Василий Сахаров
Тень императора
Пролог
Империя Оствер. Грасс-Анхо. 07.05.1407.
Высокий сухопарый брюнет с благородной сединой на висках вошел в полутемную комнату, на ходу расстегнул жесткий ворот камзола и упал в глубокое кресло. Он устал и хотел только одного – спать. Однако накопившиеся за день проблемы не отпускали его. Мужчина знал, что сразу не заснет, и прежде, чем отправиться в спальню, налил себе кубок крепкого вина и постарался отрешиться от всех забот.
Звали его Тайрэ Руге, и он являлся имперским аристократом из старинного рода, а так же канцлером двора Его Императорского Величества. До недавних пор должность мелкая и граф отвечал за управление придворными, обеспечение быта молодого государя и хранение имперских печатей. Звание громкое, но без веса и возможности влиять на дела государства.
Впрочем, это осталось в прошлом, ибо времена изменились.
Группа патриотов, объединившись в организацию «Имперский союз», поддержала Марка Четвертого Анхо в стремлении избавиться от навязчивой и опасной опеки великих герцогов. Граф Руге, который возглавил эту подпольную сеть, вложил в борьбу все силы и душу без остатка. Он не жалел ни себя, ни других, шел по трупам и совершал мерзкие вещи, но в итоге у него все получилось.
Ферро Каним стал тестем молодого императора и перешел на его сторону. Туир Кайяс бился против ассиров и асилков, ни на что другое не отвлекался и в дела управления государством не лез. Семейство Ратина пало в результате предательства старшего сына, пожелавшего стать самозваным королем, но разбитого имперскими полками. Клан Витимов так же не устоял и распался после гибели великого герцога Эрика. Ульрик Варна, как и подобает потомственному воину, сторонился политики и считал ее делом грязным, лишь бы его не трогали. А что касательно других имперских феодалов, с ними было проще. Кто за императора, того приблизили ко двору и постарались обласкать. А кто против и пытался поднять мятеж, уничтожали без всякой жалости, не взирая на чины, звания, прежние заслуги и древнюю родословную.
Вслед за великими герцогами и остальные члены Верховного Имперского Совета поделились с государем, правильнее сказать с канцлером, своими привилегиями и правами. Глава Торгово-Промышленной Палаты магнат Вар Виглиц спрятался в провинции, окружил себя наемной армией и старался не высовываться. Верховный патриарх Миш Ловитра с головой ушел в дела религиозного культа Самура Пахаря, номинально главного имперского бога, и во дворце появлялся лишь для того, чтобы изречь очередное страшное пророчество, которое не сбывалось. А помимо них был старый архимаг Вихт Дассар, марионетка лидеров магических школ, с коим Руге смог договориться и нашел общий интерес.
В общем, долгосрочный план канцлера удался. При поддержке юного императора он смог перехватить нити управления государством и с недавних пор к нему прилепилось одно прозвище. «Некоронованный властелин» – вот как его называли приближенные ко двору люди, и в этом была доля правды. Марк Анхо не мог тянуть на себе управление огромным государством. Это естественно, поскольку он больше символ власти, чем реальный самодержец, да и молод. Для того, чтобы руководить чиновниками, военными, олигархами, магами, жрецами и дворянами, у него имелись «имперцы» и Руге. На них государь мог положиться и граф продолжал работать, прилежно и не покладая рук. Вот только, чем дальше, тем больше его путь расходился с путем императора.
Сам для себя граф придумал образ идеального правителя: жесткого, решительного, готового ради достижения великих целей на великие жертвы и послушного своим мудрым советникам, которые знают, как лучше поступать и что необходимо для процветания империи. А Марк Четвертый таким не был, по крайней мере, пока. Несмотря на молодость, государь имел свое мнение, часто не совпадающее с мнением канцлера и преданных ему людей. И хотя это мелочи, которые ни на что особо не влияли, Руге поведение императора раздражало. Причем настолько, что пару раз у него мелькала мысль, о замене Марка. Благо, наследник уже имелся.
Однако в этом варианте имелись сложности. Во-первых, именно Руге последние десять лет курировал воспитание Марка Анхо и назначал ему наставников. Значит, именно канцлер отвечал за то, каким человеком стал своенравный император. Во-вторых, граф не имел собственных детей и порой ловил себя на мысли, что относится к императору, словно к собственному ребенку. И, в-третьих, наследник, случись что-то с Марком, моментально окажется под прикрытием клана Канимов, а они делиться властью с канцлером не станут. Это ясно, назначат регентом императрицу или великого герцога Ферро, а канцлера сошлют в глухомань и уничтожат.
