Сергей Геннадьевич Кириллов
Воля грешных богов. Том 1
– Шэд, тебе бы ухать потише, а то палимся, – со смешком сказала Ней.
– Еще бы я это контролировал… Вроде никто не слышал, – сообщил я, приглаживая перышки на хвосте. Тут куда более заметная деталь есть, как ни посмотри.
Стараясь выглядеть достаточно беззаботно, я добрался до дороги, ведущей от мельницы, и потихоньку пошел вперед. К счастью, никто моей персоной не заинтересовался, пока я не оказался внутри.
– Ты кто будькат? Спекулянт бродячий, один штука? – тут же заявил мне стражник, которого я сразу и не заметил. Просто он был гномом, чья железная броня со следами ржавчины была прикрыта тканью с изображением какого-то местного герба, ни о чем мне не говорящего.
– А, да, – облегченно выдохнув и обрадовавшись тому, что понимаю язык, я вопросительно глянул на бородача, а тот – на мою корзину. – Налог?
– Ну есесн, милптах. Иль у вас там усе задарма делат, ах-ха-ха! – рассмеявшись собственной шутейке, гном стал постукивать латной перчаткой по столешнице рядом с собой. Хм… Ну, для денег подобное явно многовато, значит, они принимают и товарами. Что-то я такое слышал.
Раскрыв корзину, я стал выкладывать мясо и фрукты, отчего у бородача почти одновременно шире открылись и глаза, и рот. Похоже, сам факт того, что я приперся со свежими продуктами, неплохо так меня выдавал, но достаточно было отсыпать побольше, как бородач меня отпустил, торопливо пряча тушку птицы в мешок под столом.
– Пока все неплохо, – одобрительно сказала Ней. – Я анализирую вывески, а ты иди… Ну, к рыночной площади, или что тут можно найти.
– Понял.
Брусчатка здесь напоминала таковую на базе, хотя на некоторых улочках и была просто непросыхающая грязь без всяких удобств. Прогуливаясь по улице, я ловил на себе удивленные взгляды, и, судя по всему, это было вызвано моей расой – похоже, птички не были такой уж невидалью, но в этих краях попадались редко. Заодно и я успел осмотреться: помимо замеченных мною раньше у подкаблучников в шахте рас, пока что никого нового. Гномы, люди, эльфы, зверолюди. Никакого намека на ифритов или кого-то еще.
Некоторые из торговцев уже возвращались со стороны центра, насколько я мог ориентироваться, и рассасывались по постоялым дворам, а кто-то и раскладывался заново, только уже у своих лавчонок – видимо, пытались успеть и там, и здесь, и понятно почему: чем ближе к центру, тем больше народу мне попадалось, так что городок явно был проходным.
В конце концов я добрел до рынка в центре – это была большая площадка, вымощенная булыжниками, где остались только самые последние из торгашей, уже даже сгружающие ящики на свои повозки, так что путь мой теперь лежал в какой-нибудь постоялый двор – не факт, что их порадует коммивояжер в моем лице, но раз гном удивился свежим фруктам, то и владельцы кухонек должны быть рады расширить меню.
– Из того, что нам попадалось, лучше всего подойдет «Четыре уха», там интерьер выглядел побогаче, да и народ толпился, – предложила Ней, а я, не слишком усердно отмечающий местные забегаловки, просто согласился.
Постоялый двор был трехэтажным, где весь первый этаж занимал зал для посетителей, бар и кухня. Выполненный в дереве, он был просто пропитан вонью перегара и табачного дыма, так что насчет дорогого интерьера я засомневался, но за столами можно было приметить весьма богатых особ, судя по расшитым разноцветными нитями шмоткам, что на фоне серости одежды остальных очень выделялось.
Пройдя через весь зал, я подобрался к бару и увидел, судя по всему, владельца, или просто вышибалу-бармена-сплетника, который был седым мужиком лет под пятьдесят. Если бы не забавные заячьи уши, он бы даже казался грозным.
– Бухать иль жрать? – смерив меня неодобрительным взглядом, заявил мужик, окончательно руша мои надежды на качественный сервис.
– Как насчет прикупить продуктов?
