Валерий Анатольевич Голиков
Картинки из жизни высшего общества
Он у нас мальчик способный.
И ни чем не хуже
Чем в Москве
Или ещё где».
Думаю:
«Она опять за своё,
Вон теперь куда её понесло?
Ведь была нормальной, трезвомыслящей.
А теперь… а теперь что с ней случилось?
Её любовь к сыну
Переросла, пряма, в фобию.
Нет, это добром не кончится».
– Женя, откуда у нас такие деньги!?
Мне что теперь, до самой смерти,
На Васю горбатится?
И для себя пожить надо.
– А помнишь ты говорил,
Что Вася, ты и я мы теперь одна семья?
– Да, говорил, но тогда
Наш Вася срал под себя!
А теперь он взрослый мужик!
Нам что, всю жизнь его на себе тащить?
Лично я на это не подписывался.
Я думал, что он вырастет
И как все люди
Сам о себе заботится будет?
Он не крест, чтобы тащить его на Голгофу.
Да и я не Христос…
Так что…
Да и откуда нам взять такие деньги,
Мы же не миллионеры?
– Возьмём ещё один кредит в банке…
А потом, как-нибудь, расплатимся.
– Опять хомут на шею,
Да ещё под бешенные проценты?
А потом он захочет машину…
Не хочу,
Чтобы моя жизнь «медным тазом» накрылась.
Не стал ужинать,
Ушёл на улицу.
А потом,
Представляешь?
Пошёл на вечерний сеанс в кино.
После кино в магазин зашёл,
Взял бутылочку пива.
Нервы немного меня отпустили.
Но как жить дальше?.. не знал.
Не представлял,
Как жить с Женей дальше?
Вася,
Этот человек никчёмный,
Встал между нами стеною железобетонной.
Потом, вернувшись, домой.
Умылся
И спать завалился.
Ну, а ночью…
Почки меня и долбанули.
Да так, что я вспомнил маму родную.
Кое-как добрался до телефона,
Вызвал скорую.
Женя, проснулась, услышав мою возню,
А я чуть ли не в полный голос ору.
Подлетела скорая,
Наделали мне уколов
И увезли с собою.
В больнице сделали мне УЗИ
И камни в почках нашли.
Но врач меня успокоил:
– Можем не резать.
Видите ли здесь дело такое:
Полосная операция это наша технология,
Отечественна,
А если лечить заграничным методом…
Тогда можно обойтись и без операции.
Мы вас специальными лекарствами накачаем,
А когда камни размягчатся,
Мы по ним лазером вдарим.
И в песочек они превратятся.
А там два дня пописаете,
Ну, может быть три…
И дальше живи.
Только вот «эта» операция
В медицинский полис «не помещается».
Да уж, вот такая ситуация…
Эти лекарства и лазер частные.
Так что…
Поймите нас правильно…
Такая операция
Стоит, наличными, тысячу баксов.
Результат гарантируем.
Мы её уже делали губернатору
И прочим высоко поставленным лицам.
Так, что… если хотите?
Если, вы, с мои предложением согласны.
Прямо с этого часа ваше лечение и начинаем.
Недельку попьёте препараты.
Ну, а потом разобьём их лазером.
Так что, к какой операции будем готовится?
– Я вас прекрасно понял, доктор,
Мне надо посоветоваться с женою.
Когда нас одних оставили,
Я, Жене, сказал,
Где лежит заначка моя,
«На чёрный день».
Выходит я всё правильно предусмотрел.
И ещё я сказал Жене,
Чтобы она завтра привела ко мне нотариуса.
– Ведь я не знаю
Сколько проведу в больнице времени?
И как закончится ситуация вся эта…
Поэтому составлю на тебя доверенность,
На управление магазином,
Ведь я не знаю,
Сколько здесь проваляюсь?
Врачи нас всегда на хорошее настраивают.
А как на самом деле «карта ляжет?»
Один Бог знает.
А магазин нельзя оставлять без хозяина.
Ты ведь знаешь,
Он постоянно требует внимания.
Женя меня слушала внимательно.
И в тот момент, мне даже показалось,
Что в её глазах, ко мне, была жалость.
Так всё и пошло и поехало.
На следующий день Женя
Отдала, кому надо, штуку баксов.
И меня стали готовить к операции.
Она навещала меня регулярно,
Ну, а нотариус
Скрепил печатью
Мою доверенность.
И хозяином магазина стала Женя.
А перед самой операцией,
Когда должны были камни разрушать лазером,
Ей врач сказал,
Чтобы она
Пару дней не навещала меня.
Мол, больному нужен будет полный покой.
Мы будем ему вымывать песок,
Капельницами
И прочими препаратами.
