Вениамин Евгеньевич Шер
Мир Зодака. Том II. Дивергент

Пролог

Ночь, 31 июля 2201 год, Земная Федерация, Калининградская автономия, Советский округ, город Раскольск, улица Генерала Родина, дом 4, отель «King&Gold».

– Подтвердите статус, господин Бондаренко, – сказала девушка двадцати пяти лет у стойки ресепшена.

Её голубые волосы очень хорошо гармонировали с большими голубыми глазами, но немного диссонировали со строгим официальным костюмом, что принято носить сотрудникам дорогого отеля. Но человеку, к которому она обращалась, такой вид порадовал глаз, как и красивое имя над головой девушки

Сам он был одет в дорогой чёрный плащ под старину и обыкновенную, без технологических удобств чёрную одежду. В левой руке он держал специальный кейс для транспортировки хрупкого оборудования. Полная натуральность внешнего вида – карие глаза без имплантов, короткая причёска темных волос и лёгкая щетина на утончённом лице выдавали в нём представителя не бедной социальной прослойки планеты. Зачем человеку дешёвые металлические импланты, если его тело само по себе совершенно благодаря нанитам?

Это девушка и увидела, когда мужчина прислонил руку к считывателю. После того как он её убрал, улыбнулся и обаятельно подмигнул девушке, менеджеру отеля.

– Ваш статус подтверждён, Бондаренко Вячеслав Фёдорович. Вы будете с гостем или один? – спросила она, улыбнувшись в ответ. На её памяти, граждане второй категории ей ещё ни разу ей не улыбались.

– Один. Мне нужен одноместный номер класса гипер-цифровой, дорогая Надия, – бархатным баритоном ответил мужчина.

– Как раз сегодня он освободился! – воодушевлённо сказала она и стала что-то вводить на голограмме, находившейся перпендикулярно поверхности стола, ниже стойки. – Какие-нибудь ещё пожелания?

(Иллюстрация 0.1)

– Кроме вас, красавица, никаких, – усмехнулся он, на что менеджер удивлённо стрельнула в него глазками, но ничего не ответила и продолжила вводить данные.

– Ваш номер семнадцать на этаже пятнадцать люкс, – озвучила она, оторвавшись от экрана.

– Замечательно, – кивнул мужчина и повернулся в сторону лифта.

– Господин Бондаренко, – окрикнула менеджер гостя, и тот повернулся.

С кокетливой улыбкой девушка помахала ему пальчиками и сказала:

– Я свободна утром, могу вас проведать.

– Непременно буду ждать, обворожительная мисс Энигма, – улыбнулся он и вошёл в лифт.

Только створка лифта закрылась, как улыбка мужчины исчезла. Он очень сосредоточенно стал подготавливать через нейроинтерфейс выделенный номер. Нужно было отвязать его от всевозможной слежки через бытовые приборы и встроенной коммуникации.

– Алиста, каковы ошибки? – спросил он мысленно, когда вышел на пятнадцатом, люксовом этаже.

– Ошибок нет, Игорь. Последний экран отключён успешно. Можно заходить и устанавливать коммутирующий модуль, – раздался в его голове голос индивидуального пользовательского ИИ.

К этому времени он подошёл к белой двери с золотыми узорами, сделанной под старину, и, прислонив руку к считывателю, вошёл внутрь. Закрыв дверь, он прямо в коридоре открыл свой кейс, над которым вспыхнула шарообразная голограмма с терминалом и сборкой различных сетевых программ. Спустя пару манипуляций руками он инициировал беспроводное подключение ко всем устройствам и встроенному к комнате серверу.

Этот номер не зря имел класс «гипер-цифровой». Он позволял сотрудникам «IT-компаний» работать всеми необходимыми инструментами удалённо. Но так как Игорь был не совсем легальным программистом, ему следовало сделать нужные приготовления.

– Игорь, инициализация системы завершена! – со всех сторон прозвучал голос помощницы, извещая о том, что эта комната теперь полностью отделена от взора кого бы то ни было.

