Татьяна Нильсен
Верёвка из песка

Глава 1

Она сбилась со счёта, в какой-то момент перестала различать день это или ночь, утро или вечер. Никто не знал, не интересовался и не переживал где она и что с ней, во всяком случае так казалось. За время, проведённое в этом жутком месте, множество мыслей пролетело в голове, но ясность не наступила. На вопросы что происходит, почему её здесь удерживают и самое главное, за что ответы не появились. Где-то капала вода с монотонным, нудным повторением, то ли здесь, в этом глиняном мешке, то ли наверху из крана. После, когда глаза привыкли к полумраку, стало понятно, что это погреб. По всей видимости, вырыли наскоро. Пол и одну стену укрепили бетоном, потолок закрыли досками, потом работу забросили: со стен начала осыпаться рыжая земля. Скоро выяснилось происхождение падающих капель: в углу из стены просачивалась влага и летела со всплеском в дренажную яму. Сначала жидкость скапливалась, пузырилась, набухала, потом отчаянно кидалась вниз. Так раз за разом, примерно каждые три секунды. Она наблюдала за этой картиной какое-то время, пыталась даже считать минуты, потом сбивалась и снова убегала мыслями в недавнее прошлое, силясь найти ответы на то, что происходит сейчас. Вообще со временем произошла какая-то загадка, оно словно остановилось. Через доски на потолке просачивались лучи, но определить это электрический или солнечный свет казалось невозможно. Иногда она проваливалась в сон, а когда открывала глаза, то вокруг стояла абсолютная темнота и этот гробовой покой нарушали лишь наглые, хлюпающие капли. То ли это ночь наступала, то ли выключался свет. Зрение постепенно освоилось в полумраке, и она почти по сантиметру осмотрела темницу, однако путей к освобождению не нашла, лестница, ведущая вверх отсутствовала. Тот, кто её поместил в эти условия, особой сердобольностью не отличался, однако и близкой смерти не желал: на полу валялись старые одеяла, а из люка сверху однажды прилетел пакет с булкой хлеба, куском дешёвого сыра и бутылкой воды. На всякий случай, лучше экономить еду, потому что неизвестно, когда люк откроется в следующий раз. И откроется ли вообще. Часто слышались шаги над головой, и подошвы тенью закрывала лучи бегущие из досок сверху. Кто это? Мужчина или женщина в мягкой, спортивной обуви? Точно, что не звук каблуков. Сколько их? Двое, трое или только один? Часто доносились голоса. Люди разговаривали между собой или кто-то говорил по телефону? Мужчина или женщина? Лишь только она пришла в себя и поняла, что находится в заточении, как отчаявшийся волк-одиночка, подняв лицо к щербатому потолку, начала кричать, звать на помощь, но скоро голос осип и утонул в земляном мешке. Иногда, услышав присутствие человека, какой-то шорох, она пыталась заговорить, спросить, выяснить, что происходит, но никакого ответа не получала. Лёжа на куче тряпья, в памяти всплывал тот момент, когда всё произошло. Стоял поздний вечер. Она вышла из машины. Затем глаза, нос и голо обожгло каким-то газом. Дворовые фонари неожиданно расплылись, потом и вовсе погасли. Сначала страх, а потом и холодный ужас наступил, когда очнувшись от дикой головной боли, поняла, что находится в ловушке земляного мешка. Вообще всё происходящее напоминало дурно состряпанный триллер. Мысленные рассуждения на тему, по какой причине она здесь ни к чему не привели. В кошельке, на момент исчезновения, оставалось не более пяти тысяч рублей. Сбережения в банке составляли семьдесят тысяч. Но кто о них знал? Совершить преступление за такие деньги казалось нелепостью. Хотя, не за такие суммы лишали свободы и даже жизни. Да она сама бы написала код банковской карты и отдала всё до копейки, но никто не интересовался неприкосновенным запасом. Хранить государственные тайны тоже никто не доверял. Работа совершенно нейтральная: косметолог в своём же салоне. Помещение снимала пополам с парикмахером на тихой, уютной улочке.

