Сергей Витальевич Шакурин
Исповедь зверя
Здесь нет судьбы – Предназначенье!
Вот, что писалось в письменах.
Пришло не чёткое виденье,
Как будто призрак в облаках.
И вот уж тот, кого избрали,
Бредёт, неся кровавый крест,
Как бы не бился он в начале,
Всё же, осталось, так, как есть…
Есть очень много историй похожих друг на друга. Я не буду утверждать, что эта история исключение…
* * *
Лето 2000 год.
– …Новосибирскую область охватила паника. На скот нескольких деревень стали нападать волки. Давно в этих краях такого не случалось… – эта фраза из телевизора вытащила меня с кухни.
«Странно, – подумал я. – Новости первого канала. Чем так заинтересовали Москву эти нападения?..»
Но после того как показали растерзанных животных, я больше вопросов не задавал. У коровы не просто разорвали горло, у неё ещё был прокушен череп. Судя по пролому на нём, зверь превышал все мыслимые и не мыслимые размеры. Меня это заинтересовало. Так как показали мало, я посмотрел по программе, когда следующие новости и поставил видеомагнитофон на таймер.
Вечером сел просмотреть видеозапись. В новостях показывали растерзанных животных, но было странным, расположение ран от лап волка – будто хищник обхватил скотину словно человек, и обхват был широким. У меня в голове сразу вспыхнула яркая картинка: огромный чёрный оборотень, сидит над тушей коровы с прокушенным черепом. Из пасти зверя капает кровь…
Я тряхнул головой:
«Да, много фильмов смотрю про оборотней».
Можно сказать, что я даже поверил в то, что это оборотень. А в этот момент брали интервью у одного мужика из деревни.
– …эти нападения продолжаются уже полгода, и только сейчас нас услышали. Все деревенские охотники ходят по лесу, много волков перестреляли, но такого огромного никто не видел. Если находили его следы, пытались вытропить, но они всегда выводили на дорогу, а на гладкой укатанной трассе, собаки теряли след.
Мне стало смешно, всё происходящее я приравнивал к появлению оборотня, но всё-таки понимал, что это моё богатое воображение.
«Вот, баран, начитался про Мрака1…» – подумал я и выключил видеомагнитофон.
На работе с мужиками я обсуждал все эти происшествия. Мой друг Серёга, тёзка, постоянно с гладковыбритой головой, и усами как у Тараса Бульбы, тоже охотник, как и я. Мы с ним представляли, как выслеживали бы зверя, но поехать туда нам не позволяет работа. А нападения всё продолжались. Уже никто не сомневался, что нападает один волк. Было очень странно, что его никто до сих пор не видел.
Как-то раз вечером мне на работу звонит сестра.
– Серёга, в новостях сказали, что волк утащил ребёнка, представляешь?!
– Ты записать не забыла?
– Нет, не забыла.
– Ладно, я завтра приеду, посмотрю.
С этого дня в тех краях стали пропадать дети и женщины. Я вспомнил, как в одной из брошюр «Знание» писали, где-то на юге Франции, в середине XVIII века, волк терроризировал какие-то там районы больше двух лет. В общем – он задрал сто двадцать три человека.
Как же всё это походило на то, что творилось у нас в Сибири. Президент, как и в далёком XVIII веке, выслал туда самых лучших охотников. Много перебили волков в области, но тот, кого искали, им не попадался.
Я постоянно записывал все новости о звере. Охотники, отправленные президентом, находили останки жертв. В вечерних новостях показали одну из них: женщина с разорванной грудью и прокушенным черепом. Вся страна в ужасе следила за трагедией. И всё же, пока промысловики были в тех краях, волк прекратил свой смертоносный путь.
Наступила осень. Уже почти два месяца не было нападений, и люди в деревнях начали успокаиваться. Но забыть о звере никто не мог. Каждый звук в ночи заставлял вздрагивать. Президент отозвал отряд охотников из области, несмотря на то, что селяне были против этого.
