Татьяна Луганцева
Чёртик из консервной банки

– Я не сомневаюсь, мама, – засмеялась Вера, обнимая ее.

И вот с тех пор Лидия стала ходить на это поле и ухаживать за цветами, наслаждаясь ароматом цветов, развернувшимся перед глазами пейзажем, свежим воздухом. Она была очень честным человеком и подойти к ящику за оплатой позволяла себе, строго выполнив всю свою намеченную работу. Она также видела людей, которые подъезжали к полю или подходили и срывали себе цветы – кто букет, кто охапками – и оставляли деньги.

Один раз после дождя она работала на поле, вся перепачкалась грязью, устала, хотела уже заканчивать, когда увидела перед собой ноги в бежевых сандалиях. Она подняла глаза и столкнулась взглядом с темными, умными глазами мужчины лет тридцати пяти. Смуглая кожа, белозубая улыбка. Он что-то говорил ей по-французски, Лида смотрела на него и не знала, чем и как вытереть грязь с лица. Он сообразил, что она его не понимает, и перешел на английский язык, Лида покраснела, – дождалась-таки своей минуты позора. На смеси французского и русского Лида с трудом поговорила с мужчиной, сообщив, что она русская, что часто приходит сюда, потому что ей все нравится. Что она здесь живет у дочери, ни в чем не нуждается. Она назвала ему свое имя, потому что он спрашивал и сам представился – Фил. Он сказал, если Лида правильно его поняла, что она очень хорошо выглядит. Если честно, она восприняла это как стеб. Что он тоже живет в этом поселении, ее раньше не видел и очень рад знакомству. Лидия поняла, что в этой ситуации она может просто стоять столбом и глупо хлопать глазами. А затем мужчина, то есть Фил, нарвал букет, заплатил за него и подарил Лидии, чем несказанно ее растрогал.

– Мне? О боже! Так неожиданно, приятно. Спасибо большое, – ответила Лидия, покраснев.

Этот букет долго стоял у нее в комнате.

– Не выдержала? И себе приобрела? Небось совершенно по-честному купила? – спросила Вера. – Хотя если бы я была хозяйкой той земли, то тебе бы точно разрешила пользоваться плодами твоего же труда бесплатно. Каждый день ходишь. Зачем я тебе эту поляну показала?

– Спасибо, что показала! Свежий воздух и красота! Это мне вместо физической зарядки. Я всем довольна, – заулыбалась Лидия.

Если честно, она иногда всматривалась в даль, думая, что Фил вдруг снова будет проходить мимо и она сможет с ним поздороваться. Ей очень понравился этот мужчина, ее просто пронзил его взгляд, улыбка. Она вдруг впервые за много лет вспомнила, что она женщина. Со своим мужем она никогда не была счастливой. А потом всю жизнь посвятила дочкам. И вот тут вдруг растревожилась душа. Но прекрасного незнакомца Лидия больше не встречала.

Прошел месяц. Она, как всегда, сидела в канаве среди цветов, пропалывала их и окучивала с любовью каждую луковичку. Она была одета в пестрое платье и почти сливалась с полем. К ней подошли две женщины и остановились почти рядом. Никогда Лидия не подслушивала чужие разговоры, но здесь, под Парижем, она впервые услышала не от своих дочерей, а от других людей русскую речь, поэтому и замерла. И даже хотела встать и поздороваться, но услышанное заставило ее замереть.

– Ты не сразу его грохай, надо по-быстрому свадебку сыграть, полгода поживем и все… Там уже и останешься богатой вдовой, – сказала женщина лет пятидесяти с легким кавказским акцентом.

– О чем ты говоришь? Мы списывались три месяца, и вот долгожданная встреча, и ты знаешь, он не старый и очень даже симпатичный. Я, может, поживу с ним и подольше, – ответила ей молодая женщина с короткими светло-русыми волосами.

– Ты, главное, должна очень быстро додавить его до брака. Помнишь? Это – единственная и самая главная наша цель.

– Я помню. Но он, правда, милашка. Я сама не ожидала. Может, я из него выкачаю больше при жизни, чем после смерти? Так и я была бы счастлива, на нем я могла бы остановиться… И деньги бы были, – сказала молодая женщина.

