Валентина Вануйто
Очерки истории и культуры народов Обдорского Севера Березовского края XVIII – XX вв.

Ледяные просторы морей, снежные пустыни, безграничные леса и недоступные горы Западной Сибири уже с давних времен тревожили воображение западных путешественников и ученых-исследователей. Чем затруднительнее казался доступ в эти отдаленные края, тем сильнее разгоралось желание разведать их тайны и тем причудливее громоздились друг на друга рассказываемые о них сказки – об удивительных явлениях северной природы, о странных свойствах населяющих их людей и животных. Представление европейцев о Сибири как о стране, населенной необычными людьми и животными, дополнялось сообщениями о Золотой бабе—идоле, которому поклоняются народы Югры:³¹³ «Золотая баба (Slata baba), т. е. Золотая старуха – это идол, стоящий при устье Оби в области Обдора (Obdora), на берегу. По берегам Оби и по соседним рекам расположено повсюду много крепостей, правители (domini) которых, как говорят, все подчинены государю московскому».³¹⁴ Оно встречается в «Хронике Констанцского собора» Ульриха Рихенталя 1418 г., у Матвея Меховского, А. Вида, А. Дженкинсона и др.³¹⁵ Длинной цепью идут эти вымыслы сквозь почти всю европейскую историю.

С середины XVI в. наблюдается ряд настойчивых попыток англичан, как и голландцев, достигнуть Сибири, которая живо интересовала правительства и наиболее энергичные круги торговой буржуазии двух самых передовых европейских стран той эпохи. Освоившись в Архангельске, англичане вскоре же начали стараться морем и сушей пробиться на восток: по поручению агента «Московской компании» А. Марша русские мореходы в 1584 г. предприняли путешествие к Оби за пушниной. Ф. Черри ездил на северо-восток, добравшись, по-видимому, до северного Урала.³¹⁶ В Смутное время, пользуясь разрухой, безвластием и ослаблением контроля, англичане попробовали завязать непосредственные отношения с такими северными центрами, как Пустозерск, чтобы добраться оттуда и в Сибирь. Д. Логан и В. Персглоу в 1611 г. смогли описать путь к Оби через Югорский шар и получить сведения об Енисее, Пясине и Хатанге.³¹⁷

«Рассказывают, – пишет в своем сочинении Ахмед Инбфадлаллах Эломари, – что Искендер, проходя мимо крайних, ближайших к населенным местам предгорий „мраков“, увидел там людей тюркского племени, весьма похожих на зверей; никто не понимает языка их. Когда кто-нибудь схватит одного из них, то они ускользают из рук его. Питаются они растениями соседних им гор».³¹⁸ С. Герберштейн в своей книге описывает, что «живут люди чудовищного вида: у одних из них, наподобие зверей, все тело обросло шерстью, у других собачьи головы, третьи совершенно лишены шеи и вместо головы у них грудь или (у других) длинные руки, но без ног. В реке Tachnin водится также некая рыба с головой, глазами, носом, ртом, руками, ногами и другими частями (тела) совершенно человеческого вида, но без всякого голоса; она, как и прочие рыбы, представляет собой вкусную пищу».³¹⁹

Рафаэль Барберинипо свидетельству двух татар рассказывает, что «есть за этой рекой какой-то народ, именуемый лукоморами (Locumori), которые в ноябре месяце такие флегматики, что вытекает у них в большом количестве какая-то клейкая материя через поры. В особенности носом, так что захватывает им дыхание, и тогда погружаются они в глубокий сон до апреля месяца. Находя это довольно странным и чудным, я смеялся тому. Но татары мне клялись, что это сущая правда, и я, однако ж, не довольствуясь этим, расспрашивал о такой диковинке еще у разных лиц, которые все мне отвечали, что действительно ходит такая молва и что все, кто ни приедет оттуда, подтверждают это».³²⁰ Ричард Джонсон приехал в Москву, где собрал краткие заметкио таинственной Сибири: «В восточной стране, за Югорскою землею, река Обь составляет ее самую западную часть. По берегу моря живут самоеды и страна их называется Молгомзей (Molgomsay). Они питаются мясом оленей и рыб, а иногда и едят друг друга 8. Если к ним заезжают купцы, они убивают одного из своих детей, чтобы угостить их им. И если купец умрет у них они не хоронят его, но съедают его. Они едят также и своих умерших. Они некрасивы на вид, имеют маленькие носы, но проворны, очень хорошо стреляют, ездят на оленях и собаках и одеваются в собольи и оленьи шкуры».³²¹ Квинт Курций Руф сообщал о стране, где почти полгода не бывает солнца и длится непрерывная ночь, после которой наступает непрерывный день, и где живут народы в полуземлянках, имеющих закругленную сторону в верхней части и отверстие для выхода дыма. В зимнее время, по его словам, эти жилища заносятся снегом, и жители выходят через дымовое отверстие, а также устраивают ходы под снегом из одного жилища в другое. Для освещения и отопления эти люди используют рыбий жир. Зимой они двигаются мало и только летом добывают себе питание и запасают его на зиму.³²²