* * *
В этом году как-то рано лёг снег. Крупные белые мухи, уверенно покрывали черноту земли. Днём, под лучами солнца и там, где асфальт скрывает обогревающие весь город вены тепловых сетей, снег таял, а ближе к вечеру всё сковывало морозом. Уже в октябре наступила настоящая зима. А я всё так же изучал записи новостей. Не может быть, чтобы волк так просто ушёл. И я оказался прав…
Морозным ноябрьским утром в новостях сообщили, что в деревне Тартас, зверь совершил нападение на двух мужчин. Один остался жив, он сейчас в больнице. Днём, этого же дня, я записал новости. В них говорили:
– …двое мужчин ехали на машине и, как в настоящих фильмах ужасов, у них в лесу закончился бензин. Погода стала портиться, начиналась вьюга. Они решили пешком добраться до деревни, ведь до неё оставалось всего четыре километра… А теперь послушайте, что рассказывает потерпевшего.
Мужчина, лет сорока пяти, с почти полностью побелевшими волосами, сидел с потерянным видом. Репортёр дал ему стакан воды. Тот выпил и как завороженный, без эмоций, глядя в одну точку, заговорил:
– Время было около шести вечера. Начало смеркаться. Мы шли, шутили, вспоминая как летом, за сто километров от нашей деревни свирепствовал хищник… и что вот сейчас он нападёт на нас… и вдруг… где-то не далеко, завыл волк… Вой был такой страшный, что меня бросило и в жар, и в холод одновременно. Вой повторился уже ближе. Мы рванули обратно… К машине… (пауза, ему снова дали воды, он трясущимися руками взял стакан, отхлебнул пару глотков и продолжил). Ветер со снегом мешал. Опять вой, – слова человека, падали, как пудовые гири. – Ноги ватные стали. И вдруг. Рычание. Рядом… (он побледнел, и закрыл лицо руками, а когда продолжил, в глазах были слёзы). Я даже не обернулся! Чёрт!.. (он закрыл глаза рукой). В ушах до сих пор стоит крик… Он помочь просил… А я… (пауза). Я эту чёртову дверь, не мог открыть!.. – сорвался на крик потерпевший, и надолго замолчал.
– Что было дальше? – осторожно спросил репортёр.
Безумными глазами он посмотрел на репортёра, и продолжил:
– Дверь открылась. Зверь рванул ко мне… Влетев внутрь захлопнул… а тот, прыгнул на капот… и с маху в стекло… оно в мелкую сетку. Стекло провалилось вовнутрь… (он опять побледнел).
– Так как же вам удалось спастись? – с волнением в голосе спросил репортёр.
– Я с сидения сполз, упёрся в стекло руками. А потом… Сзади свет. Из-за поворота. Тут же почувствовал, как зверь спрыгнул… Рядом остановилась машина. Из неё кто-то выскочил, и подбежал ко мне. А я… наверное, потерял сознание.
Репортёр продолжил рассказ:
– Двое, подъехавшие на грузовике, затащили человека без сознания в кабину. Потом положили истерзанное тело в кузов и поехали в сельскую больницу.
Водитель ЗИЛа, угрюмый человек, с длинными тёмно-русыми волосами и сросшимися на переносице бровями, оказался не многословен. Он рассказал, что, когда осветили фарами машину, с неё спрыгнул и тут же бросился вглубь леса огромный зверь. Кто это был, они не разглядели. На следующее утро местные охотники поехали в лес. Следов, конечно, не нашли, вьюга сделала своё дело, замела следы волка-людоеда. А машину, которую обнаружили, мы вам сейчас покажем, – закончил репортёр.
Да, машина действительно оказалась изуродована. Капот сильно промят, с рваными бороздами на металле, стекло внутри, в салоне. Все это было залито замёрзшей кровью.
– Да-а, – протянул я, – продолжение следует.
И волна убийств пошла по новой, только теперь он чаще нападал на крепких мужчин. Такое ощущение, будто тогда, весной и летом, он только пробовал свои силы, а сейчас, поняв, на что способен, охотится на более крупную добычу. И всё так же перед вьюгой, метелью.
Наблюдая за всеми трагедиями, я вспомнил, как одна знакомая девчонка по имени Иринка, мне рассказывала бабушкины сказки. У них в деревни, кажется Окунёвка её название, есть «ведьмены круги» в лесу. Вообще–то, «круги», есть во всех лесах. Где–то они выделяются мухоморами, где-то ещё как, а в их лесу они образуют замкнутое кольцо, в диаметре два-три метра, более тёмной травой. Бабка ей рассказывала, что в них не только ведьмы да колдуны входят, но там, в этих кругах, ещё и оборачиваются в волков с помощью специального ножа.
