Валерий Михайлович Маслов
Красная икра – 1. Записки сахалинского таёжника. Восьмая книга
2
**********
Не стал отлаживать. задуманное в дальний ящик. Действовать надо быстро, нельзя тянуть в этом деле, на карту поставлена свобода. Человек понимает это сладкое слово свобода, когда он уже за решеткой. Свобода бывает разной, неприятно лишатся свободы чего-либо.
Когда лишаешься свободы передвижения, это не просто неприятно, это трагедия. На самом деле свобода одна, единственная, свобода передвижения в том обществе, где ты находишься, где живёшь. Всё остальное, свода слова, выезда за границу, свобода от семьи и прочие, это мишура, красивые словосочетания для поэтов песенников и для политиков.
Свобода, как и жизнь, она одна! Кто не лишался своды, тому не понять, вот они-то на придумывали разные второстепенные свободы для красивого словца. Странно устроен человек, начинает жалеть о свободе, когда уже под замком. Находясь на свободе он её не замечает, в сущности не дорожит, потому что он не понимает что такое свобода. Когда начинает пахнуть решёткой, у человека, как у любого зверя, просыпается инстинкт самосохранения.
У того, кто лишался свободы, инстинкт обострён. Но в большинстве случаев инстинкт просыпается поздно, когда до капкана всего один шаг, уже нельзя не сделать этот шаг, не как нельзя последний шаг предотвратить. Нога занесена, тело по инерции двигается вперёд. Не существует такой силы, что бы остановить этот последний шаг. Так что лучше близко к капкану не подходить.
Живя в бордели, три дня в недёлю обставлен капканами. Он не матёрый, умный зверь, который может обходить капканы. Этих зверей фактически не существует, это человеческие выдумки, мечты так сказать. Мечты глупые, никчемные, унижающие человечество.
Самый умный и хитрый зверь это человек. Если человек влетает во всяческие капканы расставленные своими собратьями или жизненными неурядицами, то у любого другого зверя шанцы не найти капкан поставленный человеком, полностью отсутствуют.
Не бывает умных зверей умеющих обходить капканы, бывают плохие охотники, траппера, иногда везенье у зверя. Как например у парниши, ему просто везёт пока что. Как соболю схарчившему приманку на палке со взведённым капканом. Соболь привыкает ходить и кушать на эту палку, в итоги зверёк попадает на правилку. У людей, разумеется, не у всех, есть понятие, что, сколько верёвочки не виться, кончик всегда найдётся. Фортуна или везенье штучка не постоянная, может в любой момент зад показать.
Будь хорошим семьянином, законопослушным гражданином своей страны, не какие капканы тебе не страшны. Верно? Естественно! А вот вы представьте, кругом, поголовно на всём земном шаре хорошие семьянины и законопослушники! Как было бы скучно жить. Да это были бы не люди, а человеко-роботы, человекообразные. Это было бы не общество, а стадо!
Кстати, русский народ это уже слышал, ни только слышал. Народ это проходил, по самое горло хлебнул равенства. Горстка негодяев, с русского, вредного, не управляемого народа хотела сделать стадо, у них были успехи.
Снова, в который раз пытается выкрутиться, что интересно, как будто бы получается! Он, понимаешь ли веселит мир, шутник нашёлся ядрёна вошь! Каждому свое, один всю жизнь барахтается в малиновом сиропе, всю жизнь сладко, потом в этом же сиропе тонет. Это неизбежность, но ведь скучно, приторно.
Окунулся в дермицо, вылез, урюхался в сироп или кусок рафинада на голову свалился! От удара рафинадом по голове снова в навоз попал, оттуда головой в бочку с мёдом. Но какой ни будь гад обязательно в эту бочку швырнёт лопату дёгтя! Вот это жизнь! Да, капканы можно обходить, а вот фортуна это не субстанция. Когда фортуна повернется задом, замаскированный капкан не заметишь.
