Светлана Журавская
Тень, ведомая Богом

– Вот именно об этом и сказано в предсказании моего деда. Я нашел ту, кто принимает свою ответственность и изменит ход вещей.

– Запомни, Эрик, – покачала она головой, – я – никто. Ничего изменить не могу.

– Можешь. – Индеец сложил руки на груди. – Уже очень скоро тебе представится шанс. – Он осекся. – Нам нужно поговорить в другом месте. Предлагаю уйти сейчас. – Девушка криво улыбнулась.

– Я не могу уйти без Зева. Так что давай встретимся завтра.

– Согласен, – кивнул Эрик. – Где?

– Ты же знаешь, где я живу. Вот и подходи туда, как проснешься.

– До завтра, Мария Лазарь!

– И тебе до завтра, Чингачгук! – она не поворачиваясь махнула рукой, поднимаясь по лестнице.

Всю дорогу до зала она ругала себя и в то же время не могла понять, отчего так разговорилась с этим краснокожим. Она уже года три ни с кем так эмоционально не беседовала. Вернувшись к гостям, она довольно быстро нашла глазами в толпе Гэбриэла. Взяв со стола бокал шампанского, Лазарь сделала вид, что уже давно стоит тут у фотографий Уокера и… скучает. Доктор Зев подошел к ней улыбаясь.

– Как проводишь время? Познакомилась с кем-нибудь? – он приобнял ее за плечи. – Ты разуй глаза и присмотрись! Тсс, тут полно холостяков. – Зев явно перебрал с шампанским, и оно ударило ему в голову. Лазарь снисходительно ему улыбнулась. – Знакомься с этими людьми, Мария. Эти люди – вершители мировых судеб. Дружба с ними – это залог радужного будущего.

– Я не хочу разделять с ними свое будущее, доктор Зев. – Она отступила от него на шаг. – Быть может, нам пора уходить?

– Нет, – твердо ответил Гэбриэл. – Я столько о тебе тут рассказывал, так тебя расхваливал. Натан изъявил желание познакомить тебя с кем-нибудь достойным. Стой здесь, сейчас я его найду.

– Гэбриэл, не надо… – поморщилась девушка, когда шеф исчез в толпе.

– Не думал тебя здесь встретить, – услышала она знакомый голос за спиной. – Пригласили все-таки.

Она обернулась, рядом с ней стоял начальник охраны Ротшильда – Вук. Он разгуливал по залу со стаканом виски и многозначительно ухмылялся, разглядывая фотографии и инсталляции, будто ему одному была известна великая тайна.

– Подозреваешь меня в чем-то? – тихо спросила Мария.

– Лишь в том, что ты странная. – Он сделал глоток. – И… непредсказуемая.

– Видел меня лишь однажды, и сразу такие выводы. Да ты эксперт, – парировала Лазарь.

– Видишь вон ту башку… – он указал пальцем на голову царя Лазаря, – знаешь, чья она?

– Под ней написано, – сухо ответила девушка.

– А знаешь, в чем ее сила?

– Понятия не имею.

– Пока она тут, у Сербии нет будущего.

– Ну так и вернул бы ее на родину.

– Зачем мне это? Мои предки и так достаточно сделали для этой прогнившей страны, а как нас отблагодарили? Забвением! Пускай все будет как есть сейчас, они это заслужили. – Бранкович уже изрядно перебрал, и его тянуло на псевдофилософские беседы, которые Лазарь слушать никак не хотелось. Она сделала один шаг к нему ближе и прошептала ему на ухо:

– Если народ забывает своих героев, то, может быть, ты просто подумай хорошенько, они и не герои вовсе, а лишь лжецы, оставшиеся в живых и написавшие свою историю…

Не дожидаясь ответа, Мария пошла в другой конец зала, откуда ей уже с минуту махал доктор Зев. Гэбриэл стоял в окружении тех, кого бы он с удовольствием назвал друзьями, но здравый смысл его каждый раз останавливал. Он широко улыбнулся, увидев приближающуюся к ним Марию, и, поправив сползшие на нос очки, взял слово:

– Господа, позвольте представить вам мою помощницу Марию Лазарь.

