Валерия Лето
Больше чем кросс

Мы вышли на двор. Кирюха стоял на асфальтированной площадке и прыгал вокруг огромной машины.

– Посади! Посади! Буду лулить! Я буду лулить! – кричал мальчишка, оглядываясь то на меня, то на недавнего знакомого.

Я подошла ближе, схватила мелкого под мышки и попыталась посадить его за руль. Я еще раз убедилась, что не вышла ростом тогда, когда встала на носочки, пытаясь дотянуться до водительского сидения.

– Может лучше я? – предложил парень.

– Однозначно.

Он усадил Кирюху, а мне подставил под ноги пенек, чтоб я могла придерживать ребенка, дабы он не вывалился из кабины. Малыш был определенно доволен: он мчал на всех парах по невидимой дороге, крутя из стороны в сторону тяжелую металлическую баранку без гидроусилителя.

– Вот какая любовь к машинам! – воскликнул парень, – дед ваш рассказывал, что малыш все марки машин знает, даже Урал и Газ.

– Да, дома у нас тачек уже больше сотни, – ответила я. – Газа, кстати, нет. Видимо, поэтому и захаживает к вам.

– К тебе.

– К тебе, – я улыбнулась.

– Газ, да. Это раритет, – парень окинул взглядом машину, – купил не так давно у одного деда в деревне. Машина все равно стояла мертвым грузом уже лет как десять.

– Как же ты его до дома доволок?

– Он сам доехал, – парень потер щеку, пытаясь привести себя немного в порядок, – заводили правда с кривого стартера, но он доехал. А тут я его и подшаманил.

– И как прошла реанимация? – мне было интересно, не каждый день встретишь такую машину военного назначения, а тем более у соседей.

– Как видишь. Так-то он уже на ходу, просто я хочу его немного переделать. Чтобы был вездеход вездеходом.

– Я смотрю у тебя неплохо получается.

Я начала разглядывать шестьдесят шестой. На нем были видны следы недавних переделок и трудоемких работ. Низ кабины был полностью изрезан и не так давно переварен. Высота двери сокращалась вместе с переделанными арками для того, чтобы установить колеса наибольшего диаметра. Три из них уже стояли, установки ждал только левый задний баллон.

– Да, – засмущался парень, – осталось немного. Сегодня лебедку поставил вместе с бампером от ЗИЛа, буду выполнять план по проходимости.

– Класс! Колеса-то еще такие нашел.

– Ага. Снял с КрАЗа-лаптежника²⁰. Еще движок дизельный поставлю сюда и будет вообще огонь. Я честно и не верил, что у меня получится.

Во время разговора его глаза неподдельно горели, парень был доволен своей работой. Он действительно любил то, что он делает – это было заметно. Я ему даже завидовала. По-доброму, естественно.

– Вообще, сложно начинать что-то новое? Такое, что тебе не свойственно?

– Как сказать, – замялся парень. – Допустим, я беру на ремонт машину прям мертвую, потом думаю: «Ну и нахрена я ее вообще взял? А вдруг не получится?» Потом начинаешь ковыряться и вроде ничего, получается. Да и поздняк метаться, надо идти до конца.

Я слушала его и понимала, что он прав. Надо только начать. Техника, которая вчера привлекла мое внимание в гараже, полностью завладела мыслями. Слова нового знакомого так и толкали меня отбросить сомнения и попробовать это новое, интересное, совершенно другое. Именно в тот момент для себя я определилась, что я действительно хочу освоить технику езды на двухколесном звере.

– Сколько я тут живу, я всегда видела тебя в гараже, – начала я вспоминать, – мне казалось, ты тут живешь. В гараже, я имею в виду.

– Так и есть. Чего я тут только не перебирал и не чинил! Сначала для себя, потом друзьям, теперь и другим. В итоге хобби практически переросло в работу. Кстати, я тоже частенько тебя видел на машине.

– Логично, мы ж как бы соседи.

– Точно. Странно, что раньше мы не…

– Я хочу пи́ииииисать! – заорал Кирюха во весь голос, выпрыгивая из кабины.

Я растерялась, огляделась по сторонам, и спросила соседа, куда нам можно пришвартоваться.

