Сойка Кэйн
Чумные псы. Оттепель

Пролог

На следующий день они собираются в комнате Птицы.

– Очуметь, – Ксень вскакивает и ходит туда-сюда по комнате, нервно теребя свои рыжие кудряшки и обкусывая губы в кровь. За ней бегает змеецвет. – Они там еще больше не в себе, чем я думала! Всем! Темным! Сектором! Хором!

– Бедный Ян, – тихо всхлипывает Птица и прикладывается к оставленной им вчера кружке. Почему-то она не выкинула ее вчера, даже чай не вылила, и теперь он, остывший, приятно освежает. – О боже, если этот светлый гад никак не ответит на мою молитву, я его найду и глаз натяну. На жопу.

Кайо смотрит странно, усмехается чему-то своему, а потом выдаёт внезапное:

– Девочка, ты что, влюбилась?

– Я? – Птица ахает. – Это у вас что, с Драссиром один общий прикол на двоих? Нет, конечно!

Ксень переглядывается с бабулей и уточняет аккуратно:

– А почему ты тогда гладишь кружку?

Птица хлопает глазами. И правда, она только что неосознанно выводила на ней пальцами узоры.

– Так! – рявкает она, одним глотком допивает чай и подходит к повару. Открывает отсек, куда сгружают использованную посуду. И зависает. Руки на автомате прижимают чашку к груди. – И какого хрена?

– Влюбилась, – пожимает плечами Кайо.

– Да? В кружку? Она тут при чем?

– А ты не очень быстро соображаешь, да? – вскидывает брови Кайо. – Не верю, что мне приходится тебе это объяснять, и ещё больше не верю, что ты настолько романтична, но твой ненаглядный демон держал эту чашку в руках.

Птица смотрит на кружку, как на врага народа.

– Романтика – гадость, – Говорит Ксень. – Так, я в библиотеку, мне нужна тетрадь и ручки! Я буду… – Птица на нее злобно смотрит, потому что понимает, что Ксенька явно тоже заметила ее трепетное отношение к кружке, рыжая краснеет и продолжает: – Потому что я хотела… что-то я хотела вот только что! Не пялься на меня, я теряюсь! Я хотела записать, что нам показали, чтобы не забыть потом! И поставь чашку! Тоже мне, икона! Еще помолись на нее, потому что её держал великий и ужасный лорд!

Птица фыркает столь красноречиво, что Рыжая ойкает, краснеет и пулей уносится из комнаты, прикрывая пылающие щеки книгой. Блондинка тут же бежит за ней, хватает за руку:

– Попробуешь что-то записать – вот этой кружкой по носу и получишь! Не вздумай! Ничего из того, что нам показали, нельзя хранить нигде, кроме памяти, ясно? Ладно, вали в свою библиотеку…

Она возвращается в комнату и честно пытается поставить чашку на стол. Каким образом через пару минут она оказывается у неё в руках, Птица объяснить не может.

– Твою мать. Я что с ней теперь, спать буду? Как с плюшевым мишкой? Полная жопа. Докатились.

– Влюбилась, – констатирует Кайо. – Уж мне можешь поверить, невооруженным глазом все видно!

– А ты не знаешь, как… Ну типа… Перестать? А если я не хочу? Ты же старый мудрый дух, поведай!

Кайо опускает голову, прячет лицо за пеленой волос, плечи ее мелко трясутся. До Птицы доходит, что призрак попросту смеётся.

– Любовь неизлечима, милый мой гений, – говорит женщина. – С ней надо просто жить…

– Да ну я не хочу! – возмущается девушка. – Да ну блин… Да твою же мать! Он же меня в ответ не…

Птица резко осекается и замирает.

Похоже, ей надо жить не просто с любовью – а с безответной, как из идиотских сериалов и книг. Есть ли у нее хотя бы малейший шанс? Ясно же, что никакого. С тяжелым вздохом девушка ставит чашку на тумбочку рядом с постелью и сворачивается калачиком.

– Я спать, – сообщает она. – Я… Прости, но я спать.

Дух тяжело вздыхает, нежно касается ладонью ее волос и исчезает. Птица закрывает глаза, жмурится и медленно выдыхает – чтобы через секунду оказаться в пространстве сна.

Наедине с очень злым Яном.

