Валерий Белов
Второзаконие. Поэтическое прочтение
Главы 1-2. Авторство Моисея или чьё?
Если движутся народы, то не дети в огороде,
Не мышиная возня.
Те, кто Книгу книг верстали, всё так точно описали,
Что не верить им нельзя.
Меж Фараном и Лаваном, Асирофом, Дазигавом
На пути к Кадес-Варни
От горы Сеир отрогов Моисей с подачи Бога
Так евреям говорил:
«Бог, Господь наш Иегова наставления сурово
Дал нам всем до одного:
Ханаан вы захватите и в конце пути дойдите
До Евфрата самого».
Обратимся мы к пророку и к жестокости истокам,
Разберёмся, чей плевок
В Книгу горечи добавил и под мерзости подставил
Моисея самого.
Если б пьющий реформатор или Ной был Книги автор,
Я б подумал: Хам-дебил,
Видя, что отец под газом, за него писал указы
И рукой его водил.
Тень на предков не бросая, у каких жрецов не знаю,
Мне хотелось бы спросить -
Даже в нервом срыве, с тиком мог ли Моисей великий
Про себя так говорить:
«Аврааму, Исааку обещал земли Бог с гаком
(Ночью их Он посещал).
Вы Его не подведите, в свои руки приберите
Всё, что Он наобещал.
Выводя вас, люди, к свету, жил я по Его заветам
Без особенных проблем.
При разборке в Есевоне я убил царя Сигона,
И увёл с собой гарем
Аморрейского пижона. По еврейскому закону,
Вам прочитанному мной,
Полагалось мне вчерашних жён царя в ночных рубашках
Умертвить всех до одной,
Что и сделал я к рассвету, "Не убий!" поправ при этом.
Может быть, тогда в ночи
Был излишне я усерден,
Поступил немилосердно, но зато пред Богом чист.
Аморреи нам не братья, мы их предали заклятью,
Пощадили только скот.
Бог евреев полномочья дал нам мир чужой курочить,
Продолжая наш поход.
А потом во славу Бога отловил царя я Ога,
Что в Едреи проживал.
Обхожденьем крайне хамским отличался конь Васанский,
Я его освежевал,
Иегову осчастливил. Вспомните, как на Хориве
Объявившись на заре,
Призывал Господь-заступник не входить евреям в ступор:
"Полно жить вам при горе,
Отправляйтесь к аморреям, к их соседям неевреям,
Ключ найти от райских врат.
В дальние идите страны к Ханаану и Ливану,
До самой реки Евфрат.
Меч Я вам вручил в Египте, вы им не пренебрегите,
В нём надежда и моща.
Южный край и берег моря – всё даю Я вам в подворье,
Как когда-то обещал
Праотцам ветхозаветным. Все отчёты и приветы -
Шлите в Чёрную дыру
На e-mail – мой адрес новый: Бог @ Иегова
Рай в Эдеме, точка Ру».
Моисей затем продолжил: «На земле вас Бог размножил,
Как когда-то обещал.
Я же, видя ваши страсти, распри, мелочность, напасти,
Откровенно подустал.
И сказал я вам в то время: Непосильным стало бремя
На Сион нести мне крест. Стали вы числом как звёзды,
И Господь вполне серьёзно продолжает сей процесс.
Многократно вас умножит, в мире сделает вельможным
Свой народ, благословит».
(Если те слова не лажа, то самим китайцам даже
Будет нечего ловить.
Но подобного не будет, могут спать спокойно люди,
То не Господа слова.
Моему о том сужденью выступает подтвержденьем
Эта первая глава.
Стих одиннадцать прочтите, двоеточие найдите,
Иегова где сказал
О своей большой напасти – бремена евреев, распри
Он нести не пожелал.
Про начальников избранье не Господь дал указанье.
Богу явно недосуг
На Себя брать назначенья – я и мне местоименья
Пишутся здесь с малых букв.