– Опоздал, малой, моя ненаглядная уже затарилась, – сморщившись еще сильнее, зайчатина выключил угрюмый режим лишь на словах о своей супруге. – Если ничего не заказываешь, скатертью дорога.
– А я настаиваю… Свежая сочная мякоть… этого плода никого не оставит равнодушным! – вкрадчиво сказал я, выуживая из корзинки принесенное добро.
– У нас есть овощи, фрукты и вся жратва, малой, ты что, непонятливый? – не удостоив плод даже взглядом, ушастый начал терять терпение, но, к счастью, на шум вышла его ненаглядная. Милая крольчиха, а вышла за такого выродка…
– Любовь зла, Шэд, любовь зла, – многозначительно вздохнув, вмешалась Ней, но я неотрывно следил за тем, как загорелась энтузиазмом «ненаглядная».
– Дорогой! Дорогой, ты посмотри! Я эту прелесть не видела уже лет десять, как мы сюда переехали!
– Ну да.., – сжав губы, кролик весь растаял и нежно приобнял супругу.
– Молодой человек, вы же продаете? У вас много? Пройдемте с нами! – торопливо говоря, крольчиха в итоге увела меня поближе к складу, и очень долго охала, разглядывая продукты, а с каждым возгласом муженек становился все мрачнее, держась крепче за кошелек.
– Откуда же столько добра? Если это и впрямь из Гринхавиона, то как ты умудрился донести такими свежими? – вмешался ушастый, не выдержав того, что его супруга полностью опустошила мою корзину.
– Секрет фирмы.
– Секрет чего? – непонимающе уставившись, заяц хотел спросить еще что-то, но супруга дала ему подзатыльник.
– Не лезь к пареньку, а то в следующий раз он к нам не придет! Ну же, заплати!
– Да понял, я понял, – ворча, мужик отвернулся и, кряхтя, повернулся ко мне, давая десяток серебристых монеток.
– Это… А золотые? – машинально сказал я, почему-то твердо считая, что расплачиваются исключительно золотом.
Ушастые переглянулись, и, отойдя в сторонку зашептались. Речь шла о том, что мне будет жирно, я охерел и вообще, но желание получить еще поставку в итоге взяла вверх. Конечно, они говорили шепотом, но мне было слышно вполне неплохо. Значит, на один золотой можно месяц питаться, если не наглеть с деликатесами… Нихреново же апгрейд стоит.
– Боги тебе судьи, торгаш, держи свой золотой, – буркнул в итоге заяц и, забрав серебро, вручил поблескивающую желтым монету. – Но в следующий раз на такую цену не рассчитывай.
– С вами очень приятно иметь дело, – улыбнувшись, я слегка поклонился и, выйдя с постоялого двора, приметил, что уже стемнело. Народ только прибывал: похоже, что теперь не только гости города, но и местные работяги стягивались в таверны, чтобы перекусить, выпить и обсудить дневные события.
С такими успехами я выручу всего пяток золотых с того, что принес… Конечно, кроме беготни от базы к городу от меня ничего не требуется, да и вряд ли цена упадет, если я буду сдавать жрачку в разные заведения, но времени займет ой как много, даже если я протащу бездушных под видом своих слуг, рабов или кто тут в ходу.
– Шэд, я приметила кое-что, тебе понравится, – загадочно произнесла Ней, и я, последовав по ее указке, вскоре добрался до еще одного постоялого двора под названием «Пивной бочонок и хвост мурмешки». Над входом висела пятиметровая зубастая рыба с толстым телом, вернее, ее чучело, но даже так выглядело чертовски внушающе. Внутри царила вонь дешевой пивнухи, но важным было не это: в углу со скучающим видом расселся просто невероятных объемов жирдяй, с трудом втиснувшийся за столик. На нем была белоснежная рубаха со следами жирных пятен, трескающийся по швам бархатный камзол и свободные штаны. На расстегнутом воротнике можно было увидеть поблескивающую эмблему, где безликий силуэт удерживал в руках горку монет.
– Ваше Высокопреосвященство, чего изволите? – раболепно кланяясь, поинтересовался у колоритной особы, похоже, сам владелец «Бочонка», одетый в выглаженный белый костюм гном.