– Э-э-э-э…? – интересуется она, потому что даже в голове мысли бессвязны и путаются.

– Ты, кажется, забыла о том, что собиралась учиться?

Нет, Птица не забыла. Но день был достаточно тяжелым, на ее взгляд, чтобы от нее отстали! Тряхнув головой, девушка бормочет:

– Дайте мне минутку, ладно?

– А не так давно обращалась на ты, – язвительно тянет Лорд.

Птица кивает:

– Принято, никаких больше выканий… Что? Ты хотел не этого, а просто меня постебать, верно? – девушка усмехается в ответ на раздраженно-удивленный взгляд гранатовых глаз. – А все, а поздно, от таких предложений не отказываются, даже если это попытка поиздеваться.

Ян кривит злобно губы:

– Ты стала какой-то слишком уж смелой.

– Да я всегда такой была, – фыркает в ответ Птица. – Подозреваю, иначе я бы Повелителю и не приглянулась.

– Вкусы нашего Властелина обсуждению не подлежат! – рявкает Лорд.

Девушка удивленно на него смотрит, фыркает, а потом начинает взахлеб хохотать.

– О черт… Ян… Охххх… Да это же просто… Ой, мать моя женщина… Одно слово – Лорды, – она выдыхает, медленно успокаиваясь. – Ух! Ну что, звездюля или пока рано?

Последний вопрос звучит на удивление жизнерадостно. Демон прикрывает глаза, качает головой:

– Я скоро с ума сойду… Будем считать, что пока рано. Ты готова что-то делать или мне уйти?

– Не-не-не! Я как пионер, всегда готов! Извини, у меня мини-истерика, но я честно в состоянии воспринимать информацию.

– Хорошо, – Лорд садится. – Для начала запомни раз и навсегда, что демоны не едят, и больше не пытайся предложить мне…

– У вас что, желудка нет? – удивляется Птица. – Кишечника там, всего такого? А чего у вас еще нет?

– Все у нас есть!

Девушка хлопает глазами.

– Тогда вы должны есть. Ну если присутствуют все системы для переваривания пищи, значит они для чего-то же созданы, верно?

В голове вертится назойливая мысль о том, что вот сейчас точно будут здездюля.

– Да не буду я тебя сегодня наказывать! – взрывается Ян. – Тебя уже Вселенная наказала твоим собственным рождением! И нас с Драссиром, видимо, за компанию! Да и Повелителя вместе с Шианом, если подумать, тоже! Я боюсь, если мы продолжим наказания – ты еще больше умом повредишься! При чем тут, объясни мне, наша анатомия?!

– При том, что вы сказали, что демоны не едят. Но тем, кто не ест, не нужен…

– Молчать!!!

Птица честно затыкается, но у нее все равно ничего не укладывается в голове. Это чертовски нелогично. С чего бы им не есть, если у них имеется все необходимое? Опять же, есть желудок – есть чувство голода!

– Никто. Из нас. Не принимает. Пищу. Из чужих. Рук, – цедит по слову Ян, глядя на девушку так, словно искренне мечтает свернуть ей шею.

– Вот так сразу и надо было объяснять, – бурчит та, ничуть не испуганная этим взглядом.

Он на нее так постоянно пялится, каждый раз бояться – никаких нервов не напасешься. В голове крутится мрачное понимание, что она однозначно влюблена безответно, и ее жизнь была полегче, когда она сама этого не осознавала. Но бабуля открыла ей глаза – и да, черт побери! Она и правда любуется демоном, она действительно хочет быть с ним рядом, и это болезненное ощущение, которое ее вовсе не радует.

Беда в том, что Ян все ее мысли как на ладони видит. И его это все, судя по лицу, не радует тоже.

– Влюбилась и влюбилась, чо бубнить-то? – обрывает она открывшего рот для новой тирады демона. – Будто в тебя не влюблялись раньше всякие идиотки. Что? Что ты так смо… В смысле погоди, реально не влюблялись? Да ну нахрен, я не верю!

Демон молча закрывает глаза ладонью и качает головой.

– Сделай с эти что-нибудь, – предлагает он наконец.

– Да вот как-то только жить теперь «с этим», – разводит руками девушка. – Да хрен с ними, с чувствами, честное слово, не домогаюсь же я до тебя…

Судя по лицу, Ян себе эту картину представил и теперь пытается развидеть. Птица, будь проклято ее воображение, представляет тоже, и густо краснеет.