Я тут же стал вспоминать, как туда добраться.
– Сначала до Белова. Потом полтора часа до станции… как же… чёрт бы её подрал, на Б… Боромирово, нет. Б, Б, Б… а–а, Бормотово! Точно! А дальше… Так, где карта? Надо найти эту Окунёвку и сравнить где были нападения первый и второй раз… Так, слушай, а ведь это вполне может быть, что оттуда волк и пришёл, – прикинул я расстояние по карте. – Эх, лето надо быстрей. Хотел же я по осени туда съездить, найти тот нож… – тут же поймал себя на мысли: «Зачем мне этот нож, а вдруг, это правда? Тогда что? Будет два волка-убийцы?». – Да какие же у меня глупые мысли в голове, это я на работе, наверное, устаю, вот и лезет в башку что попало. Надо отдохнуть. Возьму по весне отпуск и поеду куда-нибудь… например, в Окунёвку. Тьфу ты чёрт!..
Теперь эти случаи не давали мне покоя. Постоянно думая о трагедии, я старался об этом никому не говорить, а то скажут, что у меня крыша поехала.
Кроме того счастливчика, что заперся в своей машине, никто в живых после встреч с ним не оставался.
Наш президент не стал отправлять новый отряд стрелков, он сделал проще. По центральному телевиденью призвал всех местных охотников, чтобы они сами избавились от своей проблемы, пообещав вознаграждение – тому, кто убьёт этого волка, пять тысяч долларов.
Стимул отличный. Я даже чуть сам с места не сорвался. Сразу прикинул, чтобы приобрёл на эти деньги. Но всё-таки с работы решил не отпрашиваться, подумав: «В одиночку я всё равно его не найду, вон сколько охотников его искали… А толку? Так что и не стоит дёргаться».
Жизнь – двигалась по накатанной колее. Прошёл декабрь. Зверь, обрекая всех на гибель, продолжал свой кровавый поход.
На Новый год в деревне Вознесенка, он устроил настоящую живодёрню, задрал две семьи. Детей не было ни в той, ни в другой, они отдыхали с друзьями. А когда утром вернулись… Зверь, как художник, рисовал картину ужаса… В одной семье он разорвал мать и отца пополам, растащив их по разным комнатам, а в другой оторвал родителям головы и изуродовал тела.
Но жертв уменьшилось, так как охотники даже по ночам сторожили деревни.
* * *
Девятое января. Вечер. Звонит телефон.
– Здорово, Серый! – весело закричал на другом конце провода, высокий, рыжеволосый парень, с греческим носом и голубыми глазами, по имени Игорь. Мой бывший одноклассник, занимался сбытом металлургического товара, и поэтому мотался по городам, заключая договоры.
– Привет, Игорян!
– Серёга, хочешь составить мне компанию? Прокатиться в Омск, туда и обратно.
– С удовольствием. Это надолго?
– Дня три-четыре.
– Поехали. Только давай заедем в одну деревушку. По пути это. У меня родственники там. (Я решил, что это шанс съездить в те места, благо, что Игорь не интересуется новостями и сообщение о волке, пропустил мимо ушей, а так бы он не согласился). В общем, мы поехали. Я взял с собой свою двустволку и пулевых патронов. И как мне тогда казалось, к встрече был готов.
Всю дорогу мы с ним разговаривали, точнее, он думал, что мы с ним разговариваем. На самом деле, я его даже не слышал, так поддакивал, соглашался, но мысли мои были там, в холодных заснеженных лесах, где смерть подстерегает тебя за каждым деревом. Честно говоря, я даже не представлял, зачем туда еду. Но, когда думал, что нахожусь в лесу, кровь начинала кипеть, бурлить. Нет, не от страха, было что-то другое, какое-то возбуждение, словно на мою территорию вторгся волк, и мне его надо за это уничтожить.
«Мне просто надо там побывать, – говорил сам себе, после того как картинки моей фантазии исчезли. – Но зачем?.. Не знаю».
