Сергей Викторович Спиридонов
Новая Якутия. 2121 год
Глава 6
Утром все сами проснулись рано, никого не пришлось долго и мучительно будить. Даже непродолжительный сон на свежем воздухе после тяжелого дня заметно придал путникам сил и энтузиазма двигаться дальше.
Несмотря на скептическое отношение девушек к неисправному внедорожнику и его способности двигаться дальше без поломок, Данила и Анджей вместе сумели убедить всех, что продать один из пикапов, когда они приедут в город, – не самая лучшая идея. Команде предстояло преодолеть еще много километров в куда более тяжелых условиях, и отказываться от половины продовольствия и запчастей точно не стояло.
Водители и пассажиры квадроциклов действительно наслаждались поездкой на своих легких и мощных аппаратах, способных буквально пролететь над любым сложным участком бездорожья. Постоянно возникавшая необходимость разворачиваться и возвращаться к пикапам, чтобы выкапывать колеса из грязи или толкать их, могла действовать на нервы.
Анна, умывшись, расчесавшись и надев удобную легкую кофту, вызвалась помогать Эдварду готовить для всех тосты. Хлеб, ветчина и сыр, лежавшие в холодильниках, еще не успели испортиться, и этим стоило воспользоваться. Крепкий зеленый чай, который Анне постоянно передавали родители, взбодрил всех и перевел разговоры в исключительно позитивное русло.
Эдвард мило обсуждал с Анной ее жизнь в Сингапуре и расспрашивал о масштабных изменениях, которые произошли в городе после катастрофического потепления. Молодая китаянка увлеченно рассказывала о тех чудесах процветающего города, которые она застала в детстве или про которые она слышала от родителей.
– Я бы с удовольствием посмотрел на все это своими глазами, – сказал канадец, когда Анна вдруг замолчала, задумавшись о чем-то.
– Я бы очень хотела показать тебе сады, мосты, широкие вечно оживленные улицы, на которых все еще переплетались многочисленные азиатские и европейские черты, роскошные рестораны, сумевшие сохранить старинные рецепты и продолжавшие готовить из продуктов, ставших дефицитными, – произнесла Анна с каким-то душевным подъемом. – Но, к сожалению, того Сингапура больше нет. Все медленно приходит в упадок, и я это сразу замечаю, когда раз в год прилетаю туда. Очень хочется верить, что это все временно, что здесь, на Севере, мы со временем сможем усовершенствовать различные технологии, которые все-таки позволят нашим детям или внукам вновь заселить опустевший Юг.
– Я с тобой согласен, – тихим голосом произнес канадец, заметив, как в красивых темных глазах собеседницы заблестели капельки слез.
Тут Эдвард обратил внимание на то, какие длинные и ровные стрелки каким-то образом успела нарисовать красивая китаянка этим утром. Анна подняла голову, и молодые люди встретились взглядами и мило улыбнулись.
– Мне кажется, сейчас опять наступает эпоха Севера, с ее культом постоянного труда ради выживания, невозмутимости перед любыми вызовами, – вдруг сказал Эдвард. – Последняя такая эпоха затянулась на несколько веков. Железная дисциплина, эгоцентризм, замкнутость, способность к постоянному самоограничению безусловно привели к процветанию Севера, а потом и всего мира. Но как человечество воспряло и облегченно вздохнуло, когда в конце XX века наступила новая эпоха! Северяне прислушались к жизнелюбивым южанам и научились так же получать удовольствие от простых вещей, про многие из которых они стали забывать за столетия доминирования рационализма, погони за прибылью и очень жестких социальных норм. Это, конечно, звучит стереотипно, но, мне кажется, это действительно так. Посмотри, как опять меняется наш мир, когда миллионы переехали на Север и вновь сфокусировались на выживании! Даже когда выживать уже не надо будет, мышление и мировоззрение людей не будут меняться еще очень долго.
– Я действительно замечаю, как меняются люди, попав сюда. Первое время они еще пытаются сохранить некоторые свои привычки. Южане продолжают есть в небольших ресторанчиках, гулять вдоль реки, бегать по утрам, проводить совместную зарядку, заниматься йогой или танцами в парках. Но климат и сама атмосфера, царящая здесь, все-таки берут свое, и переселенцы из Италии, Австралии, Индии, Аргентины вдруг запираются в своих квартирах и проводят большинство вечеров перед телевизором, дожидаясь доставщика пиццы или вока, – согласилась Анна с Эдвардом.