– …Добрый вечер, – тихо сказала Мария, оглядывая титулованных особ. Четвертого барона Ротшильда она уже знала, двоих других стариков вживую видела впервые, а вот пожилую женщину маленького роста, с короткой стрижкой и крайне яркой помадой, она видела не раз. Женщина с ухмылкой и плохо скрываемой завистью к молодости и красоте рассматривала Марию.

– Мадам Олбрайт, – заговорил Зев, – позвольте вам представить мисс Лазарь: талантливый врач и моя правая рука.

Мадлен улыбнулась и протянула руку Марии, та ее пожала. Взгляд Лазарь упал на брошку женщины, прикрепленную к темно-синему пиджаку поверх синего длинного платья, – на ней был изображен лев, склонивший голову над костями… своей жертвы.

– Мария, ты уже имела честь познакомиться с четвертым бароном Ротшильдом, а теперь познакомься с господином Дэвидом Рокфеллером!

– Очень приятно познакомиться, сэр! – Мария кратко наклонила голову, соблюдая этикет.

– Ваша фамилия Лазарь, хмм, а ваш отец случайно не Бенедикт?

– Бенедикт, – кивнула Мария.

– Хороший был человек, – поджал губы Дэвид. – Почки, что он мне пересадил, прожили во мне аж двадцать шесть лет! Вы на него очень похожи.

– Спасибо, сэр, – изобразила полуулыбку Лазарь.

– Симпатичные у тебя помощницы, Гэбриэл, – улыбнулась Мадлен. А Мария продолжала смотреть на эту женщину, и сотни мыслей проносились у нее в голове, и каждая требовала немедленного действия. – И какой талант у этой? – она еще раз смерила Марию взглядом.

– О! У нее талант гипнолога!

– Неужели? – Олбрайт отпила из своего бокала. – Почему бы ей не продемонстрировать его нам прямо сейчас?

– Госпожа Олбрайт, – вступил в беседу барон Ротшильд, – не думаю, что это уместно в такой день и в таком месте.

– Да будет вам! – махнула она рукой. – Уокер обожал всю эту мистику, да и потом, его жена работала в Тавистоке, а там, знаете ли, гипноз изучают вдоль и поперек. Ну так что, Мария, моя дорогая, покажешь нам, что умеешь? – Мадлен с явным вызовом посмотрела на девушку.

– Вынуждена вас огорчить, мадам Олбрайт, но я не клоун, и здесь не цирк, – ответила Лазарь, вызвав довольные ухмылки на лицах Дэвида и Натаниэля.

– Даже так… – нахмурилась Олбрайт, которой явно не нравилось своенравие молодых. – Напрасно, – покачала она головой, допивая свое шампанское. – Я бы посоветовала тебе, Гэбриэл, более внимательно относиться к подбору персонала. Прошу меня извинить, господа. – Олбрайт развернулась и направилась к другим гостям.

– Мария, – покачал головой Зев, – как ты могла меня так… подвести?..

На миг ей показалось, что доктор сейчас расплачется.

– Может быть, Гэбриэл, мне стоило нарядиться в шутовской костюм и так сопровождать вас? А вы бы играли на дудке, и я танцевала под нее? – Зев смотрел на Марию по-детски обиженными глазами. – Прошу меня извинить, джентельмены, – обратилась она к Ротшильду и Рокфеллеру, – но если кому-то из вас захочется пройти курс лечения гипнозом, то вы всегда можете связаться с доктором Зевом, и он все устроит.

– Мария! – улыбнулся Дэвид. – А вы не думали попробовать свои силы в Тавистоке? Если вы действительно талантливы, то вам самое место там.

– Никогда об этом не думала, сэр.

– Может, сначала нужно проверить ее в деле, а, Дэвид? – спросил Натаниэль. – Меня как раз уже больше двух лет мучают головные боли и нервишки шалят. Если она сможет мне помочь, дадим ей рекомендацию…

– Думаю, дочка Бенедикта справится, ее отец достал меня с того света. Уверен, его талант передался и ей.

– Ну, тогда мне нечего опасаться и я могу быть уверен, что в Лондон вернусь абсолютно здоровым.

– Я сделаю все возможное, сэр Ротшильд, – кивнула Мария, видя, как поменялось настроение Зева. Доктор был доволен. Такого клиента у него еще не было.

– Придется теперь задержаться в Нью-Йорке, – вслух подумал Натаниэль. – Только вот что, Гэбриэл…

– Да-да? – просиял Зев.

