Валентина Шабалина
Новогодние сны деревни Рождественской
Русалочьи игрушки (сказка)
Ступа с бабой Ягой и дедом Иваном летела вдоль реки метрах в пяти от земли, точно повторяя изгибы берега.
– Стой! – вдруг приказала баба Яга ступе. Ступа остановилась. – Тем же маршрутом в обратную сторону! И помедленнее!
Ступа медленно поплыла над берегом в обратную сторону.
– Случилось что? – крикнул дед Иван.
– Не знаю, – ответила баба Яга, – может показалось.
Свесившись со ступы, она внимательно вглядывалась в заснеженный берег.
– Спустись здесь! – приказала Яга.
Ступа мягко опустилась на лёд. Яга Егоровна заспешила к берегу, за ней, ничего не понимая, дед Иван.
– Нашла! – баба Яга опустилась на колени у небольшого куска льда.
Дед Иван заглянул через плечо Егоровны и ахнул. Там, сквозь прозрачный лед, он увидел головку маленькой девочки с длинными светлыми волосами. Яга рукавичкой принялась расчищать лёд, дед бросился помогать ей. Девочка лежала, как будто спала, прижав ручки к груди, а вместо ножек у неё был настоящий рыбий хвостик.
– Русалочка?! – удивился дед.
– Русалочка, – подтвердила баба Яга. – Видать, осенью вылезла на берег, в тёплых лучах солнца погреться, и уснула, а мороз к вечеру ударил и приморозил бедняжку.
У деда Ивана выкатилась слезинка.
– Да жива она, – успокоила деда волшебница. – Русалки на зиму засыпают, а если река до самого дна промерзает, то они во льду всю зиму и проспят. А весна придёт, оттают. Беда в том, что она на берегу уснула. Берег-то оттает раньше, чем река, и русалочка, не попав в воду, может погибнуть. Надо её, Ваня, вырубить со льдом и спрятать в холодное место. А весной обратно в речку вернуть.
В днище ступы в особом ящике нашлись инструменты. Ими вырубили кусок льда с русалочкой и решили спрятать её на зиму у дедов в подполье на леднике.
Подлетев к дому деда Ивана, баба Яга распрощалась с ним и полетела по своим делам, а дед понёс ледяную девочку в дом.
Из кухни выкатился Буран, пылесос, которого баба Яга наделила волшебной силой, и принялся чистить деда от снега. Часы на стене пробили пять раз.
– Братья скоро придут, а ужина нет! – всполошился дед и, сбросив полушубок, бросился на кухню.
Вскоре на кухню вкатился Буран и тревожно загудел.
– Ты что, в ведре искупался? – засмеялся дед Иван, вытирая пылесос полотенцем. Потом, вдруг что-то вспомнив, выскочил в прихожую.
Там на полу в луже воды сидела девочка с рыбьим хвостом. На вид ей было года три – четыре.
– Фью-ить, – свистнула она, с интересом рассматривая деда.
Пылесос подъехал к ней и стал всасывать в себя растаявшую воду. Девочка засмеялась и брызнула водой на пылесос. Буран попятился и спрятался за деда Ивана.
– Вот беда, так беда! – закручинился дед. – Растаяла! Что же я теперь делать буду?
– Фью! – тоненько свистнула девочка, хлопнув мокрыми ладошками по полу.
Причитая и охая, дед Иван притащил большой пластмассовый таз, налил воды и посадил туда девочку. Русалочка удобно устроилась в тазу и стала наблюдать, как Буран убирает с пола воду, шумно всасывая её в себя.
– Как тебя зовут? – спросил дед, присев возле ванны.
– Фью, – свистнула русалка.
– Значит, говорить по-нашему ты не умеешь?
– Фью, фью! – просвистела в ответ девочка.
– Тогда я буду звать тебя Фью. Согласна?
