С. В. Ротко
История, теория, перспективы развития правосудия и альтернативных юридических процедур в России. Учебное пособие

Итак, изучение древнерусского права завершается Правдой Роськой. Документ говорит о довольно развитых правовых понятиях, правовой культуре и наиболее частых деяниях – бытовых уголовных преступлениях и воровстве. Преступления против церкви и государства еще не предусмотрены. Следственный процесс – состязательный, с большой долей инициативы тяжущихся сторон. Процессуальная сторона и следствие, в частности, неразработаны. Это объясняется не только ранней государственностью, но и ролью, ответственностью общины в предотвращении преступлений. Если же преступление все же совершено – на общине лежала ответственность в активном ее раскрытии.

Менталитет древнерусского человека также имел значение. Поэтому значение имели и правовые обычаи, рассмотренные выше. В суде имели место не только свидетельские показания, но и клятва («рота»), поединок («поле») и моральная ответственность перед «миром» («вервью»).

В Древнерусском государстве высшей судебной властью обладал князь, ограничений компетенции этого суда не было. Суд по Пространной Правде проходил в «Княжьем дворе» – не только резиденция князя, но и месте, где заседали судьи и тиуны (помощники наместников). Правом суда обладали и наместники князя «посадники». Некоторым из них жаловалось право суда без доклада князю по наиболее опасным преступлениям (убийство, грабеж, татьба).

Самой ранней формой судебного процесса был общинный суд, на котором состязались истец и ответчик. Первоначально, общинный суд «добрых людей» рассматривал как уголовные, так и гражданские дела. Однако, по мере укрепления власти князя компетенции общинного суда ограничивались гражданскими исками. В большей степени общинный суд сохранился в Новгороде и в Пскове, где имел место вечевой суд (разновидность общинного суда).

В Древней Руси по «Суду Ярослава Владимировича» не было разграничения гражданского и уголовного процесса. Сам процесс носил характер открытого и состязательного. Процесс начинался с момента его объявления на торгу («заклич») (ст. 32, 34). Следующим этапом был свод (очная ставка и тяжба сторон) (ст. 35–39). Далее вступало правило «идти до конца свода» в пределах одного города и «до третьего свода» вне города. Последний подозреваемый считался преступником и мог, в свою очередь объявить «заклич» и т. д. Кроме этого старого обычая применялось и следствие («гонение следа») (ст. 77). Розыск преступника мог осуществляться самостоятельно, силами потерпевшей стороны. Привлекались и свидетели. Кроме известных уже «видаков» упоминаются и «послухи» (ст. 47–50). Применялась и присяга (ст. 47). В качестве доказательств говорится о явных (следы побоев, увечья и т. д.) – ст. 29, 31, 67–68.

В Пространной Правде говорится уже о формальных доказательствах («ордалиях»). В таких случаях дело решалось вооруженным поединком («поле»), проводилось «испытание железом». Тяжущиеся брали в руки раскаленный металл – кто выдерживал это «испытание – божий суд» – тот и считался правым (ст. 22, 85–87). В системе формальных доказательств упоминается «поле». Победивший в поединке («в поле») признавался выигравшим дело. Однако, церковь выступала против такого поединка и грозила тяжущимся в вооруженном поединке анафемой.

Отдельным видом формальных доказательств считается «рота» (присяга). Клянущийся на Писании (а до этого языческими богами) утверждал или отрицал какое-либо событие, а суд должен был основываться на этом, формальном, по сути, доказательстве.

Исполнителями судебного решения были «вирники». Они должны были взыскать с виновного установленную «виру» (штраф). Однако системы исполнения наказаний по имеющимся в распоряжении источникам эпохи Русской правды не прослеживается.

Тема 4
История правосудия в Золотой Орде, в средневековых государствах и
у народов России

Суд у монголов и в Золотой Орде основывался на обычаях и Великой Ясе. С утверждением в XIV столетии ислама, там появляется шариатский суд в Золотой Орде. Суд и процесс в средневековых государствах и в обществах Дона и Северного Кавказа, у алан, казаков, народов Дагестана, у народов центральной части Кавказа основывался на обычаях. При общем сходстве в устройстве суда и в процессуальном праве имелись значительные отличия.