– Блять… Давайте уже о чем-нибудь адекватном, а?

– Откуда у тебя такое детальное… – бормочет демон, все еще не отняв руку от лица.

– Я порно смотрела! Что?! Нельзя?!

Он встряхивает головой и выдыхает, убирая ладонь.

– Ладно, дитя, будем считать, что этой сцены не было, или… – что «или» он не уточняет, но тут одно из двух: то ли он с катушек съедет, то ли Птице не жить, то ли все вместе. – И перейдем, наконец, к теме создания и управления пространством сна. И слушай меня внимательно, ясно тебе?

Глава 1. Семья/Дружба

Просыпается Птица озадаченная и еще более уставшая, чем когда ложилась. Она часов шесть пыталась изменить локацию, в которой они находились, но получалось нечто, больше напоминающее очень кривую 3D-модель. Некоторое время честно пытается уснуть, а потом просит у Лордов выходной на сегодня. Ян, видимо из чувства мстительности – ну или из мазохизма – отвечает холодное «Нет.».

– Ладно, твое право, – бурчит девушка вслух, двигаясь в сторону горячего душа. – Как бы кто тебе после этого злобный Буратино? Ты ж со мной находиться в одном месте подолгу не можешь, звереешь, блин…

Пожимая плечами, она удобно устраивается под горячими струями и тяжело дышит.

– У бабули точно выходной стребую, – сообщает она собственным рукам. – Или я кончусь. Очень быстро.

Долго в горячей воде она находиться не может, начинает кашлять от пара, так что приходится выбираться в комнату. Есть совсем не хочется, ее даже тошнит от усталости, но выпить эрриса просто необходимо. По пути к повару она неосознанно цепляет вчерашнюю кружку с тумбочки и осознает это только получив свой напиток.

– Да твою же! – взвивается она. – Ладно, примем правила игры. Будем считать, это талисман на удачу.

С этими словами она ставит ее на место и даже грозит пальцем – дескать, не смей снова оказаться у меня в руках. Понимая, насколько шизофренично вся эта ситуация выглядит со стороны, девушка смеется и сползает на пол, облокотившись спиной на ножку кровати.

– Это полная жопа, – изрекает она. – Просто полная жопа, точнее не скажешь.

«Согласен», – откликается Ян.

И вот Птица с одной стороны рада, что он начал больше с ней общаться. А с другой – как давно он сегодня за ней следит? Наблюдал ли он за ней в душе, и если да, то на кой черт? Спал ли он? Точно!

«Ты почему не спишь?» – интересуется она с некоторой даже злостью. – «Тебе же тоже нужен отдых!»

«Нет», – бросает демон и на всякий случай исчезает из ее головы. Зато девушка слышит смех Драссира и закатывает глаза.

Не сознание, а проходной двор какой-то.

Бабуля выходной честно дает, тем более, что Ксень выглядит не лучше: она настолько зеленая, что веснушки кажутся коричневыми. Объясняет свое самочувствие странными снами и общей усталостью и запирается в комнате с книгами, миником и змеецветом.

Птица тоже ползет в комнату, долго ходит, думая, чем бы заняться, ничего не придумав, валится на кровать и заворачивается в одеяло. Сон подкрадывается незаметно, и во сне ее снова ждет Ян.

– Хочешь выходную ночь, так займись делом сейчас, – говорит он вместо приветствия.

– Без проблем вообще, – соглашается Птица. – Я только за, ты же знаешь.

Она устало садится на землю и встряхивает головой. Усталость накатывает волнами, но черт бы с ней. Сейчас куда важнее обучение.

– Я решил, что мы начнем с малого, – сообщает Ян. – Не учел, что твоя подготовка не позволит тебе немедленно научиться управлять пространством сна. Поэтому мы будем проникать в чужие сны.

– В чьи? – хлопает глазами девушка.

Ну не в сны Рей-Юна же, он наверняка заметит. Демон кивает:

– Верно. Но твоя рыжая подружка уснула.

Птица вздыхает и обещает себе извиниться перед ней позже. Лорд фыркает и требовательно говорит:

– Дай руку.

