Шри Садху Ом
Путь Раманы Махарши. Части 1 и 2

Глава 3
Самоисследование – единственный путь к счастью

Из всего сказанного выше следует, что «Я есть» (Истинное Я) – это и есть счастье. Как же нам обрести это счастье? И как потом наслаждаться им вечно? Когда затихают мысли, воцаряется счастье; такова истинная природа счастья. Несмотря на то что мы можем достичь состояния без мыслей и ощущать счастье какое-то время, такое состояние отсутствия мыслей, достигнутое в результате контакта с внешними объектами, не длится долго. Отсюда следует, что при помощи пяти органов чувств невозможно достичь этого блаженного состояния без мыслей навсегда.

Разве мы не убедились, что глубокий сон – это состояние счастья? Так может быть, этот глубокий сон и является целью человечества? Нет, этого не может быть, поскольку он длится недолго, и свойственное ему состояние счастья прерывается бодрствованием, которое неминуемо наступает после сна. Невозможно спать вечно. Накопленные нами склонности ума (васаны) в форме мыслей заставляют нас просыпаться. Ум, совместно с телом, работает весь день без остановки. В конце тяжелого трудового дня уму необходим отдых – но лишь для того, чтобы возобновить свою работу! Вот почему ум (вся совокупность мыслей) в состоянии глубокого сна затихает сам собой. Ум, погрузившийся на время в сон, отдохнув, с новыми силами принимается за работу!

Если человека по дороге домой застал ливень, и он укрылся под ближайшим навесом, это не значит, что он останется там навсегда. Когда дождь закончится, человек продолжит свой путь. Так же действует и ум – чтобы отдохнуть, ему нужен сон. Состояние активности, в котором он снова начинает действовать, можно назвать и бодрствованием, и сновидением. Но никто не может спать вечно, и, значит, глубокий сон – это тоже лишь временное счастье. Это состояние, которое называется сном^[21] и которое является состоянием между двумя вритти — двумя мыслями или двумя активными состояниями ума – имеет еще один недостаток. Во время сна [без сновидений] ум-знание погружается в темноту и не осознаёт своего изначального света (сат-чит, Бытия-Сознания), в то время как он должен слиться [со своей истинной природой], не теряя осознавания. Выходит, что сон тоже имеет свои недостатки и не является состоянием совершенного счастья. Как же тогда обрести это счастье? Давайте обратимся к словам Шри Бхагавана:

«Поглощенность (ума) бывает двух видов: лайя (временная тишина) и наса (разрушение навсегда). То, что погружено лишь в лайю, возникнет опять; (но) если эта форма умирает (в состоянии наса), она больше не возникнет».

Упадеша Ундийяр, строфа 13

Есть два вида поглощенности ума. Если поглощенность временная, она называется «мано-лайя» – покой ума; если ум погружен в лайю, он возникнет снова естественным образом. Второй вид поглощенности ума – мано-наса – уничтожение ума; при этом виде поглощенности ум гибнет, и ни при каких обстоятельствах он не воскреснет вновь.

Поскольку он мертв, то больше не может порождать несчастье. Следовательно, счастье, обретенное в результате поглощенности второго типа – уничтожения ума, – вечно. Это высшее блаженство.

В состоянии бодрствования, когда мы наслаждаемся приятными переживаниями посредством пяти органов чувств, ум затихает на очень короткие промежутки времени. В состоянии глубокого сна период тишины ума немного дольше^[22]. Когда человек умирает, ум тоже всего лишь затихает. Все вышеперечисленные состояния – это лишь тишина ума (мано-лайя), а не уничтожение ума (мано-наса). Если несчастье (т. е. ум) временно утихло, этого недостаточно – оно должно быть уничтожено. В этом и заключается цель человечества. Временное затихание (лайя) ума – это временное затихание несчастья, а уничтожение его навсегда (наса) – это уничтожение несчастья; т. е. ум сам по себе является несчастьем! Давайте же выясним, что нужно сделать, чтобы уничтожить ум.