– Чего-нибудь, побольше, да подешевше, – булькнул толстяк, поглаживая себя по пузу.
– Будет сделано.
«И что нам тут делать?»
«Я приметила вывеску для приезжих, погоди, скоро все будет» – пообещала Ней, и я, воспользовавшись тем, что поблизости были свободные столики, аккуратно уселся в углу, стараясь не отсвечивать.
Вскоре двери открылись, пропуская явно зажиточного торгаша. Позвякивая золотыми перстнями, черный лис лет тридцати, одетый в черные брюки и алую рубашку вместе с жилеткой, окинул взглядом зал и, улыбнувшись уголком рта, медленно подошел к толстяку. За лисом последовали два татуированных полуголых бугая – если бы не кожа телесного цвета, я бы прикинул, что они родственники Пайро.
– Доброго вечера вам, жрец, – махнув хвостом, лис брезгливо осмотрел стул и, протерев его выуженным из кармана платочком, бросил предмет туалета в сторону охранников.
– Побольше уважения, милсдарь, – тихо посмеиваясь, сказал толстяк. – Иль вы думаете, что в провинции одни невежи?
– Именно так и думаю, жрец, – холодно ответил лис, дернув ухом. – Давайте ближе к делу.
– Хо… Ну давайте-с, что в этот раз? – потирая руки, жирдяй попытался выпрямиться, но не получилось, поэтому он опять плюхнулся за стол.
– Я принес с собой, нет больше сил засорять организм вашими объедками, – процедил сквозь зубы молодой мужчина, и, щелкнув пальцами, подозвал охранников, которые прямо из воздуха шлепнули на стол два здоровенных ларя. Стоило им открыться, как пивная вонь оказалась забита изысканным ароматом чудесных специй, трав и соусов, отчего я схватился за живот и согнулся в три погибели.
– Прелестно, просто прелестно! – потирая руки, жрец потянулся ко внутреннему карману камзола и шлепнул на стол мешочек с монетами. – Пойдет?
Сморщившись, лис ткнул пальцем в сторону кошеля, и один из бугаев послушно развязал тесемку, принявшись пересчитывать. Золотые монеты! Десять, двадцать, тридцать… Маловато, но даже так, я прекрасно понимал, почему остальные посетители, изо всех сил делающие вид, что им неинтересно, поглядывают на стол толстяка.
– Что-то в этот раз маловато, – фыркнув, сказал молодой мужчина, одернув жилетку, подсаживаясь ближе и положив свой кошель рядом с первым. – Неужто проиграли?
– Что вы, что вы! Сердечко-то не каменное, устал вас обыгрывать, дорогой, – расплывшись в, казалось, улыбке на все тридцать два зуба, жрец положил руку на край ларя. – Приступим?
– Извольте, – повязав платочек на шею, сняв одну перчатку и положив тряпочку на колени, лис кашлянул и принялся употреблять изыски, тогда как толстяк просто глотал все, лишь косточки звякали о подставленные тарелки. Чавканье заглушило даже разговоры, или просто все перестали говорить, болея за кого-то в этом странном состязании.
Минут пятнадцать – и вот уже лис шумно дышит, склонившись над тарелкой с недоеденным салатом, тогда как толстяк вылизывает последнюю тарелку.
– Я победил, а ты – проиграл, – промокнув губы рукавом, толстяк потянул руку к оставленному лисом кошелю и заграбастал оба, закинув в карман. – Ждем-с вас в другой раз, тренируйтесь больше.
– К-конечно, – обмахивая лицо платочком, лис кое-как встал и, придерживаясь за живот, медленно вышел из заведения, пока некоторые из посетителей менялись деньгами, подтрунивая над проигравшими.
Я, раззадоренный ароматами, еле выдержал и, вскочив с места, шлепнулся на сиденье напротив толстяка, вынудив его напрячься, а рядом со мной вдруг возник практически невидимый силуэт, выдаваемый лишь волнистым искажением интерьера возле него. Шлепнув монетку на стол, я улыбнулся.
– Играем?