Девушка тут же в него вцепляется – за прошедшее время она научилась крайне ценить прикосновения темных. Ян закатывает глаза.

– Смотри и запоминай, что я делаю.

Птица жмурится, чтобы получше почувствовать происходящее. Демон тянется к спящей Ксень, а потом… это чем-то напоминает пеленг, но все же в корне отличается. И они оказываются внутри.

Рыжая сидит на траве, на нависающем над морем утесе и смотрит на замок, мириад башенок из хрусталя и золота, кажущийся ажурным миражом в лучах восходящего… Апельсина?

Птица моргает, но вместо солнца в небе действительно висит рыжий апельсин, и более того, хихикает и поет что-то невразумительное тонким голоском.

В траве тоже скачут какие-то ожившие фрукты, но Рыжая не обращает на них внимания. Морской бриз гонит облака, которые тают, превращаясь в мыльные пузыри.

– Ну и пиздец тебе снится, – бормочет Птица.

Ксень тут же оборачивается, хмыкает и сообщает:

– Ага. И вы тоже!

Блондинка молча качает головой, просто потерявшись – что делать-то? От решения ее избавляет Ян, тут же утянувший ее обратно. Они некоторое время молча смотрят друг на друга и также без слов принимают решение просто забыть.

– Иди отдыхай, – говорит демон. – Я правда скоро сойду с ума.

Птица просыпается и тяжело вздыхает: ну вот, совсем уже сломали бедолагу.

Раздается осторожный стук в дверь. Птица хочет проигнорировать его, но затем открывает. На пороге сонная Ксень, за ней топчется змеецвет.

– Ну, и чья была гениальная идея подсмотреть мои сны? – спрашивает она сразу же. – я же предупреждала, что мне снится странное…

– Все вопросы к Яну, – отмахивается Птица. – Заходите. Мне вот было стыдно, когда он сообщил, что мы это делаем. А вот сейчас как-то даже и нет. Ты блин на чем сидишь, мелочь рыжая? Тебя от Шианского воздуха так штырит или по жизни так?

Ксень пожимает плечами: она-то явно ничего необычного в этом не видит.

– Значит, по жизни… Ладно, колу будешь?

– Спрашиваешь!

Птица требует у повара Ксенькину колу и себе эррис и энергетик.

– Ты вообще можешь что-то кроме этого пить? – уточняет рыжая.

– Не, сейчас точно нет, – вздыхает Птица. – Если я перестану пить всякую тонизирующую лабуду, я сяду прямо тут и уже никуда не встану.

– А ты не пей, – советует Рыжая. – Заблокируй себя от всех входящих и выспись по-нормальному. Я-то все равно не усну уже.

– А чо так?

– Думать буду.

– Так ты умеешь! – ахает Птица. – И о чем же?

– Или мне кажется, – Ксень невозмутимо отпивает колы, затягивая паузу и заставляя Птицу закатить глаза к потолку. – Или твои всемогущие демоны нагло преувеличивают свою всемогущесть…

– А звездюлей? – уточняет блондинка. – Мне? От них? За это? С чего ты взяла вообще?

– Они уверяют что мониторят нас 24/7, так? Но что-то непохоже. Ян спросил, почему ты не доложила про призрак. Но если они настолько круты, как считаешь ты – почему сами не заметили?

– Ну мне Драсс лично говорил, что присмотр не настолько тотален. Но я согласна, странное дело. Не скажу, чтобы я согласилась сейчас что-то у кого-то спрашивать.

«Ты меня сейчас как назвала?» – раздается в голове ласковый-ласковый голос Драссира. Птица сглатывает и подавляет порыв спрятаться под кровать: смысл, звездюля все равно дойдут.

«Ну, у тебя длинное имя», – даже мысль у девушки тихая. – «Ну… И вообще, как Пижоном, так можно, да?! А Драссом так нельзя?»

«Ты хоть раз можешь не переходить в нападение?» – уточнил демон. – «Наглая девчонка… Ладно уж, зови как хочешь, но все же постарайся хоть немного поумерить свой характер в отношении хотя бы Повелителя.»

«Да я как бы в его-то отношении даже не думаю», – тушуется Птица, пока Ксень закатывает глаза и плюхается на кровать – понимает, что сестра опять занята важными переговорами. – «Ну… если тебе не нравится…»

«Мне плевать, » – вздыхает Драссир утомленно. – «Отдыхай.»