Интересно и замечание Джовани дель Пьяно Карпини о ненцах (самоедах). Монахи Плано-Карпини и Гильом Рубрук, прибыв к монгольскому хану, встретились с людьми, которые бывали часто на Югре, и записали с их слов рассказ о фантастических людях, проживающих на берегу Ледовитого океана: «Продвинувшись туда далее, они пришли к Самогедам, а эти люди, как говорят, живут только охотами; палатки, платье их сделаны только из шкур зверей. Подвинувшись оттуда далее, они пришли к некоей земле над Океаном, где нашли неких чудовищ, которые, как нам говорили за верное, имели во всем человеческий блик, но концы ног у них были, как у ног быков, и голова у них была человеческая, а лицо как у собаки».³²³ Гильом Рубрук дополнил Плано-Карпини: «…Предел северного угла неизвестен в силу больших холодов. Ибо там находятся вечные льды и снега. Я осведомлялся, о чудовищах и чудовищных людях Татары говорили мне, что никогда не видали подобного, поэтому мы сильно недоумеваем, правда ли это».³²⁴ По мнению д’Авезака, издававшего сочинение Плано-Карпини, речь шла о народе, проживавшем на территории Ледовитого океана до прихода туда самодийцев.

Адам Олеарий, посетивший Россию в XVII в., раскрыл загадку о людях с лицом на груди: он видел самодийцев в своеобразной меховой одежде с капюшоном – так называемых парках. И в своей работе «Описания путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно» подробно описал одежду ненцев (самоедов). В своей книге коснулся вопроса, который вводил в заблуждение многих путешественников о «людях с лицом на груди». По утверждению А. Олеария, ненцы (самоеды), чтобы согреться, натягивали свои «кафтаны» на головы и вытаскивали руки из рукавов. При этом рукава свисали по обе стороны лица, и у путешественников в этот период могло сложиться впечатление, что у их владельцев нет шеи.³²⁵

Все эти легенды и фантазии ничего не давали для научного познания самодийских и угро-финских народов, их происхождения, а также о местонахождении Югорской земли. В сочинении Эльмелик-Эннасыре Шихабеддина Абулаббаса Ахмеда Ибнфадлаллаха Эломари, отмечено, что Югорские земли находятся «на окраине Севера. Позади их (уже) нет поселений, кроме большой башни, построенной Искендером. Позади ее нет пути, а только мраки». В 1661 г. в России побывал германский посол Августин фон Мейерберг, писавший об Югре: «Югория, или Югра, иначе Юхра – небольшая область, прилежащая к Сибири, жители которой, татары, ведут суровую и дикую жизнь, а со времени Ивана Васильевича-старшего признают московскую власть и платят дань великому князю драгоценными мехами».³²⁶ Курляндец Якобс Рейтенфельс, проживавший в России в 1671—1673 гг., писал, что «Обдория с рекою Обью, крайний предел европейской Сарматии, отличается почти постоянным холодом и грязью. Вогулы, угры и калмыки, т.е. волосатые татары, не столько живут оседло в ней, сколько кочуют по ней со всем своим скарбом. Кандиния, или Кандорская область, вдается в Гиперборейское море, получив название от мыса и острова Кандинских, и изобилует драгоценными мехами. Здесь находилась Золотая баба, идол, почитаемый невежественными племенами за бога».³²⁷ Местоположение Сибири Я. Рейтенфельс определяет согласно С. Герберштейну, который полагает ее в Приуральской области и отмечает, что «в ней берет начало река Яик».