Когда мы приехали в Омск, я зашёл в охотничий магазин и для чего–то ещё купил пулевых патронов.
– Ты что, на медведя собрался?.. – улыбнулся Игорь.
– Да дешевле здесь, Игорян.
– А-а… – протянул он, – понятно.
На обратной дороге из Омска, сразу собрал ружьё и зарядил. Игорь посмотрел на меня, но ничего не сказал. А я уже сидел на взводе, было такое ощущение, что мне в вены влили два ведра адреналина. Кровь неслась по ним с космической скоростью. Сердце пыталось выпрыгнуть из груди.
Мы доехали до станции Чаны и повернули на Тартас. Некоторые участки дороги проходили по лесу. Когда мы их проезжали, я пристально разглядывал каждый куст, там, где мог быть хищник, но нигде никакого движения.
Погода стояла отличная, ярко светило солнце, снег блестел так, что на него невозможно было смотреть. Вьюгой даже не пахло, и до вечера далеко. Я решил, что, вряд ли зверь появится в такую погоду. А дорога всё тянулась и тянулась, разрезая плотно растущий лес, через который она сейчас проходила, на две половины.
Я всё также всматривался в деревья, кустарник, и как обычно ничего не видел. Простенькая из иномарок «Дэу-нэксиа», дорогу держала хорошо, мы как будто плыли по накатанному снегу. Вдруг Игорь начал тормозить.
– Ты чего?.. – удивился я.
– Отлить надо.
– Игорян, тут лес кругом. Давай к полям выедем, – серьёзно сказал я.
– Ага. Выйду в поле, сяду…
– Потерпи ещё немного, – настаивал я.
Мне почему–то не хотелось останавливаться именно сейчас.
– Ты чё, совсем уже? – он покрутил пальцем у виска.
– А вдруг, какая зверюга выскочит?..
– Ты и пристрелишь её. Вон патронов сколь набрал, – он остановился и вышел.
Схватив ружьё, я тоже выскочил. Слева хрустнула ветка, я мгновенно повернулся в сторону звука. Тишина… Потом хрустнуло чуть правее, опять направил ружьё на звук… но движения никакого не было…
Не знаю, какое у меня было выражение лица, но Игорь, глядя на меня, с испугом сказал:
– Поехали отсюда.
Когда мы сели в машину, я понял, что на улице испытывал страх, но не за себя, а за Игоря, ведь это я его сюда потащил…
Не прошло и минуты, как с левой стороны дороги выскочил заяц и чуть не угодил под машину… Игорь от неожиданности дёрнул руль влево… нас крутануло, и со всего маха долбануло о левую же обочину, мы срезали невысокий сугроб, машину окатило снежной волной…
Когда остановились, всё лобовое и боковые стёкла были в снегу. Из-за этой карусели я не мог сориентироваться, как мы стоим на дороге.
Игорь выругался, в сердцах ударил по рулю и, открыв дверь, выскочил… Меня обдало жаром… «Значит, моя прижата… вдруг там волк…». Толкнул дверь. Она открылась. Я вылетел, держа в руке ружьё. «Дэу» стояла поперёк дороги, «мордой» уткнувшись в бортик из снега, высотой примерно в пятьдесят-шестьдесят сантиметров. Вся машина, была укрыта белым пушистым одеялом. Игорь, присел у левого колеса и рассматривал бампер, громко ругаясь при этом.
Стоя у правого колеса, я огляделся… Мне показалось, что в сторону Игоря, через снежный бруствер, что-то мелькнуло… Тихий вскрик. Затем рык… Я рванул вокруг машины. Поскользнувшись, упал. Тут же вскочил на ноги. Затяжное рычание… Звук рвущихся тканей. Крик… и тотчас оборвался…
На снегу, красном от крови, лежал Игорь… Вывернутые наружу внутренности, грудь разорвана, так же как и шея. Через всё лицо, четыре глубокие борозды. Всё это в крови. Кровь была повсюду. Даже весь бок машины стал багрового цвета…
А самое главное, что над телом сидел огромный зверь, его чёрная густая шерсть, была в заснеженных сосульках. Большая голова с заострёнными ушами, смотрела на меня полными ненависти круглыми жёлтыми глазами. Огромная пасть приоткрыта. Четыре длинных клыка не прямые, а направленные слегка в стороны. Оскал, а точнее вся морда, были в крови. С неё падали капли на уже безжизненное тело моего одноклассника.