Обычно, большая часть суицидников до закрытия занавеса, до свершения акта – самовольного ухода из жизни, живет с самого рождения в малиновом сиропе, радуются своему существованию, не имеет понятия о капканах. Когда они резко, неожиданно на короткое время попадают в дерьмо, то есть в капкан. Им становится до того тошно, что приходится закрывать занавес. Потому что они не когда небыли в дерме и не выработали противоядия, у них отсутствует иммунитет на переживание горя.
***
Наскрёб денег на недельный скудный запас продуктов. Разумеется, скрёб не по сусекам и углам. В деревни родственников, что собак не резанных, многих из этой родственной шайки лейки Тимохи бы хотелось прирезать! Тех, которые деньги не давали! Ему нужны были какие-то копейки, гроши. Нехорошие родственники говорили что, мол, надо идти работать, зарабатывать, семью заводить.
Странно, у него родственники не наркоманы, а несут такую чушь, слушать противно! Работать, от работы кони дохнут, а про семью они вообще загнули. Героина что ли всухомятку обожрались? Денег, конечно дали, он в лес собирается, на дворе весна, пусть идёт, авось напорется! Денег дали столько, что нечего особого не покупал, не на что, то особое покупать.
Денег не дали, а дала двоюродная сестра, единственная к кому обратился. Родственников много, родственники двух категорий, первые это кто бы им самим денег дал. Вторые, Тимохи даже яда не дадут, пожалеют. Не потому что он такая дешевка гнилая на которую яд тратить жалко, сам сдохнет! Потому что дюже жадные родственники, в годы тюрьмы народов они такими не были. Как только стали свободными, показали свои истинные лица.
Купил продуктов; мука, рис, сахар, масло растительное, хлеб, самый дешевый чай и такое же курево, кукса, две банки импортной тушенки. Так что вся надежда на рыбу, а вода большая. Навострил лыжи на Десну, там рыбы при большой воде наловит для себя и для собаки! Есть одно но, проблемка небольшая. Путь на Десну преграждает большая Найба, огромная Найба! Придётся сигать через хребет Скалистый.
***
Через день после прогулки в верховья Мураямы. В пять часов утра направился на местный вокзал. Белая брюхатая собака Мурка на поводке. Крапит мелкий дождь, душевное состояние не объяснимое, переплелось хорошие и плохое в одну кучу. Душа не знает что делать, радоваться или огорчатся?
Ушел с борделя – это хорошо. Идёт дождь – это очень плохо, вода большая, в рюкзаке много чего не хватает, собака с дня на день должна ощенится – это всё плохо. Впереди свидание со своей избой, ты будишь один – это хорошо. Как устал от общества. С другой стороны привык к этому обществу, вынужден был привыкнуть, заставили.
Что бы отдохнуть от общества, надо сначала отвыкнуть от него. Это сделать нелегко, не смотря на то, что общество его достало. Если смотреть с позиции общества, Тимоха гораздо больше достал это общество, чем оно его. Обществу от этого индивидуума одни убытки. Он не нужен обществу, без таких товарищей как он обществу будет легче, спокойней.
Кто тогда будет встряхивать общество? Вопрос интересный, ответ простой. Пока обществу хватает Ельцина с его окружением. Так встряхивают, что бедный народ дрожит! Проделки хулигана Тимохи и тысячи ему подобных это не что, пыль по сравнению с проделками главного хулигана от демократов и его команды.
Парниши и тысячи ему подобных хулиганить нельзя, их пресекают, отправляют куда надо, ведь они составляют общество, позорят общество, которое составляют. Ельцин этим обществом руководит, значит, не позорит, ему всё можно, ни кто его некуда не отправит, а следовало бы на Луну отправить, то есть лоб зелёнкой намазать, за всё.
Как в последствие скажет господин Крючков – глава ГКЧП, председатель КГБ в эпоху Горбочёвщины, «Ельцина ждёт самый страшный суд, суд истории»! Так что общество, в котором находится Тимоха само по себе не фонтан. Какое общество, такие и люди.