Ну, раз так надо,
Значит надо.
И какое-то время она меня не навещала.
А когда пришла, после операции,
Я смотрю, а она какая-то «не такая».
Всё старается мне не смотреть в глаза.
А когда её спросил:
– Как в магазине дела,
Всё в порядке?
– Да… конечно, а как иначе?
А говорит, как-то, неуверенно.
И в душу и в сердце ко мне полезли черви,
Черви сомнения.
– Ты лежи, отдыхай сколько надо.
Я со всем справляюсь.
Ты же знаешь, я боевая.
Уж если ты сюда попал
Подлечи основательно себя.
Проверь печень и сердце.
У тебя же ещё и давление.
Ну, вот и его подлечи.
Чтобы дальше спокойно жить.
А я её слушаю…
Конечно приятно слушать такое,
Когда о тебе кто-то заботится.
А на душе не спокойно.
Что-то в её голосе меня настораживало.
Вроде бы говорит всё правильно…
А что ей ещё сказать,
Как иначе?
Ну да ладно,
Ты же не товарищ Сталин,
Который всем не доверял.
Но я уже понимал,
Что залёживаться здесь не буду.
Я ж не инвалид какой-нибудь?
Операция прошла удачно,
Успешно прохожу процедуры.
Можно сказать: жизнь получил вторую.
Восстановление идёт по плану,
Врачи за меня рады.
А значит,
Как только мне дадут добро,
Соберу вещички и домой.
И вот однажды,
После утреннего обхода,
Мне врач говорит такое:
– Мы сделали всё возможное,
Дальше не вижу причин вам у нас находится.
После обеда мы вас выписываем.
Анализы у вас хорошие,
Главное теперь: следите за своим здоровьем.
Никакого пива, никакого алкоголя,
Хотя бы первые полгода.
А про всё остальное,
Как вам надо будет жить, питаться.
Я написал вам в вашей карте.
Желаю удачи.
Больше к нам не попадайте.
Ну, вот так, значит.
Стал я собираться.
Попрощался с товарищами по палате.
А после обеда,
Забрал документы и домой поехал.
Не стал звонить Жене,
Предупреждать её,
Что вот окончено лечение моё.
Сделаю ей сюрприз.
Вышел из больницы,
Взял такси…
И вот уже стою перед родной дверью.
Открываю…
И конечно же
Жени нет дома.
А где ей ещё быть?
На работе.
Оставил сумку, отдыхать не стал
И в магазин зашагал.
Подхожу к магазину
И вижу…
Что за чертовщина!?
На входе другая вывеска.
«Ну, пусть, если Женя так решила».
Зашёл в магазин… ничего не понимаю,
В магазине всё поменялось.
Продукты, товары стоят не на своих местах.
И какие-то две женщины смотрят на меня.
Из-за прилавка…
Одну я узнал сразу:
Вера Брежнева,
Из семнадцатого кабинета.
Да, да та самая.
Которая на «дудочке» Петровича играла.
А кто другая?
Не знаю.
Вера мне говорит:
– Здрасте, Иван Иваныч.
А другая:
– Мужчина, чего желаете?
Стою… ничего не понимаю,
Как будто я оказался на Марсе.
«Где Женя, почему за прилавком
Эти бабы?»
Спрашиваю:
– А где хозяйка?
– Прежняя?
Да откуда ж мы знаем.
Наверное, где-то, гуляет, –
Мне, эта самая, незнакомая баба отвечает, –
Теперь я здесь хозяйка,
А вернее мой муж,
Если хотите я его наберу.
Тут Вера в разговор вмешалась:
– Да, Иваныч,
Этот магазин Петровичу принадлежит.
Он его у прежней хозяйки купил.
И тут я слышу,
За дверью магазина,
Скрипят шины,
Остановилась машина.
И через какое-то время,
Ты не поверишь, Валера,
Появляется Петрович в дверях:
– Ваня, как же я рад видеть тебя!
Ну, слава Богу, живой.
А то я уже мысленно попрощался с тобой.
Ведь мне Женя всё рассказала,
В какой ты серьёзной ситуации.
Про твой диагноз рассказала путано,
Но я понял, что с минуты на минуту
Ты можешь преставиться.
А потом она сказала,
Что большие деньги нужны срочно,
Чтобы
Вывести тебя на лечение в Германию.
Иначе уже завтра
Врачи не дадут тебе второго шанса.
Сказала:
– Спасай, Петрович, товарища.
Иван в критической ситуации.
Купи у нас магазин срочно.
Ну, и я конечно же
Помня наше святое прошлое,
Чтобы тебя от беды спасти
У неё магазин и купил.
Подумал:
«Где пятый там и шестой».
