Валерий Касаткин
Пьяные вишни. Роман
– Звонила подруга с исполкома, спрашивала, чьим хлебом торгуем. Пришлось сказать правду. Рано или поздно все и так узнают.
– Это первый звоночек, теперь жди набата.
– Нам не привыкать, поборемся. И ещё, тебя искала главный бухгалтер.
– Стоит только зайти в магазин – и пошла текучка-тягучка. Хоть ты сюда не приходи. Придется расследование приостановить.
– Какое ещё расследование?
– Потом расскажу.
Так неделя и пролетела в суете. В субботу российский хлеб снова разлетелся мгновенно. Данилин в круговерти дел иногда мысленно возвращался к расследованию. Версия приобрела кое-какие очертания. А «взрыватель» пока притих, и это тоже могло что-то значить.
18
В понедельник пожаловали жданные-нежданные гости. Сначала с экономического отдела райисполкома пришла подруга жены. Изучив документы по хлебу, она известила о недовольстве председателя по этому вопросу. Потом заявилась инспектор санстанции, которая опять тщательно проверила документы и предупредила, что завтра к ним в магазин приедет гроза всей торговли – начальник отдела областной санстанции с проверкой.
После ухода гостей Данилин сказал жене:
– Вот и началось. Сегодня были «ласточки», а завтра прилетит «коршун».
– А что они могут сделать? – хорохорилась Алеся. – Условия торговли хлебом у нас соблюдаются. Есть разрешение своей санстанции, договор с местным хлебозаводом. Документы в порядке.
– Ты что, не знаешь! Свинья грязи найдёт. Что-нибудь накопают. В итоге, область отменит районное разрешение.
– Ладно, не будем гадать. Давай дождёмся завтра. А в магазине сегодня надо навести идеальный порядок.
Алеся вызвала свободных продавцов, подключила бухгалтерию – и работа закипела. Главное, надо было проверить сроки реализации продуктов и их соответствие сертификатам, чтобы не оказалось на прилавках просроченного товара. И не дай Бог, если найдут хоть одну единицу такого товара, газеты начнут снова трубить, что коммерция торгует тухлым товаром. Хотя в магазинах райпотребсоюза и сельпо такого товара хоть пруд пруди, но на это все закрывают глаза.
Во вторник ровно в девять ноль-ноль пожаловала гроза магазинов. Юрий Иванович, превратившись в самого приветливого человека на свете, улыбаясь, сказал:
– Для нас большая честь, что вы лично посетили нас. И мы будем очень благодарны вам, если подскажите, как улучшить работу магазинов.
– Ну что же, для начала, неплохо. Но у меня мало времени, покажите всё, что касается хлеба.
Алеся Алексеевна быстро всё показала и рассказала.
– На первый взгляд, у вас всё в порядке. Но есть один существенный недостаток, из-за которого я могу приостановить реализацию хлеба. Это отсутствие рампы с навесом, – серьёзно сказала гроза коммерции.
Юрий Иванович, успокоившись, только теперь разглядел грозную тётю. Была она невысокого роста. Бросалось в глаза её большая голова, несоразмерная фигуре. А в остальном она была обыкновенной женщиной. Данилин ей ответил:
– Навес не проблема, сделаем. Проблема в другом. Посмотрите, хлебный магазин напротив уже десять лет торгует без этих причиндалов, и никто его не закрывает. Я прекрасно понимаю причину вашего визита и знаю, кто его заказчик. Они хотят запретить торговать неугодным хлебом, но пусть сначала спросят у людей, хотят ли они этого. Народу надоело есть изо дня в день кислый, липкий или разваливающийся на крошки хлеб. Сами-то начальники за хлебом ездят в областной центр.
– Юрий Иванович, я объективно доложу о результатах проверки, но мой вам совет – не торгуйте этим хлебом.
– Спасибо, но дело не только во мне. У меня заключён договор с известным человеком, и он может подключить свои связи, прессу, телевидение. Это проблема страны, и её надо решать так, чтобы у народа всегда и во всём был выбор.
Проверяющая, улыбнувшись, сказала:
– Ну что же, я поняла вашу позицию, удачи вам.