От вынужденного бездействия память забрасывала в дальние и ближние времена. Десять лет назад окончила медицинский институт, некоторое время работала в больнице анестезиологом, пока не началась повальная гонка за молодостью. Женщины разного возраста и социального статуса желали гладкое лицо, надутые губки, татуированные брови и острые скулы. Вот тут пришла в голову мысль освоить смежную профессию. Это лучше, чем сидеть на копеечной зарплате врача, работать в ночные смены и толком не видеть, как растёт сын! Она взяла кредит в банке, прошла курсы, приобрела косметологическое кресло, комбайн с вапоризатором, кучу необходимых препаратов и множество других необходимых вещей. С арендой помещения дело обстояло гораздо сложнее. Район, в котором она наметила открыть бизнес, оказался совсем недешёвым. Однако выбирать не приходилось. На окраину, ни одна уважающая себя, состоятельная дама не поедет. Для того чтобы заработать деньги клиентура нужна соответствующая. Корпеть за сто рублей в день за копеечные процедуры не имеет смысла, уж лучше погружать в эфирное небытие пациентов в клинике. Когда наступали минуты сожаления и разочарования (с кем такого не случается?) она понимала, что назад дороги нет, увязла, ярмо в виде кредита в банке на шею повесила добровольно. Удача и тут улыбнулась: хорошая знакомая искала закуток под парикмахерскую. Небольшое помещение разделили поровну: из коридора сделали холл с удобными креслами, а в залах по обе стороны расположились каждая со своими причиндалами. На двоих делить тяготы арендной платы оказалось гораздо легче. Они разработали и оформили витрину в стиле дореволюционной парикмахерской. Для начала выяснили, что цирюльник не кто иной, как парикмахер владеющий приёмами врачевания, поэтому название «Цирюльня благолепия» показалась самой подходящей. Подругами, в большом смысле, слова девушки так и не стали. Иногда пили вместе чай с конфетами, если не было клиентов и делились новостями, а после работы разбегались в разные стороны. Каждая запирала свой кабинет ключом, общий холл убирали по очереди. Друг перед другом о рабочем времени не отчитывались, и это совершенно устраивало обоих. Когда появились первые клиенты, она не кинулась очертя голову в работу, понимала, что если совершит, хоть небольшую ошибку или оплошность, пациентки разнесут слухи о не профессионализме доктора. Потом наработать стабильных клиентов станет делом нереальным, потому что подобные косметологические заведения множились, как грибы после дождя. Причём некоторые салоны и институты красоты походили на Версальский дворец или замок султана Сулеймана с хамамом, спа- процедурами, шугарингом, пилингом, массажем и всякой всячиной о которой простой обыватель даже не слышал. Нарабатывать навык пришлось на себе: лицо превратилось в полигон для испытаний, татуаж губ, бровей и уколы красоты не привнесли особой привлекательности, наоборот появилась отёчности и синяки, зато руки начали чувствовать себя увереннее. Первое время на сеансы уходило гораздо больше времени, постепенно вместе с опытом появилось и художественное чутьё. Она разглаживала, рисовала лица, не навязывала дорогостоящие процедуры, а давала толковые советы. Цены сделала ниже, чем в других салонах, поэтому появилась постоянная клиентура, а так же множество недоброжелателей из конкурирующих фирм. Это не доставляло неприятностей или проблем, но иногда портило настроение. Часто звонили, угрожали и писали нелицеприятные посты в социальных сетях. Хотелось бы не обращать внимания на пасквили, но всё равно душа огорчалась. Сейчас, лёжа на куче старых одеял, она снова и снова перебирала в памяти возможных врагов и не находила, потому что как бы ненавидели её конкуренты, пойти на такой шаг, как похищение человека никто бы не осмелился.

За месяц до происходящих событий.