Что такое ум? Шри Бхагаван сказал по этому поводу следующее:

«Ум – это всего лишь мысли…»

Упадеша Ундийяр, строфа 18

Если мы отбросим все мысли и понаблюдаем за умом, то обнаружим, что никакого «ума» вовсе нет.

«Если вопрошанием [погружаться] – без невнимательности (прамады) – в форму ума, окажется, что такой вещи, как ум, вовсе нет. Вот прямой путь для всех!»

Упадеша Ундийяр, строфа 17

Для того чтобы уничтожить ум, достаточно уничтожить мысли. Давайте же выясним, что такое на самом деле мысли. Наше исследование – не просто бессмысленное занятие от скуки. Разве весь мир не стремится к счастью? Даже наше исследование задумано с целью обрести то самое счастье. Тогда в чем же разница между усилиями всего человечества и тем усилием, которое прилагает практикующий в своем духовном поиске? Труд мирских людей ведет только к мимолетному подобию счастья, в то время как труд духовного искателя – Самоисследование – прокладывает путь к совершенному, вечному и безграничному счастью. Поэтому данное исследование гораздо важнее и полезнее, чем все человеческие старания! Проводя это исследование, нужно быть очень внимательным и приложить все возможные усилия. Только при соблюдении этих условий исследование принесет свои плоды здесь и сейчас, осуществив высшую цель человеческой жизни. Это истина, доказанная Бхагаваном Шри Раманой на собственном опыте!

Но мы начали с предложения исследовать мысли, не так ли? Для чего же это нужно? Цель – уничтожить все мысли и таким образом наслаждаться совершенным счастьем. У нас в голове возникают миллионы мыслей, и мы должны найти среди них первичную, самую главную мысль, порождающую все остальные. Сделав это, мы обнаружим, что первичной является мысль от первого лица – «я есть это тело», та самая мысль, которая появляется сразу же, как только мы пробуждаемся от сна. Эта «я»-мысль и есть корень всех мыслей.

«Ум – не что иное, как мысли. Из всех мыслей, несомненно, первичной является мысль „я“. Следовательно, то, что мы называем умом, – это лишь „я“-мысль (т. е. наше ощущение „я есть это тело“)».

Упадеша Ундийяр, строфа 18

Из трех лиц – первого лица (я), второго лица (ты) и третьего лица (он, она, оно и т. д.) первым возникает «я», первое лицо.

Если первое лицо не возникает, второе и третье тоже не возникнут. Первое лицо – это не что иное, как «я»-мысль. Ум представляет собой одну лишь эту мысль. Второе и третье лицо возникнут только после того, как возникнет первое лицо, «я». Мир – это не что иное, как объекты второго и третьего лица. Во время сна [без сновидений] нет ощущения субъекта первого лица «я есть тело»; именно поэтому мира (объектов второго и третьего лица) также не существует.

«Объекты второго и третьего лица существуют только в том случае, если существует этот субъект первого лица (эго) в форме «я есть тело»».

Улладу Нарпаду, строфа 14

«Если нет «я»-мысли,

Ничто другое не будет существовать…»

Шри Аруначала Аштакам, строфа 7

Если не давать возникнуть «я»-мысли – корню всех мыслей, все остальные мысли также не будут возникать. Если человек хочет отрезать миллионы листьев и сотни ветвей дерева, разве не достаточно будет срубить ствол? Точно так же человек, который пытается уничтожить бесчисленные миллионы мыслей, сможет сделать это, если уничтожит их корень – «я»-мысль. Но мы ведь вначале поставили себе цель тщательно изучить мысли, не так ли? Из всего вышесказанного со всей ясностью следует, что не нужно исследовать каждую мысль – достаточно исследовать только «я»-мысль, корень всех мыслей.