После ухода не такой уже грозной женщины Данилин позвонил Яровскому Владимиру и доложил ситуацию. Тот пообещал разобраться.
В субботу в десять ноль- ноль прибыла машина с хлебом. Следом за ней приехали три брата Яровские. Данилины и они устроили маленькое совещание, на котором приняли решение повоевать с местной властью и не только из-за денег, а преследуя благородную цель – удовлетворения спроса населения на качественный продукт. Владимир пообещал подключить кого надо. При этом, конечно, все понимали, что с властью воевать бесполезно. Но надо было кому-то начинать что-то делать, чтобы руководители государственных предприятий подняли свою пятую точку и повернулись лицом к народу.
Когда Яровские уехали, Юрий Иванович вышел из магазина и пошёл по улице в сторону вишнёвого сада. Ему вдруг до боли захотелось спрятаться там от суеты, реального мира, посидеть под вишней, смакуя аромат простого вина. Он подумал: загляну туда лишь на минуту и уйду, а может…
Пробравшись через рухлядь, Данилин осторожно из-за угла гаража посмотрел, есть ли кто в вишнёвом саду. За столом сидели два знакомых парня – руководители среднего звена, которые тихо и мирно беседовали, цедя из стаканчиков вино. Юрий Иванович решительно шагнул навстречу винным парам. Ребята, поздоровавшись, предложили сто граммов. Рука Данилина дёрнулась и сама по себе потянулась за успокоительными каплями, но в последний момент включился мозг, который дал команду ей остановиться.
– Вспомнил, сегодня мне ещё надо рулить, – рука его опустилась. – Сёмин сегодня был здесь? – Юрий Иванович перевёл разговор в другое русло.
Один из парней ответил:
– С утра был, взял свою машину и куда-то уехал. А вот вчера его здесь не было.
«Странно, – подумал Данилин, – надо ему позвонить».
– Будешь, Иванович? – другой парень снова показал Данилину на стаканчик с вином.
– Ребята, вы меня знаете, если нет причин, я всегда поддерживаю компанию, а сегодня извините. Я лучше прогуляюсь по саду.
Юрий Иванович ушёл в другой его конец и задумался: сколько же исповедей, историй витает в кронах уже стареющих деревьев. И сами плоды здесь бывают не простые, а впитавшие дух людских судеб. Вишни редко доживали до полной зрелости. Их начинали срывать для закуски, когда появлялась первая краснота. Прежде всего, такая участь ожидала плоды, расположенные на нижних ветках. А вот на верхних вишни созревали до черноты и пахли вином. Там были пьяные вишни, впитавшие воздух, насыщенный парами вина. Данилин, когда был в такую пору в саду, всегда закусывал только такими плодами, хотя для этого приходилось забираться наверх дерева. Но в основном у вишенок была короткая жизнь, как и у тех, кто однажды попадал в этот вишнёвый сад и пробовал плоды с ароматом вина. Юрий Иванович размышлял: приезжали в город молодые специалисты с решимостью добиться успеха в своём деле, построить блестящую карьеру, изменить жизнь страны к лучшему. Но, сталкиваясь с действительностью, финансовыми трудностями, пьянством людей, энтузиазм их с каждым днём угасал. Встречаясь друг с другом, они начинали плакаться в жилетку, сожалея о невозможности изменить мир. И со временем у каждого из них появлялся свой «вишнёвый сад», из которого потом было трудно вырваться. И кто сдавался, судьба готовила тому приговор – преждевременную смерть.
Данилин вернулся в магазин. Алеся пристально посмотрела ему в глаза и по привычке попросила:
– А ну-ка, дыхни.
В этот момент у Юрия Ивановича появилось желание поцеловать жену, такую горемычную, терпеливую, родную. Лишь благодаря ей он смог вырваться из «вишнёвого сада» и вновь открыть в своей душе когда-то утопленные в вине поэтические способности. Теперь его душа хотела говорить стихами и наслаждаться новыми ощущениями.
Данилин без страха дыхнул. Алеся удовлетворённо сказала:
– Теперь пошли домой и приготовим что-нибудь вкусненькое.