– Какой вам куст больше нравиться туда и бегите.

Я схватила ребенка под мышку, сбежала по импровизированным из бетонных блоков ступеням с площадки и поставила мелкого возле сарая. Пристроившись возле подвязанных к стенке цветов, Кирюха начал делать свои маленькие дела, а у меня появились пара минут, для того чтобы осмотреться по сторонам.

Все было на контрасте. С одной стороны – железки, металл и зона под сварочные работы, а с другой – как ни странно, цветущий летний сад. По периметру красовались колючие розовые кусты, с только-только набухающими бутончиками, целую изгородь занимали разросшиеся виноградные побеги, которые цеплялись краями за небольшую беседку, и под которыми целой поляной располагались невысокие разноцветные крокусы. Остальное я даже и разглядеть не успела. Это было явно женских рук дело, причем на опыте. Вокруг было столько различных побегов, кустов, цветов и недавно посаженных однолеток, что мои глаза не успевали рассмотреть все, а нос так вообще предательски среагировал. Я чихнула. Несправедливая вещь аллергия. Она обычно возникает, как правило, на что-то красивое, например, цветущую весну, вкусные фрукты или милых пушистых животных, но почему-то никогда не возникает на людей. А как было бы здорово, что и такая реакция организма присутствовала. Вот идет тебе навстречу человек, а у тебя, глядя на него, сопли пузырями и жуткий чих, сразу понятно – не твое.

–Будьте здоровы! – раздался возрастной голос позади. – А я смотрю, а у нас гости.

Я поставила Кирюху на дорожку и натянула на него штаны.

– Спасибо! Вы извините, ничего что мы вам тут цветочки полили?

– Да ради Бога, ребенок же, – ответила приятная темноволосая женщина. На ней была мужская толстовка с капюшоном поверх цветастого домашнего халата. В руках она держала тарелку с еще не остывшими пирожками. Она подошла ближе и расплылась в улыбке:

– Угощайтесь.

Я заскромничала, но Кирюха нет. Он уже заталкивал в рот небольшой пирожок.

– Что сказать надо?

– Фафи́бо! – выпалил тот с полным ртом.

– Берите, берите, не стесняйтесь! И ты, сынок давай налетай. А то, как с утра занялся в гараже, так и не ел ничего.

Парень смутился и остался стоять возле своего собранного творения.

– Да, кушать надо, – решила я разрядить обстановку, – и маму слушаться надо!

– Именно! – поддержала меня женщина, обходя смородиновые кусты.

Кирюха дожевывал булку и тут же повис с другой стороны площадки на воротах из профлиста. За секунды малой открыл металлические штыри, которые удерживали створки в закрытом положении. Я подбежала к ребенку и схватила за воротник.

– Ух, шустряк! Мальчишки, наверно, все такие. – Женщина рассмеялась и потрепала сына за щеку, с которой не сошли вмятые следы от респиратора, – и ты тоже, такой хулиган был, ух!

Парень убрал руку мамы и посторонился. Сквозь измазанные щеки поверх пыльного лица было видно, как приливает краска.

– Да подожди же ты, Кирилл! – ребенок просовывал голову сквозь приоткрытые ворота и визжал.

– Да, Кирюх, – вдруг заговорил парень, – маму слушаться надо.

С другой стороны забора послышался голос их соседа напротив:

– А кто это тут такой шумит? Уж не наш ли Кирюшка?

Наконец, ворота поддались, и малыш вывалился на улицу, следом за ним и я.

– Ага, кто ж еще, здравствуйте.

– Дядя Лёня, – воскликнул ребенок, – сосед!

Перед нами стоял коренастый лысоватый мужчина в возрасте шестьдесят плюс, с добрыми глазами и шепелявой улыбкой. Он снял рабочие перчатки и поздоровался с Кирюхой. Все время и каждую минуту дядя Лёня что-то строил. Словно бобер на речке, только строительный сезон у него был круглый год.

– К бабушке погостить приехали?

– Да, лето начинается, пока здесь побудем.