Ксень сидит и таращится в стакан с колой, обдумывает… Демоны не увидели призрака. Демоны спустили им множество серьезного, но не преминули вломить за меньшее. Не вяжется! Это означает одно из двух: или они совсем сумасшедшие, или они действительно не видят все. А говорят, что все видят… ну, чтобы они, девчонки, верили им и боялись без их ведома лишний шаг ступить?

Птица наконец отрывается от мысленного диалога, гладит змеецвета по листьям, спрашивает:

– И как ты его назовешь?

– Почему я?

– Так живет он в твоей комнате! Считай, твой. Так как?

Ксень серьезно задумывается. Наконец радостно улыбается:

– Патрик!

– Ну, Патрик так Патрик, – фыркает Птица. – Рада знакомству!

Вскоре Ксень уходит, сказав, что опять пойдет в библиотеку, но направляется она ни разу не туда. Миник любезно выдал ей законы Шиана, по которым она, как принцесса, могла затребовать любое транспортное средство при необходимости. Она собиралась получить в личное пользование отдельный корабль… вот только управлять она им не умела!

То хаотичное дерганье рукоятей, когда они влетели на запретную территорию – не считается. Это голое везение. Ей же надо научиться рулить хотя бы относительно прилично, чтобы не зависеть от Хенны и Кайо, если захочется скататься на Землю или еще куда. К той же Инсэн на Орион…

Ксень трясет головой и лезет в миник, искать информацию, где здесь тренажер для полетов. Оказывается, во дворце их сразу несколько в разных местах, но отыскать хотя бы один становится квестом: слишком тут много коридоров и всяких комнат.

Девушка клянет шианских архитекторов, которые в припадке непонятно какого вдохновения отгрохали этот чертов лабиринт. Проплутав еще минут двадцать, она выходит к большой двери, и, толкнув ее, находит таки искомое. И еще Аргону до кучи.

– Привет! – императрица лихо гоняет тренажер на запредельной, кажется, сложности, но это не мешает ей заметить падчерицу. – Интересуешься полетами?

Ксень кивает. Феникс неуловимым движением сбрасывает настройки и приглашающе кивает:

– Присоединяйся.

– Правда можно? – Ксень на всякий случай готовится бежать, краснеть, выслушивать насмешки…

– Нужно! – Аргона настраивает уровень сложности. – Можешь, конечно, и без моей помощи, но, мне кажется, пара советов опытного пилота только помогут?

Рыжая жизнерадостно кивает и занимает кресло рядом с императрицей.

– Начнем с азов, – говорит та и запускает программу.

***

Птица тем временем гипнотизирует оставленный рыжей стакан с недопитой колой и тяжело вздыхает – Ксень умчалась совсем уж стремительно. Можно, конечно, присоединиться к ней в библиотеке, но быть слишком назойливой тоже не хочется. Она уже привыкла находиться в чьей-то компании, и в одиночестве на нее накатывает тоска. Да еще Ян разбередил рану, ткнул в больное – правильно ли она сделала, сбежав, решив, что родителям не нужны никакие похороны? Или это было просто малодушие и страх?

Девушка зло встряхивает головой. Что ей теперь, вообще одной не оставаться? Она пятилетний ребенок, не в состоянии сама себя занять?

Однако внезапное появление посреди комнаты Драссира она воспринимает, как манну небесную.

– Привет, Драсс! – радостно вскакивает она, и тут же сникает под опаляющим взглядом фиолетовых глаз.

– Я. Не. Драсс, – сообщает холодно Лорд.

– Сам же сказал, что… – девушка садится обратно на кровать. – Ты пришел сказать мне только это?

– И не на ты, – почти рычит демон.

– Но…

Птица замирает и обиженно опускает голову. То есть несколько дней нормально общались, а тут на тебе, держи дистанцию? Ну вот что за американские горки? Глаза почему-то начинает щипать. Она вздыхает – офигенно, пришел, сообщил, ушел… Однако волос касается легкая ладонь, и девушка неверяще вскидывается – нет, не ушел, смотрит сложным взглядом. Принцесса жмется к его руке, жмурится. Она прекрасно понимает, что субординация важна и полезна, но почему-то от этого понимания только хуже.