Кто-то может спросить: «Разве счастье не достигается уничтожением мыслей? И если это так, зачем исследовать какие бы то ни было мысли? Разве это не бессмысленное занятие?» И может даже процитировать Бхагавана Шри Раману, который однажды сказал (в книге «Кто я?»): «Бесполезно исследовать мусор – его следовало бы выбросить весь разом». Это неправильный вопрос, возникший из неверного понимания наставлений Шри Бхагавана. Давайте же рассмотрим это подробнее. Шри Бхагаван сказал: «Бесполезно исследовать различные свойства всех представлений [объектов второго и третьего лица, не являющихся Истинным Я], скрывающих под собой Истинное Я». Как бы пристально мы ни рассматривали мысли, относящиеся к объектам второго и третьего лица, они никогда не утихнут – напротив, их станет еще больше. Он никогда не говорил, что следует прекратить исследование субъекта первого лица (Самоисследование)! Мысль от первого лица – «я» – имеет особое свойство: если (путем вопрошания «Кто я?») сосредоточивать внимание на ней с целью узнать, что это такое, эта «я»-мысль затихает. Что же касается мыслей, относящихся к объектам второго и третьего лица, при концентрации на них они будут только усиливаться. Чем дальше экран расположен от проектора, тем больше становится изображение, и чем ближе мы будем располагать экран к проектору – источнику света, – тем меньше будет изображение, доходя в своих размерах до точки. Точно так же, чем больше внимания мы направляем на объекты второго и третьего лица, тем быстрее множатся «изображения мира» (т. е. мысли). Однако, если внимание направлено на Истинное Я – источник света ума, ум (т. е. первая мысль, «я») затихает сам по себе. Мы рассмотрим этот момент подробнее в главе 8 «Техника Самоисследования».

«Мысль „я есть это тело из плоти и крови“ – это нить, на которую нанизаны прочие мысли. Следовательно, если мы обратимся внутрь, [вопрошая: ] „Где находится это «я»“, все мысли [включая „я“-мысль] утихнут, и знание Истинного Я самопроизвольно засияет в пещере (Сердце) как „Я – Я“…»

Атмавидья-киртан, строфа 2

Четки распадаются, если разрезать держащую их нить. Точно так же, если мы хотим уничтожить все мысли, то должны подвергнуть тщательному исследованию первую и главную мысль, «я», которая проходит через все мысли об объектах второго и третьего лица и держит их вместе, – и тогда все эти мысли будут уничтожены без всяких усилий.

«Когда субъект первого лица перестает существовать в результате исследования истинной природы этого первого лица, перестают существовать также объекты второго и третьего лица…»

Улладу Нарпаду, строфа 14

Таким образом, метод разрушения «я»-мысли – это метод разрушения всех остальных мыслей. Поэтому важнее всего – уничтожить мысль первого лица, «я». Единственный способ уничтожить ее – это тщательно исследовать ее природу! Другого пути нет!

«Каким способом можно достичь состояния отсутствия эго – этого состояния, в котором „я“ (эго) не возникает? Лишь поиском источника, из которого возникает „я“…»

Улладу Нарпаду, строфа 27

Даже на пути отдачи себя – на пути преданности (бхакти) – тоже достигается уничтожение первого лица, «я»-мысли: оно достигается путем отдачи своего «я» Богу. Это происходит после того, как мы осознали его бесполезность (либо осознав, что эго-«я» не существует, либо осознав, что единственно существующим является Истинное Я). Таким образом, нужно только исследовать «я»-мысль первого лица при помощи вопрошания [ «Кто я?»]. В главе 7 «Самоисследование» мы увидим, каким образом вопрошание уничтожает эту «я»-мысль.

Глава 4
Кто я?