Наши новые знакомые наблюдали за разворачивающейся картиной. Кирюха метнулся в другой двор, не обращая ни на кого внимание. Дядя Леня подошел поздороваться с соседями, а я извинилась перед всеми за беспокойство и стартанула за ребенком, дабы он что-нибудь не разнес уже в другом дворе.

– Вот молодец какая, – сказала женщина в мужской толстовке, – молоденькая, а как ребенком занимается!

Когда я оглянулась, то лишь увидела на бампере Газа тарелку с пирожками.

Г

– Как все-таки хорошо, что мы оставили Антошку у бабушки, —стройная короткостриженая брюнетка упаковывала третью коробку кухонной посуды скотчем, – так бы не дал ничего сделать.

– Это точно, – отвечал мужчина, копаясь в мобильном телефоне, —ему сегодня там весело. Соседская ребятня вывалилась на улицу, погода хорошая. Он, как только я его высадил из машины, про все забыл. Даже рукой мне не помахал, когда я отъезжал.

– Ну и здорово. И мы спокойно соберемся, и ребенок весело время проведет.

Вещи были почти собраны. Коридор был полностью уставлен коробками и всевозможными пакетами. Основная часть вещей переехала на новое место еще вчера, сегодня оставалось только ничего не забыть. Мужчина вытащил потихоньку вещи на крыльцо дома и окликнул жену:

– Грузовая газель подъедет где-то через час. Я уеду вперед. Мне нужно по-быстрому перевезти квадроцикл и вернуться на работу.

– Перевезти чего? – переспросила она сверля его взглядом.

– Квадроцикл.

– Чей квадроцикл?

– Наш. Чей же еще, – он взял по несколько пакетов в руки и вышел наружу. Женщина отправилась за ним.

– Ты мне рассказать ничего не хочешь? – она резко хлопнула за собой межкомнатной дверью и сложила руки на груди.

– Хотел. Но не нашел подходящего момента. Ты какая-то нервная в последнее время и мне не хотелось тебя волновать.

– Может поэтому я такая и нервная, что ты все делаешь через мою голову, даже не поставив в известность? – она не скрывала явное раздражение. Ее карие глаза приняли почти черный цвет в отблесках утреннего летнего солнца.

– Давай не будем ругаться, – посмотрел он умоляюще на жену.

– Хорошо. Тогда рассказывай, – женщина ослабила руки и пристально уставилась на мужа.

– Да тут и рассказывать нечего. Да, я купил квадроцикл, в обмен на мот.

– Класс. Одну груду метала мы поменяли на другую. Нельзя было просто продать мотор?

– Можно. Я продавал. Напомнить, что из этого вышло?

Она потупилась. В ее глазах промелькнул растерянный взгляд сожаления и глубокой печали.

– Это было самым оптимальным решением, – продолжил мужчина, – да и потом, я не могу так просто взять и отказаться от своих увлечений. Мне это нужно, понимаешь?

Он подошел к ней и обхватил за плечи. Она подняла взгляд. Мужчина пытался разглядеть в ее глазах хоть каплю поддержки, но увидел лишь глубокую пустоту.

– Да, я понимаю, – брюнетка вышла из ступора, – так лучше, правда. Нет, правда, все в порядке. Просто ты мог бы мне сказать. Все в порядке.

Она легонько чмокнула его в щеку и вернулась на кухню. Очередная коробка для сборки вещей ждала своей очереди. Женщина взяла сложенный картон, расправила его и вышла в холл.

Узкий книжный шкаф красовался посередине стены проходной комнаты, отведенной для отдыха. Здесь стоял стеклянный журнальный столик с собранной вазой из объемных ЗD-пазлов, небольшой, но уютный диванчик, в который так и хотелось провалиться, накрывшись одеялом и старая табуретка, используемая как ступенька, для того чтобы достать до верхних полок какого-либо шифоньера.