Алиса радовалась каждому дню, проведённому на море. В свои тридцать семь она первый раз поехала за границу. Размышляла не очень долго, главную роль в выборе тура сыграла цена. В тот момент, когда решила отправиться в заграничное путешествие, ей грезилась Вена, Прага, Рим, Барселона, а про Париж уже и говорить нечего. В интернете просмотрела маршруты и достопримечательности. Да что тут фантазировать, каждый из этих городов просто состоял из достопримечательностей, музеев и памятников архитектуры. В туристическом бюро её встретили как близкую родственницу, на крайний случай, как закадычную подругу, поили ароматным кофе и веером раскладывали пёстрые буклеты. Нравились все предложения без исключения, и Алиса разрывалась на части – хотелось и к морю, и к Эйфелевой башне, и к собору Сограда Фамилия, и попасть в Венскую оперу. Сердце ликовало от предвкушения путешествия в страну чудес и душа металась, как в старом анекдоте про обезьяну- то ли к умным бежать, то ли к красивым. Но когда звучала цена, то фантазии рассыпались на мелкие части, как осколки разбитого стакана. После долгих поисков стало понятно, что ей не хватит даже на Варшаву или Ригу, а совместить это с морем и того подавно. Осталась только Турция жаркая, хлебосольная, гостеприимная и главное, с изумрудным морем. Путёвку взяла на четырнадцать дней и тут же набрала и оплатила множество экскурсий, как бы возмещая то, что она мечтала увидеть в Европе. Вот за это Алиса и ругала себя уже через неделю отпуска. На какой чёрт набрать столько всякой всячины: прогулка на катере с ловлей рыбы, поездка к античному городу Ксантос, подъём на гору Химера, экскурсия в Демре к церкви святого Николая, обозрение на фуникулёре. Вечерами валилась с ног от усталости, на следующий день отлёживалась у бассейна и снова готовилась к очередному путешествию. Алисия пыталась отказаться от туров, хотелось просто лежать у моря, но гид с любезным видом сообщил, что деньги за экскурсии, оплаченные в России, возврату не подлежат.

«Вот заразы, – зло думала про себя женщина, вспоминая милых сотрудниц туристического бюро, – лишь бы деньги содрать. Видели же, что я туристка неопытная. Каждая экскурсия минимум сто евро, жалко если пропадут. После такого отпуска впору ещё один брать, чтобы отдохнуть».

Оставалась лишь прогулка на катере и поездка в Памуккале к белоснежным каменным террасам с минеральной водой и купание в бассейне Клеопатры.

«Ничего, это я как-нибудь переживу», – лениво размышляла Алиса, лёжа возле бассейна и потягивая вино.

Небольшой отель хоть и не находился непосредственно возле моря, всё же оказался превосходным несмотря на три звезды. Она владела отдельной комнатой с балконом, телевизором, душем и огромной кроватью. В ресторане всё включено, а на территории отеля напитки в ассортименте и на любой вкус. Что ещё надо для красивой жизни? Тем более сравнивать не с чем. Ей понравилась Турция, наверное, так бы понравилась и Испания, и Португалия, и Норвегия, и Аляска. Алисия решила про себя, что при первой возможности снова поедет в какую-нибудь страну, но не на Анатолийское побережье, здесь план по просмотрам достопримечательностей почти выполнен. Она не сожалела, что отправилась в путешествие одна без компании. Скучать при таком плотном графике не приходилось, наоборот, девушка обзавелась новыми интересными знакомствами и даже произошла романтическая встреча. За ней приударил статный мужчина из соседнего отеля. Они познакомились на пляже и провели вместе несколько вечеров и ночей. А почему бы и нет? Она красивая, он «чертовски» привлекателен, оба самостоятельные, свободные, загорелые, никаких соседей в номере со всеми удобствами. Владислав улетел в Россию раньше неё, но прежде взял обещание о том, что они обязательно встретятся в Москве, как только появится возможность. Её единственная, близкая подруга, которая могла бы составить компанию, собиралась в отпуск лишь в сентябре, зато у Алисии в это время происходил наплыв клиентов, и август оказался самым оптимальным временем для отдыха. Она крепко дружила с Галиной, настолько крепко, что не повезла сына Егора и собачку Жучку к матери, а оставила вместе с подругой уверенная, что та позаботится о них не хуже, чем родная мать. Алисия уже заскучала по сыну, по шумливой собаке, по уютной квартире. От выпитого вина навалилась дремота. Где-то вдалеке прокатился эхом голос муллы, который собирал мусульман на вечерний намаз.