Что же такое это «я»? Другими словами, «Кто я?». Мы все постоянно говорим «я, я». Что же мы имеем в виду, когда говорим «я»? Если кто-нибудь спросит, что мы имеем в виду, произнося слово «я», мы должны будем признать, что еще не нашли правильный ответ на этот вопрос! Почему? Потому что каждый раз, когда мы говорим «я», мы имеем в виду лишь наше тело. Это и есть имя, которым мы называем наше тело, разве нет? Мы обычно воспринимаем имя как имя какого-то конкретного человека. Если этого человека спросить: «Кто ты?», он ответит: «Я – Рама». И когда кто-то позовет: «Рама!», – повернет голову только этот человек. Ведь другие тела имеют другие имена, и только это тело называется Рама. Следовательно, имя обозначает тело. Поскольку он верит, что он – тело, ему кажется, что Рама – это он и больше никто. И разве мы во многих ситуациях не ведем себя так, будто мы – одно лишь это тело? Таким образом, каждый из нас убежден, что тело – это «я».

Но если мы подойдем к человеку, покажем на его руку и спросим: «Что это?», он не задумываясь ответит: «Это моя рука». Точно так же, если мы спросим про любую другую часть его тела, он ответит: «Это моя нога, это мой живот, это моя грудь, это моя спина, это моя голова», и т. д. И наконец он скажет: «Все это тело – мое». Тогда станет очевидным, что тело – это всего лишь его имущество, а он является владельцем этого имущества.

Так может ли человек быть этим телом, своим же имуществом? Не он ли сам им владеет? Если продолжать спрашивать: «Если это тело – лишь твоя собственность, кто есть ты, владеющий ею? Можешь ли ты сам быть этим телом? Может ли имущество быть своим собственным владельцем?» И тогда он признает, что он не есть это тело, что тело – это лишь его имущество.

Этот человек, который лишь несколько минут назад, отзываясь на имя своего тела, тем самым признавал, что он – тело, теперь сам же признаёт: «Я не тело, тело лишь принадлежит мне». Точно так же он говорит о своем уме: «У меня такие-то мысли, мой ум такой-то». Выходит, что он не может быть ни телом, ни умом – он просто их владелец. Какой же вывод можно сделать из всего этого? Никто не знает, кем он является на самом деле! Человек пребывает в сомнениях – он не может понять, кто он на самом деле, несмотря на то что он сам для себя ближе всего на свете. И при этом он прилагает столько усилий к познанию множества совершенно отвлеченных вещей. Что может быть нелепее? Если даже знание человека о самом себе омрачено неразрешимыми сомнениями и хаосом, неудивительно, что его знания о прочих вещах (о мире и Боге), приобретенные умом в результате обучения, а также полученные на собственном опыте, тоже насквозь пропитаны сомнениями. Как может человек, не знающий даже цвета своих очков, которые он носит не снимая, судить об истинном цвете других предметов? Ведь он смотрит на них сквозь эти окрашенные очки! Каким бы он ни был образованным, богатым или могущественным, если у него нет четкого знания своей истинной природы, вся его ученость, величие и сила – лишь иллюзии! Следовательно, самое необходимое знание – это знание собственного «я». Давайте же неотступно исследовать: «Кто я?»

Кого-то убедит приведенный выше анализ. Многие признают, что они никак не могут являться этим неразумным телом. Но все равно, не имея четкого понимания истинной природы своего «я», они будут воспринимать это «я» как совокупность тела, пяти органов чувств, ума и дыхания (праны^[23]). Поэтому нам следует однозначно определить, чем является это «я». У нас не должно остаться ни малейшего сомнения, ни малейшей возможности неверного истолкования – мы не должны принимать одно за другое. Недостаточно признать, что человек – это не тело, не просто форма из плоти. Наблюдая за процессами дыхания и кровообращения, которые продолжаются даже тогда, когда тело лежит без движения, кто-то может подумать, что «я» – это прана. Есть ли какой-нибудь критерий, который позволит нам определить, что некая вещь не является «я»? Да, есть! Критерий такой: существуем мы или нет в отсутствие этой вещи? Используя этот критерий, мы теперь можем смело идти в своем исследовании до конца.

