Таня Танк
Бойся, я с тобой 3. Страшная книга о роковых и неотразимых. Восстать из пепла

А ведь нередко человек на этом этапе сомневается, колеблется, поэтому любая некорректность может вывести его из себя, толкнуть на эмоциональную («истеричную») выходку или в объятия абьюзера! Вот показательный диалог между читательницей Галей, только что пережившей развод с нарциссом, и ее приятельницей Ирой, которая попыталась «наставить ее на путь истинный» (имена изменены):

Ира, знакомая: А вы почему развелись-то?

Галя, читательница: В последний год муж бил меня. Не работал. Украл у меня деньги.

Ира: Ой, мы сами себе проблемы придумываем! Думаешь, у тебя одной проблемы? У всех какие-то проблемы! Это все мелочи.

Галя: Ага, мелочи – избил. Не убил – и ладно, да?

Ира: Да все так живут!

Галя: Насчет всех не знаю, но знаю многих, кто живет не так. Мой выбор – не жить так.

Ира: Если ты человека целенаправленно доводишь, он ударит. Вот на себя и сделай фокус. Ты себя как с ним вела? Скажи честно, провоцировала?

Галя: Если ты хочешь оправдывать человека, издевающегося над тобой, – это твой выбор. А я не собираюсь.

Ира: А я сожалею, что мы с Колей расстались. Сейчас вижу, что много проблем придумала себе сама. И знаешь, мне тридцать – и очередь что-то за дверью не стоит.

Галя: Я не знаю, как было у вас с Колей, но мой муж требовал подчинения. Обманывал. Бил меня и жил за мой счет. Я больше не хочу несимметричных отношений.

Ира: Да где ты симметричные возьмешь?! С чего ты взяла, что вообще встретишь что-то лучше?!

Галя: Когда я выбирала себе спутника жизни, смотрела, чтобы он был добр, трудолюбив, заботился обо мне. В последний год я перестала получать от него это, зато получала очень много плохого. Интерес к отношениям пропал.

Ира: Тебе бы только получать и получать. А отношения – это отдавать, жертвовать, терпеть где-то.

Галя: А он чем-то жертвовал, что-то терпел?

Ира: Ты на себя фокус сделай. Свои ошибки ищи.

Галя: Я что-то не поняла. Ты готова жить с мужчиной, который ворует твои деньги, с угрозами требует кредитку, душит из ревности, постоянно хамит, унижает в ответ на вежливый спокойный тон?

Ира: Читай поменьше всякой психологической ерунды. Сама диагноз ему поставила и подводишь его всеми правдами и неправдами под него. Где твоя человечность-то?

Галя: Человечность? Ты сомневаешься в моей человечности, а в человечности того, кто меня бил – нет. Мне это страшно слышать. И мне жаль, что ты себя так низко ценишь. К тому же, для меня это не любовь – быть с мужчиной только потому, что тебе 30 лет и очередь не выстраивается.

Ира: А ты жила одна когда-нибудь?

Галя: Конечно. Было супер.

Ира: Я тоже так думала. А вот одна уже второй год. И чего я добилась, бросив Колю?

Галя: Я занималась любимым делом, общалась с друзьями, читала.

Ира: Да это в какой-то момент надоедает все. Я просто наелась этим одиночеством. У всех семьи, дети. Я была уверена, что ой, да все будет, сейчас вот выйду из этих деструктивных отношений. А вышла – и вот у меня нет ничего. И я поняла, общаясь с другими мужиками, что у каждого свои задвиги. А у бывшего ты их хотя бы уже знаешь.

Галя: Это смотря какие задвиги… Я тебе давала ссылки на статьи.

Ира: Я прочитала, мне плохо потом было. Себя увидела. Кто здоров в наше время? Все больные. В этих статьях любви нет. К человеку, которого обидели, и он так свою боль выражает. Не увидела я понимания, теплоты.

Галя: Обидели его? Сочувствую. Если обидели, можно рассказать, поделиться. Любящий выслушает, поймет. Но зачем на мне это вымещать? Я не груша для битья!