Не о Господе здесь точно речь, ошибка – двоеточье,
А не точка на конце
Предложения. Проверьте, со своим изданьем сверьте
С кислой миной на лице).
Но какой приём удачный здесь использовал подрядчик,
Жрец, вписавший пару строк -
Со своим умишком куцым люди век не разберутся,
Где здесь Бог, а где пророк,
А где сам мудрец и наци, мастер слов и провокаций,
Кто за этим всем стоит,
А мне верить вместе с вами в то, что Господа словами
Моисей нам говорит:
«В одиночку как мне распри, ваши тягости, напасти,
Одним словом, бремена
Впредь нести? Как только тяжесть на иных достойных ляжет,
Отдохнёт моя спина.
И грузить меня не нужно, по годам я стал недужный
За народ сей воз тащить.
Разговор веду давненько с Богом – выбрать деревеньку,
Где меня похоронить.
Как простой раввин, евреи, с вами я, увы, старею,
Мучит остеохондроз.
Воли Божьей исполнитель я всего руководитель,
А не добренький Христос.
Груз нести мне было не с кем, но теперь в грязи житейской,
Как возился я досель,
Рук своих не замараю…» – в демократию играя,
Говорил так Моисей.
Разрешил в дебатах жгучих выбрать лучших всех из лучших
Он сынов и над собой
Их поставить. Но случилось, что избрать не получилось -
Здесь подходит не любой.
Если кто хорош для нижних, верхним задницу не лижет -
То какой с такого прок
Для властей? Без лишней помпы в арбитраж не допотопно
Подбирал людей пророк.
По двенадцати коленам выбрал он мужей отменных,
Полномочием делясь.
Дал он судьям установку – мылить каждому верёвку,
А не только тем, кто князь.
Был наказ таким: «Все лица для служителей юстиций
Перед Господом родня,
Одинаково подсудны. Лишь дела из самых трудных,
Доводите до меня,
Не боясь. Суд – дело Божье. (Это так, одно тревожит -
Почему Шемякин суд
Популярен так в народе, и шемякам на свободе
Подношения несут?
Мало изменились люди. То, как по себе всех судят,
Случаев не перечесть.
А мой сказ, как может всякий угодить к судье Шемяке,
Предложу в конце прочесть).
(Авторская трактовка народной сказки "Шемякин суд" представлена в Приложении)
Братьев наших и пришельцев всех судить по зову сердца,
У всех равные права…»
Про законы мягко стелет Моисей, а кто равнее -
В Устной Торе на словах.
(Согласно раввинской еврейской традиции, Устная Тора передавалась устно по непрерывной цепочке из поколения в поколение).
С иноверцев драть проценты, с капитала дивиденды -
Для своих то право лишь
Соблазнить и не жениться, за убийство откупиться.
А пришельцам – с маслом шиш....
Мне за дедушку обидно, Моисея здесь не видно -
Был вначале добрым он,
А закончил всё брюзжаньем и призывом к вырезанью
Завоёванных племён.
Тайны здесь я не открою – тут виной не паранойя
Иль иной подобный сдвиг.
Бенедикт Барух Спиноза объяснил метаморфозу,
Что случилась в Книге книг.
Все призывы Моисея исказили фарисеи,
Основной поправ закон.
Тот, кто гранки лихо правил, объявил игру без правил,
С аморреев начал он.
Продолжая одиссею, жрец устами Моисея
Передел земель вершил:
Сам Господь был нам попутчик. По пустыне шли мы жгучей
И в Кадес-Варни пришли.
И сказал я вам: евреи эту землю аморреев
Бог вам дал, иди владей. Ну, а тот, кто испугался,
От халявы отказался, то какой же он еврей?
Помню я ваш довод веский – всё разведать, надо, дескать,
Знать, что ждёт нас впереди.
Я сказал тогда – да, можно, и подумал – осторожность
Лишний раз не повредит.
Не понравилось мне сразу, что по Божьему указу
Сын не бросился стремглав
На врага без рассужденья, пакты о ненападенье
Все поправ и разорвав.