Золотая Орда. Процессуальное право монголо-татар до принятия ислама весьма туманно и запутано. Можно выделить лишь несколько положений закона, как-либо характеризующих судебно-следственный процесс. Так по ст. 23 Билика можно говорить о родовом суде для гражданских и семейных правонарушений. Родовой суд при этом имел право «на увещевание, ссылку и тюрьму». Скорее всего, судебными полномочиями обладали представители правящей династии или назначенные ими судьи. По крайней мере, текст источника содержит такое изречение: «Если начальник тьмы совершит промах, хан шлет конного, чтобы наказать его (виновного), как будет приказано» (Яса. V). Судебной властью в покоренных странах обладали тарханы, при администрации которых заседал суд. Тарханам не было предоставлено право вынесения смертного приговора без предварительного суда. По отношению к правителям покоренных народов мог действовать третейский суд великого хана (по крайней мере, русские князья неоднократно обращались к такому суду во время усобиц).

При расследовании преступлений монголы полагались на свидетельские показания, которым уделяли большое значение. Другое дело, что такие свидетельства были субъективны, поскольку закон рекомендовал: «Всякое слово, с которым согласились трое сведущих (мудрых) можно сказать всюду, в противном же случае нельзя полагаться на него. Сравнивай свое слово и слово других со словами сведущих: если оно будет в согласии, то можно сказать, в противном случае никак не должно говорить» (Билик, ст. 7).

По различным нарративным источникам известно, что монгольские судьи (тарханы, яргучины) обладали иммунитетом и назначались ханской администрацией. Когда сформировался государственный строй Золотой Орды, появился и специальный судебный орган – Яргу.

В общем монгольское законодательство говорит о раннефеодальном периоде этого кочевого государства.

Великая Яса не являлась единственным источником права монгольского общества. В обществе действовали юридические сборники, например, в книге «Сокровенное сказание» – летопись монгольского народа. Приказы, распоряжения и административные решения сохранились в ярлыках ханов. Другое название ярлыка – «пайзца» (табличка). Родовые и племенные правонарушения рассматривались в обычном праве. В XIV в. в монгольском обществе стал распространяться ислам и мусульманское право (шариат).

Исламский суд в Золотой Орде. На территории Золотой Орды ислам распространился в XIV в. Первоначально исламский суд ограничивался семейными и религиозными делами мусульман. Позднее была сформирована судебная система во главе с верховным судьей – кади, которому подчинялись судьи – кадии. Мусульманские судебные органы сосуществовали с монгольским судебным диваном – яргу и судьями – яргучинами, основывавшимися на обычном праве и Великой Ясе. Со временем мусульманское право вытеснило монгольское, и основным источником права стал Коран.

В главах (сурах) Корана и в сборниках (Хадисах-Суннах) раннесредневековых теологов сформулировано мусульманское право – Шариат. Эти нормы, не изменявшиеся в течение времени, кодифицированы в особом порядке – не по отраслям права, а в построении жизненного пути мусульманина – от рождения до смерти. Поэтому Шариат означает «надлежащий путь жизни», включающий в себя нормы права, морали, религии и т. д. В общем, шариатский суд строится на частном праве. Шариат основывается на тщательно разработанных в IX–XII вв. своде правил – «фитх» и характерных суждениях по аналогии с Кораном и прецедентами – «кийас». Фитх и кийас мусульманские судьи называют принципами шариата. Лейтмотив исламского правосудия здесь сформулирован в словах: «Оплатой за зло пусть будет соразмерное ему зло. Но кто простит и примирится, тому награда от Бога» (Коран, сура 42:38).

