Сергей Митрохин
Последний отсчет. Том первый.

– Выключите вы эту моргалку. Мы нашли его. Всем отбой.

Красный свет погас, и контролёры расслабились.

Посмотрев на начальника отдела, Егоров в отмщение ему за плохую новость, с упрёком заметил:

– Вы нашли?

– Да, да, с вашей помощью. Признаю… Мне нужно срочно сообщить…

– Погоди, погоди. Пойдем поговорим.

Приобняв коллегу за плечо, Дмитрий увел его обратно.

Устроившись в кресле, хозяин кабинета заговорил первым:

– Не понимаю, чего Вы от меня ждёте…

Переминаясь с ноги на ногу, Егоров топтался перед столом. Вёл он себя так не из-за смущения, а потому, что не знал, как уговорить здешнего руководителя совершить не совсем законные действия. Нерешительность Дмитрия, недолго продлилась, потому как он понимал всю необычность и даже опасность ситуации для Алексея. Агентство «Наследие» таких выкрутасов никому не прощает. Пристально посмотрев на начальника, он уверенным, громким голосом произнёс:

– Мне нужна переброска.

– Помилуйте. Без санкции руководства – это незаконно.

Егоров начал нервно расхаживать по кабинету:

– Пойми же ты. У него там девушка. Он с ней незнаком, но уже влюблён. Так бывает…

Посмотрев на собеседника, который от удивления открыл рот, Дмитрий подвёл черту под своей необычной просьбой:

– Поможешь?

«Любовь – это святое» – хотел сказать руководитель отдела, но опустил глаза и негромко ответил:

– Прости Егоров, я не могу. Правда не могу… У меня дети…

Здешний начальник, как и Дмитрий был молод, но успел обзавестись и женой, и детьми.

В отчаянии махнув рукой, Егоров проговорил:

– Ладно… Бог тебе судья. О моём визите…

Перебив коллегу, хозяин кабинета развёл руками:

– Это как получится.

Ответ оппонента, шокировал Дмитрия, прозвучавшие слова были излишне откровенными, и бескомпромиссными.

Не возразив, не осудив и не ответив начальнику отдела «Двенадцать», Егоров выбежал из кабинета.

***

К моменту обнаружения трофейной технологии пространственно-временных искривлений, «возрастная эпидемия» практически оставила государственный аппарат власти без опытных чиновников, однако куда тревожней обстояли дела у военных, потерявших в мирное время генералитет и старших офицеров.

Предложенный учёными план спасения человечества был, несомненно, хорош, но на то время существовал лишь в теории. Никто точно не знал – отступит «возрастная эпидемия» или нет, воплоти мы замысел в жизнь. Даже учёные сомневались – слишком дерзкой была идея.

Тем временем население планеты не просто молодело – мы теряли накопленный старшим поколением опыт во всех сферах жизнедеятельности. Оценив риски, мы предприняли шаги, в корне изменившие уклад жизни на Земле.

Не в одночасье, а планомерно мир оказался в руках молодых.

Таких карьерных взлётов не было никогда. Высокие государственные кабинеты занимали люди, не обладающие не только послужным списком, но и житейским опытом, а на должности высшего командного состава назначались не нюхавшие порох офицеры, по армейским меркам, фактически призывники.

Вот и выходило – вчерашние мальчики-лейтенанты становились полковниками или даже генералами. Почему не назначали на высокие воинские должности без присвоения генеральских званий – ответ очевиден. В мирное время авторитет в армии – это прежде всего воинское звание, личные качества обладателя лампасов и генеральских звёзд рассматриваются подчинёнными как дополнение к этим атрибутам власти. Командир дивизии или корпуса в звании лейтенанта или капитана выглядит несколько фальшиво. К тому же возраст генеральскому званию не помеха.

Получала молодёжь новые должности и звания, так сказать, с запасом лет – на вырост. Население планеты восприняло кадровые изменения властных структур несколько скептически. Изначально всё выглядело, как будто молодёжи позволили примерить отцовские мундиры или донести до папиной работы портфель.