Про тот край узнать все тайны, я собрал соглядатаев
От двенадцати колен.
Принесли они оттуда, что смогли – плоды на блюде,
Кто-то даже гобелен
Умыкнул и не напрасно. Впредь любому стало ясно,
Что земля та хороша,
Где одни на ней жиреют, а другие аморреи
Не имеют ни шиша.
Непорядок, больше даже… Нам туда со всей поклажей
Приказал Господь войти,
Образумить тех балбесов, в сфере наших интересов
Демократию спасти.
По божественной указке край тот брать, не строить глазки,
Вы не двинулись тотчас.
И, как водится, сурово, вас накажет Иегова,
Он на выдумки горазд.
Ведь не вирус угрызенья вас сразил, а опасенья,
Что неверию под стать.
Вы заразу малодушья подхватили… Было б лучше
Никого туда не слать,
Меньше б знали – лучше спали… Помните, как вы роптали:
"Бог по ненависти к нам
Из Египта всех евреев вывел, чтобы аморреи
Нас лупили по мордам
И в итоге истребили. Так в Египте нас не били.
Аморреи – не Собес!
Выше люди их, чем наши, города многоэтажны,
Укрепленья до небес.
Видели мы тех Енака сыновей – злы как собака
Баскервиль. За их форпост
Только сунься, эти гои за такой Можай загонят,
Не отыщет Шерлок Холмс."
Жрец устами Моисея за стенанья, опасенья
Трусоватых укорял:
"Вам, приклеенным к дивану, на земле обетованной
Век не бросить якоря.
От спанья лицом опухли, разговорами на кухне
Вы расслабили сердца,
Диссидентами в России дух высокий подкосили,
Позабыли про Творца.
Я сказал вам – не страшитесь и слюнями подберитесь,
Бог сражается за нас.
Вспомните, как из Египта вывел вас Господь без всхлипов,
От преследованья спас
И баюкал как дитятю. По пустыне нёс в объятьях
И буквально влез в хомут
Волочить вас по барханам, накормил небесной манной.
Вы не верили ему.
Он же ночью шёл с огнями, чтобы острыми камнями
Не поранили вы ног,
Днём Бог облаком клубился, не боялся простудиться,
В общем, делал всё, что мог,
Ради вас страдал от пыли. Вы же Господа хулили,
Тунеядцы-куркули.
Разговоры ваши слыша, из себя Господь наш вышел
И разгневавшись вспылил.
Проклял Он в одно мгновенье наше, братья, поколенье
И меня не пощадил.
У земли обетованной перед нами свой шлагбаум
Иегова возложил.
Халев, сын Иефонниин, перед Богом неповинен
Попадёт туда один
Из живущих. В ту обитель на коне, как победитель,
Въедет Иисус Навин.
Новых поколений дети те, что ваши диссиденты
Отрядили для врагов
Как добычу – общим станом будут жить за Иорданом.
Иегова – Он таков!
Ну, а вам опять в пустыню путь держать, где зябнуть, стынуть…
Только я о том сказал -
Стали вы вооружаться, чтобы с недругом сражаться
И ответить за базар.
Опоздали, эка жалость. Бога там не оказалось,
Отвернулся Он от нас.
Вам донёс я слово свыше, что от Господа услышал -
Обождать Бог дал приказ.
Не послушались опять же вы, решив – как фишка ляжет,
Недалёкие умы.
И враги вас обречённых облепили точно пчёлы,
Гнали до самой Хормы.
Возвратившись до Кадеса громко плакали балбесы
И замаливали срам.
Но Господь за грех вчерашний не услышал вопли ваши
И не внял пустым мольбам.
К морю Чермному в пустыню я повёл вас, битых злыдней,
Как велел мне мой Мессир.
Там расположились станом. Тридцать восемь неустанно
Лет вокруг горы Сеир
Я водил вас. Пораженцев истребил Бог с лёгким сердцем
За неверье. Прецедент
Дал иным понять из Книги – Для удачного блицкрига
Важен правильный момент.