19
Данилины который уже раз шли домой вместе. Совсем недавно, особенно по выходным и пятницам, их пути расходились. Юрий Иванович под разными предлогами сбегал в вишнёвый сад и там окунался в другую жизнь. Алеся, побродив, посудачив с подругами, шла домой и занималась там женскими делами: что-то шила, вязала, стирала, делала заготовки на зиму. Теперь они снова ходили одной дорогой. Их всё чаще и чаще видели вместе в городе, в магазинах, на городских мероприятиях. Несмотря на передряги в работе, в душе Алеси установилось спокойствие. Она даже побаивалась такого непривычного для неё состояния. Мужу в этом не признавалась, боясь спугнуть ростки нового семейного счастья. Она думала: теперь уж точно надо двигаться дальше к лучшей жизни. Юрий Иванович тоже строил далеко идущие планы.
Алеся, не дойдя до своего дома, предложила мужу прогуляться по улицам, зайти в универмаг. Данилин согласился. Город ему нравился, хотя и не стал родным до конца. Это был уютный провинциальный городок, где почти все знали друг друга в лицо. Лежал он среди живописных озёр, обрамлённых сосновыми борами. Центральная площадь города не отличалась оригинальностью. В центре её стоял памятник Ленину, вокруг которого проходили все праздники и политические мероприятия.
Данилины прошлись по рынку, заглянули в книжный магазин, где Юрий Иванович в очередной раз рассматривал самоучители по английскому языку. Его до сих пор не покидало желание выучить этот язык. Хотя когда-то в школе и в университете, рассчитывая на кажущуюся несложность, изучал немецкий и испанский. Теперь он подыскивал наиболее удобный учебник английского языка. Но предлагаемое его пока не устраивало. И в очередной раз обзывал себя дураком, что не учил «инглиш» со школьной скамьи.
Обойдя все отделы универмага, Данилины пошли домой. Алеся в очередной раз, встретив знакомую, остановилась для душевной беседы. Юрий Иванович отошёл в сторонку и задумался о мужиках. Где они? Гуляя по городу, он почти их не встречал. Очевидно, сейчас сильный пол в своих «вишнёвых садах», гаражах, на рыбалке заглушает спиртным обиды, недовольство жизнью. Многие из знакомых уже на небесах, наслаждаются райскими ароматами тамошнего сада. Другие уехали на заработки в Россию. Некоторых из них привозят оттуда в гробах. Так, глядишь, город и без мужиков останется.
Прогулка заняла часа два. Она бы вложилась в один час, если бы Алеся не цепляла при встрече знакомых и не переливала с ними из пустого в порожнее. Уже около своего подъезда Юрий Иванович спросил жену:
– Вот ты мне скажи, о чём каждый раз можно так много болтать? У тебя язык не заболел? Бери пример с нас, мужиков.
– А мне вас трудно понять. Когда вы трезвые, слово из вас не вытащишь. У вас при встрече для общения находятся лишь три предложения: «Привет!», «Как дела?» и «Пока». Но уж когда пьяные – держись. Чего стоит только ваше «Ты меня уважаешь?»
– Это уже не про меня.
– Ну-ну, сплюнь, а то сглазишь.
Данилин постучал по деревянному столбу на всякий случай.