И всё же, тактика оказалась верной. Ещё остававшиеся в живых участники Первой межпланетной войны успели передать боевой опыт молодому поколению, а чиновники постарше – натаскать молодежь в бюрократических тонкостях.

Сложные времена всегда требуют нестандартных решений. Признаюсь, даже запустив в эксплуатацию систему «Двенадцать», мы продолжаем опасаться новой вспышки возрастной эпидемии. Слишком масштабны были потери, а расстояние до края бездны – ничтожно. К тому же вы должны понимать: «возрастная эпидемия» не прекратилась мгновенно с началом работы системы. Умерли все, кто уже болел, а нашему организму понадобилось время, чтобы прийти в норму. Прошло больше года, прежде чем учёные зафиксировали положительный баланс в пользу рождающихся детей. А немного позже государство зарегистрировало нулевую смертность граждан от старости.

Некогда процветающие похоронные конторы массово разорились. Жертвы уголовных преступлений и несчастных случаев не покрывали расходы гробовщиков.

***

Из всех историй мальчишек-лейтенантов, в одночасье ставших генералами или полковниками, особо выделялся случай Серёжи Зорина.

По причине катастрофической нехватки населения, поступив в военные учебные заведения, курсанты одновременно зачислялись на различные должности как в армейские и флотские подразделения, так и в структуры агентства «Наследие». К слову скажу, благодаря этому сроки обучения будущих офицеров сократились. Однако то, что произошло с Сергеем, поразило всех. На втором году учёбы в военном училище его назначили начальником службы безопасности агентства «Наследие», а после сдачи экстерном выпускных экзаменов вручили лейтенантские погоны, но уже через месяц Зорину присвоили звание генерал-майор. Как? Почему именно он? Сокурсники и сослуживцы, недоумевая, терялись в догадках, потому как одновременно с учёбой Сергей числился в отделе «Двенадцать» и непосредственно к службе безопасности никакого отношения не имел.

Новоиспечённый генерал отнёсся к повышению очень сдержанно. Несмотря на новое назначение и генеральское звание, Зорин поступил в военную академию, где на момент описываемых событий повышает своё образование. Вот такая счастливая судьба у Серёжи Зорина.

Сегодня генерал-майор Зорин не только занимает должность начальника службы безопасности, но и входит в Высший Совет при агентстве «Наследие». В свои двадцать три года он уже около трёх лет носит генеральские погоны и командует армией специальных агентов по всему миру.

По сути, Зорин является шефом всех служб безопасности на планете, к каким бы структурным образованиям они ни относились. Даже потенциал армейских генералов меркнет перед полномочиями двадцатитрехлетнего Серёжи Зорина, потому как «время» не входит в сферу их компетенций, а значит, если в минувшем происходят нестандартные ситуации, они идут на «поклон» к нему – генералу Зорину.

***

Ваше будущее. Москва.

Доложив обстоятельства кражи аппарата перемещения, старший агент Строгов стоял в кабинете генерал-майора Зорина с виноватым видом и получал нагоняй:

– Не ожидал я такой лажи от тебя, Семён. Веришь? Не ожидал. Обделался ты, Сёма, сам понимаешь.

Генерал провёл ладонью, указывая уровень выше головы. Строгов потел и демонстративно трогал шишку на лбу.

Если бы не генеральская форма и большие звёзды на плечах Зорина, со стороны непосвящённому невозможно определить уровень взаимоотношений двух молодых людей. (Подружку парни не поделили, что ли?)

– Ты уверен? Именно Потапов напал на тебя?

– Всё сходится. Он из отдела «Видеофакт», к тому же именно он незаконно переместился в 2014 год.

– Что думаешь предпринять? Если решил раздуть историю, то сразу скажу – не советую. Огласка тебе лишь навредит, а потому решай проблему по-тихому и не труби в рог. Времени у тебя осталось до переброски в сектор «Двенадцать». Не управишься, история выплывет на всеобщее… Ну, ты меня понимаешь.

– Я понимаю, генерал.

– Хорошо, что понимаешь. Так что будешь делать?

