Теона Рэй
Маленькая хозяйка волшебной лавки

ГЛАВА 7

У дома через дорогу стоял мужчина. Высокий, крепкого телосложения, с аккуратно уложенными волосами длиной до плеч. Он был одет в кожаный комбинезон, что в такую погоду совершенно нелогично, а сверху была накинута мантия. Но испугало меня то, что незнакомец стоял, засунув руки в карманы, и пристально, немигающим взглядом смотрел на наше окно.

– Сонь, пойдем посмотрим печенье?

– Кто это, мам?

– Просто прохожий.

И чего я так испугалась? Ну стоит и стоит, ничего плохого он не делает. Я еще раз взглянула в ту сторону, и перехватила взгляд мужчины. Меня словно парализовало. Я не могла двигаться, и дышала через раз. Все мое тело онемело, и от ужаса в жилах застыла кровь. Черные глаза незнакомца будто сканировали меня насквозь. Я могла смотреть в них, и тонуть, тонуть… Судорожно облизнула вмиг перосхшие губы. Мужчина отвернулся и быстро зашагал прочь, а я безвольно рухнула на пол.

– Мама!

Крошечные ладошки дочери трогали мои щеки, лоб, я же не могла собраться с силами, чтобы подняться.

– Все хорошо, просто голова закружилась, – ответила хрипло, и попыталась улыбнуться. Меня начало трясти, но в ту же секунду недомогание вдруг прошло и я сумела вдохнуть воздух полной грудью.

Видимо, происходит адаптация к другому миру. Сонька заболела, может и меня заразила. Я с трудом поднялась на ноги, улыбаясь дочке. Встревоженный ребенок полными страха глазами смотрел на меня, а я ничего не могла объяснить. Ужасное чувство беспомощности съедало изнутри, не давало ясно мыслить, и мне хотелось осыпать Балдера проклятиями вслух и с матами. Но я не могла.

Молча добрела до печи, с помощью полотенца вытащила противень и, поставив его на стол, достала посуду из шкафа. Печенья перекочевали в тарелку, и я отдала ее Соне. Собрала остатки продуктов в пакет.

– Идем в комнату? – позвала дочку за собой, и двинулась к двери.

Соня осторожно несла тарелку, делая маленькие шажки, из-за чего мне пришлось едва не плестись рядом с ней. Когда проходили через зал, то я услышала голоса за стойкой и что-то заставило меня остановиться.

– Не знаю, что он опять делает в городе, – ворчливо произнес незнакомый голос.

– Ищет кого-то, что ж еще, – ответил Доран.

Послышался звук, будто кто-то прихлебывает из кружки, и незнакомец вновь заговорил:

– Не нравится мне это. Совсем не нравится. Надо убираться из Вивлонда, пока не…

– Куда собрался? – хохотнул Доран. – Пока он здесь, ты из города не уедешь.

– С чего бы ему меня задерживать?

– С того что он ищет, и пока не найдет, все мы под его контролем.

Я перехватила пакет с продуктами поудобнее, потому что руки вдруг начали трястись, и зашагала к комнатам. Соня уже ждала меня у двери, смотря на печенья голодными глазами. Я затормозила у стойки и улыбнулась, будто ничего не слышала и вообще только что подошла.

– Доран, а подают ли у вас чай с лимоном? За деньги, разумеется.

Мужчина вскинул голову. Я скользнула взглядом по его собеседнику – простой мужичок в драных штанах. В пышной бороде застряли хлебные крошки, а бровь над левым глазом была рассечена и зашита. Любят в Вивлонде драки, я смотрю…

– Асья сделает, выйди через пять минут, – отмахнулся Доран.

В комнате на какое-то время стало тихо. Соседи через стену или заснули, или ушли, но я была рада, что хоть ненадолго, но крики и визги прекратились. Соня хотела радостно скакать по кровати, но из-за слабости могла только лениво ходить по ней туда-сюда, и ждать, когда я разрешу взять печенье.

– Кушай, милая, – проговорила я устало. Больше никаких запретов, по крайней мере, в ближайшее время. Дома Соне было не разрешено есть сладкое до обеда, а здесь обед будет еще нескоро. Таскать больного ребенка на улицу мне не хотелось, поэтому я дождалась, когда дочь съест половину печенья, и сходила за чаем.

