Василий Григорьев
Дорога к искуплению

Глава шестая. Крупное дело.

Через восемь дней Лореэль по старому мосту близ руин Миккена – разрушенного города первой эпохи, пересекла Тидр, самую полноводную артерию Фагнора. Как и все эльфы, она обладала легким шагом и могла идти без остановок много часов подряд и даже суток, почти не чувствуя усталости. Ближе и удобнее было перебраться на правый берег великой реки, по Каменному броду, но эльфийка, в целях безопасности, решила сделать этот внушительный крюк. Она опасалась, что хаддиры, если кто-то из нападавших степняков все-таки заметил ее бегство с поля битвы, могут поджидать ее у брода. Неизвестно насколько важное донесение ей поручили доставить и на что готовы степняки ради того чтоб перехватить курьера, ведь не побоялись же они напасть на хорошо охраняемый караван. Лучше было поостеречься.

Лореэль оказавшись на западном берегу великой реки, сразу повернула на юг, в сторону города торговцев – Абиона. По пути она зашла в небольшую деревеньку, Камельку, пополнила запасы в местном трактире.

Местные крестьяне, смотрели на Лореэль по-разному, одни настороженно, другие откровенно подозрительно, третьи просто с нескрываемым любопытством пялились на нее. Лореэль не удивлялась, эльфы были редкими гостями в человеческих поселениях, тем более в какой-то забытой богом, маленькой деревушке. Здешние фермеры, вероятно, вообще впервые в своей жизни видели живого эльфа. Лореэль, напустив на себя безразличный и беззаботный вид, старалась не обращать внимания на все эти взгляды.

К вечеру местом для ночлега она выбрала небольшую рощицу, в стороне от дороги, уж больно она успела соскучиться, по шелесту листвы, аромату раскрывающихся почек, скрипу стволов и ветвей. В степи совсем не было деревьев, и именно их, ей очень не хватало, она совсем не скучала по своему народу, но отсутствие деревьев, с которыми она любила разговаривать в Галлидиале, тяготило ее. Заметив приветливую рощу, на западе от Камельки, она, не задумываясь, свернула с дороги и устремилась туда.

Эльфийка обнимала, целовала деревья, что-то ласково шептала им, даже прослезилась. Прошло всего-то каких-то девять дней, как она покинула родной дом, а ей уже многого не хватало. Теперь она начала сомневаться в правильности своего решения покинуть Галлидиаль, вряд ли она сможет привыкнуть к холодному камню, человеческих городов. Слишком чуждо, слишком тягостно ей будет там, где почти нет зелени, шелковой травы, полевых цветов, узловатых и раскидистых лиственных и стройных могучих хвойных деревьев.

Рожденная эльфийкой, девушка испытывала естественную и постоянную тягу к общению с живой природой. Сейчас она ощущала это, как никогда раньше. А города, что города, нагромождение камня и мертвого дерева в виде бревен и досок.

Лореэль расположилась на ночлег, уютно устроившись в ветвях большого раскидистого дуба. Разместившись на прочном суку, эльфийка прислонилась спиной к стволу. Он был живой, слегка колыхался, дышал, она чувствовала это, чувствовала собственное единение с деревом, чувствовала единение со всей природой. Замерев, даже стараясь дышать, как можно тише, эльфийка долго смотрела на ночное небо и слушала звуки леса, которые для нее были самой близкой, чарующей и волшебной музыкой.

Восходящая луна посеребрила кроны деревьев, на небе появились первые звезды. Легкий ветерок едва колыхал молодую листву, та ему отвечала, шелестела, словно, шептала, что-то в ответ. То ствол дерева заскрипит, то упадет сухая ветка или шишка, с шорохом стукаясь о сучья. Выбирались из своих укрытий зверушки на поиски корма. Внезапно воздух наполнился негромким хлопаньем крыльев, стая летучих мышей преследовала в небе ночных бабочек или других крылатых насекомых. Протяжно заухала неясыть, мелкие грызуны засуетились в траве, ища укрытие от этого ночного хищника. У небольшого пруда, в глубине рощи, завели, нестройным хором, свой концерт местные лягушки.

