Тамара Лизуро
Выходя за контур
© Лизуро Т., текст, 2022
© Оформление. ООО «Издательско-Торговый Дом “Скифия”», 2022
Варя и начинка
Варя пришла из школы слегка грустной. Традиционно, у Вари с рождения приподнято-весёлый нрав; и наблюдать её задумчивость – это всегда непросто для меня.
– Дочь, что случилось?
Варя сбросила огроменный не по возрасту третьеклашки рюкзак (матьиво, что они носят там, и повлияет ли вес носимого на интеллект и счастье наших детей?!).
– Мам, я сегодня почувствовала, что у моего друга из класса N… Как тебе объяснить?.. Ну, как будто нет начинки… Ты понимаешь меня? Ты знаешь людей, у которых нет внутри начинки?..
– Ох…
Я неловко вздохнула. Знаю ли я таких людей?..
– Да, к великому моему сожалению, или радости познания многообразия видов, я знаю таких людей, моя дорогая Варя. Людей «без начинки» будет достаточно, дорогая моя дочь. И тут уже вопрос к тебе: что будет внутри у тебя? И имеешь ли ты право рассуждать на тему чужих «начинок»…
Разумеется, Варя ещё очень мала, чтобы рассуждать об экзистенциальной проблематике, но её чувствование Людей, определённо восхищает меня. Как дети умеют просто пояснять свои ощущения. Это ли не мудрость?..
Варе 8 лет, 2021 год
Варя и отпуск
Отпускные диалоги с Варей:
– Варя, надень другой купальник, а то ты каждый день ходишь в одном и том же.
– Мне не подходит его… тонажность…
– В смысле, ты полагаешь, что мороженое и пицца вчера были-таки лишними?!
– Нет, мама, я полагаю, что сиреневый тон меня старит.
Варе 7 лет, 2020 год
Варя и муж
Сегодня Варя, вытирая после бани волосы, как бы между делом произнесла: «А знаешь, мам, я знаю, как я буду выбирать себе мужа!». Я не то, чтобы расстроилась, услышав от семилетки подобное, но, признаюсь, предпочла бы услышать что-то вроде: «Мама, я сделала всю домашку по математике, можно мне ещё дополнительно 10 задач решить?!» В общем, я насторожилась, но решила послушать волшебный рецепт. «Валяй», – предложила я.
– Сначала я возьму бинокль и буду следить за Человеком. Если Он пойдет в библиотеку, возьмёт там Астрид Линдгрен, потом пойдёт в Макдональдс, купит молочный коктейль, после этого вытрет рот салфеткой, затем поедет в свой большой загородный дом и оттуда улетит на Алтай, то это значит, что это хороший человек. Можно выходить замуж.
Варя совершенно спокойно собрала волосы в пучок, оделась как ни в чем не бывало, (будто она сейчас рассказала мне рецепт отварной гречи), и вышла в предбанник.
«Чёрт возьми, – подумала я, – где ты была раньше с этим советом, полным чудесной детской мудрости, простоты, чистоты и света…?».
Я сказала Варе, что она на верном пути, и что её метод мне очень понравился. Мы вышли из бани. Я незаметно смахнула каким-то странным образом появившуюся на глазах слезу, пробурчала что-то про слишком умных детей, но совершенно умолчала про слишком глупых взрослых…
Варе 7 лет, 2020 год
Варя и Голикова
Перед сном иногда спрашиваю Варю, что она хочет прямо сейчас, но для всей Планеты. (Для себя-то, понятно, много-много шаров эстетически уродливых LOL). Вчера Варя была великодушна к нашей Земле, и я оперативно записала её речь: «Любви, здоровья всем личностям», – здесь необходимо уточнить, что речь идёт не о субличностях каждого (хотя было бы неплохо, а о членах нашей семьи), «хорошего настроения всем жителям планеты, чтобы Смурфики победили Гаргамеля, улыбок Голиковой» (потому что она сильно рассудительная и грустная) и «Путину, а когда расцветал кактус в горшке в каждом доме, Эйфелева башня зажигалась бы огоньками, и все бы к ней подходили загадывать желания, которые бы непременно сбывались. И чтобы мы соблюдали экосистему. И чтобы «корона» сдохла».
Вот такое любопытное эссе маленькой доброй девочки.
И всё бы мне понятно, но, черт возьми, откуда она знает Голикову!?
Варе 7 лет, 2020 год
Варя и вопросы
Варя – человек, который умудряется поднимать самые сложные вопросы, смешно махая ногами, или доедая липкую шоколадную фету. И, когда из этой чумазой мордашки исходят сложные и смешные вопросы, я понимаю, что это – то редкое время, когда мои слова – весомы и нужны.
