Валерий Михайлович Краснобородько
Исполин войны. Первые месяцы войны

Глава 3

Утро вспыхивает белым светом, показывая нам комнату со стенами, побеленными извёсткой в полуподвальном помещении. Небольшим, но зарешеченным окном, выходящим во внутренний дворик, за которым едва рассвело. И первые лучи солнца, играют красками, в утренней росе, пуская «зайчиков», сквозь запылённое стекло.

Там, вдоль стен, стояло несколько широких деревянных лавок, посеревших от времени. На них-то и расположились помилованные заключённые. Они были гладко выбриты, искупаны и сидели в чистом исподнем.

В небольшом окошке в стене, напротив лавочек, то и дело, появлялась голова коптёрщика, старшины НКВД. Внешне, очень похожего на Семёна Михайловича Будённого и поэтому, сначала в окошке появлялись его усы, а потом уж, сам пожилой старшина. И зычным, но приятным баритоном, выкрикивал фамилии. Тому, кто подходил, он выдавал офицерскую форму, того рода войск, в котором служил до ареста, названный человек. И делал это, без спешки и лишней суеты.

– Быков! Забирай! Живей! Сонная тетеря! Ты здеся, не единый…

К окошку подошёл мужчина, лет сорока пяти, тщательно выбритый и немного вялый. Плотный завтрак, после лагерной баланды и тёплая баня, разморили человека. Он, взял стопку вещей, и отошёл к лавке.

– Калабанов! – разнёсся эхом, по просторной комнате, голос старшины.

Зиновий, степенно подошёл к окошку и, заметив явное сходство, улыбнулся.

– Чего скалишься?! – недобро прозвучал баритон старшины.

– Шикарные усы! – дружески в ответ произнёс Калабанов, и этот ответ, явно очень угодил старшине. Наверное, все, только и видели в нём сходство с командармом Первой конной и лучшего друга Вождя народов. И каждый, норовил ему об этом напомнить, или сделать комплимент. А вот, его собственную гордость – усы, никто не замечал! И этот факт, его очень раздражал, – Всегда мечтал о таких усах! Но, собственно скудная растительность под носом, не позволяет! Увы! Остаётся смотреть и завидно вздыхать! – при этом, он так с тоской провёл по щекам, что старшина с гордостью и явным снисхождением, проникся к незнакомому человеку, что так по достоинству, оценил его усы. Коптёрщик расчесал своё детище, специальной расчёской, которая всегда лежала у него под рукой. Потом смягчая взор, посмотрел на Зиновия и приятельским тоном сказал:

– Одну секунду! – и забрал стопку с одеждой обратно и порывшись где-то у себя в коморке, вернулся к деревянному окошку, протянул Калабанову, совершенно новый комплект одежды. – Носи на здоровье! И постарайся, к нам больше не попадать.

– Спасибо отец. Береги усы! – искренне ответил Зиновий.

– Они у меня, что жена! – ещё раз расчесал усищи, – Только, денег не просят! – старшина засмеялся вместе с Калабановым.

– Ха! Это верно! – Зиновий, в силу своей молодости, шутки не понял, но за компанию посмеялся.

– Куц! Ку-уц! Бегом давай! – громко, но уже не так строго, выкрикнул старшина.

Через несколько минут, все офицеры были одеты, обуты и застёгнуты под воротничок. Всё по уставу. Как тут же, словно почувствовав, что все готовы, в дверях появился сопровождавший их майор, держа в руках, стопку документов. Направления в действующие части, и офицерские ромбы, каждому – свои, по роду войск.

– Поздравляю вас! – сказал он с порога, – На фронте сейчас, очень не хватает опытных кадровых офицеров. – При этих словах, он испытывающе поглядел на всех сразу и на каждого в отдельности. Но перед ним, уже стоял народ, хорошо усвоивший школу жизни. Реакция была ожидаемой и самое главное, правильной – тишина. И тогда майор продолжил, – Мы, надеемся на вас! Ведь главное у офицера и солдата, что?