Естественно, опять в своем репертуаре и на этот раз выкрутился. Крайним нашёл общество, всех сразу, вот это он дал! Один он хороший, пушистый и мягкий. У хороших людей хорошие все, даже Ельцин. У плохих людей плохие все, тем более Ельцин, а хороший только сам плохой.
Если продолжить рассуждения дальше, то получится сказка про белого бычка. Эту сказку Тимоха неоднократно пытается впарить обществу! Так что надо прекращать рассуждать о плохих и хороших и отправляться на реку Найбу. Без рассуждений на разные темы не будет в рассказе изюминки. Изюминка нужна, иначе не стоит огород городить.
***
Дизель поезд подошел по расписанию, без пятнадцати шесть. Колёса диктуют вагонные, нет, прошли те временна. Вагонные колёса осторожно перешептываются, опасно диктовать. Железнодорожная ветка Сокол – Быков находится в критическом состоянии. Местами поезд ползёт три километра в час, рельсы под тяжесть состава уходят под воду. В других местах сильный перепад рельсовых ниток, поезд критически наклоняется то в одну сторону, то в другую.
Железнодорожная ветка захирела. До Быкова ходит дизель поезд два раза в день, на этом всё. Шахта дышит на ладан, вот-вот остановится, так что по железки возить нечего. Угля добывают не много, угольные слёзы вывозят самосвалами. Потому что железная дорога подняла тарифы на грузовые перевозки на неимоверную высоту. Выгодней пользоваться грузовиками, седельными тягачами. Сахуголь снабжает ТЭЦ-1 в основном самосвалами. Лес с севера везут по автотрассе.
То что Долинская шахта дышит на ладан и высокие тарифы – это прерывая причина критического состояние железнодорожной нитки. Вторая причина сокращение рабочих мест. Путейных рабочих сократили, им платить нечем, а вот ИТР раздули. Такая тенденция на всех госпредприятиях. Не черта не понятно.
В СМИ идёт, бежит борьба с бюрократией, эта борьба по радио и телевизору уже оскомину набила, на самом деле происходит всё наоборот. Управленческие аппараты пухнут как на дрожжах, рабочих сокращают. Во многих частных фирмах наблюдается такой же дурдом, на двадцать рабочих десять конторских. Данное ведение хозяйства называется – бизнес по-советски.
Мост через Найбу на подъезде к Быкову поезд проходил на минимальных оборотах, крался дизель по переправе. Мост здесь серьезный, около сотни метров в длину, высота метров за двадцать. Таких высоких мостов на острове не много. Вода в Найбе огромная. У парниши настроение понизилось на две шкалы. У остальных пассажиров только на одну шкалу. Все думают, как бы мост не рухнул и он об этом думает, хоть бы пронесло. Некоторых проносит натурально, в прямом смысле слова.
Одна шкала падения настроения опасный мост, вторая шкала большая вода в реке. Если мост рухнет, при большой воде есть шанцы не разбиться о камни. Выходит большая вода на руку? Смотря кому, есть шанцы не разбиться о камни, зато увеличиваются шанцы булькнут в Найбенских водах, если ты не важный пловец. Парнишу больше тревожит думка, как бродить, точней форсировать реку, по огромной воде брод искать бесполезно. Если рухнет мост, не надо будет форсировать реку.
Мост всё-таки не рухнул, пассажиры с облегчением вздохнули, лица посветлели. Только один Тимоха сидит что сыч, у него обратной дороги нет. Была надежда на мост, не получилось. Если бы мост рухнул, ни кто бы ни удавился, в стране всё рушится, разваливается.
Где-то там, на далёком острове Сахалин, какой-то рухнувший мост, унёсший полсотни человеческих жизней, пустяк. ЕРУНДА! Объявят траурный день, ряженый в рясу отпоёт очередные жертвы свободной, независимой не от нечего России и на этом всё. Недаром праздник придумали – день независимости! Простой человек, работяга, пролетариат теперь не зависит не от чего.