– При жизни его в браке тебе придется отжимать каждый раз деньги, и не малые. Ты же помнишь, что у тебя с нами договор, и ты должна покрыть эти нули? А после смерти тебе автоматически переходит все его состояние, и никаких долгов! И тебе останется. В нашем случае идеальный вариант. Мужчина очень богат. Это поместье, эта земля – все его! Дебильное поле цветов и море благотворительности, где он разбазаривает свои деньги. Вернее, наши с тобой деньги. И это проблема. Но очень хорошо, что у него недвижимость в Париже, в Лос-Анджелесе и остров в Карибском море. Ведь все это может стать нашим. В итоге мы все получим, что хотели. И ведь смотри, какая благодатная почва! Мужчина очень порядочен, честен. А по закону притяжения противоположностей, кто к нему притянется? Правильно – мы! Мы же – плохие девочки! Мы питаемся такими лохами! Ему и в голову не придут такие мысли, какие пришли нам. Потому что лохи и есть лохи. Они живут честно. А тебе, Таня, выпал гениальный лох. Ты же знаешь, мы всю подноготную перетрясли и все под свои интересы. Мужчина много лет назад был женат на русской, которая родила ему сына. И умерла, когда сыну было пятнадцать, от онкологии. Он десять лет как вдовец. Сын уехал в Америку. Отец в печали и тоске прозябает в своем французском поместье. И вот отчаянный шаг – сайт знакомств. Если ему снова напишет русская женщина? Что он подумает? Что это – судьба! Точно! По-другому и быть не может. Соблазнишь, очаруешь и… все! Такие честные и порядочные женятся, не как иначе! Снова блондинка, снова ноги от ушей. Снова русская. Для него это как вторая жизнь. Таня, ты не должна его упустить. Мужик созрел, раз ждал десять лет в горе и вот все-таки захотел снова познакомиться. Это – самый золотой и сладкий клиент! Джекпот! – говорила женщина с акцентом.

У Лидии даже в висках запульсировало. В тот момент она испугалась не только за того неизвестного ей мужчину, над которым сгущались тучи, а скорее за себя, – вдруг ее обнаружат, – и боялась не то что пошевелиться, но даже дышать.

– Меня немного смущает, что по переписке все шло хорошо, он и душу мне раскрыл и все, а вот когда увиделись, пообщались, я как будто с другим человеком разговариваю. Он растерян, не собран, не смотрит в глаза. Уходит от прямых ответов. На все мои соблазнения тоже не ведется, – пожаловалась молодая женщина.

– Ты что?! Думаешь, что сливается? – воскликнула пожилая. – Даже мысли такой не допускай! Сколько недель переписок, встреча… И что? Чем ты могла не понравиться? И размер, и талия шестьдесят пять! Он десять лет один! Да ты труп оживишь! Может, чем передавила? В пятницу в поместье праздник, приглашены все местные и не местные жители, он обязательно должен сделать тебе предложение и объявить помолвку! Он же интеллигентный и совестливый. Если что, надави на совесть, что молодая, одинокая, несчастная приехала к тебе, в другую страну, и ты мне вдруг от ворот поворот? Ну уж нет! А как поженитесь, так и станешь вдовой, но не сразу. Заподозрят. Делиться все будет на две части. На тебя и на его двадцатипятилетнего сына, который, конечно, явится из Америки, если с отцом что случится. Ты только его потом не соблазни, чтобы всем завладеть. Нам и половины хватит. Большое состояние.

Дама в возрасте хрипло рассмеялась.

– Ну, что? В поместье? – спросила молодая, смотря на дом, утопающий в цветах.

– В дом, в дом, дорогая. Скоро это все будет твоим.

– Ну, уж эту богадельню с цветочками я точно закрою, – усмехнулась молодая, и они двинулись дальше.

Сказать, что Лидия испытала настоящий шок, ничего не сказать. Она до последнего надеялась, что ее разыгрывают и что сейчас выскочит ведущий с микрофоном и спросит: «Ну, как вам сюрприз от дочек? А то ваша жизнь протекает буднично, серо. Мы вас взбодрили?»

От страха она пролежала в этой канаве дольше, чем нужно, чтобы две эти, с позволения сказать, женщины ушли как можно дальше. А то, как в детективном сериале, Лида боялась, что ее сразу же уберут как ненужного свидетеля.

