Станислав Петрович Абрамов
Завязать судьбу морским узлом
И 10 лет и 20 лет.
И 10 лет и 20 лет, и каждый год спустя
К субботе первой февраля рождается пустяк:
Собраться, тост поднять за тех, кто ходит по морям,
Косую линию они закончили не зря.
"Нельзя сегодня без морей, – сказал Урусов Герман, –
Житье на этом берегу весьма, ребята, скверное".
Пытался мыло он найти и нитки, не нашел.
О чем советовал внести сатиру в протокол.
Анкета бэмца просит дать по-честному отчет,
Каким манером и почем он прожил этот год,
Какие были у него везухи и потери,
Во что он верует или́, по крайней мере, верит:
В Христа ли, партию, народ, еще во что-нибудь
Со знаком минус зачеркнуть, а с плюсом подчеркнуть.
Интересуется народ сугубо личным мнением
О переходе всей страны к товарным отношениям.
И как ты сам, любезный друг, вписался и вошёл.
Всё это Летописец наш уложит в протокол.
Не знаем, как на небесах ведутся протоколы,
Дабы в учете грешных душ не допустить проколов,
Но бухгалтерия у них налажена ей-ей,
Ведь регулярно каждый год теряем мы друзей.
Итак, друзья, мы вновь.
Итак, друзья, мы вновь на нашем сборе,
Хотя другим заслуженным моментам –
Войне в Чечне, безудержном задоре
Достойных кандидатов в президенты,
Победе СКА в чемпионате снова, –
Наш сбор очков вперёд не может дать,
Но дорог нам и Чижику (Смирнову),
Который ходит в "Метрополь" поспать.
Стол был накрыт и весь вооружен
Закуской содержимого графинов.
Он выглядел вполне на миллион,
За что и был сфотографирован.
Нарезками белела ветчина,
Томатов полушария краснели,
Что на капусты кружевных волнах
Торчали, прямо как суда на мели.
Салаты влажные в разнообразье красок,
С маслинами, как минами, и мясо,
И рыба – то есть всё как на подбор…
Открыть пора традиционный сбор.
Сначала обсудили и решили:
Хернбу́ргу, чью фамилию не мог
Произнести сам Зильберштейн,
Когда Хернбург пришел к нему на док, –
Хернбургу нас в грядущий год
Собрать на месте неизменном!
За это пьем и Чижик пьёт,
Хотя и спит вполне одновременно.
Мы пьём за то, что в Альма-Матер был
Весьма приличный факультет – ЭЛЕКТРО,
Что если он порой кого-то бил,
То бил для повышенья интеллекта.
Поперли как-то Худина за драку
Из комсомола, он теперь директор
Солидной фирмы… Выпьем и за то,
Чтобы накрылась свадебной фатой
Грядущая невеста Комиссара.
Скажите, чем наш Женя не подарок?
Свобода для России не нужна,
Вредит она народному хозяйству,
А нá море четыре из пяти
Аварий от неё и разгильдяйства.
Но Хернбурга фамилия теперь –
Гарантия решения проблем
По части разгильдяйства… Потому
Мы пьём за бодро приходящих в БЭМ,
За возводящих ранчо, как Прокофьев,
Куда грозится БЭМ созвать на кофе,
За тех, кто полностью удовлетворен
Работою, как Лева (Аполлон),
За Чижика, поскольку он без меры
На БЭМе спит с неколебимой верой,
Что каждый тост он должен пить до дна,
И служит этим всем примером нам!
Кто объяснит?
Опять в недоумении народ:
Кто объяснит причину переноса
Собрания на 3 часа вперёд?
Опять (по Вове Худину) заносы?
ПРОКОФЬЕВ:
Есть беспокойство некоторых жён,
По вечерам, мол, в Питере стреляют.
БОЛЬШАКОВ:
Короче, кем, когда вопрос решён,
Никто и никогда у нас не знает.
В. МИХАЙЛОВ
Нас только двое остаются в море:
Урусов Гера, Спиридонов Боря…
Пошёл платить я за гараж на днях,
Там мужики трепались, кто о чем,
Насчет хоккея, в печени камнях,
О том, как бездуховно мы живём…
Народ заговорил о ледоколах,
Которые сегодня на приколах
Стоят на разъедание коррозией,
А те туристов к полюсу завозят.