Суд по нормам шариата должен быть объективным, взвешенным и различать все стороны преступления, в том числе субъективные. Особое значение придается судьям, их квалификации, беспристрастию и личным качествам. В рассмотрении конкретных дел и принятии решений суд основывается на сформулированных в шариате правах и обязанностях правоверного (т. е. исповедывающего ислам). В соответствии с изречениями в сурах Корана деяния подразделяются на разрешенные («халал») и запрещенные («харам»).

В соответствии с тяжестью преступления или проступка законодательство определяет наказание: смертную казнь, отсечение руки, тюрьму, порицание. Вместе с определением наказания шариат полагает, что общество также несет моральную ответственность за то, что не смогло предотвратить или предупредить преступление. Исходя из этого, в исламе используется социальная профилактика правонарушений (жертвы в пользу малоимущих, взаимопомощь, общинность). Вместе с тем, в уголовном праве шариат отличается строгостью мер наказания, особенно идущих в противоречие с устоями общества.

В гражданском праве шариат исходит из неприкосновенности частной собственности. Обязательственные отношения строятся на взаимном согласии сторон, запрещают закабаление и ростовщичество (Коран, сура 2:276). Шариат обязывает мусульманина исходить из милосердия и поощряет помощь нуждающимся (Коран, сура 33:32, 33).

В семейном праве шариат исходит из мужского превосходства (Коран, сура 2: 228), полигамии (многоженства) (Коран, сура 4:3), ограничении прав на развод (Коран, сура 2:231). В нормах семейного права мусульманские правоведы рассматривают опекунство (Коран, сура 2:233) и наследственные, в том числе обязательственные отношения, рассматриваемые в других системах среди гражданского права.

Кроме того, в шариате рассматривается исламская этика и мораль в единстве с исламской верой. Поэтому преступления против религии считаются в мусульманстве наиболее опасными преступлениями. Несоблюдение обрядов жизненного цикла, ритуалов, правил поведения в обществе влечет за собой тяжкое наказание, в том числе смертную казнь.

Нормы шариата, рассмотренные здесь абстрактно, необходимо привязывать к условиям конкретного исторического периода и общества. А в своей исторической конкретике монгольское общество знало, глубокое социальное расслоение и эксплуатацию, произвол властей. Кроме того, многие положения шариата и Великой Ясы прямо противоречили друг другу.

Способы решения таких противоречий были следующие:

– редактирование Великой Ясы сообразно шариата;

– разграничение компетенции шариата и обычного права.

Действительно, в исламских странах стали изучать Ясу, имелась практика приспособления монгольского закона к шариату. Но на Северном Кавказе получила распространение практика разделения компетенции шариата и правовых обычаев (к которым при некоторых условиях можно отнести и Великую Ясу). Общественную жизнь мусульман наряду с шариатом регулировали нормы обычного права – адата. Поэтому в монгольское время получил развитие правовой плюрализм, то есть одновременное действие в едином правовом пространстве шариата и обычного права. На практике, шариатский суд старался не вмешиваться в решения, принятые по обычному праву.

Обзор монгольского права по Великой Ясе и шариату имеет значение для выявления общественных отношений и политического устройства народов, заселявших Дон и Северный Кавказ в ордынское время.

Суд и процесс средневекового Дагестана. Основным источником права здесь были Постановления Кайтагского уцмия Рустемхана, сохранившиеся в манускрипте XVII столетия, но уходящие корнями в XV в. и даже в более ранний период. Можно сказать, что он относится не только к новому времени, но к средневековью.

В кайтагском обществе Дагестана доминировал состязательный процесс (ст. 99 Постановлений). Различия гражданских и уголовных дел не прослеживается. Процесс мог начаться только при наличии жалобы потерпевшего или истца (ст. 73). В досудебном порядке сторонам предоставлялась возможность примирения, что специально оговаривалось в ст. 37, 76. Порядок мирового соглашения сторон назывался масагат и заключался в следующем. Родовые старейшины (карты) тяжущихся или конфликтующих сторон сначала пытались как то договориться между собой. Если усилия авторитетов не приводили к мировому соглашению, стороны обращались к беку с просьбой созвать суд. Суд бека был основной судебной властью и обладал большими полномочиями, чем традиционный суд старейшин (картов) родовых общин (тохумов). Четкого разграничения компетенции суда еще не было, но с XVI–XVII вв. без санкции бека суд не созывался. Более того, при рассмотрении дел, важных для всего общества, присутствие бека было обязательным. Если бек не считал необходимым присутствовать на суде, он должен был дать санкцию кадию обратиться к тексту «Постановлений».