А. Доббин, прослуживший в Сибири семнадцать лет, сообщаетв своих записях, что «большой камень, называемый русскими Пояс (Poyes Nice), простирается до полунощного Ледовитого моря и отделяет Россию от Сибири, а также от Казани и Астрахани; идет она вплоть до Монголии и до полуденного моря через Монголию и Китай, разделяет также калмыков. Прежде всего, живущие около вышеупомянутого пограничного камня народы называются вогулы. Вслед за татарами, на реке Оби, живут так называемые остяки (Astacken), очень некультурный народ, одевающийся в рыбьи кожи; питается рыболов. Вниз по реке Оби, в сторону моря, живут самоеды (Samojedzen), народ, похожий на лапландцев и так же [как они] одетый; ездят они зимой на оленях, молятся черту, как и остяки».³²⁸

Так, А. Н. Татищев и И. И. Болтин отнесли Югру к р. Югу, впадающей в Северную Двину и связали с названием этой реки.³²⁹ Г. Ф. Миллер и И. Э. Фишер считали, что Югра находится на берегах Ледовитого океана, в Пустозерском крае между Печерой и Уралом.³³⁰ И. Г. Георги полагал, что границы Югорской земли, охватывает пространство от Белого моря до р. Оби.³³¹ По исследованию фон-Бушена, Югра располагается на севере по прибережью Ледовитого океана, от Югорского шара до устья р. Таз, а на юге достигла верховьев рек Лозьвы и Вишера.³³² А. Х. Лерберг считал, что «Древняя Угрия простиралась между 56˚ и 67˚ северной широты, от самого северного конца Урала на восток, через нижнюю Обь до реки Надыма, впадающей в Обскую губу, и до Агана, который выше Сургута, впадает в Обь. К ней принадлежали еще места, лежащие по нижнему Иртышу, Тавде, Туре и Чусовой. С южной стороны граничила она с татарскими владениями, а с северной – с землей прежде бывших самоедов; почему и занимала не малую часть северо-западной Азии, и состояла больше из мест, принадлежащих ныне к Тобольской и Пермской губерниям».³³³

А. Савельев полагал, что Югра лежит за Уральским хребтом, по обеим сторонам Оби, простирается до берегов Аян на восток, причем замечал, что «жители ее до сих пор вогулами, именем, которое по свойству финских наречий есть не что иное, как диалектическое изменение имени Угров».³³⁴ С. Герберштейн отнес Югру за Обь,³³⁵ а И. Завалишин считает, что «Югория между Обдорией и Кондою».³³⁶ В «Книге Большого Чертежа», основанного на источниках XVI в., территория «Югры» совпадают с Вологодской и Пермской летописями, от устья Оби идут верх «Обдорские города, а выше Обдорских городов Югорские, а выше Югорских городов – Сибирь.… И те города по Сосьве и по Сысьве – Югра»³³⁷ Жители Югорской земли фигурировали в XV и вXVI вв. под именем «югричей».

Ф. И. Страленберг впервые публично выступил против заблуждения, которое ходило среди путешественников, исследователей о Югре, заявив, что оно возникло из-за незнания реальной картины этнического мира Сибири, ибо на этой территории проживают много различных народов. Сделал их описание и классификацию на основе сопоставления определенных слов, и была предложена в виде специальной таблицы «Свод языков северо-восточных народов, в просторечии татар» (Gentium Boreo-Orientalium Vulgo Tatarorum Harmonia Linguarum).Для этого он сопоставил 60 одинаковых, таких важных для жизни слов и терминов, как отец, мать, род, огонь, числительные от 1 до 10 и т. д. на 32 языках, разбив их на отдельные 6 группы:1) народы, составляющие в совокупности обро-венгерскую и финскую нацию, имеющие «единый диалект», живущие в Европе и Азии, прародителями которых были гунны или унны: венгры, финны, вогулы, мордва, марийцы, пермяки, вотяки остяки; 2) тюркские народности: якуты, чуваши, сибирские татары; 3) народы самодийские (самоедские); 4) народы «не состоящие под одним управлением», но родственные по вере – калмыки, маньчжуры и тангуты или тибетцы; 5) народы южносамодийские, тунгусские, палеоазиатские. В шестую группу выделены кавказские народы. Этот список неодинаков для разных народов. Страленберг первый предложил провести границу между Европой и Азией по Уральскомухребту, что впоследствии было принято всеми географами. Он же исправил некоторые заблуждения прежних исследователей: убрал с карты несуществующее Лукоморье, опроверг утверждения о заселении Северной Азии лишь одними татарами, дал классификацию некоторых народностей.³³⁸