– К тебе в офис я наведываться не стану. Зачем мне лишние слухи… Пускай Мария приходит в мой дом. Да и мне так уютней. Вы ведь не против, мисс? – Лазарь покачала головой. – Вот и отлично. Тогда жду вас завтра по этому адресу в двенадцать. – Он протянул ей визитку.

– Я буду вовремя, сэр. Спасибо за доверие.

Ротшильд и Рокфеллер направились к другой группе гостей.

– Мария, можешь идти домой, если хочешь, я тут задержусь. – Отчего-то Гэбриэл нервничал.

– Что-то не так, доктор Зев? – поинтересовалась Лазарь.

– Как бы твоя дерзость не сыграла с тобой злую шутку.

– Олбрайт всего лишь человек. Ни у кого нет права помыкать другими. Я просто напомнила ей об этом, – передернула плечами девушка. – И вам не стоит пресмыкаться перед власть имущими. Ничто не вечно под луной.

– Так-то оно так, милая Мария. – Он выдохнул, поправляя очки. – Но эти люди могут испортить жизнь и даже больше того.

– Я не боюсь этих людей, Гэбриэл.

– …Не знаю, к счастью ли, к сожалению ли, но ты ничего не боишься. – Зев смотрел в пол и думал о чем-то своем.

– Да. И во многом это заслуга этих вот людей, – прошептала Мария. – Хорошего вам вечера, Гэбриэл.

– Я вызову тебе такси! – встрепенулся он. – Не хватало еще, чтобы моя помощница разгуливала по ночному городу! Тем более когда у нее завтра важная встреча. Все-таки постарайся завтра, мне не помешает реклама в их кругах. Клиентура редеет с каждым месяцем.

– Сделаю все возможное, – улыбнулась Лазарь.

Доктор Зев вызвал такси и проводил Марию до машины, когда та приехала. Девушка села в нее.

– Доброй ночи, Мария.

– И вам, доктор Зев. Постарайтесь больше не пить шампанского, пускай и в память об Уокере.

– В память о нем мне нужно пить пиво… – улыбнулся грустно Зев. – Он его так любил.

– Тогда пейте темное.

Машина тронулась с места, и витиеватым маршрутом таксист-индус повез Лазарь по указанному ею адресу. Видимо, думая, что она не знает захолустного Нью-Йорка, он вез ее самым длинным маршрутом, накручивая центы на счетчик. На его счастье, Мария не возражала против долгой поездки домой. За окном мелькали небоскребы, и тысячи огней озаряли небо над Манхэттеном. На удивление Лазарь, в машине не играла музыка, мужчина слушал аудиокнигу, часто перебиваемую сообщениями диспетчера. Это был не роман, а стихи. Таксист слушал стихи Томаса Дилана, валлийского поэта прошлого века. Их читали разные люди разных возрастов. Глядя в окно, Мария невольно стала вслушиваться в текст очередного стихотворения. Его читала молодая женщина с низким голосом, который мог проложить путь к любой душе.

 
– Не уходи смиренно в сумрак вечной тьмы.
Пусть тлеет бесконечность в яростном закате,
Пылает гнев на то, как гаснет смертный мир,
Пусть мудрецы твердят, что прав лишь тьмы покой
И не разжечь уж тлеющий костер.
Не уходи смиренно в сумрак вечной тьмы… –
 

повторял за женщиной таксист.

Мария посмотрела в небо. Тучи уже разошлись, оголив островок звезд. Девушка вглядывалась в них, будто ища там кого-то.

– Не уходи смиренно в сумрак вечной тьмы… – шепотом повторила она несколько раз. – Остановите здесь, – громко сказала она, вырвавшись из раздумий. Индус неохотно притормозил у тротуара.

– С вас двадцать долларов.

Лазарь молча сунула ему двадцатку и вышла из машины.

Когда такси скрылось за поворотом, на улицу снова вернулись тишина и полумрак. Не было слышно музыки и голосов, и даже из домов не доносилось ни звука. Тенью Мария проскользнула во двор и медленно шла по узкой дорожке. В голове все крутилось стихотворение Дилана. И от каждого повтора сильней щипали глаза, но остановиться было невозможно. Спать не было никакого желания. Мария села на деревянную скамейку под раскидистым дубом. Посмотрев по сторонам и убедившись, что рядом никого нет, она закинула голову назад и закрыла глаза. Медленно вдыхая аромат свежего воздуха, она буквально чувствовала, как уходят из головы накопившиеся дурные впечатления этого длинного дня.