Войдя в подъезд, Юрий Иванович почувствовал знакомый запах древних вещей и перегара. Эта смесь образовалась и впиталась в стены от двух источников. На втором этаже в однокомнатной квартире проживала девяностолетняя старушка, а напротив, в четырёхкомнатной, обитал с семьёй Иван, вечно приходивший с работы пьяным, часто устраивающий скандалы. Тогда в квартире всё гремело, стучали двери, бились стёкла, в форточки на улицу летели сковородки, кастрюли с непонравившейся едой, звучал сочный, отборный мат. Жена вызывала милицию, Ивана забирали, утром отпускали. И так продолжается уже многие годы. В такой обстановке выросли и их дети. Перегара добавляет и его сосед снизу, глава когда-то счастливой семьи, Коля. Там отношения складываются более опасные. Всё началось с безобидных вечеринок по выходным. Данилины тоже иногда в них участвовали. Казалось, нет семьи идеальнее их. Оба – с высшим образованием, занимают ответственные должности на работе. Но Коля запивал всё чаще и чаще. Жену стал называть жирной коровой, а вот её подругу таких же габаритов восхвалял. И «бомба взорвалась». Один за другим пошли скандалы с драками. Однажды двенадцатилетний сын не выдержал и ударил отца ножом, задев печень. Дело тогда с помощью Данилина замяли, убедив следователя, что Коля сам случайно упал на нож, но семье пришёл конец. Теперь Коля пьёт каждый день, стала прикладываться к спиртному и его жена. Скандалы усилились. В этой связи Данилины часто бегали вниз их разнимать. Юрий Иванович как-то сказал Алесе, что это рано или поздно закончится бедой. Пытались с ними разговаривать на эту тему, советовали разъехаться. Коля с женой обещали что-то сделать. Но на следующий день всё начиналось сначала.
На втором этаже за дверью послышался пьяный голос Ивана. Данилин подумал: сегодня опять в форточку полетит сковородка. Эх, жизнь!
20
В понедельник Данилины, собрав весь коллектив, провели ревизии в двух магазинах. Они прекрасно знали, что продавцы к этому времени возвращают в кассу деньги, чтобы потом снова их забрать. Но ревизии опять «не пошли». Недостачу решили удержать из следующей зарплаты работников. Данилины ещё раз убедились, что кто-то всё-таки подворовывает или делают это все понемногу.
Во вторник утром позвонил Владимир Яровский и сказал, что к ним едут гости. Через полчаса после звонка в кабинете появились девушка и парень, которые представились корреспондентом и оператором телевидения. Они взяли интервью у Юрия Ивановича и Алеси по проблемам торговли российским хлебом и попросили найти желающих высказаться в поддержку этого продукта. Юрий Иванович оперативно поговорил с несколькими пенсионерами, которые захотели стать звёздами телеэкрана. После этого корреспондент «пошла в народ». На следующий день телевидение показало репортаж, но с уклоном защиты местного хлебозавода, руководство которого обещало приложить все усилия для улучшения качества своей продукции. Показали и одного пенсионера с буханкой хлеба, напоминающего сырое тесто. После этих событий люди приходили в магазин к Данилиным и выражали им свою поддержку.
Юрий Иванович понимал, что вся эта шумиха с хлебом ох как не понравится районному руководству, и теперь надо ждать от них ответной реакции. Но прошёл день, за ним следующий. Власть угрожающе молчала. Юрий Иванович махнул на всё рукой и вернулся к делу «взрывателя». Он хотел поговорить с женой пропавшего завхоза. Но опять не получилось. В четверг после обеда жене позвонила её подруга юности Вика, работающая в их втором магазине продавцом, и напомнила об аквариуме, который Данилины обещали её сыну. Жила она с сыном на окраине города в деревянном доме. Правда, год назад появился у неё сожитель Лёня с мотоциклом и велосипедом. Откуда взялся этот парень, никто не знал.
Алеся, пообещав подруге приехать, сказала мужу:
– Давай съездим прямо сейчас. Мы у неё давно не были.
– Какая она тебе подруга! Пристроила воровку в магазин, и что теперь с ней делать?
– На прежней работе её подставили и оговорили.
– Слушай сказки, а у меня от них уши вянут. Ладно, собирайся. Ведь это я её пацану аквариум обещал. А обещания надо выполнять.
Приехав к Вике, Данилины, глядя на дом, удивлённо переглянулись. Дом был отремонтирован, к нему пристроена веранда. Вика, заметив удивление, поспешила объяснить:
– Лёня помогает, у него золотые руки.
Вика была симпатичной женщиной, обладающая шикарными чёрными с синим отливом волосами и такими же глазами. Но от её души веяло холодом, а под её волосами, как Юрий Иванович говорил жене, роились не совсем светлые и чистые мысли. Он ей не доверял. Особенно недоверие усилилось после того, как узнал, что с прошлой работы её уволили за махинации с документами. И недостачи в своём магазине он тоже связывал с ней. Неоднократно предлагал жене её уволить. Но Алеся жалела мать-одиночку и говорила, что подозрение – это не доказательство.