На обратном пути дизель поезд потащит через мост человек двести пятьдесят. Что интересно, не один пассажир не будет протестовать от ежедневного двухразового экстрима. Начальник сахалинского отделения дальневосточной железной дороги всё-таки подстрахуется, пять дней поезд будет ходить до посёлка Углезаводска, семь километров не доезжая Быкова.
Если мост упадёт вместе с пассажирским поездом, начальника местной железки посадят первого, он замучается платить за дизель поезд. Человеческие жизни в этом деле в счёт не берутся. Главное нанесённый материальный ущерб государству, дальневосточной железной дороги.
***
Погода в шахтёрском посёлке Быков, как и везде на юге острова, пасмурно, ветрено, холодно. Как будто на дворе поздняя осень и природа готовится к зиме. До календарного лета осталось всего десять дней, поздняя, затяжная в этом году весна.
На вокзале отпустил с поводка собаку. Быстрым темпом, на сколько это возможно, при его состояние, пошёл через посёлок. Здесь при любом состояние сильно не разгонишься, подъёмы похлещи, чем в городе Корсаков. Держит курс на речку Красноярку, всего второй раз идёт по этому пути.
Первый раз шел с рыжей собакой Муркой, второй раз, пять лет спустя идёт с белой собакой Муркой. Рюкзак, однако, тяжёлый, килограмм пятнадцать. Отвыкли плечи вес таскать, нужна небольшая, скажем не продолжительная тренировка. В форму быстро войдёт, а пока напротив садоводческого общества или товарищества стал на перекур.
Нет, наверное, всё-таки садоводческого общества, товарищи остались в прошлом. Может, настанет время, когда за обращение товарищ морду бить будут? В России и такое возможно. Бросается народ из одной крайности в другую. Верней направляют народ новые поводыри.
Теперь все господа. Значит, садоводческое господство или господинство?! Да дурдом одним словом, другим словом напротив дач остановился на перекур. Пока это ещё не дачи, приусадебные участки без усадьбы. В скором времени картошку на дачах выращивать прекратят, многие станут, ездить на дачи отдыхать, а не горбатится. Начнут жить как во всех цивилизованных странах? Нет, что вы, начнут подрожать, точней обезьянничать даже на своих шести сотках!
Вот как понять термин – приусадебный участок, под который отводится шесть соток? Усадьба – это что-то конкретное, большое. Знаем по истории, по книгам русских классиков. Усадьба Шереметьевых, Голицыных, графские усадьбы, помещичьи усадьбы. Как не крути, усадьба сооружение больше обыкновенного дома, больше коттеджа, потому что это УСАДЬБА! На строительство нормальной усадьбы шести соток мало.
Участок у самой захудалой усадьбы должен быть хотя бы с гектар, ну ладно, пол гектара, не меньше. Приусадебный участок в шесть соток!!! Что сделаешь, привык народ к мизерному измерению личного пространства. Дача не правильно, приусадебный участок не правильно, садоводческое общество не правильно.
Всё не правильно, не соответствует истинным названиям и определением. Вывеску у государства сменили, народ как жил неправильно, так и продолжает неправильно жить. Очковтирательство стало процветать похлещи, чем в СССР.
Покурил, хрен знает где! Короче, покурил возле маленьких огородов, на которых стоят маленькие домики, чем-то напоминающие китайские фанзы! Нашёл правильное определение.
Побрёл дальше, через полтора километра снова перекур. Человек двигается пропорционально весу рюкзака, в мешке полтора десятка килограмм, перекуры через каждые полтора километра. Спешить не куда, вообще некуда идти, потому что Красноярка не пропустит, это факт неоспоримый.
Сидит в метре от обрыва, курит, смотрит на грязную большую, огромную воду речки Красноярки, по-местному речки Загорки. Про бетонный мост в деревни Загорск, к этому времени уже знал. От моста довольно долго куролесить по сопкам, что бы выскочить на Сейм. Потом вниз по Сейму по большой воде часа четыре пилить до устья Сохи, предстоит, не единожды искупятся. В Сейме купаться опасно, река строптивая, дно скользкое.