В этот раз она так разволновалась, что даже не взяла денег за свою работу.

Вернувшись домой, Лидия поговорила сначала с Верой, а вечером и с Никой. Рассказала им, свидетельницей какого разговора она стала.

Как ни странно, но дочки ее не поняли и не поддержали.

– Мама, ты переутомилась. Завязывала бы ты с работой на этом поле. Говорили с акцентом… Ты просто могла не так понять. Мама, извини, но это звучит как-то… Куда мы пойдем? Что скажем? Какие доказательства?..

Лидия, конечно, подозревала, что они в чем-то правы, но и то, что она не сошла с ума, тоже ведь понимала.

В пятницу ноги сами принесли ее к этому поместью. Там развернулось народное гуляние. Стояли шатры с угощениями, с забавными поделками и товарами. Люди гуляли, общались, пили, ели, пели и даже танцевали. Лидия чувствовала себя одинокой, потерянной. Она блуждала по этому празднику жизни и не знала, куда ей приткнуться.

И вот, когда совсем уже и не ждала и не думала, она лоб в лоб, глаза в глаза столкнулась с мужчиной, который не так давно поразил ее воображение и подарил ей букет.

– Филипп? – смутилась Лида.

– Здравствуйте, Лидия. Я наблюдал за вами, не знал, как подойти… Тронут, что вы запомнили мое имя, – ответил он на русском со страшным акцентом.

– Говорите по-русски? – удивилась Лида.

– Немного, – улыбнулся он.

– По крайней мере, гораздо лучше, чем я на французском, – ответила Лида.

– Наконец-то вы не в поле цветов и не работаете, а пришли на праздник, – отметил Филипп.

– Вы меня там видели всего один раз. А так говорите, что чуть ли не каждый день… – сказала Лидия.

– Я видел… – смущенно опустил глаза мужчина.

– Да? – оживилась Лидия. – А я вас нет. Странно. В любом случае, я рада видеть вас сейчас. Я уж подумала, что вы были проездом, и я никогда в жизни вас не встречу.

– Нет, я местный, – ответил Филипп.

Лида посмотрела на него большими голубыми глазами.

– Скажите, пожалуйста, вы знаете владельца этого поместья? Это очень важно!

Филипп стушевался.

– Знаю, как и все местные жители. Все знают. А что случилось?

– Такая глупость. Мне никто не верит. Вернее, я рассказала только своим дочкам, и даже они мне не поверили! Хозяин поместья тем более мне не поверит. Я еще и языка не знаю. Но я себе не прощу, если хотя бы не попытаюсь. Ему грозит опасность. А вы не сможете перевести ему, что я скажу? – в отчаянии спросила Лидия.

– Насколько я знаю, хозяин поместья – человек скрытный, не медийный. Он может не пойти на контакт. А что случилось? В чем опасность?

– Глупости всё… Вы тоже мне не поверите, – вздохнула Лида.

– И всё же?

– У вас есть время? Вы понимаете меня? – спросила Лидия.

– Время? Сколько угодно. А понимать вас я очень хорошо, лучше, чем говорить по-русски, – улыбнулся Фил, предлагая Лидии присесть на скамейку, увитую сверху плющом, что делало ее немного похожей на беседку.

– Это невероятная история. Я ведь каждый день работаю в поле. Для меня это хоть какое-то дело. Отдушина. И вот…

И Лидия рассказала Филиппу все, что с ней произошло, всё-всё, что услышала.

– Вот такая история… – вздохнула Лидия. – Если бы случилось не со мной, тоже могла бы не поверить.

– История-то с криминальным душком, – отметил Филипп.

– Это правда. Представляете, я бы заявилась с таким к хозяину поместья? Он бы подумал, что я сумасшедшая, ничего не понял бы. Он влюблен, к нему приехала невеста, и тут такой поклёп. Да и кто бы меня допустил до него?! Если у вас есть хоть какая-то возможность хоть что-то проверить и сообщить, сделайте, пожалуйста. Она что? Ну, эта, которая моложе… Невеста… Сказала, что сразу убивать его не собирается, потому что он ей симпатичен. Какой цинизм! Ну, а что будет потом, одному богу известно! Я бы не хотела быть человеком, который знал о готовящемся преступлении и вовремя не сообщил. А вот что я могу сейчас сделать? Думаете, кто-то по-русски со мной сейчас будет серьезно говорить в полиции?