Вика накрыла на стол, поставила бутылку марочного вина и сказала:
– Сейчас должен подъехать Лёня. Но я с ним собираюсь расстаться. Странный он человек. Не знаю, чем занимается в свободное время, в гараж натягал разного барахла и пригрозил, что в случае разрыва отношений гараж заберёт себе.
Юрий Иванович, оставив женщин за столом, вышел на улицу. В это время на мотоцикле «Восход» подъехал Лёня. Их пути уже пересекались. Как-то раз Лёня предложил ему двести метров бухты поливочного шланга, которым якобы рассчитались с ним за работу. Забирали бухту из кустов на окраине города. Тогда еле-еле её в машину затолкнули. Данилин спросил, сколько он должен, но Лёня отмахнулся и сказал, что ему денег не надо, а вот юридическая консультация может понадобиться. И потом каждый раз при встрече его интересовали вопросы семейного права типа: как делится собственность в случае развода супругов, сожителей и что останется в случае смерти одного из них. Такие вопросы Юрию Ивановичу казались странными. Тем более что Лёня не был женат, но, может быть, он хотел создать семью, и тогда этот интерес был естественным.
Данилин встретил Лёню как старого приятеля и спросил:
– Где колесишь, дружище?
– Да уж наколесился по району, пора и отдохнуть.
– Там, в доме, женщины расслабляются. Может присоединишься.
– К спиртному я равнодушен, а перекусить не помешало бы. Но прежде у меня к тебе есть пару вопросов. Ты же знаешь, что я к Вике хорошо отношусь и предлагал ей официально заключить брак, но она не соглашается. Может, ты с ней поговоришь?
– Поговорить-то я поговорю, но в этих вопросах каждый решает сам. Я лишь могу порекомендовать тебя ей как нормального мужика.
– Ну ладно, и на этом спасибо. У меня ещё один вопрос. Если мои пути с Викой разойдутся, могу я забрать себе гараж в качестве компенсации. Я много денег в него вложил. Можешь посмотреть?
Леня открыл гаражные ворота и загнал вовнутрь мотоцикл. Гараж был металлический, а внутри обит вагонкой. Вдоль стен тянулись стеллажи, на которых действительно на первый взгляд лежал хлам, но присмотревшись, Юрий Иванович заметил несколько электродвигателей, силовой кабель, разные провода, телефонный аппарат, две телефонные трубки с набором номеров и разных размеров коробки. Данилин, осмотрев гараж, сказал:
– Молодец, Лёня! Вложил ты сюда немало сил и денег. Но я тебя разочарую. Если ты захочешь забрать гараж себе, а Вика будет против, то тебе придётся обратиться в суд с иском. А там потребуют документы на него, будут выяснять, кому он принадлежит, и документальное подтверждение твоих затрат.
– Я уже понял, Юра, дело «труба». Ладно, разберёмся. И я тебе вот что хотел сказать. Если вдруг тебе понадобится помощь в бизнесе, например, выбить из кого-нибудь долги или убрать препятствие, обращайся, не стесняйся.
Юрий Иванович внутренне насторожился, но не подал вида и подумал: а что он знает про Лёню? Ничего. По его поведению, высказываниям и внешнему виду с волчьим взглядом можно сказать, что этот человек способен на решительные поступки и действия.
– Спасибо, Лёня, если что, обращусь. А сейчас пошли в дом, нам пора уже уезжать.
– Юра, давай завтра съездим на твоей машине на рыбалку. Мой мотоцикл что-то барахлит, – неожиданно предложил Лёня, дыша в спину Данилину.
Юрий Иванович обернулся, его пронзал колючий взгляд маленьких глаз Лёни.
– Такой вопрос я согласовываю с женой. Если она согласится, то я всегда «за».
Войдя в дом, Данилин обратил внимание на полупустую бутылку вина и, шутя, спросил:
– Вы, очевидно, в юности застряли. Возвращаться собираетесь?