Асья принесла и поставила на стойку огромную кружку. Доран взял с меня медную монетку, и я мысленно подсчитала остаток денег – двадцать семь медяшек. Огромную сумму съели сутки проживания в “Ночлеге”, но с завтрашнего дня мы будем жить здесь в счет моей заработной платы. Глупая я, нужно было сразу спросить про работу!

Соня заснула сразу, как только выпила чай, и я заперла ее в комнате, а сама вернулась на кухню. У меня еще оставалась мука, из которой я собиралась испечь лепешки, и сделать это нужно было как можно скорее, пока дочь спит.

Асья копошилась тут же. Со мной она не разговаривала, даже не пыталась познакомиться, а я хоть и была интровертом и не любила болтать попусту, сейчас остро нуждалась в новых знакомствах.

Раскатывая тесто, я исподлобья наблюдала за девушкой. Она вымыла остатки грязной посуды, поставила вновь наполненный чайник на плиту, и вернулась к столам с тряпкой, чтобы протереть их.

– Как тебя зовут? – решилась я на вопрос. Хоть и знала имя официантки, но не смогла придумать ничего другого.

Девушка глянула на меня без раздражения, скорее со скукой.

– Асья.

– А меня Алена, приятно познакомиться. Давно здесь работаешь?

Асья вздохнула, полоская тряпку в тазу.

– С детства, – бросив короткий ответ, девушка скривила губы. – Доран мой отец.

Я не удивилась. В моем родном мире устраивать к себе на работу собственных детей – распространенная практика. Асья не вела себя отталкивающе, поэтому я решила продолжить болтовню.

– Ты знаешь что-нибудь о том человеке, который кого-то ищет в Вивлонде? Я услышала краем уха, что он вновь вернулся, – я замолчала, обдумывая все ли верно говорю, и не кажется ли мой вопрос странным.

– Человеке? – грустно усмехнулась девушка. – Он никогда не был человеком.

Я в растерянности глянула на Асью. Мне-то казалось, что мы обсуждаем того мужчину, что я видела сегодня в окне, решила, что и Доран его видел, потому и завел разговор со своим другом. Но, видимо, я ошиблась.

– А кто же он?

– Дознаватель Мировой магистерии, – ответила девушка. Мне показалось, что в ее голосе мелькнуло восхищение, но она тут же скривилась в отвращении. – Он, конечно, выглядит как человек, но в душе является монстром.

– Он делает что-то плохое? – я отправила первые две лепешки в печь, и повернулась к девушке. – Убийца?

– Можно и так сказать. Он является тем, кто казнит Путешественников, когда те нарушают закон.

– Только Путешественников? – сердце екнуло. Что-то мне подсказывало, что я знаю кого ищет этот мужчина.

– Да, – Асья уверенно кивнула. – Погоди, ты разве не слышала историю о нем? Мне казалось, ее всем детям рассказывают на ночь вместо сказок.

– Не слышала.

– То есть ты вообще ничего о нем не знаешь? – Асья так удивилась, словно я была единственным в этом мире человеком, который никогда не слышал о дознавателе. Возможно, так оно и было, поэтому я решила во что бы то ни стало расспросить новую знакомую.

– Расскажи, пожалуйста. Мне правда интересно… Думаю, я его видела сегодня.

– О, тоже заметила? – хихикнула Асья. – Он заходил вон в ту лавку через дорогу, – девушка махнула рукой в сторону окна.

– Так чем он так знаменит? Только убийствами?

– Эйден Рэнольд… – задумчиво протянула Асья, глядя куда-то в пустоту. – Великий маг из другого мира. – Девушка отмерла, и дальше рассказывала уже бодрым веселым голосом с каплей восторга. – Его привели из Расстуина. Один из Путешественников отправился в тот мир, тогда еще не зная с какой периодичностью появляется портал. Прошло много времени, исследователя уже никто не ждал обратно, но он вернулся спустя семьдесят лет. Но не один. Господин Ниборг привел с собой двухлетнего мальчишку, сказал, что он необходим нашей магистерии. Просил беречь и обучать, но первым делом привел его к Просветителю. Там-то и выяснилось, что малыш Эйден обладает просто поразительной силой, и способностью видеть людей насквозь. Разумеется, такая сила Мировой магистерии была необходима, к тому же, дети Эйдена получат от отца его магию, и так же как и он станут дознавателями в магистерии.