Мужчина совершенно серьезно, тоже без тени улыбки посмотрел на нее.

– Если честно, думаю, нет.

– Вот и я уверена! Поэтому – вы! Вся надежда на вас. Вы – местный, сможете прорваться на встречу с хозяином поместья или узнать, что делать? Вам быстрее поверят, чем мне. Или я выставлю вас в не лучшем свете. Вам решать.

– Не беспокойтесь, Лидия. Вы доверили мне свою проблему, и я обязательно что-нибудь придумаю.

– Спасибо вам, Фил. Ой, мне пора!

– Вы уходите с праздника? Будут артисты, фейерверк. Позвольте, я вас угощу или куплю, что захотите.

– Нет-нет, что вы… У меня есть деньги. Я могу позволить себе купить, что захочу. Да и так ни в чем не нуждаюсь. Остались деньги с продажи квартиры в России, дочь дает, да и…

– Зарабатываете на поле? – улыбнулся Филипп, смотря на нее своими обволакивающими, темными глазами.

– И это тоже. Мне нравится хоть что-то делать, не сидеть без дела. И заработок честный. Чего лучше желать? Кругом цветы, чистый воздух… Еще и денежка капает. Удивительная здесь атмосфера. Люди настолько доверяют друг другу. И никто не обманывает. Если бы не этот, случайно подслушанный, жуткий разговор, я бы подумала, что в раю.

– Лидия, вы замужем? Простите за бестактность!..

– Давно в разводе, – ответила она. – А вы?

– Я вдовец.

– Сочувствую…

– А кем вы работали в России? – продолжал интересоваться Филипп.

– Да ничего особенного. Рутина. Всю жизнь – бухгалтером. Ну, и подрабатывала уборщицей. Девочек надо было поднимать.

– А бывший супруг не принимал участия? – удивился мужчина.

– У нас так бывает. Пил, мало зарабатывал… Да и без него легче было. Извините, я все-таки пойду.

Съежившись, Лидия вскочила с лавочки и стремительно побежала в сторону своего дома. Почему-то ее очень волновала близость этого мужчины. Да и немного расстроилась она, вспомнив свое безрадостное, тусклое существование и то, что она ничего-то в жизни толком и не видела. Одна была у нее радость – дочери…

Дома была Вера.

– Мам, ты с праздника? – спросила она.

– Да… Но до конца не осталась. А ты почему не пошла?

– Я что-то чувствую себя не очень. Ничего страшного. Спать хочу. Пьер пошел один. Хочет купить там какое-то необыкновенное ежевичное варенье и, как он выразился, самый вкусный сливовый компот на свете.

– Заварить чай? – спросила Лидия.

– Спасибо, мам. Можно.

Только они сели чаевничать, как вернулся Пьер и, действительно, с большой банкой компота и поменьше – варенья.

– О, как раз к чаю! Садись с нами! – обрадовалась Вера.

Они живо стали общаться с мужем на французском, и Вера удивленно посмотрела на маму.

– Что? – спросила она.

– Пьер очень удивлен, что ты знакома с самым богатым здесь человеком. Он обычно не балует никого своим вниманием. Ведет замкнутый образ жизни, но очень активно занимается благотворительностью. Он и местным всегда помогает, но все просьбы через секретаря. А Пьер идет и смотрит, как его любимая теща спокойно болтает с самим Филиппом Лимбманом. Так, и откуда ты его знаешь? Пьер хотел тебя догнать, но ты слишком быстро удалилась, и с тяжелыми банками он тебя не догнал.

Лидия оторопела.

– Хозяин поместья это и есть Филипп?

– Ну да…

– Господи, я не знала! Просто подошел, когда я работала в поле! Получается, на его поле… Ну, и вот на празднике поздоровался. Я же ему такого наговорила!

Лидия была в шоке.

– Да ладно, мам, не бери в голову! Ты же иностранка! Он подумает, что просто не так что-то понял.