Поставив коробку на пол, она придвинула к шкафу табуретку и принялась судорожно сгребать книжки, журналы и даже статуэтки – все, что находилось на полках. Делая это не глядя, автоматически, она уронила небольшой фотоальбом на пол. Коробка наполнялась быстро. Полки опустели, но женщина еще несколько раз резко провела по ним рукой, словно сдвигая в кучу невидимые человеческому глазу предметы. Она пришла в себя и отшатнулась от шкафа. Там, где только что располагалась библиотека, было идеально чисто. Она посмотрела на пустые полки, затем на коробку, снова на полки и снова на коробку. Теперь взгляд ее упал на альбом в кожаном переплете. Она подняла предмет, открыла, тут же с хлопком закрыла, затем нервно швырнула его поверх всех остальных книг. Прошла пару неуверенных шагов в сторону и обессиленно рухнула на диван. Глаза наполнялись слезами.

Как только ее окликнул муж, она, психованная брюнетка, превратилась в спокойную домохозяйку, которая проверяла комнату на наличие забытых вещей.

– Мне надо ехать.

– Да, конечно, – голос ее чуть дрогнул, но спокойствие взяло верх, – кстати, ты забыл штатив.

Она прошлась до перекрестного с другой комнатой угла и аккуратно сложила черную матовую стойку.

– Да, спасибо, – поблагодарил мужчина, – в таком положении он войдет в кофр на квадроцикле. Я переживал, что не войдет.

– Ну видишь, как здорово, – улыбнулась она. Глаза ее моментально высохли, – ты можешь снимать отличные пейзажи.

– Я рассмотрю твой совет перепрофилироваться.

Он взял коробку и понес ее к остальным вещам, которые ожидали переезд в новый дом. Она вышла за ним. Опустели полки шкафа, но не сама комната. Все так же остался стоять уютный диванчик, все так же красовалась необычная ваза на стеклянном столе, все так же стояла обшарпанная табуретка. И лишь одинокая фотография, которая незаметно выпала из альбома, лежала на ламинате комнаты таким ярким пятном.

5

Дни дома пролетали со скоростью звука. На все два выходных я запланировала некоторые дела, до которых так и не добралась. Меня постоянно отвлекали. Бабушка стабильно дергала с разработкой огорода на участке, в перерывах между ее походами к друзьям на дачу шашлычить и прогулками по приведенному в порядок, только что заасфальтированному скверу с новыми лавками. Отведенный кусок земли под четыре грядки не давал покоя ни бабуле, ни теперь мне, пока мы не посадили супер вкусную редиску особого сорта, огурцы длинные и не очень, в пупырку или без них, и конечно, линии зеленки на салат.

Ночи тоже были так себе. У Кирюхи лезли крайние бабки, причем все четыре, и мы с сестрой по переменке дежурили у его кровати, иначе бы сна не было никому. Так хоть как-никак, слипая и разлипая глаза, но мы перебивались по очереди. Сначала зубы, потом бабы – ох уж эти мужики!

Сесть за учебу у меня так и не получалось, но несмотря на все дела и заботы я находила пять минуть времени посмотреть обучающие видео про мотоциклы с комментариями, где-нибудь за закрытой дверью туалета, воткнув наушники. Мне еще повезло, что консультацию перенесли на обед вторника, поэтому у меня в запасе были почти сутки. Я решила их использовать правильно.

Я просто свалила из дома со СНиПом по металлическим конструкциям в руках и ключами от гаража. В планах было уехать на берег речки в ближайший лес, в атмосферу тишины и спокойствия, для того чтоб уложить нужную информацию из книжки по полкам моего воспалённого мозга. Голова у меня и правда страдала от постоянного шума, беспрерывного лая собаки и бесконечных дерганий.

Я кинула книжку, восковой детский карандаш, который только и успела урвать на выходе, толстовку с капюшоном и небольшую бутылку воды в кофр квадра. Передо мной стоял мотоцикл отца. Я на секунду зависла. Тут же возникло непреодолимое желание попробовать хотя бы тронуться на нем. Я же смотрела, как завести мот, даже инструкцию по эксплуатации пару раз пробежала глазами. Конечно, много чего не поняла, но все же, общая картина сложилась.

Я сдернула покрывало с мотора. Ярко-зеленый пластик почти слепил глаза, тем самым разжигая азарт и неподдельный интерес. Поставив коробку на нейтралку, я выкатила аппарат на площадку перед воротами гаража и стала складывать всю информацию, полученную с видео и листов инструкции в единую картинку. Я перекинула ногу через сидение, как-то даже уверенно. Благо отец был невысокого роста и задний амортизатор был отрегулирован так, что я вполне доставала до асфальта не самым носком, а половиной стопы.

