Вероника Мелан
Последний Фронтир. Том 2. Черный Лес

Глава 2

(Gossip – Heavy Cross)

Каждый новый день начинался для нее так же, как в Тин-До, – с пробежки. Жара, туман, дождь или слякоть – все это более не имело значения. Белинда выскакивала через дальнюю в заборе дверь и неслась (пустырь – лес – вокруг оврага), пока не выдыхалась. А, учитывая, что теперь она почти никогда не выдыхалась, побуждающим сигналом к возвращению служила стрелка на часах.

Далее круг из обязательных упражнений уже во дворе: отжимания, подтягивания, прыжки с поджиманием коленей, кросс с преодолением препятствий, ледяная купель…

Если бы вчера Кей смог рассмотреть через окно ее оборудованный под спортивную площадку двор (Джон дал добро), то назвал бы ее уже не странной, а сумасбродной.

Она и сама себе иногда казалась таковой.

Зачем с каждый новой зарплаты рыть во дворе ямы, устанавливать турники, втыкать в землю бамбуковые палки с подвесными мостами? Зачем тренироваться до изнеможения, когда можно, например, поспать до обеда? Ведь здесь некому упрекать – Мастер Шицу далеко.

Собственно, он не упрекал и раньше.

Но совесть бдела.

Как и Мастер Мастеров.

Лин больше не могла не тренироваться – ее тело знало и умело слишком многое, чтобы слить все это в угоду лени. Каждое занятие – не просто заряд бодрости, но уже насущная необходимость до налитых и голодных по движению мышц. Каждое активное движение – набор энергии огня, купание в самодельном бассейне – балансировка энергией воды. Далее растирание – голышом и на свежем воздухе, после танец стихий и поклон земле.

Рамчини вообще не зашел бы к ней в гости, если бы видел с каким упорством и сжатыми от упрямства зубами Белинда по два часа сидела на шпагате, а после, напоминая приваленную к стене статую, медитировала.

Не зашел бы?

И черт с ним.

Завтракала она тем, чего хотело тело, – неторопливо оглядывала холодильник и внимательно прислушивалась к внутренним ощущениям: хлеба, сыра, творога? Не ограничивала себя ни в чем и не переедала. Кивала интуиции даже тогда, когда та просила странного – возникала вдруг в воображении морковь, корень редьки или оливковое масло. Если продукта в холодильнике не было, приходилось совершать дополнительный рейд в магазин.

Этим утром обошлось – выбор пал на мягкий творог с зеленью и кусок свежего хлеба с маслом. Все есть, хорошо.

Если на работу не вызовут, через часок она приступит к отработке ударов стальными пальцами, а после на полчаса нырнет в сложную и уже такую нужную тишину.

Смс: «Водитель приедет за тобой через пятнадцать минут» пришла тогда, когда Лин допивала чай.

Они всегда присылали за телохранителями машину. Обязывали всех, кого принимали в штат охранного агентства «Кордон», носить маячки. Белинда носила его тоже, и водитель зачастую встречал ее у выхода из магазина, парка или, как теперь, за воротами собственного дома, где она уже ждала его, одетая в неприметную темную одежду. В офисе ей назовут сложность сегодняшнего задания, а также подготовят подходящий случаю гардероб.

Машина всегда штатская, водитель сухощавый неприметный мужичок – нигде логотипов «Кордона». Они не светились.

– Доброе утро, мисси.

– Доброе, Джим.

Она плюхнулась на заднее сиденье и поежилась от холодного кожаной обивки.

Центральный офис «Кордона» располагался в центре города, но ее повезли не к нему – к западной окраине Нордейла, складским помещениям, в одном из которых для них оборудовали специальные территории: учебную часть, штаб, гардеробную, оружейную, а так же тренировочный зал, который она никогда не использовала. Предпочитала заниматься самостоятельно у себя во дворе.

«И с Джоном».