– И что же будет дальше?.. – шепотом спросила она. – Куда ты меня ведешь? Зачем мне эта новая работа, да еще и с выездом на дом?.. Что у тебя за план на меня, а, Бог? – спрашивала она небо не на английском и не на иврите. – Когда ты поделишься им со мной?..

С одной из веток сорвался высохший желтый лист и упал прямо в руки девушки. Она посмотрела на него: он был покрыт тонкой корочкой льда. В ее руках он тут же начал таять, оголяя идеально гладкую поверхность.

– Спасибо и на этом, – улыбнулась Мария, убирая лист в сумку. – Мало кто знает, но листья, упавшие в руки, нужно сохранять, – повторила чьи-то, одной ей известно чьи слова, – это ведь лотерейный билет от самого Бога… – Лазарь снова улыбнулась какому-то воспоминанию. – Чую, завтра будет интересный денек…

Выкурив пару сигарет, Мария наконец-то замерзла и решила идти домой – отогреваться и спать. Зайдя в квартиру, она мельком глянула на монитор компьютера, жившего своей жизнью, и, не увидев никаких изменений, прошла в ванную. Затем вернулась и, достав из сумки листок дуба, положила его на клавиатуру.

Глава VII

Мария проснулась за час до будильника. Неохотно выбравшись из-под теплого одеяла, она невольно поежилась от холода. За окном начинался новый, крайне холодный день. Небо было затянуто серыми тучами, через которые с трудом пробивался солнечный свет. Радовал лишь пушистый снег, опускавшийся на пока еще безлюдные улицы. Лазарь быстро привела себя в порядок, оделась и решила заскочить в одну кафешку близ Центрального парка – позавтракать. Пускай это и была обычная пончиковая от «Dunkin Donuts», но там давали отличный кофе и в такой ранний час не было толпы народа. Нужный автобус подошел, как обычно, в 10.53 и ни минутой позже. До Центрального парка ехал только он.

Добравшись до кафе, Мария взяла кофе, сэндвич с ветчиной и села в самом дальнем углу у окна. Снова погрузившись в свои мысли, она и не заметила, как прибавилось посетителей в заведении. Большинство составляли полицейские, спешащие на службу и запасающиеся пончиками. Они галдели без умолку и явно требовали к себе не просто уважения, но и почитания их «боевых заслуг» в виде с трудом застегивающихся на животе курток.

Лазарь быстрей обычного доела завтрак и поспешила покинуть вдруг ставшее шумным заведение. Выйдя на улицу, она стала искать в сумке визитку Ротшильда. На красивой матовой приятно шершавой карточке с золотым тиснением было лишь имя четвертого барона. На обратной стороне мелким почерком был написан адрес.

– Шестьдесят восьмая улица… – вслух прочитала Мария. – Странный выбор… – покачала она головой.

Нужное место было недалеко от Центрального парка, но за полчаса до него не дойти. Мария поймала такси и направилась по указанному адресу. Без двадцати двенадцать она была на нужной улице, правда, вышла за пару домов до нужного.

– Как предсказуемо, – хмыкнула она, увидев перед собой здание синагоги.

Двери ее были открыты, и возле них толпились люди, что-то бурно обсуждая. Когда Лазарь проходила мимо, к ней кто-то обратился на иврите.

– Не сегодня, – ответила Мария на с трудом расслышанную фразу.

– Приходи обязательно! – крикнула женщина ей вслед. – Здесь все свои!

Пройдя три дома, Мария остановилась у явно старинной постройки дома из красного кирпича, до второго этажа обложенного каменной плиткой. Он был похож на английский особняк. В нем не было ожидаемой роскоши, но от него веяло статью, историей и силой. За невысоким забором просматривался небольшой сад в немного запущенном состоянии, но и это не портило общего впечатления. Был там и маленький фонтан, и даже столик со стульями. Все это было покрыто толстым слоем снега. На узких воротах по разным сторонам стояли две цифры – 12 и 14. Рядом с домом были припаркованы три автомобиля с тонированными окнами и явно пуленепробиваемыми стеклами. На домофоне была видна лишь одна кнопка, все остальные были смазаны. Без долгих раздумий Лазарь нажала на нее.