– Ты кто, парень? – помахав рукой невидимому охраннику, жрец прищурился так сильно, что его глаза стали походить на щелки среди месива плоти.
– Так уж ли то важно? Вам не нужен золотой, Ваше Высокопреосвященство?
– Как не нужен, нужен, конечно, – рассмеявшись, толстяк погладил положенную мной монетку, оставив на ней жирные следы. – Деньги любят счет, а у тебя считать нечего.
– Пусть так. И все же?
– Играем, играем, – отмахнувшись, толстяк, кряхтя, выудил из кармана монетку и швырнул рядом с моей, после чего подозвал нервничающего владельца «Бочонка», проклинающего меня на чем свет стоит, и тот выложил перед нами по несколько больших бокалов прохладного эля и сухарики.
– Ничего, что вы уже кушали? – уточнил я.
– Ах, мне несложно дать фору молодежи. Приступим! – разлыбившись, жрец ссыпал сразу половину тарелки себе в рот, став хрустеть и прихлебывать эль, пока я тихо-мирно жевал сухарики, запивая пивом.
Одна кружка, вторая. Наблюдая за мной вполглаза, жрец нахмурился и стал двигать челюстями усерднее, пока я закидывал кусочки хлеба и размачивал элем с третьей кружки, замедлившись.
Ссыпав остатки закуски себе в рот, жрец начал остервенело хлестать пиво, но я в это время за пару глотков осушил все оставшиеся стаканы.
– Усе, – промокнув губы салфеткой, я притянул к себе вторую монетку.
Толстяк насупился и, подозвав гнома, шепнул ему, чтоб принес мне еды с оставленный лисом ларь размером.
– А отыграться? Или ты хочешь довольствоваться двумя монетками? – нарочито бесстрастно сказал толстяк, просто пожирая глазами поблескивающее у меня в руках золото.
– Ну… Можно, в принципе.
– Тогда теперь давай посерьезней, а то я уже немного перекусил. За счет заведения, не беспокойся, – добавил жрец, и где-то за стеной страдальчески вздохнул один гном.
– Договорились, – усевшись поудобней, я принялся за предложенное угощение. Копченая рыба, жареная рыба, печеная рыба, соленая рыба. Много рыбы, черт возьми, но меня это не сильно беспокоило. Не обращая внимания на взгляды зевак, я отставлял тарелки в сторону одну за другой, пока, наконец, не прикончил рыбный пирог и не запил его травяным настоем.
– Готово.
Облизнув губы, жрец нехотя достал две монетки, а с кухни принесли порезанную напополам… рыбу, в общем, чучело которой висело над вывеской. Толстяк даже вилку с ножом отбросил в сторону, чтобы они не мешали ему впиваться в мякоть на удивление бескостной рыбешки.
– Нафали! – крикнул жрец, уже набивая рот жареной шкуркой, пока я методично надкусывал блюдо так, чтобы потом проглотить оставшиеся куски. В зале повисла тишина, перемежаемая лишь оханьем гнома и чавканьем толстяка. ОМ-НОМ-НОМ, сучки!
Отбросив косточку, я увидел текущие по щекам жреца слезы, с которыми он смотрел на то, как я забираю четыре монетки.
– Еще! Отыграться, хочу еще! – плача и жуя, кричал жрец, пока бледный гном шел к нему медленно, как на плаху.
– П-простите, Ваше Высокопреосвященство, но у нас…больше нечего предложить.
– Безобразие! Я этого так не оставлю! Молодой человек, быстро в другой кабак! – шумно дыша, жрец поднялся за счет своих невидимых союзников, после чего мы крайне медленно добрались до предложенного мной заведения ушастых. Увидев меня в компании жреца, заяц поперхнулся, но постарался не подавать вида.
– Ваше Высокопреосвященство, у нас сегодня в меню жаркое из чернянки, фаршированное шняк-шняком, с гарниром из плодов бозе, – сообщила крольчиха, прискакав, стоило обширной фигуре святейшества появиться на пороге.
– Ох, и сколько же стоит это великолепие?! – забыв на миг обо мне, сказал жрец, представляя себе что-то и причмокивая губами.