Один припомнил, с кем во время оно
Он льды ломал, в каютах выпивал…
Когда мелькнуло слово "Спиридонов",
Я извинился и в беседу встрял.
Один дедуля в элегантном стиле
Представился Петровым, "ЦимлянскГЭС".
А знаю ли Акулова, спросили.
Обоих братьев, я ответил, – йес!
– Урусов Гера? – Кто ж его не знал?
Недавно на машине АвтоВАЗа
Он лихо по Мурма̀нску рассекал.
ПРОКОФЬЕВ (ТОТОША):
Я самый старый. Даже Большакова
Старее, чтоб вы знали, на два дня.
Но у меня, у казака̀ с Ростова
Ещё крепка душевная броня.
– Заслуги несомненны у Тотоши,
И в нашей ограниченной среде
Пускай он будет Старою Галошей
Пока Потёмкин неизвестно где.
СМИРНОВ (ЧИЖИК):
Собранию отвечу без вранья:
Всегда ориентация моя
Была и продолжается нормальной.
В “Неве-электрик” сын мой – Генеральный,
А я простой специалист при нём,
Вот так работаем и так живём…
АКУЛОВ:
Я доложу про грустные дела:
Моя собака Клёпа умерла.
Но радостей имею в жизни тоже,
Любимая жена меня моложе
И здоровее на пятнадцать лет,
Претензий к мужу у супруги нет.
СМИРНОВ – ЧИЖИК:
Прошу добром товарища, который
Меня заносит в протокол сейчас:
Не ради сна являемся на сборы,
Вот я сижу, не закрывая глаз.
В.МИХАЙЛОВ-ПАН СПОРТСМЕН:
Боб Спиридонов нам прислал рапорт:
Ушел с морей, пройдя вокруг Земли
15 раз (чтоб все мы так могли!).
Уйдя с морей, пока здоров, как Слон,
Не пьёт “Виагру”, варит самогон.
РАЧИНСКИЙ:
Как прежде, проектируем суда.
Нам выдают зарплату – иногда.
ВЕЛИКИЙ:
Тружусь над производством сигаретным,
Но главное – мой сын зовется Петя.
Прогнозам вопреки.
ПРЕЗИДЕНТ ЩЁГОЛЕВ:
Прогнозам Летописца вопреки –
Не доживём и всякое такое –
Явились (хоть и в прошлом) моряки,
За это предлагаю выпить стоя!
КОНДРАШОВ:
Я за одним столом с профессорами
Сижу и благодарность шлю судьбе…
ИЛЬИН (УТКОНОС, ПРОФЕССОР):
Кончай вокруг стола ходить кругами
Давай-ка, Гриша, лучше о себе.
КОНДРАШОВ:
Что обо мне, покуда всё нормально.
Со мною 8 человек на Дальний
Восток послала прямо Мореходка.
Сейчас осталось только двое, вот как.
Я и Косицын – ходим за грибами,
Берем с собою шахматы…
ИЛЬИН:
Грибы
Мы складываем в шахматную доску?
КОНДРАШОВ:
Белицкого в Находке повстречал
Он мне тогда решительно сказал:
"Я далеко хочу послать весь Дальний!"
И больше с ним ни разу не встречались.
Наверное, он всё-таки послал…
ИЛЬИН (УТКОНОС):
На наших встречах замечаю вдруг,
Как только стал я доктором наук,
Одновременно – реже Утконосом,
Зауважали что ли?..
БЭМ:
Нет вопроса!
ПЛЯСУНОВ:
Пенсионер, решился на коварство,
Чтоб не платить аптекам за лекарства
Хожу на лыжах, а не по врачам,
Под душем обливаюсь по утрам.
ПРОКОФЬЕВ:
Хочу обратно свой вопрос поднять,
Который раздувался напряжённо:
Когда мы будем тёток приглашать?
Я говорю, товарищи, о жёнах,
А не о тех, что на брегах Невы
Встречаете как бы случайно вы.
Отличное решение задачи –
Недавно Брюк закончил стройку дачи.
