Домострой. Как устроить свой быт богоугодно, а жизнь свято –

Не-е-е, надо читать первоисточники, надо обязательно! Многое переоценивается и становится на свои места. С школьных времён понятие «домострой», а то ещё – «домостроевщина», – являлось для меня (как и для большинства советских людей, наверное) символом кондовой отсталости, мракобесия, мужской тирании и рабского женского прозябания. Многое, что вбивалось тогда в наши несчастные головушки, полагалось принимать на веру просто так – без знакомства с текстами. И теперь, найдя наконец-то в инете сей опус протопопа Сильвестра, созданный аж в ХУ1 веке, я предвкушала, потирая руки, как сама лично прочту о «страшном угнетении женщин на Руси в средние века», поужасаюсь и посочувствую. Название, тоже вот, мутное какое-то… «быт богоугодно, жизнь свято…» – так в монастыре бывает, наверное.

И как же, друзья мои, я обломалась! Сперва пыталась искать «жареное» с помощью оглавления, не нашла – начала читать внимательно. Вместо старорусского переложения «Суад» я обнаружила совершенно замечательную вещь – трактат, предписывающий людям, как им жить, чтобы в семье был мир и покой, в доме порядок и достаток, а в душе и на совести – чистота и свет. Я цитировала, не останавливаясь – не мешал ни архаичный язык, ни устаревшие слова:

…Вглядись в беду и страдания, во все их нужды, и помогай, как сможешь, и всех, кто страдает в бедности и в нужде, как нищего не презирай…

Надо сказать, что выглядит сие писание несколько утопически, хоть и расписано все досконально и тщательно – увы, несовершенен человек, слаб и грешен. Трудно ему быть таким идеальным, каким мечтает его видеть Сильвестр. Но что можно возразить против этого:

…Вот только ничего б не входило в дом твой ни насилием, ни грабежом, ни воровством, ни какой-то корыстью, ни наветом, ни неправедным судом, ни корчемным доходом. Если от этих бед сбережешься, будет дом твой благословен отныне и вовеки.

Или этого:

Вот потому-то у добрых людей, у хозяйственной жены всегда дом и прибран и чист,..устроено все как следует, припрятано и подчищено и подметено – в добрый дом такой, хорошо обряженный, точно в рай войти.

Не спорю – кое-что в книге выглядит сейчас курьёзным, вроде запрещения играть в шахматы, охотиться с собаками или общаться с иудеями. Многое ушло в небытие: кто ж сейчас столько молиться будет, сколько там предписано, описание свадебного обряда, занимающее четверть текста, интересно только с историко-этнографической точки зрения, а перечисление кушаний (кстати, вовсе не праздничных) способно довести современного гурмана до нервных колик… Но то главное, ради чего она вообще написана – на мой взгляд, должно остаться неизменным во веки веков. И может, потому, что мы забыли об этом, у нас только разводов, несчастных семей и детей? Вот еще цитата.

Если же оскудеют разумом в старости отец или мать, не бесчестите их, не укоряйте, и тогда почтут вас и ваши дети. Не забывайте трудов отца-матери, ибо о вас заботились и за вас печалились, упокойте старость их и о них позаботьтесь, как и они о вас некогда.

Да, кстати: а как же унетение женщин-то, нашлось ли наконец? Честно сказать, я в замешательстве. Основная мысль о том, как относиться к жене, выражена так:

Следует мужьям воспитывать жен своих с любовью примерным наставлением…

Вот ещё про жену:

Если подарит кому-то Бог жену хорошую – дороже это камня многоценного. Такой жены и при пущей выгоде грех лишиться: наладит мужу своему благополучную жизнь.

Ну а плохое-то, хоть чего-нибудь? Судите сами (я искала очень тщательно):

Да всякий бы день у мужа жена спрашивала да советовалась обо всем хозяйстве, припоминая, что нужно. А в гости ходить и к себе приглашать и пересылаться только с кем разрешит муж.