Итак, состав суда был традиционным для раннегосударственного общества (феодал, судья, старейшины). По древним традициям суд проходил под открытым небом, а не в помещении (чтобы видел Бог). Во время судоговорения сторонам предоставлялась очередная возможность масагата, после чего заслушивались поочередно истец (или сторона потерпевшего), затем ответчик (ст. 21, 37, 76). В случае необходимости приглашались свидетели (тусевы). В «Постановлениях» говориться о 7 тусевах, но на практике свидетелей могло быть больше (ст. 30). Тусевы определялись судом, поскольку свидетельские показания принимались только от полноправных членов общества, известных своей честностью. Тяжущиеся стороны и свидетели должны были дать очистительную присягу. При этом «Постановления» предписывали иммунитет присягнувшим на суде, о чем говорит целый ряд статей (73–75, 84), а содержание института присяги иногда несло языческий оттенок «символики права». Последний факт говорит о том, что суд старейшин с присягающими сторонами имел место еще до установленного Рустемханом порядка.

Исследовав обстоятельства дела, суд принимал решение, обязательное для сторон. Если одна из сторон отказывалась выполнять решения суда, виновный мог быть изгнан из общины. Исполнение судебных решений возлагалось на бека (ст. 98). Следовательно, бек наделялся административной властью, а при отсутствии аппарата исполнения судебных решений должен был обладать авторитетом. Кроме того, на уцмия была возложена обязанность сбора судебных пошлин и штрафов. Часть собранных денег Рустемхан оставлял себе, другие части полагались картам и кадию. Бек осуществлял еще и функции надзора. По крайней мере, этого требовали заключительные положения закона.

В качестве самостоятельной процессуальной меры можно рассматривать обычай барамты. По сути, барамта являлась своего рода ордалией, восходящей к первобытному строю. Если суд не мог прийти к однозначному решению или бек не мог исполнить решения суда, истец или пострадавшая сторона считала себя в праве добиваться справедливости самостоятельно. Самосуд тохумов, как было рассмотрено выше, перекликался с гражданским и уголовным правом. Барамта, без сомнения очень древний и устоявшийся обычай, поскольку политическая власть могла только ограничить барамту, но не отменить ее.

Относительно обвинительного процесса в джамаате можно сказать, что он только зарождался и был возможен лишь при очевидном преступлении против всего общества (поджоги, измена и т. д.). Но и в таком случае требовалось наличие жалобы кого-либо из общинников.

Процесс в кайтагском обществе времени Рустемхана несколько отличался от имевшего места по данным этнографов права XIX в. Более того, в источнике можно выявить архаичные нормы, восходящие к домонгольскому времени, множество аналогий с золотоордынским правом, а также нововведения шариата.

При этом демократические традиции общинного суда со свидетелями восходят к первобытному строю и имеют много аналогий с судом алан и автохтонных народов. Суд бека (как и сам тюркский титул) имеет много общего с положениями Великой Ясы и процессуальным правом кочевников Северного Прикаспия. В степных улусах, оставшихся после распада Золотой Орды доминировал суд беков (беев, мурз и других владетелей). Суд Кадия, присяга на Коране, клятва Богом, наличие на суде текста «Постановлений» и др. соотносится с шариатским судом. Другое дело, что наличие в процессуальном праве трех составляющих должно было исходить из законотворческого процесса, наличия квалифицированных исламских юристов, отражать достижения культуры и социально-экономического развития Дагестана.

В силу названных факторов, нормы и институты кайтагского процессуального права можно датировать XII–XVI вв., а кодификационные изменения устных адатов XVI–XVII вв.