– Я бы очень хотел поспособствовать ускорению технического прогресса. Но, наверное, гораздо больше я хотел бы потом, отдав лучшие годы науке, просто путешествовать по Азии и Центральной Америке и видеть, как результаты моего труда действительно начали менять уровень жизни местного населения, которое по той или иной причине предпочло остаться там.
– Мне кажется, нет необходимости так это откладывать, – осторожно заметила Анна. – Я вот собираюсь в следующем году взять отпуск и объехать большое число разных густонаселенных прибрежных районов Восточной Азии, где местные сильнее всего страдают от повышения уровня мирового океана и участившихся цунами. Кроме того, я возьму с собой хорошее альпинистское снаряжение, чтобы сравнить, как сильно изменения климата повлияли на жизнь высоко в горах Индонезии и Китая. Мне трудно найти подходящую компанию, поскольку, сам знаешь, путешествовать сейчас не только дорого, но и трудно из-за малого числа рейсов, разрушенных дорог, различных запретов местных властей, да и просто бюрократии. У моих друзей и коллег, к сожалению, и своих забот хватает сейчас. Так что… Я была бы рада, если бы ты подумал о возможности поехать со мной… Или просто помог мне спланировать оптимальный маршрут.
– Я обязательно подумаю над этим предложением, – произнес Эдвард и улыбнулся своей скромной и красивой улыбкой.
– Обещаешь? – вдруг резко спросила Анна с наивным, почти детским выражением лица.
– Обещаю.
Молодые люди опять встретились взглядами. Ему и ей было очевидно, что вот за несколько месяцев их нечастые, но искренние разговоры во время случайных встреч в офисах или лабораториях постепенно переросли во взаимную симпатию, которую становилось все труднее скрывать. Они начинали мельком любоваться друг другом, когда выпадала возможность работать рядом по будням, но все же не решались встретиться на выходных и начать более откровенное общение. Постоянно окружавший их комфорт, который им даровало богатство, как это часто бывает, делал их медлительными в принятии таких важных решений. К тому же Анна, как и многие девушки, все-таки подсознательно искала консервативного и простого или хотя бы предсказуемого мужчину, сфокусированного, как ее отец, на достижении еще большего уровня комфорта для семьи и веса в обществе для себя. Поэтому ее пугали внутренняя свобода и подростковый идеализм красивого канадца, устремленного своими мыслями только вперед, в воображаемый гармоничный мир, одним из важных создателей которого он является. Молодая китаянка привыкла, что за идеализм и по-настоящему интересные способы самореализации во всех знакомых ей моделях отношений отвечала она, а окружающие близкие люди поддерживали ее не только морально, но и материально.
– Что вы здесь делаете, ребята? Готовите? Давайте поможем, – раздался голос Сары, которая вместе с Александром подошла к Анне и Эдварду.
Обе парочки принялись с энтузиазмом готовить второе блюдо на завтрак, поскольку становилось очевидно, что одних тостов будет мало до обеда. Витавшая в воздухе атмосфера молодости и беззаботного веселья расслабила Сару, и девушка начала часто, балуясь, толкать, обнимать и прижиматься к стеснительно улыбающемуся и счастливому русскому парню.
Данила и Вика, ожидая завтрака, удобно расположились в кузове пикапа и, с улыбкой обсуждая две молодые пары, сами начали ворковать на якутском, периодически заливаясь искренним хохотом. Несмотря на то, что и ему, и ей было 22, молодые люди были женаты уже 3 года, поскольку их отношения начались в 16. Они прекрасно успели изучить друг друга и давно научились уступать в мелочах, чтобы избегать ссор.
Анджей, тоже периодически посматривая в сторону гриля и молодых людей, собравшихся вокруг него, стоял в стороне и протирал тряпкой руки, запачканные маслом после работы с техникой. Было очевидно, что возможность не торопясь работать с машинами в тишине и рассвет, равномерно раскрашивавший степь, приносили ему спокойное сладостное удовлетворение и душевный баланс, своеобразную "нирвану", к которой стремятся зрелые люди, в жизни у которых в жизни все уже давно налажено. Несмотря на то, что этот полноватый улыбчивый и невероятно трудолюбивый поляк был всего на несколько лет старше остальных участников экспедиции, Анджей явно обладал большим жизненным опытом, из-за чего его внутренний покой не могли потревожить не только небольшие неурядицы, но и серьезные проблемы, которые могли вызвать неподдельную тревогу у остальных. Поляк когда-то был женат, но причину скорого развода не знал никто из его коллег. Скорее всего, какие-то негативные эмоции, связанные с этой страницей его жизни, наложили на лицо молодого человека маску тихой тоски, которая была заметна, даже когда он искренне улыбался (что он делал часто). Тщательно протерев руки, поляк подошел к вскипевшему чайнику, стоявшему у молодых людей, увлеченных готовкой и разговорами, и налил себе крепкий черный чай, после чего опять отошел на несколько метров, чтобы разговоры не могли отвлечь его от своих мыслей. Анджей присел на какое-то толстое бревно и, медленно потягивая кипяток из стальной кружки, опять ушел в себя на 10 минут, пока голоса Александра и Сары не отвлекли его.