Лореэль задержалась в этой благодатной роще еще на пару дней. Погони она теперь особенно не опасалась, хаддиры вряд ли сунуться дальше Каменного брода. Несмотря на то, что страна Дилля распалась после недавней войны с ордой, на отдельные города-государства, запад все еще представлял собой серьезную силу, и степнякам здесь вряд ли будут рады.

Когда же пришло время двигаться дальше, Лореэль неспешно пересекла рощу, попутно прощаясь чуть ли не с каждым деревом, и вышла на ее южную опушку. Здесь она сразу почувствовала сильный трупный запах, эльфийка поморщилась. Для нее это было сродни осквернению, этого чудесного места. Нужно было разобраться, как это ни было противно.

Лореэль даже вскрикнула, когда обнаружила источник запаха, он исходил от мертвого эльфа, погибший видимо пролежал здесь уже дней десять не меньше. Его голова была превращена в какое-то месиво, словно на нее наступил, тролль, больше ран на уже начавшем разлагаться теле, она не заметила.

Зажав нос, Лореэль исследовала окрестности, осмотрела вещи погибшего, которые разбросанные валялись на земле. Вероятно, убили его с целью ограбить. Интересно, кто он и почему оказался здесь? Почему покинул Галлидиаль, какая нужда заставила его это сделать?

Лореэль похоронила тело, обнаруженного ей мертвого эльфа, там же на опушке, предав его земле. Ответы на вопросы, кто он и как здесь оказался, вдали от дома, она намеревалась получить из найденного ей, его путевого дневника.

Еще два дня банда Чексида плутала по диким местам, обходя стороной, встречавшиеся им поселения. Местные крестьяне, возможно были оповещены, о случившимся на ферме, которую они ограбили, и могли дать отпор. Лучше было отойти подальше, тогда можно будет и снова выйти на промысел. Погоня окончательно отстала, следопыты из ополчения, отправленного на поимку банды, были никудышные.

До конца следующего месяца, банда продолжала, устраивая засады, нападать на торговцев на дорогах, атакуя и разоряя крестьянские фермы в этой провинции. Продолжалось это до тех пор, пока слава об их деяниях не дошла до Абиона, и оттуда незамедлительно для поимки разнуздавшихся разбойников, был выслан отряд солдат. Возглавлял воинов сам Кейн Дринмар, один из главнокомандующих наемной армии Абионской торговой гильдии.

Абионская армия наемников, была сама по себе очень примечательной, она имела и второе название «Восьмой Легион». Почему восьмой? Все очень просто. Бывшая некогда единой западная страна, включала в себя семь крупных городов, каждый из которых имел свою собственную армию. Восьмая армия страны Дилля, состояла из наемников, которую содержали сами правители запада, и базировалась она тогда в столице, собственно в самом Дилле.

В эту армию мог вступить каждый желающий, будь ты хоть заслуженный воин, снискавшим славу в сражениях, хоть беглый каторжник или крестьянин, впервые взявший в руки оружие. Единственным условием было, отречение от прошлой жизни и готовность умереть. Да, именно умереть, Восьмой Легион, всегда находился на передовой, наемники всегда первыми вступали в битву, принимая на себя основной удар. И естественно всегда несли тяжелые потери, каждый легионер прекрасно понимал, что любая битва, скорее всего, станет для него последней. Одни умирали, им на смену приходили другие, платили правители страны легионерам всегда исправно и недостатка в желающих записаться в ряды Восьмого Легиона, не было.

Едва новобранец приходил на пункт вербовки, попадал в списки, получал оружие и доспехи, он становился легионером. На этом его прошлая жизнь заканчивалась. Никто и никогда не задавал вопросов, зачем он здесь, почему, и кем он был до того, как вступил в легион.