Давечь рано, завтра поздно…" Поглядел пророк на звёзды,
Понял, что в поход пора -
Аморреи ослабели, а евреи задубели,
Возмужала детвора.
Слышит голос: "Полно цугом у горы ходить по кругу,
К северу веди народ,
На Сеире вас боятся, но в войну остерегайся
Ты вступить, наоборот
Отступи, когда в раздоре спор дойдёт до драк и ссоры,
Ибо знай, сей старожил
Чечевицу сеет только в память об ошибке горькой,
Что их предок совершил".
Речь идёт здесь об Исаве и о первородства праве.
Знает, с Книгой кто знаком -
У евреев первородство за похлёбку продаётся
Чечевичную легко.
Младший брат, ума палата, обманул Исава брата
И подсуетился тут,
Кинул брата без безмена. Впредь евреи род, колена
От Иакова ведут.
Сделка та была не чистой и Господь авантюристов
Про Исава вспомнил здесь.
Моисею на землицу, где брат предка поселился,
Приказал пока не лезть.
Милосердие отставьте, много общего, представьте,
Было у родных братьёв,
У Иакова с Исавом: Оба гнать имели право
Всех туземцев с их краёв.
Раньше жили здесь хорреи на Сеире, но евреи
С этих мест согнали их,
Стали жить своим анклавом. Так Господь ещё с Исавом
Отрабатывал блицкриг.
И с Моавом нечто было. Из Гоморры опостылой
Лот бежал, порок кляня,
А попав в другое место докатился до инцеста
С дочерями. Сыновья
Что от дочек и папаши появились – то не страшно,
Главное – продлили род.
Моавиты как семиты, хоть потом и будут биты,
Тоже родственный народ.
Не играет важной роли, кто о чём сказать изволил,
Важен смысл, но здесь в конце
Сей главы неоднократно о себе тех строчек автор
В третьем говорил лице.
Есть сомнение, не скрою: Кто водил его рукою,
Что за серый кардинал?
После смерти Моисея кто пророка одиссею
Под себя переписал?
Глава 3. Моисей в ответе за народ
За народ, что горе мыкал,
Моисей читал свой стих,
К Господу взывал: «Владыка,
Кто с тобой сравнится ликом,
Силой из богов других?
Ибо кто иной на небе
Мог такое натворить:
По себе свершить молебен,
Свой народ поднять на гребень,
И назад не уронить.
Сила есть – ума не надо,
А добавить к силе ум -
Получите как награду
Землю в собственность у МКАДа.
Площадь Красную и ГУМ
Мы оформили де-юро,
Ибо Бог (In God we trust*)
С чуть масонистым прищуром
Президентом на купюрах
Сам сражается за нас.
Показал рабу, мне лично,
Руку крепкую свою.
В развороте шеи бычьей
Узнаю Твоё величье,
Об одном Тебя молю:
С высоты на край заветный
Я гляжу за Иордан,
Дай войти мне в землю эту
И подошвою штиблеты
Ощутить сей Ханаан,
Дай закончить одиссею».
Вверг Господь его в печаль,
В ханаановской постели
Отказал Бог Моисею
И заставил отвечать
За народ свой похотливый,
Что не очень гнулся ниц,
А ворвавшись в дом громилой
Не нанизывал на вилы,
А насиловал девиц.
По колено плавать мелко,
В чём бы ни случилось плыть.
С Израилем Бог их сделку
Заключил – как Тузик грелку
Разорвать и поделить
Землю ту обетованну.
Иисус Навин – Банзай!
Его верные амбалы
Раскроят как по лекалам
Палестины дивный край.
* In God we trust (англ.) – мы верим в Бога (написано на американских долларах)
Глава 4. Слогом не могу не любоваться
«Соблюдай постановленья строго,
Выполняй законы, Израиль,
И откроется тебе дорога
В дивный край, завещанный от Бога…» -
Говорил так Иезекииль.