– Кто? – спросил мужской голос.

– Мария Лазарь.

Молчание. Через пару секунд замок щелкнул, девушка вошла внутрь.

Пройдя по узкой дорожке к дому, поднявшись по трем ступенькам, она постучала в тяжелую дверь, украшенную искусной резьбой с замысловатыми изображениями.

– Доброе утро, мисс Лазарь, – открыл дверь дворецкий. – Спасибо, что пришли раньше.

– …Да, на целых десять минут. – Девушка вошла в дом. Ее пальто и шарф забрал дворецкий. Из комнаты напротив вышел уже знакомый ей Вук Бранкович с кружкой кофе в руках.

– Признаться, меня начинают напрягать встречи с тобой, – тихо сказал он и сделал глоток.

– Разве тебе не положено проверять людей, которые приходят в этот дом, в гости к твоему господину? – с улыбкой спросила Мария.

– Техника последних лет отлично справляется с этой задачей. – Он кивнул на датчики, расположившиеся над дверным проемом. – Кроме твоего острого языка, оружия у тебя нет. И меня это вполне устраивает.

– Вот и славно, – натянуто улыбнулась Лазарь.

– Никогда не понимал смысла работы психологов. Зачем вы вообще нужны?

– Поделись своими соображениями, Вук. – Мария подошла к зеркалу и сделала вид, что поправляет прическу. – Ведь твое понимание предмета имеет величайшую ценность для мира.

Бранкович все никак не мог понять, откуда у него к этой незнакомой женщине столько ненависти, но один ее вид заставлял его пульс учащаться, будто перед ним стоял его истинный враг. В глубине души он ждал малейшего повода, чтобы убить ее, задушить собственными руками.

– Прошу прощения, что прерываю вашу беседу, – вернулся в прихожую дворецкий, – но барон Ротшильд готов принять вас, мисс. Следуйте за мной.

Мария послушно пошла за ним на второй этаж. Вук проводил ее недобрым взглядом. Дворецкий довел ее до третьей двери и, постучав в нее, открыл.

– Мисс Лазарь, сэр.

– Да-да, спасибо, Мартин, – ответил барон, не вставая из-за стола. – Доброе утро, Мария!

Девушка вошла в просторный кабинет, по периметру обставленный книжными шкафами до самого потолка. Под потолком свисала хрустальная люстра, переливающаяся всеми цветами радуги. Резная мебель, инкрустированная драгоценными камнями, казалась музейными экспонатами, а не предметами интерьера. Паркетный пол покрывал ковер с вышитым на нем крайне замысловатым и переполненным символами фамильным гербом Ротшильдов.

– Здравствуйте, сэр! – слегка наклонила голову девушка, подходя ближе к столу в обход ковра.

– Хмм… спасибо, – улыбнулся барон, смотря на ковер, потом переводя взгляд на удивленную Лазарь. – Давно не встречал людей, которым бы не хотелось потоптаться на нашем фамильном гербе.

– При всем уважении, сэр, но зачем он тогда лежит на полу?

– Так легче разглядеть истинные намерения человека. Присаживайтесь, хотите кофе? Я, знаете, не могу жить без кофе.

– Не откажусь, – скорей из вежливости, чем от желания выпить кофе ответила Мария. Ротшильд нажал на одну из многочисленных кнопок, встроенных в стол. Тут же пришел очередной слуга и принес поднос с двумя чашками из белого фарфора и большим кофейником.

– Дальше мы сами, Майк, – снисходительно сказал барон. Дворецкий поставил поднос на специальный столик и поспешил покинуть кабинет. – Итак, – занялся розливом кофе по чашкам Натаниэль, – как проходит сеанс? Я, знаете ли, с гипнозом не сильно знаком… во всяком случае, лично. – Он то ли крякнул, то ли хмыкнул с улыбкой.

– Это вовсе не то, что показывают в кино, – мотнула головой Мария. – Посредством гипноза человеку легче погрузиться в самого себя, вспомнить что-то давно забытое, например, осознать причину своих тревог. Это не то, что вам прикажут выйти в окно, и вы выйдете.

– Не будет как с Мерфи? – с хитрецой посмотрел на нее Ротшильд. – Не убью очередного Уокера я после сеанса? Не брошусь под автобус после этого, а? – шутил старик.