– Для вас, конечно же, спеццена, всего пять золотых.., – крольчиха увидела, как мои перьевые ушки пошли вверх от подобной наглости. – Кхм. Да, пять золотых, обычно такое десять.
– Боги вам судьи, корчмарь, что за цены такие? – сказал я, и жрец активно стал кивать, тряся подбородками.
– Воистину богоугодные слова, юноша, алчность – благодетель лишь для тех, кто праведен, – поучающим тоном сообщил толстяк, и крольчихе пришлось сбивать цену еще.
Не обращая внимания на скрипение моих зубов, толстяк вел в уме какие-то подсчеты и вскоре определился:
– Пока что неси мясца, жирного, да поболе, хе-хе! – посматривая на меня, жрец выложил на стол четыре монетки.
***
– Буэ! – уже минут пять раздавалось откуда-то из-за стены, куда еле успели доволочь своего драгоценного жреца невидимки. Оба ушастых носились по заведению, разнося выпивку, которую я заказал для каждого посетителя, а со всех сторон сыпались поздравления, вопросы и просто смех. Конечно, были и проигравшие, которые теперь смотрели на меня волком, так что я не спешил покидать людное место с несколькими мешочками золота.
«Новая праведность! „Двоих хитрых не бывает“. Вы победили последователя Алчности в азартной игре. Срок пребывания вассалов Алчности на вашей территории снижен на 20%»
– Это твой способ не выделяться, да? – усмехнувшись, спросила Ней.
«Зато денег подняли. Главное, чтоб меня за них не грохнули… Судя по всему, Жрец Алчности не готов убить за то, что честно проиграл, так что с этой стороны можно не ждать подвоха, но вот для остальных у меня сейчас просто баснословные деньги…» – передал я мыслеимпульс, мило улыбаясь остальным и поддерживая их ответами невпопад и чоканьем стаканами.
***
Отбивая ритм каблуками, молодой мужчина вышагивал вперед по зданию ратуши, пока за ним пытались поспеть две эльфийки, оставленные здесь на ночь за главных.
– Господин Рогд, такая честь для нас! Может, вам что-нибудь подготовить, сделать? Вы только скажите! Наверняка после столицы вам здесь все кажется вульгарным и простоватым, – наперебой щебетали девушки, стараясь увлечь черношерстного лиса своей красотой, но тот подал голос только когда добрался до Связующей Залы.
– Ничего не нужно. Я передам мои рекомендации, если прекратите досаждать своим излишним вниманием, – тявкнув, Рогд отогнал девиц, и те, поспешно отступив, пропустили мужчину внутрь.
Пройдя по мягкому ковру к изящно скрученному овалу из фиолетового металла, лис стянул с руки перчатку и, обернувшись на дверь еще раз, стал нараспев зачитывать силовые буквы, вытатуированные на его коже. Финальный звук – овал загорелся белесым свечением, открывая вид на богато украшенную комнату, в которой клевала носом молоденькая волшебница в мантии.
– Айша!
– Ах, простите, господин Рогд, я.., – встрепенувшись, волшебница всеми силами попыталась сделать вид, что только что не спала.
– Передайте сообщение, напрямую Его Величеству.
Вздрогнув, девушка поспешно взяла в руки бумагу и перо, приготовившись ловить каждое слово лиса.
– Катализатор обнаружен. Вышлите свиту.
Глава 5
Время было уже далеко за полночь, но народ расходиться не спешил, подогреваемый халявой: все-таки ушастые хоть в чем-то не набрехали, так что даже одного золотого хватало на бочку дешевого пойла, а новые посетители, привлеченные шумом и слухами подвыпивших весельчаков, только добавляли хаоса в происходящее.
Некоторые пытались под шумок споить и меня, будучи не в курсе того, что даже пять больших кружек пива, выпитых в «Бочонке», никак на меня не повлияли, потому что детоксикация действовала и на алкоголь. Я не был расстроен подобным фактом, поскольку и до этого практически не употреблял, ведь за подобные излишества можно было влегкую вылететь из института. Когда во главе угла ясность мысли, трансформирующаяся в направленный импульс ноотической энергии, затуманенный разум в лучшем случае сделает человека бесполезным, а в худшем – приведет к искажению результатов.