ХЕРНБУРГ:
По сауне завершены труды,
Почти готова, только без воды,
Прошу принять участие в достройке
Желающих. И поднимаю тост –
За нас, коллеги, за маразмостойких!
БЕРЕЗИН:
Как нынче мореходам выживать?..
Прочтя за экономику навалом,
Советую скорее покупать
На большегрузном рынке самосвалы.
ТРУТНЕВ:
Я в самосвалах не секу пока,
Но если обратимся мы к ПК,
Могу вас в этом смысле успокоить:
Три-Пентиум сегодня брать не стоит.
В. МИХАЙЛОВ:
Припоминаю, как на первом курсе
Я в первый раз явился в экипаж
Зал – кубрик, где двухъярусные койки.
Для скромных мальчиков – второй этаж,
А первый – тот естественно для бойких,
Для тех, кто смачно поливают матом.
Ну, думаю, куда же я попал…
Потом мне стало ясно, что ребята
Застенчивость посредством матюгов
Пытаются от посторонних скрыть,
Особенно Картошкин (Юдаков).
ВОЛКОВ:
По жизни я, наверно, Комбинатор,
Такой же точно, как Борис Осокин:
Мы с ним распределеньем поменялись,
Он приземлился во Владивостоке,
А я в Архангельске взамен него…
Женился трижды, только и всего,
В чем извлекал житейские уроки.
НЕБРОЕВ:
Конструктор я и плюс – на саксе дую
За деньги, на кладбищах побывал
Почти на всех и знаю ритуал,
Довериться мне можете вслепую.
СПИРИДОНОВ:
Наш Лебедев в Мурма́нске стал публичным,
Возглавил фирму Интерброкер лично,
Известной нам улыбкою сверкая.
Наивным северянам предлагая
С экрана телевизора вносить
Полсотни баксов на благое дело,
А тех, кто возражал ему несмело,
Неподражаемым приёмом классик
Клал на лопатки: Вам-то принцип ясен?
21-й век.
21-й век – младенец,
ни новейшею Голгофой
Ни войною мировою
не явился в полный рост,
Не отметился приличной
потепленья катастрофой,
То ли дело ещё будет
по расположенью звёзд!
А покуда мореходы
собираются на вечер,
Узнавая, что курилки
как-то живы до сих пор,
И о том, что неизменным
остается место встречи,
Во вселенском закоулке,
где стоит Гостиный Двор.
Мореплаватель Урусов
угостил не магазинной,
А домашнею вишнёвкой
полутрезвых молодцов,
И когда прольёшь на скатерть,
получается картина,
В красном море пароходы
из солёных огурцов.
Дробно клацает зубами
между тем профессор Гоша,
Есть проблема наведенья,
баксы Гоше подавай
Для имения квартиры
нужен кредитор хороший,
А всего-то хочет Гоша,
чтобы был семейный рай.
На вопросах и ответах
мы отводим души что ли.
Например, Хернбу́рга спросим:
по мячу он также бьёт?
И ответит Брюк добрейший,
в современном волейболе
Он ещё ударить может,
но не понимает счет.
Ну, и хрен бы с ним, со счетом,
нам тем более до фени…
Тот, кто хочет, пусть гордится
тем, что он ещё и может.
Кто не может, пусть хотя бы
извергает страстный стон.
В состоянии Неброев
посадить нас в царской ложе,
Потому что он в оркестре
самый главный саксофон.
Чем Великому гордиться?
Сына он назвал законно –
Петр Великий – мы с ним вместе
этой гордостью полны.
Плясунов – гордится курткой,
в океанах просоленной,
Всюду лычки и значочки,
якоря и галуны.
Взять Михайлова Вадима.
Как нам парнем не гордиться
Начал он с пеленок шибко
бегать вдоль и поперёк,
Так что до сих пор не хочет,
ну, никак остановиться…
А в запамятное время
в чемпионы выйти смог!
Чего мы только?
Чего мы только не припоминаем
На вечеринках БЭМа заседая?!
Степан Рачинский поминает Ника,
Что был для нас большою закавыкой,
Для Лебедева Юлия – особо.
Но здесь была замешана особа.