Волк или оборотень, не знаю, что это такое, не двигался…как и я. От страха у меня зашевелились волосы. Но из оцепенения я вышел также мгновенно, как и вошёл.
Волк взревел и прыгнул… Грохот… Я даже не понял, как смог отреагировать, но от выстрела его перебросило через снежный бордюр, в двух метрах от которого начинался лес поросший кустарником.
Зверь вскочил и бросился вглубь, я выстрелил вдогон, но шум от ломающегося кустарника продолжался удаляться от дороги. Перезарядив ружьё, ещё минуту постоял прислушиваясь, и только тогда повернулся к распростёртому, истерзанному телу… Всё происходило не по-настоящему. Этого просто не могло быть. Я стоял над мёртвым телом и даже не знал, что мне теперь делать…
«Нет. Это кошмарный сон. Сейчас закрою глаза, и проснусь дома…»
Но ничего не изменилось. От бессилия, я опустился на снег. Не знаю, сколько так просидел. Потом, какими-то усилиями, заставил себя подняться.
Достав из багажника покрывало, которое всегда там валялось, завернул тело и с большими усилиями втащил его на заднее сидение. Сев за руль, попытался завести машину. Она немного покапризничала, но всё же завелась.
Не помню, как доехал до деревни. Всю дорогу думал, как скажу тёте Вере, матери Игоря, что её сын мёртв.
Тётя Лена стояла у калитки своего дома, как будто зная, что приедут гости. Она сначала меня не узнала, наверно сильно изменился с тех пор как был здесь в последний раз. Из дома вышел дядя Витя. Когда я представился, тётя Лена меня обняла и заплакала.
– Серёжа, пойдём, пойдём в дом.
– Я к вам не в гости приехал, – отрезал я. – Мне нужно в больницу.
– Что случилось?.. – испугалась тётка.
– На моего друга волк напал.
И только сейчас они заметили, что весь бок «Дэу» в крови. Побледнев, они оба молча стояли не двигаясь. Вышел их сосед. Я правда не помню его имени, но точно знаю, что он охотник.
– Откуда кровь? – показал пальцем седой мужчина лет пятидесяти.
– Мне нужно в больницу, – повторил я, обращаясь уже к соседу.
– Не уж-то опять волк? – прищурился Иван.
– Вань, отведи Сергея в сельсовет, – попросил дядя Витя, обнимая побледневшую тётку.
Мы сели в машину. Дядя Иван глянул на заднее сидение. Его передёрнуло, из-под покрывала торчала окровавленная рука.
– Почему в сельсовет? – спросил я по дороге.
– У нас вчера волк задрал одного мужика. А сегодня из Новосибирска какие-то приехали. И теперь они там, в сельсовете, тело изучают. Мясники, иху мать!
Их было пять человек, тех, кто приехал из Новосиба. Они помогли внести Игоря в здание. Двое из них остались с телом, а трое поехали с нами. Дядя Иван дал мне унты, фуфайку и лыжи.
С собой мы взяли ещё деревенских охотников, в итоге нас набралось двенадцать человек. Быстро погрузившись в машины, сразу отправились на место нападения. У спецов из города, так я их прозвал, было хорошее оружие, у двоих модернизированные «Тигры», а у одного «Лось». У мужиков из деревни также оказалось нарезные карабины. Только у меня одного было гладкоствольное. Охотники взяли с собой трёх собак: двух лаек и одного русского спаниеля, я попросил, чтобы сразу собак не выпускали, нам надо было самим осмотреть место.
Кровавое пятно на дороге хорошо виднелось издалека. Мы остановились, вышли. Начали осматривать дорогу, я заметил одну странность: вокруг места, где лежал Игорь, были мои следы, но все затоптаны… волчьими, тут же добавились капли крови, они были поверх снега, которым я присыпал пятно. Специалисты сразу начали фотографировать место с нескольких сторон, взяли образцы крови.
След из кустарника, куда убежал зверь, был двойной. Оставив трёх человек и одну собаку у машин, мы отправились через кустарник. Походило на то, что хищник убегал, уклоняясь от пуль, но через километр он остановился, и назад вернулся по прямой. Мужики придержали собак, а мы осмотрели место остановки волка и поворота его обратно.