Бонни не протестовал. Бонни вообще оказался на удивление проницательным типом.

Бонни Трайт. Невысокий, не перекачанный, со светлыми вьющимися волосами и с прозрачными, резонирующими с небом голубыми глазами. Глядя на него, никто не узнал бы в нем бойца, но бойцом он являлся. Отменным. Как и руководителем.

Когда она вошла, Трайт уже восседал за столом, читая распечатанные документы.

– Приветствую, Белинда.

– И вам здравия.

Она прошагала к столу, остановилась, ожидая пока шеф закончит чтение, и не в первый раз принялась рассматривать довольно симпатичное лицо, которое не портила примостившаяся у носа бородавка. Но внутри, как и прежде, ничего не екнуло – не ее тип.

– Сегодня должно быть просто. Категория «А», сложность два. Сопровождение бизнесмена на сделку. Тебе придется там поторчать, а после убедиться, что он благополучно добрался до дома. С ним будут еще двое – его собственные.

Лин могла бы спросить: «Для чего ему мы, если там уже двое?» Но не спросила. Людям свойственно за себя бояться, и потому перестраховываться. Видимо, те двое не стопроцентно надежные парни.

– Ясно. Одежда?

– Чинная, деловая. Тебе уже приготовили блузку и костюм. Переодевайся, оружие получишь на складе.

* * *

Ей платили от двух до семи тысяч за сопровождение – бешеные деньги. Две, если все прошло спокойно, больше, если во время выполнения задания проявлялся предотвращенный ей впоследствии фактор риска, максимальную сумму, если спасла заказчику жизнь.

Жизнь она еще не спасала ни разу – в ее смены на клиентов не покушались (пока), а вот те самые риски изредка проявлялись. Однажды ей пришлось отвести с пути душевнобольного, который почему-то решил, что Джед Олсон, которого она в тот день охраняла, является виновным в моральной травме женщины по имени Дринна. Олсон позже признался, что ни о какой «Бринне или Дринне» он слыхом не слыхивал. Белинда аккуратно уберегла его от проблем и получила в тот вечер четыре тысячи вместо двух. В другой раз она не позволила клиенту войти в лифт, который был испорчен и позже сорвался с верхнего этажа в шахту – как узнала об угрозе? Сама не знала – почувствовала и доверилась интуиции. Наверное, это все Тин-До и жизнь в монастыре, а еще тишина во время медитаций, которая учила ощущать пространство. Так или иначе, вечером в офисе ей досталось пять с половиной тысяч новеньких хрустящих долларов – Бонни был доволен, как сытый питон. Подобные случаи держали репутацию «Кордона» на высоте, и шеф на деньги не скупился. Все счастливы.

Да, Рим оказалась права в одном: навыки бойца открывали двери в мир иных профессий – более опасных, но и более привлекательных, а также высоко оплачиваемых. Но ошиблась в другом – в том, что для получения рабочего места хватило бы одного только «диплома» Тин-До.

Белинде за место под солнцем в жестком бизнесе пришлось побороться.

* * *

Дондик Чертлен.

Лин сочла это имя дурацким и уже какое-то время задавалась вопросом: «А как называла бы Дондика любимая женщина?» Донни? Додди? Дуди? «Ты моя Дулечка…» Бред, пусть и ласковый.

Чертлен на сидящую позади и зажатую двумя громилами по бокам Белинду не смотрел вовсе – он потел. Изредка протирал толстую шею потерявшим свежесть платком, звякал цепью, соединяющей его запястье со стальным чемоданом, ворчал на водителя из-за скорости и бросал недовольные взгляды на циферблат золотых часов.

«Выйди пораньше, если боишься опоздать».

Дондик явно опаздывал.

Очередной бизнесмен, очередная встреча. Для Белинды – работа, после которой ей заплатят немалые деньги, и потому вместо глупых мыслей ей следовало сосредоточиться на знакомых уже рисках – на окружении.