Ваня милый, что с тобой?
Вера, открой минералки из холодильника.
Пойдём, Ваня, посидим в моей машине.
Что, после операции ещё не восстановился?
Вера, дай стакан,
Как же он, такой, будет пить из горла?
Видать рано тебе ещё, Ваня,
После операции
Одному расхаживать.
Ну, ничего, Бог даст поправишься.
Женя у тебя, вон, какая боевая!
Она тебя в раз «на ноги» поставит.
С такой не пропадёшь.
Всё у тебя, у вас будет хорошо.
Как она за жизнь твою боролась.
Прибежала к нам
Прямо не владея собою.
И с порога: «Купи да купи».
И ничего не может толком объяснить:
«Ваня в критическом положении,
А деньги нужны немедленно.
А если продавать через объявление
То упустим драгоценное время».
Ну и я, как твой товарищ,
Не смог тебя в беде оставить.
Очень рад за тебя, Ваня, что ты жив остался.
Тебе уже лучше?
Давай до дома тебя подброшу.
Ты главное лежи, отдыхай побольше,
Рас выжил… теперь всё плохое
Осталось в жизни прошлой.
Я вот что думаю, Ваня,
Дорогой ты мой товарищ:
«Раньше мы коммунизм строили
Для одного нашего народа.
И это было правильно,
Глядишь и процветали бы.
А потом рас… и надорвались.
А всё почему?
А потому, что мы замахнулись на невиданное,
И на всей планете построить коммунизм!
Ведь как у нас было…
Стоило какому-нибудь вождю племени “Нумба-Юмба”,
В глубине Африки,
Прислать в Кремль телеграмму,
Что его племя пойдёт по пути социализма,
Как там тут же начинали “кипяточком писать”.
И вот уже по телевидению и во всех газетах:
“Идеи Ленина
Живут и побеждают!
Слава Леониду Ильичу,
Слава КПСС товарищи!”
И мы туда, этим дикарям, Ваня,
Гуманитарную и военную помощь отправляем.
Мол: “Ешьте, братья, нам не жалко.
Ещё пришлём, сколько будет надо.
Только уж вы с этого пути не сворачивайте.
И будете жить в достатке“.
А они продуманные, эти черти, были.
Хоть и в набедренных повязках ходили.
На кой х..й им социализм?
Они лишь про него краем уха слышали.
И что это такое себе вообще не представляли.
Им просто нужны были “бабки”
Чтобы жить сладко.
Вот они и придумали схему,
Как отжать у нас денег,
Чтоб им жить безбедно.
А в Кремле и рады,
Им по х…ю, что народ в три смены пашет,
Чтоб кормить всю эту ораву.
В Кремле насрать, что эти племена каннибалы.
Главное, что они про Маркса и Ленина знают.
А они у нас, ещё, брали и кредиты,
Чтобы строить в своих джунглях социализм.
А сами их тратили на бляд…й и роскошные машины.
А что от кредитов оставалось,
То отправляли в американские банки.
Сколько таких племён и народов
К нам стояло в очередь,
За сытой жизнью?
Лишь только пиз…и, что стоишь социализм
И будешь всем доволен.
Самим жрать нечего было, ходили в обносках.
Зато этим щёлкали американцев поносу,
Мол: “Поглядите: идеи Ленина живут и побеждают!“
И от этого в Кремле кайфовали.
Не замечая,
Как к нам пизд…ц подбирается.
Так и накрылся наш строй “медным тазом”.
Эх, Ваня,
Сколько ж мы по всему свету раздали!
Вот так и надорвались.
А теперь мы сами бедные.
И вот теперь уже мы с протянутой, рукой по всему свету…
Послали на х…й Маркса и Ленина.
Признали их идеи утопичными
И взялись строим капитализм.
Но чтоб народ, наш, не оху…л
От политики новой,
У нас это назвали: рыночной экономикой.
Что мы теперь строим капитализм у нас говорить непринято.
Иначе не понятно за что наши отцы и деды
Отдавали свои жизни.
А я стар для таких выкрутасов.
Я как тогда, так и сейчас, Ваня,
Строил и буду строить свой коммунизм.
Но…. теперь уже в открытую.
Я вот чего боюсь, Ваня,
Ведь всё равно когда-нибудь на ноги встанем.
И как бы наше начальство,
Те, что нашей страной управляют,
Не взялись за старое.
Чтобы любили нашу Родину…
Опять начнём кормить, содержать другие народы.
Они хлебушек наш жрать-то будут,
А в ООН за нас х…й проголосуют.
Что им американцы скажут – то и сделают.
Да хрен с ней, с политикой этой.
Не заеб…л я тебя своей болтовнёй?