– Серёж, – позвал меня дядя Иван. – Вишь, как он стоял? Наверное, услышал, как ты отъезжаешь. Я думаю, что он вернулся и запомнил твой запах, чтобы знать кто его ранил… Не похож он на обычного зверя, – и уже уверенно добавил. – Не волк это…
Мне стало жутковато.
Когда мы вернулись обратно к дороге, ожидающие нас мужики рассказали, что проследили, откуда он пришёл, и куда отправился потом.
– Похоже, что волк двигался по дороге, а километра за два до этого места свернул влево и бежал вдоль трассы в кустарнике. Ему попался заяц, и он его спугнул. Тот выскочил на дорогу и напугал вас. А другой след, когда волк вернулся на место нападения, уходит в ту сторону, откуда он и пришёл. Отпечатков его лап на дороге не видно. Сильно укатана. Но зато пятна крови шли примерно метров сто, а затем просто обрываются и ничего… Никаких других следов, ни крови… Да и собака после кровавой цепочки начала метаться из стороны в сторону. Не могла след взять. Странно всё это… Когда мы ехали обратно в деревню, я стал прокручивать случившееся. Как я выбегаю из-за машины… А волк, волк даже не испугался. Он медленно поднял свою окровавленную морду, оскалился и уставился на меня… Много я видел фотографий волков, да и по телевизору сколько их показывали, но такого взгляда не помню… В нём было столько первобытной ненависти и злобы, меня аж передёрнуло.
– Ты чего? – спросил дядя Иван.
– Да, вспомнил, как он на меня смотрел.
– А ты мог бы его описать? – заинтересованно, спросил один из спецов.
– Не знаю…
– А ты попробуй.
– …Когда я выбежал из-за машины, он рвал Игоря… Он такой огромный, чёрный… И взгляд у него… Как выстрелить-то успел, даже не знаю… Нет. Всё это нереально… (пауза). Только Игорь мёртв по-настоящему…
По дороге в деревню мы больше не разговаривали. Когда приехали, спецы взяли мои данные, а данные Игоря они нашли в его документах. Позже прибыли репортёры из Новосибирска, и я понял, покоя мне от них не будет. Как мне не хотелось опять всё вспоминать!
Пока мы были в лесу, спецы вызвали мать Игоря. Как же я боялся этой встречи… Тётя Вера, как и любая мать, будет винить в смерти сына – меня. И это правильно. Ведь я его сюда потащил.
Тела увезли в морг. Успокоившись, я позвонил на работу и домой, предупредил, что немного задержусь.
К вечеру следующего дня приехала мать Игоря. Всегда улыбающаяся женщина выглядела старухой. Она подошла ко мне. Посмотрела красными, воспалёнными от слёз глазами, положила полностью поседевшую голову мне на грудь и заплакала. Я обнял её. Когда она проплакалась, сказала:
– Я уже заказала машину. Завтра утром уедем.
Я согласился. Самому уже охота было свалить побыстрей. Репортёры за этот день меня так вымотали, что вечером уже ничего не соображал.
Утром мы отправились в морг. Я не мог себе представить, как отреагирует мать, ведь лицо Игоря было изуродовано. Но я был поражён, когда увидел тело… За один день специалисты загримировали его так, что он был похож на живого. Увидев его, тётя Вера потеряла сознание. Она пришла в себя, только когда Игоря погрузили в машину. Нам дали побольше успокоительного, и мы отправились в путь. Тётя Вера ехала со мной на «Дэу», а катафалк за нами. Она попросила меня показать ей место нападения. Конечно, я пытался отговорить её, хотя понимал, что это бесполезно. Упрямая женщина. Когда мы остановились, я сразу взял ружьё, за мной следом вышли мама Игоря и водитель катафалка. Кровь на дороге ещё хорошо было видно, хоть я и пытался соскоблить её, и засыпать снегом, всё равно бесполезно. Тётя Вера присела возле пятна, дотронулась до него рукой и опять заплакала.