Д. Г. Мессершмидт путешествовал семь летпо Сибири. И все это время планомерно проводил сбор этнографического материала, составляя коллекции различных предметов быта народов Сибири и делая зарисовки. На собственные средства он собрал богатую коллекцию одежды, оружия, культовых предметов эвенков (тунгусов) и хантов (остяков). Вернувшись в Петербург, путешественник сдал эту коллекцию в Кунсткамеру Академии наук. Ученый записывал в дневнике не только маршрут своего путешествия, но и результаты наблюдений над встречавшимися на его пути представителями разных народов. В дневнике содержатся обширные данные об хантах (остяках), эвенках (тунгусах) и других народах. Язык, одежда, пища и напитки, культ умерших и верования, если только они привлекали его внимание, изучались им, и результаты фиксировались. Большую научную ценность имеет подробный список слов различных народов, впервые составленный им путем опроса. На основании сходства или различия языковых данных ученый пытался устанавливать этногенез отдельных народов. Так, Д. Мессершмидт первым обратил внимание на родство языка одного из южносибирских народов – камасинцев с языком ненцев (самоедов). Писал ученый и о койбалах, относя их к кыштымским татарам, а их язык считал «искаженным» остяцким. Это и послужило основой для создания первой гипотезы о происхождении самодийских народов, их зарождении на севере Евразии.³³⁹

Гипотеза И. Фишера оказалась более правдоподобной. В самом деле, трудно представить себе, что какой-то народ зародился в районе Северного Ледовитого океана и расселился на огромной территории.³⁴⁰ В начале XIX в. финн М. Кастрен занялся обоснованием гипотезы о южном происхождении самодийцев. Он нашел на Саянском нагорье целую группу народов самодийского происхождения —моторов, койбалов, сойотов, карагасов и др. Блестящий лингвист, М. Кастрен собрал обширнейший материал о самодийских языках и убедительно продемонстрировал родство народов, живущих от Саян до Таймыра и Ямала.³⁴¹ Собранные во время длительных экспедиций материалы заставили М. Кастрена согласиться с высказанной И. Фишером точкой зрения о южном происхождении северных самоедов. М. А. Кастрен предполагал, что в IX вв. н.э. в связи с так называемым великим передвижением народов самоедские племена были вытеснены из пределов Саянского нагорья к северу.³⁴² Советский ученый Г. Н. Прокофьев, опираясь на теорию Фишера-Кастрена, внес в нее необходимые коррективы. Согласно его предположению «предками современных ненцев, нганасан, энцев и селькупов были не только самодийские (самоедские) племена Саянского нагорья, но также и некие аборигенные племена Крайнего Севера, заселившие территорию Обь-Енисейского бассейна с древнейших времен».³⁴³

– История расселения северных народов на территории Березовского края

Ко времени присоединения Сибири к России северные народы занимали территориив пределах северо-западной части Западной Сибири. Таежное Среднее и Нижнее Прииртышье с Притобольем, а также Нижнее и Сургутское Приобье занимали предки обских угров, хантов и манси, уже оформившиеся в самостоятельную этническую группу. Северные ханты занимали часть Прииртышья, ниже устья Тобола, и нижнего Приобье до Обской губы, а также бассейн Северной Сосьвы с прилежащими районами Северного Урала и северной части Печорского Приуралья. В низовьях Оби и на Северном Урале с хантами соседствовали предки ненцев (закаменская самоядь), населявшие тундру и лесотундру от Печоры до Енисея. Они сформировались как особый этнос в начале 2-го тысячелетия в результате смешения пришедших с юга, из Среднего и Верхнего Приобья, самодийцев и аборигенного населения тундры и арктического побережья, известного в легендах ненцев как «сихиртя». В генезисе ненцев приняли участие также северные группы хантов. Населенные манси и хантами Северное Приуралье и Нижнее Приобье фигурировали в древнерусских летописях под именем Югры.