Ира: Мужик так себя ведет, потому что его не научили по-другому общаться. Он не умеет. Это как требовать от грудного ребенка, чтобы он говорил.

Галя: А я и не требую. Я ухожу.

Ира: Если тебя тиранят – ты, возможно, внутри жертва. Не просто так люди в жизни попадаются. На себя надо научиться смотреть и спрашивать у себя, почему это в твою жизнь приходит? Для чего?

Галя: Значит, ты считаешь, что жить с таким человеком – это лучше, чем быть одной?

Ира: Я жила одна и говорю тебе, каково это.

Галя: Хочешь, телефончик бывшего дам? Он как раз один. Никто больше не хочет с ним жить. Вот и решите оба свою проблему одиночества.

Ира: До свидания, Галя. Тобой обиды управляют.

Галя: А тобой – низкая самооценка.

…Переживая жизненную драму, мы ждем от близких понимания и сочувствия. Но, к сожалению, наши ожидания редко оправдываются. Почему?

Во-первых, у многих из нас нет культуры сочувствия. Мы не знаем, что сказать горюющему, паникуем при виде чужих слез, и с наших губ автоматически срывается дежурное «А ну, хватит разводить сырость, утри слезки и улыбнись» (в лучшем случае) или мы начинаем набрасывать варианты, какие прегрешения привели его к нынешнему состоянию – то есть попросту виноватим. Почему-то мы становимся бесплатными адвокатами обидчика и забрасываем своего близкого вопросами вроде «А может быть, ты его не так поняла?», «А ты уверена, что сама все сделала правильно?», «Может, вам сесть и все это серьезно проговорить?»

В том, что мы не умеем сочувствовать, нет нашей вины – нас этому никто не учил, и немногим из нас в жизни повезло хоть раз получить настоящее сочувствие. Но мы можем научиться сострадать, поддерживать – причем неразрушительным для себя образом.

«Даже просто молча побыть рядом, подержать за руку, похлопать по плечу или обнять – одно это уже дает горюющему человеку ощущение, что он не один, что его слышат и принимают. И если не знаете, как быть дальше, – спросите, чего бы человеку хотелось: чтобы вы его выслушали или же просто помолчали», – советует психолог Наталья Рачковская….

Во-вторых, если мы провели с абьюзером много времени, то людей вокруг нас почти не осталось, и поведать свою печаль некому. «Крикну – а в ответ тишина».

В-третьих, за месяцы и годы в абьюзе мы истощили терпение близких бесконечными переливаниями из пустого в порожнее, мозговыми штурмами на тему «Что он имел в виду на этот раз?», кухонным психоанализом… Конечно, людей раздражает наша непоследовательность: вчера мы в состоянии нестояния рыдали на дружеском плече и клялись, что это конец, а сегодня бурно примирились с мучителем и на упреки подруги заносчиво отвечаем, чтобы не лезла в нашу личную жизнь.

И даже если вы оперативно вытолкали абьюзера из своей жизни и не успели надоесть близким разговорами о нем, вы точно так же можете не найти у них ожидаемого понимания. По моему опыту, если люди сами не пережили что-то подобное, они вас вряд ли поймут. И даже если пережили – тоже не факт, что смогут провести параллели между вашей и своей ситуациями.

Еще один фактор: выздоровев, многие забывают былую боль, и им уже трудно «подключиться» к эмоциям людей, которым нестерпимо больно именно сейчас. Я это нередко наблюдаю в комментариях к своим постам.

И в-четвертых, не стоит забывать о том, что ваше окружение может быть очаровано психопатом или, по крайней мере, считать его «обычным козлом». Вот как пишет об этом читательница:

«Люди не понимают, что такая проблема существует, что есть такая патология, им кажется, что это просто такой характер, что “мужики все такие”, при разводе, мол, все стараются урвать что-то из семьи, не заботиться о детях, не помогать бывшей с общими кредитами. Ну а то, что они сплетничают о бывшей, лгут о ней, – ну что ж, оправдываются, вот и все.