Девочка засмеялась и брызнула на деда водой. Постояв немного в раздумье, дед пошёл готовить ужин. На кухню влетела прозрачная бабочка, она немного полетала и села на край стола.
– Чудо чудное, диво дивное! – удивился дед, с интересом рассматривая бабочку. – Откуда чудо такое?
Бабочка немного посидела и полетела обратно в комнату. Дед бросился за ней, но то, что он увидел в комнате, заставило его забыть об этом крылатом чуде. Русалочка, сидя в тазу, насвистывала какую-то мелодию, а вокруг Бурана водили хоровод…маленькие прозрачные пылесосики. Эти маленькие пылесосики были точной копией большого пылесоса.
– Что это? – удивился дед Иван. – Откуда?
Увидев деда Ивана, русалочка перестала свистеть и засмеялась. Буран, забыв о плясках, тут же принялся чистить ковёр, а маленькие пылесосики, рассыпавшись по ковру, принялись помогать ему. Причём, делали они всё со знанием дела. Дед Иван увидел, как их прозрачные тела стали заполняться мелким сором и пылью. Закончив уборку, Буран удовлетворённо загудел и поехал в другую комнату. Все пылесосики гуськом потянулись за ним. А над всем этим караваном порхала чудесная прозрачная бабочка. Русалочка свистнула и похлопала по тазику, в котором не было воды.
– Где вода? – спросил дед. – Выпила? Хотя, погоди…бабочка, пылесосы…. Нет, этого не может быть!
Дед принёс ещё воды и налил полный таз. Бросив в таз резинового утёнка, он сказал:
– Ты поиграй, а я пойду по хозяйству управлюсь.
Русалочка свистнула и пристально посмотрела на деда, потом опустила ладошки в воду и стала так же пристально смотреть на воду между ладонями. Дед увидел, как вода в этом месте стала уплотняться, появился водяной шар, который начал быстро расти. Потом из шара выросли ручки, ножки, голова. И вот из ванны выпрыгнул человечек. Дед Иван ахнул, это была маленькая прозрачная копия его самого.
– Это я? – показывая пальцем на водяного деда, спросил дед Иван.
– Это я? – беззвучно шевеля губами и показывая пальцем на деда Ивана, спросила у русалочки копия.
Девочка с интересом наблюдала за дедами. Дед Иван наклонился и ткнул водяного деда в живот. Водяной человечек был плотным и упругим.
– Плотная вода! – удивился дед.
Пока деды рассматривали друг друга, из ванны выпрыгнули ещё несколько маленьких дедов. Дед Иван рассмеялся, деды тоже рассмеялись, он помахал им рукой, и они в ответ помахали ему ручками.
– Они делают то же, что и я? Ну дела! Кто бы рассказал, не поверил, что вода может быть плотной и живой! Фью, как ты это делаешь?
– Фью, – улыбнулась русалочка, вылепив из воды ещё одного водяного деда.
Часы пробили шесть раз. Дед Иван подумал, что он сегодня по хозяйству ничего не сделал: ужин не приготовил, в доме не прибрал, поленницу дров не сложил. Вдруг водяные человечки заволновались, забегали, а потом разделились на три группы. Три деда бросились комнаты убирать, трое побежали на кухню, а остальные, открыв дверь, выбежали на улицу. Дед Иван подошёл к окну и увидел, как во дворе три водяных деда быстро перекидывая дрова, складывали их в поленницу. Дед заглянул на кухню, там по плите и по столу бегали маленькие человечки, ловко нарезая овощи, промывая крупу, и складывая всё это в кастрюли. У деда Ивана закружилась голова:
– Это что же, вода может быть плотной, живой, да ещё и мыслящей?
Когда в доме вся работа была сделана, русалочка свистнула, и все пылесосики и водяные деды превратились в небольшие лужицы, которые быстро убрал Буран.
Вечером домой пришли дед Василий, дед Пётр и с ними баба Яга, которая уже рассказала братьям о находке. Все были удивлены, увидев маленькую русалочку живой, а когда она вылепила из воды копии деда Василия и деда Петра, их удивлению не было предела.