А не лучше ли искупаться один раз в Найбе, где нибудь на глубокой тихой воде. Гораздо безопасней, чем несколько раз бродить Сунсури. Потом по лесовозным дорогам добраться до речки Десны, прямо до зимовья? Этот вариант выгодней, лучше. Может мост остался цел, хотя наврятли, мост на Пастухах каждую весну сносит.
Лесорубы три года тому назад ушли с Найбенского бассейна. Так что мост, несбыточная мечта, дело прошлое. Говорят, на Пастухах осталось много балков, сторож от Корсаковского леспромхоза живёт, те самые балки сторожит, что бы рыбаки охотники на дрова не пустили. Значит, в балках можно будет переночевать.
Пастухи – местное народное название большого поля в начале среднего течения Найбы. На Пастухах было большое японское поселение, потом русские жили, не долго, а потом всё заросло. Основное большое поле осталось. В девяносто первом году пришли лесорубы, сделали на Пастухах огромный городок, короче за два года загубили, загадили поле.
***
Покурил на правом обрывистом берегу Красноярки, подумал, нашёл в своей голове более приемлемый вариант, пошёл обратно в Быков. Предстоит сделать огромную петлю. На прямую вылез бы за пионерским лагерем Горняк, в километре от тырловке, на прямую Найба не пропустит.
Нет больше в свободной демократической стране пионерских лагерей. Уничтожили пионерию и восемьдесят процентов пионерских лагерей. Если бы река была в меру уравновешенной, не пошёл бы на Красноярку, пошёл бы как обычно, левым низинным берегом.
Вернулся в посёлок, снова прошел возле вокзала, Мурку посадил на поводок. Возвращаться плохая примета, медведь Тимоху сожрёт, с такой собакой вполне возможно, что обоих медведь сожрёт, собаку схарчит первой! Ему все приметы до лампочки. В юные годы думал, что в приметы верят только дети и старые бабки, потому что сам верил в приметы.
Однако, здорово ошибался. Люди с двумя высшими образованиями спотыкаясь на левую ногу, три раза плюют через левое плечо, уходят с дороги, которую перебежала чёрная кошка. Раньше, каких-то десять лет тому назад этого не было. Народ отупел духовно до крайности, у каждого в голове только материальный рост. Россиянам снова вколачивают Христа. В тоже время вколачивают разные магии, гороскопы, суеверия и прочею лябуду.
Перешел на левый берег, через частный сектор побрёл на запад. Вскорости дорога пошла у высоченного прижима, Найба под боком, река огромная, вода коричневая, закрапал дождик. Этого ещё не хватало, знал, точней чувствовал, так, что дождик закрапал не неожиданно. Только проку от этого знания и чутья, не какого. Прошел последний, как бы обособленный район частного сектора. По правую сторону кладбище.
За кладбищем отпустил с поводка собаку, перекурил. Почапал дальше, на сопке правого берега отчётливо видны дачи, те самые домики – фанзы, но не как не усадьбы, на огородах возле которых делал первый перекур. Листья на деревьях только начали распускаться. Потом листва всё спрячет, уже с левого берега дачный массив не увидишь.
Заезд в бывший пионер лагерь Горняк остался позади. Интересно, что за фирма или ферма обосновалась в лагере Горняк. Во многих, в большинстве бывших пионер лагерях образовались фирмы или фермы. Примерно напротив заезда в лагерь Горняк, на правом берегу Найбы устье Красноярки, крюк получился километров в девять.
Добрался до тырловки, точней до места, где тырловка была, теперь нечего здесь нет. С крупнорогатым скотом поборолись быстро, уничтожили почти всё, одной четвёртой не осталось от прежнего поголовья. В свободной стране за скотиной ухаживать в падлу. Уход за скотиной связывает человека, он автоматически становится не свободным. Россиян накормит Китай соевым мясом.