– Отлично… – хмыкнул он, проходя в просторный зал-студию с панорамным окном, с которого просматривался весь небольшой город.

Скинув свой плащ, он сел на чёрный диванчик и, сложив ногу на ногу, активировал здоровенный голомонитор, на котором уже отображалась его личная система высшего класса безопасности.

– Алиста, как возьмёшь под контроль городские сканеры и камеры, подключай алгоритм биометрии. Если его нет в зелоидовском могильнике, значит, точно в городе, – сказал Игорь, когда изучил по графикам предполагаемый фронт работы.

– Поняла, – отозвалась помощница.

– Где же ты?.. Черновский карапуз… – пробормотал Игорь, поглядывая на сменяющиеся строчки в терминале.

* * *

Утро, 15 августа 2201 год, Земная Федерация, Республики Литва, Каунасский округ, город Каунас, зона Румшишкес, Федеральный детский комплекс граждан низшей категории № 02 987.

– Лабас ритас, вайкай! – на литовском языке громко произнесла хмурая темноволосая женщина в строгом чёрном костюме и с прищуром своих фиолетовым глазных имплантов предпоследнего поколения осмотрела три сотни сидящих на скамьях детей. Послушники детского комплекса разных возрастов, без тени эмоций, сидели на скамьях смирно, в одинаковой позе и в одинаковых черно-синих костюмах.

В этот день, Успения Присвятой Девы Марии, директор Тея Варне собирает всех послушников в самой большой аудитории, чтобы произнести речь и пригласить для службы святого отца. По её мнению, в этот особенный день, так же, как и на Рождество, дети должны получать информацию «вживую», а не с экранов голомониторов. Это должно их сделать достойными гражданами в будущем.

(Иллюстрация 0.2)

– Перед традиционной проповедью нашего святого отца Йонаса я бы хотела к вам обратиться, мои дорогие послушники и сотрудники нашего благословенного комплекса, – продолжила тем временем директор на литовском. – Сегодня мы собрались здесь, чтобы отметить один из наиболее значимых дней в нашей вере. Он имеет огромное значение не только для христиан, но и для подавляющего большинства граждан нашей Великой Федерации. В этот день мы празднуем память о том, как Дева Мария, преодолевая все препятствия, добралась до дверей Рая и воссела там по правую руку от Господа.

Мы чувствуем глубокую благодарность к пресвятой Деве Марии за то, что она является нашим заступником и посредником перед Богом. Она молится и настоятельно просит о том, чтобы Бог помогал нам в жизни, а вас, отпрысков грешников, не карал руками нашего справедливого суда! Именно Господь помог нам справиться с ужасной кровопролитной войной с инопланетянами!

Поэтому День Успения – это день радости и надежды. День прощения и становления на правильный богоугодный путь. Дева Мария, несмотря на все трудности и невзгоды, сохранила веру в Бога и приняла божественный план, который был дан ей. Так и вы должны следовать плану, которому следует избранный господом верховный канцлер Тайрон Рейд! Да сохранит Господь Земную Федерацию! – под конец прокричала громко директриса и стукнула кулаком в центр груди.

– ДА СОХРАНИТ ГОСПОДЬ ЗЕМНУЮ ФЕДЕРАЦИЮ! – повторив жест, хором отозвались работники и дети.

Лишь одна светловолосая девочка противилась этому, за что иногда получала телесные наказания от вожатых и кураторов. Сидя на третьем ряду от кафедры, она слегка затравлено и исподлобья смотрела на Тею Варне. До тех пор, пока та не уступила место седому святому отцу в чёрной сутане с библией в руках. Девочка опустила взгляд за мгновение до того, как директриса посмотрела на неё.

Тея видела, что девочка спрятала взгляд, и с еле заметной усмешкой представила, что сегодня нарядит эту «непослушную игрушку» в лучший свой наряд, сделанный две ночи назад в клозмейкере специально для неё.