Утром, побросав в сумку бикини, защитный крем, расчёску и полотенце, она выскочила из прохладного номера в жару. Несмотря на раннее утро, солнце уже пекло нещадно. Автобус подъехал через несколько минут. Желающих посетить Памуккале оказалось много, и Алиса обнаружила свободное место в самом конце салона, зато у окна. Мелькание пейзажей навевали сон и разные мысли. Она вспомнила мать и укорила себя за то, что не сообщила ей о поездке.

«Привезу ей красивый платок, магнитики на холодильник. Ну не шубу же ей норковую покупать, у самой нет, в пуховике хожу».

О матери надо было говорить и думать только хорошо…

– Потому что это твоя плоть и кровь! – в голове издалека прозвучал голос мамы.

Алисия скучала по ней, но став взрослой и окончив медицинский институт, находиться долгое время рядом не хватало сил. Мама имела характер, мягко говоря, тяжёлый. Ей нравилось имя Алиса, но она считала, что книгу «Алиса в стране чудес» написал чокнутый или полный псих:

– Такими персонажами только детей пугать, – ворчала женщина. – В русской литературе множество адекватных и положительных персонажей и сказок, которые заканчиваются благостно и несут в себе позитив и мораль. Главное победа добра над злом, а не фантазии шизофреника. Что значит сцена, когда младенец превращается в поросёнка! Или игра в крокет, когда персонажи используют фламинго вместо клюшек, а ежей вместо мячей! Не что иное, как бред слабоумного!

Когда в семье Малининых родилась дочь, ей дали имя не Алиса, а Алисия. Осталось загадкой, почему не Марфа или Ефросинья. Мама была патриоткой своей страны и восхваляла всё русское. Самое лучшее печенье на фабрике «Большевичка», ситец и сатин из Иваново, ни одна киноиндустрия не производит столько шедевров, как на Мосфильме и нет лучше природы, чем за окном их дачи в Подмосковье. Поэтому разговор о поездке в Турцию даже не стоило и начинать. Никто с матерью не спорил, считая это совершенно бесполезным. Пять лет назад от сердечного приступа скончался отец. А мать, выйдя на пенсию, совсем перебралась на дачу, оставив дочери в полное владение квартиру у станции метро Баррикадная. Подружки и знакомые предпочитали называть её Алиса, но при матери такой номер не проходил, она могла резко одёрнуть и указать тоном, не терпящим возражений, что Алиса и Алисия совсем не одно и то же. Когда мать обосновалась за городом, все вздохнули свободно, даже визгливая собачка Жучка, которой частенько доставалось от старшей Малининой. Алисия однажды побывала замужем, мимолётно, не совсем удачно, так, что остался горький осадок и сын Егорушка, которому недавно исполнилось пять лет.