Тот отец левитского закона
В своей Книге всех предупреждал -
«Надо выполнять беспрекословно
Наставления отцов духовных,
Чтоб не есть потом навоз и кал».
(Очень яркий автор, безусловно,
Иезекииль – прекрасный стиль,
Образностью просто нашпигован,
И не одного меня такого
Языком своим он обольстил.
Яша Свердлов, Троцкий и Урицкий
Постигали под его крылом
Суть идеологии бандитской.
До сих пор мы в ереси левитской,
Как заметил Дуглас Рид* , живём,
В исключительности пребываем,
Прикрываясь именем отцов,
Нападаем, грабим, убиваем -
Чем достойно дело продолжаем
Сдвинутых пророков и жрецов).
Ни прибавить нам и ни убавить
Из того, что Иезекииль,
Моисея истинный наставник,
В Пятикнижии, в святом уставе
Под сомненье ставить запретил.
Для времён тех очень человечно
Наставлял он блудных сыновей:
«У Фигора встречу – изувечу,
Ибо всех, кто в ереси замечен,
Иегове больше не еврей.
На земле, где в силу полномочий
Данных Богом вы сорвёте кон,
С правом на владение бессрочным
Празднуйте победу, но не очень -
Соблюдайте Господа закон.
Ибо в этом мудрость ваша, разум
Пред глазами всех иных племён,
Что в благоговения экстазе,
Лишь услышав вас, воскликнут разом -
До чего же сей народ силён,
До чего слова его разумны,
Справедлив любой его указ…»
(Для людей обобранных, разутых
Справедливость – это слишком круто,
И благоговенье не про нас.
Вот стилистика – другое дело.
Крепко выражается народ,
Если, понимаешь, накипело,
Надо бить за дело и без дела,
А кого – народ всегда найдёт).
Десять слов на каменных скрижалях
Дал нам Бог. С горы их вниз принёс
Моисей, чтоб люди уважали
Всех своих, чужих не обижали,
Но и здесь случился перекос.
Всем законам места не хватило
На камнях иль Моисею рук
Не хватило обхватить, что было.
Всё, что выбил Бог своим зубилом
До сих пор хранится наверху.
Всё вместить скрижали не сумели,
Остальное было на словах.
В Вавилоне книжники корпели,
Так за доминантный ген радели,
Как за немцев Людвиг Фейербах.
Расы чистоту они спасали.
Иезекииль и иже с ним
Всё, что на досуге написали,
С помощью левитских эмиссаров
Переслали в Иерусалим.
Как Ильич в зашторенном вагоне,
В Иерусалим спешил прибыть
Сам Ездра, мудрец из Вавилона.
Геноцида им вопрос решённый
В практику задумал жрец внедрить.
Артаксеркс с названьем Долгорукий
Был отъезду несказанно рад,
Не страшила долгая разлука…
Царь Ездре из Персии без звука
Для охраны выделил солдат.
Миру навязать свою доктрину
И не оказаться на мели
Можно только способом старинным -
Деньги отыскать, прикладом в спину…
И левиты спонсоров нашли.
(Как могла левитская та секта,
Всех жрецов по пальцам сосчитать,
Подчинять царей себе, при этом
Пользовать их за марионеток,
И во власть масонов назначать?
Как смогли разрушить Лигу Наций,
Воссоздать из праха Израиль
И на деньги всех американцев,
Скупердяев, лохов и засранцев,
Наклонить арабов, как ковыль?
По сей день то остаётся тайной.
Действия Сионских мудрецов,
Протоколы, ложи и собранья
Появились в мире неслучайно
И отнюдь не выдумки глупцов).
На весь мир не наберёшься страха,
Как бы ни был грозен их пророк.
Всем глаза закрыть единым махом -
Коротка для этого рубаха,
И дерьмом не запасёшься впрок -
Говорил о сладости фекалий
Преподобный Иезекииль.