То есть все эти пируэты рассматриваются не как болезнь, а как черта характера или вынужденная мера в сложившихся обстоятельствах. Ну и слово “психопат” многие воспринимают неправильно – думают, что это мужик с ножом на улице. А такой симпатяга, как мой бывший, – ну какой же он психопат?»

…Вы сейчас настолько ранимы, что можете вспыхнуть от любой неловкой фразы – даже если ее произнесет человек, относящийся к вам действительно по-доброму. Вот показательная сцена объяснения двух любящих сестер из «Анны Карениной»^[18]:

«У Долли похолодело сердце, когда она увидала Кити, сидевшую на низеньком, ближайшем от двери стуле и устремившую неподвижные глаза на угол ковра. Кити взглянула на сестру, и холодное, несколько суровое выражение ее лица не изменилось.

– Я теперь уеду и засяду дома, и тебе нельзя будет ко мне, – сказала Дарья Александровна, садясь подле нее. – Мне хочется поговорить с тобой.

– О чем? – испуганно подняв голову, быстро спросила Кити.

– О чем, как не о твоем горе?

– У меня нет горя.

– Полно, Кити. Неужели ты думаешь, что я могу не знать? Я все знаю. И поверь мне, это так ничтожно… Мы все прошли через это.

Кити молчала, и лицо ее имело строгое выражение.

– Он не стоит того, чтобы ты страдала из-за него, – продолжала Дарья Александровна, прямо приступая к делу.

– Да, потому что он мною пренебрег, – дребезжащим голосом проговорила Кити. – Не говори! Пожалуйста, не говори!

– Да кто же тебе это сказал? Никто этого не говорил. Я уверена, что он был влюблен в тебя и остался влюблен, но…

– Ах, ужаснее всего мне эти соболезнованья! – вскрикнула Кити, вдруг рассердившись.

Она повернулась на стуле, покраснела […] Долли хотела успокоить ее; но было уже поздно.

– Что, что ты хочешь мне дать почувствовать, что? – говорила Кити быстро. – То, что я была влюблена в человека, который меня знать не хотел, и что я умираю от любви к нему? И это мне говорит сестра, которая думает, что… что… что она соболезнует!.. Не хочу я этих сожалений и притворств!

– Кити, ты несправедлива.

– Зачем ты мучаешь меня?

– Да я, напротив… Я вижу, что огорчена…

Но Кити в своей горячке не слышала ее.

– Мне не о чем сокрушаться и утешаться. Я настолько горда, что никогда не позволю себе любить человека, который меня не любит. – Да я и не говорю… Одно – скажи мне правду, – проговорила, взяв ее за руку, Дарья Александровна, – скажи мне, Левин говорил тебе?..

Упоминание о Левине, казалось, лишило Кити последнего самообладания; она вскочила со стула и, бросив пряжку о землю и делая быстрые жесты руками, заговорила:

– К чему тут еще Левин? Не понимаю, зачем тебе нужно мучить меня? Я сказала и повторяю, что я горда и никогда, никогда я не сделаю то, что ты делаешь, – чтобы вернуться к человеку, который тебе изменил, который полюбил другую женщину. Я не понимаю, не понимаю этого! Ты можешь, а я не могу!

И, сказав эти слова, она взглянула на сестру, и, увидев, что Долли молчит, грустно опустив голову, Кити, вместо того чтобы выйти из комнаты, как намеревалась, села у двери и, закрыв лицо платком, опустила голову. Молчание продолжалось минуты две. Долли думала о себе. То свое унижение, которое она всегда чувствовала, особенно больно отозвалось в ней, когда о нем напомнила ей сестра. Она не ожидала такой жестокости от сестры и сердилась на нее. Но вдруг она услыхала шум платья и вместе звук разразившегося сдержанного рыданья, и чьи-то руки снизу обняли ее шею. Кити на коленях стояла пред ней.

– Долинька, я так, так несчастна! – виновато прошептала она. И покрытое слезами милое лицо спряталось в юбке платья Дарьи Александровны».