Ей очень нравилась эта маленькая русская бунтовщица по имени Елизавета. На удивление опытных врачей и генных инженеров, она практически не подвержена действию Аутерия, а потому Тея получала наслаждение от того, что девочка, несмотря на телесные наказания, сопротивляется её прихотям.

У директора есть личный пункт насчёт девочки – постепенно разломать, растоптать и задавить её волю. Мягко, мучительно и длительно. На это у неё есть ещё три года. Хотела бы она быстро сломать этого ребёнка – управилась бы за неделю.

За три года Тея сделает из дитя террористов сломанную игрушку, которая будет всегда находиться словно под Аутерием, а затем отправит в элитный бордель во Французскую Республику. По мнению женщины, что привыкла повелевать судьбами несовершеннолетних, – именно там и место таким, как она.

«Я тебя обязательно сломаю, маленькая русская дрянь!» – вожделенно подумала директриса.

Елизавета ощутила пристальное внимание и поёжилась. В груди кольнул сосущий холодный страх. Она теперь точно знала, что сегодня её будут переодевать в ужасные наряды, пытаться учить какому-то этикету и выполнять любые самые дурацкие приказы. Она не будет их выполнять, хоть за отказ и будут бить. Она не падала духом, вспоминая слова своего отца, что всё плохое когда-нибудь заканчивается. Только за счёт тех воспоминаний двухлетней давности она ещё не смирилась с начавшимися год назад издевательствами от директора.

Лиза собиралась вернуть свой непокорный взгляд на мучительницу, но внезапно со всех сторон прозвучал электронный голос охранного комплекса:

– Вниман-н-н-ние! Неизвестн-н-н-ое. Ошиб-б-бка! Хи-хи! Поймать их невозможно, нельзя напасть на след! А-а кто такие фиксики – большой, большой секрет! – прозвучали весёлые слова на родном русском языке, и Лиза удивлённо навострила уши, но роботизированный голос ИИ словно где-то получал короткое замыкание и по кругу продолжил на литовском: – Вниман-н-н-ние! Неизвестн-н-н-о-ая ошиб-б-бка! Код Зет тридцать шесть – п-п-п-перезагрузка…

– Ф-фиксики? – ошеломлённо прошептала Елизавета, ещё сомневаясь в том, что ей не послышалось. Но отчётливый знакомый мотив, который она помнит лет с пяти, опять коротко повторился.

Сотрудники детского комплекса, что находились на самом верху аудитории, строили удивлённые физиономии и оглядывались. Святой отец, нахмурившись, остановил проповедь, а директриса недоуменно стала связываться с начальником охраны по нейросвязи. В груди девочки начал разгораться костёр надежды.

– Это… ты… братик? – еле слышно прошептала Лиза и стала поглядывать наверх, где столпились все вожатые…

Глава 1

День, 30 июля 2201 год, Земная Федерация, Калининградская автономия, Советский округ, город Раскольск, расконсервированный военный бункер №67, административный корпус.

– Админ! Да вставай же ты! – услышал я в голове настойчивый пищащий девичий голос и совсем не сразу понял, что это была Мини.

Глаза, рот и уши были засыпаны чем-то неприятным и колючим. Похоже, песком. Слюны не было совсем, а на зубах ужасно хрустело, словно я жрал землю.

– К-ха к-ха к-ха… – вместо слов у меня вырвался кашель. Вот только во время кашля я ещё хапнул песка, что усугубило ситуацию.

Вокруг было тесно. Я не мог пошевелить никакими конечностями, кроме правой руки. Даже попытавшись поднять голову, я с ужасом обнаружил, что моя шея зажата среди камней, но кашель сбивал с толку, и я плохо что соображал.

– Сконцентрировала нанитов в лёгких! – отозвалась Мини, и приступ кашля стал быстро отступать.

– М-мини! Где Злата? – первое, что спросил я, когда смог говорить.

