Татьяна Анатольевна Нурова
Чудная деревня. Четвертая часть. Последний дракон
Андрей засмеялся,– Елена, прости, но я не могу подарить свободу. – Но я никогда не буду вспоминать о твоих шалостях в Алексеевке.
Он меня шантажирует, надо же, и это в наше то время, теперь засмеялась я,– а что ты будешь делать, если я ничего не захочу забывать и просто вернусь обратно, в Алексеевку. – Понимаю вам всем неловко, но я могу и жить там, не оглядываясь на древние семьи, и ваши правила поведения и приличий, мне то, что до них, уж ты – то знаешь точно, что я никогда не рвалась в ваше общество.
Андрей побледнел и сжал кулаки,– я ведь могу решить проблему радикально и пока просто иду тебе на встречу. – Наш брак оформлен законно, штат юристов над ним поработал хорошо и развод я никогда тебе не дам, понимаю, что все это звучит как угроза, но Елена, если ты перестанешь злиться на меня, то поймешь, что я все это делаю во благо. – Я дам тебе время пожить одной с родными, буду навещать тебя, и мы сможем обсудить спокойно наши проблемы, не буду торопить тебя, давить на тебя, при соблюдении и тобой определенных условий. – Елена, не заставляй меня срываться, я могу быть терпеливым и даже забуду все что было, понимаю, что ты считала себя уже свободной, но если подобное повторится…
Я даже отпрянула от ненависти загоревшийся в глазах Андрея. Дед же вдруг стукнул кулаком об стол, привлекая к себе наше внимание.
– Замолчали оба, мне надо подумать,– рыкнул Дед, он, слушая нашу перепалку, вышел из себя. – Ты, посмел в моем доме и в моем присутствии давить на мою внучку, угрожать ей, зная кто я, и мои возможности. – Твоя семья имеет авторитет и власть, но не в нашей стране. – Ты уже опозорил ее своими шашнями с Белиндой, и думаешь, что мы это проглотим и простим.
Андрей растерялся, не привык он к такому обращению, но привстал и уперся взглядом в Деда,– я могу все объяснить и исправить.
– Это в том случае если я признаю ваш брак,– засмеялся Дед,– а не открою на тебя контракт. – Думаешь, что сможешь опозорить ее, скандал может и будет, но никак не повлияет на ее жизнь, и мы от нее не откажемся.
– Нет,– этого и в мыслях не было,– Андрей тут же переменил тон,– я просто хотел, чтобы мы пересмотрели наши отношения, ведь у нас дети, и я признаю все свои ошибки.
Он повернулся ко мне и стал быстро говорить.
– Ты права, я слишком зациклился на мести и потерял семью, у тебя есть причины злиться на меня, но надеюсь, что у меня будет шанс все исправить, и давить на тебя больше не буду. – Просто прошу принимать мои подарки и деньги, как матери моих детей, и сохранить доброжелательные отношения между нашими семьями. – Вражда нам ни к чему, – знаю глупо оправдываться, наворотил я дел, просто пойми, время подумать обо всем у меня было, и теперь я жду того же и от тебя.
Я побледнела, мне хотелось заплакать, ударить его, убить себя, все сразу закрутилось в моей голове. Но тут гнев сменился на ярость, он снова давит на меня, угрожает, а я оказалась жертвой, которая не может дать ему сдачи.
Дед вроде и успокоился, но после слов Андрея снова рявкнул,– сядь щенок и помолчи.
Надо же Андрей молча проглотил оскорбление и молча сел, без спора или угроз, как на него это не похоже. Я понимала, что мне нужно сдержаться, Андрей меня уже спровоцировал на крик. И теперь просто молчала, наблюдая за пикировкой Деда с Андреем.
– Ты обманом женил на себе внучку, изменил ей, в то время, когда она умирала от удара клинка, и – за того что ты не смог ее защитить. – Сядь,– я сказал,– прикрикнул он на порывающегося что – то сказать Андрея,– я вижу это так, и пока ты ничего не смог представить в свое оправдание. – Ты знаешь наши законы и правила, и, тем не менее, их нарушил, поспешил дожать Елену, и даже не подумал, что мы примем ее такой, какая она есть. – Даже если я приму ваш брак, она и дети останутся здесь, ты знаешь это, я хочу услышать это четко.
– Да, – произнес Андрей нехотя,– обещаю, и приму все ваши условия, если мы сможем договориться. – Моя смерть вам не выгодна, вы же понимаете, а я не отступлюсь.
