Сергей Семенович Монастырский
Как долго я к тебе шла
Когда жили вместе одной семьей, все было на глазах, в случае чего, можно было просто сесть с ним рядом, помолчать, погладить руку и все было понятно – разговаривали без слов.
Но с возрастом дороги расходятся. Моя – дорога к старости и на то место, откуда уж дороги нет!
О том, чтобы пойти на работу – да, я не хотела жить на деньги сына – не могло быть и речи. Мне стукнуло уже пятьдесят четыре, а по специальности, полученной когда-то в институте, я никогда не работала. Кому такое нужно?
Стала шить кукол, было у меня когда-то такое увлечение. Водила я в детском возрасте внучку в кружок рукоделия, там шили куклы. Я выполняла за внучку домашнее задание, и мне это нравилось больше, чем ей.
Вот я и вспомнила.
Сшила несколько кукол и отнесла их в магазин народного творчества.
Неожиданно им понравилось. Стали мне давать заказы. Например, к новому году нужно было нашить для подарков, потом, соответственно, к восьмому марта. Потом заказывали к свадьбам, какие-то к юбилеям!
Ну, у меня появилась своя зарплата, да и время не так бесцельно проходило.
А все равно! От меня как будто все свернули куда-то в сторону, и я была не нужна никому: даже самой себе! И все остальное потеряло смысл.
Ведь как я раньше жила? Утро начиналось рано, еще до подъема всех. Я бегом умывалась. Готовила завтрак, нет, много завтраков для всех!
Сеня пил чай только с двумя бутербродами – один с чем-нибудь мясным, другой-с сыром!
Сын ел только яичницу, причем целым набором – с помидорами, колбасой, зеленью, оливками! Не дай бог, что ни будь не доложить!
Внучка – только сырники с изюмом и какими-нибудь ягодами. Жена сына и я – доедали за всеми все, что останется. Причем одному чай, другому кофе, третьему – теплое молоко!
Потом все уходили на работу, в школу, и я, наконец, оставалась одна! Но ненадолго! Нужно было начинать готовить обед, включать стиральную машину, чтобы наши мужчины и внучка, могли завтра надеть все свежее! Потом приборка, потом-бегом в магазин, что-то всегда не доставало, потом встречать внучку из школы, кормить обедом, делать уроки, потом уже не знаю, что потом, но очухивалась я только поздним вечером.
По выходным наши молодые занимались своими делами, мы с мужем – своими! Иногда, не часто, куда-нибудь уходили вместе.
Потом, когда не стало Сени, когда наша оставшаяся семья, зажила в отдельных квартирах, я стала с тоской вспоминать, какое – же это было счастье!
Раньше я думала, когда же наступит такой день, в котором я буду принадлежать сама себе!
Вот принадлежу! И что?!
… Настал первый новый год после разъезда. Я же еще осенью переехала в новую квартиру, заботливо отделанную для меня.
За три дня до новогодней ночи пришел сын и как-то виновато, отводя глаза в сторону, спросил:
– Мы позвали на тридцать первое всю нашу компанию. Ты придешь?
И я поняла, что лучшим ответом будет:
– Нет, сынок… – и дальше придумать какую-нибудь уважительную причину, типа, Мария Петровна обещала зайти, она пока одна…, или, что-то я не очень себя чувствую!
Что уж молодым мешать! И потом меня домой нужно как-то везти, такси в новогоднюю ночь плохо ходит!
Сын делал вид, что верит, а я делала вид, что так оно и есть!
Днем, проспавшись, они, конечно, приходили всей семьей, приносили кучу еды, дарили друг другу подарки.
Но это был уже не новый год. А утро первого января. Сказка кончилась, так и не начавшись.
Потом все праздники кроме дня рождения, стали такими же.
Я на них не в обиде. У них началась молодая жизнь, и нечего было в нее влезать. Мы не совпадали.
В начале как-то понятие «возраст» не было. Были мама, папа, бабушка, дедушка – все в одной куче.
А потом я отделилась. Потому что старая. Хотя какая уж старая? Было мне в начале всего этого пятьдесят шесть лет.