Ночью Лидия долго не могла заснуть, все думала, думала: «Эта молодая девушка приехала к Филиппу в качестве невесты. Он переписывался с ней, она ему понравилась… А я наговорила ему про любимого человека, что она хочет остаться вдовой в ближайшем будущем. Какой кошмар! Конечно же, он поверит любимой женщине! Что он вообще обо мне подумал? Сумасшедшая… Как же неудобно! Но моя-то совесть чиста. Я все правильно поняла и ни одного слова не приврала…»

В общем, Лидия перестала ждать встречи с Филиппом. Наоборот, она уже боялась случайно наткнуться на него. Не хотела и сама выглядеть дурочкой, да и его неискренностью была поражена.

Встреча случилась, как всегда, внезапно. Лидия шла из местной пекарни с багетом и круассанами, которые своим ароматом сводили с ума. А Филипп подлетел к ней на красивом породистом скакуне.

– Лидия, добрый день! – Он соскочил с коня и подошел к ней. – Наконец-то я вас увидел. Раньше каждый день видел вас в поле, а теперь… Вот уже который день прихожу, а вас нет… А вы… Думаю, обиделись, что я не сказал вам, кто я есть на самом деле.

Лидия с восторгом маленькой девочки смотрела на коня, словно вообще их никогда не видела. Она даже забыла, что хотела злиться на Филиппа.

– Вы весьма проницательный, – ответила она, все еще не сводя глаз со скакуна. – Можно, я пойду?

– Я благодарен вам и обязан за спасение жизни. Я вам поверил, Лида. У меня есть люди в определенных структурах, я просто попросил их проверить женщину, которая приехала ко мне. Ее зовут Светлана Носова. За двое суток я получил полные сведения… Она в международном розыске. На ее счету уже двое мужчин – один из Англии, второй из Франции, с кем она заключила брак и кто умер от сердечного приступа с интервалом от четырех месяцев до года. Помогало ей местное брачное агентство, которым тоже заинтересовались, потому что после смерти мужей она перечисляла им очень большие деньги. Всеми этими людьми занялись очень серьезные структуры. Девушка только паспортов имела аж пять – на разные имена.

Лидия постаралась выдавить из себя подобие улыбки.

– Сочувствую вам…

– В чем? – не понял он.

– Ну, как же… Потеряли невесту, переживаете.

– Лидия, я не расстроен. Да, я списался с девушкой. Внешне понравилась, переписка была ничего… Она сама себя назначила моей невестой. Настаивала на личной встрече. Приехала и подтвердила мое предположение, что между нами вряд ли что получится. Но я не мог ее выгнать, она у меня гостила. Я тогда впервые увидел вас, и вы мне очень понравились. Это был словно знак судьбы… Вы тоже русская и совсем другая. Я наблюдал за вами и ждал, чтобы эта самопровозглашенная невеста съехала. Ну, чтобы продолжить знакомство с вами, чтобы не поставить вас, Лидия, в двусмысленное положение. Я хочу быть честен с самого начала.

Он смотрел на нее красивыми, темными глазами.

Лидии внезапно стало не хватать воздуха.

– Я понимаю, что вы мне сказали. И в то же время не очень понимаю. Можно, я пойду?

– Я форсирую события? Давлю на вас? Чем-то обидел? Мы познакомились и сразу же какая-то криминальная история. Но даже если бы она не случилась, я бы никогда не женился на Светлане.

– Нет, вы можете жениться… Или не жениться… Это ваше дело. Я не хочу быть человеком, перед которым вы будете отчитываться за это. Я уже очень давно одна. И даже мысли не допускала, что у меня будет личное счастье. Этого просто не может быть! Да и не хочу этого. Я сюда приехала из-за дочери, которая нашла тут свое счастье. А так я сюда не стремилась. Само как-то получилось… И я буду помогать ей и второй своей дочери, которая еще не нашла себя. А это труднее сделать не на родном языке, в другой стране… Согласитесь!.. Мое предназначение в этом. А вы меня не смущайте. Переключите свое внимание на сайт знакомств, на брачное агентство или еще куда… Не знаю. На другую… Не Светлана, так найдутся ведь еще многие… Уверена!.. Я не ищу этого и не хочу. А то, что вы хотите снова устроить свою жизнь, это очень похвально. Я рада за вас. Думаю, что вам повезет, не все же кругом мошенницы.