Вместо того чтобы бороздить окрестности пристальным взглядом, Лин закрыла глаза и сосредоточилась на ментальном рельефе пространства – чует ли опасность?

Слева от нее презрительно хмыкнули – один из «шкафов» решил, что она прикорнула прямо в машине.

Спустя полминуты ее толкнули в бок.

Белинда не пошевелилась и глаз не открыла.

От встречи веяло скукой. Дондику докладывали о том, что «товар доставлен на склад»; бесконечно звонил в кармане его пиджака сотовый, надрывался словами песни «А ты одна такая, а я тебя…»

«Что я тебя?» Любил? Убил? Хотел, но так и…?

Дальше слова музыкального отрезка прерывались.

Лин сидела в углу хорошо освещенного панорамными окнами офиса, расположенного на двадцать четвертом этаже небоскреба «Тойрон», и наблюдала за присутствующими, трое из которых занимались подписанием бумаг, а еще четверо сверлили друг друга злыми глазами – телохранители обеих сторон.

Ее разум пребывал в покое.

Дверь заперта – за ней длинный коридор – шаги услышит издалека; зданий напротив «Торона» не существовало – снайперский выстрел исключался.

Текли своим чередом минуты солнечного дня.

Где-то далеко отсюда, дома, ее ждала уличная купель, обед и жесткая лежанка. До встречи с Джоном долгих шесть дней.

Если бы она вновь однажды встретила Рим, то обязательно сказала бы: «А знаешь ли ты, что баб в бойцовском деле все-таки не любят? И Ума-Тэ был прав…»

Сказала бы. Не скажет, потому что Рим далеко – наверное, все еще в Тин-До – гоняется по утрам за Бурумом, отрабатывает удары на узкоглазых учениках, плюет в одиночестве на пол крыши, прежде чем погасить бычок.

А, может, Уриманна уже далеко оттуда – не узнать. Однако, выдайся им совместный вечерок в баре под кружку пива, Лин обязательно поведала бы подруге историю о том, как по прибытию в Нордейл искала работу. Не историю даже – целый квест.

* * *

– Мне только что сообщили, что в прибывшем грузе не хватает пяти позиций.

Перестали шуршать в пальцах пересчитываемые купюры. Тишина в кабинете сделалась вязкой и запахла потенциальной гарью. Сквозь полуприкрытые веки Белинда на сверхсветовой скорости просчитывала возможные варианты нежелательного развития событий. Самый молодой телохранитель ее смущал – неуверенный, дерганный.

От такого жди беды…

– Так дела не делаются, Контон, ты знаешь об этом?

Контон – мордастый чернявый мужик, направивший Дондику груз, набычился, зло поджал губы:

– Я отправлял тебе все.

– Мне только что сказали…

– Мне похрен, что тебе сказали, – я отправлял все!

Что «все», Лин не имела понятия, но не отрывала взгляда от молодого нервного «шкафа», щеки которого уже покрылись неровными пятнами, а рука потянулась к кобуре. Она напряглась.

– Твои люди плохо считают! Прикажи им заново осмотреть товар…

– Мои люди отлично считают, но если ты решил…

– Я никогда никого не кидаю, понял меня?! – Контон подался вперед и поставил массивные кулаки на стол. – Может, это ты решил оставить себе груз, а заодно и деньги? Тогда, знаешь ли, будем действовать иначе…

И молодой, будто услыхав призыв действовать, потянулся к пистолету, взялся за кобуру. И следом за ним за кобуры похватались все.

Время для Белинды тут же растянулось, сделалось едва ползущим и текучим – она сгруппировалась на стуле, приготовилась к очень быстрому и точному прыжку. Потому что молодой – дурак, он выстрелит, потому что страшно боится первым получить пулю…

Из кармана пиджака зазвучала песня «А ты одна такая…», но Чертлен на телефон не обратил внимания. В этот момент он увидел, что стоящий позади Контона парень в костюме уже целит в него.