Она на теплоходе "Украина"
Буфетчицей работала, и Ник
В нее влюбился, как простой мужик!
А Юлик приглашал ее на танцы,
Тут вам не схемы станций и подстанций!
По танцам к.т.н. был не силен,
Но на зачете отыгрался он!..
Судьба доценту вскоре отомстила
И на лихой буфетчице женила…
БЭМ оценил, что это очень мило,
И тост "За наших женщин!" пропустил он.
ТУЛИВЕТРОВ:
Просил Туркевич, чтобы разузнал,
Куда ушел электроход "Россия".
Взяв справку в пароходстве, отписал
По телеграфу я слова такие:
БОЛГАРИЮ РОССИЯ ДЯДЯ.
И вдруг ко мне какой-то тип подходит
И с мрачной подозрительностью глядя:
– Я полагаю, здесь шифровка вроде?
Позвольте объясниться, что за Дядя.
Я объясняюсь, правды не тая,
Что Дядя с Мореходки – это я
– А почему Болгарию Россия?
– А потому что с якоря снялась.
– Понятно, только ребусы такие
Чтоб видел, Дядя, я в последний раз.
ХЕРНБУРГ:
Припоминаю, как стоял с винтовкой
Я на посту у Северных ворот.
К трем ночи стало на душе неловко:
А вдруг в четыре сменщик не придёт?
Услышал очень кстати, между прочим,
Вдруг звякнул на кольце трамвай рабочий,
Ружье – в кусты, на колбасу*вскочил
(*Рукав пневматического тормоза)
И вскоре в экипаже был на месте.
А там, не зная ни стыда, ни чести,
Мой сменщик преспокойненько давил.
Я говорю ему: "В кустах ружьё,
А ты, сурок, всё дрыхнешь, ё-моё!"
Уснул и я. Всё обошлось нормально.
Но сознаюсь, поступок криминальный.
И БЭМ решил: за это выпить стоит,
Решительность, она чужда застою.
Не зря наш Брюк – ответственный Регистра
За дисциплину: все решает быстро.
Вадим Михайлов говорит: "Имею:
Я в жизни все, что мне необходимо:
Машину, дачу и семью в придачу,
Устойчивый вполне домашний климат,
По заграницам бегаю ногами,
Но если честно, если между нами,
Мне не хватает нового чего-то,
А так порою лишнего охота!
И хочется, и колется – двояко…
Кому нужна хорошая собака?
Уолш-терьер. Нам дочка притащила,
Моя собака с нею не ужилась,
Приходится раздельно их держать,
Поочередно с сучками гулять…
Кому нужна хорошая собака?"…
Каков наш чемпион? Грустил о лишнем,
Но только ниспослал ему Всевышний
В лице уолш-терьерской морды
(Не абы что, породистая сука),
И он в кусты, как та винтовка Брюка!
Как Дима Воложанин поживает?
Он отвечает, сносно поживает,
Вполне прилично поживает, но
На Кубе он бывал давным-давно
Недалеко от пляжа Вераде́ро,
Купаясь в море с ластами без меры,
Кажинный день купаясь в море, дабы
Побольше наловить к обеду крабов.
И вот спустя годов немало, что же
Читает, мирно на диване лёжа?
В его заливе (рядом с Верадеро)
От стай акул несчетно гибнут люди.
Он испугался, кто его осудит?..
В. МИХАЙЛОВ:
Случилось мне однажды написать
О Маринеско в местную газету,
Где в честь героя предложил назвать
Одну из улиц, а конкретно эту –
"Строителей", где доживал подводник.
Но мне они ответили, сегодня
Строители вполне достойны улиц,
Они вон сколько зданий завернули!
А Маринеско, хоть и потопил
Немецкий пароход, в тюрьме сидел,
У нас напрасно никого не содят…
Но времена переменились. Вроде.
Есть улица. И есть доска на доме
Мемориальная…
– Я этот дом купил
Для фирмы, утепляющей дома, –
Нас Дима Воложанин изумил, –
Горячая сенсация весьма.
Вот мы сидим спокойно с разговором,
А среди нас крутой авторитет,
Дома скупает запросто который,
И там всего через десяток лет
Он станет вроде экстра-футболиста,
А может быть, и графа Монте-Кристо,
Большой сюрприз, как говорят в кино,
Не выпить за подобное –грешно!