Поздно вечером Яга Егоровна улетела к себе домой, рядом с ней по воздуху летела маленькая Ягуля в маленькой прозрачной ступе. Это русалочка подарила помощницу бабе Яге.
Всю зиму прожила Фью в доме дедов Морозов. Весной, когда река оттаяла, она вернулась к себе домой. Прошло много времени, но деды до сих пор дружат с русалочкой, которая выросла и стала взрослой. А русалочка каждое лето дарит дедам маленьких прозрачных водяных человечков, которые бегают по огороду, поливая и пропалывая грядки.
– Хорошая сказка, и прочитала хорошо, – сказал Тимофей Ильич, когда Яна закончила читать.
– Дядя Тима, – спросила она, – а вода, правда, может быть плотной и живой?
Тимофей Ильич почесал в затылке.
– В этом мире, Яна, всё может быть, – сказал он. – Думаю, учёные и такое откроют. У Бога всё возможно.
– А русалки бывают? – спросил Ваня.
– Конечно, бывают! – уверенно сказала Яна.
– Я про них от стариков слышал, да в сказках читал, – улыбнулся Тимофей Ильич, – но сам не встречал.
– Дядя Тима, а вы на рыбалку собираетесь? – спросила Яна.
– Хотел сходить. А что?
– Нас возьмёте? Мы бы с горки на реке покатались.
– Собирайтесь! – сказал Тимофей Ильич, складывая всё необходимое для рыбалки в большую сумку.
Ваня толкнул Яну локтем и тихо сказал:
– Нам же твоя бабушка запретила ходить на речку.
– Так это одним нельзя, а с взрослым можно! А вдруг где-то русалка замёрзла и ей помощь нужна? Ты что, не хочешь ей помочь?
– Хочу, – сказал Ваня, – но, может быть, они в этих речках не живут?
– Деды Морозы в наших лесах живут? Живут! Значит, и русалки живут!
– Почему деды Морозы в наших лесах живут?
– Почемучка! Думай! У нас снегу много! Где им ещё жить? В пустыне что ли?
– На Северном полюсе, – сказал Ваня.
– Так там же Санта Клаус живёт!
Вместе с Тимофеем Ильичом ребята пришли на речку. Пока он бурил лунку, они покатались с крутого берега, и пошли исследовать лёд на реке. Лёд был чистым, в нём даже рыбка не замёрзла. Ребятам надоело искать русалку, и они стали бегать и скользить по льду – кто дальше прокатится на валенках. Ваня разогнался и заскользил по чистому льду на середину реки. Послышался глухой треск.
– Стой! – закричала Яна. – Не ходи туда!
Ваня остановился и удивлённо посмотрел на Яну. Вновь послышался треск. И под валенком пробежала тоненькая трещина. Ваня попятился. Лёд под ногами заколебался, и он провалился в воду. Яна закричала.
Плавать Ваня не умел, но куртка ещё не намокла и держала его на воде. Ваня видел, как к нему бежал Тимофей Ильич, на ходу скидывая свою куртку.
Ване показалось, что вода была горячая. Он не ощутил сразу холода.
Куртка промокла и потащила его в темноту.
Тимофей Ильич прыгнул в воду в том месте, где только что была голова Вани. В темноте руки наткнулись на ребёнка, и он вынырнул вместе с ним.
С берега к ним бежала Ядвига Станиславовна.
– Беги к деду Мише! Скорее! – крикнула она Яне, и, упав на лёд, поползла ближе к полынье.
Когда Михаил Иванович прискакал на своей Звёздочке к реке, Ваня лежал на берегу.
– Ванечка, внучек мой! – подбежал Михаил Иванович к внуку. – Живой?!
– Живой, – сказала Ядвига Станиславовна, – воды нахлебался да испугался сильно. Вези скорее домой! Вечером зайду.