Я волновалась, но все же повернула кран на топливном баке, как мне показывала брошюра по эксплуатации, нажала на кнопку подсоса на руле, и почти дотронулась до ключа, чтобы повернуть его на старт, как почувствовала легкое прикосновение. В состоянии своего невидимого мандража и нарастающего волнения я даже не заметила, как сзади меня отъехали подъездные автоматические ворота, ограждение заднего двора.

– Вот черт! – руки обессилили и упали по бокам вдоль моего тела, я обернулась.

– И тебе привет, красавица. Должен тебя расстроить, я не черт, я всего лишь Роман. Роман Александрович. Как звучит, а?

– Ты меня напугал, – я чмокнула Рому в щеку, – привет.

– Я заметил. Квадрик тебя уже не возбуждает? Осваиваем новую технику? – Рома обошел мотоцикл, окидывая его взглядом, и приблизился ко мне.

– Не то, что бы … – я не знала, что ответить и как объяснить странный интерес, поэтому просто ответила, – да, в общем-то да.

– Ну и…. – растянул Рома и развел руки, намекая на то, чтобы я продемонстрировала свои умения.

– Пока никак.

Его напор меня подавил. Я пожалела, что выкатила мотоцикл и приготовилась к тому, что Рома начнет, как обычно, умничать и подкалывать меня, что это занятие не для девочки и так далее. Я инстинктивно опустила голову.

– Ну, дорогая, ты чего? – Рома приобнял меня за плечи и неловко потрепал, – все получится, надо просто собраться. Давай я помогу.

Не скрою, он меня удивил. Его серые глаза впились в рулевое управление и забегали по небольшому дисплею, в то время как частое движение правой руки по его светлым волосам, выдавало заметное сосредоточение. Рома закатал рукава своего фиолетового трикотажного джемпера, выложил ключи и документник из заднего карманы новых джинс на край бетонированной площадки и приложил руку к моей спине.

– Двинься чуть вперед, я сяду сзади.

– Ты умеешь ездить? Серьезно? – я и подумать не могла, что он когда-то ездил на мотоцикле.

Рома рассмеялся:

– Кира, девочка моя! Любой уважающий себя парень чуть ли не с десяти лет обязан освоить данный навык. То, что ты меня никогда не видела на моторе, это еще не значит, что я не умею ездить. Хотя, я брал пару тройку раз аппарат тестя на рыбалку, не знаю, куда ты смотрела.

– Так я думала, что ты на квадре катаешься, – я пожала плечами,

– впрочем, не важно. Показывай, я готова.

Я была очень рада, что кто-то может мне наглядно показать, как обращаться с данной техникой, особенно если этот кто-то рядом, у которого есть возможность делать это так часто, как хотелось бы.

Рома сел сзади меня. Аромат его духов, так мне нравился, что сейчас это ощущение придавало мне откуда-то взятую из воздуха уверенность. Я сверлила глазами его руки, боясь пропустить какие-либо детали. Комментарии сопровождали каждое его действие, и я переводя взгляд с места на место понимала, что все делала правильно.

Мотор заработал. Мы так и остались сидеть вдвоем на мотоцикле, обороты поднимались. Мотоцикл двинулся в открытые вороты заднего двора и очутился на площадке возле спортивного зала. Рома ножкой мотоцикла переключал скорости, движок набирал высоту. Ветер трепал мои неловко собранные волосы, и я, вся сжавшись впереди своего спутника, старалась следить за каждым его движением. Незнакомое чувство еще больше захлестнуло меня. Я откинула голову назад и повысила голос:

– Давай на исходную. Я хочу попробовать сама.

Рома махнул мне головой и развернулся в сторону дома.

– Ты запомнила? Выжимаешь сцепление на руле у левой руки, – слушала я наставления, – и только потом дергаешь вверх ножкой.

– Ну, я ж не блондинка. Я все понимаю с первого раза.

