Сергей Владимирович Еримия
Нехороший дом на Московском
– Ой, девочка! Ты кто?
– Представляешь, в темноте наткнулся! – продолжал другой Коля. – Перепугался просто до полусмерти, да и она тоже испугана. Наверняка беспризорная, кто знает, сколько она уже сама живет.
– Слушай! Мы просто обязаны ее удочерить. Смотри, какая она симпатичная! Сколько тебе лет? Видишь, два пальчика показывает! Да она развита не по годам! Ты хочешь с нами жить? – в голосе Лены слышались нотки мольбы. – Головой кивает. Умница! Как тебя зовут? Не знаешь?! Будешь Анечкой, договорились? Она согласна! Все, завтра же займемся документами, ну, если ты не возражаешь! А, Коль?
– Никаких возражений… – откликнулся все тот же мужской бас. В нем звучала радость и что-то еще, странное и непонятное… – Она же нам свыше послана…
Голоса стихли, вместо них послышались шаги, они удалялись. Коля постепенно начал отходить от шока. Он еще не понял, что произошло и как это можно объяснить, но уже точно знал, что для начала надо выбраться из темного подвала. Там, наверху ситуация наверняка прояснится.
Первым делом он попытался закричать, но из горла вырвался лишь невнятный хрип. Заставил себя подняться. Замер, пошевелил ступнями. Не самое приятное ощущение. Казалось, будто почва прогибается и дрожит. Будто нет под ногами надежного грунта, а лишь тонкий слой дерна, под которым бездна. Поднял руки, рассчитывая достать до пола, что внезапно стал потолком. Не смог – высоко.
К тому времени глаза узника собственного подземелья немного привыкли к темноте. Более того, оказалось, что тьма не столь и непроглядна. Впереди и выше отчетливый виднелся источник рассеянного света. Похоже, дыра или зазор между соседними половицами.
Коля выставил вперед обе руки и, стараясь ступать как можно мягче, побрел на огонек. По пути наткнулся на стол с массивной столешницей окантованной металлической лентой. Осторожно обошел, вышел к тому месту, где точно над головой на высоте примерно трех метров действительно была щель между неплотно прилаженными досками пола.
Пришлось вернуться к столу и подтащить его ближе. Тот оказался тяжелым, но другого варианта не было.
Как только край столешницы попал в очерченный слабым потоком электрического света круг, Коля остановился. Вытер пот, что просто-таки ручьем стекал по лбу. Взобрался на стол, стал на цыпочки, вывернул голову, прижался к грязным доскам. Как только глаза привыкли к изменившейся яркости, он увидел жену. Та сидела на кровати и с умилением смотрела куда-то направо. Увидел… себя. Его точная копия балансировала на шатком стуле и вкручивала очередную лампочку в люстру. Еще немного и в комнате станет светло как днем. Именно этим он и собирался заняться завтра, вернее, в ближайшие дни…
Преграждая путь электрическому свету, в щелке показалось детское лицо. Девчушка с черными глазами. Она наклонилась ниже и прошептала:
– Я тебе была не нужна, теперь же ты мне не нужен. У меня есть семья, исчезни…
Дом вздрогнул, будто зашевелился, качнулась надежная с виду столешница. Коля инстинктивно присел. Наверху загрохотало. Похоже, двигали мебель. Осознав, что шум это именно то, что ему нужно, он принялся стучать кулаком по доскам половиц, но вот странность – и сам не слышал звука ударов.
Тем временем ситуация в подполе заметно изменилась. Стало светло, при этом не было единого источника света, казалось, засветился сам воздух. Коля, понимая, что кулаками делу не помочь, скосил взгляд вниз, рассчитывая отыскать что-то более увесистое. Посмотрел на столешницу и застыл. Просто у его ног на газете лежал бесформенный сгусток живой плоти. На той же газете, щедро окропленный свежей кровью, отчетливо читался заголовок статьи «Шок: Акушерка не только помогала детям появиться на свет, но и на дому избавляла от нежелательной беременности».
Совершенно некстати всплыл из недр памяти обрывок воспоминания. Два года назад, он на стареньких «Жигулях», рядом она, Лена. На коленях разложена карта. Он, не переставая, шевелит губами, водит пальцем по цветным линиям и прямоугольникам, ищет частный дом на каком-то там километре Московского шоссе…
Стол опрокинулся, сбросив балансировавшего на нем человека. Тот попытался сгруппироваться, рассчитывая, приземлившись, стать на ноги, но не смог. Плашмя рухнул на земляной пол, проломил его и полетел в бездну.
Время как будто остановилось. Ничего не было, даже ощущения падения. Это все темнота, не за что глазу зацепиться, но вот все изменилось. Грузное тело влетело в мягкую сеть, сплетенную из тысяч корней древних деревьев. Они приняли его, оплели, обездвижили, но не только, они проникли внутрь, срослись с кровеносными сосудами, смешивая свои соки и его кровь.