Дома баба Оля и мама Аглая растёрли Ваню, надели на него сухое бельё и уложили в кровать. К вечеру у него поднялась температура.
– Что же делать? Температура 39,5. – волновалась мама Аглая. – Лекарств нет, и до города не доедешь, дороги замело.
В дверь постучали, и вошла Ядвига Станиславовна.
– Лекарства вам принесла, – сказала она, кладя на стол полиэтиленовый пакет. – Как Ваня?
– Температура большая, – сказала Ольга Николаевна. – Горит весь.
Мама Аглая бросилась к пакету.
– Хорошо, жаропонижающее есть! – сказала она. – Как вы вовремя, Ядвига Станиславовна! Спасибо!
– Как Тимофей и Яна? – спросил Михаил Иванович.
– Яна наказана, – ответила Ядвига Станиславовна. – Я им запретила ходить на реку. Так она Ваню потащила замёрзшую русалку искать! А Тимофей подстыл сильно. Артрит обострился. Я к нему сейчас по пути зашла, уколы поставила да таблетки оставила. Ну, пошла я, ещё надо к Романовым зайти, бабушка у них захворала.
– Вы что всех здесь лечите? – удивилась мама Аглая.
– Так Ядвига Станиславовна местная знахарка, – сказал папа Серёжа, – врачей-то у нас здесь нет и аптек нет. Вся надежда только на неё! Она все травы знает в лесу.
Михаил Иванович и Ядвига Станиславовна вышли на крыльцо.
– Ядвига, это же те лекарства, которые мы ездили закупать в райцентр ещё до метели? – спросил Михаил Иванович. Ядвига Станиславовна кивнула головой. – Значит, ты знала, что это случится? Почему мне не сказала?
– Миша, мы все под Богом ходим, – сказала она. – Исправить Его замысел нельзя! А жить твой Ванька будет долго. И это тоже от Бога! Радуйся!
Всю ночь Ваня метался в бреду. Ему казалось, что тёмная вода обволакивала его и тянула вниз. Ваня задыхался, кричал и звал маму. Родные не отходили от него ни на шаг. К утру он затих, но уснул беспокойным прерывистым сном. Несколько дней он был в таком состоянии.
Но однажды Ваня проснулся, открыл глаза и увидел на журнальном столике рядом с кроватью ковчег. Тот самый, который показывала Ядвига Станиславовна. В центре стояли фарфоровые статуэтки Марии, Иосифа и Младенца Иисуса. С одной стороны к ним шли пастухи с овцами, с другой волхвы с дарами. Наверху два ангела, вставленные в специальные пазы, смотрели на них, улыбаясь, а между ангелами горела небольшая восьмиконечная Вифлеемская звезда. Ковчег освещался маленькой настольной лампой, фигурки отбрасывали тень и казались настоящими. Ваня долго лежал и смотрел на них.
Фигурки зашевелились. Пастухи опустились на колени. Волхвы, низко поклонились и, расстелив небольшой коврик рядом с яслями, положили дары.
Ваня как зачарованный смотрел на них. А они как будто не замечали Ваню. Мария наклонилась, взяла Младенца на руки и показала волхвам и пастухам Сына. Младенец заулыбался, и всё вокруг осветилось светом. Все молитвенно сложили руки и стояли с улыбками на устах. Ване стало так хорошо, что он тоже стал улыбаться.
Мария положила Сына в ясли и укрыла одеяльцем. Младенец закрыл глазки и уснул.
Фигурка Богоматери начала расти и стала большой. Мария села на Ванину кровать и стала гладить его по голове. Её рука была тёплой и нежной, и Ване было приятно и хорошо.
– Ты испугался, Ванечка? – спросила Мария.
– Да, – ответил Ваня.
– А ты никогда ничего не бойся. Каждому человеку даются испытания, которые он может вынести и пережить.
– Было страшно, – тихо сказал Ваня.