Но, как говорят, лучше всех пьяного может сыграть трезвый, и я, пусть и не имеющий большой опыт общения с выпивохами, сейчас пытался вести себя максимально расслабленно и открыто, время от времени как бы невзначай пресекая попытки выкрасть мои монетки. Но так поступали не только всякие ушлые мужички – вульгарно одетые особы тоже не обделяли меня вниманием. И если самые шустрые были настолько потасканными, что мне даже не пришлось ничего говорить, чтобы они с фырканьем отправлялись искать удачу где-то еще, то слух о богатом клиенте вскоре привел ко мне дорогих девочек.
– Шэд, и как не стыдно так пожирать эту эльфийку глазами? – протянула Ней, сложив руки на груди. – Ты посмотри, как сиськи выпятила, ни стыда, ни совести! – виртуальная компаньонка забавно вцепилась в собственную грудь, так что я тихо рассмеялся в кулак.
«Если только с мужиками тереться, то буду выглядеть гомосеком!»
– О, как ты сразу заговорил, ты до этого даже и показываться не хотел, – продолжила гнуть свое девушка. – Ну а эта что? Кошкодевочки и у нас были, что ж ты с ними не мутил? Ишь как хвостиком помахивает!
Я незаметно вздохнул и, улыбнувшись красивой девице с ушками, оголившей для меня бедро в чулке, пододвинул кошели поближе.
«Ты прямо как моя супруга…»
– Н-ничего подобного, делай, что хочешь, – после короткой паузы сказала смутившаяся Ней. – В конце концов, ты молодой парень, тебе наверняка хочется… А я… ничем не помогу, – упадническим тоном произнесла «супруга» и закрыла глаза.
«Быстро сдалась. Ах, этот сладкий привкус того, как тебя ревнует даже не признавшаяся девушка… восхитительно», – улыбнувшись, я постарался не обращать внимания на то, как меня душит разгневанная виртуальная девица.
– Ты… Ты!
«Я, я. Пусть это тело и приспособлено к местным микробам, но я ничегошеньки не знаю о венерических заболеваниях этого мира, чтобы рисковать подцепить какой-нибудь супер-ВИП-ВИЧ и сдохнуть в канаве из-за шлюхи».
Ней после таких доводов угомонилась, но вопросы насчет ее отношения у меня остались. Если не считать этих неудобств, то время я провел с пользой, пытаясь узнать как можно больше. Сплетни сплетнями, но когда многие детали из разных уст не приукрашаются, а остаются неизменными, то с высокой вероятностью так и есть.
Для меня очень быстро придумали легенду о том, что я странствующий птицелюд из Гринхавиона, расположенного далеко на юге большого города с плодородными землями вокруг, где довольно широко разбросаны храмы Чревоугодия; из-за подобного меня приняли за молодого адепта, еще не успевшего встать на официальный путь священнослужителя, подрабатывающего для создания собственного Алтаря. У всех действующих жрецов, кои являются низшими в иерархии, на теле в видимом месте есть метка соответствующего бога, так что подобные толстяку в открытую носят на одежде символику, чтобы все видели издалека. Потому-то жирдяй и щурился, пытаясь увидеть мою метку при встрече, хотя его собственную среди складок шеи уже и не углядеть.
Мурмеш, как назывался городок, в котором я оказался, и от которого, к слову, и получила свое имечко местная толсторыба, был значимым в пределах графства и даже имел некоторую стратегическую ценность для всего королевства. Правда, не настолько большую, чтобы размещать здесь войска и строить мощные укрепления. Как я понял, в случае действительно большой угрозы, столичное подкрепление переносится сюда с помощью портала, установленного в Ратуше, но дело это то ли трудоемкое, то ли дорогое, то ли все вместе, поэтому основная надежда была на Алый форт, расположенный в паре десятков километров отсюда. Рядом с ним был Сангвил, центральный город графства, рядом с которым и находилась резиденция местного сюзерена, Графа Круэнто, и дальше располагалась горная гряда, за которой раскинулась пустынная территория, принадлежащая СапВиш.