Поэтому, к счастью для императора, граф прогонял дурные мысли прочь и оставался верен престолу. Однако при этом он всегда поступал по-своему. Что бы ни приказывал Марк, сначала любое его распоряжение одобрялось канцлером и только затем доводилось исполнителям. И если Руге считал, что император не прав или поступает опрометчиво, приказ не исполнялся. Все равно, прежде чем попасть к Марку, любая информация проходила через Руге и его «имперцев», так что опасности для него не было. Коль государь не знает о нерасторопности слуг, он их не накажет. И канцлер был спокоен, поступал, как хотел, вел общие дела с Ферро Канимом и архимагом, контролировал государственный аппарат, тайных стражников, ресурсы, налоги и казну, а императору оставил армию и сформированную на базе «Имперского союза» гвардию. Этих кусков увлеченному войной государю хватало, а Тайрэ Руге был доволен тем, что ему не мешают спасать страну, и трудился по двадцать часов в сутки. Разумеется, на благо империи, а не ради собственного обогащения.
Вот и сегодняшний день для него был не легким. Утром военный совет в Генштабе и обсуждение представленного генералом Фарром плана по высадке имперского экспедиционного корпуса на материк Лесокрай. Затем короткая аудиенция у Марка, подпись нескольких весьма важных документов и ревизионная поездка в казначейство. В полдень встреча с великим герцогом Канимом и разговор о разделе имущества нескольких строптивых аристократов. Далее поездка в столичный храм Самура Пахаря, где проходил общий сбор глав имперских религиозных культов. У служителей богов возникли сложности – они потеряли связь с дольним миром и патриарх Ловитра считал, что канцлер должен об этом знать. Ближе к вечеру сбор вождей «Имперского союза» и решение текущих вопросов. Уже ночью долгая беседа с порученцами по особым делам при дворцовой канцелярии, по сути, личными тайными агентами и убийцами Руге. И только после этого очередной рабочий день графа можно было считать оконченным.
Прокручивая в голове событий минувшего дня и попивая винцо, канцлер начал засыпать. Его глаза стали слипаться и он едва не провалился в сон, но не успел. В дверь кабинета постучали, и граф услышал скрипучий голос своего секретаря Оми Эптоха:
– Господин, разрешите?
– Да, – встряхнув головой, отозвался граф.
Секретарь, пожилой крепыш с гладко выбритой головой, замер у двери и доложил:
– Прибыл Сим Ойса, и он просит о срочной встрече.
– Что-то случилось?
– Нет. Во дворце и столице спокойно. Тревожных гонцов с фронта не было. Дежурные чародеи на местах. В казармах тишина.
Канцлер поморщился и, машинально застегнув пуговицы камзола, кивнул:
– Пригласи его.
Сим Ойса, один из лучших агентов «Имперского союза» и куратор дежурной группы дворцовых наблюдателей, неприметный человек в сером сюртуке, появился незамедлительно. Он приблизился к графу и, склонив голову, сразу перешел к сути:
– Господин граф, что-то происходит, а я никак не могу понять, что именно.
– Вот как? – левая бровь канцлера слегка приподнялась. – Давай подробней.
– Пока нет ничего конкретного. Только мелочи. Три часа император находится в тронном зале. В одиночестве. К нему никто не входил и гвардейцы никого не видели. Однако несколько раз мы явственно слышали два голоса и звон хрустальных бокалов, а потом на помещение накинули «Полог тишины». Без сомнения, государь с кем-то разговаривал и выпивал. А полчаса назад император вышел, велел своим секретарям немедленно принести досье на два десятка дворян и отставных гвардейцев, а затем перешел в родовое святилище.
– В каком он был настроении?
– Император улыбался.
– Ты лично слышал два голоса?
– Да.
– И говоришь, что никого в тронный зал не пропускали?
– Точно так, головой ручаюсь. Помимо гвардейцев во дворце чародеи, жрецы, мои ребята и мощная магическая система охраны.
– Тронный зал обыскали?
– Разумеется. Осмотрели все, но нашли только два бокала и две пустые бутылки вина. Судя по всему, император и его гость сидели возле выходящего в южный сад окна. На креслах в углу остались вмятины. Больше ничего не нашли.
– Кем именно заинтересовался император?
– В основном вояки из старых дворянских родов.
– Знакомые есть?