Просто давно не виделись с тобой.
Соскучился я по тебе,
Да и потому времени тоже.
Что не говори, а это была наша молодость.
Толком поговорить и не с кем.
У народа на уме одни деньги.
Да, сейчас время другое.
Это мы раньше ходили строем.
Для государства мы были не люди, а гвозди.
А теперь настало такое время
Для нас здоровье на первом месте.
Да ты это и сам знаешь,
Дорогой ты мой товарищ.
Я очень рад за тебя, Ваня,
Что ты жив остался.
Вы главное с Женей друг за друга держитесь.
Семья это главное в жизни.
Видел в магазине ту, вторую.
Это моя Нюра.
Одумалась, с прежним образом жизни завязала.
И вот мне теперь в делах помогает,
Бухгалтерией занимается.
Хорошо это у неё получается.
Окончила специальные курсы.
Теперь сама хоть кого научит.
А я за всеми магазинами уже не в силах углядеть.
Видать радиация всё ещё живёт во мне.
Думаю:
“Закреплю за ней пару магазинов.
Пусть проявит себя в полную силу.
Напишу, как положено, на неё доверенность…
Всё мне будет полегче.
А появится побольше свободного времени,
Запишусь в какую-нибудь секцию.
Займусь вплотную своим здоровьем”.
А туда ещё и девочки молоденькие ходят.
Все такие трико обтянутые…
Ну, ты меня понимаешь.
Сам ещё не старый.
– Спасибо тебе, Петрович,
Что в трудную минуту меня не бросил.
Ты настоящий товарищ.
На таких, как ты и держалась Партия.
И по сей день держится государство.
Ну, значит, довёз он меня до дома.
Захожу, а она мне с порога:
– Я не могла поступить иначе.
Я не хочу чтоб его зарезали арабы.
Он мне очень тяжело достался.
Мы тут с жиру бесимся,
А он там пропадает!
Смотрю на неё, а она, как невменяемая.
И я тут подумал:
«Это наверное ты, а не Вася
Получила тогда родовую травму».
И тут мне внутренний голос подсказывает:
«Поздно, не вписывайся в этот дело, Иваныч.
Поезд ушёл,
Теперь его не догонишь и не вернёшь.
Лучше выправляй здоровье своё.
А иначе эти базары
Тебя только доконают».
– Ты свой выбор сделала.
Надеюсь…
Ты об этом не пожалеешь.
Теперь мы каждый сам по себе.
У меня нет
Ни сил, ни здоровья
Вступать в дискуссии с тобою.
Что сделано, то сделано.
Мне нужно время
Чтобы придти в себя.
О себе и о Юре я буду заботиться сам.
Она не ожидала такой реакции с моей стороны.
На этом мы и разошлись.
Если сказать честно,
У меня ещё было немного денег.
В баксах,
Ещё одна заначка.
Я копил Юре на образование,
Ну и на случаи, всякие, разные.
Это принцип мой.
Всегда, какая-то сумма, должна быть под рукой.
Я, в своё время,
Принял такое решение
Не посоветовавшись с Женей.
Не знаю почему,
Хоть я ей и доверял,
Но мой внутренний голос мне, тогда,
Так сказал:
– Не говори, не стоит.
Помяни моё слово.
Я его тогда послушался,
Так оно и обернулось.
И вот теперь у нас, с Юрой,
На первое время
Будет что кушать.
Мы старались, с Женей, в квартире не пересекаться.
Но всё равно не получалось.
И я переехал жить к сыну.
К сыну…
Хотя всё это время я платил за квартиру.
Трудно я выходил из этой ситуации.
Понимаешь, она меня предала,
Променяла
На другого мужчину.
Пусть и на своего сына.
Магазин был для меня не просто
Средством к существованию.
Он был для меня, как ребёнок,
Как сын, понимаешь?
Я с ним нянчился с самого его рождения.
Я вложил в него здоровье и время.
В этом мы, с Женей, друг на друга были похожи.
Но Вася это совсем другое.
Он человек, и по своей природе
Сам о себе должен заботится.
А придёт время
Ещё и о своих детях.
Родителях,
Если он, конечно же, не какая-нибудь скотина.
На то у него и голова,
А в голове мозги,
Чтобы жизнью своей рулить.
А она воспитала из него «инвалида».
Который ни на что не годится.
А магазин что?
Четыре стены,
Ни рук, ни головы.
Он о себе не позаботится.
Он просто кирпичная коробка.
Я и Женя,
Мы посвятили ему много сил и времени.
Он был для нас, как ребёнок.
Как Вася, как Юра… наш «потомок».
Не знаю, как сказать по-иному.