– Если бы гипноз действительно обладал такими возможностями, думаю, военные давно бы вооружились армией гипнотизеров, – пожала плечами девушка.

– И то верно. – Он поставил перед Марией чашку кофе и уселся в свое высокое кожаное кресло. – Я привык знать, за что плачу. Поэтому хочу знать о процедуре больше. Не в обиду вам, я уважал вашего отца, у меня нет сомнений в вашей честности…

– Я понимаю вас, сэр, – кивнула девушка. – Вы жаловались на головные боли, как я понимаю, обращение к врачам не дало результатов. Из чего можно сделать вывод, что причина может быть психосоматическая. Сам курс, разработанный доктором Зевом, состоит из нескольких встреч-сеансов. На первой встрече терапевт узнает подробнее о недуге пациента, проводится первичная диагностика. На второй встрече начинается проработка выявленных в диагностике моментов. Так как доктор Зев и я являемся психоаналитиками, то мы прибегаем к различным техникам психоанализа. Проще говоря – вы сами будете помогать себе, я буду лишь направлять вас. Если вы столкнетесь с какими-то барьерами в своем бессознательном, то тут придет на помощь медицинский гипноз.

– И в чем он заключается?

– Полусон, который позволит вам обхитрить самого себя и пройти внутреннюю защиту.

– А вы сможете как-то повлиять на то, что за этой защитой?

– Нет, – твердо ответила Мария. – Я лишь даю вам ключи, а подбираете их к замкам вы сами.

– Звучит интригующе! Люблю иногда покопаться в себе. Всегда хотел знать, кого я вижу в отражении. – Он сделал глоток кофе. – Говорят, зеркало отражает зло. Слышали о таком? – Ротшильд устроился поудобней в кресле. – Можно ли смотреться в зеркало и не стать злом?.. – прошептал он едва слышно.

– Зеркало не отражает зло, оно его создает, – ответила Мария, оглядывая кабинет. Только сейчас она заметила, как много в нем зеркальных поверхностей. – Поэтому в зеркало нужно смотреть мельком…

– Любопытно. Что ж, диагностика? Начинайте. Я весь в вашем распоряжении.

Мария улыбнулась.

– Расскажите мне, на что жалуетесь, для начала, и как давно это вас мучает…

Натаниэль Ротшильд сам не понимал, отчего ему вдруг захотелось поделиться своей историей с дочкой Бенедикта Лазаря. Мария внимательно слушала, делала какие-то пометки в своем блокноте. Иногда улыбалась, когда того требовала ситуация, но неохотно. Старик не рассказывал ничего необычного, и Мария уже давно рассчитала план сеансов и что через пять таких встреч можно будет распрощаться.

– Эх… и после всего, что я когда-либо сделал, я, знаете ли, отлично сплю. Как младенец! О чем это говорит?

«Об отсутствии совести», – подумала Лазарь.

– О хорошем психическом здоровье, – снова улыбнулась одними губами девушка.

– Итак, каков диагноз? Мне можно помочь?

– Конечно, можно, сэр. Я думаю, пять сеансов, и вы разберетесь в своих головных болях.

– Было бы неплохо. Еще бы я не возражал вспомнить и не забывать дату рождения моей жены. – Он засмеялся.

– Мы что-нибудь придумаем, – ответила Лазарь, поднимаясь с места. – Когда вам будете удобно встретиться со мной вновь? – вежливо поинтересовалась девушка.

– Так-с, сегодня у нас пятница… Хмм, – думал он вслух, – в понедельник в это же время.

– Хорошо. Тогда до понедельника, мистер Ротшильд.

– В этих стенах можете звать меня Натаниэль. До свидания, Мария!

После этих слов он тут же потерял ко всему происходящему интерес и погрузился в чтение утренних газет, даже не проводив гостью взглядом. Лазарь вышла из кабинета и спустилась на первый этаж. Внизу ее уже ждал дворецкий с ее пальто и шарфом. Он помог ей одеться.

– Хорошего вам дня, мисс, – сказал он, открывая дверь. – До свидания!