Это были заблудшие души, пришедшие в легион от отчаяния или, наоборот, в поисках острых ощущений. Кто-то искал здесь спасения и защиты, кто-то же сам хотел быть защитой для всех людей запада. Они стекались сюда отовсюду, приходили из разных краев, и не все воины были людьми, встречались в легионы и представители других народов, и никому, никто и никогда не задавал лишних вопросов.

Жизнь легионера начиналась со вступления в ряды славного Восьмого Легиона. А он был действительно славным, и слава эта была заслужена им в сражениях. На Фагноре наверное не была такого места, где бы никогда не слышали о Восьмом Легионе запада. Одни уважали и относились к легиону с почтением, другие напротив, считали легионеров, ни годными, ни на что, кроме, как быть пушечным мясом на поле брани. Как бы то ни было, равнодушных не было. Пожалуй, это было если не самое, то одно из самых известных подразделений во всех армиях мира, наряду с «Черными Тюльпанами» Пелена или воинами «Братства Куидо» из Год Алорта.

Лозунг соединения, которому было уже более сотни лет, гласил, – «Не важно, кем ты был, важно, кем ты стал». И действительно, вступая в легион, новобранцы лишались всего, что имели в прошлой жизни, все они были равны по отношению друг к другу, будь ты, до того, как попал сюда, лордом или нищим с паперти. Однако цена у расставания с прошлым была, и воины Восьмого Легиона регулярно выплачивали ее на полях брани. Платили они за все это своими жизнями.

Восьмой Легион постоянно бросали в самые горячие точки, где они первыми шли в бой, шли в бой и умирали. По большому счету, легионеры, вступая в ряды соединения, лишались не только прошлого, но и будущего. Потери, по сравнению с другими соединениями, были огромными, это стало уже традицией. Воины здесь свыкались с тем, что им суждено погибнуть в бою, и многих даже радовало, что погибнут они достойно, как воины, как мужчины, а не где-нибудь в грязной сточной канаве, с заточкой под ребрами. Воины шагали бок о бок со смертью, и она их не пугала, она стала постоянной спутницей Восьмого Легиона.

Ныне Восьмой Легион базировался в Абионе, покровительствовала ему гильдия местных торговцев. После того, как сорок с небольшим лет назад, в битве с ордой орков, у Каменного брода, все воины легиона погибли, казалось, что легиону уже не оправиться и их черно-багровым знаменам уже не реять над полями брани. Вдобавок после войны с ордой, сама страна Дилля прекратила свое существование, расколовшись на отдельные города-государства, не стало правителя, некому стало спонсировать наемников.

На двадцать лет Восьмой Легион канул в лету, пока предприимчивые торговцы Абиона, не возродили его в своем городе. Теперь они содержали наемников и превратили легионеров в свою собственную маленькую частную армию. Конечно, это было уже немного другое соединение, не рассчитанное на то, чтоб лезть в самое пекло и постоянно терять погибшими своих воинов. Торговцы не особенно ценили жизни легионеров, которых набирали в подразделение в согласии с традициями прошлого, вступить в легион по-прежнему мог любой, но они умели считать деньги. И дешевле было содержать умелых, хорошо экипированных воинов-ветеранов, нежели постоянно заниматься обучением новобранцев.

Тем не менее за соединением надежно закрепилась слава Восьмого Легиона, наследниками которого стала эта частная армия торговой гильдии Абиона. Соседние воинственные города-государства, предпочитали воевать между собой, одно название «Восьмой Легион», уже само по себе было достаточным аргументом, чтоб не связываться с городом торговцев. Абион последнее время жил мирно, процветая за счет торговли с соседями, и не терпел убытков от междоусобных войн. Жизнь в городе, после войны с ордой уже полностью наладилась.

Кейн Дринмар был одним из четверки главнокомандующих Восьмого Легиона. Звание это он получил совсем недавно и не сказать, чтоб заслуженно, скорее оно ему досталось случайно. У Кейна нашелся могущественный покровитель в верхних эшелонах гильдии торговцев Абиона, который и пропихнул его на этот пост.