– Служить Отечеству и своему народу, – громко и смело отозвался Калабанов, – Коммунистической партии и лично, товарищу Сталину!

– Вот именно, лейтинант Калабанов! И то, что всех вас, понизили в звании, недолжно никого огорчать. Ведь свобода и служба Родине, превыше каких-то склок и ошибок прошлого. Верно, я говорю, товарищи офицеры? – во взгляде майора, было столько искренности и открытости, что становилось страшно от того, что скрывалось под этой маской добродушия, ангел или всё же демон, и все как один, бывшие «зэка», ответили:

– Так точно!

Майор, удовлетворённо кивнул головой, и принялся торопливо раздавать ромбы с новенькими документами, помилованным офицерам. Лишь подойдя к Калабанову, остановился около него, и очень внимательно посмотрел прямо в глаза. Зиновий, выдержал тяжёлый взгляд. Чекист это про себя оценил.

– Танкист, я изучил твоё дело. Ты будешь хорошо воевать! – майор, ловким и почти незаметным движением, достал нож-заточку из рукава, подарок вора, и протянул его Зиновию, с которым, тот уже попрощался. Перед баней, отобрали все вещи, а его, так в первую очередь. – Подарок всё-таки, нельзя забирать. Так ведь? Держи! Возвращаю.

– Спасибо, гражданин майор! – от души поблагодарил Зиновий, – Уж и не чаял его увидеть больше увидеть.

– Товарищ майор, – поправил майор. – Теперь я для вас, товарищ!

– Извините. Спасибо, товарищ майор! – исправился Калабанов.

– Воюй танкист. Хорошо воюй! – в голосе майора НКВД читалась не то просьба, не то угроза. И в голове Калабанова, вновь мелькнула злая мысль, если что, то опять закроют в лагере. И вновь, стало как-то не по себе. Уж очень ему не хотелось, возвращаться в этот ад. Как, впрочем, и всем присутствующим в этой комнате. И он, не нашёл ничего больше, как ответить просто:

– Служу трудовому народу! – он отчеканил каждое слово.

Майор, сделал два шага назад, и придирчиво, осмотрел строй офицеров, мысленно подумав, что «Было бы неплохо, их, ещё немного откормить. Уж больно худые! Но на это, нет времени! Ну, да ладно, и так сойдёт. Пусть радуются, что живы, остались!», но вместо этого, произнёс совершенно другие слова:

– Ну что, товарищи офицеры, вот вы снова в Красной армии! Добро пожаловать! И будьте добры, оправдайте доверие, оказанное вам, всем Советским народом, Коммунистической партией и лично товарищем Сталиным!

– Служу трудовому народу! – отчеканили хором офицеры, и вытянулись по струнке, словно на плацу.

Майор козырнул, и быстро скрылся за дверью. Но его фигура, ещё долго плыла перед глазами у бывших арестантов. Они по-прежнему, не совсем верили в происходящее…

Глава 4

17 августа 1941 года.

Село Первомайское, дворов на двести. Захвачено немцами. После революции, в барской усадьбе разместили «Сельсовет», а теперь, расположился штаб шестой танковой дивизии Вермахта.

В это утро, генерал Зекендорф, на удивление хорошо выспался. После стольких дней, стремительного наступления, как ему казалось, не осталось сил, бежать таким галопом вперёд, по бескрайним просторам России. Но проведя в постели, семь спокойных часов, он отдохнул и поднялся с отличным настроением, готовый с новой силой, расширять земли Рейха на восток. Натянул штаны. Надел на плечи подтяжки. Сделал несколько упражнений из утренней гимнастики, и приступил к водным процедурам.

Вышколенный адъютант, со спокойным лицом, и готовностью в любой момент, услужить своему начальству, принёс чайник с горячей водой. Живо приготовил в жестяном тазике тёплую воду и необходимые приборы для бритья. Встал рядом, словно официант в дорогом ресторане, держа наготове в одной руке помазок, мыло и чистое полотенце, переброшенное через плечо. В другой руке держал зеркало, так, чтобы генерал мог себя прекрасно разглядеть и хорошенько выбриться. Зекендорф, с немецкой педантичностью, намазал лицо помазком с мыльной пеной и принялся бриться. Острое лезвие, опасной бритвы, тщательно скоблило кожу, сбривая мелкие волоски, даже в самых труднодоступных местах.