– До свидания…

Выйдя на улицу, Мария посильней укуталась в шарф, поднявшийся ветер пробирал до самых костей. Она вышла за ворота и повернула направо. Совсем рядом впереди в снежной пелене просматривались холмы Центрального парка. Дойдя до дороги, Лазарь повернула налево и направилась в сторону метро. К ее удивлению, на улице практически не было народу, да и машин попадалось мало. Будто порывистый ветер и метель испугали всех. Правда, продавцов хот-догов не пугало ничто. Они готовы были стоять на холоде и вовсю зазывать народ, прыгая с ноги на ногу, дабы согреться. Мария думала лишь о том, как поскорей вернуться домой и нырнуть в теплую ванну. О встрече с одним из богатейших людей на планете она даже и не думала. Для нее он был очередным пожилым пациентом с многочисленными тараканами и… манией величия. И случай с его психосоматическими головными болями не был чем-то неординарным – просто пациент, просто лишние пять сотен в зарплатном чеке.

Нырнув в подземку спустя двадцать минут быстрого шага, Лазарь долго отряхивалась от снега.

– Да сегодня прям мой день, – хмыкнула она, когда к платформе подошел именно тот поезд, что ехал в сторону Гарлема, – везунчик я… – с долей сарказма прошептала она не на английском языке.

Спустя тридцать минут она вышла на конечной и поднялась на улицу, купив себе горячий кофе в автомате в переходе. Станция метро располагалась аккурат напротив ее дома. Как и в центре, народу на улице не было. Снег застилал дороги искрящимся пушистым ковром. На автобусной остановке рядом с метро сидел, съежившись, высокий мужчина. Его ботинки заметно замело, будто бы он сидел там без движения как минимум час. Мария подошла к переходу, выбросила пустой стакан в урну и хотела было переходить дорогу, как вдруг кто-то окликнул ее.

– Мария! – услышала она уже знакомый голос. Она обернулась, мужчина поднялся с места и пошел в ее сторону. Под двумя шарфами и шапкой, надвинутой на брови, она с трудом узнала «Эрика».

– Чингачгук… И давно тут сидишь?

– Это неважно. Главное, что дождался.

– И?

– Не против пиццы? Тут недалеко.

– Ладно, пойдем, – сжалилась над индейцем Лазарь.

До пиццерии они шли молча, каждый был погружен в свои думы. Добравшись до «Домино», они зашли в маленький и уютный ресторанчик. От тепла на душе становилось легче. Индеец выбрал самый дальний столик в углу, где никто бы не мог помешать беседе.

– Ты бы нас еще в туалетной кабинке усадил, для пущей конспирации, – хмыкнула Мария, снимая пальто и вешая его на плечики.

– Ходят слухи, что туалеты тут не самые чистые.

– Тебе видней, – выдохнула девушка и села за стол. Лениво стянула с себя шарф и положила его на стул рядом с собой. К ним, единственным посетителям, подошла милая девушка с меню.

– Добрый день! Рады видеть вас в пиццерии «Домино»! – сказала она заученную фразу. – Ваше меню, – она положила на стол тонкий буклетик с картинками, – или вы сразу желаете заказать? – официантка вопросительно посмотрела на Лазарь.

– Все, что пожелает этот краснокожий джентльмен, – развела руками Мария. Индеец с ухмылкой посмотрел на нее, затем на немного шокированную такой нетолерантностью официантку.

– Будьте добры, нам пиццу «Мемфис» с курицей, большую, и две большущих чашки горячего какао. – Официантка с бейджиком «Мэри» кивнула и тут же скрылась за прилавком.

– Я смотрю, ты не очень-то следишь за словами. – Индеец снял шапку и положил ее на колени.

– Я просто называю все своими именами, – пожала плечами Мария. – Если тебе обидно слышать правду, то это только твои проблемы.

– В США за такое своеволие наказывают.

– Пусть приходят, – хмыкнула девушка. – Итак, о чем ты хотел со мной поговорить… Эрик?

– О будущем.

– Туманном и бесперспективном?

Индеец улыбнулся. Было в нем столько внутреннего спокойствия, что никакие остроты и подколки не могли вывести его из себя. Он был как скала, которая не склонится ни перед чем.

– Наоборот как раз.

– Ты случайно не глава подпольной организации? Поклонники Усамы? Свидетели Обамы? – перешла на шутливый шепот Мария. – А?

Эрик продолжал улыбаться и рассматривать собеседницу, будто видя в ней что-то особенное, невидимое никому вокруг.

– Я просто индеец из богом забытой резервации, – пожал он плечами. – Волей судьбы сведенный с тобой одним зимним днем.