Лидия повернулась и поспешила к своему дому.

– Лидия, постойте! Пожалуйста! Вы все говорите, это не может быть правдой! Это очень грустно!..

Но она бежала, да, она бежала не от него, а от себя и от любви…

Женщина замолчала, о чем-то задумавшись.

Маша смотрела на нее широко открытыми глазами. Она забыла о том, что сидит в кафе, забыла о своих проблемах – так была поглощена этой потрясающей историей.

– И это всё? – расстроенно спросила Маша наконец. – Так вот упустила свое счастье? Богатый, порядочный мужчина! Это же, фактически, принц на коне! Он и был на коне! Как же так?..

Женщина рассмеялась.

– Это был бы конец истории, если бы не принц, если бы не Филипп. Лидия была, конечно, сломленной жизнью женщиной. Какое там личное, только для нее счастье!.. Не верила она в это. И тогда чуть не совершила самую страшную, тотальную ошибку в своей, прямо скажем, нелегкой жизни. Никогда нельзя терять веру в себя, хоронить себя заживо! Из-за каких-то неудач опускать руки, терять веру. Ведь жизнь всегда открывает для кого дверь, для кого даже форточку. Надо видеть это и идти… Ничего не бояться!..

Филипп просто атаковал Лидию – женщину, которая ему очень понравилась, – атаковал своим вниманием, ухаживанием. Он не собирался сдаваться. Как ни странно, он тоже пребывал в унынии, спокойная, понятная, налаженная семейная жизнь со смертью жены, можно сказать, пошла под откос, и он, по сути, оказался у разбитого корыта. Но он, в отличие от Лидии, не сдался.

Каждый день к Лидии в дом приносили огромные букеты роз и букетики нежных фиалок, большие коробки с кондитерскими изделиями необыкновенной вкусноты. Потом в ход пошли билеты в театр…

Лидия, по вине которой дом дочери превратился в оранжерею, не знала, что ей делать. Пока уже обе дочери хором не возмутились:

– Мама, да ты что?! Конечно, ты должна согласиться и пойти с ним на свидание! Тебе так повезло! Пьер сказал, что никто о Филиппе и слова дурного сказать не может. Красивый, богатый и… умный. Раз он заметил, какая ты красивая и какой ты хороший человек! Ты же еще молодая. Мы же совсем не против, если у тебя что-то сложится. Мы только рады будем. Наконец-то тебе повезло! А что, если это твоя судьба? И похоже, он сдаваться не собирается!.. А мы скоро превратимся в толстушек, если каждый день будем есть такие вкусности!..

Под давлением дочерей Лида согласилась пойти на свидание с Филиппом, сначала на одно, потом на другое…

Она познакомилась с главными достопримечательностями Парижа, обошла вокруг сгоревшего собора Нотр-Дам, перешла по мосту на другой берег до знаменитой крепости Консьержери, где томилась и провела последние часы несчастная Мария-Антуанетта, прогулялась по улочкам Латинского квартала с его очаровательными магазинчиками и недорогими бистро. Узкая улочка Рю-дю-Ша-ки-Пеш ее очаровала. Она так узка, что по ней может пройти только один человек. Лидия раскинула руки и дотронулась до стен противоположных домов. Они посидели в скверике около Сорбонны и по-студенчески попили кофе из высоких бумажных стаканов, прогулялись около Пантеона. Филипп пояснил, что с 1791 года Пантеон – усыпальница выдающихся людей Франции. Надпись на нем гласит: «Великим людям – благодарное Отечество». Они побывали в Лувре, прошлись по саду Тюильри и Елисейским Полям, постояли на знаменитом мосту Александра III, откуда открывается чудесный вид на архитектурный ансамбль Дома Инвалидов, где в часовне святого Иеронима в шести гробах: жестяном, из красного дерева, двух цинковых, из черного дерева и дубовом покоится прах Наполеона. Они посидели на скамеечках Марсова поля и полюбовались на Эйфелеву башню, прогулялись по Монмартру и полюбовались на один из главных храмов Франции – храм Святого сердца Христова – Сакре Кёр.

Конечно, на это ушел не один день. Для Парижа и года было бы мало.