Самодийские народы наряду с финно-уграми составляют ветвь уральских народов. Они проживают редкими разрозненными группами на громадных пространствах тундровой и таежной зоны Сибири. К северной ветви самодийцев относятся ненцы, энцы и нганасаны. Кроме них, к самодийцам причисляют также селькупов.

Вопрос о происхождении ненцев окончательно не решен. Учеными предполагается, что начало формирования ненцев как этнической общности имело место в таежной зоне междуречья Оби и Таза во второй половине 1 тыс. н.э.³⁴⁴Впервые эту гипотезу выдвинул швед Ф. Страленберг, где высказал предположение о приходе самодийцев на Саяны с севера.³⁴⁵ Это вызвало возражение Иоганна Фишера. Самодийцы, по его мнению, бежали с юга на север, «боясь татар».³⁴⁶ С конца 1 тыс. н.э. ненцы постепенно населяют тундровую зону. Здесь происходит завершающий этап их формирования, сложения основных черт материальной и духовной культуры. Она включила в себя черты культуры южносамодийских предков ненцев (язык, оленеводство, чум, распашная одежда, способ погребения), впитала некоторые черты культуры хантов, а также восприняла ряд элементов культуры доненецкого населения тундры «сихиртя» (навыки морской охоты, употребление в пищу сырого мяса, глухую одежду).В XVIII – начале XX в. эта территория вошла в состав Тобольской губернии.

До революции русские называли ненцев «самоедами» и «юраками»: «Слово „самоед“ сделался у россиян общим наименованием кочующих по упомянутым диким местам народов, и неизвестно, почему дано им такое название, которого они и сами не знают и которого не заслуживают по своему свойству», – пишет Евдоким Филиппович Зябловский.³⁴⁷ Это названиебыло распространено на Европейском и Обском Севере, а «юрако-самоеды» —на Енисейском. Происхождение термина «самоед» трактовалось по-разному. Однако окончательное объяснение этого названия еще не найдено.

Территория расселения ненцев была очень велика и почти целиком охватывала европейскую тундру и лесотундру от реки Мезени на западе и до левых притоков реки Пясины—Пуры и Агапы на востоке в Сибири. С XIX века незначительное число ненцев проживало на Кольском полуострове (главным образом в Левоозерском и Понойском районах Мурманской области). Их небольшие группы заходили и на запад от Мезени до Северной Двины. На севере ненцы расселялись до берегов Баренцева и Карского морей, жили на островах Колгуев, Вайгач, Новая Земля. Хотя уже довольно ранние летописные сведения говорят о ненцах-оленеводах, имеющих упряжное оленеводство, однако некоторые группы самодийцев (пян-хасаво, селькупы), по-видимому, имели вьючно-верховое оленеводство, предшествовавшее современному санному.

Несколько слов о ненцах, проживающих на Таймыре. Исторические источники свидетельствуют, что еще в начале XVII века ненцев в бассейне нижнего Енисея не было. Эту территорию населяли предки нынешних тундровых и лесных энцев. Первые попытки проникновения ненцев на восток, к Тазу и Енисею, относятся к середине 30-х годов XVII века. С 1651 г. предки енисейских ненцев стали регулярно платить ясак в Мангазее и в Хантайском зимовье. С того времени начались военные столкновения между ненцами и энцами. Наиболее известны три столкновения: первое, предположительно, между 1645 и 1673 гг., второе – в конце XVII века и третье – зимой 1849—50 гг., в районе оз. Туручедо (близ Потапово).Основными причинами, побудившими ненцев продвинуться к Енисею, были скудность промыслов в местах прежнего жительства, исчезновение северного дикого оленя, отсутствие хлеба и других русских товаров, особенно после переноса центра Мангазейского уезда с Таза на Енисей. Впрочем, в низовьях Таза и на Гыдане имело место и простое включение энцев и целых энецких групп в состав ненецких родов.