(Наш Сорокин в «Детях Розенталя»,
Экскременты где вовсю летали,
Повторил его высокий стиль).
"Верим в Бога мы" ** – всего лишь слоган
Там, где самый главный правовед
Держит мир не хуже осьминога…
Если деньги вам заменят Бога,
Значит, царь у вас не в голове.
На одном всем троне не усесться,
Только избранным, а прочих – в грязь.
От природы нам своей не деться.
Деньги для левита только средство,
Способ удержать над миром власть.
С Божьей помощью изжить свой комплекс
Предложил Ездра всем без помех.
(Многие купились, мне сдаётся,
Не на гордость, что не продаётся -
На гордыню, самый страшный грех.
Спесь людская трясогузкой бьётся
В кулуарах узенькой души.
На тщеславие наш мир повёлся,
Что цивилизованным зовётся
И уйти с арены не спешит.
Эгоизм нам засоряет бронхи,
Прихоть формирует интерес,
Самомнение сидит в печёнках,
Лишь Христос с его душою тонкой
Мерзостям земным противовес.)
Самый тяжкий грех из всех развратов,
Чем особо можно раздражить
Бога племенного – то не с матом
В дом чужой врываться с автоматом,
Иль о милосердии блажить,
В праздности валяясь на диване.
Не накажет Бог за ерунду.
Всего хуже – сделать изваянье,
Дать предмету мерзкое названье
И справлять пред ним свою нужду.
Моисей глядел как будто в воду,
Будущность слагая в голове,
И накаркал скверную погоду:
«Вас рассеет Бог по всем народам,
Удалит, оставит в меньшинстве.
Идолам, из дерева и камня
Сделанных руками, вам служить.
Не едят они, не обоняют»…
(Даже, извините, не воняют,
Как заброшенные гаражи,
Где бомжи в подпитии гуляют
И ментов прибытия не ждут,
За палёной водкою сгоняют
И уже без фетишей справляют
Далеко не малую нужду.
Что им до заветов и скрижалей?
От лохани их не оторвёшь.
В мир, где воздух спертый от фекалий,
Моисей тащил святые камни,
А ему кричали, куда прёшь?)
«Лишь когда, народ, ты будешь в скорби,
Что придёт в последствие времён,
Не забудет Бог тебя, накормит,
От чумы излечит и от кори,
Ибо молод ты и несмышлён.
Твой Господь, есть Бог наш милосердый
(Но смотря, позвольте, для кого).
Не накажет Он тебя (как сербов),
Если в прилежании усердный
Гласа ты послушаешь Его.
(Не напустит на тебя албанцев),
Не забудет давний свой обет -
Всем вам в Палестину перебраться,
В Иордане радостно плескаться,
Каску скинув, сняв бронежилет».
Моисей весьма косноязычен,
Как мы помним, от природы был,
Отличался силищею бычьей,
А сейчас в крутом его обличье
Иезекииль заговорил
(Слогом не могу не любоваться):
«Испроси у прежних ты времён,
Бывших до тебя…» Любых оваций
Мне не хватит, до того признаться,
Здесь велеречив он и умён,
Словом укротил народ дремучий,
Успокоил ветер в головах -
Сам Господь агрессору попутчик,
Изложил закон для самых лучших,
Но не на скрижалях, на словах.
К слову говоря и эти камни
От народа спрятали жрецы.
Выручало "устное преданье".
Нерадивых предавали казни,
Как о том писали мудрецы.
* Дуглас Рид (1895–1976) – английский писатель и журналист, корреспондент газеты «The Times». Автор многих книг, наибольшую популярность ему принесла книга «Спор о Сионе» (1956, опубликована посмертно в 1978), которая считается антисемитской. Рид верил в существование сионистского мирового правительства, стремящегося поработить человечество. Он считал иудаизм выдумкой левитов, созданной в 458 г. до н. э., а Иисус Христос как галилеянин не имел ничего общего с иудеями.
** In God we trust (англ.) – мы верим в Бога (написано на американских долларах)