Автобус остановился, и чернявый, юркий гид с отличным произношением объявил, что у них есть час для посещения Текстильного центра. Это оказалось кстати. Через два дня предстояло возвращение в Москву, а про презенты и сувениры Алисия совсем забыла. На дверях висело объявление: «Турецкий текстиль от производителя». Туристы, толкаясь, перетекали из прохладного салона автобуса в недра магазина, увидев вывеску, усмехались и отпускали колкие реплики. Основными покупателями турецких товаров являлись родные сограждане. Ни на каком другом языке рекламы не наблюдалось. Да и вообще в курортных местах на Анатолийском побережье в летний сезон, казалось, слышалась исключительно русская речь. Мужики, остановившись на крыльце на перекур, грубо шутили о том, что граждане из России поддерживают экономику Турции не только в сфере туризма. Мол, у россиян осталось в памяти время тотального дефицита, поэтому они скупают всё подряд: шубы, тряпки, украшения, кожаные изделия, оливковое масло. Хорошо, что в авиаперевозках лимит по багажу. А уж мужчины знали, о чём толкуют, жёны нещадно трясли их карманы и кошельки, легко спуская на барахло всё, что накопили за год. Она галопом пробежалась по трёхэтажному зданию, а потом приступила к покупкам, здесь на самом деле было, где разгуляться. За ней увязалась крупная, светловолосая женщина лет шестидесяти с ярко накрашенными губами. Они сидели вместе в автобусе и успели перекинуться парой слов, но Алисия развила такую скорость, что вскоре потеряла соседку где-то в районе примерочной. В автобус вернулась с двумя огромными пакетами, в голове прикидывая, кому и что преподнесёт в дар, долго мысленно тасовала наборы постельного белья, пушистые махровые полотенца, хлопковые покрывала, майки и халаты.

– Своим подарки набрала?

Соседка бросила взгляд в сторону пухлых мешков. Девушка кивнула и промокнула салфеткой пот.

– Матери, подружкам, коллегам.

– Первый раз здесь? – увидев утвердительный кивок, с пониманием продолжила. – Всегда видно новичка, хотят всю Турцию вывезти за один раз. А я ничего не стала покупать. Каждый год езжу, денег на подарки не напасёшься, да и дома всё можно приобрести.

– Вы всякий раз сюда приезжаете? Не надоела страна?

– Да что ты? – женщина искренне удивилась. – Я работаю бухгалтером на птицефабрике. И вот это мне надоело, отчёты, бумажки, цифры, куры и сами птичницы. А здесь всегда новые люди, отличный сервис, всё включено, море, бассейн. Лишь однажды мы с мужем отправились в Тунис, как раз в тот момент, когда на берегу произошёл террористический акт. В эти минуты мы находились на пляже и всё видели своими глазами. Страху натерпелись не передать! Думали дети сиротами останутся.

– Они с вами живут?

– Конечно, нет! Взрослые, самостоятельные, разлетелись, свои семьи уже, только для нас всегда останутся маленькими и неразумными. А у тебя есть ребятишки?

– Сын Егорка. Дома остался с подругой. А вы с мужем или одна?

– Я без него никуда. Он на фабрике директор, я бухгалтер. Утром на работу вместе, обедаем в столовой напротив друг друга, так же с работы. Отпуск не исключение. Только никак не смогла уговорить поехать на экскурсию. А я давно мечтала окунуться в ванну Клеопатры, говорят, она омолаживает и тело и дух! – дама протянула руку.– Давай знакомиться. Меня Васей зовут.

У Алисы глаза полезли на лоб от такого откровения, она открыла рот и автоматически протянула руку. Женщина увидела её замешательство и усмехнулась:

– Ты ерунду-то не думай. Вася значит Василиса. Мама моя, успокой господь её душу, уж больно сказки любила про Василису прекрасную.

– Алиса. Очень приятно.

Алисия не выдержала и захохотала, вспомнив и свою чудаковатую родительницу. Тут гид объявил об очередной остановке. В этот раз туристы радостно оживились, особенно мужская половина, потому что услышали приглашение на дегустацию вин. Особым размахом застолье не отличалось, но в голове зашумело. До этого в автобусе она съела булочку с сыром и яблоко из бумажного пакета, который ей выдали в отеле вместо пропущенного завтрака. Они пробовали белое, красное, розовое, взбалтывали жидкость на дне пластикового бокала и рассматривали на свет. У Алисии легко закружилась голова, стало весело, она легко толкнула новую подругу локтем в бок и прошептала:

– Я в винах совсем не разбираюсь, а вид делаю, как французский сомелье.