В былые времена провернуть такой трюк вряд ли удалось бы, тогда право стать во главе легиона нужно было заслужить на полях брани, сейчас времена изменились. Так или иначе, Кейн Дринмар стал один из командующих этой частной армии.

Его недолюбливали солдаты, понимая, что он этого поста не заслуживает и едва ли не любой из офицеров легиона, достоин этого звания гораздо больше. Трое других командующих и вовсе относились к нему, как к обычному легионеру, не посвящая его в свои планы, и всячески старались отделаться от него, отсылая на всякие мелкие, по их мнению задания, недостойные их собственного внимания.

Кейн Дринмар, сам прекрасно понимая, что занимает не свое место, всячески старался доказать свою пригодность. Он, молча, терпел насмешливое отношение к нему со стороны трех старых генералов, открытую неприязнь легионеров, и брался за любую работу, которому ему спихивали. Надеясь, что своим старанием он рано или поздно заслужит их уважение.

Собрав небольшой отряд из двенадцати человек, Кейн Дринмар выдвинулся из Абиона на север, на поиски зарвавшихся бандитов. Кейн не был особенно доволен этим обстоятельством, это задание показалось ему малоперспективным, прославиться тут не прославишься, и авторитета большого вряд ли заработаешь, а вот опростоволоситься можно запросто. Упустишь банду и волна презрения и насмешек в его адрес, покатится по-новому, а ведь только-только все более-менее успокоилось.

Последнее свое нападение разбойники совершили, чуть южнее Каменного брода, в районе деревни Малые Росы, ограбив торговцев следовавших из Ломбардии – одной из не так давно образовавшейся, на восточном берегу Тидра, провинции Ригона, в Абион. Случилось это три дня назад. Оттуда и предстояло отряду Кейна начать поиски.

Через два дня легионеры прибыли в Малые Росы. Отыскать ратушу, в деревеньке из тридцати, может чуть больше, дворов, труда не составило. Среди обычных глиняных мазанок с соломенными крышами, ратуша была заметна издалека. Крепкий сруб из обтесанных бревен красного дерева, казался на фоне остальных построек едва ли не царскими хоромами, а небольшая башенка на крыше делала ее еще и самым высотным зданием в деревне. Кейн Дринмар отправился переговорить со старостой.

Староста, невысокий живой старикан с веселыми, озорными глазами, во всех подробностях обрисовал нападение со слов тех, кто видел, нападение непосредственно. От него Кейн узнал, что бандитов было пятеро, два человека, орк, гнолл и, что удивительно, дворф. Довольно разношерстная компания, спутать эту банду с какой-нибудь другой бандой, при всем желании не получится. Тем проще будет их отыскать.

Кейн в душе надеялся, что банда после нападения уйдет через брод на восток в степи, в ту же Ломбардию и разыскивать разбойников не придется вовсе, можно будет с чистой совестью вернуться в Абион, но нет. По словам старосты, банда двинулась на запад, ее видели крестьяне в районе Больших Рос, а точнее в самих Больших Росах, более крупного поселения, побратима Малых Рос.

Нападение было дерзким и стремительным. Бандиты средь бела дня налетели на торговцев, которых застигли врасплох на подходах к деревне. Все это произошло можно сказать на глазах у местных жителей. Двоих торговцев они убили, третий был серьезно ранен и скончался от ран днем позднее. Из товаров, которые везли торговцы, а груз по большей части состоял из тканей, выделанной кожи и мехов, разбойники не взяли почти ничего, ограничившись кошельками с золотом, срезанными с поясов торговцев. Сейчас повозка с товаром стояла на постоялом дворе.

Кейн определил трех легионеров, чтоб они транспортировали оставшийся бесхозным груз товара, в Абион, в торговую гильдию. А сам, с девятью солдатами, отправился в Большие Росы, вслед за бандой, здесь больше делать было нечего.