– Ты что-то имеешь против блондинок? Или блондинов? – он эффектно, как в рекламе, провел рукой по волосам. Я подняла уголок губ в легкой улыбке.

– Я просто волнуюсь, Кир, – продолжал Рома, – блин, зачем тебе это?

– Надо.

– Ах, ну надо так надо!

Теперь я заводила мотоцикл. Кран на топливном баке, подсос на руле, замок зажигания и стартер… Приборная панель загорелась, движок заработал. У меня получилось! Целый круг по поселку я проехала сама и так же сама плавно затормозила у дома на площадке.

Ромка придержал мотоцикл, пока я счастливая и довольная от этой маленькой победы прыгала вокруг и дергала руками и ногами в своеобразном танце.

– Так, а куда мне положить тогда книжку? – я осматривала заднюю часть двухколесного друга.

– Положить что? – его густые брови изогнулись в удивлении, – так, стоп. Если ты про то, что ты одна собираешься куда-то на нем ехать, то нет.

Эта фраза осадила весь мой пыл. Я нервно сглотнула и вопросительно уставилась на Рому.

– Послушай, дорогуша. Ты первый раз села вообще за руль мотора. Давай мы лучше еще как-нибудь с тобой потренируемся, прежде чем ты начнешь сворачивать себе шею. Или как-нибудь вместе сгоняем поучиться по бездорожью. Сейчас не вариант, я хочу побыть с сыном, да и ты знаешь Ксюху, она как обычно занята. Как ты-то вырвалась, вообще, не знаю.

Рома улыбнулся и похлопал меня по плечу. Затем забрал документы с ключами с бордюра, вернул их к себе в задний карман штанов и пожелал мне удачи.

Воздух в лесу был прекрасен. Включив аудиосистему, которая была прикреплена на передней металлической решетке моего красного BRP²¹, я наслаждалась дыханием ветра, видами простиравшегося подо мной поля и зеленеющего впереди леса. Я знала куда ехала, но пока лишь крутилась вокруг да около, кайфуя от летнего солнца, которое заметно пригревало, басов отличных песен и чистых, как белый лист, мыслей. Еще в детстве всей семьей мы часто ездили отдыхать на эту сторону речки, поэтому все места привала, где можно остановиться, я знала наизусть. На этот раз я выбрала уединенный уголок возле пруда, который обширно разлился этой весной.

Я поставила квадроцикл на паркинг и заглушила мотор. Шлем положила на решетку багажника возле прикрепленного кофра и кое-как собрала растрепанные волосы резинкой. Наконец-то тишина! И лишь где-то отдаленно доносились всплески воды, виднелся дедушка с удочкой, который наслаждался расходившимися по поверхности кругами с другого конца берега.

Я скинула с себя кроссовки, устроилась на квадрике и начала читать. Куча формул с определениями плыли перед глазами, я бестолково пролистала первые пять страниц. Из соседних кустов доносилась какая-то возня. Я заметно напряглась. Казалось, что-то объемное надвигалось на меня, и это явно был не ежик, запутавшийся в остатках сухой травы прошлого года.

Я зажала книжку между коленями и сунула руку в приоткрытый кофр. В небольшом черном свертке с инструментами, завязанном маленькой тесемкой, я нащупала разводной ключ и аккуратно вытащила его наружу. Движение становилось все ближе и ближе, тем самым пугая меня все больше, несмотря на то, что сейчас утро понедельника. Я уставилась в расходящееся пятно кусов и крепче сжала в руке металл.

Из кустов вышел он. Лицо его было чистым, без следов какого-либо технического масла и пыли от строительных материалов и сварки. Кофта с капюшоном, в которой тогда вышла женщина с тарелкой пирожков в руках, и темно-серые спортивные штаны с потертыми кедами были непривычно чистыми, как будто парень собирался на встречу, но никак не в лес.

– Вот так встреча, – сказал он.

– Я думала это ежик, – я покраснела.

– Значит так и есть. Я ежик.

– Почему?

– Потому что нельзя спорить с женщиной, у которой в руках разводной ключ. Примета такая есть.

Я посмотрела на свою руку, в которой до сих пор сжимала металл с такой силой, что костяшки пальцев побелели.