Дед уселся в кресло, поерзал, а я так притихла, не понимала какие законы какие правила, только понимала, что влипла в неприятности.
Дед махнул мне рукой,– успокойся милая, но торопиться, мы не будем пока, он как не странно прав и нужно все обдумать и как-то нам договориться. – Елена, неволить я тебя не буду, обещаю, и мы с тобой поговорим на эту тему позже, обещай мне просто подумать о возможности сохранить ваш брак, только уже на наших условиях. – Просто подумай, милая, хорошо.
Андрей тоже вопросительно посмотрел на меня. Я поняла, что Дед добился пока отсрочки, у меня есть время просто пожить пока спокойно, да и мне самой нужно понять, что за законы и правила, они говорят. Кричать и плакать бесполезно, да и не нужно, тем более я вроде и так сижу дома, и точно не буду себе искать нового парня, от этого бы избавится.
– Я не дам тебе повода для ревности или угроз, но обещай мне, и ты ничего пока не менять, попробуй добиться наших отношений, не силой как ты привык, а добрым словом, если получится. – Ты обязан мне жизнью и не раз, я могу хотя бы на основании этого требовать от тебя свободы,– произнесла я спокойно, хотя все внутри меня клокотало от ярости.
Время мне нужно время, ты ведь все равно влипнешь со своим вздорным характером в неприятности, а спасать я тебя не буду,– думала я глядя в его глаза.
– Я все это знаю, но свободы не будет, но в остальном я согласен ждать, сколько тебе хочется, время у нас есть,– коротко ответил Андрей, явно с облегчением. – И я пойду на все условия твоей семьи, мой обман в этом случае меньшее зло.
Мы стояли напротив друг друга со сжатыми кулаками, когда мы успели так сделать, я не помнила, я постаралась успокоиться, и села обратно на свое место. Андрей понял, что больше не добьется от меня ни слова.
– Иван Анатольевич,– обратился он к моему деду,– прошу вашего разрешения, посещать ваш дом.
– Отказать я тебе не могу,– задумчиво сказал дед,– но и нервы трепать внучке не позволю. – Не приставай к ней, и не пытайся настоять на своем, ты будешь гостем в доме на общих основаниях, если тебя это устроит, остальное мы обсудим и решим постепенно.
– Да я все понимаю, и обещаю вести себя крайне уважительно, но прошу вас не провоцировать меня. – Знаю, что вокруг вас вьется много желающих сменить меня в роли мужа и надеюсь, Иван Анатольевич, что вы не будете никого их них принимать в своем доме.
Дед был в ярости, но держался, я заметила уже, что он очень взволнован и разгневан, но скандал нам всем не к чему, он только ударит по детям и моей репутации, которая и так уже пострадала. Меня – то это совсем не беспокоило, но, что для моих родных это будет ударом, это точно. И я еще конечно надеялась, что Дед что ни будь да придумает.
– Хорошо,– уже спокойно сказал Дед,– теперь пора вернуться к гостям,– и он снова предложил мне свою руку.
– Ммм, я хотел с вами еще кое- что обсудить,– настойчиво попросил Андрей,– к вам сложно попасть, я уже пробовал.
– Ну, хорошо, что ты еще от меня хочешь, это так срочно,– устало спросил Дед, потер руками виски.
– Елена вон там бар, за тобой, плесни нам коньяку что ли, нужно немного расслабиться,– попросил он, – мы все взъерошенные, нужно успокоиться, давно я так не злился.
Хоть и руки мои тряслись, но я постаралась спокойно встать и переключится на просьбу деда, слушая, что же еще нужно Андрею. Выходить из кабинета в таком виде мне не хотелось, и я надеялась, что Дед не погонит меня к гостям.
– Я собственно хотел поговорить с вами о бизнесе,– начал разговор Андрей,– даже тон разговора изменился, он теперь был на своей волне, говорил о привычном, спокойно настойчиво.
– У вас есть маленький заводик по производству наших зелий, и много клиентов мне пока недоступных, и у меня заводик, с большим количеством редких ингредиентов, но без рынка сбыта, а если мы с вами договоримся, и объединимся. – Не хочу давить, но я никогда не экономил на семье, а теперь у нас с Еленой двое детей.
– Ты хочешь отжать себе заводик,– с усмешкой спросил Дед.
– Мы родственники, хотите вы этого или нет, и совместный бизнес лучшее тому подтверждение,– не поддался Андрей на подначку Деда. – Я смогу лучше организовать работу, у меня вы же знаете выбор лекарственных трав больше, да и Елене пора заняться работой, если она уж так рвется к независимости. – К тому же она может разработать много новых лекарств, у нее талант, я просто раньше к ее способностям относился снисходительно, теперь понимаю, был неправ.