– Ах ты… – раздался пронзительный визг.

Запуганные дураки. Не умеют трактовать жесты и мимику других верным образом, идиоты…

Но было уже не до размышлений.

Белинда прыгнула за секунду до того, как пальцы додавили курки – снесла стул, а вместе с ним и Дондика, который рухнул на пол.

Выстрелы раздались почти синхронно.

Она не обязалась спасать жизни ни Контону, ни «шкафам», и потому за дверь войлоком, проскальзывая подошвами ботинок по натертому воском паркету, вытащила только жирняка-Чертлена. После чего заблокировала дверной замок отмычкой.

Тот факт, что люди Дондика действительно обсчитались – часть товара прибыла с другим грузом – выяснился позже. Но то были уже не ее проблемы.

Чертлен проехал с ней до офиса, лично обрисовал Бонни ситуацию и премию за спасение жизни Белинде выплатил своими.

Почти весь обратный путь в автобусе домой Лин потряхивало от адреналина и пережитого напряжения. Она сумела, успела.

«Идиоты, проклятые идиоты…»

Смотрела на темноту за окном, силилась унять внутри тряску и дребезг, морщилась от того, что даже потонувший в сумерках мир казался слишком ярким, болезненно-царапающим мозг.

Дондика домой провожали другие. Что стало с телохранителями, она не знала.

В кармане хрустела пятерка Дондика и честные семь от шефа.

Таких денег за день она не зарабатывала никогда.

* * *

Два года назад она была обычной женщиной – слабой, неуверенной, человеком с нестабильной психикой. Уходило это не сразу, постепенно, – растворялось в том воображаемом безмолвии, в котором она научилась тонуть почти без страха. Стать стабильной Белинда помогла себе сама. Стать полноценным бойцом ей помог не хмурый Бурам, не спарринги с учениками и даже не Шицу мудреными речами, но по большей части Джон. Все, что творилось в ее сознании после тренировок, она до сих пор не могла охарактеризовать одним словом – там шла сложнейшая перестановка блоков. Иногда часами напролет, иногда сутками. Жизнь текла своим чередом, а кубики, шестеренки и невидимые пластины меняли подолгу положение где-то на фоне. Сей процесс она не могла ни толком увидеть, ни даже отчетливо почувствовать, ни, тем более, каким-либо образом на него повлиять. Лишь твердить себе, что все идет верно, что к лучшему.

За два года изменилось многое – все: ее сознание, отношение к жизни, к чужим словам и поступкам, а также к своим собственным. Изменилось тело, его умение воспринимать информацию на клеточном уровне. Она, пусть не подолгу, умела теперь жить с открытым сердцем… Было бы еще для кого.

Белинда не научилась одному – жить для самой себя, стать себе полноценно нужной.

Но на то и время в виде жизни – длинный и непрерывный урок.

Когда ей, разместившей объявление в газете: «Ищу работу, обучена боевым искусствам» – предложили должность охранника торгового зала в супермаркете (наблюдать за покупателями, проверять ассортимент покупок при срабатывании сигнала контроля), она поначалу обрадовалась, но быстро сообразила – тело скиснет. Ему теперь требовалось гораздо больше, нежели стойка в течение восьми часов с редким перетоптыванием на уставших ступнях, – ему требовались настоящие тренировки. Напряжение, адреналин, занятия и, значит, свободный график работы. Чтобы утром пробежки, чтобы днем медитации, чтобы вечером тренировки. Пусть не каждый день, но все же. Так же поняла Белинда другое: о документе из Тин-До она в газете не упомянет (доверилась интуиции), а, если не напишет, значит, из серьезных контор к ней не обратятся.

Она оказалась права. Пришлось побегать.

(Gossip – Get a Job)

Первым частным охранным предприятием, куда она пришла самостоятельно, явилась фирма под названием «Блок-5».