– Сейчас, вот это допьём и вернёмся в реальный мир. Не всё же время вам, мужикам, там находиться. И нам иногда в грёзах хочется побывать, – парировала Алеся.
– Ладно, летайте, где хотите, но нам с Лёней полагается компенсация в виде рыбалки, поскольку мы спиртным не увлекаемся. Как насчёт завтра?
– Ха-ха-ха! А если серьёзно, завтра пятница, и у нас много работы.
– Работы всегда много, ты любишь её находить на пустом месте. Отработаю в выходные дни.
– Ладно, катись куда хочешь.
– Ну что, Лёня, лодка у тебя есть?
– Есть деревянная, стоит на одном озере. Я на него постоянно езжу рыбачить.
– Тогда в пять завтра я у тебя.
По дороге домой Юрий Иванович рассказал жене про разговор с Лёней. Алеся, поёжившись, сказала:
– Да, странный человек, и Вика его побаивается, и у меня от его взгляда мурашки по спине бегают. Как ты согласился с ним на рыбалку поехать?
– Не знаю, не знаю…
Юрий Иванович и Лёня на машине уже полчаса петляли по лесной дороге. Наконец она привела их на обрыв живописного озера. Чуть в стороне стоял довольно ещё крепкий дом с яблоневым садом, грядками и картофельным полем. Ещё дальше кучками росли яблони, покрывшиеся мхом от старости. Данилин подумал: когда-то здесь была деревня. От неё остался лишь один дом. В это время из него вышел старенький, бородатый, согнутый в пояснице дед. Он приветственно помахал им рукой. Лёня прокричал ему:
– Здорово, Архипыч! Как дела?
– Топчу землю, топчу, сынки. Выходит, нужен я здесь ещё кому-то. А вы на рыбалку?
– На рыбалку, дед, на рыбалку. Вот тебе гостинец, – Лёня достал из рюкзака бутылку вина и разной закуски и отдал Архипычу.
– Вот спасибо, сынок. Ну, рыбачьте, не буду мешать, – дед бережно прижал бутылку к груди и поковылял в дом.
– Дед глуховат, но ещё крепок, – сказал Лёня, обращаясь к Данилину.
– Как он здесь, в такой глуши, один живёт?
– Сюда иногда рыбаки приезжают, да и сын с невесткой его не забывают. Ну что, Юра, вперёд, заре навстречу! Вон там моя лодка.
Погода была благоприятной для рыбалки. По озеру гулял лёгкий южный ветерок, а по небу медленно ползли тяжёлые облака. За весла сел Лёня и стал грести мощно и умело. Лодка словно полетела над водой. У Данилина возник вопрос: сколько же лет Лёне? Выглядел он неопределённо. Скорее всего, он младше его на пару лет. В плотной, спортивной фигуре чувствовалась сила. Юрий Иванович спросил:
– Ты когда-нибудь курил, пил? Ты вроде бы не местный, как и я?
– Я из России, из-под Москвы. Когда мой друг в двадцать два года умер от наркоты, я дал себе слово к любой отраве не притрагиваться.
– Я тоже враг наркотиков и сигарет, а с недавних пор и алкоголя. Есть в мире много другого интересного.
– Если бы ещё к этому и деньги были, – лицо Лёни обезобразил оскал наподобие улыбки.
– Денег больших у нас не заработаешь. Вон сколько лет мы с женой бьемся, а получается как рыба об лёд.
– Но, однако, вы живёте, лучше, чем многие из нас.
– А сколько это стоит нервов, здоровья! Щипают со всех сторон. Мои коллеги рэкет в девяностые пережили, меня, слава Богу, не трогали. А теперь, говорят, снова вроде бы появился кто-то, кто моих собратьев держит в страхе.
– Разные и среди вас есть. Многие поднялись на ворованном и теперь жируют.
– Не отрицаю этого, но многие из таких предоставили рабочие места людям и более-менее достойную зарплату.
– Но гнилые души как были у них, так и остались.
Лёня вдруг побледнел и прекратил грести. Его взгляд был направлен в тёмную глубину.
– Что-то случилось?
– Показалось.