– Ты думаешь здесь кто-то лучше тебя? Знают толк лишь в качественной бормотухе и самогонке. Чтобы понимать вино надо родиться в Италии, Испании или Португалии. Моя бабка хмель выращивала, с него пиво и самогонку варила, будь здоров, вот тебе и вся культура пития. Турки сами толком не разбираются, у них виноделия нет в традициях. Страна мусульманская, им пить нельзя. Коран не позволяет. Медики предупреждают, что алкоголь вреден для здоровья, только непьющие турки по продолжительности жизни уступают алкоголикам-европейцам лет на десять. Про русских не говорим, там отдельная история, – новая подруга тоже раскраснелась, – ты не против, что я тебя на ты?

– Конечно, нет! – хихикнула Алисия.

– Если хочешь, можешь тоже по-простому. Это я на работе Василиса Васильевна, главный бухгалтер, а на отдыхе мы, как голые в бане, все одинаковые.

– Ну что вы, я возраст уважаю.

– Ты хочешь сказать, что я старая? – обиделась новоиспечённая подруга.

– Ни в коем случае! Вы женщина в самом соку! – польстила Алиса, а сама опытным глазом косметолога по шее и по рукам определила возраст. – Женщина себя не по паспорту определяет, а по жизненной энергии, которая внутри. И в двадцать бывают старухи.

– Тут я с тобой соглашусь определённо, – они повернули головы, гид махал руками и зазывал туристов в автобус, – давай с собой бутылочку красного возьмём. Ехать ещё около часа, всё веселее.

За разговором они не заметили как прибыли к пункту назначения. На открытой площадке стояло множество автобусов, слышалась заморская речь, туристы толпами сновали между лавками с традиционными турецкими сувенирами и сладостями. После прохладного салона жара снаружи в первую минуту показалась невыносимой. Вася вынула из сумочки веер, Алисия надела очки, и они организованно протиснулись сквозь турникет на территорию заповедных мест. Ландшафт впечатлил какой-то нереальностью. Казалось всё это не настоящее, а декорации к фантастическому или сказочному фильму. Вокруг простиралось бесконечное слепящее белое море причудливых скал, по которым ручейками и водопадами струилась парящая вода, скапливаясь голубизной в белоснежных бассейнах. Гид, молодой парень, завёл привычную шарманку. Он активно жестикулировал и вертел головой в разные стороны, призывая к вниманию. Мужчина широко обвёл руками, как будто ему принадлежавшее белоснежное царство и пояснил, что Памуккале буквально переводится как хлопковая гора. Вася ловила каждое слово, открыв рот и мелко обмахивая веером своё крупное тело. Алисия уяснила единственное: где-то здесь находится вход в царство Аида и подумала, что если преддверие ада настолько прекрасно, тогда, наверное, не стоит бояться греха. Слушать гида стоя на солнцепёке, совсем не хотелось, тем более, что можно выяснить всю информацию в интернете. Она отправилась своим путём, следуя по указателям и заглядывая туда, где скопилось больше всего людей. Развалины древнего города Иерополиса особенно не привлекали, тем более что смотреть на руины разрешалось лишь издалека. Аккуратные дорожки вели в разные стороны: к музею, в сторону старого города, к оазису кофеен и торговых лавок. Тягучий зной, казалось, плавил пальмы, песок и, выложенные плитками мрамора широкие тропинки, поэтому манила вода. От выпитого вина и от восторга захотелось с визгом кинуться в первый же водоём с голубой, как небо, водой. Алисия взяла себя в руки и, по примеру других, сняла сандалии и осторожно ступила на шершавые камни. Но как она не осторожничала, в какой-то момент всё-таки поскользнулась и уже готова была свалиться в тёплую воду, как чья-то рука крепко уцепила её за локоть. Сандалии выскочили из рук, очки скривились на носу, капли пота покатились градом по спине, а одна повисла на кончике носа, но женщина, опершись на спасителя, обрела равновесие.

– Большое спасибо и извините!

Алиса старалась не смотреть на мужчину, потому что ей вдруг стало неловко:

«Ещё подумает, что русская баба лизанула лишнего! – она поправила очки и подняла со дна сандалии. – Вином разит как из бочки, надо было хоть «Орбитом» закусить».