– Господин генерал, может, всё-таки, вызвать цирюльника? – адъютант, зная характер генерала, осторожно предлагает.

– По-моему мнению… иметь в штате цирюльника, это пижонство! – отвечал, не отрываясь от бритья, Зекендорф адъютанту, – Знаете, брить бороду, это… непосредственно мужское занятие… Ведь если ты, смог справиться с бородой, то… значит, способен и справиться, со всем остальными жизненными… трудностями…

Адъютант молча кивал головой. Примерно такой ответ он и ожидал.

– Господин генерал, вы говорите столь правильные вещи, что с вами, невозможно не согласиться! Я лишь, хотел укорить процесс!

Зекендорф, приятельски улыбнулся и посмотрел на адъютанта:

– Знаю. Но позвольте заметить, какой же я буду мужик, если меня будут брить, купать, кормить с ложечки?

– Извините. Тюфяк, а не мужик!

– Вот именно! А такие, как известно, мир не покоряют!

– Согласен.

– Да и к тому же… Как говорят русские, спешка нужна… только, при ловле блох! – генерал принялся за правую щёку, как в коридоре послышался громкий топот.

– Господин генерал! – влетел в комнату запыхавшийся посыльный капитан, в перепачканном мундире и очень взволнованный. Он, прямо с передовой, сразу явился к генералу, не приводя себя в порядок, что было непринято в германской армии и считалось плохим тоном и невоспитанностью.

От громкого ерика, Зекендорф всё же вздрогнул и резанул, опасной бритвой себя по щеке. Выступила кровь.

«Ничто человеческое, не чуждо, даже высокопоставленный арийцам!» – подумал про себя капитан, но на его лице, не дрогнули ни один мускул.

– Какого чёрта, капитан?! Вы, мне мешаете! Из-за вашего крика, я порезался! – недовольно воскликнул генерал, зажимая свежий порез пальцем. – Чёрт вас дери!

– Ещё раз прошу прощения! – виноватым голосом ответил посыльный, и вытянулся по струнке, перед генералом, – Разрешите доложить?! Связи нет, пришлось лично явиться…

– Докладывай, раз уж ворвался… – постепенно раздражаясь, ответил Зекендорф, нервозность посыльного, почему-то стала передаваться и ему, – Почему связи нет?! Весь грязный, как свинья… Где ваши манеры, капитан? Что, не могли привести себя в порядок…, – это не был вопрос, скорее констатация факта, при этом генерал продолжил бриться. – Что за бедлам, у вас там, на передовой твориться?!

Посыльный, виновато опустил взгляд, дожидаясь, когда генерал замолчит, и сразу выпалил:

– Извините, господин генерал! Просто на это, нет времени. Русские, час назад, перешли в наступление… И оно, успешно набирает силу… Наши солдаты, бегут с поля боя…

И остановить их, никто не может!

– Что-о?! Вы, ничего, не перепутали? Это вздор, капризной девки! – не веря своим ушам, воскликнул Зекендорф, перебивая докладчика. На секунду оторвался от бритья, и пристально посмотрел на связного, не послышалось ли ему. – Как, такое может быть?! Я надеюсь, это не розыгрыш?

– Никак, нет! Русские, пустили в бой, свои новые танки, о характеристиках которых, мы ничего не знаем! Они, сметают, всё на своём пути! Мы, не можем их удержать… Они, прут напролом, сокрушая любые наши заслоны! Их броня, способна удержать любой снаряд из нашего оружия, выпущенного прямой наводкой! Решили, вам, срочно доложить! Поэтому, я с передовой сразу к вам в штаб…

– Откуда у русских, новые танки?! Странно, разведка ничего такого, не докладывала…, – изумился Зекендорф. – Покажите мне на карте обстановку!