– А что с тем Путешественником? Ну, с господином Ниборгом?

– Умер, конечно. Еще тридцать пять лет назад, сразу, как только привел Эйдена. Он вернулся из Расстуина уже дряхлым стариком, лет сто ему было…

– Все равно не понимаю, как можно было украсть чьего-то ребенка и утащить его в другой мир. Зачем?

– Господин Ниборг сказал, что такие маги, которые живут в Расстуине, нашему миру просто необходимы и он, цитирую: “Взял образец”.

– То есть он выкрал дитя ради выгоды родного мира?

– Ага, – беззаботно ответила Асья, снимая закипевший чайник с плиты. – Ну что ты так удивляешься? В магистерии творятся такие дела, до которых простому смертному дела быть не должно.

– Отвратительно, – пробормотала я, раскатывая последний пласт теста.

В голове не укладывалось все что рассказала официантка. Представила, что мою малышку кто-то заберет и утащит не пойми куда, и меня подтряхнуло от злости. Я бы уничтожила Молот на месте родителей Эйдена. А раз они такие сильные маги, то наверняка могут это сделать, разве что ждать открытия портала еще лет тридцать-сорок. Вот придут они через сорок лет, и куда все Молотцы будут бежать?

– Если ты думаешь о детях Эйдена, то у него их нет, – донесся до меня голос Асьи. – Никого нет, и неизвестно когда будут.

– Сколько ему лет?

– Тридцать семь. Как ты понимаешь, времени на то, чтобы обзавестись наследниками, остается очень мало.

– Еще совсем молодой, – пожала я плечами, а про себя добавила: “Но на его месте я бы отказалась от деторождения, чтобы не уготовить им такую же судьбу как и его собственная”.

В зале раздались громкие голоса, дверь качнулась на петлях и на кухне появился Доран.

– Асья! Выйди, у нас гости, – потом мужчина перевел взгляд на меня. Вскинул руку, останавливая уже собравшуюся идти в зал дочь, и прищурившись, произнес: – А давай-ка новенькая выйдет.

– Но… – я и отказаться не успела, как Доран тут же меня переубедил.

– Неделя проживания бесплатно.

– Уже бегу! – я подскочила к печи, достала из нее горячие ароматные лепешки. Положив их на тарелку и сглотнув слюну, поспешила в зал.

– Блокнот возьми, – Асья пихнула мне в руку тоненькую книжицу и карандаш.

Едва распахнув двери, я пожалела, что согласилась на просьбу Дорана. За столом у камина сидел тот мужчина, которого я видела в окно. Это и был Эйден Рэнольд, я даже не сомневалась. После того как Асья описала его, я не могла себе представить, что дознаватель Мировой магистерии выглядит как-то по-другому.

Только так. Его мощная энергия сбивала с ног, заставляла все мое тело дрожать и только чудом я смогла удержаться от того, чтобы не сбежать в ужасе куда глаза глядят.

Эйден терпеливо ждал, пока я соберусь с духом. Кажется, он даже наслаждался тем, какой эффект произвело на меня его присутствие. Страх. Эйден Рэнольд обязан вызывать страх у всего живого, чтобы никто не смел ослушаться и нарушить закон.

Но меня волновало другое. Если Эйден узнает, что я знакома с Путешественником, которого ищет весь этот крошечный городок, то я боюсь представить, что со мной могут сделать.

Собрав всю волю в кулак, я шагнула к столу с улыбкой.

– Добрый день! Желаете сделать заказ уже сейчас? – я приготовилась записывать. Никогда не была официанткой, но примерно представляла принцип работы.

– Стейк, – ответил гость тихо. Голос его был бархатистым, спокойным, и меня будто обволокла мягкая теплая пена.

Я улыбнулась уже искренне. Мне нравился Эйден.

– Что-нибудь еще?

– Нет, благодарю.

Мужчина едва заметно взмахнул рукой, и меня в сторону кухни будто подтолкнули невидимые руки. Стоило двери в зал остаться за спиной, как меня словно окатило ледяной водой. Я боялась Эйдена, и выходить к нему снова не хотела!

– Что-то случилось? – Асья выглядела обеспокоенной. – Кто там?

– Эйден Рэнольд, – ответила я хрипло, сжимая блокнот в руках так сильно, что костяшки пальцев побелели.

