Стас Колокольников
Райский поезд
Первый снег хрустел под ногами, словно разговаривая. Казалось, идешь по спине гигантского белого медведя. Сахарная шкура доверчиво терлась о ноги.
− Если райский поезд ушел без меня, значит, будет какой-то другой, −говорил я себе, мысленно уже плюнув на карьеру ритм-гитариста.
Еще раз искать денег на поездку я не собирался. На трамвайной остановке топтались двое: я и человек с гитарным кофром. Он напомнил о недавних творческих планах. Не выдержав, я рассмеялся. Человек посмотрел в мою сторону, мой потрепанный вид явно вызывал недоумение.
− Петя, не состоявшийся ритм-гитарист, − представился я. − А ты кто?
− Кобзарь.
− В смысле певец, играющий на кобзе?
− Во всех смыслах. У меня фамилия такая.
− Куда едешь?
− В Германию.
− На трамвае?
− На самолете. Улетаю сегодня вечером.
− Развлекаться?
− Работать, уличным музыкантом, два месяца перед Рождеством.
− А у меня не получилось уехать.
И я рассказал историю райского поезда для ритм-гитаристов.
− Кто же на райском поезде за доллары ездит, − рассмеялся Кобзарь.
− Точно, − улыбнулся я, − как-то не подумал. А вообще-то, мы все на этой Земле, как на поезде, начиненном взрывчаткой. И конечная станция у всех одна.
− Возможно. Хотя для меня райский поезд − это музыка. В этом поезде, как говорил мой друг, можно не рвать на себе рубашку, чтобы показать, что у тебя есть сердце.
Трамвай подплыл, словно кораблик по белому морю. От него, как от живого, исходило благодушие, и мне стало весело и тепло внутри. Пока ехали, я рассказал историю про одного бродягу. Тот прежде работал в одной из роскошных гостиниц Парижа, разливая вино в погребе, а потом спился и стал бродяжничать, находя, что так гораздо лучше. Напиваясь вдрызг, он пел хриплым голосом одну и ту же арию из «Фауста». По его мнению, это производило впечатление на полицейских, которые должны были думать, что он не простой человек, раз знает оперу.
− Так что, Кобзарь, если будут проблемы с полицией, затягивай оперу, −посоветовал я. − И лучше из «Фауста».
− Выхожу, пора мне, − усмехнулся Кобзарь. − До встречи!
Долго еще я катался на трамвае по кругу, по заснеженному городу с белыми улицами и белыми деревьями. Катался с долгожданным позабытым умиротворением, разглядывая все, как в первый раз. Мне не хотелось выходить, куда-то идти, о чем-то думать и с кем-то разговаривать, хотелось не спеша плыть по белому городу. Видеть, слышать и понимать то, что открывается тем, кто никуда не спешит, не мелочится и не фальшивит. Кто играет жизнь как по нотам, не перевирая ни одну. В таком состоянии понимая, что мир тем уже спасен, и на краю гибели качается лишь его тень. Я катался до тех пор, пока не понял, что трамвай и был моим райским поездом.