Китайцы молодцы, не дают русским зубы на полку положить, с голоду подохнуть. А ведь им самим не сладко живется. Прав был Сталин, китаец и русский братья на веки. Ещё бы, похожи как две капли воды, чуть ли не близнецы! Друзья познаются в биде. Китайцы друзья, они это доказали на деле. Но ведь китайцы не за просто так русским помогали и помогают, за счёт бедствующей Росси подняли свою экономику. Зачем иметь в друзьях дурака? Только дурак безвозмездно оказывает помощь развивающимся странам Африки. Было такое дело.
Покурил на развалинах былой сельскохозяйственной славы острова. Сахалин в Союзе нерушимых и свободных занимал второе место по надоям молока на среднестатистическую бурёнку. Прошел первое поле, впереди прижим с чёртовым мостиком. Свежая, в том году по осени битая дорога пошла на север. Может не в том году битая по осени, почему такая уверенность как у Дерсу Узалла или у майора Томина?
Говорит с такой точностью, потому что в июне того года не какой новой дороги здесь не было. Надо сходить посмотреть, может какая будка есть, а то дождик сыпет да сыпет, надоедать начинает, одежда постепенно мокнет. Кругом относительно светло, дождик не до вечера, не мешало бы переждать кратковременную непогоду, кушать хочется.
***
Поднялся по новой дороге наверх, к лесу. Дорога сплошная глина, в этом году трактора по колее изрядно полазили, проезжаю часть превратили в глиняную кашу. Прошёл метров триста по просеке пробитой в берёзово-пихтовом молодняке. Небольшая ровная площадка площадью с пол гектара, перепаханная вдоль и поперёк гусеницами трелёвочного трактора и бульдозера Т-100. Техника стоит на площадке, бульдозер древний что мамонт, нож работает с помощью тросовой лебёдки, трелёвочник тоже не первой и не пятой свежести.
На площадке имеются набольшие пачки берёзы, пихтача, уже готовые к погрузки. Этот лес, чапыжник только на дрова, значит, сюда забрался Долинский лесхоз. Не знал, что Найбенскими лесами владеет или заведует Углезаводское лесничество. Он не слышал про такое, про Долинский лесхоз слышал и знает, что лесхоз любит залазить, куда не попадя. На площадке у самого леса стоит балок. Как же без этого.
Полез сюда сквозь глиняное болото, уверенный на девяносто девять процентов, что балок будет. Рабочим надо где-то переодеваться, отдыхать, обедать, до посёлка далеко, десяток километров. Накладно возить народ на обед. Куда возить? Всё, баста карапузики от обедали в дешевых ведомственных столовых, такого больше не будет!
Комплексный обед за восемьдесят копеек, не повторяется, не повторяется, не повторяется такое не когда! Давно сдох государственный общепит, частный общепит простому пролетарию, то есть работяги не по карману. Хотя везде, там, на западе всё наоборот. Не существует на западе государственного общепита.
В балке печка сделанная с половинки двухсот литровой бочки, есть немного дровишек. Срачь ужасный, это уже не бардак, натуральный срачь, копившийся годами. Балок переезжает с места на место, срачь копится. Ручеёк в лесочке, в полсотни метрах от балка. Завел печку, закипятил воды, запарил куксы, открыл банку бельгийской тушёнки. Мясо не понять от кого или чьё, больно красное, на конину похоже, зато съедобное, даже можно назвать вкусным.
Отечественная тушенка гольная соя, белковое дерьмо. Зато кругом говядина тушенная, разных сортов. Этот политический жест, позаимствованный от предшественников, что бы полностью подорвать авторитет предшественников. Мол, при коммунистах тушенки не было, дефицит страшный, а при демократах пожалуйста бери на выбор!
Часа два потратил на обед, как раз погодка начала разгуливаться, солнышко сквозь тучи прорывается, к вечеру растащит. Вышел на нужную дорогу и вперед, но без песни, ноги совершено не идут. Чертова мостика не существует, внизу валяются два несущих бревна, дощатый настил давно смыло в Найбу. Пришлось делать крюк длинною в метров двести по набитой тропке, обходить овраг.