Я был его «отцом» она его «матерью».
И вот, однажды…
Чтобы спасти одного своего ребёнка
Она «зарезала» другого.
Чтобы его кровью спасти старшего сына…
Или я уже читал это, где-то, у Шекспира?
Да, по сути всё верно:
Зарезала одного ребёнка,
Чтобы его кровью
Спасти жизнь другому.
А как по мне,
Так слишком высокая цена…
Ведь вместе с этим «сыном» она «зарезала» и меня.
Ну, вот такая, Валера, картина.
Не я могу отделаться от мысли,
Что она меня предала.
И от этого болит и болит у меня душа.
Вот за этим я в Москву и приехал:
Душу лечить.
Конечно
Такую работу
Я бы мог найти у нас там тоже.
Но на меня давила обстановка.
Подумал: «Пусть тяжёлая работа,
Из меня, вместе с потом,
Выдавит всю злобу.
Злобу… на неё, да и на себя,
Что у меня не «так» жизнь пошла.
Вроде бы строил, лепил её правильно.
И вдруг…
Как будто снова побывал под трактором…
Да и денег здесь можно заработать побольше.
Уж очень Юре хочется
Учиться
В столице.
Для нас, там, Москва почти что заграница.
Ну, значит, у меня на первое время деньги были.
И я стал напрягать мысли,
Как быть дальше.
Я поправлялся,
А значит пора делом заниматься.
И вот, как-то, выхожу из гастронома
И вижу своего товарища, из Горкома.
– Здорово!
– Здорово!
– Иваныч, как ты?
– Да вот «прихожу после операции в себя».
– Что-то серьёзное?
– Почки.
Но уже все
Налаживается,
Поправляюсь.
– А я вот в Москву собрался.
Ты ведь знаешь,
Здесь у нас заработками не очень.
Так что…
А все деньги в Москве,
Поэтому туда и едут все.
Значит и мне туда дорога.
Пока есть силы поработаю.
– Где собираешься трудится?
– На стройке, сейчас эта тема самая перспективная.
Там очень нуждаются в кадрах
Да так, что со всего СНГ принимают.
– А у тебя есть профессия?
– Сварщик, сантехник.
Я закончил курсы соответствующие.
И вот уже через месяц «у меня в кармане» профессия.
– А где ты нашёл такие курсы?
Мне такое дело тоже нужно.
– Журнал «Работа, зарплата».
Там, как говорится все: «адреса, пароли, явки».
Там много адресов таких курсов,
Предложения одно другого лучше.
Я сориентировался на время и цену.
И вот, уже, через месяц получил профессию.
Но это, так сказать:
Ускоренные курсы.
На них всему самому необходимому учат.
На них побольше практики.
Так сказать: «с места в карьер и в атаку»
На них учат базовым основам.
А есть ещё другие, на которых
Всё подробно объясняют.
Такие на три месяца растягиваются.
Такие подходят для пацанов,
Тех, кто после школы.
А я-то человек взрослый.
Тем более что, наш русский мужик особенный.
Мы с детства всякие гайки крутить умеем.
И руки у нас растут из правильного места.
Тут я подумал:
«Коля я с тобой на все сто согласен.
Тогда кто же Вася по национальности?»
А как получил корочки на руки,
Что я теперь слесарь и сварщик.
Стал звонить по московским конторам.
И вот уже вскоре
Наткнулся на интересное предложение.
Да, им нужны такие как я,
С моей профессией.
Трудоустройство в день обращения.
В этот же день место в общаге
И ещё талоны на питание.
Ну, если тебе надо.
Правда талоны не бесплатно.
Потом из зарплаты вычитают.
– Коля, дай мне телефон этой конторы.
– Ваня, навскидку не вспомню.
Вот тебе мой номер,
Позвони мне вечером.
Я так и сделал.
А потом прошёл по Колиному кругу.
И вот уже полгода с тобой здесь тусуюсь.
Заплатил за квартиру, за три месяца вперёд.
Юре оставил кое-что…
Немного, специально.
Если, вдруг, его мама
Вздумает у него просить денег,
Чтобы отправить охламону этому,
Чтоб он ей честно ответил:
– Мама, я сам без денег.
Понемногу пришёл в себя.
Как я и предполагал:
Работа физическая очень помогла.
С потом из меня
Вся боль, обида, злоба ушла.
Но, с ней я больше не общаюсь.
Ни к чему мне жена такая.
А давай-ка, Валера, выпь ем пивка.
Я угощаю, проставляюсь.
– О, как!..
– Меня поставили бригадиром.
Дали мне бригаду таджиков.
Прораб мне сказал:
– Иваныч, я вижу ты мужик правильный,
Как раз такой как надо.