Через восемь дней, банда Чексида снова вышла на дорогу, ведущую от Абиона на юго-запад, к другим городам-государствам. По этому пути, торговцы из местной гильдии, регулярно отправляли свои товары дальше вглубь, теперь уже бывшей, страны Дилля. Караваны хорошо охранялся, но поживиться здесь всегда было чем. Правда, определенные риски существовали, все-таки сопровождал груз, отряд хорошо вооруженных солдат. Однако в свое время, когда еще был жив Рио Хэддинг, они с Чексидом и их тогдашней бандой, совершили один удачный налет на торговый обоз и очень недурно поживились.

Было на пути следования каравана, одно очень примечательное место, словно, созданное для того чтоб устроить там засаду. И даже имея в своем распоряжении не так много людей, можно было справиться и с солдатами, охранявшими груз.

Небольшой, но довольно густой лес, поросший кустарником, расположенный на небольшой гряде холмов, был этим самым местом. Дорога вела между сопок, и проходила через руины какого-то разрушенного форпоста. Найти себе укрытие здесь и расстреливать из луков охрану каравана, можно было практически безнаказанно. Конным воинам в этих руинах негде было развернуться, нагромождения камня, поросшего мхом, деревья, разросшиеся на руинах и заметное сужение самой дороги, лишало их преимущества, перед атакующими. Практически, здесь им приходилось выстраиваться в колонну по одному, растягиваясь на довольно приличное расстояние. Стрелки разбойники могли еще до вступления в открытый бой заметно проредить охрану торговцев, которые не могли здесь сражаться верхом, и которым, лишаясь своего главного преимущества, пришлось бы спешиться в случае нападения.

Торговцы гильдии, разумеется, так же знали об этих руинах, именно поэтому они и брали с собой довольно внушительную охрану, но, тем не менее, риск, расстаться со своими товарами на этом маршруте, всегда оставался. Лишь когда караван проходил сие опасное место, торговцы могли вздохнуть спокойно.

В одно время, в этом лесу, в этих руинах, даже, был выставлен постоянный пост стражи, состоящий из наемников гильдии торговцев. За два года, не было, ни одного нападения и умеющие считать деньги, торговцы Абиона, решили, что незачем тратить деньги на содержание бездельников, жалование наемников в годовой зарплате превышало, потери от груза, которые случались не так уж и часто.

Чексид спланировал нападение на караван заранее, он намеренно вел банду к этому лесу и к этим руинам. Здесь они могли поживиться не только золотом, но и редкими товарами, которые можно будет потом где-нибудь выгодно продать, а так же лошадьми.

Когда именно здесь пройдет торговый караван, никто не знал, поэтому Инвар остался на восточной опушке леса, в качестве разведчика. С холма, ему было прекрасно видна дорога на многие мили, едва покажется караван, который невозможно спутать с чем-то еще, он вернется к товарищам и они вместе осуществят свой хитроумный план.

План действительно был хитроумным. Чексид предусмотрительно захватил из деревни, где они совершили свое последнее разбойное нападение, несколько горшков с жидким горючим маслом, которым обычно заправляли лампы. Разбойники ворчали, что им пришлось тащить с собой эту лишнюю тяжесть, но гнолл объяснил им, что оно им понадобится для следующего крупного дела. Маслом, на пути следования колонны торговцев, в самом узком месте, он собрался пропитать участок дороги, чтоб потом поджечь его. Это внесет панику и переполох в ряды охранников каравана. Вероятно, какая-то часть товаров может сгореть в огне, но это разбойников не сильно беспокоило, все унести они в любом случае не смогут, придется брать лишь самое ценное.

С одной стороны дороги находились внушительные нагромождения камней, где должны будут укрыться Инвар и Дагшут, и стрелять из луков по всадникам. Да, как это ни странно, но оказалось, что орк вполне себе сносно, умеет обращаться с этим оружием. Им надлежало в первую очередь, метя по передовым всадникам, создать затор и внести еще большую панику в колонну солдат. С другой стороны, Бэрвину, Жиславу и самому Чексиду, предстояло встретить, вырывающихся из огня торговцев и их охрану. Здесь были выкопаны волчьи ямы, прикрытые хворостом, они были практически незаметны.