– Анджей, иди есть скорее! Остынет все скоро! – звали его молодые люди.
Поляк медленно встал, потянулся, зажмурившись, и подошел к столу, вокруг которого на легких складных стульях уже сидели остальные шесть участников экспедиции. Все с удовольствием приступили к сытному и вкусному завтраку, аромат которого, кажется, распространился на десятки метров вокруг.
– Анджей, а ты ведь одно время работал в Нью-Мальмё? – спросил Эдвард.
– Да, именно из-за контракта с WoodDesign я вообще оказался в Якутии. У меня и раньше были мысли перебраться сюда, чтобы иметь возможность непосредственно принимать участие в это уникальном эксперименте глобального масштаба, но для этого, конечно, нужно были деньги, ведь цены на недвижимость здесь неприятно бьют по самооценке молодого человека из Восточной Европы, только что закончившего университет. Шведы в то время как раз набирали инженеров из Польши и Прибалтики. Я абсолютно случайно наткнулся на объявление на одном из сайтов для поиска работы. Такая вот судьбоносная рекламка мне высветилась. Не знаю, по каким критериям и кто настраивал таргет, но в моем случае это оказалось стопроцентным попаданием. Я спокойно прошел интервью благодаря хорошему диплому технического заведения, уже имеющемуся опыту работы в строительной компании и знанию русского и английского языков. Я собрал вещи, попрощался со всеми и улетел. Вот уже семь лет прошло с тех пор, как я обосновался в Якутии. В Нью-Мальмё я проработал недолго, через полгода меня заметили в Якутске и пригласили работать над восстановлением экосистемы, поскольку я показал глубокое понимание этого вопроса и при этом имел хорошее инженерное образование. Я не знаю, изменился ли Нью-Мальмё сильно за эти несколько лет, но раньше, когда я там жил и работал, это был динамично развивающийся, но при этом абсолютно некомфортный для жизни город. Высокие зарплаты, которые притягивают сюда тысячи мигрантов, обычно оказываются ловушкой из-за неадекватно высоких цен абсолютно на все, ведь даже скоропортящиеся продукты здесь не производятся – все ежедневно доставляется на снегоходах или квадроциклах с прицепами из отдаленных деревень. Нью-Мальмё, стоит отметить, вообще расположен очень странно. С одной стороны, конечно, крупные массивы леса находятся здесь, совсем рядом, а с другой – город постоянно как будто смещается все дальше в глушь Западной Якутии, из-за чего водителям становится все труднее возить товары в попытках объехать по узким тропам многочисленные болота и грязные озера.
– И что, ситуация еще долго не изменится? Как думаешь?
– Я точно не знаю. Слышал только или читал, уже не помню, о том, что, когда они дойдут до берега реки, дальше переносить свое производство через нее они уже точно не будут. К тому же, насколько я знаю, китайцы со своими новыми строительными материалами постепенно начинают теснить шведов с их прессовано-клееным брусом. Тем не менее, компания наверняка все-таки продолжит работать, чтобы обеспечить стройматериалами работников на другом берегу. Там, я читал, собираются строить крупный деревянный город по планам известного датского архитектурного агентства, который станет форпостом для дальнейшего восстановления и заселения Западной Якутии. Я слышал новости о том, что сейчас в Южной Европе и Мексике начали активно работать агентства, привлекающие будущих переселенцев. Несмотря на жесткий отбор и суровые условия жизни в будущем городе, уже десятки тысяч людей стоят в очереди. Всех, я так понимаю, привлекает бесплатное жилье для каждой семьи здесь. Вот как люди, оказывается, соскучились по социальному государству образца XX века! Идеалистами и утопистами в наше время все-таки оказались неолибералы.