Я тихо выставила стаканы с коньяком на стол перед мужчинами, они как-то, странно глянув на меня, выпили их почти залпом, оба крякнули и засмеялись.
– Я тебя услышал,– прохихикал Дед нервно,– завтра утром жду в центральном офисе, спокойно все обсудим.
– Мне жаль, что так все вышло,– тихо сказал Андрей,– но если мы договоримся, вы не пожалеете.
Дед помолчал, встал и протянул мне руку,– все завтра, а пока нужно спуститься к гостям, не нужно давать повод к сплетням.
Андрею это очень не понравилось, но он промолчал, молча поклонился мне и тихо вышел первым из кабинета.
Когда мы вернулись, все гости уже перебрались в гостиную и смотрели нас с любопытством пытаясь понять по нашим лицам, о чем мы разговаривали, вид то у нас был немного расхристанный. С нами Андрей провел еще пару часов, сидел сначала молча, наблюдая спокойно за всеми, потом обратил внимание на моего дядю и подсел к нему, и под конец вечера смог того даже увлечь разговором, увидев в нем родственную душу. Н – да, а вот дядя провел весь вечер с семьей, как бедный родственник, должна же быть причина такого поведения,– решила я,– хотя может он всегда такой. Сложно судить, когда впервые видишь человека, да он еще и шарахается от тебя. Ангелина со Стефанией покрутились около Андрея, но разговор у них не завязался, и сестры теперь расстроено сидели и явно скучали, поглядывая в мою сторону как-то нелюбезно.
Я же чувствовала себя выжатым лимоном, села в кресло подальше от всех присутствующих. Уйти было невозможно, но и разговаривать с кем – то сейчас, я была просто не в состоянии. Чувство что я теперь навсегда связана с Андреем, и выхода нет, я не могла подавить, не смотря на все свои мысленные уговоры, что время есть и все будет хорошо. Андрей снова все так ловко устроил, появился как чертик из табакерки, приехав в дом без приглашения. Возможно у него здесь шпион, почему-то решила вдруг я. Потому что вроде на явное удивление Андрея, что у нас гости, я поняла, что он это и планировал, понимая, что Дед не будет выставлять его из дома при гостях. И сейчас он ловко отшил сестер Полетаевых, наверняка отвесив им комплименты об их неземной красоте, а затем, рассказав, что он не свободен, и мечтает, со мной помирится. А теперь веселит дядю, который явно всех дичится, и чем уже вызвал одобрительный взгляд Деда.
Я пересела ближе к бабушке, чтоб уж совсем не выглядеть букой, и просто сидела молча, ясно, что вечер уже скомкан, и тихо надеялась, что гости скоро все разойдутся. Андрей частенько поглядывал в мою сторону, пытаясь поймать мой взгляд, я вздохнула, мне надоели его игры, как он этого не понимает. Вел он себя подчеркнуто уважительно по отношению к моим родным и ко мне, но тоже понял, что поговорить сегодня со мной у него не получится, стал прощаться.
Уже выходя, Андрей вернулся, взял мою руку, медленно поцеловал, прошептав,– Елена нам нужно поговорить наедине.
– Как, ни будь потом,– так же тихо ответила я.
Мой ответ его разочаровал, и Андрей быстро ушел. Дядя тоже засобирался, хотя дед его хотел оставить в доме на выходные.
– Кирилл так нельзя, ты даже не хочешь общаться со своими родными и племянниками,– услышала я тихий злой шепот деда.
– Па, не сейчас, я не очень себя хорошо чувствую,– отбивался упрямо дядя Кирилл.
– Ты всегда себя плохо чувствуешь с родными,– разозлился окончательно дед.
Дядя же, облегченно вздохнув, что вырвался от нас, почти бегом стал собираться, и быстро уехал, скомкано попрощавшись с гостями.
Странное поведение дяди изумило меня, бабушка прошептала мне на ухо,– Кирилл не любит этот дом, он и был вдвоем с Олегом, другим нашим сыном, когда он погиб,– несчастный случай.
Еще странней, решила я, эта трагедия произошла, сколько уж лет назад, бабушка успокоилась уже, а вот дядя боится до сих пор. Случайно бросила взгляд на деда и поняла, что тот знает причины такого поведения старшего сына и заставляет специально приезжать его в этот дом, как в наказание. Ну, проблемы дяди и в чем он провинился перед дедом, меня пока не волновали. Остальные гости потянулись домой только после отъезда Андрея и дяди, поняв, что развлечений больше сегодня не будет, когда за ними захлопнулась дверь, я облегченно выдохнула,– ну же они и душные.