Ложное отождествление «я есть тело» включает в себя следующее: ум (манас), интеллект (буддхи), совокупность склонностей (читта), эго (аханкара), ложное знание (аджняна), неведение (сунья), майя и т. д. Прана — это плотная форма ума, как и физическое тело. Даже ум представляет собой тело, только более тонкое; прана немного плотнее ума; тело же из плоти и крови – еще плотнее праны. Тонкий ум в его более тонкой форме сам представляет собой склонности ума (васаны) или тьму невежества. Давайте разделим все эти формы ума на три категории: плотное, тонкое и каузальное тела *. Все плотные формы – тело, кровообращение и дыхание, которые воспринимаются умом посредством пяти органов чувств, – составляют плотное тело.

Комментарий:

* Пять оболочек (кош) подразделяются на эти три тела (шарира) следующим образом: 1) физическое тело, растущее от пищи (аннамайя-коша), и дыхание праны (пранамайя-коша) формируют плотное тело (стхула-шарира); 2) ум (маномайя-коша) и интеллект, или буддхи (виджнянамайя-коша), формируют тонкое тело (сукшма-шарира); и 3) небытие глубокого сна, где царит счастье (анандамайя-коша), составляет каузальное тело (карана-шарира). Здесь можно процитировать следующую строфу:

«Тело представляет собой форму из пяти оболочек. Потому понятие „тело“ включает в себя все пять оболочек. Существует ли мир отдельно от тела? Скажите, кто-нибудь видел мир, не имея тела?» – Улладу Нарпаду, строфа 5

Они относятся к плотному телу, поскольку отчетливо распознаются умом – тонким телом, которое стоит на втором месте в нашей классификации. Несмотря на то что шастры, как правило, относят пранамайя-кошу к категории тонкого тела, мы отнесем ее к категории плотного тела, поскольку она отчетливо распознается умом как объект, отличный от самого ума, а также потому, что такая классификация поможет нам использовать наш критерий. Более того, поскольку все эти пять оболочек в конечном итоге должны быть отброшены как не являющиеся «Я» (Истинным Я), ни один здравомыслящий человек не станет возражать против отнесения пранамайя-коши к одному из этих двух тел^[24]. Теперь, используя простой критерий, приведенный выше, давайте посмотрим, можем ли мы сказать про себя: «Я есть это плотное тело».

В глубоком сне мы не осознаём это плотное тело. Какой можно сделать из этого вывод? Разве не очевидно, что мы можем существовать без этой формы, состоящей из плоти? Некоторые люди спорили с Шри Бхагаваном: «Тело не перестает существовать в глубоком сне. Пусть в глубоком сне человек не осознаёт существования своего тела, своего дыхания и кровообращения, но ведь те, кто бодрствует, все равно воспринимают это спящее тело!»

Но мнение Шри Бхагавана – знающего Истину (маханубхави), – было радикально противоположным. Он говорил так: «В глубоком сне тело и мир не существуют, но при этом собственное существование, «я есть», переживается каждым». Изображение, т. е. тело и мир, возникает только тогда, когда возникает ум; оно существует, пока существует ум, и исчезает, когда ум затихает; – так есть ли мир отдельно от ума?^[25] Поскольку микрокосм – это макрокосм, тело – это мир. Если нет тела, мира тоже не существует. Все, что существует как мир, представляет собой проекции тела. Вот почему Шри Бхагаван спрашивает (в строфе 5 Улладу Нарпаду): «…кто-нибудь видел мир, не имея тела?» Точка зрения мирских людей (аджняни) такова: «Когда мы находимся в состоянии глубокого сна, тело и мир существуют, а осознавания своего «я» не существует». Но Шри Бхагаван утверждал противоположное: «В состоянии глубокого сна ни тела, ни мира не существует, но все ощущают «я есть»». И наконец, существует ли само тело в состоянии глубокого сна? Ведь если тело существует в состоянии глубокого сна, мир также должен существовать^[26]. Если тело не может существовать в отсутствие ума, как оно может существовать в глубоком сне, когда ум отсутствует? И если в состоянии глубокого сна тела не существует, как же может существовать мир? Давайте теперь попытаемся понять утверждение Шри Бхагавана о том, что в состоянии глубокого сна не существует ни тела, ни мира.