После завтрака, который по всеобщему признанию оказался даже слишком плотным, довольные и веселые участники экспедиции разошлись по своим машинам. Гул моторов разнесся над степью, и колонна начала движение. Анна с Эдвардом и Сара Александром, вновь парами заняв два квадроцикла, с детским восторгом соревновались друг с другом. Огромные колеса машин вгрызались в грунт и отбрасывали его на несколько метров назад. Высокая трава хлестала по рукам, но увлеченные гонкой молодые люди этого не замечали. В какой-то момент они заехали в очень густые заросли, которые скрыли их с головой, и, совсем разыгравшись, принялись играть в прятки (одна пара пыталась перехватить второй квадроцикл, наматывающий круги где-то совсем рядом, за толстыми и высокими колосьями).
За этими резвыми стальными конями, выпущенными порезвиться в поле, спокойно ехал пикап Данилы и Вики, из окон которого доносилась медленная душевная музыка. Замыкал процессию внедорожник Анджея, который, высунув одну руку из открытого окна, стучал ладонью по двери, отбивая простой бит олдскульного рэпа.
Через несколько часов пути степь незаметно для путешественников превратилась в лесостепь. А когда машины вдруг оказались на грунтовой дороге, начинавшейся, можно сказать, непонятно откуда, вокруг них уже высились толстые и угрюмые сосны, искривлённые сильным ветром, который часто дул со стороны степей.
Несмотря на осеннюю распутицу, грунтовая дорога становилась все лучше, и в какой-то момент квадроциклы и пикапы неожиданно начали ехать по ровно уложенным и плотно прилегающим друг к другу бетонным плитам. На обочине дороги появились не только дорожные знаки, но и билборды на английском, шведском, испанском, вьетнамском, тайском и русском, рекламировавшие различные товары и услуги и поражавшие указанными рядом ценами.
Скоро показался и сам город. Высокие деревянные высотки стояли почти вплотную друг к другу, за большими и очень плотными панорамными окнами первых двух этажей почти каждого здания сидели офисные работники, продавалась одежда, мебель и привезенные сегодня рано утром свежие овощи и фрукты. Где-то, несмотря на будний день, занимались йогой группы из десятков смуглых подтянутых девушек, бегали на беговых дорожках, приседали и жали большие веса мускулистые спортсмены.
Кроме Анджея в этом городе никому из членов команды еще не доводилось бывать. Нью-Мальмё поражал своей аккуратной планировкой, необычной деревянной архитектурой и насыщенной общественной жизнью.
Казалось, что этот северный город с населением менее двух миллионов в чем-то живет более активно, чем Якутск, население которого с пригородами, представлявшими невероятно плотные и запутанные бетонные лабиринты, уже пересекло отметку в десять миллионов. Но, как справедливо потом заметил Анджей за обедом, все-таки большая часть жителей этого странного города, созданного по шведским лекалам и неожиданно разросшегося, разбогатевшего, не могла наслаждаться всеми возможностями, которые он предоставлял. Их жизнь здесь часто сводилось к бесконечной и однообразной тяжелой работе, пусть и за большие деньги, которые можно было отправлять родственникам в южные города.
Путешественникам нужно было найти подходящее место для обеда. Анджей сам вызвался разобраться с ремонтом поврежденного пикапа и сказал, чтобы остальные его не ждали. Встретиться они договорились уже вечером, на городской площади.
Компания зашла в ближайшее крупное кафе, где был свободен большой стол для шестерых. После нескольких тарелок сочных фрикаделек и жареной картошки с брусничным соусом, популярных в городе со времен его основания, молодых людей стало клонить в сон. Сара положила голову на плечо Александра и, сладко зевнув, почти сразу заснула под оживленные споры окружающих, вызванных документальным фильмом о живущих изолированно в глухой тайге группе ультрафаталистов, который фоном шел по телевизору над столиком напротив.
– Ты хочешь сказать, что веришь в это, Александр? Ты серьезно думаешь, что наша жизнь предопределена? – с искренним удивлением, заметным по широко раскрытым глазам, допытывался Эдвард до русского ученого, который уже пожалел, что невзначай высказал свое восхищение фильмом.
– Еще раз тебе говорю, я точно не знаю. Но это вполне реально. Если бы у нас была техническая возможность рассчитать движение всех атомов и частиц с момента Большого Взрыва, вполне возможно, мы смогли бы сейчас спрогнозировать, что, например, Сара, проснувшись, закажет еще один пончик, – с улыбкой сказал Александр, пытаясь перевести тему.