Дед улыбнулся,– Елена, ты просто расстроилась, и я тоже, но пока причин, складывать, лапки нет. – У нас есть время, и возможно, мы еще договоримся с Андреем. – К тому же, кто мешает тебе жить спокойно, он же тебе обещал и думаю, что он сдержит слово.
– Вижу и вправду, Андрей тебя сильно разочаровал, но может, стоит подумать и о детях, раз уж ты сама их взяла обоих, представь, какой удар будет для них, когда они вырастут, каждый будет обсуждать их родных, ты пока этого не понимаешь.
– Иван Анатольевич,– вспылила я,– не нужно меня бить еще, я сегодня уже достаточно получила.
– Глупенькая моя,– дед подошел и обнял меня,– скажи, кроме того, что ты считаешь, что он тебя подставил под удар и обманул, какие еще обиды или претензии у тебя есть к нему.
– А, разве этого мало, зачем мне человек к которому я не могу повернуться спиной, и положится на него – удивилась я, это уже не семья. – К тому же, мне неприятно, выслушивать, от чужих людей, постоянные подколы о Белинде,– это так унизительно.
– Ну, с Белиндой Андрей уже выкрутился и ловко, – он всем рассказывает, что присматривал за ней по просьбе своей семьи. – Жила то она отдельно и была весьма психована, а что он везде водил ее на выставки, да на приемы, так в том ничего плохого нет, она же здесь чужая,– это нормально. – А что там кому привиделось, да послышалось, так – то его не касается,– он правильную позицию занял и на ней твердо стоит,– развел Дед руками. – Думаешь, нам эти разговоры приятны, нет, и я их не забуду, обещаю, но пока не время.
Дед мягко потянул меня и усадил в кресло напротив себя, взял, за руку, похлопал по ней.
– А, ты уверена, что все так и было, я вот не очень, знаешь, бывают ситуации, в которых от тебя не зависит ничего, у меня вот с тобой так же было, я ведь был уверен, что убил тебя,– тихо сказал Дед, не давая мне вырваться из его объятий. – Я не буду принуждать тебя к этому браку, милая, но давай попробуем разобраться, можно ли что исправить в ваших отношениях, и решение примем позже на трезвую голову, не спеши и не злись,– и только после этих слов отпустил меня.
– Иван Анатольевич, – почти закричала я,– да он не обижал меня, закидывал драгоценностями, которые я даже не носила, дорогими нарядами, кормил, но… мне сложно объяснить вам, я и тогда уже была в его доме вещью без права голоса. – Наверное, это нормально в ваших семьях, но я этого не хочу, мне нужна обычная жизнь, возможно проще, да я и сама по себе жить, согласна, одна, но к нему я не хочу.
Дед побледнел, обнял меня, стал гладить по голове,– успокойся милая, я тебя расстроил, завтра поговорим, я понимаю, о чем ты говоришь, не считай нас врагами, и наша семья это ты, перестань нас делить.
Он вытер мне слезы своим платком, потрепал по руке, – мы еще к тебе не привыкли, а ты к нам и тут еще столько эмоций,– он улыбнулся. – Сюда как ловко он попал шельмец, я даже не ожидал, просто откладывал его письма в сторону, не читая их. – Даже последнее время я старался избегать наших общих знакомых,– Дед засмеялся,– ловок, ловок до уважения, этого у него не отнять. – Ваше знакомство, девочка моя, было, пожалуй, на грани эмоций, столько свалилось тогда на вас обоих и на него особенно, вот он и не мог контролировать себя, мы то с бабушкой тогда внимательно следили за тем, что происходит в доме Дангловых, но вмешаться не успели. – Наши семьи близко не общались, и попасть в дом, так просто, мы не могли, а наши приглашения Данглов отклонял, а мы боялись в той ситуации заявить на тебя права, боялись сделать хуже, о чем я уже не раз пожалел, да все это неважно. – Да Андрей не смог тогда уберечь тебя, но боюсь и другой на его месте тоже не смог бы, но я тебя неволить не буду.