– Оу… Папа? – девушка обернулась к сидящему за столом мужчине. – Зачем ты его впустил?

– Замолчи! – Доран приподнялся с места, и добавил едва слышно: – Что я должен был сделать? Запереть дверь перед носом главного дознавателя?!

– Поест и уйдет, – буркнула я, дрожащими пальцами вырывая листок из блокнота. – Он заказал стейк.

– Мясо не прожаривай слишком сильно, – скомандовал Доран дочке, направляясь в зал. – Господин Рэнольд любит мясо с кровью.

Мы с Асьей скривились в отвращении, переглянувшись, когда дверь за Дораном закрылась.

– Ты встречала его раньше? – спросила я, наблюдая за тем, с какой любовью девушка солит и перчит кусок мяса.

– Нет, никогда. Я только слышала о нем, а еще видела портрет в одной из книг по истории Севера… Нарежь, пожалуйста, картофель, и пожарь со стручковой фасолью.

Я вытащила обозначенные продукты из кладовой, и принялась за дело, а Асья в это время уже выкладывала на тарелку ароматный стейк. Мясо едва схватилось, внутри оставаясь полностью сырым. К нему были готовы жареные овощи спустя несколько минут, и это значило, что мне снова пора в зал.

– Я бы вышла сама, но папа… – Асья поморщилась. – Он приказал вообще не показываться на глаза господину Рэнольду.

Я глубоко вздохнула, подхватывая тарелку. Улыбаться, главное, улыбаться и быть любезной, и тогда Эйден решит, что я о нем ничегошеньки не знаю.

ГЛАВА 8

В зал вышла, уже приготовившись вздрогнуть от страха, но ничего не почувствовала. За столом сидел обычный мужчина, а не страшный ужасный главный дознаватель. Никакой темной энергии вокруг него на этот раз не было, а на меня Эйден и вовсе не смотрел.

Я поставила перед ним тарелку, положила на тряпичную салфетку столовые приборы, и спокойно вернулась на кухню.

Асья пекла для меня лепешки. Когда я вошла, она вытащила из печи третью, последнюю, и положила на тарелку к тем двум что я уже испекла. Я поблагодарила девушку и отправилась к себе в спальню. Проходя через зал, зачем-то обернулась на Эйдена, и вновь столкнулась с ним взглядом. Что-то внутри меня вспыхнуло, но тут же погасло, оставляя после себя чувство опустошения.

Оно мучило меня до тех пор, пока я не скрылась за дверью, ведущей к комнатам.

Эйден Рэнольд определенно обладал очень странными магическими способностями. И желанием пугать людей, вот это уж точно.

Соня уже не спала, и я отругала себя за то что оставила дочь одну. Она сидела на кровати растерянно хлопая сонными глазками, а увидев меня расплылась в улыбке.

– Я готовила нам ужин, – виновато улыбнулась и я. Оставила тарелку на прикроватной тумбочке и чмокнула дочь в лоб. Жар не спал, кажется, наоборот усилился. – Но сначала нужно выпить таблетки, хорошо?

– Фу-у-у, – скривила она губки.

– Надо, милая. Ты заболела, а к доктору мы не попадем, понимаешь?

Соня снова скривилась. Она всегда так делала, когда ей что-то не нравилось, но выполняла просьбы беспрекословно. Таблетку я разломила на две части, и одну протянула дочери. Соня запила невкусную пилюлю остатками чая, и без аппетита покосилась на лепешки.

– Я не хочу есть, мам. Хочу спать.

Насильно кормить ее я не стала. Укутала дочку в одеяло, и легла рядом.

– Спи, я побуду с тобой пока ты не проснешься, – шепнула ей на ухо.

Что ж, сегодня на поиски работы мы не идем. Я не потащу больного ребенка на улицу, хоть там и не сильно холодно, а завтра мне уже выходить на работу на кухню. Если в “Ночлеге” всегда так мало гостей, то у меня будет время на дочь, пусть ей и придется находиться со мной на кухне, но это все же лучше чем одной в комнате, где даже мультики не посмотреть.

Пока я даже слабо не могла себе представить наше будущее. Соня заболела так не вовремя! Нет, болезнь никогда не бывает вовремя, но почему именно сегодня, когда мы только-только прибыли в Молот?