В кустах что-то хрустнуло. Я тут же направил в ту сторону ружьё. Водитель и мать Игоря замерли…
И тут же где-то в лесу раздался страшный вой. Водитель пулей влетел в свою машину и, обогнав нас, помчался вперед. Мы тоже быстро сели и поехали. Дорога плавно изгибалась вправо, как будто поворачивала туда, где выл волк. Постоянно поглядывая на правую стену леса, я заметил движение между кустов. Тут же затормозив, схватил ружьё и выскочил. Через кусты было видно какое-то тёмное пятно.
– Эй ты, пес драный, вылезай!
В ответ, тот громко прорычал. И это рычание походило на протяжное «ты…». Я тут же выстрелил в ту сторону два раза, быстро перезарядил и опять прицелился. Тишина. Ни малейшего звука. И только, где-то вдалеке, поднявшись от выстрелов в небо, были слышны десятки возмущённых, вороньих голосов.
Тётя Вера взмолилась:
– Поехали, поехали скорей отсюда!
Когда я сел в машину и тронулся, она посмотрела на меня и сказала:
– Когда он зарычал, это было похоже на слово «ты»…
У меня внутри все похолодело. Значит, я не ослышался, но ей сказал:
– Вам показалось, выпейте успокоительное и поспите, к вечеру мы уже будем дома.
Наступила тишина. Приблизительно через час мы нагнали катафалк, конечно, мы бы его не догнали, не там машина. Наверное, он просто успокоился и сбросил скорость. Теперь опять наша «Дэу» ехала впереди.
Когда мы добрались до дома, я позвонил друзьям, они помогли занести гроб в квартиру. Потом все вышли на улицу, а я немного задержался.
– Тётя Вера, мне очень жаль, что так получилось.
И тут она сорвалась:
– Почему он напал на него, а не на тебя, почему?! Почему, скажи мне?! Почему ты его не убил, ты что испугался?! – она села, закрыла лицо руками и зарыдала.
Немного постояв, я положил ключи от машины на зеркало в коридоре. И ничего не говоря, открыл дверь, чтобы уйти.
– Серёжа! Прости меня… Я не хотела. Прости… Сорвалась, – посмотрела она заплаканными глазами, всхлипывая.
– Я не сержусь на вас… я действительно ничем не мог ему помочь… До свидания, – выйдя на площадку, я хотел закрыть за собой дверь, но мать Игоря меня окликнула:
– Постой.
Она протянула мне ключи от машины.
– Возьми, это тебе на память об Игоре.
– Нет. Я не могу.
– Я настаиваю. Всё. До завтра, – и она захлопнула дверь.
Поздно вечером этого же дня в новостях показали интервью со мной, верней они пытались взять интервью, но я отказался. Смазливая журналистка задавала мне один и тот же вопрос: «Куда вы ему попали? Куда вы ему попали?..» Не знаю, какое у меня было выражение лица, но, когда я на неё глянул, она сразу отстала. Дома тоже пристали с расспросами. Теперь мне пришлось несколько раз повторять:
– Пожалуйста, не сейчас. Не сегодня…
И только после этой моей просьбы, родные оставили меня в покое.
Ночью снился кошмар. Я стою в лесу. Тёплая летняя ночь. На небе полная луна. Вдруг, вдалеке послышался вой. Затем он повторился, но уже совсем рядом. Передо мной раздвигаются кусты. На поляну в лунный свет выходит… оборотень, ростом с человека. Широкая вздымающаяся с рокотом грудь, мощные руки-лапы, ноги не пропорционально короткие, их форма как у собаки. Огромная морда с оскалом. А жёлтые глазки так и впиваются в меня. И тут он говорит с надрывом:
– Ты меня ранил. Не прощу…
Следом я просыпаюсь, весь в поту…
Похороны прошли. Я вышел на работу. И там тоже все доставали с расспросами, но рассказал я только друзьям Серёге и Андрею.
Через неделю, после того как вернулся домой, ко мне на работу приехал один человек, он представился как Смагин Владимир Анатольевич – зоолог.
В удостоверении, которое он мне протянул, стояла печать «лаборатории имени Дарвина».
Смагин объяснил, что приехал по поводу нападений. Он уже «пообщался» с моим начальником, и тот дал мне отпуск с сохранением заработной платы.
Потом в кафе Владимир Анатольевич мне объяснил, что им нужно точное описание волка.