– Рядом с тобой. Не волнуйся, она жива, но имеется перелом ключицы и лёгкое сотрясение, – отчиталась помощница, а я, тяжело дыша, правой рукой кое-как очистил глаза и наконец проморгался.

Я находился в полной тьме. Да. Нас завалило. Но похоже без критических повреждений. Моё сотрясение, разбитую голову и перелом левой ноги уже залатали наниты. Под завалами мы находимся уже шесть часов! Что здесь происходит?! Почему нас ещё не вытащили?!

Врубив спектральное зрение, я его тут же ослабил, так как в метре от моей головы, под завалами, находился раздавленный плитой труп дядьки, что шёл рядом с тёткой-психологом. А чуть ниже и ближе ко мне лежала без сознания Злата. Её ничем не придавило, так как цельная плита остановилась в десяти сантиметрах от её тела. И именно благодаря ей она, скорее всего, получила перелом и сотрясение. Ещё хорошо, что я мог дотянуться до неё правой рукой.

Попытавшись рукой освободить шею, я потерпел неудачу – все наниты заняты лёгкими.

– Подожди пять минут, Митич. Не торопись, – сказала мне Мини.

– Значит, поторопись ты, – раздражённо пробормотал я.

Я слышал где-то вдалеке гулкие взрывы импульсников и плазмомётов. Шёл бой повстанцев и охраны бункера. Поэтому меня совершенно не радовало быть накрытым какой-нибудь артиллерией калининградцев! Да и какого тёмного блина они творят?! Тут мы, дети, а они ракетами по бункеру! До сегодняшнего дня я их считал если не друзьями, то единомышленниками, а тут такое… Чуть не убили меня и мою подругу!

– Готово! Лёгкие чистые! Распределяю максимальную концентрацию на руки и спину! – наконец сказала Мини, и я с остервенением схватился за камень, что чуть не отсёк мне голову.

Пошевелить камень – а точнее, кусок перекрытия этажа – у меня получалось с трудом. С такой концентрацией силы я бы, наверное, смог недавнего амбала поднять одной рукой, но у меня ничего не выходило, только больше крошева сыпалось на голову.

Мини предложила сначала попытаться освободить левую руку, что я и стал делать, ещё больше раздражаясь. Руку зажало так, что только благодаря нанитам не передавило артерии. Пришлось укреплять кожный покров и отключать нервные окончания, чтобы силой выдрать оттуда руку.

– М-мать! – шикнул я, хватаясь за левую руку, на которой заработали нервы.

Через пару минут боль прошла, и я стал без проблем шевелить рукой. Дождавшись полного восстановления и распределения нанитов, я схватился за перекрытие. Мои суставы захрустели, а мышцы вспухли от напряжения нанитов, но через несколько секунд мне удалось подвинуть перекрытие и высвободить шею.

Я оказался рядом со Златой и даже сумел высвободить правую ногу. Левую освобождать не было смысла, так как места тут было крайне мало. Усилив магнитно-импульсный спектр зрения, я сразу же обнаружил брешь в завале и принялся аккуратно отковыривать камни. Будь у меня мультитул, хотя бы мой бытовой, я бы выбрался наружу минут за пять, а тут пришлось корпеть, ещё и отгибать стекло-металлическую арматуру. И делать всё так, чтобы нас ещё больше не завалило.

– Мини, буди Злату, – велел я, когда увидел мерцающий просвет.

– Есть!

Улёгшись на спину, я повернулся к подруге, которая тут же застонала и начала кашлять. Я схватил её за руку и стал успокаивать, чтобы не начала паниковать.

– Илья… Что… Мы живы? – спросила она и невидяще стала вертеть головой. Меня она не видела, ночного зрения у неё нет.

– Живы. И почти выбрались. Мне нужно чтобы ты проползла выше и как можно компактнее разместилась там. Кусок перекрытия над тобой может пошевелиться, – объяснил я и стал подтягивать девушку выше. Примерно на то место, где мне зажало шею.