– Есть у меня особо доверенная группа агентов отдела «Возврат», хочу их подключить.

– Неплохо. Ещё что? Нужно же выяснить, кто такой этот Потапов и что им двигало.

– Начальник отдела его близкий друг.

– Ты про Егорова?

– Так точно.

– Знаю Егорова. Много хорошего слышал в его адрес. Так что с ним? Причём здесь Егоров?

– Хочу допросить.

– Что? Ты спятил? Что это тебе даст?

– Он может быть замешан.

– Замешан? В чём?

– Егоров мог знать о планах Потапова.

Зорин пристально посмотрел на Строгова. Тот стоял, виновато потупив взгляд себе под ноги:

– Семён, а ты сегодня после переброски из сектора «Двенадцать» знал, что будешь допрашивать Столетова? А в твоём кармане окажутся два аппарата перемещения во времени? Ответь. Не молчи.

– Он мог знать о планах друга в перспективе…

– Семён, ты идиот. Весь инцидент, произошедший с тобой, – стечение обстоятельств, а не заговор. Импровизация судьбы… Понимаешь?

– Тогда почему Егоров сразу направился в отдел «Двенадцать» и уговаривал тамошнего начальника на незаконную переброску?..

– Беспокоится человек о судьбе товарища. Такое тебе в голову не приходило?

– Тут явно что-то нечисто.

– Ну, хорошо, хорошо. Если ты считаешь целесообразным допрос Егорова, тогда действуй. Только будь с ним крайне тактичен. Не лови на словах, не загоняй в угол, не угрожай разоблачениями. Нет, нет и нет. Он преданный агентству человек. Пусть это будет не допрос, а беседа. Беседа о его друге, Потапове.

– Тогда, может?..

– Нет, только в допросной комнате, на наших условиях и под видеозапись. Никаких мягких кресел и чашек кофе. Делая запись, мы страхуемся на случай, если он решит жаловаться.

Строгов улыбнулся:

– Я всё понял.

– Давай, Сёма, прояви коварство, но тактично. Не сглупи. Помни, кто он. Свободен…

Припадая на правую ногу, Строгов вышел из кабинета генерала Зорина.

***

Несмотря на возраст, а, напомню, старшему агенту всего лишь двадцать пять лет, Строгов – серьёзный человек, и пустяками не занимается.

Как-то журналисты его спросили, почему он стал агентом безопасности? Не задумываясь, Семён ответил: «Выбора не было, я им родился». На самом деле всё обстояло несколько иначе. Естественно, карьеру в органах Семён Строгов начал не с момента рождения, но достаточно рано, если учитывать случай, произошедший с ним в детские годы.

До войны Строговы проживали на Дальнем Востоке тогдашней России, где родители Семёна трудились в космической сфере. Папа, на то время молодой специалист, начинал карьеру инженера-ракетчика, а мама занималась медициной в Центре исследований. В начале войны отца откомандировали в Сибирь на один из секретных объектов отрасли, и Семён с мамой остались одни…

В первые дни природных аномалий, когда отец мальчика всё ещё находился в затянувшейся командировке, научный городок, где проживала семья, оказался в эпицентре землетрясения. Удар стихии пришёлся в ночное время суток, после чего Центр исследований лежал в руинах. Семёну с мамой чудом удалось выбраться из-под завалов дома. Мама не пострадала, а вот будущему старшему агенту обрушившимися фрагментами перекрытий покалечило правую ногу. Несколько километров женщина несла семилетнего сына по разрушенному ночному городу, пока их не подобрали спасатели. Выживших людей, власти срочно эвакуировали из опасного района, и мама с Семёном оказались на Урале в лагере для пострадавших от стихийных аномалий.

Спустя несколько дней, дальневосточный район, где ранее проживала семья Строговых в результате чудовищных землетрясений ушёл под воду.