Лёня замолчал, но грести стал ещё сильнее к намеченному месту лова.
21
Когда Данилин под вечер вернулся с рыбалки, Алеся спросила его:
– Дорогой, а ты не забыл, что у нас завтра мероприятие по случаю наших дней рождения? И что ты себе думаешь? Кого приглашать? Что на стол? Времени осталось совсем ничего, а тут конь ещё не валялся.
– Не тарахти. Традицию нарушать не будем. Всё будет как всегда. Давай лучше отдохнём, утро вечера мудренее.
– Как знаешь!
В супружеском союзе Данилиных просматривалась воля Всевышнего. Небеса им послали знак, который указывал на один совместный путь в жизни. Об этом свидетельствовали прежде всего их памятные даты. Алеся родилась пятого, Юрий Иванович седьмого июля одного и того же года. Четвертого июля они соединили свои сердца для совместной жизни и поклялись друг другу в вечной любви. Данилин потом оценил преимущество такого расклада дат. Их просто невозможно было забыть.
Данилины всегда объединённый день рождения отмечали на природе, на крутом берегу озера в окружении сосен. Из областного центра приезжали братья Юрия Ивановича без жён, их компаньоны по строительной бригаде без жён, а со стороны Данилиных были продавцы и бухгалтерия в полном составе. Иногда принимали участие в мероприятии Сёмин с гитарой и Борис Бурнович. Брат Николай традиционно дарил сто долларов и говорил хвалебную речь. Благодарил за возможность работать под крылом предприятия «Таргет». Потом пили, ели, пели, танцевали. Приезжие заигрывали с продавцами, гоняя их по кустам и между сосен, купались и снова пили. Но напивались лишь единицы. Юрий Иванович тоже старался быть в форме.
Утром Данилин позвонил Николаю и сказал, чтобы он со своей компанией подъезжал к трём часам к магазину «Стор», а сам с женой стал поджидать машину с хлебом. Она, как всегда, приехала вовремя и стала под выгрузку. Яровский принёс документы в бухгалтерию. И в это время с криком «Всем стоять и не шевелиться!» в магазин ворвался ОМОН. После этого в кабинет бухгалтерии вошли начальник ОБЭП Баскаков, начальник налоговой инспекции Туранова и главный санитарный врач Колц. Баскаков сразу же забрал документы по хлебу. Юрию Ивановичу стало смешно, и он сказал:
– Ожидал чего угодно, но вы, господа, с ОМОНОМ явно переборщили. Бог всё видит, поэтому можете действовать, как вам совесть позволит.
За всех объяснил Колц:
– Поверь, Юрий Иванович, это не наша инициатива. Рано утром в налоговой инспекции нас собрал председатель исполкома и сказал, что если мы не можем справиться с Данилиным, то он сделает это сам. Он стоял у окна и ждал, когда появится машина с хлебом. Вот мы и здесь.
Баскаков «вставил свои пять копеек»:
– Надо было бы проверить складские помещения.
– Тебе надо, ты и проверяй, – отозвался Колц.
Юрий Иванович, глядя на начальника отдела по борьбе с экономическими преступлениями, подумал: как всё-таки меняются люди в зависимости от ситуации. Колц как был порядочным человеком, таким и остался. А Баскаков ещё недавно в качестве инспектора приходил к нему в прокуратуру подписывать «слабенькие» материалы для направления в суд, которые Данилин, закрывая глаза, подписывал, теперь этот человек побежал на склад выискивать «жучки». Через пять минут он вернулся и опять сказал главному санитарному врачу:
– Там на складе стиральный порошок, наверное, неправильно хранится.
– Послушай, Георгий, не лезь ты не в свои дела. Давай займёмся хлебом.
– Итак, Юрий Иванович, мы вашу машину с хлебом забираем в отдел и там будем разбираться, – заявил довольный борец с преступностью.
– Ну, во-первых, он не мой, я документы о его приёме не подписывал. Стоит под окном какая-то машина с хлебом, ну и пусть себе стоит. Это не моё дело. И во-вторых, я надеюсь, ты знаешь, чей это хлеб, и наверняка тебе с этим человеком придётся встретиться в ближайшие дни.