«Мам, а почему коммунисты не смогли победить, и мы теперь не можем бесплатно брать хлеб в магазине, ведь это было бы так здорово?»
«Мам, а я считаюсь инвалидом? Мне же недавно удалили аппендицит?»
«Мам, а ты не знаешь случайно, как открыть портал в Сказочный Патруль? Его закрыли Волколаки, и мы со Стешей никак не можем туда попасть…»
Варе 7 лет, 2020 год
Варя и совещания
Воистину, моя Варя меня прославит. По крайней мере, рассказами про неё саму. Давеча, ложась спать, с присущей Варваре громкостью и кривлянием, она заявляет мне, снимая разноцветные гольфы: «Мама, завтра у меня очень важное совещание с девочками, в 12, на другом конце деревни». Надо признать, что, если бы я не сдержала свой смех, я бы кубарем скатилась с постели и продолжила бы кататься уже по полу. Но я – опытный боец. С Варвариной детско-взрослостью или взросло-детскостью я уже знакома. Поэтому, спрятавшись за суетливым расправлением разноцветных пеппиных гольфов, я, еле сдерживая улыбку, вспомнила все те «совещания» за 20 лет своей работы, которые по глубине и значимости были «совещаниями с девочками на другом конце деревни».
И сколько их ещё будет – этих потрясающих детских наблюдений за взрослыми? И этих «важных совещаний»?
Варе 7 лет, 2020 год
Трудом своим так мало можем мы
Наш длинный путь
Учили отмечать трудом большим,
Сквозь мелочные склоки,
Привыкшие молчать или ворчать
Не видим сущего важнейшие уроки.
Трудом своим так мало можем мы.
Всё важное нам просто дали свыше.
Однажды с благодарностью
Прими
И о себе рассказывай чуть тише…
Всё, что имею – вовсе не труда
Тяжёлого достойная заслуга:
Стихи, семья, событий череда —
Подарок лишь, отправленный мне Чудом…
Держать лицо
Держать лицо из всех последних сил
Нас учит жизнь с настырностью ребёнка.
Стоять опорно, чтоб не подкосил
Хоть ураган, хоть мягкая позёмка.
Держу лицо, чтоб в грязь не помакнуть
Железное скрипучее забрало.
Лицом торгую, им же славлю Путь.
Лицо состарилось. Потухло и устало.
Я опущу усталость грузных век
В солёный вкус и равнодушье моря.
Ему плевать – какой я человек и
Много ль в жизни хоть плачу, хоть стою.
Забрало пало. Тонет старый Рим.
Глаза промыло целым пудом соли.
Я отмываю загрубевший грим,
И думаю о новой «главной» роли…
Как лоскутное одеяло, память…
Как лоскутное одеяло,
Память стелется по ночам:
Днём ей будто бы место мало,
Или верит, как я, свечам…
Память тихо ползёт украдкой,
И врага не заметил страж.
Как повалит на все лопатки —
Докажи там, кто был не прав!..
Память нежно, но всё же душит,
Теми кадрами из кино,
В них мою человечью душу
Ты менял на своё ребро…
Память ночью – судьба-злодейка —
Хочет знать лишь, что давний ты
Хоть и помнишь прошедшим мельком,
Но хранишь в себе лоскуты…
Я как пёстрый кричащий пэчворк:
Новый день вновь пришьёт лоскут.
Отпороть бы тебя, так нечем.
А про Добрую Память – врут.
Никто
Питера липкая вязкая мгла.
Тихий прохожий в осеннем пальто.
Принцип толпы на все времена:
Видишь ты всех, а тебя – никто.
Здесь не привыкли – глазами в упор,
Проще – смотреть сквозь толпу.
Этот простой петербургский закон —
Взглядом искать пустоту.
Так и живем, не снимая пальто,
Верим в простую игру:
Каждый отдельный несчастный «никто»
Снова ныряет в толпу.
Белый шум
Вокруг плывут событий лодки,
Катамараны, катера.
Сигналят мне без остановки —
Такая, знать, у них игра.
Везут мне тонну странных знаний,
Чужих культур приличный пласт.
Тут про Вьетнам, и про Израиль,
И самый модный унитаз.
Про важность йоги и покоя,
Про вред еды и новостей,
Ответ на важное: «Так кто я?!»,
Про принцев, рыцарей и фей.
Трубят, плывут и в мозг, и в душу.
А палец лишь торопит scroll.
Так всё достало! Слышишь?
Слушай! Сливаю инфо-шлак-рассол!
Я как MC, набита текстом,
Но там – свобода и гашиш.
А я – ищу покой и место,
Пока ты фразами шуршишь.
Ищу укромное местечко,
Где информации запрет.