Посыльный подошёл к столу, на котором лежала разложенная карта, и подробно показал генералу, настоящее положение дел. Где сейчас находятся, какие части.

– Если, темп атаки не спадёт, то уже через час, русские подойдут к Красногвардейску! И берут его, в кольцо! И если мы, не отведём быстро оттуда пехотную часть, то она, попадёт в окружение.

Зекендорф, не вытирая с лица пену, подбежал к карте, и внимательно изучил сложившуюся ситуацию.

– Приказываю, срочно оставить Красногвардейск. Переправиться через реку, закрепиться и удержать западный берег реки Дубисса! – ткнул он пальцем в карту и крикнул в куда-то вглубь дома, – Зигмунд! Быстро мне связь, со всеми подразделениями!

– Так точно! – отозвался связист, из соседней комнаты.

Адъютант, принялся спешно убирать бритвенные принадлежности.

Глава 5

Часом ранее.

На поле сражение, где одна из боевых групп «Зекендорф», была атакована ранним утром, частями 2-й танковой дивизией 3-го Советского механизированного корпуса. В состав, которого, входило десять КВ-2 и пять Т-34/76 остальные были устаревшие БТ-5 и 7, Т-26.

В боевом отделении танка КВ-2, под командованием лейтенанта Калабанова, царило радостное настроение. Ведь они, смогли сломать, сопротивление противника, и заставить их отступить.

– Командир! – кричал, совсем мальчишка, белокурый стрелок-радист Прохор, – Как думаешь, сдюжим?

– Не боись Прохор! Видишь, как гады драпают! – Калабанов уверенно кричит в ответ, – Цель, поставленную командованием, выполним! Нам, всего-то для этого и надо, прорвать линию обороны фрица, занять Красногвардейск и выбить врага с плацдарма…

Тяжёлые танки КВ-2, с громким рёвом, атаковали позиции 6-го мотоциклетного батальона и прорвали его. Пехотинцы Вермахта, завидя гигантские исполины Советской армии, бросились врассыпную. Но пулемёты легких танков, двигающихся следом, и держась в непосредственной близости с тяжёлыми танками, из всех своих орудий, осыпали противника градом снарядов и ливнем пуль, не давая гитлеровцам поднять головы. При этом сами же, не выдерживая ударов снарядов противотанковых пушек, вспыхивали один за другим. Немецкая артиллерия работала отлично, но только это и могла, как поджигать лёгкие танки Т-26 и БТ-5, Бт-7.

Суматоха в рядах фашистов, превратилось в паническое бегство, и полк, был вынужден отступить, под прикрытие основных сил боевой группы. Но и это им не помогло. Тяжёлые Советские танки, шли по пятам.

Генерал Зекендорф, всеми имеющимися силами, пытался удержать линию обороны, на рубеже западного брега реки Дубиссы. Солдаты, отступая на западный берег, старались закрепиться на нём и дать бой взорвавшемуся противнику.

Ротный Калабанов, перекрикивая рёв танка, кричит в рацию:

– «Ласточка», будь внимателен! Справа лесок!

– Командир, я понял! – отзывается с треском в динамике «Ласточка».

– Ребятки, впереди река! – Зиновий ставит задачу всему составу, – Форсируем с ходу! Враг не должен опомниться! Задача прежняя! Погасить танковое и артиллерийское сопротивление противника. И не дать ему, закрепиться на новом рубеже! А там, как масть ляжет!

– Есть! – послышались, голоса командиров танков, сквозь помехи и треск радиостанций. – Понял.

– Давайте ребятки, давайте! – кричит ротный им в рацию, – Дела-а-й как я!

И его исполин, с ходу, первым, окунулся в прозрачные воды реки. За ним, проделали все остальные экипажи.