Прошел Сеймовские поля, на Ресторане снова костерок, чайка попил. Время неумолимо бежит вперёд. Можно не успеть за светло добраться до Пастухов. Ночевать под ёлкой не хочется, кроме лёгкой, коротенькой болоньевой курточки, вещей нет, даже нет переодеться. Тогда зачем через каждые пять километров чаи распевать, если время поджимает? Время ещё много, должен успеть. Правда скоро знакомый путь кончится, придется идти по новым местам, неизвестно как там тропа идёт. Одно знает точно, тропа на километры уходит от реки, высоко поднимается на сопку.
Пробежал поворот на бетонный перекат, можно сказать, пошел по новому незнакомому пути. При первом посещение Десны пришлось прогуляться с километр по этой старой дороге. Гоша был проводником, экскурсовод заблудился, потерял поворот на бетонный перекат. Потом шёл и причитал. – Как же мы проскочили бетонный перекат! Не он проскочил, а МЫ проскочили.
Через пару часов пути по старой дороге, но по новому пути. Парниша совершено не какой вылез на небольшой ручей Хабамаи, ясно и понятно чьё название. На перекуре у ручья Хабамаи вытряхнул с сапог снег и понял, что за светло до Пастухов не дотянет. В ельниках много снега, на дороге местами приходится буксовать по пояс. Обходить снежные участки накладно, надо прорываться сквозь густой молодой ельник, в лесу снега меньше, чем на дороге.
***
В скорости дорога начала забирать выше и выше, постепенно удаляясь от речки. Ельник закончился, дорога чистенькая. На часах половина десятого вечера, потихоньку начало темнеть. Сидит, курит на верху большой сопки, уже давно сбился со счёта перекуров. Обычно когда идёшь по знакомому пути, перекуры все просчитаны загодя. Вообще по тайге расстояние измеряется временем, то есть перекурами. Разумеется, при нормальном темпе движения, при нормальной загрузке, сносному пути.
Высоко залез! Напротив, на западе в километрах в четырёх устье речки Десны. Далеко и высоко ушла дорога от Найбы. Здесь наверху дорога отличная, даже не заросла за столько лет, камня много. Не успел на Пастухи, уже не стоит пытаться, торопится. Пока совсем не стемнело, надо приготовиться к ночи.
Мурка благим матом орет на сопку, в редкий, молодой берёза – пихтовый лес, берёза преобладает. С дороги собака не уходит, хвост опущен, значит боится! Дело к ночи, медведи шаряться, на сопке снег почти стаял, дорога вся в медвежьих визитках, следов на дороге не остаётся даже после дождя, косолапый не подкован. На Найбе много медведя, этого зверька везде полно, когда не надо. А как понадобится, днём с огнём не найдёшь. Всемирный закон подлости.
На Сахалине косолапых больше чем положено, но в городе по мусорным контейнерам не лазают. В зимние время медведи не греются в подъездах возле батарей центрального отопления. Больно страшилки далеко зашли, Сахалин с Чукоткой попутали. И в Анадыре не встретишь зимой в подъезде белого медведя. Если только обкуриться или уколоться, то можно такое в подъезде встретить, брр!
Надо на ночь устраиваться. У него даже топора нет, на зимовьё шёл, на избе всё есть, должно быть всё. Изба избе рознь, теперь возле избы на Десне, дорога в каких-то пятидесяти метрах. Не в этом дело, что, мол, нет топора, потому что на избу идёт. В весеннее время года обязательно бы топор взял. Всё и началось, скажем, все несчастия начались с его походного топора. Точней топор был предлогом, аргументом, зацепкой. Инструмент фигурировал в милицейской рапорте, громкая музыка и топор!
Повезло, ведь вполне могли смело, снова присобачить третью часть статьи двести шестой, присобачили первую часть, до пятнадцати суток. Третья часть начинается с тысяча девяноста пяти суток и до двух тысяч пятисот пятидесяти семи суток! Всё зависит от того, сколько дров топором наломаешь!