В лагере для пострадавших женщину определили на работу в передвижной госпиталь, а её сын днями напролёт сидел с загипсованной ногой перед окном в жилом модульном блоке. Из окна хорошо просматривались хозяйственные и складские строения. Пока мама дежурила в госпитале, Семён развлекал себя наблюдениями за работой продовольственного склада и склада медикаментов. Всё увиденное мальчишка аккуратно записывал в тетрадочку. Наблюдая за складами, он обнаружил ряд нестандартных особенностей в их работе. Сын показал записи маме, мама начальнику госпиталя, тот дальше по цепочке. Благодаря бдительности и любопытству семилетнего паренька вскрылись хищения запасов продовольствия и медикаментов, после чего представитель правоохранительных органов в торжественной обстановке, перед всем лагерем, объявил Семёну благодарность. Вот, по сути, с этого случая и началась карьера старшего агента Строгова в органах безопасности.

***

Ваше будущее. Москва.

Егорова перехватили на этаже отдела «Видеофакт» и тактично, без грубостей, препроводили в допросную комнату. Он не стал гадать, чем заинтересовал службу безопасности – всё понятно: дело в Лёшке, потому как в отношении себя он был спокоен – лично за ним грехов не числится. А вот, осознав последствия поспешного решения, то есть похода в отдел «Двенадцать», Дмитрий мучился от стыда и угрызений совести. «Какой же я идиот, – думал он – лучшего друга преподнёс службе безопасности на блюдечке…»

В допросной комнате, начальника отдела усадили на стул, но наручники не надели, а через стол, занял место старший агент Строгов:

– Согласитесь Егоров, мы сегодня тесно общаемся. Глядишь, подружимся.

Сотрудник службы безопасности верно подметил, эти сутки как никогда насыщены встречами с ним, даже перенасыщены, но это отнюдь не радовало Дмитрия, он что говорится предпочитал держаться подальше и от людей вроде Семёна Строгова, и вообще от любого начальства. На такой знаете ли дешёвый заезд перед допросом, а он был уверен, что его доставили на допрос, Егоров предпочёл дистанцироваться от якобы собеседника:

– Вы подружитесь с арестантом?

– Вы не арестованы. Вас пригласили для разговора.

То, что агент безопасности хитрит, пытаясь расположить к себе допрашиваемого, Дмитрий осознавал, но всё же напрягся:

– Смешно.

– Что смешно?

– Формулировка. Пригласили для разговора, в допросную комнату. Интересный разговор у нас получится… Давайте без политеса. Переходите сразу к делу. Чем я заслужил внимание службы безопасности?

В голове старшего агента не было ни хитроумно выстроенных схем допроса, ни вообще какого-либо плана, он просто спрашивал и по возможности хотел слышать правдивые ответы, но всё же иногда, Семён бывал нетерпелив и тогда он начинал нервничать и злиться, а в гневе, он не только представлял опасность для окружающих, но и для самого себя. Числился за агентом такой недостаток, иногда он шёл в разнос и крушил, достигая своей цели всё на пути.

Перед тем как начать «встречу» с начальником отдела «Видеофакт», Строгов ознакомился с выписками из его личного дела и был несколько растерян и удивлён: где зафиксированные негативные проступки Егорова, где отрицания или несогласия с властью, где грехи морального характера, на худой конец, где романы с замужними женщинами?.. Семён терялся в догадках, то ли кто-то подчистил досье, то ли кто-то спустя рукава выполнил свою работу, но поверить, что огрехов в личности Дмитрия просто не было, агент безопасности не мог. Сотрудники службы контрразведки агентства, а есть в его структурах и такой отдел, нередко, в кругу коллег, кичатся своим умением, по крупинкам собирать информацию об интересующем агентство «Наследие» объекте, но никакое составленное ими досье не отображает всей полноты «картины», и за сухими выкладками трудно распознать самого человека, то есть, вывернув его наизнанку скрупулёзно исследовать…

Старший агент Строгов был в этой сфере настоящим уникумом, читая между строк он определял и характер, попавшего «под колпак» спецслужб гражданина, и его слабые места, но не те, которые указывались в официальном документе, а те о которых каждый из нас умалчивает. С Егоровым же, было всё как-то не понятно, возможно сумбурность момента, возможно отсутствие времени, но даже после ознакомления с имеющимися материалами на него, начальник отдела «Видеофакт» оставался для старшего агента «тёмной лошадкой». Вся эта недосказанность и некая мнимая таинственность вокруг личности Егорова очень насторожила агента, потому как он точно знал, кристально честных людей не бывает:

– Хорошо. Если вы такой нетерпеливый, то перейдём сразу к делу. Расскажите мне о своём друге…

Да, Строгов обладал определёнными талантами, и такой знаете ли жилкой агента-оперативника, позволяющей ему выделяться из общей массы сотрудников службы безопасности, которая помогла Семёну продвинуться по службе, но не обошлось и без ложки дёгтя. Когда он шёл по следу подозреваемого, то азарт охотника туманил его разум и он, в такие моменты, переставал откликаться на простые человеческие чувства. Строгов словно не видел, что в опасных ситуациях во взаимоотношениях между людьми действуют не принципы прагматизма, а человечность и душевность, что сложные жизненные вопросы или конфликты они решают по велению сердца, и нередко в ущерб самим себе…

Вот и теперь бескорыстную дружбу между Потаповым и Егоровым, он принял за заговор, а желание Дмитрия поскорее исправить свою же оплошность, и прийти на помощь другу, старший агент воспринял, как нетерпение оппонента…

Начальник отдела «Видеофакт» поднял голову вверх, и как-то демонстративно глубоко вздохнул и на выдохе ответил:

– О каком? У меня много друзей.

– О клерке вашего отдела Алексее Потапове. Вы ведь друзья?

По сути, двое сотрудников агентства «Наследие», были коллегами, они оба боролись с преступностью, только один выявлял их, а другой подключался к борьбе на завершающим этапе, занимаясь сбором доказательной базы для суда, поэтому Дмитрий тоже владел некоторыми навыками в этой сфере, то есть ему не единожды приходилось допрашивать подозреваемых, и вооружившись логикой, выстраивать цепь событий и делать правильные выводы. Да, у него нет такого опыта как у Семёна, однако ему не составило труда догадаться и о характере встречи, и о объекте обсуждения, и всё же у Егорова тряслись руки, которые он сложил на груди.

Пристально, посмотрев на старшего агента, он ответил:

– Выходит, именно я сдал вам Лёшку… Заложил товарища… Отличился…

– Не обольщайтесь. Мы и без Вас в состоянии установить личность нарушителя. Ответьте на мой вопрос.

Переведя взгляд на разделяющую его и старшего агента поверхность стола, Дмитрий ответил:

– Дружим с детства.

– Расскажите нам о нём.

После слова «нам», Егоров выразительно посмотрел в зеркало, указывая пальцем на стекло, и Строгов ответил на немой вопрос собеседника:

– Да-да. Мы фиксируем беседу…

Еле слышно, Дмитрий произнёс:

– Понятно…

– Что вас смущает Егоров? Факт беседы или тема?

Появившиеся в голосе Строгова нотки раздражительности навели Дмитрия на мысль – не стоит испытывать терпение представителя службы безопасности:

– Что вас интересует?

– Расскажите о нём. Например, как вы познакомились?

– Мы росли вместе, в лагере для переселенцев, он сирота, как и я. Отец Алексея погиб на Первой межпланетной войне, а мать пропала без вести во времена природных аномалий. Как познакомились?.. Я не помню. Мне иногда кажется – мы с ним из одной утробы.

– Он подвержен срывам, депрессиям, психозам?

– Такого я не замечал.

– По натуре романтик?

Удивлённо, Егоров посмотрел на старшего агента:

– Разве это преступление?

– Начальнику отдела «Двенадцать» вы обмолвились, что Потапов влюблён, но незнаком с девушкой.

– Уже успели тряхануть человека. Лихо работаете.

– Стараемся. Так Потапов влюблён?

– С кем не бывает. Он увидел её в видеоролике 2014 года, ну и… В общем, по уши.

– Как это вообще может быть? Согласитесь, выглядит несколько странно, если не сказать глупо.