Большую боль страдающему человеку причиняет и то, когда близкие невольно «надевают белое пальто»^[19], заявляя что-нибудь вроде:

• «Ну ты, Катя, в своем репертуаре – к тебе вся шваль липнет!»;

• «Как можно сразу было не понять, что это за человек? У него же на лбу написано: козел»;

• «Почему со мной ничего такого не происходит, а у тебя сроду какие-то приключения? Как скучно я живу…»

Все это усиливает в вас сознание собственной ущербности, глубокой проблемности – все люди как люди, а у вас все вечно не слава богу.

Еще более жестокими выглядят насмешки, подтрунивание над вашей бедой.

«Мне случалось слышать признания нескольких из его жертв, и я не могла удержаться от смеха, даже прямо в лицо, при виде слез моих подруг, не могла не смеяться над оригинальными и комическими развязками, которые он давал своим злодейским донжуанским подвигам», – пишет родственница поэта Михаила Лермонтова, писательница, графиня Евдокия Ростопчина. И это притом, что сама она прожила недолгую жизнь, и это напрямую было связано с разрушительными личными отношениями. Читаем ее роман «Счастливая женщина».

…И тем не менее, наши страдания требуют того, чтобы быть выплаканными. Причем не только в подушку, но и кому-то – и не просто кому-то, а кто бы выслушал с вниманием и участием. Иначе, как считает психотерапевт Игорь Погодин, процесс переживания может быть блокирован:

«Клиентка, девушка 28 лет, рассказывает о чудовищном событии, произошедшем около 3 лет назад, – ее любимого человека убили у нее на глазах. Боль, ужас, отчаяние, ярость смешались в единый аффективный кубок. Психолог по образованию, удивляется длительности затянувшегося процесса горя, который, по ее мнению, должен был пройти в течение года-полутора. По ее словам, стараясь справиться с событием, она рассказывала о своих переживаниях многим близким, давала себе возможность плакать. Плакала и сейчас. Казалось бы, к этому времени событие должно быть пережито.

Спустя некоторое время для меня становится очевидным, что в момент рассказа Б. о своих чувствах меня не существует в поле ее переживаний. Она говорила как будто самой себе, оставаясь по-прежнему одинокой со своими чувствами и мыслями. Я спросил ее, кому она плачет. С удивлением она ответила, что себе, так же, как и все эти 3 года, да как, впрочем, и всю свою жизнь. Сама возможность говорить о себе кому-то была для нее новой. Некоторое время мы посвятили осознанию различия между “плакать” и “плакать кому-то или для кого-то”. В одиночестве процесс переживания значительно осложняется, восстанавливая свою целительную силу лишь в контакте с другим».

…Переживаемая нами боль настолько велика, что требует длительного проговаривания. Но выслушивать нас даже у самых близких людей зачастую нет ни возможности, ни сил. И тем не менее, наша жажда сочувствия, поддержки – не каприз, не прихоть, а необходимость, и вот почему:

«Травматогенное событие выступает лишь необходимым условием возникновения психической травмы. Необходимым, но отнюдь не достаточным. Психическая травма является результатом блокированного процесса переживания. Например, из-за дефицита поддержки. Другими словами, травматогенное событие и чувства, сопутствующие ему, могут быть пережиты до разрушения целостности психической ткани, превратившись в своеобразные психические “рубцы” – напоминания о событии. Именно эти “рубцы” в дальнейшем и будут определять то, что сегодня мы называем личностью. Однако для такого благоприятного исхода человеку необходима поддержка – например, в виде готовности близких людей выслушать, способности принять его актуальные чувства и поведение, которые не всегда оказываются удобными для других, иногда даже нарушающими их комфорт, а зачастую и безопасность», – разъясняет Игорь Погодин.