– Этот обед, как я понимаю, – твоя благодарность за спасенную шкуру?

– Это просто обед, Мария, причем очень вкусный. – Он провел рукой по волосам и вытер со лба растаявший снег. – Помнишь наш вчерашний разговор? – Она кивнула. – Я говорил, что тебе представится шанс все изменить. Это произошло.

– Да ладно? – хмыкнула девушка. – Уже?

– У тебя ведь была сегодня важная встреча. – Пришла Мэри и поставила на стол две чашки с какао. – Спасибо! – Девушке он явно понравился, и она все искала поводов заговорить, но по глазам его спутницы Мэри понимала, что не в этот раз. – Была?

– Врач встретил пациента. В рамках мироздания это очень важно…

– С кем ты встречалась?

– Ты у нас провидец, пролей свет на истину. – Мария сложила руки на груди и откинулась на спинку стула.

– Я знаю, что тебе дал свою визитку барон Ротшильд. – Лазарь улыбнулась губами. – Это он твой новый пациент?

– Брависсимо, Шерлок!

– Ты знаешь, кто он такой?

– Очередной толстосум с Уолл-стрит. Какая мне разница, кто он?

– Помнишь, вчера ты говорила о доме, полном врагов? А ты знаешь, что этот человек имеет к ним ко всем прямой доступ?

– Это очевидно, богачи держатся вместе, – передернула она плечами. – Конечно, они знают друг друга.

– Знать – это одно, а иметь над ними власть – совсем другое. И среди богачей есть те, кто выше других…

– Да, список Форбс в помощь, – всплеснула она руками.

– Мария, послушай меня внимательно, – изменился в голосе индеец, став пугающе серьезным. – Этот человек держит мир на коротком поводке, и это он стоял у истоков твоих и моих бед. Только потому, что у него и восьми его единомышленников есть идея, к которой они идут по трупам невинных людей, ты осталась без дома, без семьи, без родины…

– Что же это за план такой? Дай угадаю: новый мировой порядок? – она недовольно фыркнула. – Сколько конспиративных видео ты пересмотрел на Ютубе? Все небось…

– Уильям Уокер, – произнес имя недавно убитого Эрик, – подручный Олбрайт, цепной псины Клинтона, марионетки Ротшильда… Никто из них не сделал бы и шага без дозволения хозяина. И ты думаешь, что они все не повязаны?

– Уокер, чтобы ты знал, поплатился за свои преступления, – прошептала Лазарь, приблизившись к Эрику. – Он получил по заслугам.

– Согласен, – кивнул индеец. – Но эти преступления была не его идея, он лишь исполнитель.

– Кто ты такой, черт тебя побери? – злилась Мария. – Чего тебе от меня нужно?

– Я твой друг и… проводник по земле моих предков.

– Бред!

– Я знаю о твоем даре, и о том, что нам предстоит сделать, тоже. Это давнее пророчество моего народа, и не нам его менять. Твое негодование также описано и неминуемо…

Лазарь отвернулась и уставилась в окно, наблюдая за падающим снегом. Она все никак не могла сообразить, отчего у нее такая плохая карма, что ей так везет на умалишенных фанатиков.

– Твой дар, Мария, может подчинить его и заставить делать то, что ты захочешь. Ты сможешь осуществить задуманную месть, исполнить мечты павших родных и близких. Вернуть свободу не только своей стране, но и всем.

Лазарь встала с места, быстро надела пальто, взяла шарф и подошла к индейцу. Наклонившись, она прошептала ему на ухо:

– Я не могу осуществить месть. В вашем пророчестве ты этот момент, видимо, проглядел…

– Тебе будет знак, – ответил Эрик. – Ты все поймешь, найдешь свой путь. И вот тогда – ты знаешь, где меня найти…

– Чао! Спасибо за какао! – Мария вышла из пиццерии и быстрым шагом направилась домой.

– До скорой встречи, тень… – прошептал индеец, провожая ее взглядом.

Мария быстро дошла до дома и, зайдя под арку, наконец остановилась. Отдышавшись, она достала из кармана пальто сигарету и закурила. Мысли роились в голове и сменяли друг друга. И на каждую шла жесткая негативная реакция. Марии хотелось закричать и высказать мелькающим образам все, но, как всегда, она удерживала себя от подобных проявлений. С каждым вдохом табачного дыма мысли успокаивались.