Да и сама хозяйка ни в коем случае и никогда, разве что занедужит или по просьбе мужа, без дела бы не сидела, так что и слугам, на нее глядя, повадно было трудиться.

А у жены решительно никогда никоим образом хмельного питья бы не было: ни вина, ни меда, ни пива, ни угощений.

А увидит муж, что у жены непорядок и у слуг, или не так все, как в книге этой изложено, сумел бы свою жену наставлять да учить полезным советом;.. но если жена науке такой, наставлению не последует и того всего не исполняет ,..и сама ничего из того не знает, и слуг не учит, должен муж жену свою наказывать, вразумлять ее страхом наедине, а наказав, простить и попенять, и нежно наставить, и поучить, но при том ни мужу на жену не обижаться, ни жене на мужа – жить всегда в любви и в согласии.

И очень хорошо я поняла, почему эта книга так не нравилась идеологам октябрьского переворота и их последователям! Не из-за женщин вовсе угнетённых. А из-за того, что в центре её – самостоятельный, хозяйственный, добродетельный человек, и его крепкий, обустроенный дом – полная чаша. Дом, который крепость. Всё это было ненавистно приспешникам большевизма, особенно сельским, представляющим собой, как правило,

квинтэссенцию лени, безделья, воровства и распущенности.

Итак, слово «домострой» реабилитировано, а книгу – в любимые!

Мне кажется, что первая ассоциация с Домостроем, которая возникает у каждого нечитавшего это произведение, будет связана с чем-то диким, неповоротливым, грубым и закостенелым, с битьем кулаком по столу и хмельным воплем «Я тут хозяин», с самодурством и безграничным самоуправством. Возможно, в этом виновата пьеса Островского «Гроза», а возможно, что миф о произведении стал больше, чем само произведение.Меня поразили, скажу вам честно, абсолютно здравые (за очень редким исключением) мысли о ведении домашнего хозяйства: все логично, полезно, хлебосольно и грамотно выстроено. Как бы сейчас сказали, на принципах разумного потребления и «zero waste»Написаный в 16 в. Сильвестром, духовным наставником Ивана 4, Домострой можно считать синтезом нескольких жанров: в нем есть житийные элементы, цитаты из святых отцов, Евангелия, апокрифов, чисто бытовые зарисовки и культурологические сведения о жизни средневековой Руси. Саму книгу можно разделить на несколько больших разделов: человек и Бог, человек и семья, человек и домашнее хозяйство.Отношения в семье предписывается строить на взаимном уважении, ответственности главы семьи перед обществом и Богом за всех людей, живущих под его кровом. Воспитание детей, отношения между мужем и женой, отношение к слугам пропитано заботой.«А со временем, по детям смотря и по возрасту, учить их рукоделию, отец – сыновей, а мать – дочерей, кто чего достоин, какие кому Бог способности даст»Или вот:«…а себя утверждая в страхе божьем и в праведном житии, жену наставляя и домочадцев своих не понужденьем, не битьем, не тяжкою работой, а словно детей, что всегда в покое …»Телесные наказания присутствуют, но скорее как крайняя мера, прибегать к которой не поощряется.Отношения в обществе тоже должны строится на незыблемых правилах уважения и взаимопомощи:«Тем, кто старше тебя, честь воздавай и кланяйся, средних как братьев почитай, немощных и скорбных утешь любовью, а младших как детей возлюби – никакому созданию Божию не будь лиходеем.Тем, кто старше тебя, честь воздавай и кланяйся, средних как братьев почитай, немощных и скорбных утешь любовью, а младших как детей возлюби – никакому созданию Божию не будь лиходеем»Как уже написано выше, домашнее хозяйство должно вестись очень экономно и «расходы должны быть по доходам».«надобно каждому человеку избегать тщеславия, и гордыни, и греховных встреч, жить по силе своей и по возможности, и по расчету, и на прибыль от законных средств. Ибо такое житье удобно, и Богу угодно, и похвально среди людей, а себе и детям своим надежно.»Распитие спиртных напитков и всяческая неумеренность осуждалась и порицалась:«И есть бы вам и пить во славу Божию, а не объедаться и не упиваться, пустых разговоров не вести…»А у кого из нас не было в детстве одежды «на вырост», которую подгибали, а по мере вырастания разгибали и ее можно было носить пару лет. В Домострое об этом тоже пишется:«И если придется какую одежду кроить для молодых, сыну или дочери или молодой невестке /…/ то, кроя, следует загибать вершка по два и по три на подоле и по краям, возле швов и по рукавам; а как вырастет он года через два, или три, или четыре, распоров ту одежду, загнутое выправить, опять одежда впору будет»Все построено на разумных принципах потребления, о которых сейчас пишутся многие сотни книг. А, оказывается, все давно уже известно.И напоследок, очень современная проблема инфоциганства, всяких тарологов-нумерологов и марафонов желаний существовала и в средневековой Руси. Там ее решали по-своему:«Те, которые следуют пагубному колдовству, ходят к волхвам и колдунам или приглашают их в дом свой, желая узнать через них неизреченное нечто, как и те, кто кормит и держит медведей или каких-нибудь псов или ловчих птиц для охоты или развлечения и для прельщения толпы, или верят в судьбу и в родословцы, то есть в рожаниц, и в колдовство по звездам и гадают по облакам бегущим,– всех, творящих такое, повелел собор на шесть лет отлучать от причастия, пусть четыре года стоят с оглашенными, а остальные два года – с верными, и тем самым сподобятся божественных даров»Можно много еще интересных и современных мыслей найти в этом интереснейшем произведении, но лучше прочитайте, не пожалеете.