Вместе с этим мне удалось выяснить, что отношения между фракциями очень напряженные, если брать общую картину, лишь вышеобозначенные СапВиш стараются поддерживать нейтралитет. Причина была, как это обычно бывает, в ресурсах и расходящемся мировоззрении, а где-то и во всем сразу. Однако «сложный» ландшафт, как я понял из сбивчивых объяснений, вкупе с небогоугодными «летучими штуками», не позволял технологически продвинутым народам осуществлять крупномасштабные наступления, да и существовал риск схлопотать удар в спину от соседа, пока будешь воевать с другими.
При таком раскладе все сидели бы на заднице ровно, но по всем территориям широко разбросаны портальные зоны, с одной из которых я столкнулся. Они позволяют жителям одной фракции проникнуть на территорию другой. Впрочем, на слишком короткий срок, недостаточный для того, чтобы обеспечить поддерживаемую атаку с неожиданной стороны, хотя ситуации бывали разные, начиная от диверсий и формирования укрепленных аванпостов, с которыми приходилось справляться королевским войскам, и заканчивая пополнением рядов наемников дезертирами чужих фракций.
Потому местные даже и не пытались избавиться от роботов-мясников, которые раз за разом появлялись в лесу неподалеку, поскольку из всех возможных, как мне кажется, подобный противник был одним из самых опасных – им не нужна пища и вода, так что они могли бесконечно долго партизанить поблизости, но сил было недостаточно для того, чтобы организовать атаку на город. Хотя, как мне показалось, роботы и не пытались, но куда интересней то, что никто не заикнулся ни о СпецХране, ни о нежити, из чего можно сделать вывод, что о подобном горожане даже и не знали.
В итоге, из-за беспокойной территории поблизости, ценность леса для местных была не настолько большой, чтобы подставлять свою шею, а город жил за счет продуктов с местных полей, рыбной ловли, добычи ресурсов и денег путешествующих торговцев, регулярно направляющихся в сторону СапВиш на ежемесячную ярмарку.
– За счет заведения, мистер Филин, – поклонившись, крольчиха поставила передо мной тушеную в меду чернянку, которая только что приготовилась, и народ одобрительно заголосил, предлагая попробовать.
Подарив хозяйке недобрый взгляд, я, тем не менее, оторвал ножку и жадно впился. Было бы вкусно, если бы не уже знакомое легкое жжение на деснах.
– Вкуснятина, народ, я хрен кому такое дам попробовать, – шмякнув бокалом о стол, я под улюлюканье налетел на птицу, и вскоре облизал оставшиеся косточки, устало откинувшись на спинку.
– Дорогой гость, должно быть, уже устал от всеобщего внимания? – улыбаясь, кролик пробрался через толпу. – Ребята, ребята, господину Филину еще предстоит долгий путь, не наглейте! Мы предоставим нашу лучшую комнату!
– Да, что-то уже глаза закрываются, – зевнув, я потянулся так, что аж перышки задрожали. – Всем спасибо, вы лучшие!
Под крики я швырнул еще пару монеток оставшимся «на посошок», и, поднявшись в приготовленную комнату, сразу же шлепнулся на кровать. Немного подождав, хозяин все-таки прикрыл дверь за мной и тихо спустился ниже.
Вот что за мерзопакостная семейка, а?Снотворного яда сыпанули, судя по всему. Поднявшись, я тщательно спрятал кошели и, подперев дверь стулом, подошел к окну. В отличие от более дешевых комнат со ставнями, у меня здесь было стекло или что-то подобное, так что я мог видеть улицу. Отсюда можно было разглядеть высокое здание Ратуши, где мне делать было нечего, а также шпиль местного святого места: Статуи. Выглядящая, как гиперболизированный алтарь у меня на базе, она прославляла безликого скрягу, восседающего в виде огромного памятника на вершине многоэтажного монумента, тогда как вплотную к этой постройке располагалось здание для посетителей и, собственно, Жреца.
Во всем графстве была распространена Алчность, и, хотя остальные грехи тоже попадались, например, сам Его Высокопреосвященство был горазд пожрать, даже не являясь адептом, открытое столкновение было ни к чему. Как дела обстоят в других землях, сложно сказать, так что местная святая обитель тоже мне ничем не поможет.