– Моему Сыну тоже было страшно, когда его вели на Голгофу, чтобы прибить гвоздями к кресту.
– Тоже страшно? – удивился Ваня.
– Да. Он даже просил Бога, чтобы не давал Ему этого испытания. Но всё даётся по силам человека. Он пострадал за всё человечество, а, значит, и за тебя тоже. А воду ты не бойся! Вода это новая жизнь! Скоро будет праздник Крещения.
– А какой это праздник? – спросил Ваня.
– В этот день отмечают Крещение Моего Сына. Его крестили водой в реке Иордан. Ты уже знаешь, что такое холодная вода в реке. Сможешь облиться в Крещение за Моего Сына и за себя? Не испугаешься?
– Смогу! – радостно сказал Ваня. – Не испугаюсь!
– Верю! – сказала Богородица и поцеловала Ваню в лоб.
Ваня открыл глаза. Рядом с ним на кровати сидела мама и гладила его по голове.
– Мама! – обрадовался Ваня.
– Температура уже нормальная, – сказала мама. – Как ты себя чувствуешь, Ванечка?
– Хорошо, – сказал Ваня и сел на кровати.
В комнату вошёл дедушка.
– Дедушка, а Крещение скоро? – спросил Ваня.
– Скоро, 19 января будет. А что такое? – удивился дед Миша.
– Можно мне холодной водой облиться в Крещение? – спросил Ваня.
– Конечно, можно! – сказал дедушка, подхватил Ваню и подбросил под потолок. – Совсем здоров, раз решил холодной водой обливаться! Сегодня можно и Рождество справлять!
– Сегодня Рождество? – удивился Ваня.
– Да. Бабушка пирог с яблоками и брусникой печёт. Раз ты здоров, вечером позовём Яну, Ядвигу Станиславовну и Тимофея Ильича отметить Рождество Христово!
Вечером все собрались за большим столом в зале. Яна сидела рядом с Ваней.
– Дедушка, а почему нашу деревню назвали Рождественской? – спросил Ваня.
– История эта давняя, – начал Михаил Иванович. – Лет триста тому назад осваивали русские казаки северные земли. Чтобы зиму пережить, избы ставили на хорошем месте у реки, а по весне опять в поход отправлялись. Вот пришли казаки в наши места, а зима в ту пору лютая выдалась. Решили на высоком берегу избы поставить. Стали по льду переправляться на другой берег, да только лёд не выдержал, и многие провалились в воду. Тонуть стали, не все плавать умели. Был там один казак – Алёшка Улыбин, так он многих спас, а потом ещё нырял в воду, оружие, да мешки с одеждой и шкурами для чума доставал. Людей спас, а сам слёг с жаром в чуме, который на скорую руку поставили. Долго он болел, одни кости да кожа остались. Казаки уж и не надеялись, что выживет. И вот снится Алёшке, приходит к нему Богородица и говорит:
– Что, Алёшенька, людей спас, а себя спасти не можешь? Негоже это! Сын у меня родился! Верь в него, Алёшенька, и в себя верь! Всё по силам даётся!
Сказала так и поцеловала его в лоб.
Тут Алёшка очнулся и спрашивает у товарищей.
– А какой праздник нынче?
– Так Рождество! – отвечают те.
С того дня пошёл Алексей на поправку.
А это поселение стали называть Рождественским.
– Деда, так ведь мы тоже Улыбины, – с удивлением сказал Ваня.
Папа Серёжа обнял сына и сказал:
– Так наш род от Алексея Улыбина и идёт!
– А ко мне мама Христа Мария тоже приходила, когда я болел, – тихо сказал Ваня.
– Да ну?! – не поверила Яна.
– Сказала, чтобы я облился холодной водой в Крещение.
– И я хочу, – сказала Яна. – Давай вместе!
– Быть по сему! – сказал, улыбнувшись, Михаил Иванович.
КОНЕЦ