– Да во имя же Тьмы, ладно! – рявкает Драссир. – Считай, я ничего не говорил.

Птица не сразу понимает, что он имеет в виду, но через пару секунд до нее доходит и она с радостным воплем повисает у демона на шее. Тот замирает и, кажется, даже не дышит. Правда, в себя приходит быстро, хмыкает, кладет руки ей на плечи и тяжело вздыхает:

– Глупо было с моей стороны надеяться на то, что мы вернемся к старому варианту общения, очень глупо.

– Останься, а? – тихо просит девушка. – Останься, сюда никто не зайдет, я… У меня тут повар есть, кофе выпьем… Ой, вы ж пищу из чужих рук не принимаете, прости. Драсс, пожалуйста, побудь тут немного.

Лорд качает головой, фыркает тихое:

– Ладно.

***

Ксень потеет от напряжения, крутя рукояти и пытаясь повторить тот маневр, который ей Аргона показала. Наконец, раз на седьмой, у нее получается, и корабль выписывает разворот. Не такой плавный, как у императрицы, но все же…

– Отлично, так держать! – Феникс блестит глазами. Ксень в восторге: у нее все же получается! Она смогла!

– Круто! Мамуль, давай ещё! – она видит взгляд Аргоны и осекается: кажется, она сказала чушь. Особенно после того, как Птица сказала, что не назовет Феникса матерью. Конечно, и императрица их не будет считать после этого дочерьми?

– Простите, – Рыжая прячет голову в плечи. И тут же оказывается в объятиях женщины.

– За что это ты просишь прощения? – несмотря на иронию в голосе, у Аргоны тоже глаза на мокром месте. – Если твоя сестра не считает меня матерью, это не значит что вы – не мои дети.

– То есть… Мне можно? – в глазах Ксень отчаянная надежда.

– Нужно, дочь, нужно, – Феникс смахивает слезы с ресниц и кивает в сторону тренажёра: – Продолжим?

***

Птица прыгает вокруг сидящего на кровати Драссира, пытаясь ему угодить, чтобы он не пожалел о собственном решении остаться. Судя по взгляду Лорда, он уже начинает жалеть. В какой-то момент попыток Птицы устроить его поудобнее, он не выдерживает и резко притягивает девушку к себе. Это работает: она тут же замирает, утыкаясь носом в его макушку.

– Успокойся уже, – говорит он. – Ты умеешь варить кофе?

– Да! – тут же радостно сообщает девушка. – Правда, тут негде.

Демон поднимается, создает портал и предлагает, приподняв бровь:

– Идем?

Птица цепляется за его ладонь и кивает. Они оказываются… Птице кажется, что на Земле, около довольно большого дома посреди леса. Девушка восхищенно осматривается: она всегда обожала природу. Лорд хмыкает и тянет ее за собой, в сторону входа. Абсолютно всем довольная девушка идет за ним, чуть ли не подпрыгивая и даже не подумав выпустить из руки его ладонь.

– Скажи мне, дитя, – нарушает тишину Драссир. – Ты ко мне как относишься?

Птица вздрагивает и прячет глаза, мямля что-то невразумительное.

– Как-то неожиданно тебе отказала смелость, – подначивает ее демон с усмешкой.

– Ну… Как к другу, – сдается девушка. – Не обижайся только! Извини, ладно?

Лорд поводит плечами, хмыкает, легким толчком открывая тяжелую дверь:

– Друзья, значит… Что ж. Ты пожалеешь об этом, и много раз, но ты сделала достаточно вещей, о которых стоит жалеть.

Птица резко разворачивается к нему, не обращая внимания на обстановку в полутемной коридоре:

– Ты… Ты принимаешь… мою дружбу?

– Да, – усмехается демон.

Девушка тут же снова повисает на его шее, и на сей раз Лорд только хмыкает и приобнимает ее – он явно примерно такой реакции и ожидал.

***

Ксень выключает программу и опустошает стакан с колой: в тренажерке тоже стоит повар. Ей жарко, она просто физически чувствует, какая она красная и взлохмаченная, но это не мешает ей собой гордиться. Аргона несколько раз ее похвалила. Она уже может поднять «птичку» и пилотировать ее. Посадить пока не удалось: трижды она врезалась в космодром и два раза в здания на подлёте… Но Рыжая чувствует, что научится и этому.