Дед обнял меня, и щелкнул по носу,– если бы Андрей был уверен, что сможет забрать тебя с моего дома он бы так, и сделал, уж поверь мне. – Но он приехал договариваться и значит где, то есть лазейка и я ее найду, я ведь тоже упертый, как и он, а пока молчи и терпи. – Ты похожа на меня и не размазня, своими поступками ты уже доказала это, и теперь не раскисай. – Меня сейчас твой ошейник беспокоит, чую, что он связан с твоим последним проклятьем. Дед внимательно осмотрел и покрутил меня,– я ничего на тебе не вижу, хоть убей, но я и не силен. – Но меня беспокоит, кто повесил ошейник на тебя, есть какие – то мысли по этому поводу,– внимательно глянул на меня дед.
Я пожала плечами,– не представляю, думала, что это Андрей, он всегда давил на меня, пытался подчинить. – А, кому я еще могла перейти дорогу, ведь буквально все мои неприятности только от семьи Дагловых, своими врагами мне обзаводиться было некогда. – Боюсь и у этой проблемы оттуда же хвостик, к тому же невеста Андрея, Белинда жива, и не удивлюсь, что она уже начала мне мстить. – Уверенна, что и бизнесмен Симоненко это ее рук дело,– задумчиво произнесла я и запустила руки в волосы, голова моя болела невероятно.
Я же встала, прошлась по комнате, пытаясь разобраться, – ведь уже, сколько думала о том, кто и как может меня ненавидеть, но как ни крути, но мои проблемы в прошлом слишком мелки, что бы кто, то смог так повесить на меня ошейник. А Андрей в свое время подставил меня хорошо, засветив перед магами, среди которых было много сильных.
– Ты слишком отличаешься от местных девушек, которые мнят себя аристократками, просто прожигают свою жизнь, не желая заниматься работой, и мне это нравится, – снова обнял меня дед,– но мы с тобой мало общаемся, я скучаю. – Ладно, пока ты здесь в безопасности, тренируйся, занимайся любимым делом, лечи охотников,– продолжил дед. – Я не думал, что ты сможешь, кому-то из них помочь, у них свои методы лечения, очень эффективные. – Но если у тебя получиться, то у тебя будут самые преданные телохранители, а успехи гляжу уже, есть. – А, мне интересно наблюдать за твоим талантом, лаборатория в твоем распоряжении. – Ты потрясающе работаешь, и мне бы хотелось знать все твои возможности, если потребуются какие – то ингредиенты, особо ценные, составь список, я все тебе все достану. – А пока всем отдыхать, Елена тебя особенно это касается, ты какая-то, бледная,– распорядился дед.
Дед подхватил бабушку и Ваню под руки, которые во время разговора хоть и были рядом, но не вмешивались, только прислушивались. Бабушке как я заметила, не все понравилось в нашем разговоре с Дедом, но она не произнесла ни слова. Дед никогда не повышал голоса, и всегда был подчеркнуто, дружелюбен с родными, но его уважали. Это уважение к нему сложилось не за один день, это чувствуется. Я их обогнала на лестнице и сразу в спальню, устала за вечер больше чем за тренировку с охотниками. Но какое-то время уснуть не могла, размышляя над словами деда. Надо же, а Андрей ему понравился, и он после такого тяжелого разговора намекнул мне сегодня, что стоит еще подумать над нашими отношениями. Странно, но Андрей нравился всем, даже Любаве, Питириму, они как будто попадали под его очарование всякий раз. Даже Ваня, который вроде сегодня с ним и не общался, смотрел на него с явным интересом,– околдовывает он их что ли.
Утром я встала с больной головой, меня потряхивало, даже температура поднялась и в спортзал я спустилась в таком же состоянии не в силах собраться. Мне было больно, ну какая же я дура, то оказывается, все время переживала о любви, а то, что Андрей меня обманом закольцевал, даже не думала. А вот зачем ему я, из вредности, ведь темные не умеют любить, он не хочет уступать меня и – за моего дара, надеется, что дети у нас будут сильными, так такое не всегда бывает, и у сильных волшебников рождаются дети без способностей к магии. Может я уязвила его гордость и … тоже вероятно. Но ведь он понимает, что если я вернусь, то буду делать все наперекор, и не боится. Ну да чего ему меня боятся то, я же добрая, он мной крутит, а я его только спасаю, молча. Надо, как-то, постараться выяснить причину, для чего я ему нужна, и попробовать договорится, хотя не вариант. Ему просто нравится, издеваться надо мной, а вот это ближе к истине.
Пока я так размышляла, Николай устал тормошить и бить меня, сдерживая удары, чтобы не отправить в нокаут или просто не убить нечаянно.