Дмитрий разделял позицию Строгова: влюбиться в девушку, каталогизируя видео из прошлого, не просто глупость – это тихое любовное помешательство.

Испытывая неловкость за друга, Егоров ответил на вопрос:

– Согласен. Странно и глупо.

– Кто она?

– Я не знаю, и он не знает.

– Вы склоняли начальника отдела «Двенадцать» на незаконную переброску. Это так?

– Надеюсь, он не пострадает из-за меня?

– Не вижу его вины. Я жду ответа на вопрос.

– У вас есть друзья или друг?

– Безусловно.

– Вы предпримете какие-либо действия, дабы помочь другу?

– Несомненно.

– Тогда к чему этот вопрос?

Изумлённо, посмотрев на собеседника, Строгов повысил голос:

– Объясните мне, почему вы не воспользовались своими возможностями?

Последние слова старшего агента привели Егорова в замешательства. «Он подсказывает решение или это провокация?» – думал Дмитрий. Слухи о коварстве собеседника гуляли по коридорам агентства «Наследие».

Ай, как сплоховал он, как поспешил. Ведь мог, мог и через свой отдел всё организовать. Егоров корил себя за упущенный момент, а тем временем Строгов терпеливо ожидал ответа на поставленный вопрос.

Почесав затылок и тряханув головой, Дмитрий заговорил с возмущением в голосе:

– Вы думаете, я бы посмел нарушить?..

Сотрудник службы безопасности мгновенно уловил игру оппонента и понял – продолжать разговор в данном ключе бессмысленно. Семён искал иной сценарий развития беседы. Он принял решение прервать встречу и посмотреть, как отреагирует Егоров. Недосказанность всегда рождает вопросы, но сначала решил слегка «подсластить» ситуацию.

– Признаюсь, поступок Потапова меня озадачил. Чтобы вот так сломя голову из-за девушки, с которой даже незнаком, рушить жизнь и карьеру… Не зря в народе говорят: любовь – страшная сила, но ещё говорят: не все влюблённые расцветают, иные сгорают дотла. Боюсь, ваш друг из последних. И всё же… Молодец парень. Восхищаюсь им…

«Сладости», которыми агент одарил его друга, Дмитрий Егоров пропустил мимо своих ушей, но призадумался… Почти со всем, что говорил Семён, он был согласен, но никто не знал Лёшку так как он и поэтому искренне переживал за его будущее. Многое произошло за те пятнадцать лет которые они были дружны с Алексеем, и Дмитрий хорошо помнил, как раним его друг, как тяжело он переживал утрату родителей и как трудно ему было свыкнутся с тем обстоятельством, что он остался на всём белом свете один. Не забыл он и как нелегко Потапов сходится с новыми людьми и как переживает неудачи на личном фронте, а такие у молодого парня случались:

– Про восхищение не скажу, однако, я искренне озабочен дальнейшей судьбой Алексея.

– Ну, хорошо. Наша беседа окончена. Вы можете идти.

Усмехнувшись, Строгов встал, Егоров тоже поднялся на ноги:

– А с Потаповым что будет?

– А что в таких случаях бывает? Незаконное проникновение в прошлое, плюс кража имущества агентства.

На лице Дмитрия появился испуг. Он снова сел на стул и посмотрел на старшего агента снизу-вверх:

– Вы и кражу ему инкриминируете?

– А как он хотел. Не успел я по нужде, так сказать… Ваш Потапов вор. А какой момент выбрал, чтобы украсть… Негодяй!

Трогая живот, Строгов сел на стул с гримасой боли на лице.

– Чертов синтезатор пищи. Скачок напряжения – и еда испорчена. Я уже пару суток мучаюсь.

Глядя на страдания старшего агента, Дмитрий рассуждал: «он ломает комедию или действительно мается с животом»:

– Так это личное?

Семён невольно потрогал шишку на своём лбу:

– Ничего личного. Я профессионал. В 2014 год уже отправлена группа агентов отдела «Возврат». Найдём вашего друга… Не впервой.