Если мы говорим, что некая вещь существует, ее бытие должно сопровождаться сознанием, т. е. она должна сама осознавать свое собственное существование. Она не должна нуждаться ни в подтверждениях, ни в какой-либо иной вещи, которая доказала бы ей, что она существует, или помогла осознать свое существование. Из этого следует, что существование и знание существования (т. е. Бытие и Сознание, сат и чит) – это одно и то же.

«Чтобы познать Бытие (сат), нет иного Сознания (чит), нежели само Бытие; следовательно, Бытие есть Сознание…»

Упадеша Ундийяр, строфа 23

Таким образом, Сознание без Бытия – не Сознание; точно так же, как Бытие без Сознания – не Бытие. Знание о том, что мы спали, – это подтверждение нашего существования в то время, пока мы спали. Нужно ли нам спрашивать других людей, чтобы узнать, спали мы или нет? Только мы обладаем знанием, что мы спали. Разве само это знание не доказывает, что мы существовали, пока спали глубоким сном? Но если наше Бытие и Сознание (сат-чит) в глубоком сне несомненны, и если тело и мир обладали таким же несомненным Бытием и Сознанием, почему же их (тела и мира) существование нуждается в подтверждениях от других людей? Почему нам нужно доказывать, что они существовали, пока мы спали глубоким сном? Если нам нужны подтверждения от других людей, что тело и мир существовали, пока мы спали глубоким сном, – не следует ли из этого, что их существование не самоочевидно? Итак, мы уже доказали, что Бытие без Сознания – не Бытие, а также что знание о существовании тела и мира во время нашего сна не самоочевидно. Исходя из этого мы можем категорически заявить, что их существование иллюзорно. Отсюда мы делаем вывод, что, пока мы спим глубоким сном, ни тела, ни мира не существует^[27].

Таким образом, поскольку невозможно отрицать, что мы существуем во время глубокого сна, мы должны признать, что во время глубокого сна мы сами существуем, а наши тела не существуют.

Многие люди, впервые посетив Шри Бхагавана и исследуя природу Реальности согласно его наставлениям, приведенным выше, из-за недостатка зрелости не могли понять и принять тот факт, что Бытие (сат) и Сознание (чит) – это одно и то же, и из-за этого постоянно спорили с ним. Однако люди, которые ничего не практиковали, но при этом обладали способностью к различению и обращению внимания, а также ясным умом, не замутненным изучением шастр, едва услышав разъяснения Шри Бхагавана (о том, что тело и мир не существуют в глубоком сне), полностью соглашались и признавали истинность этого утверждения. Поэтому они могли следовать пути Самоисследования. Однако люди, чей интеллект был недостаточно зрелым для того, чтобы признать несуществование тела и мира в глубоком сне, не могли следовать этому пути.

Шри Бхагаван прекрасно понимал, что начинающий практик не может осознавать «я не есть это тело» (дехам-нахам) и потому не может избавиться от привязанности к нему, не убедившись в обратном на собственном опыте – «я могу существовать без этого тела». Поэтому, излагая ключевую идею веданты – «дехам нахам кохам сохам», – он поведал эту истину своими собственными словами, исполненными Милости:

«Дехам гхатамнихар джадамидар кахаменум тихалвиладал Нахам джадаламил туйилинил динамурум намадийялал…»

«Тело (деха) лишено разума, как глиняный сосуд. Поскольку оно не обладает сознанием „я“ и поскольку наше существование переживается (как „Я есть“) каждый день в глубоком сне, в котором тела не существует, оно не есть „Я“ (наха)…»

Улладу Нарпаду – Анубандха, строфа 10

И все же некоторые почитатели Шри Бхагавана часто возражают: «В санскритском варианте этой строфы говорится: «апета супти самайе», что означает: в глубоком сне тело просто отделено или не проявлено. Из этого следует, что вывод об абсолютном несуществовании тела в состоянии глубокого сна неверен». Пока ум искателя не пропитается осознанием того, что в состоянии глубокого сна тела не существует, у него будет возможность воображать, что в глубоком сне вещи, не являющиеся «я»-сознанием (а именно тело и мир), существуют в некоей тонкой форме и что в будущем они могут развиться и приобрести поистине блистательные формы. Только если уму дать возможность так полагать, он будет строить всевозможные бессмысленные теории, например о бессмертии тела (обожествлении человечества) или о создании рая на земле. Чтобы устранить сомнения таких искателей, будет уместным рассказать следующий случай^[28].