– Я вряд ли вспомню, это было так быстро.
– Сергей, постарайся, это очень важно, похоже, что у нас появился новый вид волка.
– Тогда скажите мне честно, что нашли в крови волка? Специалисты из Новосиба, сказали, что кровь пошлют в Москву. Так что там, в крови-то?
Смагин задумался. А затем, щурясь, глянул мне в глаза и сказал:
– Ты парень серьёзный я вижу. Надеюсь, ты языком попросту не болтаешь, и даже если скажешь, тебе не поверят. В общем, в его крови ещё есть примесь человеческой. Она похоже на кровь давно исчезнувшего вида волков, их называли Норды, северные волки, и те были в три раза больше обычных волков.
После его объяснения, я подробно рассказал о нападении. О том, что волк вернулся к моим следам. И как мы ехали обратно, что мне показалось слово «ТЫ», когда он прорычал.
– Слушай, почти всё сходится с легендой о Нордах, вот только одна деталь… – он задумался. – Если бы не она, можно было бы на сто процентов сказать, что действительно существовали люди–волки.
– Что за деталь? – нахмурил брови я.
– В легендах говорилось, что были такие племена Но́рды, которые могли быть то волком, то человеком. И не было у них соперников, люди для них были как пища, как дичь. Они истребляли их целыми поселениями. Никто не знал, откуда они пришли, и никто не знает, куда они пропали и почему.
– А деталь-то какая?
– Для них мог быть врагом, только такой же волк. Они запоминали его запах и при удобном случае пытались сразиться с соперником. Теперь ты понимаешь, почему не сходится легенда?
– Да, я не волк, а он вернулся за моим запахом… А может, потому что мне удалось ранить его, он и решил, что мы равные?
– Не знаю… Возможно, если это действительно Норд, то просто за века тот переродился. Он же начал нападать на скот, а только потом на людей.
– Может быть. Володя… Я могу тебя так называть?
– Да, конечно.
– Меня интересует ещё один вопрос. Как вы по крови узнали, что это Норд?
– Это долго объяснять, про все ДНК, и тому подобное.
Я не стал настаивать на этом, и спросил про другое:
– А там не написано случайно, как его убивать?
– Говорилось, что стрелы с серебреными наконечниками для них были смертельны. Ещё им отрубали голову и на всякий случай закапывали по отдельности.
– Может у всех оборотней аллергия на серебро?
– Всё возможно, но нам ещё долго придётся изучать это.
– Не хочешь ли ты сказать, что вы его решили поймать?
– Да, нет, конечно…
Но его словам я, естественно, не поверил.
– Слушай, Володя, что ты сказал начальнику, что он так быстро меня отпустил?
– Бумагу ему из Москвы привёз. Что, в связи с чрезвычайной ситуацией, тебя мы берём в помощники. Ах да, – поднял он указательный палец правой руки вверх, – самое главное. Тебе за то, что ты в него попал и дал нам маленькую ниточку к разгадке, правительство выписало поощрение в размере десяти тысяч рублей. На, получи и распишись.
Он достал из пиджака новенькие купюры, ведомость и пододвинул их ко мне.
– Бери-бери. Не так уж легко они тебе достались. Ведь ты рисковал. Волк мог оказаться быстрее. Бери.
Помедлив, я всё же расписался. Взял деньги, и мне стало не по себе. Ведь если бы я не потащил Игоря в те края, он бы остался жив… а я за его смерть получаю деньги… Не приятный осадок в душе осел тяжким грузом.
– Какая вам от меня помощь?
– Понимаешь, я приехал не один, со мной ещё двадцать человек. Мы…
– Ах, вот почему мне дали деньги… – скрипнув зубами, перебил его я. – На живца, значит, решили, да?.. Приманка я, да?.. Интересно, а сколько про запас у тебя денег, Владимир Анатольевич. Вдруг я не соглашусь быть наживкой?..
Володя молчал.
Я продолжил:
– Ну что, будем торговаться, сколько стоит моя жизнь?
Володя достал из кармана пиджака пластиковую карту и положил передо мной на стол.
– Здесь десять тысяч долларов США на валютном счёте в вашем банке. Можешь сейчас заехать и проверить.