Но вот парадокс: не каждый может принять поддержку. Вокруг вас могут быть заботливые, теплые люди, но…

«Даже достаточно поддерживающее окружение оказывается часто проигнорированным или девальвированным человеком, который остается в итоге один на один с травматогенным событием и вызванными им чувствами. Часто это является следствием отсутствия у человека опыта обращения с поддержкой и заботой окружающих, ввиду чего сама возможность обратиться с подобной просьбой становится невозможной. Наличие же, даже вопреки этой особенности, заботы окружающих по отношению к такому человеку является для него невыносимым, поэтому зачастую им игнорируется или обесценивается. Многие люди, находясь рядом с другими людьми и испытывая сильные и трудные для переживания чувства, не дают никому ни права, ни возможности присутствовать в их жизни. Другие же, даже находясь вне физического присутствия рядом других людей, могут переживать свои чувства и опыт, размещая процесс переживания в контакте с отчетливо представляемым образом другого человека», – пишет Игорь Погодин.

Поэтому я рекомендую следующее.

Читайте и общайтесь по теме

Самый эффективный способ понять, с кем вас столкнула жизнь и что с вами произошло, – получить информацию. К сожалению, если не усвоить хотя бы базовых знаний о деструктивных людях, их мотивах и тактиках, то так и продолжите неверно истолковывать все их поступки и «покупаться» на них. Не с этим – так с другим.

Прислал смайлик – «хочет сказать о большем, но робеет».

Написал сообщение – «помнит, надеется вернуть». Извинился – «любит, места себе не находит, терзается виной».

Умоляет вернуться – лучшее подтверждение больших чувств и наисерьезнейших намерений.

Зовет замуж – «наконец-то, прозрел и понял, какое я сокровище».

Чем чреваты для вас неверные трактовки? Бесконечными «последними шансами» и предпоследними «китайскими предупреждениями» – с этим абьюзером. А по большому счету, не владея информацией, мы остаемся уязвимыми для деструктивных людей, видя в них совсем не то, чем они являются.

Поэтому читайте, читайте и еще раз читайте! Статьи и книги по теме, соответствующие интернет-ресурсы с «живыми» историями – например, мой блог в Живом Журнале www.tanja-tank.livejournal.com, в котором с 2014 года я опубликовала сотни ваших исповедей. И иногда их чтение оказывается лучшим лекарством, ведь в чужих рассказах вы узнаете себя и своего обидчика, все больше поражаясь однотипности психопатов. Неслучайно вы часто восклицаете: «Их что, с одного конвейера выпускают?!» Чары «необыкновенного» человека все больше рассеиваются, и вы, подобно Татьяне Лариной^[20] задумываетесь: «Уж не пародия ли он?»

Тут хочу сделать важную ремарку: не все чтение об абьюзе одинаково полезно. Особенно в вашем нынешнем, крайне уязвимом и нестабильном, состоянии. Для собственной же пользы пока стоит избегать книг и блогов, пишущих именно о проблемах жертвы, а не абьюзера. Высок шанс усугубить свою боль, окончательно проникнуться чувством собственной вины, ущербности…

Вот когда окрепнете и выздоровеете – пожалуйста, читайте все что угодно, хоть философию маркиза де Сада, и выбирайте то, что вам по душе, или компилируйте знания из разных источников. А пока лучше поберегите свою психику.

…Углубляя знания по теме, вы поймете, что ваша проблема не уникальна. Многие читатели рассказывают, что регулярное перечитывание фрагментов, нашедших в душе особый отклик, и переписка с товарищами по несчастью позволяют поддерживать решительный настрой и противостоять как себе самой в минуты слабости, так и атакам брошенного агрессора. Большую поддержку мои читатели находят в нашей закрытой группе в ВКонтакте vk.com/perverzny.

Не насилуйте себя

Хочется лениться, валяться – валяйтесь, если можете себе это позволить. Плачьте тоже сколько хочется. Смотрите в потолок. Считайте ворон. Не надо «брать себя в руки», натягивать на лицо улыбку, заставлять себя взбодриться и «идти по жизни смеясь», а ночами плакать, как поет Макаревич о «мудрой», видимо, женщине.

«Первоначально я бы рекомендовал сосредоточиться на эмоциональном и психическом восстановлении. Это отдых. Это много отдыха. На работу ходить можно, если не становится хуже. Если становится – отдохните, возьмите отпуск. На это время, на время восстановления, нельзя себе ставить никаких целей развития. Лучше вообще никаких целей, только то, что радует и приносит удовольствие, какой бы мелочью это ни было.