Нет, не повезло, просто топора в руках не было и вообще топора не было, исчез топор. Его взбесило то, что топор спрятали, это не в первый раз, но ведь он некогда по пьянки не хватался за топор. Он требовал топор, так в протоколе и написано. Хотел показать товарищу собутыльнику, какое классное топорище сделал в лесу, в бивуачных условиях, без рубанка, наждачная шкурка была. Хотел похвастаться, а топора тю-тю, здорово похвастался.
Углубился в лес метров на сто, нашёл неплохое место с частой порослью тонких берёзовых мачт высотой метров по семь. Это уже не поросль, молодой березняк, почему-то гибнет коллективно, половина мачт сухая, другая половина гнилая, значит гольная вода, хоть бери да выжимай. Много тонкой берёзы валяется на земле, в качестве топлива эта древесина не пойдёт. Вода с них капает и тяжеленные, как будто берёзы из чугуна вылиты.
Снег только недавно сошел, местами ещё лежат снежные пятаки, через пару недель папоротник орляк спрячет множество валяющегося молодого погибшего березового леса. Будет неудобно ходить по этому лесу, здесь ни кто не ходит. Прошлогоднего жухлого папоротника много. Осмунд в таких местах не растёт, значит, орляк. Другие виды крупных папоротников огромными делянами на острове не растут. Все другие сорта папоротника кроме орляка предпочитают и растут во влажных местах. Один орляк любит солнышко, торчит на солнцепёках.
Завёл костерок, набрал в котелок снега, больше воду негде брать, бивуак разбил почти на самой вершине. Сапоги, портянки на просушку, эти вещи изрядно мокрые, приходилось частенько черпать снег, который в виде мелких льдинок. Возле костра можно, босиком аккуратно передвигаться. Сменой обуви нет, сапоги надо сушить, ногам отдых нужен. Втрое даже главней первого, отдых ногам в первую очередь, сегодня за день много прошёл, снега по ельникам предостаточно помесил. За прошедшие четыре с половинной года, не покрывал за день такое расстояние.
Запарил куксы, с остатками бельгийской тушенки сделал поздний ужин. У собаки сегодня разгрузочный день, пролётный день, беременным много есть нельзя, выкидыш может произойти. Нечем собаку кормить, не помрёт, день, два, пять можно по голодовать. Уж за пять дней рыбы наловит, накормит Мурку.
Пока она в качестве посудомойки, банку вылезала и кружку от котелка или крышку. Нет, скорей миску. Офицерский котелок состоит из трёх посудин. Первое наливают в котелок, второе в миску, сделанную по форме котелка, при сборке котелок вставляется в миску. Третье наливают во фляжку, которая вставляется в котелок.
Дождя ночью не предвидится, морозец возможен. Если предвидеться ночью дождь, сделать нечего не сможет. Даже нет вкладыша под продукты. К ночи небо полностью очистилось, так что вкладыш под продукты не нужен. А тулуп бы не помешал, хотя бы спальник, мечтать не вредно, вредно не мечтать. На небе множество звёзд, красиво!
Лежит на коврике, ноги накрыты рогожным мешком, тело накрыто курткой. Красиво небо смотрится, лежал бы в спальнике или в тулупе было бы ещё красивей, было бы вообще здорово! Костерок потихоньку горит, берёзовые сырые дрова шипят, вода с ломаных торцов капает, и парит. Без топора наломал гору дровишек.
Наутро на растопку в запасе есть немного сухих еловых веточек. Эти веточки могут, ночью пригодится, сегодня придется дыбока врезать. Ночь, густо усыпанное звездами небо, шипит костёр, далеко внизу гудит Найба, можно сказать тишина. Да, после цивилизации, после борделя здесь гробовая тишина. Гул полноводной Найбы на это безмолвие не влияет.
***
Ночью немножко околел, этого и следовало ожидать, как костерок затух, так и околел. Натянул рогожей мешок на ноги, а что толку? Рогожка тоненькая, до пояса только смог спрятаться в мешок, даже немногим меньше. Морозец сволочь ударил, чего требовалось ожидать при чистом небе в начале третьей декады мая, к тому же на верхотуре.