Аргона попивает сок, судя по запаху – ягодный, и тоже довольно щурится.

– Мы ведь ещё поучимся, мама? – Ксень произносит последнее слово с трепетом, ведь у нее никогда не было матери. Аргона это понимает.

– Знаешь, что я думаю? – говорит она. – Тренажёр это хорошо… Но полной картины он не передаёт. Все же симулятор – не корабль, каким бы точным он ни был. Предлагаю перейти к практике. Ты за?

Усталость снимает как рукой.

– Сейчас? – Ксенька закидывает стакан в повара и подскакивает, увидев согласный кивок. – Конечно, да!

Вскоре она рысит по ледяному тротуару, стараясь не падать и не отставать: Аргона старается идти медленно, но ее «медленно» по шкале Ксень равно «на пределе возможностей».

Серебряная Птица стоит в ангаре и Ксю наконец-то способна оценить, что корабль красив: плавные изгибы крыльев, хищный острый нос, полупрозрачное серебро корпуса.

– Забирайся, – Феникс забирается в люк и помогает Ксень влезть. На сей раз ее ждёт кресло второго пилота.

– Стартуем? – Феникс бегло проверяет все панели и заводит двигатель. – Порт Тир-Нокший Главный, борт 404 запрашивает разрешение на вылет!

Голос диспетчера отзывается из динамика:

– Борт 404, разрешаю. Ваш полётный коридор под номером 15.

Императрица выводит машину на разметку и взмывает в небо. И Ксень орет от восторга.

***

Драссир приводит Птицу на комфортную, но такую же полутемную кухню, и девушка, которая мало что видит, просит все же включить свет. Демон хмыкает, смотрит на нее и сообщает:

– Вот ты и включишь. Смотри и запоминай, как.

Он показывает с помощью пеленга довольно простое магическое действие, тихо хмыкает на восторженный взгляд девушки:

– Да, пеленг куда функциональней, чем ты думаешь. Пробуй.

У нее выходит с третьего раза – и к потолку взмывают разноцветные магические светлячки, которые дают, на деле, достаточно яркое освещение. Получше иных ламп.

Кухня, оказывается, выдержана в черных и темно-фиолетовых цветах, у стены стоит огромная электрическая плита с кучей конфорок и настроек, напротив – обеденный стол с всего лишь двумя мягкими креслами, и то второе, вроде как, появилось только что. Еще там куча ящиков и полочек с огромным разнообразием сортов чая и кофе, сушеных трав и фруктов.

– Вау, – сообщает девушка.

Драссир кивает в сторону батареи джезв: приступай, дескать, раз обещала. Но Птица для начала скурпулезно обшаривает полочки. Находит там специи и бережно выставляет на стол под насмешливо-поощрительным взглядом демона. Кофе она тоже выбирает долго, принюхиваясь и чуть ли не на зуб пробуя зерна, а потом отвергает кофемолку, стащив с одной из полок явно для украшения там стоящую ступку.

– Мы спешим? – уточняет она на всякий случай, и Лорд молча качает головой, наблюдая за ней уже с интересом.

Птица понимает, что тому, наверное, никогда не делали кофе. А если и делали, то не так вдумчиво. Вряд ли кто-то шарился на его кухне, перемалывал вручную зерна, добавляя постепенно разные специи. Она напевает себе под нос, понимая, что ей страшно не хватает собственной кухни на Шиане: это один из ее любимых способов расслабиться.

Когда она ставит джезву на плиту, Драссир довольно щурится и слегка улыбается – уже оценил запах. Правда, от язвительного комментария он не удерживается:

– Ты бы еще на песке варила.

– Не имеет никакого смысла, – сообщает девушка, помешивая напиток деревянной палочкой. – Я пробовала, вкус точно такой же.

Демон пожимает плечами и продолжает цепко следить за каждым ее движением. Когда девушка добавляет отложенный на потом перемолотый анис, он тихо рычит.

– Ты чего? – недоумевает Птица, глупо шутит: – Расслабься, травить тебя никто не…

Она замирает, поворачивается к демону, который щурится немного зло – он не обратил внимания на то, что немного аниса девушка оставила на потом, и просто не понимает, что еще она добавила. С тяжелым вздохом она подходит к нему, разжимает руку с приправой и слизывает немного прямо с ладони:

– Вот. Видишь? Драсс, ты чего? Неужели ты правда думаешь, что…

– Не думаю, – хмыкает демон. – Просто не обращай внимания, когда я веду себя подобным образом.