Не задавая вопросов, она переместилась, куда требуется, а я, убедившись в том что смогу освободить оставшуюся ногу, принялся расширять проход. На удивление, особого труда это не потребовало, но пыли мы оба наглотались.

Как только я достаточно расширил проход, вытянулся и червём протиснулся наружу, вздыхая относительно свежий воздух. Вокруг была разруха, летели искры с потолка второго этажа, потому как наш потолок рухнул вниз. Вся левая стена была завалена обломками, справа же, со стороны комнат ожидания – в одной из которых мы находились – было свободно.

– Давай руку! – шикнул я Злате, заглянув в нору, которую прокопал. Одновременно думая, как же меня достало быть кротом.

– Ай! – взвизгнула она, хватаясь за правое плечо, когда я её вытянул.

Именно там и был у неё перелом. Надо бы нам купить пилюли для генерации нанитов, как только выберемся отсюда. У Златы их слишком мало…

– Идём, – добавил я и начал спускаться по камням.

Дверь комнаты, где мы оставили свои вещи, была выбита внутрь куском железобетона, а потому попасть туда не составило труда. Управляющие сервоприводы дверей по-любому повреждены, так что с голыми руками передвигаться было проблематично – нужен мой инструмент.

Комната практически не пострадала. Горел голомонитор, но без звука, а сенсор нашей камеры хранения приглашающе предлагал забрать вещи. Что я сразу и сделал. Обернувшись, увидел, что Злата села на диванчик и устало откинулась на спинку, держась за плечо.

– Мини, как её состояние? – спросил я, подойдя к девушке.

– Её наниты занимаются восстановлением повреждений головы. На ключицу хватает еле-еле, чтобы купировать боль, – появилась возле меня помощница.

– Со мной всё нормально, я могу… – ослабшим голосом заговорила полька, но я уже надкусил основание большого пальца и, сев рядом, протянул ей правую руку.

– Не спорь. Тебе нужно закачать хотя бы миллиард моих. Сразу легче станет, – перебил я её.

Злата посмотрела на меня с благодарностью и, взяв мою руку своими дрожащими руками, присосалась губами к надкушенной ране. Сразу же, во время перекачки, Мини стала отправлять нанитов на проблемные участки. В общей сложности у неё оказалось полтора миллиарда нанороботов, которые прямо на глазах преобразили девушку. А отстранившись от моей руки, она вытерла кровь с губ и улыбнулась.

– Это ведь не прямой поцелуй, – хихикнула она.

– Вообще не до шуток, дура… – фыркнул я, вставая с дивана. – Пошли. Нужно глянуть, может, кто-то остался жив, – добавил я, зацепил набор инструментов и мультитул на магнитную застёжку на поясе.

Злата забрала свой газоанализатор, – не пропадать же добру – и мы двинулись на выход. Оценив обстановку, я пришёл к выводу, что мы тут завалены со всех сторон. Вход в зал суда и выход в коридор были перекрыты плитами. Единственный проход был через верх, откуда слышались далёкие выстрелы и взрывы.

Врубив магнитный спектр на полную, я стал обходить кучу, что нас похоронила. Со стороны выхода в зал суда я с удивлением обнаружил под камнями Изабеллу Тейлор, и совсем недалеко. Но главное – она была жива!

– Илья, что там? – удивилась Злата, когда я очень быстро стал откидывать камни в сторону.

– Тут тётка живая. Нужно помочь, – сказал я, не отрываясь от дела.

– Да её и так спасут! Надо выбираться, пока ещё одна ракета не бахнула! – возмутилась та, из-за чего я на неё хмуро поглядел, и она, выдохнув, махнула рукой.

По отношению ко мне, полька разительно поменялась, а вот по отношению к другим – так и осталась бесчувственной эгоисткой. Помогая избитым пацанам в нашей секции, она больше беспокоилась, что за них влетит мне, а не за их здоровье. Я это знаю, так как мы почти год вместе.