Суд у казаков в Войске Донском в период его становления (в основном, это относится к новому времени) находилась в руках выборного общественного органа – казачьего круга. Исходили на суде из обычаев, применялись самые разнообразные досудебные примирительные процедуры. Судебной властью наделялись старейшины (по незначительным преступлениям или проступкам), правом суда обладали атаманы. Иногда атаманы призывали стариков для помощи при рассмотрении дела. Опять же применялись досудебные примирительные процедуры, как до суда, так и его процессе. Если атаман и старики не могли решить дело, необходимо было ездить на суд в казачью столицу – в Черкасск (Старочеркасск), где у казаков был главный суд, своего рода, высшая инстанция. При этом тяжущиеся должны были добраться до главной казачьей станицы одном каюке (лодке).

Был у казаков и первобытный обычай самосуда, но он применялся по отношению к конокрадам и устраивались они либо самими потерпевшими, либо членами их общины, то есть имелись, своего рода, ограничения в самосуде, но зато такие внесудебные расправы отличались суровостью, бывало, что виновных убивали или калечили.

Итак, на протяжении XVIII–XIX вв. В Области Войска Донского (а также у кубанских, терских казаков и в других казачьих краях) появилась судебная структура.

В качестве первой инстанции выступал Суд станичного круга. Станичный суд рассматривал относящиеся к его компетенции гражданские и уголовные дела. Суд Войскового круга являлся высшей судебной инстанцией, он рассматривал дела, выходившие за компетенцию станичных кругов.

Закон «О станичном суде» 1891 г. (и дополнившие его акты 1891–1892 гг.) Говорят об «учреждении станичного суда, который образует: 1) суд станичных судей, и 2) суд почетных судей. Суд станичных судей учреждался в каждой станице. Суд почетных судей – на две станицы, по особому расписанию, утверждаемому войсковыми наказными и наказными атаманами. Судьям присваивался особый знак, с обозначением на нем слов: для станичных судей – «судья такой-то станицы», а для почетных судей – «почетный судья». Знак этот надевается во время заседания суда, а также и в других официальных и торжественных случаях.

Станичный суд собирался как по воскресным и другим праздничным дням, так, в случае надобности, и в другие дни, и при этом: суд станичных судей – не менее двух, а суд почетных судей – не менее одного раза в месяц. Суд почетных судей созывался атаманом той станицы, где назначено его заседание (ст. 46).

Во втором отделении Закона определенны предметы ведомства и пределы власти станичного суда. Станичному суду были подведомственны не пользующиеся особыми правами состояния лица как войскового, так и вневойскового сословия, временно или постоянно проживающая на землях станичного юрта, а также на землях, причисленных к станичному юрту. Также Станичный суд ведал спорами и тяжбами по имуществу и маловажным проступкам. Станичный суд мог принимать к своему разбирательству все споры и тяжбы между подведомственными ему лицами, ценою до ста рублей включительно, как о недвижимом и движимом имуществах в пределах общего станичного юрта, так и по займам, покупкам, продажам, сделкам и обязательствам, по возмещению убытков и ущерба имущества, но не свыше ста рублей. Рассматривал Суд также дела о хулиганстве и незначительных уголовных преступлениях.

В третьем отделении исчерпывающе изложен порядок производства и решения дел не иначе, как по исковому заявлению:

1) по жалобам потерпевшего или его родственников (опекунов);

2) по требованию станичного или хуторского атаманов, и

3) по извещению того, кто был свидетелем проступка, если потерпевший не мог сам принести жалобу.