Через некоторое время в магазине установилась гнетущая тишина. Юрий Иванович подумал: пусть теперь с этими проблемами разбирается олимпийский чемпион. А у него, Данилина, праздник, и этому празднику быть.
Под руководством Алеси подготовка к банкету закипела. В какой-то степени в ней были задействованы все участники предстоящего праздника. В итоге опять было приготовлено много вкусных блюд.
Мероприятие прошло по сценарию прошлых лет. Было маленькое, но существенное отличие. Данилин на этот раз не напился. И разве от трёх запрограммированных стопок вина напьёшься? А к четвёртой он побоялся притронуться. Кроме этого, Данилины заметили, как Николай усиленно обхаживал главного бухгалтера Любовь Владимировну, которая была не только специалистом от Бога, но и воплощением женственности. Она пришла к ним на работу после развала её организации. Растила двух детей. Муж пил, но деньгами помогал, если оставались от пьянок. Может, Коля решил за ней приударить как за женщиной? Но показалось странным их совместное долгое обсуждение какой-то темы. Юрий Иванович над этим призадумался, но потом про них забыл. Он сидел у костра, слушал песни Сергея Сёмина под гитару, у него в голове вновь начали рождаться поэтические строки:
Искорки взлетают в небо,
С ними часть моей души.
Всё, что сильно наболело,
Небо, там их затуши.
В воскресенье народ отмечал День города. И Данилины, как говорится, попали с корабля на бал. В этот день они сходили на площадь и, как все, потолкались, послушали «самодеятельность», пообщались со знакомыми, которых было хоть пруд пруди, и вернулись в магазин, чтобы помочь продавцам обслуживать покупателей, от которых дверь в магазине не закрывалась.
А в понедельник Данилины решили провести внезапную ревизию в другом магазине, который находился в здании железнодорожного вокзала и занимал его половину помещений. Данилину за него пришлось побороться. А началось всё с вроде бы безобидной жалобы. Её написала одна пенсионерка, которая просила прекратить в магазине торговлю спиртным, потому что это якобы угрожает безопасности движения поездов. Ну а проверяющим дай только повод. В магазине побывали все, кому не лень, то есть были все контролирующие органы. Приезжал даже генерал – начальник линейного отдела милиции. Юрий Иванович с ним долго беседовал и убеждал его, что продажа спиртных напитков в данном месте не вред, а в какой-то степени и польза. Местный народ стал меньше пить самогонку, «палёнку», неочищенный спирт. За время работы магазина случаев попадания пьяных под поезд не было. Кроме этого, у него имеется законно выданная лицензия на право торговли спиртными напитками, и он платит налоги не в пример самогонщицам, которых здесь ловить-не переловить. Скорее всего, они и пишут жалобы.
С генералом Юрий Иванович тогда остался в хороших отношениях. Больше к этому вопросу никто не возвращался.
Теперь делегация во главе с Данилиным зашла в этот магазин. Алеся объявила испуганному продавцу, что магазин закрывается на ревизию, а после подведения её итогов испугались уже ревизоры. Недостача выходила за рамки разумного. В праздник работала Вика, но, судя по копеечной выручке, магазин или вовсе был закрыт, или деньги пошли в карман продавцу. Кроме этого, были выявлены факты завышения цен, что могло привести к лишению лицензии на право торговли. Алеся вызвала всех продавцов магазина на «ковёр» и доложила о результатах ревизии. Когда она закончила, Юрий Иванович сказал:
– Я прошу всех вас написать объяснения и честно покаяться в своих грехах. На прошлом собрании были изложены наши требования, вы их знаете, поэтому сегодня мы вынуждены уволить Вику. Мы пока не будем предавать огласке этот факт, иначе с плохими рекомендациями вас в городе на работу никто не примет. Кстати, – Данилин посмотрел на Вику, – у Кравцова освободилось место продавца, он просил кого-нибудь ему посоветовать. Я могу замолвить словечко за тебя.
Вика плакала. Сквозь слёзы она сказала:
– Я деньги верну, но объяснение писать не буду, – и ушла.