– Да. Практически все они личности известные и заметные. Барон Игнаций Люно, барон Деметрий Обрац, маркиз Эней Райнер, граф Алекс Валиор, герцог Стейн Барро и князь Юлий Янгер. Синесвитники Тим Баскорт и Хорт Амарау, знатные бойцы. Красносвитники Марк Раммо, Хаген Тракайер, Марюс Черенга и Унган Балюс. А так же черносвитники Виран Альера, Дин Осколье, Нунц Эхарт, Атли Рокай и Уркварт Ройхо.
– Кампания, конечно, дикая. Одни головорезы, которые преданны только императору.
– Так и есть, господин канцлер.
– Хм! – Руге слегка дернул шеей и, подумав, направился к выходу: – Это дело на самотек бросать нельзя. Видимо, придется навестить императора и своими глазами посмотреть на его таинственного ночного гостя. Разумеется, если он еще не исчез.
Как канцлер императорского двора, Руге проживал там же, где государь, в Старом дворце. Это был огороженный высокими стенами и башнями комплекс зданий с фонтанами, парками, павильонами, казармами, кухнями, складами и конюшнями. Построил его еще Иллир Анхо, легендарный основатель империи остверов, и он таил множество загадок. Поговаривали, что помимо подвалов, расположение которых известно слугам, под дворцом существуют обширные потайные подземелья, но за тысячу лет их так и не обнаружили. А еще гуляли слухи, что в каждом здании имеются комнаты, не обозначенные на планах. Да только как ни искали эти тайники маги и гвардейцы, они ничего не нашли. И вот теперь к окруженному круглосуточной охраной императору пришел гость. Значит, какая-то скрытая тропка все же имелась или в рядах «Имперского союза» измена. Графу эта мысль не понравилось, ибо на территории, которую он считал своей, Руге привык контролировать всех и в первую очередь самого ценного человека в государстве, без которого он фактически никто.
Святилище Иллира Анхо располагалось в личных покоях императора и находилось неподалеку от кабинета канцлера. И вскоре, миновав караулы гвардейцев и магов, Руге оказался перед двухметровыми воротами из чистого серебра, где его встретил секретарь Марка Четвертого, капитан Эрлинг Бохау.
– Доложите его величеству, что канцлер просит немедленной аудиенции.
Капитан Бохау, человек «Имперского союза», следовательно, человек Руге, скрылся в святилище. Спустя минуту он сообщил, что государь готов принять канцлера и граф прошел в святая святых рода Анхо.
Святилище представляло из себя просторный гулкий зал с алтарем в центре и рядами мраморных скамеек вдоль стен. Никаких украшений, ничего лишнего. Допуск сюда имел ограниченный круг лиц, не более тридцати человек, и приглашение войти в родовой храм императорской семьи считалось великой честью.
– Доброй ночи, господин канцлер, – император, который расположился перед алтарем и держал в руках папки с досье гвардейцев, отложил их в сторону, обернулся и первым поприветствовал канцлера. – Что привело вас ко мне в столь поздний час?
– Доброй ночи, государь, – граф поклонился и, сделав несколько шагов, приблизился к алтарю и сказал: – Я к вам, как обычно, по делам службы.
Марк не поверил канцлеру, но вслух этого не сказал, а кивнул на место рядом с собой:
– Присаживайтесь, граф. Я сам хотел вас увидеть. Есть разговор. Правда, думал, встретиться утром. Но раз уж вы пришли, поговорим сейчас.
– Благодарю, государь.
Канцлер обвел святилище взглядом, но ничего подозрительного не заметил. Кто бы ни навещал императора, его здесь не было. И, присев на скамейку, Руге покосился на Марка Анхо. Он ждал его слов и молодой государь спросил:
– Итак, сначала займемся вашими делами. У вас что-то срочное, канцлер?
Руге пожал плечами:
– В общем-то, нет. Просто узнал, что вы еще не отдыхаете, и подумал, вам будет интересно узнать о ревизии казначейства.
– Это, конечно, интересно, – Марк скривился, словно съел что-то кислое, – но подождет до завтра. Это все?
– Да.
– Тогда поговорим о другом, и беседа будет для вас неприятной, господин канцлер.
– Воля ваша, государь, – лицо графа окаменело. – Я и все «имперцы» ваши верные слуги.
– Про организацию не говорим. Сейчас речь пойдет о вас.
«Решил зубы показать? – подумал канцлер. – Попробуй, мальчик. Только клыки не обломай. Ведь это мы воспитали тебя, привели к власти и поставили над великими герцогами. Так что осторожнее. «Имперский союз» – это я, и что бы ты ни говорил, любое слово против меня вызовет реакцию всей организации».
– Я слушаю вас, мой император, – оставив свои мысли при себе, граф изобразил смирение. – Чем именно вы недовольны?