– Для этого компьютер не нужен, – хихикнула Анна, которой нравилось подтрунивать над своими друзьями (а за несколько дней путешествия она успела сдружиться с американкой).
Все тихо посмеялись, чтобы не разбудить Сару, которая немного ворочалась из-за предыдущих громких реплик.
– А как же тогда свобода воли? Человек ведь сам творит свою судьбу, так? – все-таки решил довести начавшийся разговор до конца канадец.
– Конечно, я с тобой согласен, Эдвард, – спокойно сказал Александр.
– Тогда ты сам себе противоречишь. Разве нет?
– Я, Эдвард, как и ты, ученый. Просто мне не кажется, что нужно во всех жизненных вопросах стремиться применять физические формулы. Мне фильм именно этим и понравился. Циникам, вопреки распространённому мнению, жить тяжелее. Я не хочу досконально знать свою судьбу, даже если бы такая возможность была. Если я в это не ввязываюсь, то, выходит, я действительно, творю свою судьбу.
– Ладно, я понял, о чем ты. Извини, что я так горячусь, когда спорю, – резко успокоившись произнес канадец. – Просто у меня вызывают резкое отторжение те идеи, которые пропагандируют ультрафаталисты, жизнь которых вызывает такой неподдельный интерес у съёмочной группы.
– Мне тоже это не понятно. Просто я нахожу удивительным, как определенная мысль, вдруг, после столетий своего существования, попадает в богатое воображение какого-то деятельного человека, и превращается в идеологию.
– Да, это действительно странно. Мне вообще кажется, что, несмотря на заметное изменение принципов нашего образования, до сих пор при изучении мировой истории мы зацикливаемся на противостоянии идей и мировоззрений, бескомпромиссно монополизирующих сознание тысяч и миллионов людей. При этом, быт и эволюция технологических укладов, на мой взгляд, достойны большего внимания, поскольку именно они на самом деле и двигали мировую историю, вызывая у людей потребность каким-то образом брендировать наступающую новую эпоху.
– Идеологии действительно, как правило, бескомпромиссны и требуют полного подчинения в любых мелочах, решил развивать мысль Александр, уже сам проявляя интерес к развернутому обсуждению. – Мне кажется, пресловутое коллективное сознание у человечества появилось не с созданием Интернета, а с появлением членораздельной речи. Навязчивые мировоззрения, предлагающие упрощенную, зато якобы полную и универсальную картину мира и его законов, существуют в коллективном сознании сами по себе. Они старательно передаются из поколения в поколение в неизменной форме и потому могут существовать и по нескольку веков. Но идеологии, как правило, направлены на развитие социальных групп или нас как биологического вида, а не как отдельных личностей. Поэтому я могу сказать, что я полностью на стороне тех сообществ, которые со временем сделали материальное благополучие каждого члена общества и сохранение традиций (без их идеологического наполнения) главными ценностями своего существования.
После этого разговора двое ученых поняли, что нашли общий язык и с тех пор стали разговаривать друг с другом не только на нейтральные бытовые темы, но и о проблемах, которые их действительно занимали. Для них эти дискуссии, часто перераставшие в споры, были не только интересной головоломкой, но и просто приятным времяпровождением.
Несколько часов свободного времени после обеда молодые люди потратили на осмотр немногочисленных достопримечательностей, состоявших преимущественно из деревянных высоток причудливой формы, и аккуратной набережной, по которой можно было спуститься прямо к воде. Причудливая архитектура города, безусловно, поражала приезжающих в северные регионы Якутии впервые, и служила лучшей рекламой для WoodDesign.
К шести часам вечера три парочки подошли к площади, где их уже ожидал довольный Анджей. Он радостно сообщил остальным членам экспедиции, что машина теперь полностью готова к дальней поездке. Действительно, пикап теперь можно было и не узнать. Внедорожник был чистый, на нем стояли новые покрышки, новый объемный кенгурятник. Кроме того, был на всякий случай установлен надежный кунг для защиты продовольствия в кузове от намечающихся на следующей неделе дождей. По словам поляка, который обслужил машину в сервисе у старых знакомых, перебравшихся сюда недавно из Гданьска, этот пикап теперь был не хуже новой японской мощной машины, на которой передвигались Данила и Вика.
Молодые люди вновь поблагодарили Анну за организацию экспедиции и попросили ее передать слова благодарности отцу, без материальной поддержки которого их путешествие могло бы закончиться здесь.