Местный директор, имени которого она даже не узнала – сухопарый и желтолицый сморчок со злыми глазами, – при виде ее «диплома» из Тин-До лишь цинично фыркнул.

– Это что такое? Где это место? Сама, может, напечатала? Выглядит красивенько. Но бабы, знаешь ли, редко умеют драться.

Пренебрежительно отодвинув ее бумагу к краю стола, он продолжал говорить что-то обидное, но Белинда его не слушала. Она вдруг, чего с ней не случалось вечность, моментально вскипела и положила обе ладони на чужой стол, подалась вперед:

– Подготовку можно проверить, – давай, мол, действуй.

– Ух ты! – даже обрадовался сморчок. – Проверить, говоришь?

И он сделал то, что она запомнила на всю оставшуюся жизнь – резко и почти незаметно выбросил правую руку вперед.

Она поймала ее в пальцы-капкан возле своей ключицы. Сжала до боли.

– Урод, – выдохнула холодно. – А ты знаешь, что мог бы сломать мне ключицу?

Этот придурок либо не рассчитал силу удара, либо намеренно собирался жестоко ударить женщину, чего она с некоторых пор терпеть не намеревалась.

– Отпусти! – гном с черными волосами и нездорово-желтой в свете единственной лампы кожей попытался выдернуть схваченную руку. Не тут-то было.

– Мудак.

И она провернула чужое запястье – совсем чуть-чуть – до слабого треска костей.

– Вали отсюда, сука! – орали ей вслед. – Вали и больше никогда не возвращайся!

К выходу она шла спокойно, аккуратно засовывая свернутый диплом во внутренний карман.

Вторая попытка оказалась успешней.

Но ненамного.

Название агентства подкупало – «Щит», – расположение офиса тоже. Самый центр города, отдельное здание в три этажа – внутри все чисто, сверкает и сияет. Престижно.

На этот раз на ее диплом взглянули с откровенным удивлением и даже уважением. Но и с недоверием тоже.

– А где он располагается этот храм, скажешь?

– Нет.

В Тин-До приводила судьба, Мира, Духи или кто-то там еще… Но точно не ученики.

В чистом и просторном кабинете напротив нее сидел настолько же «престижный», как и сам офис, директор – лицо компании. Перекачанный до вздутого мяса некий Итан Кросс, которому вся одежда казалась малой. Торопилась отлететь в сторону горловая пуговицы рубахи, растянулась на широченных плечах вязка тесного пуловера.

Белинда по опыту знала: люди с избыточной мышечной массой уступают в скорости боя и реагирования «сухарям». И потому директор, скорее всего, сам телохранителем уже давно не являлся. Так, имиджевый представитель.

Итан продолжал внимательно разглядывать ее диплом – сложную вязь рамки, тер края бумаги, будто проверял на прочность и плотность, разве что не принюхивался. И все пытался выведать о Тин-До больше. Возможно для того, чтобы позже отправить туда кого-нибудь из своих ребят.

– Так, значит, прямо закончила?

– Получила то, что требовалось.

– И там тренируют монахи?

Она сдержанно кивнула.

– Ну, хоть в каком городе он есть, скажи?

«Сам узнаешь, если будет нужда».

Лин в ответ молчала. А перевозбужденный Кросс ерзал на стуле.

– Слушай, милочка, ты принесла очень редкую бумагу. Я таких за свою жизнь не видел. И потому…

«… я тебе не верю».

Его недоверие читалось в круглых, глубоко посаженных глазах.

– Знаешь, вот, если бы ты принесла мне тест «М-23», я бы и то меньше сомневался.

– Что это такое?

Она нахмурилась.

– Это тест Комиссии, который почти никогда не проходят люди. На выносливость. Вот эту бумагу я в своей жизни видел. Правда, на фотографии.

С недобрым уже предчувствием Лин предложила:

– Можно устроить проверочный бой.