– Рад помочь. Вам нравится здесь?

– Да я вообще в восторге, даже ноги не держат!

«Хорошо, хоть дядька русский, свой своего всегда поймёт».

Она посмотрела на мужчину: лет под сорок, чуть выше среднего роста, светлые волосы, крепкое телосложение, симпатичный. Руки сильные, наверное, имеет рабочую профессию, а может любитель спорта. Алиса усмехнулась про себя, понимая, что он точно так же рассматривает её.

– Вы с группой или самостоятельно?

– С группой, – неожиданно захотелось отвязаться от мужчины. Она планировала побыть одна, без навязчивой компании, поэтому двинулась дальше, кинув через плечо, – но они там что-то долго, а я хочу скорее погрузиться в бассейн.

– Эти водоёмы называются террасы, а эти белоснежные стены – травертины,– мужик не отставал, – и в них запрещено купаться, только вот так бродить и наслаждаться чистейшим воздухом и покоем. А минеральные ванны можно принимать только в бассейне Клеопатры. Хотите я провожу?

– Вы здесь всё знаете?

– Мне приходилось бывать в этих местах, – он протянул руку, – меня Андрисом зовут.

– Алиса. Очень приятно.

«Говорит без акцента, а имя какое-то прибалтийское или европейское».

Мысль мелькнула в голове женщины и, не задерживаясь, улетела. Они пожали друг другу руки и вместе, мелко ступая, отправились дальше.

– А правда, что эти места неоднократно посещала Клеопатра? – Алиса выдернула из памяти грандиозный фильм с участием Элизабет Тейлор в роли царственной особы. – Она же властвовала в Египте. А из Египта до Турции не ближний свет. Ничего себе курорт, чтобы поправить здоровье. Это тебе не на самолёте, надо морем плыть как минимум два месяца по возможностям того времени.

– И морем и сушей. Она же проживала в Александрии, поэтому могла добираться через Иорданию, Ливан и Сирию. А вообще у неё имелась причина покинуть Египет. Отцом Клеопатры был Птолемей двенадцатый Авлет, который на тот момент управлял страной. Он имел шестерых детей, четыре дочери и два сына. Вот братья по очереди становились мужьями Клеопатры. Представь себе, на что шли ради того, чтобы не выпускать власть и возможность управления страной из семейных рук, – Андрис незаметно перешёл на ты. – Перед смертью Птолемей двенадцатый, объявляет Рим гарантом Египетского государства и просит римский народ позаботиться об императорской семье. Исполнителем и опекуном своих детей назначает римского полководца Помпея.

– Подожди, а каким боком здесь Рим?

– Вспоминай историю! Римская империя имела власть над многими землями, Египет в то время находился под её управлением. Так вот: согласно обычаю восемнадцатилетняя Клеопатра должна выйти замуж за своего десятилетнего брата, и вместе с ним управлять государством. Фактически правителями становятся царские сановники, которые поссорили брата- мужа и сестру, таким образом, спровоцировав восстание. Они объявили народу, что Клеопатра стремиться к единоличной власти при поддержке Рима. Царица вынуждена бежать в Сирию. Эта женщина, как утверждают историки, не являлась эталоном красоты, но владела языками, была весьма образована и обладала невероятной сексуальной привлекательностью, чем умело пользовалась. Вот тут на историческую арену выходит Гай Юлий Цезарь, который старше царицы на тридцать лет. Он влюбляется в неё и возвращает на египетский трон. Однако это уже другая история.

– А правда, что Клеопатра была сексуально развратной и устраивала оргии?

– Скорее всего, некоторые историки преувеличили степень её распущенности. Она любила даже не мужчин, а символы эпохи: Гай Юлий Цезарь, Марк Антоний и рожала от них детей. По характеру и по натуре этим властителям принадлежал мир, и они никогда бы не позволили, чтобы их женщина, которую они безмерно любили, совокуплялась с другими.

– Так эти места Клеопатра посещала?