Дочь мирно сопела, иногда покашливая во сне. Я гладила ее по руке, а потом села на кровати и с жадностью вгрызлась в лепешку. Желудок тут же радостно заурчал, и свою порцию еды я проглотила буквально за минуту. Этого достаточно для того, чтобы продержаться еще день.

За окном вновь началась метель. Сквозь щели в оконной раме в комнату попадал сквозняк, так что мне пришлось надеть пальто. Одеяло было для Сони, но и оно ее не спасало от холода. Впрочем, дочка не мерзла. Она словно горела в огне из-за температуры, а я прижимала ее к себе и старалась не плакать. Так мы пролежали до самой ночи. Я и глаз сомкнуть не могла, боялась что усну, а Соне станет еще хуже. Хотя, что я могла сделать?

Ветер вдруг резко затих. Снежинки за окном застыли в воздухе, и время будто остановилось. Я попыталась повернуть голову в сторону двери, услышав скрип, но не смогла. Меня парализовало так же как уже было сегодня днем, и совсем глупой надо быть, чтобы не понять кто пришел.

– Забирай ее, – раздался в мертвой тишине уже знакомый голос.

Меня окатило волной ужаса, но я не могла пошевелить и пальцем. С паникой смотрела, как руки, обтянутые черными кожаными перчатками, вытаскивают Соню из-под одеяла, как она куксится, начинает дергаться и распахивает глаза.

– Мама! – Дочь пыталась кричать, но из-за больного горла могла только сипеть.

“Нет, нет, нет!” – орала я мысленно. Во мне бушевала ярость, я готова была разорвать Эйдена на части прямо в этой комнате, но могла только лежать, а моя рука, которой до этого я обнимала Соню, висела в воздухе недвижимо.

– А с этой что делать? – спросил тот, кто забрал девочку, явно имея в виду меня.

Ему не ответили. Послышались шаги, дверь хлопнула, и в этот же миг все вновь ожило. Комнату наполнил свист ветра, шум с улицы, и громкие разговоры за стеной. Оцепенение прошло, я вскочила с кровати и бросилась к двери.

– Соня! – мой крик разнесся по пустому коридору. – Эйден! Соня!

Их не было. Словно растворились в воздухе! Я бросилась в зал. Пусто. Выбежала на улицу, в лицо тут же прилетела горсть колючих снежинок, волосы растрепались от порыва ветра.

– Соня!

Из глаз брызнули слезы. Я бежала вдоль дороги, звала Эйдена, звала дочку, но их словно здесь и не было! Люди мирно спали в своих домах. Пару раз я слышала окрик из открытых форточек, но когда я спрашивала появившихся в окнах людей, видели ли они двух мужчин и девочку, мне никто не отвечал. В тот же миг люди прятались, захлопывая форточки.

Меня кто-то схватил за плечо и развернул. Доран щурился от снега, и что-то кричал мне на ухо. Я не слышала. В голове звенел колокол, заглушая все остальные звуки.

– Алена! – рявкнул наконец Доран, и я отмерла.

Схватила его за руки.

– Где Эйден? Ты видел его? Они забрали Соню!

– Живо назад!

– Доран, ты видел их?!

Мужчина схватил меня за локоть и потянул к “Ночлегу”, я пыталась вырваться, но сил не хватало. Кричала, просила сказать мне куда унесли моего ребенка, но Доран словно не слышал. Тянул меня к ночлежке, и в какой-то момент подхватил на руки и перекинул через плечо. Я больше не сопротивлялась.

Когда дверь за нами захлопнулась, мужчина усадил меня за стол и сел рядом. Из кухни выглянула взволнованная Асья.

– Принеси чай, – бросил ей Доран, и девушка тут же скрылась за дверью. Мужчина повернулся ко мне. – Я догадываюсь куда увели Соню. Он всех туда уводит. Но сейчас тебе туда не добраться, слышишь? Завтра утром встанешь и я отвезу тебя до главной дороги, дальше пешком.

– Сейчас!

– Завтра! На улице метель, ты и ста метров не пройдешь.

– Зачем она им? – я снова разревелась. Руки тряслись словно у пьяницы, я схватила Дорана за лацканы драненького пиджака и тряхнула. Попыталась тряхнуть. Мужчина даже не шелохнулся. – Ей пять лет, что они с ней сделают? Зачем она им? Он должен был забрать меня, меня!