Огромные машины, под командованием Зиновия Калабанова, на полном ходу въехали в небольшую речушку и без труда пересекли ее, оставляя после себя мутный поток бурлящей воды, да глубокие следы на берегу, и начали карабкаться на западный береговой откос. Не успевшие окопаться, германские солдаты, выскакивали из своих ям и бежали прочь. Стараясь, как можно быстрее, укрыться от наступающего противника. Советские исполины, своим стремительным броском, не дали возможности закрепиться противнику на западном берегу Дубиссы, погнали его дальше, развивая своё внезапное и мощное наступление.

Глава 6

Командир танковой дивизии Раус, в бинокль наблюдал за наступлением Советских танков, из хорошо укреплённого окопа. Мощь, новых танков противника, он почувствовал даже через бинокль.

– Хельмут, быстро передайте мой приказ всем частям, имеющим тяжёлое вооружение, открыть массированный огонь по танкам русских! – в его голосе чувствовалась тревога.

– Слушаюсь! – козырнул адъютант и скрылся в боковой траншее.

Через пару минут, приказ был исполнен. Со всех сторон гитлеровцы, открыли шквальный огонь по Советским монстрам. Земля, от взрывов и грохота, дрожала и гудела. Всё пространство заволокло огнём, дымом, и пылью. Повсюду гремели выстрелы, свистели пули и осколки, разрезая своими металлическими телами воздух. Солдаты, с обеих сторон, гибли десятками. Раус и Зекендорф, надеялись на успех, и с волнением смотрели из командного пункта, на поле битвы. Последний, сам прибыл на передовую, чтобы удостовериться в правдивости происходящих событий. Увиденное его поразило и шокировало.

– Не зря, значит, я лично прибыл на передовую! – Зекендорф восторженно, но с лёгкой тревогой в голосе, прокомментировал увиденное, – Такое, нужно видеть в живую, а не слушать из докладов посильных…

Но страх усилился, когда из огненного ада, грозные великаны, показались вновь. Окутанные огнём и дымом, мощные КВ-2 и несколько Т-34/76, целые и невредимые двигались вперёд, сокрушая все, что попадалось им на пути, будь то бронетранспортёр, артиллерийская батарея или танк.

– Откуда у русских, такие машины?! – орал в страхе Раус, его нервы сдали. – Наша разведка, сильно ошиблась, уверяя Гитлера, что у русских, нет мощного оружия! Наших Pz/35(t) и Pz.IV хватит, чтобы дойти до Урала, за месяц! Их за это, вздёрнуть на виселице надо! Как изменников! Мы, все модели их танков знаем. А этих, даже классифицировать не можем!

– Ваша, правда… – ответил Зекендорф, держа себя в руках. Вновь поднял бинокль, и посмотрел на поле боя, – Русские, в плане скрытности, нас переиграли… И сейчас, мы дорого поплатились за отсутствие такой информации! – с сожалением, констатируя факт, потери большого количества личного состава входе Советской наступательной операции, и значительной части боевой техники, и захваченных территории, с сожалением и страхом, произнёс Зекендорф. Понимая, что Гитлер, не погладит по головке за такой провал. – Как не горестно признавать, но это, так!

– Извините, – вмешался в разговор адъютант Зекендорфа, стоявший чуть в стороне от всех. Он всегда предпочитал находиться с краю, и внимательно следить за разговором и принимать решения, как бы взглядом со стороны, – ведь у нас, есть ещё танки полковника Рихарда Колля. Разве, этого мало?

– Хм, – усмехнулся Раус, – Вот то-то и оно! Что они есть. Но будет ли толк, от того, что они есть.

– Прекратить падение духа! Это чувство, не для истинных арийцев! – повысил тон Зекендорф, отрываясь от бинокля и поочерёдно оглядывая всех своих офицеров. – Мы, офицеры Третьего Рейха! И нам, не пристало скулить и ныть, при первых неудачах!

– Извините, – Раус вытянулся по струнке, – нервы.

– Быстро ко мне полковника Колля! – приказал Зекендорф адъютанту.

Глава 7

В ту минуту, лейтенант Калабанов, смотрел в смотровую щель своего танка.

