Василий Анатольевич Теплоухов
Пропавшая в притоне
– Я не волонтёр…
– Не волонтёр, – тихо, без злобы повторила она. – Даже не думала, что сюда попаду.
– Я родом из Омска, – после небольшой паузы продолжила Екатерина. – В позапрошлом году после объявления о зачислении приехала в Москву учиться. Учиться на дизайнера в университете.
Снимала небольшую квартирку, всё шло гладко.
Одним поздним вечером я возвращалась домой, подходила к подъезду, и вдруг кто-то крепко схватил меня и что-то прижал к носу…
Очнулась я в каком-то большом холодном и тёмном подвале. Огляделась. Нельзя было понять сейчас день или ночь – только светила тускло, изредка помаргивая, где-то сбоку лампочка. Я была одна. На мне было только нижнее бельё. Ни телефона, ни документов.
Как долго была там – не знаю, может полчаса, может часа три. Вдруг откуда-то появился плечистый мужчина. Лица его не было видно, но я всем нутром чувствовала, как он холодным взором осматривал меня.
Потом появился ещё один.
– Она? – спросил первый.
– Да.
– Веди.
– Встань, рыжая! – крикнул второй. – Встань и подойди!.. Не люблю с бабами возиться.
Я повиновалась.
Как только я к ним приблизилась, меня резко развернули к стене, так, что я не успела разглядеть черты лица, и потащили куда-то наверх. Наверху был длинный плохо освещённый грязный коридор с множеством дверей. Привели к одной из дверей, открыли её, втолкнули в небольшую каморку. «Оденься!» – крикнул второй. Дверь захлопнулась и закрылась на замок.
Екатерина вздохнула…
– Дверь закрылась на замок, – продолжала она. – В небольшой комнате было тесно и душно. Помимо двух стульев и зеркала, там стояла большая кровать. У единственного окна не было ручки. Было видно, что его давно не мыли. Я подошла к нему: была видна только оживлённая автомагистраль и железная дорога. Всплакнула. Потом надела одежду, что лежала на кровати. Мимоходом заметила, что постельное бельё плохо постирано и неглажено. Посмотрела на себя в зеркало – вновь расплакалась…
Щёлкнул замок. «Оделась?» – спросил незнакомый голос. Я обернулась – на пороге стоял худой, высокий, под два метра, мужчина с небольшой бородкой. И кепка, и толстовка, и спортивные штаны – всё было чёрного цвета. Из сощуренных глаз зловеще блестели карие глаза.