Оригинальное санскритское стихотворение^[29], написанное Шри Бхагаваном в 1927 г., звучало так: «Дехам мринмайя вадджадат макамахам буддхир натасья стьято Нахам таттадабхава супти самайе сиддхатма садбхавата…», и слово, которое он использовал, было «абхава». Но его почитатель Кавья Канта Ганапати Шастри, возможно, из-за своей неспособности на тот момент признать, что в состоянии глубокого сна тела не существует, и полагая, что тело все же существует – по крайней мере, в непроявленной форме (апета), – изменил текст на апета супти самайе^[30]. Опыт Шри Бхагавана говорит: «Его не существует (абхава)!» Но последователь может думать: «Оно существует, по крайней мере, в состоянии апета»^[31]. При переводе этой строфы на тамильский язык Шри Бхагаван использовал тамильское слово «джадаламил», означающее, что тела абсолютно не существует. Если бы Шри Бхагаван был согласен со смыслом, получившимся в результате замены слова, он бы перевел его и на тамильский соответствующим образом; однако он подтвердил свое собственное мнение (т. е. абхава), переведя именно то слово, которое он использовал в своем санскритском оригинале. Опубликованная санскритская версия (во всех книгах, кроме Шри Рамана Хридайям), – содержит не первоначальные слова Шри Бхагавана, а замену, сделанную его учеником!

Лишь ради уступки незрелым умам, верящим, что тело и мир действительно существуют, шастры успокаивают их словами: «Сотворенное (тело и мир) однажды вышло из Бога, или Истинного Я (атмана); оно превращается в Него во время глубокого сна, во время смерти и растворения (пралайя), а затем выходит снова».

Однако эти обнадеживающие слова не являются абсолютной истиной (парамартхика-сатья) и не могут полностью нас удовлетворить, поскольку мы стремимся к абсолютной истине. Эти объяснения шастр не должны считаться более авторитетными, чем личный опыт Бхагавана Шри Раманы, Маха-Гуру, никогда не скрывавшего от людей ни крупицы истинного знания. Следовательно, мы не должны принимать эти объяснения шастр за его собственные наставления. Ту же самую идею хорошо выразил наиболее выдающийся ученик Шри Бхагавана Шри Муруганар в своем стихотворении:

«Несмотря на то что Гуру Рамана пересказывал различные доктрины в соответствии с уровнем понимания тех, кто приходил к нему, мы слышали от него, что лишь аджата^[32] представляет собой его непосредственный опыт. Знай же это».

Гуру Вачака Коваи, строфа 100

Поскольку мы существуем даже во время глубокого сна, когда нашего тела не существует, в соответствии с приведенным выше главным критерием мы должны сделать вывод, что мы не являемся этим плотным телом (включающим в себя физическое тело, дыхание и кровообращение).

Давайте теперь рассмотрим тонкое тело. Это тонкое тело составляют ум (мысли) и интеллект. Мы знаем, что ум – это лишь совокупность мыслей. Разве не бывает у нас моментов тишины, которая приходит без усилий и заставляет утихнуть все мысли – даже в состоянии бодрствования? Разве мы перестаем существовать во время этих периодов безмыслия? Нет, даже в эти моменты мы существуем. И все же некоторые люди жалуются: «Все мое бодрствование сопровождается бесконечно сменяющими друг друга волнами мыслей! У меня никогда не было ни одного мгновения, когда бы мысли затихли».