На всю подготовку ушло около восьми дней, банда уже готова была встретить караван торговцев, оставалось только разлить на дороге масло, но это предстояло сделать уже перед самим нападением.

Если бы банда была большей численности, то все это было бы излишним, можно было бы просто перестрелять охранников каравана из луков или уничтожить в рукопашной схватке, но их было всего пятеро. Пятерым против большого отряда стражников, в открытой битве пришлось бы туго, а так у них был шанс. И шанс неплохой, как согласились все подельники, выслушав план Чексида.

– Дядя, что ты помнишь о том дворфе? – Бэрвин подсел к Чексиду, который, не особо умело управляясь с иголкой и ниткой, пытался починить свою рубаху.

– Котором? – Чексид, скрыв волнение, равнодушно зевнул.

– Ну, о том, которого вы с отцом убили тогда в лесу? – раздраженно пояснил дворф.

– Дворф, как дворф, – все с тем же наигранно безразличным видом, пожал плечами гнолл. – Невысокий, широкоплечий, бородатый, такой же, как все вы.

– И ничего примечательного? – не унимался Бэрвин. – Может, что необычное в нем было? Может дворфийка…, ну, то есть моя мать?

– Да нет, же говорю, обычные дворфы. А чего ты вдруг о них заговорил? – гнолл отложил свое шитье и, положив руку на плечо дворфа, заглянул ему в глаза.

– Я должен идти в Эгенбербос, или, как его там.

– Эгенферрос, – поправил Бэрвина Чексид. – Мы же решили, что, как только разживемся золотом в достаточном количестве, то вместе туда и отправимся.

– Надоело торчать тут без дела, когда он еще придет этот караван, бог его знает, – проворчал дворф.

– Надеюсь, что скоро, – кивнул головой Чексид. – Упускать такой шанс подзаработать нельзя. Если все пройдет, как запланировали, то вероятно большего и не потребуется. Распустим ребят и махнем в Эгенферрос.

– Хорошо, – поднявшись на ноги, отрешенным взглядом, глядя, словно мимо гнолла, произнес дворф, – но если караван не появится в ближайшие десять дней, я уйду на юг, с тобой или без тебя.

Караван появился на девятый день после разговора дворфа и гнолла. На стоянку банды, примчался Инвар, обоз гильдии торговцев показался на дороге. Караван двигался из Абиона к Хорифиану, сопровождала его, как и ожидалось, внушительная охрана.

Обоз включал в себя три телеги груженые товаром, его сопровождали два представителя торговой гильдии Абиона и двадцать три воина из охранного сопровождения. На открытом участке дороги они ехали спокойно, вальяжно и расслабленно, много говорили, обменивались шутками. Въехав под сень леса, стали чуть менее разговорчивыми, но особенного напряжения все же не чувствовалось, не первый раз они проходили через этот лес.

За последние шесть лет, на этой дороге, и конкретно на этом участке, в лесу, в котором находились древние руины, считавшегося в свое время опасным местом из-за частых налетов разбойников, не было ни одного случая нападения на караваны. Многие из солдат охраны, уже не в первый десяток раз сопровождали груз на этом направлении и уже привыкли к тому, что все обходилось, на них никто не нападал, да и в последнее время, вообще в здешних местах разбойников стало гораздо меньше. Сейчас здесь их отлавливали не только стражники, расположенных здесь городов-государств, но и охотники за головами из Приората Кармилора, они охотно заключали контракты на поимку бандитов с местными правителями, которые хорошо им платили.

Путь под сенью деревьев обычно занимал чуть более часа, и обоз снова выкатит на хорошую дорогу и открытую местность. В вышине деревьев пели птицы, лес уже отошел от зимней спячки, постепенно одеваясь в свежий зеленый наряд. На деревьях уже вовсю шелестела свежая листва, земля под деревьями покрылась травкой и мягким мхом. Солнечные полянки были усеяны голубыми колокольчиками, яркими желтыми примулами и лиловыми крокусами. Воздух благоухал ароматами распускающихся цветов, сирени, цветущей черемухи.