Четвертое отделение Закона определяло порядок обжалования решений и приговоров суда станичных судей. Так споры и тяжбы на сумму до тридцати рублей решались окончательно судом станичных судей, По делам о проступках приговоры суда станичных судей окончательное решение было прописано в ст. 66, 85, 86–87, 99. В них речь идет о проступках. В пятом отделении рассмотрено исполнение решений и приговоров станичного суда. Окончательные решения и приговоры суда станичных судей, решения и приговоры того же суда, вошедшие в законную силу, а равно решения и приговоры суда почетных судей приводились в исполнение станичным, хуторским атаманом или их помощниками. Достаточно интересно шестое отделение, которое определяет Третейский суд, который рассматривал те же вопросы, что и станичный суд, но исходя из примирения в досудебном порядке дел «спорных и тяжебных на всякую сумму, если с оными не соединено преступления или проступка и не сопряжены пользы лиц, состоящих в опеке, обыватели как одной, так и разных станиц и поселений могут, вместо разбирательства в станичном суде, обращаться к третейскому по совести суду одного или нескольких посредников, выбираемых обеими сторонами по взаимному их согласию». Решения третейского суда объявлялись тяжущимся сторонам и вносились в имеющуюся при станичном правлении книгу решений. Такое решение считалось вошедшим в законную силу со времени внесения в книгу и приводится в исполнение тем же порядком, как и решения станичного суда. Жалобы на решение третейского суда не принимались.

Седьмое отделение определяло порядок отмены решений и приговоров станичного суда. Окончательные решения и приговоры суда станичных судей (ст. 85 и 86) и решения и приговоры суда почетных судей, могли быть отменены областным, войсковым, или войсковым хозяйственным правлением, вследствие просьб, поданных лицами в тех случаях, когда станичный суд: 1) постановит решение или приговор по делу, которое ему не подведомственно (ст. 59–65), или 2) постановит по подведомственному ему делу решение или приговор без вызова к разбирательству участвующих в деле лиц (ст. 70) или же приговорит виновного к взысканию вне пределов компетенции суда. Инициативу об отмене решения суда мог проявить как атаман, так и вышестоящее начальство. В таких случаях дела передавались в суды соответствующей инстанции^[25].

Судебная реформа, которая была проведена на Дону, равно как и другие буржуазные реформы оказали позитивное влияние на социально-экономическое развитие региона.

В Войске Донском были и специальные суды, такие как суд походного атамана (своеобразный полковой военный суд) и суд ватажного атамана (на промыслах). Был у казаков и специфический «суд дружка». Дружок обладал правом суда и расправы за проступки, совершенные на свадьбах.

В результате длительного развития у казаков сложился определенный порядок судопроизводства.

Рассмотрение споров и тяжб станичный суд осуществлял в следующих случаях:

1) по жалобе потерпевшего;

2) по требованию станичного или хуторского атаманов;

3) по заявлению свидетеля проступка, если потерпевший не мог сам принести жалобу.

Просьбы и жалобы могли подаваться самому суду или станичному атаману и по ст. 70 вносились в книгу жалоб и просьб, за исключением экстренных дел, которые рассматривались вне очереди. При отказе рассмотреть дело заинтересованные лица могли подать жалобу станичному атаману.

В назначенный для разбирательства день, стороны, обязаны были явиться в суд лично, а при наличии уважительной причины заменить себя представителем из числа станичников. Свидетели из числа лиц, подведомственных станичному суду, обязаны были являться в суд лично. В случае неявки одной из сторон соблюдались нормы:

1) при неявке ответчика или обвиняемого, суд, по рассмотрению дела, постановлял заочное решение или приговор;

2) в случае неявки истца или неявки обвинителя по делу, которое может быть окончено примирением (ст. 82), суд постановлял о прекращении производства, и

3) при неявке обвинителя по делу, которое не может быть прекращено примирением, дело рассматривалось в отсутствии обвинителя.

Решение суда сообщались не явившейся стороне. По ст. 75 не явившийся по вызову суда, мог в двухнедельный срок со дня сообщения ему заочного решения или приговора суда представить суду удостоверение о причине неявки. Если неявка судом признавалась судом уважительной, дело, по просьбе ответчика или обвиняемого, разбиралось вновь. В случае неявки обвиняемого к вторичному разбирательству суд налагал на него штраф. По ст. 76–77 штраф налагался также на не явившихся в суд свидетелей и доверенных лиц. Стороны, до рассмотрения дела, могли предъявить отвод кому-либо из судей, а вместо отведенного в состав суда вводился запасной судья.