Тем не менее, у неё слегка стала зарождаться совесть, потому как стала мне пассивно помогать с камнями, отпинывая их ногой в сторону. Какие могла, разумеется. Со сломанной ключицей много не потаскаешь.

Изабелла обнаружилась на полуметровой глубине. Её разбитое лицо, показавшееся из-за большого куска, заставило отшатнуться. В частности, из-за того, что район её щеки был порван до костей, а вместо белой окровавленной кости, присутствовал серебристо-зеленоватый сплав титана и радоида! Да она, маму тёмную, киборг, как из фильмов!

– Т-ты… Илья Чернов… – внезапно произнесла она, открыв глаза, когда я уже добрался до её туловища.

– Это я, доктор, – криво усмехнулся я, не прекращая откидывать камни.

– Нога. Правая. Если сможешь чуть отодвинуть плиту… я сама выберусь… – тихо сказала она, а я остановился и стал сканировать, чтобы понять, о какой плите она говорит.

«Мини! Раньше нельзя было сказать?» – возмутился я про себя, так как это бы всё упростило.

– Прости, админ, я занята перераспределением нанитов Златовласки и поиском информации в интернете! Ещё я в суматохе подключилась к камерам наблюдения и только что нашла безопасный выход. Я не многопоточный искин, а можно сказать, живое существо, – ответила она с лёгкой ноткой обиды.

Отмахнувшись от «живого» ИИ и оглянувшись, я нашёл взглядом кусок трубы у выхода и метнулся к нему. Плита слишком здоровая, чтобы поднять её руками. А вот двухметровый рычаг тут будет в самый раз, даже для тонны веса.

– Слишком… короткая… – прокомментировала психолог, когда я вставил меж камней трубу, но не обращая внимания на её слова, с натугой стал поднимать трубу. Моего веса не хватит чтобы отработать рычагом вниз, поэтому пришлось работать мышцами.

Под удивлённый взгляд доктора металлическая труба под моей тягой стала гнуться, но выдержала, приподнимая плиту и гору кусков камней сантиметров на пятнадцать. Инспекторша не стала терять время, а словно зарядилась адреналином и начала протискиваться из осыпающихся камней.

– Ты крайне сильный для своих лет, Илья Чернов. Не буду спрашивать, какое количество у тебя нанитов, – усмехнулась доктор.

Я заметил, что её порванная щека зарастает, скрывая металлические кости под плотью. Неудивительное явление для гражданина второй категории. Вполне вероятно, она бы и сама выбралась через какое-то время, несмотря на тяжелейшую плиту.

– Просто удачное место попалось, – покачал я головой. – Вы знаете, что случилось? – спросил я, пока она меня из любопытства сканировать не начала.

– Нападение террористов. Что же ещё? – нахмурилась психолог. – Мне сообщили, что они выкрали сердце улья. Сюда направили военизированный спецотдел федерации. Скоро их выбьют отсюда и проследят траекторию движения.

– И… когда он прибудет? – удивился я.

– Через тридцать восемь минут. После атаки было трёхчасовое затишье. Недавно они напали на хранилище всем скопом, – сказала она, оглядываясь.

«Дак если они выкрали, что требуется, то на кой чёрт до сих пор нападают?» – удивился я про себя.

– Это отвлекающий манёвр, Митич! Скорее всего, они окружили бункер передвижными энергетическими и плазменными турелями земля-воздух. Ни одного повстанца в округе больше нет. Исходя из анализа наружного видеонаблюдения, – прокомментировала мои мысли Мини.

– А почему федерация так медлит?

– Потому что это засекреченный объект и частная кампания. Нужно договориться с чиновниками, дать денег, и тому подобное. Козловский-то мёртв! Хи-хи! К тому же, общественность сразу же всполошится, если обнаружит передвижение большого скопления войск. Всё должно проходить тихо и аккуратно. План более чем продуманный у калининградцев, – весело закончила помощница. Видно, она освободила свою оперативную память, потому как чутко отвечает на вопросы.