Филипп отвез ее на свою небольшую парфюмерную фабрику, где восторженная Лидия с непосредственностью маленькой девочки попыталась даже сделать свой аромат. Он научил ее печь хлеб в пекарне и ездить верхом. Они посетили театр и даже последний ряд «для поцелуев» в русском кинотеатре, Лидия заметила, что он больше смотрит на нее, чем следит за сюжетом, и сдалась, повернулась к нему со счастливой улыбкой… В общем, места на последнем ряду оправдали свое название – реально для поцелуев.

И в итоге Лидия сама призналась ему:

– Ты ворвался в мое сердце и раскрасил мою жизнь самыми яркими красками. Сделал меня счастливой. Даже не знаю, что я буду делать, если вдруг ты исчезнешь из моей жизни…

Филипп обнял ее и признался в любви.

– Уверен, тебя сам бог привел ко мне, и, слава ему, что я не оказался слеп. Я сразу понял, что ты – моя долгожданная судьба. Хочу засыпать с тобой и просыпаться с тобой столько, сколько мне еще отмерено. Мы с тобой еще зажжем, вот увидишь! Стань моей женой, Лидия!

Он встал на колени и преподнес обручальное кольцо из платины с огромным бриллиантом.

Лидия уже знала, что не откажет, уже было не выкинуть из сердца счастливые моменты рядом с этим потрясающим мужчиной.

– Была свадьба? – ахнула Маша, скрестив пальцы, словно это что-то могло изменить в уже случившейся истории.

– Была… Еще какая! Первая свадьба Лидии в совдеповском загсе прошла быстро, скомкано, блекло. Ни красивого платья, ничего… А тут эта женщина попала в сказку. Белое платье за бешеные деньги известного модного бренда. Кружево ручной работы, бриллианты… Охапка белых роз, в которых утопала церковь, куда для венчания после официальной церемонии прибыли Фил и Лидия. Присутствовали ее дочери и сын жениха, который буквально на один день прилетел из Америки. Очень культурный, красивый молодой человек. Он совершенно сердечно принял Лидию и был рад за отца, что он наконец-то не один и так влюблен.

Жизнь Лидии очень изменилась. Она заново начала учиться спать не одна, чувствовать себя совсем по-другому. Она стала хозяйкой огромного поместья. У нее появился автомобиль с личным водителем. Лидия часто ездила в Париж и гуляла по его улицам, посещала музеи, сидела в кафе, пила ароматный кофе. Муж не отказывал ей ни в чем. Но в модные бутики с одеждой Лидия не рискнула зайти одна. Он вместе со стилистом подобрал ей целый гардероб, включая аксессуары и подарки ее дочерям. Они часто приходили к маме в гости, и все вместе сидели на большой веранде с видом на цветочное поле, пили чай, разговаривали, пели русские песни. Кстати, они всегда любили попеть хором.

Дочери были очень рады за маму и видели самое главное, что у нее с Филиппом настоящая любовь. Филипп считал, что бог смилостивился над ним и послал ему его ангела во плоти, его Лидию. Сама же Лидия считала, что этот рай во второй половине жизни Господь дал именно ей за все тяготы, через которые она прошла. Смешно, но спорить они могли только по этому поводу, – кто кого больше любит и кто кому больше важен и нужен. Как дети, честное слово!..

Филипп дарил жене украшения, в отпуск повез ее в Грецию на море. И, несмотря на большую занятость, каждый вечер, если только был свободен, проводил с ней. В саду они устроили домашний кинотеатр, и как темнело, садились в обнимку и смотрели мировую классику. А понимая, что Лидия может скучать по родине, Филипп подключил российское телевидение.

С одной стороны, Лидия была рада, что съехала от дочери, перестала быть нахлебницей у зятя, с другой – она всегда была готова помочь и Вере, и Нике. Ведь Лидия по-прежнему все равно ухаживала за цветами, а теперь еще и за лошадьми. Муж говорил, чтобы она не работала, а просто отдыхала, но Лидия возражала, мол, сильно привязалась и к цветам, и к лошадям, так что бросить уже не может.