Не сачкуешь,
Если надо сверхурочно пашешь.
Чертежи свободно читаешь.
Так что принимай бригаду.
Да и зарплата будет побольше.
Согласен что ли?
– Ну, я ему чуть не ляпнул:
«Доверие партии оправдаю».
Так что собирайся, Валера,
Погода хорошая.
Да и косточки разомнём немного.
Глава IX, Иваныч и его новая жизнь
И вот однажды, после работы,
Захожу в нашу комнату,
И такую картину наблюдаю:
Наш Иваныч вещички в сумку укладывает.
– Куда собрался, Иваныч?
– Съезжаю.
Устал я жить в этом караван сарае,
Не высыпаюсь.
Поначалу так уставал на работе,
Что еле добирался до койки.
А теперь, видать, привык к нагрузкам
И теперь чувствую себя намного лучше.
Хочется почитать книгу, посмотреть телевизор.
И вот, с мужиками, решили:
Снимем, на троих, одну квартиру.
Одну на троих нормально.
Спокойно потянем.
Да и соскучился я по пище домашней.
Я же хорошо готовлю,
Служил коком на форте.
На прощание пожали друг другу руки
И Иваныч отправился в жизнь лучшую.
А потом и в моей жизни произошли перемены.
Один парень, что спал на койке соседней,
Узнал, что я по образованию,
Это конечно громко сказано,
Короче: имею профессию
Электрика.
Да не простого, а слаботочника.
Я её получил до армии в ГПТУ
А после армии не встал на эту стезю.
И вот теперь,
После стольких лет!
Я, вдруг, вспомнил о ней.
И ему случайно рассказал.
Ну, а потом в его отделе работать стал.
Работа эта связана с телефонами.
Не с мобильниками,
Которые всю нашу жизнь заполонили.
А со стационарными,
Которые стоят в квартирах
И нам о прежнем времени напоминают.
Но такие аппараты в большом почёте на стройке
Они очень удобные.
Ведь сотовые не везде хорошо принимаю.
А с этими таких проблем не возникает.
Тут, главное, чтобы линия была в порядке.
Вот линиями я и занимался,
Телефонными и компьютерными.
А как, в армии говорят, по такому, случаю:
«Кто ебёт…я в снег и грязь?
Наша доблестная связь!»
Но работа мне эта нравилась гораздо больше,
Чем заниматься кафелем не стройке.
И вот однажды, года через полтора,
Как Иваныч свалил от нас.
Встречаю его в одном из коридоров,
В офисе,
Где сидит наше начальство, высокое.
Я получил заявку оттуда:
Перестал работать компьютер,
А вернее нет интернета:
Приезжайте, как можно скорее!
Значит надо ехать.
И линию проверить
От компьютера до сервера.
Смотрю: идёт мне на встречу Иваныч.
Костюм на нём сидит ладно.
Как положено,
Когда человек при должности,
В галстуке.
В руках с документами папка.
– Здорово, Иваныч!
– Здравствуй, Валера!
Как ты залетел к нам?
– Да я по работе,
Нет на одном компьютере интернета что-то.
– А ты? – он понял меня «с полуслова».
– Я теперь тут работаю.
После того, как поставили меня бригадиром,
Всё с бешенной скоростью закрутилось.
Где-то месяца через два,
На прораба упала бетонная плита.
Следствие идёт до сих пор,
Так что больше не могу добавить ничего.
– Да, я в курсе,
Печальный случай.
Такое случается на стройках.
– Так вот и я о том же.
Ну, мне и сказали:
«Побудь прорабом,
Работу ты знаешь.
Если что… обращайся.
А мы постараемся нового найти, по-быстрому.
Ты ведь из коммунистов?
А коммунисты любые берут вершины!»
Так, с юмором сказали.
Куда деваться?
Вспомнил я Партию:
«Нет тех преград которые не взяли бы большевики».
Рукава засучил
И в должность вступил.
Да, потом нашли они кого-то на это место.
А через месяц
Выяснилось,
Что этот Давиташвили
Распродал всю,
Какую можно, сантехнику.
Пытался свалить на ограбление,
Но ему не поверили.
Тем более что были свидетели.
Его под следствие,
А меня снова на это место.
Оформили как положено,
Зарплата моя выросла втрое.
Снял я отдельную квартиру.
И Юру забрал к себе, в столицу.
Он поступил в институт…
Ну, всё, Валера, я побегу.
Сейчас уже начнётся совещание
Нельзя опаздывать.
Вот тебе мой номер телефона.
Позвони вечером,
Так в полвосьмого.
Я к тому времени уже буду дома.
Я не прощаюсь, жду звонка.
Ну, всё.