– Пойдёмте, нам нужно выбираться, – сказала Изабелла, выдёргивая меня из внутреннего диалога, и двинулась в сторону заваленного выхода.

Мы со Златой удивлённо переглянулись и проследовали за психологом. У заваленного выхода она прикоснулась к стене, на которой синими всполохами образовала ниша, с отъезжающими в стороны створками. Внутри этого скрытого шкафа находилось два автомата, один из которых инспектор взяла в руки, и закрыла тайник.

– А можно мне… – хотел я предложить ей помощь, чтобы завладеть вторым автоматом, но меня перебили:

– Берегите головы! – громко сказала она и прицелилась в плиту, что закрывала дверь.

Мы сразу отошли назад и пригнулись. Прозвучала плюющаяся очередь из сгустков энергетических зарядов. Во все стороны полетело крошево, а воздух наполнился едким запахом горелого бетона.

(Иллюстрация 1.1)

Спустя два десятка выстрелов автомат инспекторши замолчал, а мы подняли головы. В районе прохода образовалась рваная дыра полутораметрового диаметра, которая местами была раскалена докрасна и дымилась от свежих выстрелов.

– Идёмте! – повысила голос Изабелла и, повесив за спину автомат, первая двинулась на выход.

– Стойте! А можно мне автомат? Я могу помочь! – воскликнул я, останавливая инспекторшу.

Она обернулась и посмотрела на меня, как на идиота.

– Гражданам четвертой категории запрещено любое оружие. Я ещё не задаю вопросы, откуда у тебя модуль производства нанитов, так как он тоже запрещён для установки в твоей категории, – приподняв бровь, выдала она.

– Ладно… Извините, – вздохнул я и опустил взгляд.

Было бы глупо думать, что она не поняла, что у меня Зодак повыше, чем восьмая версия. Поэтому наглеть тут точно нельзя. А жаль, я бы хотя бы вытащил из автомата ядерную капсулу, которая стоит очень неплохих денег, если её реализовать.

– Двигайтесь чётко за мной, – сказала инспекторша и, пригнувшись, пролезла через дыру. Мы молча двинулись следом.

В коридоре практически везде был обрушен потолок. Нам пришлось пробираться по завалам камней. А выйдя в центральный холл, мы увидели кучу разорванных трупов военных и не только. Всё здание словно превратилось в решето! Никого вокруг не было, но взрывы продолжались где-то снаружи здания.

От вида разорванных тел меня стало сильно мутить, а Злату даже вырвало желчью. Инспекторша же, как робот, оглядела всё хмурым взглядом и, не обращая на нас внимания, направилась к выбитым двухстворчатым дверям, за которыми виднелся закат, асфальт и дым.

Быстро её нагнав и стараясь не смотреть на тела, мы вышли из здания, оказавшись на белом бетонном крыльце. Уложенный асфальт вокруг здания превратился в решето. Вокруг присутствовали мёртвые военные, а перед зданием на парковке тлел дым – догорал грузовой и гражданский гравитранспорт. Нас даже не впечатлило вечернее небо и свежий воздух после годового заточения в бункере. Хотя порывы небольшого ветра просто кричали о том, что мы практически на свободе.

Да сколько же сюда пустили ракет?!

– Кассетные боеприпасы времён инопланетной войны… – недовольно прокомментировала инспекторша и направила взгляд прямо.

В пятидесяти метрах от нас виднелся высокий забор, который я однажды видел на видео в медиатюбе. На нём укрывались военные и стреляли стационарные плазменные турели.

Забор ограждал всё здание квадратом и бои происходили по всему периметру. Было довольно шумно, но сверху больше ракет не прилетало. Именно поэтому Изабелла спокойно двинулась к засевшим на бойницах военным.

Тут сверху спрыгнул дядька, экипированный в чёрную обтекаемую броню под цвет укрытия.

– Доктор! Вам не следует здесь находится! – сказал он, и часть его шлема открылась, показывая обозлённое лицо.