Дела в станичном суде производились словесно, судебные заседания объявлялись открытыми (причем только для станичников), но при совещании суда посторонние лица из присутствия суда удалялись. Специально оговаривалось, что если суд найдет недостаточными показания лиц, причастных к делу, то может сам производить дознания. В уголовных делах допускался осмотр местности при свидетелях и поверку доказательств по просьбе тяжущихся. При рассмотрении спорных дел суд старался склонить истца и ответчика к примирению. Если стороны примирились, то должны были объявить об этом в суде. В противном случае суд решал дело либо на основании заявленных ему сделок и обязательств, либо на основании местных обычаев. Дела в станичном суде решались большинством голосов, а при разделении голосов поровну – голос председателя давал перевес.

Условия мировых сделок, решения Станичного суда записывались в книгу решений и приговоров, объявлялись сторонам и подписывались как ими, так и судьями.

В законе также оговаривался порядок обжалования решений и приговоров суда станичных судей. Так в ст. 61, 85 определялось, что споры и тяжбы на сумму до тридцати рублей решались окончательно судом станичных судей; на решения же суда по делам от тридцати до ста рублей недовольная сторона может принести жалобу в суд почетных судей, которым дело решается окончательно. По делам о проступках приговоры суда станичных судей суд почетных судей мог усилить или уменьшить наказание, назначенное низшей инстанцией. С жалобой к суду почетных судей можно было обратиться как устно, так и письменно в двухнедельный срок, а по искам лиц, состоящих в опеке требовалось также утверждение искового заявления атаманом.

Специально оговаривался порядок исполнения решений и приговоров станичного суда. Ст. 89 определяла, что окончательные решения и приговоры суда станичных судей, решения и приговоры того же суда, вошедшие в законную силу, а равно решения и приговоры суда почетных судей приводятся в исполнение станичным атаманом или его помощником, а когда дело касается хуторянина – хуторским атаманом, под наблюдением станичного атамана, за общею их ответственностью и без особого за то вознаграждения. Возможна была отсрочка исполнения приговора на время не свыше шести месяцев. Частично взыскивалось как движимое, так и недвижимое имущество, приносящие доход. Собственность, не приносящая доход, не взыскивалась. При этом имущество подлежало оценке и продаже, либо передаче истцу при свидетелях и при согласии станичного (или хуторского) схода и на основании Устава гражданского судопроизводства. При обращении взыскания взыскатель должен обратиться в судебное установление, представив копию с решения станичного суда.

Решения станичного могли быть отменены областным, войсковым или войсковым хозяйственным правлением, вследствие просьб, поданных лицами в тех случаях, когда станичный суд:

1) постановит решение или приговор по делу, которое ему не подведомственно;

2) постановит решение или приговор без вызова к разбирательству участвующих в деле лиц;

3) приговорит виновного к взысканию сверх суммы, указанной в иске.

Просьбы об отмене решений и приговоров станичного суда подавались не позднее месячного со дня объявления решения или приговора чрез станичного атамана и удовлетворялось войсковым правлением при наличии нарушений и злоупотреблений суда. При удовлетворении просьбы дело вновь передавалось в суд для повторного рассмотрения.

Отделение шестое закона определяло компетенцию третейского суда по искам на любую сумму, не затрагивающим интересы состоящих в опеке и попечительстве и иных лиц, имеющих право оспорить решение третейского суда. Решения на третейском суде принимались только на основе взаимного согласия.

Решение третейского суда объявлялись тяжущимся сторонам и вносились в специальную книгу решений. Такое решение считалось вошедшим в законную силу со времени внесения в книгу и приводилось в исполнение тем же порядком, как и решения станичного суда. Жалобы на решение третейского суда не принимались.

В общем, казачий Станичный суд был шагом вперед, по сравнению с архаичными судами атамана и третейского суда стариков, которые судили по обычаям, уводящим корнями в Средневековье.