Бурные события XVII – XIX веков, происходившие в тундре от полуострова Канина до Енисея, почти не коснулись лишь одной группы ненцев – лесных, живущих в западносибирской тайге верховьев рек Пур, Надым, Полуй и Казым, на озере Нум-То. В русских документах лесные ненцы известны с XVII века под именем кунных (до начала XVIII века) или казымских самоедов (употреблялось до XX века). На протяжении XVII – XX веков ареал расселения лесных ненцев изменялся незначительно (они проникли в верховья реки Аган, отдельные группы, возможно, выходили в тундру, продвигались на восток, в бассейн Таза, к Енисею). Едва ли их численность когда-либо превышала 10% общей численности ненцев.

Численность и расселение ненцев в период сXVIIIв. до началаXX в. представляли следующую картину. К началу XVIII в. сибирские тундровые ненцы, основная часть которых была кочевыми оленеводами, образовывали две территориальные группы: одна кочевала по левую сторону Оби от верховьев р. Собь до Карского моря – Каменные ненцы; вторая обитала по правую сторону Оби, вдоль побережья Ледовитого океана до бассейна Енисея —Низовые.³⁴⁸ Деление тундровых сибирских ненцев на «каменных» и «низовых» стало складываться в XVII и окончательно оформилось в XVIII веке.³⁴⁹

Особые группы составляли войкарские ненцы, которые кочевали в пределах Куноватской и Ляпинской волостей, где преобладающим населением были ханты и манси; и казымские (кунные)³⁵⁰ обитавшие в бассейне верхнего и среднего Пура, а также в верхнем и среднем течении Надыма. Войкарские ненцы, в свою очередь, делились на сынских и ляпинских.

На начало XVIII – XIX вв. численность ненцев на территории Тобольского Севера по сведениям ясачных ревизий, переписей, донесениям частных комиссаров, отчетов путешественников, исследователей, священников была примерно следующей:

В 1801 г. чиновниками Тобольской казенной палаты было отмечено 3341 ясашных.³⁵¹ Ревизскими переписями за 1816 гг. ненцев Обдорской волости было учтено 4393 человек.³⁵² И. Суханов в своем очерке за 1816 г. указал 7911 ненцев.³⁵³ В донесении частного комиссара в 1820 г. ненцев, заплативших ясак, было зарегистрировано 3107 человек.³⁵⁴ В 1827—1830 гг. в ведомости Тобольской казенной палаты было зафиксировано 3661 человек, внесших ясак в доход кабинета его Императорского Величества.³⁵⁵ Вторая ясачная комиссия в 1829 г. учла 3494 обдорских ненца, но сюда не вошло несколько родов.³⁵⁶ В ревизских сказках мы находим сведения за 1851 г., когда было зарегистрировано 3705³⁵⁷ ненцев, а в 1858 г. их насчитывалось уже 5078³⁵⁸.

Следует отметить, что численность ясачного населения то заметно сокращалась, то увеличивалась. Об этом свидетельствуют материалы ревизий и всероссийских переписей, которые, однако, не обладали особой точностью. Это объяснялось трудностью учета кочевого населения, которое фиксировалось лишь во время сдачи ясака. Причинами этих колебаний также являлись эпидемии, процессы ассимиляции и миграции населения из одних административных районов в другие. Даже не очень значительный повод мог заставить ненцев сняться с насиженного места и быстро перекочевать на другой конец тундры, даже за пределы Обдорской волости на территорию Туруханского края. Каменные ненцы с легкостью переходили в состав Низовых, и наоборот: «Они снимаются с места, как стая птиц, спугнутая человеком».³⁵⁹ Отмечены и некоторые другие причины и недостатки в системе подсчета численности населения, приводившие к серьезным погрешностям.

Общая численность населения по группам и годам из ведомостей Тобольской казенной палаты:

Данные ведомости приблизительно подтверждают число кочующих ненцев с 1820 по 1830 гг., указанное в материалах ревизских сказок по Обдорской волости за 1851—1858 гг.