– Как же вы все боитесь, – тихо шепчет девушка и крепко обнимает Лорда. – Нет уж, я буду обращать внимание. Я тебе докажу, что бояться нечего. А теперь извини, мне надо следить за кофе, сбежит же!

Бодро чмокнув демона в щеку, она убегает к плите, пока он хмурится, нервно поглаживая пальцами скулу. Вскоре кофе разливается по чашкам, и Птица аж подпрыгивает в своем кресле от нетерпения, ожидая, пока темный попробует. И ее надежды полностью оправдываются – он жмурится, будто довольный сытый кот, и откидывается на спинку кресла, расслабленно в нем растекаясь.

***

Ксень ведёт корабль, получая искреннее удовольствие от процесса. Серебряная Птица идеально слушается. Аргона сидит на своем месте, едва касаясь пальцами рукоятей: она готова, если что, подстраховать. Пока не требуется, но от того, что мать рядом, Ксеньке спокойно и уютно даже в глубоком космосе.

– Мы, кстати, почти долетели до границ Ориона, – изрекает императрица. – Если что, не пугайся, что нас досмотрят.

Рыжая озадачена, и немедленно озвучивает:

– Они что же, не в курсе, что это твой корабль?

– Да все они в курсе! – Аргона ехидно хмыкает. – Просто они очень дотошные. Кстати, вот, смотри! Летит патрульный крейсер! Сейчас будет нам бесплатный цирк…

Ксень не понимает, о каком цирке речь. Огромный черный корабль надвигается, и юркая Птица тормозит, хотя двигатель работает.

– Магнитный луч, – Феникс невозмутима. – Отпусти руки, пока они не отстанут, мы никуда не полетим.

Девушка убирает ускорение и звездолет зависает серебристой каплей ртути среди звёзд и пустоты. Динамик издает требовательный звон.

– Шианский борт, назовите себя! – раздается из него.

– Четыреста четвертый борт, – Аргона подмигивает и косится в сторону обзорного экрана. – Цель: отработка пилотажных маневров.

На том конце что-то щелкает, и звучит новое требование:

– Борт 404, включите видеосвязь, пожалуйста.

Голос вежливый, вышколенный и настолько безынтонационный, что Ксеньке кажется, что это автомат. Но когда императрица включает связь, она понимает, что ошиблась. Диспетчер заметно отличается от Инс и ее папаши, но точно принадлежит к той же расе. Просто черты лица у него не такие тонкие, глаза – голубые, а волосы дымчато-серые, короче и собраны в простой хвост.

Орионец во все глаза смотрит то на Аргону, которую все происходящее откровенно забавляет, то на Рыжую, и в глазах у него недоумение, граничащее с паникой.

– Борт 404, вы в курсе, что на борту находится человек? – выдает диспетчер, голос у него все такой же автоматический. Ксень думает в сторону Аргоны «подыграй», и отчаянно машет головой, глядя на кота, прикладывает палец к губам.

– Человек? – Аргона включает стальную леди. – О чем вы, офицер? Впервые слышу.

Патрульный наконец-то сбивается с интонации робота:

– Ваше величество! Человек слева от вас!

Феникс царственно поворачивается. Ксень, сдерживая хохот, выдает разочарованно:

– Вот взял и сдал! Как стеклотару! Не стыдно?

Аргона снова переводит взгляд на экран:

– Да, офицер. Теперь я в курсе, что на борту находится принцесса Шиана, моя приемная дочь, наследница и ученица. Теперь, когда вы меня любезно просветили, могу я продолжить полет?

– К-конечно, Ваше Императорское Величество! Удачного вам дня!

Голос полукота дрожит и даёт петуха, он поспешно рвет связь, магнитный луч отпускает птичку, и Аргона набирает скорость, перехватив управление. Громадный крейсер удаляется. Феникс ставит корабль на автопилот, и они с Ксень, не сдерживаясь, хохочут в голос, долго, заливисто и с подвываниями.

– Я же говорила, бесплатный цирк! – выдает женщина в перерывах между приступами хохота. – Убедилась?