– Послушайте. Алексей – хороший парень, отличный сотрудник, преданный и честный член общества. Нужно помочь человеку. Ну, оступился, влюбился…

– Он нарушил несколько законов.

– Нас что, стало слишком много? Мы начинаем разбрасываться людьми?

Укоризненно, Строгов исподлобья посмотрел на Егорова:

– Никто не намеревается его уничтожать. В отделе «Возврат» не палачи, а агенты. Потапова арестуют и вернут обратно в наше время.

– Тогда почему Алексея не перебросят в настоящее принудительно. Существуют же соответствующие протоколы. Воспользуйтесь ими, зачем агентов посылать в минувшее, и тратить ресурсы. К тому же я слышал: учёные что-то новенькое намудрили с оружием рабства для нужд службы безопасности, а агенты отдела «Возврат» тестируют экспериментальный образец в «полевых» условиях.

– Обстоятельства данного дела заставляют нас действовать без какой-либо огласки. Что касается оружия «сардук». Вы правы, учёные постарались – на малых режимах излучение безвредно. Светлые умы доказали…

Слова агента вывели Егорова из себя, он закричал на Строгова:

– Конечно, без огласки! Кто вам позволит легально тестировать оружие на людях! Чёртовы учёные! Покажите мне хоть одного попавшего под импульс, который остался прежним человеком? Ученые… Откуда им знать? Они что, на себе проверяли? Сомневаюсь…

Понизив голос до хрипоты, старший агент ответил на выпад начальника отдела «Видеофакт»:

– А как вы хотели?..

Возмущение переполняло Дмитрия, он задыхался от негодования:

– Я бы хотел, чтобы запасы этого оружия полностью уничтожили. Столько бед оно нам принесло! Вы разве забыли? Основное предназначение этого оружия – превратить человека, парализовав его волю, в рабское существо. Зачем, спрашивается, к «сардук» допустили учёных? Ведь медики так и не научились устранять последствия применения импульса. Подозреваю, ни те, ни другие понятия не имеют, какие скрытые механизмы человеческого организма запускает излучение.

– Согласен. Медики оказались не на высоте. Тем не менее, из соображений безопасности мы не можем…

Продолжая негодовать, Егоров перебил Строгова:

– А агенты отдела «Возврат» вообще понимают, что творят? Из каких таких соображений безопасности моего друга сделают овощем. Разве это безопасность, это же карательная мера.

– Такова жизнь. В данной ситуации без «сардук» никак не обойтись.

– Понятно. Решили и арестовать, и наказать Алексея, протестировав на нём оружие рабства. Одним выстрелом «убить двух зайцев». Только Алексей не заяц, а человек, за что его так? Влюбился парень, что с того. Махнуть к девушке сквозь время, несомненно, безумный поступок… Но безопасность то здесь при чём? Не понимаю…

На мгновение замолчав, Дмитрий задумчиво произнёс:

– Я не нахожу ответ – почему экстремиста Столетова, вы лично почти целовали в задницу, а на Алексея спустили всех собак?

– Вам, как начальнику одного из отделов современного судопроизводства, я объясню. Со своих всегда строже спрос. Ваш Потапов – совершил преступление, а мы вправе применять любые спецсредства, пусть и экспериментальные, дабы обезопасить общество…

Егоров вновь перебил старшего агента, но теперь уже пытаясь припереть того к стенке:

– Подождите, Строгов. По закону применение аппаратов «сардук» запрещено.

– Конечно, запрещено. Я этого не отрицаю. Только вот в новой редакции хартии «Выживших», чётко прописано: «Запрещено в текущем времени», а ваш Алексей Потапов находится в прошлом, где наш закон относительно «сардук» молчит. С точки зрения законности, к нам не придраться.

– А разве оно не подпадает под определение «современное земное оружие», запрещённое к применению в историческом минувшем?

Едва заметно, старший агент, мимолётно улыбнулся:

– Оно, вообще-то, с другой планеты. Импорт.

– Удобно, мать вашу. Нашли-таки лазейку.

– Держите себя в рамках. Мы соблюдаем закон. У нас, так сказать, пунктик.