Я побежал.
– Пока.
– Пока.
Вечером, как и условились
Я набрал его номер.
И он продолжил:
– Ну, вот значит,
Я закрепился на должности прораба.
Работаю, всё у меня получается.
Извини, что я себя нахваливаю.
Ну, а два месяца, тому назад,
У начальника участка жена умерла.
Она чем-то серьёзным болела.
И вот умерла…
И он не выдержал этого.
Запил, а потом сердце его подкосило.
Инфаркт у него случился.
Прямо в кабинете,
В рабочее время.
Хорошо, что в это время
К нему в кабинет зашёл один товарищ,
Подписать какую-то бумагу.
Ну и увидел его,
Тот лбом упёрся в стол.
И еле дышит.
И нет других признаков жизни.
Быстренько вызвали скорую.
Короче спасли его.
Ну, а мне,
Через пару дней,
Звонит один из товарищей,
Один из руководителей нашей компании.
И мне говорит:
– Уж вы извините, Иван Иваныч,
Но мы навели о вас справки,
Не привлекая вашего внимания,
Так у нас полагается.
Поймите нас правильно,
Так надо.
И учитывая ваше замечательное прошлое.
Вашу выдающуюся работу в Горкоме,
И как вы проявили себя работая
Прорабом.
Лучшей кандидатуры нам и не надо.
Предлагаем вам место начальника участка.
Поздравляем, поздравляем.
Завтра же начинайте передавать все дела
Ашоту Григорьянц.
Он теперь новый прораб.
А потом переезжайте, к нам, сюда.
В тот же самый кабинет.
Ну, а мы, пока, наведём в нём марафет.
Через три дня я уже там.
Зарплата моя поднялась
Рас в пять.
Теперь мы, с Юрой,
Снимаем двух комнатную квартиру.
С мебелью, с холодильником, телевизором.
Слава Богу, всё устаканилось,
Жизнь продолжается.
– А как Женя, как Вася,
Можно поинтересоваться?
– Да, конечно.
У меня от тебя нет никаких секретов.
Но вся информация, только,
С Юриных слов и не более.
Вася, в очередном своём письме,
Написал ей,
Что жизнь его пошла под откос.
Урсула бросила его.
А дело, вроде бы, было так,
Как мне Юра рассказал, из письма:
Какой-то немец приехал в хоспис,
К своему отцу в гости,
Навестить его в очередной раз.
Ну и чтоб узнать как у того дела.
Заходит, значит, к нему в палату
И такую картину наблюдает:
Как женщина: молодая, красивая,
Улыбаясь его папе мило,
Меняет тому подгузники.
И немец, видать подумал:
«Нет, это не женщина,
А ангел воплоти,
Если она может такую вонь снести.
И ещё, при этом, мило улыбаться
Папе.
Мне, как раз нужна такая».
Видать эта картина его так зацепила,
Что он сразу решил на ней жениться.
Пригласил её на обед, в Макдоналдс,
Ну, и как говорится: «Там её и огорошил».
Там ей предложение и сделал:
По-немецки, по-деловому, откровенно.
Мол: дом большой имею, свой бизнес,
Люблю путешествовать по миру.
Только одно условие:
Мужчина я бездетный, но здоровый.
Поэтому, так и пропишу в брачном контракте,
Чтобы она ему родила девочку и парня.
Представляешь?
Он даже и не поинтересовался,
А может быть фрау, уже, замужем?
Урсула, с присущим немцам терпением,
Его выслушала
И так на его предложение ответила:
– Вообще-то я сейчас состою в браке.
И не вижу причин мне от него отказываться.
– Знаю, уж вы извините, я навёл о вас справки.
Вы же из России.
Так что вам нет нужды разводится.
Ваши документы у нас не действительны.
Не имеют силы.
Вы снимаете социальное жильё,
А там твориться чёрт те что.
А ваш муж вас недостоин.
Словом…
Вот вам мои рука, сердце и предложение:
Давайте жить вместе.
Как муж и жена.
Свадьба себя не заставит ждать.
– А почему я?
Вы, говорите,
Что человек успешный,
И можете взять себе в жёны любую женщину.
– Наши женщины очень практичны
И порою даже циничны.
Да, я могу жениться на любой,
Но их интересует только моё бабло.
А вы хоть и немка,
Но родом из России.
А там женщины иные.
У вас есть душа и сердце,
Я сегодня видел это.
А я… хоть и твёрдой рукой руковожу компанией,
Но в душе я человек сентиментальный.
И вот именно в такой женщине я нуждаюсь.
Вы мне очень напоминаете мою маму,
По которой я так скучаю.
Я человек не жадный,
Ни в чём не будешь нуждаться.