БЭМ-2003. 1 февраля.
Санкт-Петербург. Ресторан "Метрополь".
В таре прозрачной блестит алкоголь,
Нет замечаний по части закуски,
Что не всегда совпадает по-русски.
АРХИВАРИУС-ЛЕТОПИСЕЦ:
Есть сообщенье по экстренной линии!
Наша заявка принята Гиннесом!
БЭМ:
Мы рекордсмены в количестве встреч?
АРХИВАРИУС:
Нет, по количеству нам не усечь.
В штате Огайо имеется класс
Встретился больше, чем 70 раз!
Ныне 12 почти что живые,
А мужиков-то из них только двое.
Двое из дюжины, вот ведь какое
Соотношенье, совсем, как в России.
Наша надежда – длиной протоколов
Надо обштопать огайскую школу!
В. МИХАЙЛОВ (Историческая справка):
Так получилось, на встрече одной
Гера Урусов был вместе с женой,
С первой, известной народу как Сима.
В оную Симочку неодолимо
Вперился парень не нашего братства.
Гера не вынес, полез разбираться.
Он ведь Шакирович, смелый и гордый…
Только нас было тогда маловато
И несомненно чужие ребята.
Нам превосходно б начистили морды!
Как-то смогли это дело замять…
Впредь порешили, чтоб женщин – не брать!
ГРЕЦОВ (КОМИССАР):
Я убегаю на лыжах, как прежде.
Но замечаю: в той самой одежде
По ощущению что-то неладно:
Стало при минус пятнадцать почти,
Как раньше было при тридцати.
РАЧИНСКИЙ:
– В нашей проектной чудо-конторе
Всех разделили на две категории
В смысле достойной прибавки к зарплате.
Я получил, например, в результате
Больше на тридцать с полтиной рублей,
То есть работать ещё веселей.
ПЛЯСУНОВ:
Мне подарили отличные лыжи.
Стал регулярно ходить в эрмитажи,
Где изучил рококо и барокко. …
ХЕРНБУРГ:
Прямо на лыжах являешься? Во как!
БЭМ:
Значит, выпьем за этих,
Кто изучил и постиг, и достиг,
Что из святых нам завещано книг!
В. МИХАЙЛОВ:
Как-то бегу я Германии вдоль,
И добежал до нудистского пляжа.
В первый момент огорошился даже:
Всюду сплошная немецкая голь.
Думал, нахлынут сейчас впечатленья,
Стану у местных я на подозренье,
Если мужская натура продаст:
– Ахтунг! Не натурал среди нас!
Всё обошлось, и кому это надо
Слишком огромное женское стадо?
Чижик не спит и готов для отчета!
СМИРНОВ-ЧИЖИК-ЗВЕРЬ:
Да, у меня неплохая работа.
Сам проектирую, сам собираю,
Сам получаю…И сам пропиваю.
ЩЕГОЛЕВ:
Был я строителем по кораблям,
Бросил, подался в учителя,
Слесарем числюсь, но в той же системе,
И остаюсь неизменно на БЭМе.
Тут мы решили накладывать пени
Мало ли много, но десять рублей,
Если подпустишь в свои выступленья
Политпросвет. Чтоб не ссорить друзей…
Ровно полсотни на стол я ложу́,
Но кардинально на БЭМе скажу
Всё о сидящих в стране наверху,
Кто из них кто, а ху их них ху! –
РАЧИНСКИЙ:
Что вы все там говорите на сборах? –
Дома с вопросами мне надоели.
Им говорю: говорим разговоры,
В целом о жизни, нисколько – о деле.
Ладно, о жизни, но польза какая,
Кроме вреда алкогольных напитков,
Пусть небольшого, но всё же убытка?
Я, как и прочие бэмцы, не знаю,
Но затаилось в душе подозренье:
Что вам раздумывать, что нам гадать,
Пользы ни капли. Есть только значенье.
БЭМ продлевает собой Альма-Мать.
1975-2003гг.
Моряк
на суше
Ташкент весной конца эпохи
Плюс тридцать пять в тени. Сказала тётя Нюра:
"К приезду вашему пошла температура
На спад. А то за сорок было на неделе.