– Ты всегда так встречаешь ежиков?

– Я думала, тут ежик покрупнее, а вышел ты.

Я швырнула ключ обратно в кофр и издала нервный смешок.

Парень подошел ближе и взглянул на книжку, которая лежала у меня на коленях:

– Подготовка к экзаменам в лесу, это что-то новое.

– Дома редко удается сесть. Шум, гам, семья большая, сам понимаешь. А что здесь делаешь ты?

– Что я мог делать в кустах у речки? – уголок его губ приподнялся в улыбке, – поливал лесные цветочки. Не все же вам у меня во дворе удобрять. Кстати, тот куст, куда вы с Кирюхой надули ожил, что несказанно обрадовало мамку.

– Дул-то только малой, я лишь была соучастницей.

Парень облокотился на левую ручку квадроцикла и не отрывал от меня взгляда. Я смутилась, но старалась не показывать вида.

– На самом деле, я доделал колеса. Газ доделал, в смысле, – он пару раз провел рукой по своим коротким темным волосам, подбирая слова, – вот испытываем на соседнем поле и близлежащем овраге, так сказать. Сюда бежал, ты уже поняла для чего. Не в поле же стоять посередине, я скромничаю.

– Далековато ты ушел.

– А что делать. Хорошо обратно пойду налегке.

– Может тебя подвезти? – предложила я, убирая СНиП и натягивая кроссовки.

– Было бы не плохо. А то я опасаюсь за машину. Костик, такими темпами, как он управляется с Газом, скоро его опять уложит на крышу и очередного ремонта мне не избежать.

Он завел ногу за мою спину и уселся сзади. Я ждала, пока он обнимет меня за талию, но этого не произошло. Вместо того, парень схватил обеими руками края металлического багажника и откинулся на кожаную спинку, продолжавшую кофр. Мы тронулись. Дорога заняла всего пару минут.

– Ух ты, – к нам подбежал парень, в то время как мы подъехали к месту испытания военной машины, – это ж в каких кустах водиться такая красота? Поделись-ка, друг. Я думал, что наши леса богаты кабанами и дичью, а не очаровательными девушками.

Парень расплылся в улыбке и протянул мне руку.

– Константин. Для вас милая леди, Костя или любые производные от этого слова, как вам больше нравиться.

– Кира, – я неловко ответила на рукопожатие. Улыбка Кости была очаровательна, а манера разговора определенно располагала к себе.

– А я Егор, – сказал тихо парень, вылезая из-за моей спины.

– Серьезно? Вы только познакомились? – Костя переводил взгляд с Егора на меня.

Егор лишь пожал плечами.

– Вы уж простите моего друга, – сказал Костя. – Он заметно теряется при виде красивых девушек, тем более за рулем подобной техники.

Ребята облепили квадроцикл. Костя стоял сбоку, то и дело перескакивая с ноги на ногу, разбрызгивая повсюду свое прекрасное настроение, Егор же остался стоять сбоку от меня. Я перекинула ноги в сторону, повернулась к собеседникам, при этом оставаясь сидеть на месте. Так было лучше видно лица молодых людей и движуху за их спиной.

На поле были еще трое, один из них управлял Газом. Что-то похожее на оранжевый мотоцикл и, судя по всему, джип оставались с левой стороны испытательной площадки, подобно зрителям, которые приобрели билеты на экстремальное ралли. Посередине поля лежали огромные бетонные блоки, которые машина, с недавно поставленными впечатляющими баллонами, без труда преодолевала, заезжая поочередно то одним колесом, то другим. Зрелище было завораживающее. Может я и видела аппараты такого размера, но как с ними можно было так ловко управляться – точно нет. Свежая краска кабины сверкала бликами на солнце, особенно теми местами, где темно-зеленая и черная область переходила в светлые пятна. Имитация окрашивания в защитную расцветку камуфляжа достигалась размытыми границами цветов всех трех видов.

– Он смотрится как игрушечный, – обернулась я к Егору, – ты постарался на славу.