– А где мне, по-вашему, находиться, лейтенант? – недовольно сросила она. – Здание разрушено, вход в бункер завален, а вы, я так понимаю, просрали генератор, – кивнула на дымящееся примыкающее к воротам здание, что находилось в ста метрах от нас.

– Не суйте нос не в своё дело! У нас сейчас будет подкрепление! Резервный вход в бункер работает! Там вас ждёт управляющий Ольдвиг Фальк и судья! – прошипел он, показывая рукой куда-то вглубь территории в конец административного здания.

Изабелла смерила его безразличным взглядом и уже обернулась, чтобы пойти туда, куда указал военный, но прямо над головой пролетел десантный дроп-джет «CH5». В него летели энергетические снаряды из-за стенок территории, но даже те, которые в него попадали, разбивались о силовой электромагнитный щит. В момент удара вокруг транспорта вспыхивал голубоватый купол.

Дроп-джет приземлился в двадцати пяти метрах от нас. С заднего шлюза высыпалась толпа военных, а с нижнего отсека вылетели десяток боевых дронов в виде летающих окуляров с различными пушками.

– Бегом, молодёжь! Если выбраться хотите! – крикнула нам Изабелла и побежала до транспорта, при этом махая пилоту или ИИ, чтобы тот не улетал. Потому как его гравитационные двигатели опять загудели, готовясь взлетать.

Мы бежали изо всех сил, даже военные расступились. А когда подбежали, то один из дронов подлетел к шлюзу и спрятал пушку.

(Иллюстрация 1.2)

– В чём дело, инспектор Изабелла Тейлор? – прозвучал мужской голос от висящего перед нами дрона.

– У меня поручение к управляющему снабжения седьмого корпуса! Необходимо доставить этих гражданских в Раскольск! – перебивая ветер, громко сказала тётка, указывая на нас рукой.

Видно, этот джет управляется дистанционно. Никакого пилота, по всей видимости, тут нет.

– У меня приоритетный приказ, инспектор. Все вопросы к майору…

– Ваш приказ не будет нарушен, управляющий! Заберите граждан и высадите там, где вам удобно, не меняя маршрута! – перебила она его.

Спустя буквально пару секунд, голос сказал:

– Вас понял. Выполню ваше поручение, инспектор.

– Всё. Садитесь, – сказала Изабелла и кивнула нам на открытый шлюз.

– Спасибо вам, тётя Изабелла, – ошеломлённо поблагодарил я, а она, первый раз на моей памяти, усмехнулась и добавила:

– Не свети своими нанитами впредь.

– Хорошо. Спасибо ещё раз, – кивнул я, схватил Злату за руку и быстро направился к трапу.

Мы забежали в военный транспорт и сели на свободные места рядом с друг другом. Пояса и плечи стянуло ремнями безопасности. Шлюз, не церемонясь, быстро закрылся, а гравитационные двигатели запищали, от скорости вжимая нас в сиденье.

«Неужели мы так легко окажемся на свободе?!» – ещё не веря своей удаче, подумал я.

Через пару минут со стороны отсека пилота вылезло металлическое щупальце-манипулятор, завис перед нами, и тут прозвучал электронный голос:

– Подтвердите статус. Приложите паспорт к считывателю.

Это был явно не тот дядька, который разговаривал с доктором. На конце щупальца вспыхнул синий кругляш, давая понять, что это считыватель для паспорта.

– Э-э… Ладно… – произнесла Злата и начала протягивать руку.

Внезапно раздался грохот и нас бросило вперёд! Со стороны хвоста стенка фюзеляжа взорвалась шрапнелью!

– Внимание! Потеря высоты! Приготовьте спас-подушки! Внимание… – по кругу орал голос системы безопасности, а мы со Златой перебивали его своими криками, потому как нас вертело, словно в центрифуге!

Спустя несколько секунд мы ударились об землю. И единственное, что я увидел перед тем, как отрубиться – летящий металлический кусок шлюза прямо мне в голову…