– Тем, что вы чините самоуправство и вершите беззаконие.
– Например?
– Хотите примеры? Они есть. По какому праву вы шантажируете и лишаете имущества уважаемых людей? Конкретно, купца Мадирэ и промышленника Саргоно, а самое главное имперских дворян: графа Валиора, маркиза Чентерья и герцога Барро? Это недопустимо, покушаться на имущество благородных остверов и прикрываться моим именем. Причем доходит до того, что люди говорят, будто при власти великих герцогов жилось спокойнее, и порядка было больше. Тогда они друг за другом приглядывали и в государстве соблюдалось равновесие политических сил. А теперь гораздо хуже, поскольку от произвола «имперцев» и тайных стражников Канима спасения нет. Поймите, ведь вы не только врагов и предателей в угол загоняете, но и преданных мне людей, которых я лично награждал и до сих пор считаю своими сторонниками. А потом мы удивляемся, почему провинции полыхают огнями мятежей. Так что мне нужно знать, в чем их вина.
«Откуда он про это знает!? – промелькнула в голове канцлера лихорадочная мысль. – Неужели ночной гость сообщил? Видимо, так и есть. И это нехорошо. А что если неведомый гость сам Иллир Анхо? Что тогда? Нет. Это невозможно, поскольку Миш Ловитра клялся, что ни одно существо дольнего мира не может к нам попасть, ибо переходы закрылись и остались только демоны, которых прислал Неназываемый. Тогда кто он? Кто эта сволочь, которая лезет в чужие дела и мешает мне наводить в империи порядок!?»
– Я жду ответа, – Марк поторопил Руге.
Канцлер тяжко вздохнул, собрался с мыслями и заговорил:
– Государь, я виноват. Однако в оправдание хочу сказать, что мои действия направлены на благо империи. Государство ведет войну одновременно на нескольких фронтах. Казна пуста. Дворянство бунтует. Крестьяне голодают, бегут в леса и разбойничают. Ремесленники разорены. Для продолжения боевых действий необходимы ресурсы и мы, ваши верные слуги, делаем все, чтобы удержать государство на плаву. Вы сами отдали распоряжение – наполнить казну, и я это делаю. А каким образом и за счет кого, до недавнего времени вас, ваше величество, не интересовало.
Нет возможности удовлетворять наши потребности законным путем. Налогов слишком мало и доходы казны весьма невелики. Поэтому приходится прибегать, скажем так, к нестандартным методам. С бедных, как вы понимаете, взять нечего, и приходится трусить богатых. В первую очередь тех, кто не слишком благонадежен, и в этот список попали люди, которых вы назвали. Купец Мадирэ контрабандист и свое огромное состояние сколотил на торговле с пиратами, которые помогают нашим врагам. Промышленник Саргоно продавал доспехи и оружие ассирам, а значит изменник. Граф Валиор ругал «Имперский союз» и грозился взбунтовать Северный Эверцн. Маркиз Чентерья утаил от сборщиков налогов крупные суммы и пусть доказать ничего не удалось, нам известно, что это так. А герцог Барро укрыл в своих владениях мятежников из Кашт-Рихха, а затем переправил их на Гири-Нар, где они и были пойманы. Так что мы бьем и давим лишь тех, кто запачкался, и за счет этого наполняем казну, получаем новые корабли для флота и земли для отличившихся на войне воинов. Все по справедливости, хотя не всегда по закону.
– А какое отношение к этому имеет мой тесть, великий герцог Ферро Каним?
– Ваше величество, он оказывает вам всемерное содействие и за это мы обязаны расплачиваться. С того, что отнимаем у неблагонадежных купцов, олигархов, промышленников и дворян, часть отходит ему. А помимо великого герцога приходится делиться с магами и жрецами. По обстановке и по ситуации.
– Ладно, допустим, что это так, хотя я все равно проверю ваши слова. Но скажите мне, как на духу, а чем вам не угодил граф Ройхо? Он герой для тысяч имперских дворян и в обществе к нему прислушиваются, а вы решили лишить его имущества и казны. За что и почему?
– Ройхо, мой государь, человек только внешне простой и мы с великим герцогом Канимом ему не верим. Посмотришь на него, вроде бы свой, патриот и лихой воин, который дерется за империю. А присмотришься внимательней, и вылезают нехорошие подробности. С пиратами дружбу водит, оборотней себе подчинил, деньги от казны утаил, владеет секретными староимперскими разработками, собственную магическую школу основал и так далее. На основе чего мы пришли к выводу, что граф Уркварт Ройхо замышляет измену. Вне всякого сомнения, еще год-другой, и он сможет отделиться от империи и провозгласить себя королем. Это опасно и я считаю, что он может стать врагом более серьезным, чем самозваный король Хаук Ратина. Так что лучше его задавить сейчас, когда сделать это легко.