Шаги снизу. Ушастые не смогли справиться с собственным сребролюбием и теперь вместе с недовольными планировали меня или ограбить, или даже грохнуть. Подумаешь, адепт ушел пораньше из города, успев покутить, как следует, и поминай как звали.
Осторожно открыв окно, я выбрался наружу и, прикинув расстояние до крыши, прыгнул, зажав рот. Все равно приглушенное уханье раздалось в ночи, но на фоне смеха и болтовни, льющейся из таверны, могло быть незамеченным. Пробежавшись по черепице, я присмотрелся к городским стенам и увидел, что ворота уже были закрыты, а патрулирующей стражи слишком много, чтобы незамеченным улизнуть. Даже интересно, с чего бы это ее так много, если городок был сравнительно далеко от границы?
Снизу послышались удивленные возгласы, так что я поспешил заделаться мастером паркура, перепрыгивая между домишками, пока не оказался достаточно далеко от «Четыре уха». После обильной жратвы все мои надкусы-перекусы деактивированы, а использовать вассалов Чревоугодия уж точно будет излишним, и в плане маскировки, и в плане трат жизни.
– Мы могли бы просто переночевать на другом постоялом дворе, – предложила Ней, впервые подав голос после разговора о шлюхах.
– Могли бы. Скорее всего, так будет лучше всего, – прижавшись спиной к каменной трубе, тихо сказал я. – Только тут куда ни глянь, везде одни дешевки, где, учитывая культ Алчности, любой может ко мне подобраться, стоит посветить золотыми монетами.
– Тогда стоит искать подороже, разве нет?
– Да… Интересно, куда тот лис поселился? Наверняка в самое лучшее, – раздумывая, я вспомнил, что мне о нем рассказали.
Господин Рогд был личностью известной, так что простого упоминания о нем было достаточно, чтобы получить целый ворох сплетен. Невероятно богатый для своих лет, он выделялся тем, что не был адептом Алчности, что было своего рода плевком в душу всем приверженцам этого греха с гораздо меньшим состоянием. Однако лисяра был не только, по слухам, приближен к королевскому двору, но и достаточно опасен сам по себе, чтобы недовольные не пытались выступить против него: одна только охрана из джиннов простому человеку влетела бы в копеечку.
Да, мое первое впечатление не подвело, и два бугая оказались джиннами прямиком из СапВиш. Чтобы не выглядеть совсем уж несведующим, пришлось не поднимать тему о различиях между ифритами и джиннами, и без этого было многовато вопросов даже для прибывшего издалека. Ясным было то, что в отличие от редких дезертиров, подобного рода межфракционных наемников было нанять сравнительно просто, были бы деньги, хотя подобное среди близких подданных короля и не одобрялось, что вдвойне подчеркивало особенность засранца. Тот же толстяк охранялся арверами-Хамелеонами, из числа личной гвардии графа Круэнто, да и остальные важные шишки имели телохранителей из числа арверских войск.
– Там какое-то движение, – сказала Ней, ткнув пальчиком в сторону ворот, тем самым выведя меня из задумчивости.
Прогулявшись по нескольким крышам, я заметил, что из ратуши выбегают вооруженные люди и направляются прямо к воротам – среди них были преимущественно арверы в железных доспехах, вооруженные дробящим оружием вроде палиц и булав, но было и несколько арбалетчиков.
– Оцепить район! Нежить! Нежить идет! – от гаркающего офицера с собачьими ушами и хвостом я наконец-то услышал, что происходит. Патрульные стражники быстро бежали по стенам, направляясь к башенкам и тем воротам, через которые я пришел, так что это была отличная возможность смыться.
– Не хочешь побыть героем? – с улыбкой поинтересовалась Ней, когда я, осматриваясь, забирался по уступам на стенку, не рискнув идти через дверь.
– Не сегодня. Если обжоры полакомятся мертвечиной, это опять наверняка аукнется, от меня толку нет, а вообще.., – перебравшись на стену, я огляделся и, выдохнув, сиганул вниз, на удивление мягко приземлившись на землю. – УХУ! Если здесь толпа, ради которой стольких погнали, то что на базе?