Населенные манси и хантами Северное Приуралье и Нижнее Приобье фигурировали в древнерусских летописях под именем Югры: «есть тот же самый народ, который теперь нам известен под названием вогулов и обских остяков… они населяли прежде Обдорские страны».³⁶⁰

Ханты – один из древних народов Западной Сибири, широко расселившийся по Обско-Иртышскому бассейну от линии Демьянка-Васюган на юге до Обской губы на севере. В Сургутском Приобье на реках Васюгане и Вахе проживали предки восточных хантов, в формировании которых участвовали группы северных и южных хантов, мигрировавших на юго-восток и восток с нижней Оби и Иртыша. В XIII – XIV вв. под давлением тюркоязычного населения из лесостепи граница расселения хантов и манси отодвигается к северу. Ханты относятся к угорской группе народов уральской языковой семьи. Это самый северный из угорских народов, издавна населявший районы Среднего и Нижнего Приобья. Среди ханты выделяются три этнические группы – северная, южная и восточная. В каждой из них обособляется ряд подгрупп, получивших свои названия по названиям рек, в бассейнах которых они локализованы: ханты аганские, тромъеганские, ваховские, казымские, кондинские, салымские, среднеобские (сургутские), юганские, нижнеобские пимские и др. Каждая из этнических подгрупп отличается языковым диалектом, особенностями в хозяйстве и культуре, эндогамией (заключением браков в своей группе).

Северные ханты – одна из крупных групп обских угров, представители которой проживали на территории Березовского уезда, в составе которого выделялась самая северная – обдорская (усть-обская) группа, которые относились к Обдорской волости. В составе нижнеобских хантов выделяются группы обдорско-куноватская, березовско-казымская и атлым-шеркальская. На протяжении XVII в. – в начале XXв. обдорско-куноватская группа хантов проживала по Малой и Большой Оби с притоками Полуй, Собь, Куноват, Сыня, Собтыеган и Войкар. В их составе выделяются южная группа – «малай ех», охватывающая территорию Куноватской волости и часть Обдорской, и северная – «нум хапи», проживающая ниже Обдорска на реках Собь и Собтыеган. На нижнем Оби известны родовые группы, причисленные обдорско-куноватским хантам к «лев охаль» —реки Сосьвы и «ай лев ех» – малой Сосьвы народу.

О ней можно говорить как об относительно компактной и самобытной общности, сложившейся в сочетании угорской, таежно-самодийской и тундрово-ненецкой культур. Соответственно северные ханты распадаются на ряд локальных групп, которые чаще всего объединяют людей, проживающих в бассейне одного из притоков Оби – Сыни, Куновата, Казыма, Войкара и др. С середины II тыс. н.э. северные ханты испытали сильное влияние ненецкой оленеводческой культуры. В зоне непосредственных территориальные контактов ханты частично подверглись ассимиляции со стороны тундровых ненцев (т.н. семь ненецких родов хантыйского происхождения).

Этнонимы «ханты» образованы от самоназвания народа «хантэ», «кантах». В качестве официальных названий был приняты после 1917 года, а в старой научной литературе и в документах царской администрации народ ханты называли «остяками». Этноним объясняют по-разному, в том числе возводят к самосознанию «ас-ях» (обские люди) по названию основной реки, которую в фольклоре ханты величают «двадцатью оленями избеганная, великая обильная Обь»: «Остяки на р. Оби называют себя „Ysstiach“, а русское слово остяк происходит от слова „Ass“ (или по-русски Обь) и „jack“ (или по-русски житель), и значит поэтому „житель Оби“. Каждая волость имеет свой особый язык; нарымские остяки совершенно не могут говорить с лумпольско-сургутскими и их язык больше имеет сходства с языком самоедов».³⁶¹ Проживающие в устье Полуя, чуть выше Обдорска (Салехард) северная группа хантов известна как «пастэр ех». Приобщение северных хантов к оленеводству повлекло за собой восприятия основных элементов ненецкой культуры. Особенно заметно ненецкое участие в культуре северных хантов обдорско-куноватской группы. Ханты, проживающие на правых обских притоках Куновата, Питляра и Собтыегана имели небольшие стада. У ханты, живших в устье Оби и на побережье Обской губы, сочетались тундровый крупностадный тип оленеводства. Часть хантов вошла в состав тундровых ненцев: Неркагы – «Выл посл ех» – большой протоки народ; Тибичи – «Осяс ех»; Пандо – «Охсар юган ех» – лисьей реки народ; Поронгуй – «Похрын ех» – проточные; Салиндер – «Пульновыт ех» – устья Полуя народ; Лар – «Поль ех» – реки Полуя народ.³⁶²

Хантов в начале XVII в. было 7859 чел. Численность хантов по данным IV ревизии 1782 г. было зафиксировано 2927 человек, по данным VII ревизии – 3339, по X ревизии – 3180 человек. В 1850 г. в Обдорской волости, кочующих 1716 мужчин и 1464 женщин, из них:

Юрт Обдорского городка – 130 муж., 104 жен., из них некрещеных – 99.

