Светлана Степановна Шевчук
Брат
Вот и сегодня отец уже через час тяжело вздыхает, ищет на что опереться, и пропускает беседу миом ушей. Устал. И мама все чаще бледнее и задыхается. Надо на воздух. Да и самой Валентине надо выйти. Есть еще одно праздничное дело, которое надо сделать обязательно. Но родне про это знать не надо. Опять будет ругань.
Валентина быстро собрала сумку с гостинцами и вышла улицу. Быстро, чтобы никто не хватился. Василий стоял возле калитки.
«Уже сколько лет, сам уже в деды годится, а все-также стесняется, как мальчишка, – подумала Валентина». Щемящей волной накатила жалость и кольнуло в сердце горькой иглой любви.
Подошла, обняла, погладила по голове, прижала.
– Опять пил? – Спросила дрожащим голосом.
– Пил. – Не поднимая взгляд ответил.
– Пропьешь всю жизнь, пропадешь ведь.
– Пропаду.
– Держи, отпразднуйте с мамой. Не пей ты сегодня больше. Рождество ведь.
– Не буду больше. Спасибо тебе.
И ушел.
Валентина постояла еще минуту. Проглотила комок и пошла обратно. На пороге стояла сестра.
– Он приходил?
– Он.
– Ты никак не успокоишься? Сто раз уже говорили. Зачем ты с ним нянькаешься?
– Он ни в чем не виноват.
– А кто виноват?
– Ты знаешь, кто.
Было лето, когда Василий прибежал к Валентине в двор. Впервые забежал в дом, не топчась перед калиткой. Испуганный, как маленький ребенок.
– Что случилось? – Выбежала на порог женщина.
– Мать.
– Что мать?
– Умирает. – Выдавил из последних сил. – Умирает и тебя зовет.
Валентина как была в халате побежала к дому Василия.
Старушка лежала в кровати и очень громко дышала. Редко и громко. Как-будто отсчитывала последние минуты жизни. Растягивала их, чтобы успеть.