Хотите на отдых? Езжайте! Хотите суши? Ешьте. На любое ваше адекватное желание нужна незамедлительная положительная реакция.

С отдыхом нужно балансировать. Впадете в полное безделье надолго – будет во вред. Не будете отдыхать – не восстановитесь вообще. Хотите побыть одни, не хочется общаться – будьте одни. Захотелось общаться – срочно идите общайтесь! Если долгое время не хочется – начинайте по чуть-чуть (15–30 минут) и терпите», – советует психолог Алексей Сленин.

Разрешите себе «голоса в голове»

На этом этапе в вашей голове не прекращаются диалоги с абьюзером и с самой собой. Не переживайте: вы не сходите с ума. Так идет «переваривание» травмы. Не мешайте себе. Со временем все пройдет.

А вот «гнать плохие мысли из головы» – опасно. Наша психика мудра. И если мы не отгоревали утрату правильно и своевременно, то «похороненные» эмоции настигнут нас месяцы или годы спустя.

«Внутричерепное» общение с абьюзером – нормальный этап на пути восстановления. Я прочитала тысячи ваших историй, и каждый (!) ведет с мучителем подобные воображаемые разговоры. На мой взгляд, это лучшее подтверждение нормальности и естественности этого явления.

«Голоса в голове» естественным образом выгружаются при общении с поддерживающими людьми и психологом.

«Я всегда побуждаю клиенток говорить об этом столько, сколько нужно, а чтобы ускорить процесс – искать дополнительные способы выговориться. Например, можно писать письма абьюзеру (отдельно письмо гнева, письмо обиды, письмо разочарования и т. д.), записывать голосовые сообщения на диктофон, ходить по квартире и проговаривать вслух все, что накипело.

Перечитывать и прослушивать записанное – приветствуется. Отправить сочувствующему другу или психологу – тоже отлично. Отправлять абьюзеру – ни в коем случае!» – советует психолог Наталья Рачковская.

Посетите врача

Невролог, психотерапевт могут выписать вам антидепрессанты, а, возможно, и другие препараты. Не скрывайте, что только что вышли из мучительных отношений. Если дело совсем плохо, не стесняйтесь обратиться к психиатру и пройти более серьезную терапию. Предлагают лечь в больницу – соглашайтесь. Не так уж и мало моих читательниц вылечили тяжелую депрессию и сопутствующие расстройства в специализированных клиниках. И ничего стыдного в этом нет. Вы спасаете свою душу и расчищаете себе дорогу к благополучной жизни.

Разлюбите мучителя

Мне кажется, что сделать это не так уж и сложно, осознав, что вся «необыкновенная любовь» была мишурной декорацией, «предвыборной агитацией» обманщика.

Но опыт читателей показывает, что на этом этапе вы обычно переживаете колебания от «ненавижу» к «люблю». Как можно помочь себе? Советует читательница:

«Чтобы сложить все-все пазлы, чтобы совсем-совсем перестать рационализировать и сомневаться («А вдруг мне показалось?»), нужно некоторое время и некоторые усилия. И в этом процессе важно себя не насиловать, как и во всех остальных. Позволить себе иногда снова любить, страдать и сомневаться, зная, что это пройдет. Эти чувства нужно лечить рациональным разбором. Накрыло любовью к агрессору – нужно не давить в себе эти чувства, потому что они «неправильные» и я уже давно должна разлюбить, а садиться и вспоминать, сколько дерьма он сделал, или читать чужие истории, или писать свою. Короче, разлюбить – это целый процесс».

…То, что я называю «разлюбить» – в большинстве случаев означает «избавиться от эмоциональной зависимости». И это, кстати, сложнее, чем разлюбить. Многие из вас к концу отношений уже не любят абьюзера – или точнее, не называют свое чувство к нему любовью. А кто-то не любил его изначально, но «подсел» и испытывает сильную тягу.