Юрты Пашерцовые – 103 муж., 94 жен.

Роду Тобольчина – 78 муж., 61 жен., из них крещенных – 22 муж., 14 жен.

Юрты Ендырские – 303 муж., 265 жен.

Полуйский городок – 152 муж., 128 жен., из них крещеных – 86 муж., 71 жен.

Шурышкарский городок – 100 муж., 111 жен.

Вандиязские юрты – крещеные: 23 муж., 18 жен.

Войкарский городок – 134 муж., 126 жен.

Аспугольский городок – крещеные: 63 муж., 60 жен.

Собский городок – крещеные: 66 муж., 57 жен.

некрещеные: 151 муж., 115 жен.

Войтважские – некрещеные: 89 муж., 81 жен.

Воксаровские – некрещеные: 83 муж., 68 жен.

Ворважские – 69 муж., 68 жен.

Казымские – 21 муж., 22 жен.

Надымские – 100 муж., 99 жен.³⁶³

В Куноватской волости Обдорского отделения кочующих хантов 958 мужчин и 884 женщин, в том числе:

Сынского городка – 247 муж., 199 жен.

Мужинского – 40 муж., 41 жен.

Войкарские – 48 муж., 54 жен.

Куноватские городки – 129 муж., 152 жен.

Киеватские – 47 муж., 41 жен.

Качегатские – 24 муж., 20 жен.

Тегинские юрты – 24 муж., 26 жен.

Усьсосвинские – 20 муж., 10 жен.

Кушеватские городки – 72 муж., 52 жен.

Лангивожские – 22 муж., 28 жен.

Кыжгорские – 75 муж., 89 жен.

Войтские юрты – 44 муж., 41 жен.

Питлярские – 44 муж., 54 жен.

Вандиязские – 78 муж., 75 жен.

Собские – 23 муж., 17 жен.³⁶⁴

По материалам V ревизии в Казымской волости числилось 794 ханта; по VII – 865; по X – 1254. В 1897 г. насчитывалось 1331 хантов, 15 манси. В конце XVIII в. в волости перечислено 25 фамилий, в середине XIX в. – 18. В 1680 г. В волости Казым было 209 плательщиков ясака. В Куноватской волости в 1795 г. Насчитывалось 1938 человек; в 1816 г. – 1811, а в 1897 г. проживало 1684 ханта, 108 манси. По материалам V ревизии зафиксировано 51 фамилия, по X – 24. В 1680 г. В Куноватской волости числилось 271 плательщик ясака. За XVIII в. население увеличилось вдвое. На протяжении XIX в. численность куноватских хантов отличалась стабильностью. По данным V ревизии в Обдорской волости численность населения составляла 2927 человек. По данным VII ревизии проживало 3339 хантов, по X – 3180. В 1897 г. в Обдорской волости проживало 2533 ханта, 30 манси, 183 ненца. В конце XVIII в. в Обдорской волости было зафиксировано 83 фамилии, в середине XIX в. – 50. В 1680 г. в Обдорской волостинасчитывалось 308 плательщиков ясака. К концу XVIII в. население возросло в три раза.³⁶⁵ К концу XIX в. их численность возросла до 16256 чел. – не столько за счет естественного прироста, сколько за счет выявления новых ясачных плательщиков. В этот период продолжалось переселение хантовна север и восток. Шли миграции с Иртыша на Конду, Нижнюю и Среднюю Обь; вверх по Средней Оби и на Вах; с Северной Сосьвы и Ляпина на Обь и Казым; с Оби на притоки, с Казыма на Назым, Лямин, Пим и Среднюю Обь, с Демьянки на Юган, с Иртыша на Салым, Аган, Пим и Юган.³⁶⁶ Миграции способствовали усилению межэтнических контактов, взаимному проникновению традиций.