– Доподлинно не известно. Очень может быть, что когда-то, кто-то придумал эту историю для того, чтобы привлечь туристов.

– Жаль, если это не так. Это место совершенно фантастическое. Как будто попадаешь в нереальный мир грёз.

С собой из автобуса она взяла лишь объёмную парусиновую сумку с полотенцем, документами, кое-какой косметикой и кошельком. Платить пять лир за кабинку для хранения, казалось бессмысленным, поэтому нехитрый багаж вместе с сандалиями и одеждой Алисия легкомысленно доверила охранять новому знакомому. Он категорически отказался от посещения бассейна, со смехом сославшись на то, что не гонится за красотой. Ощущения от принятой ванны оказались действительно фантастическими. Десять лет она, конечно, не скинула, как уверял гид, но когда вышла из бассейна, в котором якобы поправляла своё здоровье и красоту Клеопатра, то действительно почувствовала прилив сил и бодрости. До автобуса оставалось примерно сорок минут и остаток времени они провели в тенистом прохладном кафе здесь же на территории заповедника. Расспрашивать о личной жизни нового знакомого в первую встречу, Алиса считала не совсем уместным. А будет ли следующее свидание, и нужно ли оно? Зачем думать об этом сейчас? Однако Андриса её персона интересовала, он тактично выяснил семейное положение, наличие детей и место жительства, конечно же, записал и номер телефона.

«А почему бы нет? – подстёгивала себя Алиса. – Надо заводить знакомства, выбирать мужчин сейчас, иначе через неделю снова запрусь в своём салоне и, не разгибая спины, продолжу щипать и наполнять ботоксом обвислые морды. Пока у самой ещё шкурка упругая и складки на животе не как у соседской собаки Дамки надо использовать момент в полном объёме». Она плыла в приятном, подвешенном состоянии, наслаждаясь каждой минутой проведённой в знойной стране, в замечательной компании. Официант принёс кувшинчик холодного белого вина и фруктов. Про Андриса она тоже кое-что узнала: сорок два года, в разводе, проживает в пригороде Москвы, историк. Время пролетело незаметно. Алисия глянула на часы и поспешила к выходу.

– Андриас спасибо за компанию. С тобой действительно невероятно интересно и весело.

– Надеюсь, мы ещё встретимся. В Москву я возвращаюсь через неделю. Если ты согласишься, можем поужинать в каком-нибудь уютном месте?

– Я подумаю, – Алисия кокетливо пожала плечами и мысленно прикинула. – «Куда я денусь, конечно, пойду! Не так часто получаю приглашения в ресторан».

Андриас проводил до автобуса, поцеловал руку и заверил, что обязательно её найдёт в Москве. Вася заскочила в салон одной из последних и тяжело опустилась на сиденье, обмахиваясь маленьким, пластиковым веером.

– Нет, я всё-таки ожидала чего-то большего! – дородная женщина достала из сумочки платок и промокнула ложбинку между шарами грудей, в которую через круглый вырез обтягивающей, трикотажной блузки стекал пот.

– А я в восторге!

Алисия мечтательно закатила глаза и подумала, что у каждого своё представление о счастье, красоте, удовольствии и удовлетворённости.

«Подруга, наверное, ждала от ванн немедленного и радикального эффекта. Вошла в воду старая Вася, а вышла прекрасная Василиса. А потом глянула в зеркало и ахнула разочарованно: на лице вся история жизни с мешочками под глазами, обвислыми щёчками и морщинками на лбу».

– Вы из каких краёв будете?

– Подмосковье. Серпухов, – Василиса уже отдышалась после беготни по бассейнам. Она жадно присосалась к пластиковой бутылке с водой, потом промокнула платочком губы и махнула рукой. – Договорились же по-простому, без сяких «Вы». Ты же не разнорабочая с птицефабрики и не упаковщица со склада. А насчёт своей внешности, я не обольщаюсь, хотя хочется собой, любимой любоваться. Бывает, по утрам от зеркала шарахаюсь.