Было видно, что парень смутился. Но зато не растерялся его друг и переключил мое внимание на себя:

– Я сначала говорил ему, зачем вообще нужна эта рухлядь сорокалетней давности, но он так уперся, и как оказалось не зря. Правда, аппарат «зверюга» получился.

– Тогда уж шестидесятилетней, – я не отводила глаз от поля, где продолжалось движение.

– Что, прости?

– Шестидесятилетней давности, – я перевела взгляд на Костю, – это машина не может быть восьмидесятых годов, как ты говоришь.

– Эм… Это еще почему?

– Все просто. В модификациях данной техники после шестьдесят шестого года выпуска, модели уже шли с установленной заводской лебедкой.

– И… – улыбнулся Костя, – я что-то не понял, где прикол?

– А прикол в том, что Егор ставил лебедку сам, как он говорил, значит, у его Газа лебедки не было. А модели без лебедки выпускали с шестьдесят первого по шестьдесят шестой год.

Костя перевел удивленный взгляд на друга.

– Ну да, я же тебе говорил! Я лебедку от ЗИЛа сто тридцать первого покупал на Авито и менял сразу вместе с бампером. А когда я переваривал…

– Да я понял, понял, – перебил его друг, – просто я никогда об этом не задумывался, так же, как и ты, наверное. Да и подобную информацию узнавать от девушки неожиданно как-то. Кира, это высший пилотаж!

Я почувствовала, как к лицу прилила краска. Костя сделал вид, что этого не заметил, он повернулся к Егору и хлопнул его по плечу.

Я подумала тогда, насколько бывают разные люди, которые общаются и дружат годами. Позитив и обаяние Кости зашкаливали, в то время как Егор заметно смущался и нервничал. Их отношения между собой казались достаточно теплыми, несмотря на явную разницу в характере. Впрочем, как я и Лиза. Ксюха всегда удивлялась тому, как мы столько лет дружим, и что между нами может быть общего. Лиза – само воплощение нежности, легкости и женственности, в то время как я была полной ее противоположностью. Нет, я не похожа на соседского мальчика, который ходит в подвальный спортзал. Просто на мне нет тонны косметики, я не слежу за последними новинками моды, как это делает Лизка. Но зато я никак не могу выбросить свои старые ролики с отломанным переднем колесом на левую ногу, потому что училась на них кататься и именно на них впервые разбивала коленки, никак не могу себя заставить косить газон с большим промежутком, а не через неделю, так как являюсь законченным перфекционистом, и никак не могу понять того, что не обязательно не спать ночью, лишь бы дочитать до конца последнюю главу «Эрагона»²² и купить поскорее следующую часть в книжном.

Ребята, кто занимались машиной, махали руками из стороны в сторону, стараясь привлечь внимание друзей и показать, что пора бы присоединиться в компанию. Костя шутливо откланялся и пожелал мне дороги без кочек, а Егор сказал, что совсем не против если я буду заглядывать к нему в гараж почаще вместе с Кирюхой.

Ребята уходили, когда я вдруг кое-что вспомнила:

– Егор! Постой, – крикнула я и соскочила с квадрика.

Парень обернулся.

– Вот, кажется твое, – я вытащила предмет из кармана спортивной коричневой кофты с красными полосками по бокам, которую так любила в школе.

Егор вытянул руку. На его ладонь аккуратно легла свеча зажигания.

– Да, – уголок губ приподнялся в улыбке, – мое. Сын с гаража утащил?

– Крестник. В кармане нашла, когда куртку стирать закидывала.

– Крестник? – он озадаченно посмотрел на меня.

Я кивнула головой.

– А я подумал… Особенно, когда видел тебя сегодня на площадке с …

– С Ромой, – закончила я. – Муж моей старшей сестры. Просто сегодня он любезно согласился мне показать…

– Подожди, – перебил Егор, совсем теряясь, – а кольцо? Я еще в гараже посмотрел на твою правую руку и сейчас тоже…

– Ах, это! Это отпугиватель нежелательных ухажеров. Так ты руки мои разглядывал?

– Это многое объясняет, – сказал Егор. Его синие глаза стали еще ярче. – После того как ты сказала свое имя, я подумал, что у вас в семье с фантазией совсем беда. Сын Кирилл, мама Кира…