– Удобно. Сами для себя законы пишем…

– А для кого нам их писать, если не для себя? Вы ведь тоже этими законами пользуетесь и в жизни, и на работе.

– Да-да. Я тоже… Отправьте меня в прошлое. Я с ним поговорю. Я его верну. Он законопослушный.

– Это исключено. Вы же понимаете.

В бессилии, Егоров опустил голову:

– Что его ждёт?

– Поступок вашего друга – пятно на всё агентство «Наследие». Пресса обязательно пронюхает. Журналисты, естественно, подымут кипишь. Опять же либералы завопят: посмотрите на моральный облик сотрудников агентства «Наследие». И те, и другие начнут тыкать в нас пальцами. Потапов всех поставил в глупое положение. Привлечение агентов отдела «Возврат» тоже не оптимальное решение. Отвлекать ресурсы агентства на поимку во времени влюблённого дурачка, – смешнее и придумать невозможно. Президент по головке нас за это не погладит.

– Хотите сказать, это агентство оскалилось на Алексея, а не Вы лично? Стало быть, у моего друга появился самый могущественный враг на планете? Ну же, Строгов, признайтесь или мне домысливать ситуацию? Извольте: прошляпили аппарат перемещения, оттого и злобствуете, и действуете неоправданно жёстко. То есть Алексей лично вам поперёк горла.

Последние слова начальника отдела «Видеофакт» насторожили старшего агента. Упрёк не был беспочвенным, и он попытался переубедить оппонента: мол, в его действиях нет личной подоплёки:

– Преступник в рядах агентства. Неслыханно. Уверен, полетят чьи-то погоны с молодых и сильных плеч. По большому счёту, дипломатия с прессой и общественным мнением для меня не имеет никакого значения. Я человек подневольный, служебный долг – моё кредо. Приказ спустили с самого верха, и группа спецов отправлена в 2014 год. В отделе «Возврат» отличные агенты. Поймают, обязательно поймают вашего друга… Ну, а если что-то пойдёт не так, то я отдал распоряжение, и при контрольной перезагрузке системы Потапова вернут в настоящее принудительно. Это несомненно подмочит репутацию агентства в глазах общества, но оно справится…

– Выходит, что вы уже исключили вариант, когда Алексей вернётся сам? Без вашего вмешательства… Не хотите дать ему шанс?..

Покачав головой из стороны в сторону, Строгов улыбнулся:

– Я не верю в такой исход…

Старший агент понимал: сохранить происшествие втайне не удастся, однако если возвращать Потапова принудительно, то можно сразу поставить крест на карьере. Даже генерал Зорин открытым текстом предостерёг от такого шага. А ещё Семён осознавал, что за утрату аппарата перемещения во времени отгребёт он от вышестоящих командиров по первое число, и дружеским порицанием ему не отделаться. Ну, а если история попадёт в прессу, то и президент о ней узнает, вот тогда он может остаться без работы.

Конечно же, Строгов лукавил: погоня за Потаповым его и только его личная инициатива. Тем не менее, он действовал исключительно в рамках служебных полномочий, не отклоняясь от должностных инструкций ни на йоту. К тому же старший агент был в ярости. Влюблённый клерк пошатнул его карьеру, а таких проколов в послужном списке Семёна, ещё не было. И уж конечно, не о репутации агентства «Наследие» в глазах общества радел Строгов. Он хотел за шиворот притащить паршивца из прошлого, потому-то и принял решение задействовать отдел «Возврат», вооружив агентов экспериментальным образцом оружия «сардук».

С тревогой в глазах и даже с некой обречённостью, Егоров посмотрел на собеседника:

– Что ждёт Алексея?

– Если всё пройдёт без широкой огласки, тогда, возможно, Высший Совет агентства в рамках внутриведомственного расследования решит, какую меру наказания определить вашему другу…

– То есть как ни крути, Алексея ждёт пожизненное одиночное заключение с отключением от сектора «Двенадцать»?

– Почему пожизненное? Откуда такие мрачные мысли? Не исключено – ему придётся посидеть в одиночке, но не до конца дней своих.