Найду в тайге или за печкой,
И в Инстаграм пришлю привет.
Нить
Жизни зыбкой тонкая нить
Держит крепко привязанной к небу.
Я стараюсь уверенно плыть,
Но пишу свои мелкие требы…
Нить божественных высших отцов
За мою зацепилась макушку.
Они дергают кожный покров
И ночами мне чешут за ушком.
Связи этой незыблемей нет.
Но и хрупче её нету тоже.
Мой привязанный к небу скелет:
Путь без нити совсем невозможен…
Лёгкость бытия
Такая тяжесть —
«Лёгкость бытия»:
Скользить доской над волнами и под.
Когда и ветром управлять никак нельзя,
И в прежний угодить водоворот…
Как сложно с лёгкостью идти вперёд,
Когда назад стремится твой обоз.
И каждый новый жизни поворот
Ответ не даст, а лишь задаст вопрос…
Какая тяжесть мыслями порхать,
Когда мозоли помнят каждый
Шаг.
Учусь полжизни с лёгкостью взлетать,
А не идти сутуло как ишак.
Какая тяжесть «легкость бытия».
Но я упрямая. Бороться мне не лень.
Ложусь на ветер. Ниже всё Земля.
Я лёгкости учусь по новой. Каждый день.
Брошу в угол острый меч
Я сегодня, обессилев,
Руки-плети всё броню.
Тяжело их даже мылить,
И виват держать в строю.
Я сегодня будто дымка:
Невесома и пуста.
Чуть натянута улыбка,
Но опущены уста.
Я устала вдруг сражаться:
Брошу в угол острый меч.
Лишь к стене могу прижаться
И просить меня беречь.
Что за чудо этот воин,
Кто живёт со мной давно?
Вывожу его с конвоем
И одна иду в кино.
Я устала от сражений.
Побеждайте без меня.
Хватит мне тех приключений,
Что случаются средь дня.
Я – уставшая изрядно,
От событий и от лет.
А не сильный и нарядный
Всё решающий атлет.
Подарите мне букетик,
Не дарите щит и меч.
А тому, кто молча встретит,
Дам себя от войн беречь.
И шагая вдоль своих надежд…
Силу б в прошлом детских жарких клятв
Обратить в сегодняшние будни.
Чтобы оживить как будто мудрый,
Но пустой, бесстрастный, чёрствый взгляд.
Вот бы снова слышать про «вперёд»,
Про «геройство», про «предназначение»,
А не ждать за счастье искупленья,
Глядя на опасный поворот.
Вот бы резвой и летящей стать.
Как из голубятни рвутся птицы,
Как из школы прежней выпускницей…
И потом Учителю воздать…
Вот бы показать большой пример
Про геройство, храбрость
И науку,
Где в вивате держишь гордо руку
И не знаешь слабых полумер…
И, шагая вдоль своих надежд,
Взрослой и, наверно, мудрой тётей,
Так и не летая в космолёте,
Я – обычная, стою среди и меж.
И сложней всего в томленье длинном
Принимать обычности судьбы,
Перейти с собой уже на ты
И не стать, к чертям уж, балериной…
Варя и кит
Варя пришла из школы и взволнованно заявила, что у неё есть информация, которая может спасти мне жизнь! Я села на диван. Не каждый день с тобой делятся сакральным знанием.
– В общем, мама, если ты когда-нибудь будешь находиться на пляже с выбросившимся (и непременно) мёртвым китом, никогда не стой рядом с ним! От тепла и солнца китовый жир способен взорваться! А уж, если он взорвётся, кишки кита накроют тебя с головой! Будь уверена!
– Да я уверена, ага…
Уверена, что масса информации про «то, что когда-нибудь случится» – с уроков ОБЖ, с курсов самоподготовки, с кружка первой помощи – никогда мне не понадобится. Но про то, что с нами по-настоящему случится, про то, что оставит душевные прорезы и ледяные глыбы во всё тоненькое тело, так об этом не напишет ни один учебник.
Я смотрела на Варю, которая, уже забыв про кита, громко хрустела зелёным яблоком.
В детстве быстро переключаешься – не залипаешь, как взрослый. Теперь уже и я думала только про кита. И мне было его так жалко: мало того, что он выбросился на берег и его не спасли, так ещё и такая чудовищная смерть. А ещё я вспомнила, что на берегу океана я была очень давно. Да ещё и в такой дурной компании, что лучше бы и не была вовсе (вот, говорю же, что залипаю).
Я обняла Варю так сильно, что она закашляла, удивившись моему душевному порыву. На её немой вопросительный взгляд я лишь смогла выдавить из себя: «Спасибо, что предупредила! Теперь на берегу океана я всегда буду более осмотрительно выбирать, с кем стоять рядом. Не так безответственно, как это было раньше!». И это была сущая правда.
