Сергей Волконский
Сумасшедший

– Нет, я так… Душно…

– Ах да, вам вентиляции захотелось. Покорно благодарю! Двенадцать человек в отделении спят, можно сказать, в испарине, а оттого что вам одному не спится, они должны все простудиться! Наняли бы себе четырехместное отделение и царствовали в нем.

– Послушайте, вы знаете, с кем вы говорите?

– Нет, не имею… как говорится, не имею удовольствия.

– Ну так я вам посоветую умерить ваш нравоучительский тон.

– Да я не на вас. Я вам уже сказал, что я вообще. Вы что? Вы пассажир. Вы знаете, что такое французское слово «пассажир»?

– Знаю, знаю, вы же мне объяснили.

– А знаете, так что же вы ерошитесь? Мы все пассажиры. Для меня всякий человек на земле пассажир, ну и, конечно, всякий пассажир на земле человек. Я вообще признаю только человека, я людей не признаю. Я признаю человека и человечество. И когда я человека встречаю, я воспитываю человечество. Понимаете? Миссию понимаете?

– Трудная…

– А разве легкие бывают? Тогда они миссиями не называются. Они называются поручениями, даже особыми поручениями. Миссия – это когда человек себя по кусочкам раздает; понимаете, это насыщение, только не хлебами, а самим собой. Его не хотят, его не берут, а он все-таки отдает да отдает. Только тут маленькая тонкость: люди не берут, а человек возьмет. Вот отчего я человека люблю, а людей не люблю. «Ах, люди-люди, люди злые, зачем сгубили»…

– Что же остановились?

– Зачем сгубили вы себя!

– Себя?

– Не нравится «себя»? «Других» лучше? Ах вы! Альтруист!

– Да ведь в песне – «молодца».

– А люди не молодцы? Еще какие молодцы. Человек хочет закрепиться… Вы что, деревенский будете или городской?

– Городской.

– Ну так что значит «закрепиться», конечно, не знаете?

– Не знаю.

– Это кто из общинного владения на личную собственность переходит. Это значит, что его земля уже никогда в дележ не поступит, а перейдет его личным наследникам. Ну-с, так понимаете? Человек хочет закрепиться, а люди не хотят: им не на руку. И вот идет Молва. А Молва, вы заметили, всегда людям помогает – Молва человека не любит. Вот и идет Молва. «Идет-гудет зловещий шум». Все, что на этой земле родится, мол, не твое будет. Ты сеешь, убираешь, а хлеб в казну пойдет; твоя курица яйцо снесет, а цыпленок казенный. Корову к казенному бычку на случку поведешь, ан телок-то казенный. Вот, понимаете, с бычком-то какая выходит «решерш де ля патернитэ», «установление отцовства», только наоборот – «а ребур», как говорят в кадрилях. Да-с, сумасшедший того не выдумает, что Молва выдумать может, потому сумасшедший – это человек, а Молва – это с ума сошедшие люди, то единица, а то собирательная единица. Ведь вот люди: лопатой по ветру пустить – пыль одна, а в куче лежат – законодательствуют! Зато когда людям от человека достается, лучшего нет для меня удовольствия. Тоже из землеустроительной практики…