Домострой – это не домоводство 16 века, это не сборник советов, рецептов по ведению домашнего очага. Вряд ли хозяйка или хозяин найдет здесь, что-либо из того, о чем они не знают. Ну, если уж только совсем неопытные.

На мой взгляд – это описание идеального дома, идеальной семьи с точки зрения современника, как в духовной, так и в хозяйственной жизни. Хотя, не так много изменилось и спустя несколько веков. Семья, ведущая свою жизнь подобно требованиям Домостроя, и сейчас будет выглядеть безупречно. Есть, конечно, отдельные детали, моменты, вызывающие сегодня улыбки.

Вот как говорится о семейных отношениях, построенных на том, что именно мужчина глава семьи:

А увидит муж, что у жены непорядок и у слуг, или не так все, как в книге этой изложено, сумел бы свою жену наставлять да учить полезным советом; если она понимает – тогда уж пусть так все и делает, и уважить ее, да жаловать, но если жена науке такой, наставлению не последует и того всего не исполняет (о чем в этой книге сказано), и сама ничего из того не знает, и слуг не учит, должен муж жену свою наказывать, вразумлять ее страхом наедине, а наказав, простить и попенять, и нежно наставить, и поучить, но при том ни мужу на жену не обижаться, ни жене на мужа – жить всегда в любви и в согласии.

Вся книга обращена в первую очередь к довольно состоятельным людям. Отдельные наставления явно не имеют своей ценности для простого сословия. Одни только перечисления съедаемых лебедей, журавлей, цаплей и прочей дичи чего стоят. А при упоминании почек заячьих и голов щучьих с чесноком так и повеяло «Иваном Васильевичем».

Интересным открытием было перечисление блюд, употребляемых в посты. В Успенский и Великий посты было разрешено употребление очень большого количества рыбных блюд, что сейчас совершенно исключается, если не брать во внимание отдельные праздничные дни.

А в Филипповский пост я даже нашла разрешение на употребление поросят мясных и утят мясных. Вот так.Большое место уделяется вере, исполнению треб, посещению церкви, отношениям к священникам и монахам. Но учитывая время написания и практически стопроцентное верующее население, все вполне логично. Стилевые обороты, язык книги, существенно отличающиеся от современных, не только не мешали восприятию, а лишь усиливали наслаждение от знакомства.