А потом заберём к себе твоих родителей,
Чтобы они с внучатами возились.
Но, это всё со слов Юры… Васи,
Вроде бы так она ему о той встречи рассказала.
Ничего от него не утаила.
Так что не было никакого «удара в спину».
А как там было на самом деле…
Да чёрт его знает?..
Словом оставила она Васю.
И я её понимаю.
Я думаю, что в этом деле
И кровь своё слово сказала.
Васька ведь русский, православный.
А Урсула протестантка, немка,
Как и тот товарищ.
Вот видать гены у неё и взыграли.
Потянуло её к своей нации.
Тут мать за ним присматривала,
Всю себя на него истратила.
Она была его стержнем.
Но она понимала, что она невечная.
Она думала,
Что теперь он обопрётся на Урсулу.
Так сказать: передала Васю, в хорошие руки,
А она что двужильная?
Ну, вот значит,
Она для себя и сделала выводы.
Что ей ничего не светит с Василием.
А дальше, ты не поверишь:
Женя собралась к Василю ехать…
А Юре так сказала:
– Сынок, я за тебя так рада,
Что ты у нас такой самостоятельный.
А вот Вася
Он другой,
Он без меня пропадёт.
Поэтому я продаю эту квартиру
И мамину,
К тому времени моя тёща, уже, скончалась,
И с этими деньгами отправляюсь к Васе.
Он без меня не справится.
У тебя есть своя квартира.
А папа в моей не прописан.
Так что делить нам нечего.
Что поделать… что поделаешь?
Я знаю, Юра, ты поймёшь меня правильно.
Вася без меня не справится.
А потом уехала,
Даже со мной не попрощавшись.
Представляешь, она так к нему спешила,
Что даже развестись со мной забыла.
А может быть просто не захотела
Тратить «на это дело» время.
Вот так вот, Валера,
Вот вся моя история.
– Твоя история пера Толстого достойна.
– Так что где она сейчас,
Что с ними не знаю?
Дай Бог чтобы у них всё наладилось.
– А как Петрович?
– На фитнес и в Церковь ходит.
Взяли, с Нюрой, из детского дома ребёнка,
И правильно
В старости
С детьми веселее.
Взяли девочку
И подумывают взять ещё и мальчика.
И правильно,
Будет кому магазины оставить.
Потом немного ещё поболтали
На том и расстались.
Я иногда ему позваниваю,
Ведь хорошие люди редко встречаются.
Глава X, Макдональдс
Вот сижу,
В голове один сюжет кручу
И эдак и так…
Конечно, очень хочется вам его рассказать.
Но одно удерживает меня,
Боюсь честное имя своё замарать.
Тема уж больно щепетильная
Но… чего только с нами в жизни не происходило
И не происходит?
А я знаю таких с которыми
Ещё и не такое случалось.
И ничего, живут себе дальше…
Не каются.
И как у нас говорят: не парятся.
А сюжет этот
Уж больно заманчивый,
Чтобы его не излить на бумагу
И не поделиться с вами.
Эх, была не была
Читайте.
Лето, воскресное утро.
Выходной, работать ненужно.
Лежу, нежусь в пастели
Ведь дел себе никаких не наметил.
Комната пуста,
Все разбежались кто куда.
Но пора, надо вставать.
Надо вовремя желчный пузырь освобождать,
От желчи, что в нём накопилась за ночь.
А это очень важно,
Чтобы в нём не завелись камни.
А желчь из пузыря выходит только
Вовремя приёма пищи.
А значит пора подкрепиться.
Ну, а дальше всё как обычно.
К чему это описывать?
Лишь только одно добавлю,
К выше сказанному,
Что на соседней коечке
Андрюха отсыпался,
Сил набирается.
Наверное, от моего хождения по комнате,
Его открылись очи.
Потом он проснулся,
Потянулся.
Ну, а дальше всё по-обычному кругу.
И вот он уже за столом, со мной, сидит рядом.
Пьёт кофеёк и закусывает бутербродом с колбаской.
Разговаривать, особенно, нам не о чем.
Уже давно переговорены все темы.
Завтракаем молча
И любуемся пейзажем за окошком.
Но вот Андрюха закончил свой завтрак
И стал куда-то собираться.
– Куда намылился?
– Да, пойду пройдусь,
Что-то мне не сидится.
Вот думаю:
«Не сходить ли мне на Красную площадь?
Там Кремль, сердце нашей Родины.
Там парады проходят.
А я там ни разу не был.
А ведь для нас, россиян, это святое место».
Я оценил:
«Во, Андрюха чешет!
Как жизнь в столице его мозг преобразила.
А может быть он просто стал смотреть телевизор,