Вот и руины показались из-за поворота, именно здесь в былые времена, караваны подвергались нападениям, давно это было. Всадники чуть тише стали говорить, больше присматриваться и прислушиваться.

Впереди ехали трое, представитель гильдии, капитан охраны и его адъютант, оказавшийся впервые на таком задании. Капитан и торговец о чем-то неспешно беседовали, адъютант ехал, молча, и нервно озирался по сторонам, что-то ему не нравилось, но он, никак не мог понять что именно. Он вертел головой, прислушивался, но ничего подозрительного обнаружить не мог.

Было тихо, даже слишком тихо. Когда они въехали в лес, он был наполнен самым настоящим звоном птичьих голосов, а сейчас все будто замерло…, и этот запах, что это за запах, знакомый, но здесь его быть не должно. Не вписывался этот запах в аромат весеннего леса, совсем не вписывался.

– Тихо как-то, – прошептал адъютант.

– Что ты говоришь Седрик? – Не расслышал капитан.

– Тихо как-то стало, говорю, – повторил молодой воин, – и запах какой-то странный.

– Запах говоришь? – капитан принюхался. – Бог мой, да это горючее масло, – прошептал он.

В ту же секунду, стрела, метко выпущенная Инваром, вонзилась ему в горло. Капитан схватился руками за шею и, выпучивая глаза, ошалелым взглядом уставился на адъютанта. Тот сам обезумел от происходящего и не мог вымолвить ни слова.

– Засада, – прохрипел капитан и, накренившись на бок, рухнул со своего скакуна на землю.

Представитель гильдии, престарелый торговец, завопил диким голосом.

– Засада, – заорал адъютант, приходя в себя.

Тут же земля вспыхнула под ногами, кони дико заржали, лошадь адъютанта Седрика встала на дыбы и, сбросив его на землю, умчалась прочь.

Началась паника, кони метались в огне, сбрасывая своих ездоков на землю, одежда на солдатах горела, объятые пламенем они пытались выбраться из западни. Инвар и Дагшут продолжали осыпать их стрелами, те, кто ехали в первых рядах колонны погибли почти все. Одна телега из обоза, тоже попала в огонь и сейчас полыхала посреди всего этого хаоса.

Но двигавшиеся позади воины, охранявшие караван, успели оценить ситуацию, они спешились и, ведя лошадей под уздцы, начали обходить горящий участок дороги слева по склону. И было их еще довольно много, по крайней мере, человек пятнадцать.

Внезапно конь одного из воинов, начал терять равновесие и провалился в волчью яму, дно которой было утыкано острыми заточенными кольями, вспоров себе об них брюхо. Солдат успел отпустить узду и не полететь в яму вслед за ним. Теперь они двигались еще более осторожно, ожидая нападения в любую секунду. Воины благополучно обошли остальные ямы, обнаружив их, и никто более не пострадал.

Гнолл Чексид и велянин Жислав, притаились за деревьями, еще пару минут и придется столкнуться в рукопашную, а их пока всего двое. Инвар и Дагшут, не могли стрелять из луков, противоположную сторону дороги, по которой крались солдаты, от них скрывала стена бушующего огня, Сейчас они мчались, в обход пылающего участка, на помощь своим подельникам. Дворф вообще куда-то запропал, когда зажгли масло на дороге и засвистели стрелы, началась суматоха, и он куда-то исчез.

Чексид нервно сжал рукоятку кривой зазубренной сабли. Солдаты приближались. Сейчас уже самое время схватиться врукопашную, но отличный на первый взгляд план, дал небольшую осечку, выживших солдат после первой атаки, оставалось все еще очень много. Гнолл надеялся, что Инвар и Дагшут успеют к началу свалки, так у них будет шанс. Надеялся он, что и Бэрвин объявится.

И Бэрвин объявился. Да еще как.