Немецкая пехота, разбегалась в разные стороны, а снаряды от тяжёлых гаубиц, не причиняли КВ-2 никакого вреда. Русские танки, выехали на перекрёсток двух просёлочных дорог, на стыке двух лесков. Сбавили ход, пытаясь разобраться, где сейчас находиться противник.

– Главное, не оторваться от наших! – прокричал Зиновий.

– Где-то здесь, у них скрыта артиллерия. Нутром чую! – ответил Прохор.

– Я бы тоже, спрятал её в лесочке. Вопрос, в каком?

– Сдаётся мне, командир, что скоро узнаем…

Ждать пришлось совсем недолго. С правого фланга, по многотонным советским машинам, открыли смертельный огонь, противотанковые немецкие пушки. Они укрывались в лесу, и специально выдержали тяжёлую паузу, чтобы подпустить ближе и практически в упор расстрелять противника, таким способом, отвечая на вопрос танкистов Калабанова.

Из скрытых позиций, немецкая артиллерия, прицельно била по Советским исполинам. Лёгкие танки, продолжали вспыхивать один, за другим. Калабанову, такое дело, не понравилось. Нужно было, что-то делать… Тут раздался голос лейтенанта Ласточкина:

– Командир, я «Ласточка», справа пушки! – докладывал командир танка.

– Я как чувствовал! Отлично! – отчего-то радостно воскликнул Зиновий и крикнул в рацию, – Ребята дела-а-й как я!

И тут же, по внутренней связи приказал механику-водителю:

– Коля, давай! Справа пушки! Прокатимся по ним!

Машины остальных экипажей, также повинуясь приказу командира, повернули на девяносто градусов вправо, и ударили по позициям противотанковой артиллерии гитлеровцев. Снаряды, выпущенные в сторону бронированных монстров, отскакивали от них как горох от каменной стенки. Очередной снаряд угодил прямо в башню Калабанова. Танкисты от страшного удара и металлического звона схватились за уши, но скорость не сбросили.

– Молодец Колюня! Так держать! – тряся головой, закричал по связи Зиновий. – Дави, их сук! Дави! Негоже, на них снаряды тратить!

– Есть… Так… Держать… – отозвался Николай, тряся головой, в ушах стоял страшный звон.

Мощные машины, ворвались в укрепления артиллеристов и открыли пулемётный огонь по противнику. Фашисты, видя, как от Советских исполинов отскакивают снаряды, сами покидали позиции и с громкими криками, бросались наутёк. И остановить эту охватившую всех панику, никто не мог. Офицеры, бежали рядом с солдатами, делая последние попытки вернуть людей на позиции, и постараться сдержать натиск русских. Но гибли, под пулями пулемётов, строчивших без перерыва в лёгких танках, что следовали по пятам за исполинами, грамотно отсекая пехоту.

Разворочав, своими могучими гусеницами, все вражеские противотанковые пушки, танкисты Калабанова повернули обратно, продолжая двигаться вперёд.

Ротный, довольно улыбается и смотрит в смотровую щель. План фашистов провалился, и они, потеряли десять батарей.

– Молодцы ребятки! Так держать! – похвалил он своих подчинённых, радостно крича в рацию. – Теперь вперёд, на позиции тяжёлой артиллерии. Они прямо по курсу! Следом за нами, движется пехота, нужно расчистить ей проход.

В рации раздались голоса:

– Есть командир! «Ласточка» принял.

– «Дёготь» принял! – прозвучал голос лейтенанта Дегтяря.

– «Сокол» принял! – ответил почти мальчишка лейтенант Соколов.

– «Гвоздика» принял! – последним откликнулся лейтенант Сергеев.

Ротный, слушал позывные своих ребят, и в глубине души, боялся за каждого из них. Вдруг, не услышит чей-то голос. Но пока, все экипажи вышли на связь, и у всех, всё отлично. Это был, хороший знак. Теперь можно двигаться дальше. Зиновий, широко улыбнулся, тихо шепча себе под нос, вновь припадая к смотровой щели:

– Мы вам покажем, кузькину мать!