– Вот, значит, как… – ладонь императора прошлась по подбородку.
– Да, ваше величество, – канцлер довольно ухмыльнулся. – Мы поступаем правильно и удар по Ройхо не ошибка.
– А я так не считаю. Сами говорите про возможную измену Ройхо, но и вы, в таком случае, тоже потенциальный изменник.
– Как это!? – Руге вскочил на ноги.
– А вот так, – Марк с превосходством посмотрел на канцлера. – Слишком много власти сосредоточили в своих руках, господин канцлер. Значит, если рассуждать, как вы, у вас тоже имеется возможность поднять мятеж…
– Но я патриот! – канцлер сам не заметил, как перебил императора.
– А Ройхо нет? Нельзя обвинять человека огульно и не имея веских доказательств. Так всех перебить можно.
– Сравнивать меня и какого-то наглого северянина…
– Молчать! – теперь уже Марк оборвал канцлера.
Руге замолчал, и в его взгляде появилась обида, а молодой государь продолжил:
– Я принял решение, и оно будет озвучено на завтрашнем приеме. Дела по всем названным мной людям временно приостановить. До особого распоряжения. Земли графа Уркварта Ройхо выделяются из Герцогства Куэхо-Кавейр и получают статус отдельного графства, а сам он становится моим личным вассалом. Да будет так! Вопросы есть?
– За что же ему такая милость? – канцлер насупился.
– Заслужил.
Канцлер хотел сказать что-то резкое, но вовремя сдержался и, понимая, что здесь и сейчас переубедить императора не сможет, поклонился и пробурчал:
– Слово императора – закон!
Сказав это, граф хотел отступить к выходу, но Марк его остановил:
– Вы забываетесь, канцлер. Я вас не отпускал.
Словно споткнувшись, Руге замер на месте и только после этого услышал:
– А вот теперь ступайте, канцлер, и хорошенько подумайте над тем, что вы делаете. Позже мы еще поговорим о ваших грехах и проступках. Пока можете быть свободны.
«Так кто же из нас старше и опытней? – шагая к двери, думал канцлер. – Только что меня отчитали, словно мальчишку. Растет император и вскоре он станет настоящим правителем. Только нужно ли мне это? Не знаю. С одной стороны хорошо, примерно таким я хотел его увидеть, чтобы на троне не тряпка сидела, а настоящий Анхо. Однако с другой стороны это опасно, ибо придется делиться властью и можно лишиться головы».
В этот момент Руге почувствовал на себе взгляд, колючий, опасный и жесткий. Кто-то смотрел на него с превосходством и это был не Марк. При этом правая ладонь графа опустилась на левую руку и обхватила родовой серебряный браслет-оберег, а потом ему захотелось обернуться и посмотреть опасности в глаза. Однако он не посмел. Несвойственная ему, выпускнику военного лицея «Аглай» робость, сковала его, и он поспешил выскользнуть из святилища прочь.
* * *
Дверь святилища закрылась. В храме воцарилась тишина, и Марк Анхо посмотрел на того, в честь кого здесь поставили алтарь, а затем спросил:
– Скажи, а почему ты не захотел открыться канцлеру? Он твой большой поклонник, ты для него кумир и это, как мне кажется, пошло бы на пользу делу.
Иллир Анхо, первый император остверов, высокий широкоплечий мужчина в черном мундире полковника гвардии, усмехнулся и ответил:
– Нет, Марк, это лишнее. Пусть считает, что тебя навещает мощный чародей или кто-то из сильных аристократов, так проще. Император может быть только один, и это ты. Ни к чему кому-либо кроме тебя, Ройхо и ламий, знать, что я нахожусь в реальном мире. Мой удел скрываться в тени, оберегать богиню и охранять ее храмы, а все остальное на тебе. Что бы ты ни совершил, все твое, и слава, и поражения. Ну, а я буду рядом и постараюсь тебе не мешать. Согласись, такой козырь в рукаве, как полубог, не у каждого властителя есть. Вот и пусть это будет неприятным сюрпризом для любого врага.
– Благодарю, Иллир.
Полубог снова улыбнулся:
– Молодец! Наконец-то ты назвал меня по имени, а то все великий предок, да великий предок… Мелочь, а приятно. Не такой уж я старый. Мне всего-то пятнадцатый век.