А через полгода счастливой супружеской жизни Лидия поняла, что беременна. И хорошо, что в те времена это случилось за границей. На родине в сорок четыре года ее бы засмеяли, дескать, с ума сошла! А во Франции отнеслись совершенно нормально. Наоборот, с уважением и окружили заботой. Лидия почти не сомневалась, сохранять ли ребенка. А уж когда сообщила о беременности мужу и увидела его счастливые глаза!.. В общем, как и положено, через девять месяцев с помощью кесарева сечения родила здорового мальчика. Да-да, сына, которого не смогла родить от первого мужа. А от другого мужчины – пожалуйста.

Появление маленького ребенка в нормальную семью приносит абсолютное счастье и гармонию. Так случилось и здесь. Филипп просто плакал от счастья и радости, держа маленького сына на руках. Он тоже не думал, что еще раз испытает такие эмоции. Да и с возрастом эти эмоции стали намного ярче, и дитя, это чудо любви и жизни, было гораздо ценнее.

– Я до небес подниму тебя, Лидия, выше облаков. Спасибо за сына! – сказал он жене.

Филипп написал завещание на троих, – на жену и сыновей. Лидия возмущалась, говорила, зачем? Молодой мужчина, полный сил… Но у иностранцев, да еще богатых, другое представление о жизни. Уже потом она узнала, что почти все оставляли завещания и распределительные письма еще при жизни.

Филипп очень хотел, чтобы его сын носил популярное русское имя Алексей, Леша, Алеша. Так и назвали. Алеша.

– Как хорошо, что все так замечательно закончилось! – отметила Мария. – А Ника? С ней что? Ничего не известно? Нашла она свое счастье?

– Ты прямо прониклась историей этой семьи. После того как Лидия родила сына Лешу, ее дочь Вера через полгода тоже родила мальчика. Его назвали Дориан. Так вот и росли в этой, уже большой семье, два мальчика. Ника всегда была замкнутой, но очень цельной девушкой. Во Франции она собралась и посвятила свою жизнь науке, микробиологии. Добилась признания в неродной стране! Ее приглашали в ведущие университеты и лаборатории Франции. А вот личной жизнью совсем не занималась. Вся в науке… Лидия с Верой приняли ее решение, разделили ее увлеченность. Но все же надеялись, что и личное счастье Нике улыбнется. Она заслужила. Вернее, она не знала, от чего так спокойно отказывалась. Ника была старшей, и в ее памяти сохранились самые негативные моменты жизни Лидии и ее первого мужа. Возник страх, и этот страх перерос в отрицание обретения счастья с кем-либо. Мол, надо оставаться одной и независимой, чтобы не ухудшать свое положение. Объяснить ей, что человек рядом должен появиться для счастья и радости, было невозможно. Детская травма не отпускала. Лидия чувствовала свою вину, но очень надеялась, что ее старшей дочери тоже повезет. Ведь сама Лидия обрела свое личное счастье тоже не в юном возрасте. И мольбы матери были услышаны… Но уже когда Нике было за тридцать.

– Это очень интересно! – выдохнула Мария.

– На одном из научных симпозиумов, проходивших в Лондоне, она познакомилась с молодым ученым, которого интересовали те же проблемы, что и ее, и который мыслил так же, как она. Разговаривали на английском, и Ника искренне хотела, чтобы они остались друзьями и продолжили свое общение и после симпозиума. Но в один из вечеров она вышла с фуршета, и на нее напал грабитель-наркоман. И этот ученый заступился за нее, проявив физическую силу и умение. Она поняла, что он не только умный, но на него и положиться можно. Звали его Артур. Между ними пробежала искра, которая разгорелась, как говорится, в пламя. У Веры к тому времени уже подрастали и сын, и дочка. Выяснилось, что Артур прилетел из Санкт-Петербурга, что вообще-то он русский, хоть бабушка и была финкой. К тому времени в России уже произошли перемены, эпоха бандитов и красных пиджаков закончилась, страна стала возрождаться. Такая вот ирония судьбы… Одна дочь уехала из России во Францию, перевезя сюда всю семью. А вторая за границей нашла свою любовь – русского мужчину и вернулась с ним назад на родину. Все у них хорошо, родили дочку, души в ней не чают. Довольны своей жизнью в Питере. Ну, а у тебя-то что стряслось? – обратилась женщина к Марии.