Дорогой Аньке Свидер
Мы шли с тобой сквозь сумрачный декабрь.
Привычный траур Петербурга шёл за нами.
Мы говорили будто бы словами,
Но чувствовали паузы душой…
Ты разноцветно-шумно хохотала.
Преуменьшая боль и встречный ветер,
И говорила как на Божьем свете
Ты счастлива своей идти звездой…
И вдруг, остановившись на полслова,
Ты за руку взяла меня как Мама:
«А знаешь, что спасает нас от драмы?
Фонарики, светящие зимой…»
И каждую зиму среди советов
Про пользу мёда и лесной малины,
Средь вечеров промозгло-серо-длинных
Я помню про фонарики твои…
Как в детстве щурю глаз на вспышку Света,
И оживает мой калейдоскоп,
Ты будто бы спасла меня секретом,
Из темноты мне показав Восход…
Как будет, Мам
Пытливый луч коснулся сна.
Весна сменяет тьму.
Встают сезоны на места,
На них и я встаю.
«Как будет, мам?!» —
Торопит дочь событий ровный такт.
Хочу подсказкой ей помочь
И замедляю шаг.
Вопросов меньше, как и снов,
У взрослых взгляд пустой.
«Как будет…», – суть земных основ
С принятием тобой.
Так и идём: она бежит,
А я чуть медлю шаг.
Меня меняет свет и жизнь,
И дочки, что спешат…
Детство
Битые коленки,
Тёплый ветерок,
Молоко без пенки,
С сахаром творог.
Предвкушая лето,
Гонишь самокат.
Песня из куплета,
Розовый закат.
Длинные дороги,
Толпы детворы.
И в расчёсах ноги —
Черти, комары.
И ругает мама,
Что уже темно,
И у Сашки драма:
Не залезть в окно.
Приговором – «Ужин!»,
И расстрелом – «Спать!».
Ты так многим нужен,
И стремишься стать…
Дел – не переделать,
Планов громадьё!
Но бездушны предки —
Голосят своё…
Мне почти что сорок.
Я иду домой.
С притуплённым взором,
С мыслью лишь одной:
Может кто из окон
Ласково как мать,
Крикнет, пусть с упрёком:
«Ужинать и спать!».
В эпоху гуру и сенсеев
В эпоху гуру и сенсеев,
Заполонивших Инстаграм,
Я поняла вот, что тупею,
Смотря в испанский этот срам…
Вокруг кружат: успешный лидер,
Творец из сферы MLM,
Тот, кто во мне вчера увидел
Рассадник денежных проблем:
Не масштабируюсь, не славлю
Свою персону на весь мир.
Ведь рефлексирующим мямлям
Никто не даст окна в эфир.
Живу спокойно без масштабов,
Без стратегических задач.
Не ем ни трюфелей, ни крабов,
И знаю запах неудач.
Сижу, тихонько починяю
Свой примус в глубине души.
Её вот славлю, охраняя,
От липкой и пустой лапши…
Расскажи, Петербург, отчего ты грустишь…
Расскажи, Петербург, отчего ты грустишь?
Отчего барабанишь слезами по стёклам?
Почему так идёт тебе ржавчина крыш
И наряд из одежд восхитительно-мокрый…
Мой дождливый герой! Ты исхожен сполна,
Я люблю в тебе все очертанья и смыслы.
И уже отзвенела капелью весна,
Но тяжёлые тучи над Спасом повисли.
Я дышу бесконечностью старых дворов,
Провожая проворных в тёплые страны.
Я делю с тобой жизнь, погоду и кров,
И лечу твоей влагой глубокие раны.
Мне не снятся саванны и солнечный зной.
Рождена я в сырой темноте коммуналок.
Ты мой мокрый уставший последний герой,
Я невеста твоя, что из невских русалок…
Я боюсь у кого волосок к волоску…
Я боюсь у кого волосок к волоску,
У кого есть план А и план Б на листочке.
Я впадаю в смертельную с ними тоску,
И стою тихо рядом бесцветною
Точкой.
Я люблю безалаберность пышных волос,
Смелость в лицах свободных и выбор без цели.
Я люблю без ответов оставить вопрос,
И лететь, хохоча, на большой карусели.
Я люблю музыкантов с креплёным вином.
Желтоватые пальцы их пахнут свободой.
Я люблю у кого мир – и есть Отчий дом,
И в бесстрашии их есть присутствие Бога.
Я боюсь у кого волосок к волоску,
И ищу в себе вызов, и бунт, и свободу.
Ведь живущие сердцем – не знают тоску,
Когда мчатся с течением по жизни порогам…