Погоняв меня по залу, он разозлился, схватил меня за плечи, встряхнул как грушу, толкнул и закричал,– да что же ты творишь то. – Я думал, что ты сильная, что в тебе есть стержень, а ты курица просто… – Поэтому ты игрушка в руках всех, кому не лень, тобой помыкать.
Я подняла глаза и отпрянула от Николая, в его глазах ярость просто полыхала, изменив его лицо, превратив в оскал зверя.
– Вот муженек твой, тот с характером, это да, его просто так не свалишь,– продолжал кричать он. – Пришел, напугал тебя, и ты сразу же лапки кверху, курица ты,– повторил он со злостью.
– И ты туда же, и тебя он очаровал,– всхлипнула я,– давай добей меня еще и ты.
– Елена, – ну что же ты с собой – то делаешь,– растерялся Николай,– неужели ты не понимаешь, что таким своим поведением ты радуешь его, он же темный. – Будь самоуверенной стервой, и он сам от тебя убежит, темные любят таких слабых как ты, помыкать ими, уж я то знаю,– Николай похлопал меня по плечу. – Иди, отдохни и подумай, ты ведь понимаешь, что я прав, живи для себя, и ты ему станешь не нужна. – Требуй с него деньги, украшения, что-то еще, подумай сама, чем ты его можешь зацепить, разочаровать, наконец.
Мои слезы сразу же пересохли, а ведь правда, Андрей переводит на мой счет деньги, а я их не трогаю никогда, и он это знает, вроде как он платит мне, а при этом не теряет ни копейки, и доля в бизнесе, почему бы и нет. Да я не собиралась лезть в его бизнес, а если попробую, пустит интересно.
Николай подтолкнул меня к выходу,– иди, отдохни и соберись.
– Спасибо, – прошептала я и побежала к себе.
Встала под душ, долго яростно терла свое тело мочалкой, пытаясь, избавится от слабости, нужно быть сильной и наглой, твердила я себе как заклинание, ведь была уже, в более, худших ситуациях. Как мне было страшно с грудным ребенком в бегах, когда все пытались найти и убить нас. А теперь – то я в тепле и безопасности, мне есть, на кого положится, и есть время решить все проблемы. Я вышла из душа успокоенной, даже умиротворенной скинув весь страх воде.
В дверь тихонько постучали, я догадалась,– Ваня, ты?
– Ага,– донесся шепот брата,– можно к тебе?
– Подожди минутку, я оденусь,– попросила я.
– Хорошо, – так же тихо произнес Ваня и замер мышкой под дверью.
Видно сбежал от гувернантки и Бабушки, решив пересидеть у меня. Бабушка, сегодня расстроена и не в духе, тоже переживает, мои проблемы, утром я слышала, как она спорит с Дедом, а это такая редкость. Обычно все решает в семье Дед, но тут Бабушка тоже встала на мою сторону. Я быстро одела брючный костюм, и отрыла дверь Ване, заплетая на ходу косу.
– Что случилось, ты такой взъерошенный? – Удивилась я внешнему виду брата.
– Да я только с тренировки, ну и помылся быстро, вон волосы еще мокрые и немного растрепались, видел, как на тебя Николай ругался, и ты вся такая расстроенная,– проговорил быстро Ваня и прижался ко мне,– я так боюсь, что ты уйдешь от нас, и я снова останусь один.
– Ты не один, и все тебя любят,– так что,– я тоже обняла Ваню, ему так не хватает обычной ласки.
– Давай поиграем, Бабушка пока занята,– предложил Ваня, в прятки побегаем, только внизу, что б Бабушка не услышала.
– Ну, пойдем, почему бы нет,– решила я, настроение у меня стало подниматься, когда определилась со своим решением не раскисать.
Мы спустились по лестнице в вестибюль первого этажа, быстро пробежав с третьего через второй этаж, где командовала Бабушка, распоряжаясь об обеде, сегодня особенно громко.
Ваня опасливо посмотрел наверх, и предложил,– Чур, я прячусь, а ты считай до ста и ищи меня.