– Ой, – тут же отмахнулись от нее. – Мужики, они знаешь, пощадят женщину, даже если сделают вид, что дерутся в полную силу. Сейчас поддадутся, а потом пострадает репутация.

Ей было непонятно, для чего поддаваться и почему по бою для Итана невозможно определить навыки.

– А если бы я принесла «М-23»?

– Ты? Принесла бы?

– Да.

– Вот тогда и поговорили бы.

К Джону она отправилась в тот же день.

Мастер Мастеров вышел к ней – подтянутый, деловой. Оторвался от своих дел.

– Слушаю тебя.

На улице жара – она в футболке и широких штанах. А в здании Комиссии прохлада, все в форме. Лин поежилась.

– Джон, скажите,… а существует ли возможность пройти тест «М-23»? Правда, я не знаю, что это такое.

– «М-23»? – серо-зеленые глаза смеялись. – Уверена, что он тебе нужен?

– Требуют при приеме на работу.

И человек напротив неуловимо изменился в лице. Будто за долю секунды успел подумать о том, а не помочь ли ей с трудоустройством, но решил, что ее самостоятельные собственные достижения будут ценнее.

Пытливо взглянул на нее, вздохнул укоризненно и как будто с насмешкой.

– Знаешь, «М-23» обычно проходят только мужчины из отряда специального назначения. Уверена, что хочешь испытать свои силы?

– А Вы верите, что я смогу его пройти?

Насмешка во взгляде пропала. Появилась сталь, а вместе с ней странное овеявшее ее изнутри тепло.

– Верю.

– Тогда допустите.

Джон допустил.

И после того марафона, который длился почти сутки и во время которого она, как бешеная, бегала, прыгала, плавала, взбиралась на километры вверх по разрушенным зданиям, а после спускалась с них (и все это на время), Лин проспала шестнадцать часов подряд.

Бумагу ей выдали.

Красивую, с красивой голограммой, с ее именем под строгим названием «Комиссионный Тест на выносливость. Категория: люди».

«Люди». Как будто «М-23» проходит кто-то еще…

И на следующий день, распираемая от гордости за саму себя, она отправилась в «Щит».

Недоверие на лице Итана на этот раз проступило крупными буквами – где-ты-это-взяла?!

И видно было, что вопросов у Кросса десятки, если не сотни, но задавать их – значит, снова не верить ей, значит, выставлять себя идиотом.

Спустя минуту напряженного молчания он сообщил ей:

– Хорошо, проверочный бой. Выпущу на тебя всех своих бойцов разом. В полную силу.

У Лин дернулось веко. Нет, она не стала ныть: «А как же Ваши слова про сертификат, про работу? Я же все принесла, а Вы обещали. Ведь сами же говорили, что один бой не показатель…»

Вместо этого она равнодушно пожала плечами и прищурила глаза:

– А кто будет работать, если я переломаю всем Вашим ребятам кости? В полную силу?

Поднялась со стула, развернулась и пошла к выходу.

До того, как предпринять третью попытку, Белинда долго листала газеты и пересматривала в интернете сайты. Уже чувствовала, где повезет, а где нет. И по всему выходило, что не повезет ей нигде.

Спорное ощущение внутри осталось лишь насчет «Кордона» – уж очень скромно они себя рекламировали. Тихо, ненавязчиво и оттого для нее привлекательно.

Бонни Трайт, когда она увидела его впервые, не показался ей ни злым сморчком, ни перекачанным идиотом. Что ни о чем хорошем, впрочем, не говорило.

«Если предложит проверочный бой, несмотря на документы, пойду работать охранником в супермаркет…»

Тогда Лин решила, что Рим насчет бумаги Тин-До и ее пробивной силы в мире силового бизнеса однозначно ошиблась.

Но Бонни взглянул на диплом Тин-До. После на сертификат «М-23».

Затем на нее.

И изрек: «Принята».