Мы учтем и рассмотрим эту проблему. Периоды, когда волны мыслей затихают сами по себе в бодрствующем состоянии, – это состояние «безмолвия» (сумма ируттал) или пребывание Истинным Я (ништха). Практикующие, испытавшие это на себе, легко соглашаются со следующей истиной: «Мы можем существовать – и существуем – даже в отсутствие мыслей». И все же ради тех, кто столкнулся с описанной выше проблемой, давайте рассмотрим этот вопрос поподробнее. Мы уже выяснили, что из всех мыслей, возвращающихся к нам, когда мы просыпаемся, первой является мысль от первого лица – «я есть это тело». Все остальные мысли, относящиеся к объектам – ко второму и третьему лицу, – множатся, схватившись за эту первоначальную мысль. Даже у тех, чьи мысли не затихают в состоянии бодрствования, все мысли исчезают, как только их охватывает (глубокий) сон, поскольку исчезает первая мысль «я есть тело». Выходит, что во время сна без сновидений все мы находимся в состоянии отсутствия мыслей. Но ведь нельзя сказать, что мы не существуем!

«…даже во сне, когда нет эго-„я“, мы не являемся несуществующими!»

– говорит Шри Бхагаван. (Упадеша Ундийяр, строфа 21). Значит, в соответствии с нашим базовым критерием, поскольку мы существуем даже в отсутствие ума, мы не есть ум.

Далее, это сознание «я есть тело» (дехатма-буддхи) привязано к плотному телу, считая его своим «я»; точно так же оно может быть тонким образом привязано к многим другим телам. Может ли ум быть активным, когда плотное тело неактивно? Один из примеров такого состояния – сон со сновидениями. Во время такого сна мы принимаем другую форму – тонкое тело. При помощи этого нового тела ум действует и познает многие вещи, как если бы он принял форму другого плотного тела.

Это тело сновидения – лишь проекция ума. Это не что иное, как ум. Поэтому его можно также назвать тонким телом. Но разве во время сна без сновидений мы не существуем? Значит, если мы можем существовать даже без этого тела сновидения, можно сделать однозначный вывод, что оно не является нашим «я». Но не следует думать, что ум действует в обличье тонкого тела только в сновидении. Ведь даже в состоянии бодрствования нам случается мечтать, не так ли? В такие моменты имеет место тот же самый феномен. Допустим, мы не спим, а сидим и представляем себе, что едем в далекую страну, встречаемся там с другом, разговариваем с ним, попадаем в разные жизненные ситуации. Что это за тело, при помощи которого мы якобы совершаем путешествие, ходим, говорим и т. д.? Это наше тонкое тело. Мы знаем, что эти тонкие тела, которые мы принимаем время от времени, непостоянны. Когда мы смотрим сны, а затем просыпаемся, тело сновидений исчезает. Точно так же иллюзорно (не обладает реальным бытием) тело, в которое мы облачаемся, когда мечтаем. То есть эти тела – иллюзорные формы, которые облачают нас, а затем исчезают. Из этого мы можем сделать вывод, что существуем даже в отсутствие этих тел. Следовательно, они не есть «мы».

Теперь, если мы продолжим наше исследование, то обнаружим, что у нас есть еще одно тело, еще более тонкое. У каждого из нас есть свой собственный опыт, который может подтвердить это, – сон без сновидений. Во время такого сна у нас нет ни плотного, ни тонкого тела. Ум полностью затих, и мы погружаемся в покой – в абсолютную темноту, не осознавая ничего. Когда ум вновь возвращается из этой темноты, наступает либо сон со сновидениями, либо бодрствование. Когда мы просыпаемся из глубокого сна, наши воспоминания звучат примерно так: «Я очень хорошо спал, мне ничего не снилось». То есть мы знаем, что существовали даже в том состоянии темноты, в которой не было даже сновидений. Это состояние темноты называется каузальным телом*. Тот, кто знает, что мы осознавали свое бытие во время сна без сновидений, – и есть наше настоящее «Я».