С треском и грохотом он обрушился сверху, из ветвей одного из деревьев, на проходящих под ним воинов. Те не сразу сообразили, в чем дело, дворф успел зарубить двоих, и еще один оступившись, полетел в волчью яму, насадившись на острые колья. Солдаты быстро пришли в себя и мгновенно перестроившись, окружили дворфа, вряд ли ему суждено было долго продержаться против них.

Чексид и Жислав переглянулись, теперь уже не было времени дожидаться поддержки в лице, Дагшута и Инвара, с дикими криками, чтоб отвлечь солдат от попавшего в окружение дворфа, они бросились в атаку.

Гнолл, спешивший на выручку своему названому племяннику, первым врубился в ряды врагов. Солдатам снова пришлось перестраиваться и, воспользовавшись замешательством, Чексид успел прикончить одного и серьезно ранить второго, выведя его из строя. Но численный перевес все еще был на стороне охранников обоза, они быстро начали теснить гнолла, и тот теперь не только не успевал на помощь дворфу, но и сам едва успевал отбиваться от наседающих на него солдат.

Гнолл, оттянувший на себя внимание солдат, невольно освободил простор для велянина Жислава, и он, как дровосек, прорубая дорогу своим топором, сумел пробиться к Бэрвину. И как раз вовремя. Сил держаться у дворфа больше не осталось, его сшибли на землю и следующий удар должен был бы его прикончить. Но подоспевший Жислав не позволил этого сделать, заблокировав этот удар своим топором, при этом сам, оказавшись открытым для врагов, получил удар в спину.

Секундной передышки дворфу хватило, чтоб вскочить на ноги и снова броситься на солдат. А тут уже подоспели и Инвар с Дагшутом.

Инвар продолжал на ходу стрелять из лука, орк же уже подхватил более привычное для себя оружие, свою любимую дубину и с диким гортанным рыком, так как умеют рычать только орки, налетел на солдат.

Битва была жаркой, разбойников было меньше, но они дрались, как разъяренные черти и, в конце концов, начали одолевать и теснить охранявших обоз солдат, которых становилось все меньше и меньше.

Бэрвин раскрутив цепь, хлестко ударил своей гирей с шипами, одного из противников, угодив ему в грудь. Воин покачнулся, но устоял, кольчуга выдержала удар, но на какое-то мгновение он потерял дворфа из виду. А тот уже был рядом, мгновенно подскочив к нему, Бэрвин всадил ему топор, между плечом и головой. Рана была смертельной, захрипев солдат, упал к ногам Бэрвина и, пару раз дернувшись в конвульсиях, затих.

Тяжело дыша, дворф огляделся, все охранники каравана были мертвы. Разбойники победили. Тело ныло от ран, и от усталости, дворф скинул куртку, оголив торс, легкий ветерок приятно обдал тело прохладой. Рядом, в паре шагов, стоял велянин, дворф, разумеется, не мог не заметить, что тот по ходу битвы спас ему жизнь.

– Эй, Жислав! – окликнул дворф здоровяка. – Ты как?

Велянин повернулся, но как-то не уверенно, покачиваясь и с трудом сохраняя равновесие. Отсутствующим взглядом он посмотрел на Бэрвина и тут же, потеряв устойчивость, начал заваливаться на бок.

Рана Жислава оказалась очень серьезной, было пробито легкое, без помощи лекаря вряд ли он бы протянул долго. Чаще он лежал в беспамятстве, изредка приходил в себя, но никого не узнавал и лишь что-то бормотал в бреду, пока снова не отключался.

Бэрвин получил несколько ранений, рваная рана на правом плече не выглядела опасной, но видимо были перерезаны сухожилия, рука, свисая безжизненной плетью, почти перестала ему повиноваться. Из ноги хлестала кровь, оказалась повреждена бедренная артерия и, дворф страдал от сильной потери крови, которую никак не удавалось остановить, пока орк Дагшут не перетянул ногу чуть выше раны, обычной веревкой. На удивление это сработало и кровотечение замедлилось.