То есть сложности с «разлюблением» – это как правило, ломка человека, «трезвеющего» от созависимых отношений. И тут вам в помощь хороший психолог, чтение по теме и вдумчивый самоанализ.

Напишите свою историю

В нашу закрытую группу, в мой блог, только для меня и себя или просто для себя. Если пока очень больно – не пишите. Напишете позднее. Или пишите помаленьку, останавливаясь, если чувствуете, что подходите к пику боли.

Иногда меня спрашивают: как писать историю? Как душа подсказывает. Ведь мы пишем не сочинение и не конкурсный рассказ. Можно опираться на информацию из первой части трилогии. Читая про этапы деструктивного сценария, анализируйте, как это было в вашем случае, и записывайте.

Кстати, историю с тем же успехом можно не писать, а наговаривать на диктофон или рассказывать человеку, которому вы доверяете и который обладает достаточной эмпатией и терпением, чтобы вас выслушивать. Вот почему мне видится очень целительным общение читателей в группах и между собой. Знаю, что немало людей взаимным выслушиванием помогли друг другу, а по ходу дела и подружились.

…Вообще, полезны любые формы творчества, в котором вы сможете выплеснуть свои эмоции. Вот почему я поощряю ваши литературные пробы, независимо от того, насколько они талантливы. Друзья, абсолютно неважно, зарифмовали ли вы «любовь» и «кровь» или создали шедевр уровня «Ты, меня любивший фальшью истины и правдой лжи». Главное – вы себе помогли! Ведь в творчестве вы хозяйка собственного мира. Вы можете моделировать любые ситуации с участием обидчика, выражать какие угодно эмоции, «карать» и «мстить», сколько душе угодно. При этом никто не пострадает, а вы экологично спустите пар.

Я подумываю о том, чтобы выпустить электронную книгу ваших «терапевтических» стихов. Если вам близка моя идея, присылайте мне их на tatkokina@yandex.ru.

Побывайте в «ваших» местах

…послушайте «ваши» песни. Логика та же, что и при написании истории: в психике не должно остаться «якорей». Чтобы в дальнейшем не было такого, что вы услышите «вашу» песню – и у вас ноги подкосятся от дурноты. Или же вы не сможете устоять, когда хищник предпримет пинг, прислав вам «вашу» мелодию.

Важно: делайте это с осторожностью, только если чувствуете готовность вынести столь сильные эмоции. Может быть очень болезненно! Об этом предупреждает и психолог Наталья Рачковская:

«В терапии этот прием называется "экспозиция", когда мы контролируемо сталкиваемся с объектом, вызывающим сильные эмоции. Иногда это нужно повторить много раз. В результате происходит десенсибилизация, т. е. снижение чувствительности психики к триггерам.

Но я бы не рекомендовала использовать этот метод самостоятельно. Без соответствующей подготовки и последующей когнитивной переработки можно получить обратный эффект – опыт непереносимости триггера и, соответственно, его закрепление».

Не ругайте себя

…не обвиняйте в наивности, дурости, ведомости, внушаемости. Не копайтесь в себе в поисках уязвимостей, крючков, на которые вас поймал хищник. Сейчас вам нужно окрепнуть, а не разрушать себя самобичеванием.

Не мониторьте его соцсети

…и аккаунты параллельных жертв. Это невероятно сложно, но с этим надо бороться, как с любой вредной привычкой: один день «трезвости», второй день «трезвости»… И вскоре вместо привычки ходить на его страницы у вас сформируется противоположная.

«Первые месяца 3 я болезненно реагировала на сообщения о нем и фотографии его прим в соцсетях (у нас много общих знакомых), и вот в какой-то момент, получив очередную порцию невыносимых эмоций, я поняла, что хотя бы на время, но мне надо прекратить ходить на его страницу. И вот когда в очередной раз я собралась открыть соцсеть, я сама с собой начала диалог: “Вот зачем ты это сейчас делаешь?” – “Чтобы посмотреть”. – “Чтобы посмотреть что? Что тебе это принесет?” И тут в честном ответе самой себе я призналась, что ничего кроме боли, обиды, желания что-то там доказать мне это не принесет. Так постепенно я поборола эту привычку».