– Хорошо,– согласилась я,– повернулась лицом к стене, закрыла глаза и стала медленно считать, один, два три…
Досчитав до ста повернулась, и увидела телохранителя Вани Сергея, который напряженно поглядывал на лестницу в подвал. Ну, вот снова охотник выдал моего брата, и я, поглядев на Сергея, стала спускаться вниз. Сергей, же виновато глянув на меня, отвернулся, как будто бы и не причем, Ваня, конечно, же, снова будет ругаться на него, что тот его упорно демаскирует. Сам виноват, что уж так следить за ребенком то в доме,– решила я. Так на минус первом у нас баня, бассейн и комната видеонаблюдения, а еще комната отдыха охотников, вроде, я там не была, но и Ваня туда тоже не пойдет, ему запрещено ходить одному к бассейну. Значит, он пошел на минус второй этаж, я знала, что там находится кладовая, но еще не была ни разу. Тихонько стала спускаться по лестнице, надо же еще и минус третий есть, но дверь туда заперта на огромный висячий замок, я выглянула и-за лестницы и увидела огромное помещение, в котором стояли огромные ящики с картошкой, яблоками, еще какими-то овощами, на полках вдоль стен какие – то банки, мешки. Да здесь придется искать долго, мест, где мог спрятаться Ваня много. Пока я, осторожно осматриваясь, двигалась по помещению, стараясь ни за что не зацепится, услышала стон и плач Вани, тут же выскочила на середину кладовой.
– Ты где, что случилось, Ваня отзовись!!!
– Здесь я у стены, я застрял, – услышала я всхлип брата.
Я быстро побежала на его голос, Ваня хоть и худенький ухитрился влезть за большой ящик с морковью в узкую щель между стеной и ящиком, и, не только застрял там, но и порвал джинсы и сильно оцарапался гвоздем.
– И как ты туда втиснулся то,– вздохнула я и попыталась оттащить ящик, но он оказался невероятно тяжел, был сбит из толстых шершавых досок.
– Потерпи, помогу,– можно конечно позвать на помощь, но братцу достанется, а так если вытащу сама, то и залечу, и никто не узнает.
Я тоже втиснулась за ящик, только с другой стороны, уперлась руками, ногами в стену, а попой в ящик и оттолкнулась, и даже почувствовала, как сдвинулся, проскрипел по полу ящик. Каменная стена передо мной вдруг засверкала контуром черного провала, мои руки стали провалится в пустоту, все это произошло настолько быстро, что я даже не успела хоть за что – то ухватиться, или закричать, полетела вниз головой в темноту. Полет был длинным и страшным, вроде я даже успела сгруппироваться, вокруг было настолько темно, и я только услышала, как вошла в соприкосновение с полом, каменным. Напоследок запомнила только звук приземления, какой-то звонкий и глухой одновременно бооом, и темнота, я потеряла сознание от удара и жуткой боли. Не знаю, сколько я провалялась без сознания, но очнулась от холода и боли, не сразу, а как-то постепенно. Хорошо я приложилась, потому что первую минуту просто не понимала, где я, и кто я. Лежала, я так же, в полной темноте, судя по холоду на каменном полу, на животе, а руки были в чем-то мокром. Я хорошо вижу в темноте, примерно, как в сумерках, но сейчас еле, еле, стала, что-то различать, что-то сероватое перед глазами. Попыталась приподнять голову, больно, пошевелила пальцами рук, затем попыталась подтянуть под себя ноги, больно, но вроде кости целые. Ощупала голову, она вся была чем – то залитой и липкой, ага сбоку огромная гематома и не только, я рассекла ее сильно, и она вся в крови, надо же целая лужица натекла и худо мне, тошнит. Сотрясение то я получила как минимум, как вообще жива осталась. Я попробовала полечить себя, но с удивлением почувствовала, что не чувствую свой дар никак, совсем. Ну да я попала в странное место, и здесь мой дар не работает, что-то подобное знаю, встречала в какой-то книге. Ага, теперь поняла, где я и почему мой дар молчит. Я попала случайно в семейную сокровищницу и сразу вспомнила рамочку с листком бумаги в кабинете Деда и огромный бронзовый ключ, который явно ненужен для этой двери, точно насмешка или нет. Что там говорилось, откроет дверь наследник дара и крови, вроде что так, ну можно теперь гордиться, я точно принадлежу этой семье, в чем иногда и сомневалась. Я читала, в какой-то древней книге, по – моему, если не ошибаюсь, голова то мутная, из библиотеки Андрея. Там говорилось, что раньше древние семьи, только возводя фундамент дома, умели делать вот такие хитрые кладовки, попасть в которые случайный человек не мог, даже разобрав дом на кирпичики. Такие сооружения, сейчас строить уже не умеют, секрет давно потерян, и вот я увидела воочию шедевр древних зодчих, теперь бы отсюда еще и выбраться. Ощупала еще раз голову, чудесато, выжить