– Не знаю я! Эйден никого не забирает просто так. Значит так было нужно. По-хорошему, я должен выгнать тебя, чтобы он снова не пришел, но твое счастье что я добрый человек. Да прекрати реветь!

Я вздрогнула, и вытерла мокрые щеки. Слезы лились сами по себе, хоть я и понимала, что плач никак не поможет. Асья принесла чай, Доран заставил меня выпить половину кружки залпом, и только тогда я немного успокоилась. Голова прояснилась, в мыслях стало появляться что-то наподобие плана.

– Куда он ее унес? Почему? – повторяла как заведенная, и Доран терпеливо отвечал.

– Почему – не знаю, но знаю куда. Успокойся, утром отвезу.

– Он будет ее пытать?.. Зачем ему Соня? Он ведь казнит только Путешественников! Он хочет знать где Балдер Нел? Я не знаю, где он, не знаю! Почему Эйден не забрал меня? Что может сказать ему маленький ребенок?

Я выдохнула последний вопрос и глаза стали слипаться. Пыталась противиться сну. Вскочила со скамейки, попрыгала, потерла лицо руками…

Меня заволокла тьма, и я отключилась. Последнее что помню, как сильные руки подхватили мое безвольное тело.

Приходила в себя постепенно. Сначала появились звуки метели за окном, потом я почувствовала запах свежего хлеба. Распахнула глаза и обвела взглядом свою комнату. Я лежала на кровати, а на стуле напротив сидела Асья. На тумбочке рядом стояла кружка молока и ломоть горячего хлеба. Девушка, увидев, что я очнулась, поднялась с места.

– Уже утро, Алена.

Я села на постели. Горло жгло словно огнем, лицо опухло от невыплаканных слез. Молоко помогло прокашляться, и я смогла заговорить.

– Доран обещал меня отвезти, – я выпуталась из одеяла и бросилась к двери.

– Он ждет на улице в повозке! – крикнула Асья, когда я была уже в коридоре.

Вылетела на улицу, схватила ртом обжигающий холодом воздух и осмотрелась. Повозка, запряженная черным жеребцом, стояла справа от ночлежки. Когда я подбежала к ней, Доран открыл дверцу.

– Залезай, давай.

Повозка сорвалась с места, едва я успела упасть на сиденье. Голова еще была туманной ото сна, желудок урчал, переваривая молоко, и меня затошнило. Плохое самочувствие последнее время часто преследовало меня, когда мне приходилось после сна резко встать. Высокое давление и тошнота это еще не самое худшее, и через какое-то время меня снова поклонит в сон.

Я стискивала зубы, и молча смотрела в окно. За ним мелькали дома, узкие улочки, магазинчики украшенные сотнями разноцветных огоньков. Вскоре городок остался позади, и повозка покатилась по широкой расчищенной дороге.

– Алена, слушай меня и запоминай, – Доран повернул меня к себе, ухватив за плечо. – Я высажу тебя у подножия горы, дальше лошадь не пройдет. Поднимешься до середины, там увидишь дорогу ведущую направо. Эйден Рэнольд живет недалеко от поселения дроу… Ты меня слушаешь?

Я кивнула. Кажется, я даже не мигала все то время пока Доран говорил.

– Не сворачивай с пути! Темные эльфы не любят гостей, и лучше к их домам не приближаться.

– Эйден – дроу? – спросила я, даже не понимая значения этого слова.

– Нет, но близок им по духу. Его замок стоит на отвесной скале, дорога к нему свободная и не охраняется.

– Эйден настолько бесстрашен? – грустно усмехнулась я, в душе радуясь, что меня не схватят стражи.

– Он настолько в себе уверен, – сквозь зубы ответил Доран. – Ты увидишь замок издалека. Пустят ли тебя внутрь, я не знаю, но все что я могу – это отвезти тебя к горе. Мне тебя жаль, но не настолько чтобы переходить дорогу главному дознавателю.

Я вновь отвернулась к окну. Вскоре, горы, виднеющиеся на горизонте, стали увеличиваться на глазах, и вот уж не было видно их вершин. Лошадь остановилась возле узкой тропинки, ведущей наверх.

– Удача тебе понадобится, – пробормотал Доран, когда я вылезла из повозки.

Захлопнув дверцу, развернулась лицом к горе, и мысленно прикинула, сколько времени займет подъем. Слишком много, решила я, но как оказалось, я еще и приуменьшила.