Мы в махалле своей дышали еле-еле".
На следующий день нам предлагает Лёва:
"Что в этих Лахутях? Поедем в центр новый.
Такие там теперь фонтаны и строенья!
Расчистило простор для них землетрясенье".
"Фонтаны – хорошо, но раньше – Старый город
И шашлычок…"
"Тогда – о чём же разговоры!?"
Автобус "Интурист" как в сказке подъезжает.
Водитель нам кричит: "Маршрутом по трамваю!"
Толпа не будет ждать второго приглашенья,
И мы уже летим в желанном направленье…
Мы наконец в Чорсу, базаре всех базаров,
Дымящемся весной дурманами товаров –
Великих пирамид огурчиков, редиски,
Самсы и голубцов из виноградных листьев …
"Смотри, какой шашлык!"
Но Лёва:"Не спеши!
Хозяин не вложил в товар своей души:
Передник слишком бел…а вот и наш, чумазый,
Одни глаза блестят, поэта видно сразу".
И так засален был, и так был прокопчён,
Что сам бы на шампур мог нанизаться он!
Боюсь, что в мире нет такого языка
Пересказать вам вкус волшебный шашлыка.
Отныне для меня доподлинный Поэт –
Горящие глаза, чудовищно одет…
Могло ли нам тогда во сне дурном присниться,
Ташкент – ни мой, ни твой, а где-то за границей?
24.05.2006
О коньяке.
О коньяке не думай свысока,
Мол, далеко ему до самогона,
А кое-кто считает, что слегка
Он пахнет мылом, правда, благовонным.
Однако ближе к теме загребу
Под Севастополь, там во время óно
Коньяк определил мою судьбу
При помощи Министра Обороны,
Который прибыл к нам на корабéль,
Который вдарил пó морю ракетой,
Которая попала точно в цель,
С которой не всегда бывает это.
Победу скромный увенчал банкет,
Где автор ваш к Министру Обороны
Приблизился учтиво тет-а-тет
И доложил, что он большой учёный,
А защититься в море – мочи нет.
Он был всего-то навсего комдив
Четырёхзвёздный в звании каплея,
Но Маршала Союза убедив,
Сработала нахальная идея.
"Так сунуться мог только идиот! –
Мой командир, презренья не скрывая,
Шипел, – начальство в голову возьмёт:
Не комсостав у нас, а раздолбаи"…
Вот в Питер отослали моряка
Научных достигать глубин и целей,
Проспорил друг бутылку коньяка:
"Не подойдёшь! А подойдёшь – пристрелят."
А если бы проспорил я – ему,
Добавилось бы в жизни мне печалей?
Как миленький бы проживал в Крыму
На берегу, под солнцем и так далее, –
В краю, который с некоторых пор
Приобретён, я думаю, на спор.
12.09.2015
Пансионат "Песчаное".
Шумело море, желтое от глины.
Околопляжный небогатый рынок,
Где каждый день у бабки третьей справа
По пять стаканов семечки берем.
– Бабуля, ваши семечки – отрава,
Уже типун на языке моём!
Но бабка за продукцию свою
Стоит стеною, как солдат в бою:
– Да шо ты мовышь! Семечки у нас
И для мочи сподобны, и для крови,
А нервы – убиваются зараз,
И остается чистое здоровье!
– Тогда берем еще боезапас,
Который пригодится в окруженье
Для пленников угрюмых городов,
Где нервов под высоким напряженьем
Поболее трамвайных проводов!
Их разрывают, как чужие сети
Железными винтами, новостями
Друзья, врачи, любимые и дети,
И мы в долгу не остаемся сами.
Спускалась ночь. Цикады стрекотали,
Как мотоциклы на большой дороге,
Вели на три октавы полилоги
В селе собаки. В лоджии соседней
Под звон стаканов полупьяный бас
С полусопраною не первый час
Крутил лямур, конечно, холостяк.
Сопротивлялась дама… Кое-как:
Мол, знаем эти ваши трали-вали,
В холостяка поверили чичас…
А мы, прикончив нервы, засыпали.
Спасибо бабке, что спасала нас.