я никак не могла, зуб даю, даже со своими способностями, вздохнула глубже. Мертвые не дышат, а привидениям совсем не больно, но мне было страшно, и я пока отогнала эту мысль подальше от себя. Я с трудом встала на карачки, выпрямиться не смогла, у меня сразу же все плыло перед глазами, и чернело при попытках встать на ноги. Но оглядеться и что – то рассмотреть я смогла, крохотная каменная комнатка, примерно два на два метра, стены полки чем – то заставлены, а это пока неважно и пустое пространство пола к счастью, на которое я и прилетела. Повезло, если бы, к примеру, здесь стоял стол, я даже содрогнулась, тогда бы точно, убилась, все – таки маги крепче людей, это надо признать, от человека бы только лепешка на полу лежала или блинчик. И нечего себе голову забивать, я просто крепкая, вон Андрей в каком состоянии был, и выжил, и даже меня обратно требует. Тьфу, ты какие мысли, и живот бурчит, есть хочется, и пить, значит точно живая. Я сглотнула густую слюну, пить хотелось особенно, но здесь было сухо и холодно. Не просто холодно, у меня онемели пальцы на ногах и руках, если руки я еще пыталась растереть, размять, то на ногах пальцы почти не чувствовала. С трудом развернулась в сторону, откуда упала, подняла голову и даже взвыла от жалости к себе, вот это я попала. Утром страдала от проблем с Андреем, как оказывается теперь, это было просто мило, а здесь я, просто здохну. Комната напоминала глубокую крохотную шахту с уклоном, сложенную из гладко подогнанного камня, по которому там сям по стене были прилеплены ступеньки, без перил естественно. Узкое подобие лестницы вилось вверх под немыслимым углом, и где-то там наверху, невероятно высоко, мерцал огоньками волшбы прямоугольник двери. Я слышала крики оттуда и удары в стену, но знала твердо, разрушь они всю стену, меня не найдут, а значит нужно выбираться самой. Умирать в темноте от голода я могу бесконечно долго и завидовать тому, что я не погибла быстро и сразу. Так на четвереньках я и поползла сначала к лестнице, бесконечно долго, затем цепляясь руками за ступеньки, поползла вверх. Мне было жутко холодно, не смотря на то, что я старалась двигаться энергичней, хотелось спать, голова кружилась, пару раз я даже прижимаясь щекой к очередной ступеньке, закрывала на пару минут глаза, но тут же заставляла себя двигаться. Упасть нельзя, смерть, уснуть нельзя, смерть, только вперед, хоть медленно, но вперед. Не знаю, сколько ползла, может час, может несколько, время я здесь не ощущала никак, стараясь только толкать себя вперед, вверх и крепче держаться. Добравшись до верха, я снова застонала, от злости и страха, крохотная площадка, на которой то и стоять страшно, а мне еще это предстоит – заставить себя подняться. На четырех костях я на этой площадке не помещусь. Но тут есть угол, на который можно облокотиться, главное не смотреть назад и в бок, в страшную темноту вниз, второе падение я не переживу. Мало, помалу, но цепляясь когтями за стену, я смогла встать, вжимаясь в угол, влипая в него. Но как открыть дверь, и это тоже загадка, а смогу ли я с ней справится, тем более чувствую, попытка будет только одна, здесь просто должна быть система защиты от чужих. Какое чудное кружево волшбы затянуло проем обозначающий дверь на каменной стене. Такой красоты и сложности плетения мне еще видеть не доводилось, а прадед то мой был еще тот затейник,– вздохнула я печально. А какой красоты контур, состоящий из трех орнаментов листьев, и цветов, он двигался, светился как живой. Я присмотрелась, что то он, мне напоминает, ну да орнамент на бронзовом ключе был один из трех на двери. Конечно, это самый простой вариант, возможно должен быть другой знак, но я понадеялась, что прадед рассчитывал на дар наследника, ну или в моем случае наследницы, а не на гениальность его, меня. Я протянула руку и стала впитывать в себя волшбу лишних орнаментов, так и есть, чувствовала, как волшба разошлась по моему телу, признала меня и даже подлечила. Прямоугольник на стене замерцал, превращаясь в деревянное грубое тяжелое полотно старинной двери, за которой я услышала радостные вопли, значит, все сработало правильно. Дверь распахнулась, и меня ослепило потоком света и тут же толкнуло как тараном в грудь потоком сквозняка, который снова неумолимо потащил меня вниз. Я с ужасом пыталась вцепиться хоть во что, но на гладко подогнанной стене, щелей не было и ногти мои впустую скользили по камню, почувствовала, как теряю опору и ноги на секунду зависли в воздухе, слетев с площадки. В последний момент меня ухватила, чья то рука, в которую я вцепилась насмерть, не отодрать.