Наблюдение за аккаунтами абьюзера – далеко не такое безобидное занятие, как может показаться. И вот почему. Очень часто он начинает паясничать, зная, что вы все это видите: публикует счастливые фотки с новой девушкой, выставляет многозначительные цитатки, записывает видео, явно и неявно адресованные вам. Странно выходит: вы расстались, но по-прежнему позволяете ему раскачивать вас на эмоциональных качелях, погружать в неприятные эмоции. Это значит, что абьюзер продолжает контролировать вашу жизнь.

По велению своей левой пятки он может вновь унизить вас, заставить опять переживать свою ущербность в сравнении со «счастливой» соперницей, подталкивать к мучительным сомнениям, усугублять чувство вины, стыда, одиночества, погружать в бездну отчаяния. А еще он может забавляться, подкидывая вам крохи надежды, намекая, что не все еще потеряно, если захотеть…

Но есть вещи и пострашнее. Сейчас, когда я пишу эти строки, психопат такими постами подталкивает мою читательницу к суициду (он на этом «специализируется»). Травля длится уже полгода, причем травля хитрая, без имен-фамилий, к делу ее не пришьешь. Абьюзер – самозваный психолог – просто выкладывает разборы своей якобы клиентки, в которой читательница без труда узнает себя. Он лепит ей всякие страшные диагнозы, препарирует ее душу – разумеется, искаженно и издевательски. Для его аудитории это выглядит как обычный контент, а для нее каждый новый пост – потрясение. Она продолжает жить в аду, даже расставшись с ним после 5 лет жесткого абьюза!

Понимаете, какая драма и даже трагедия может развернуться? В какой-то момент у женщины может случиться нервный срыв, острый психоз и потребуется серьезное специализированное лечение. Может выйти и так, что в порыве гнева она не сдержится и начнет атаковать обидчика. Что и требовалось доказать: «Это душевнобольная, она меня преследует, а я вам что говорил?» В самом пиковом случае она может не вынести этого затянувшегося кошмара и, к полному удовольствию психопата, сделать то, что он от нее ждет.

И это еще не все! Представьте, вот выкладывает он свои глумливые разборы, а потом – раз! – и начнет прилюдное «сахарное» шоу. Вот уж для нее будет встряска так встряска! Это сейчас нам кажется, что мы не вернемся к мучителю ни за что и никогда, но кто знает, какие струны души сможет затронуть опытный и высокоинтеллектуальный психопат, коим является этот человек?

Словом, оградите себя от агрессора со всех сторон. Мало игнорировать его звонки и сообщения. Нужно игнорировать его «по-честному», до конца. И близким скажите, что не надо вам докладывать о том, что он выложил у себя в блоге. Вам это больше неинтересно.

Не изматывайте себя физически

Бытует мнение, что это облегчает боль. Но она на этом этапе настолько сильна, что повышенная физическая нагрузка не даст обезболивающего эффекта. А такие нагрузки, которые способны его дать, вы попросту не потянете. Вы же не побежите в таком состоянии марафон!

Однако посильные физнагрузки – очень даже то. При условии, что у вас на это есть силы. Если же вы лежите «овощем» и можете, лишь держась за стенку, дойти до кухни – понятное дело, ни о каких физнагрузках речи не идет.

Составьте список его «художеств»

Сама никогда не составляла, но читательницы рекомендуют как эффективное отрезвляющее средство в минуты сомнений и приступов «любви».

А вот «хорошее» записывать не надо. Это хорошее – обман и иллюзия. Абьюзер делал это или на волне идеализации, «вальсируя» с выдуманным образом, или в качестве «сахарного» шоу. И я считаю, непременное условие выздоровления – признать «хорошее» суррогатом и перестать о нем вздыхать. Да и неужели можно тосковать по нежному взгляду и букетику от человека, который опустошил вашу карточку, соблазнил вашу подругу и таскал вас за волосы по полу?..^[21]