Сергей Дмитриевич Савельев
Проект «Пламенное зарево»
Тишина.
«Ваш персонаж мертв», – замерла яркая надпись на отъезжающей в сторону крышке. Парень открыл глаза. С трудом двинул ими, бросая взгляд в сторону. Там, где окно широкой комнаты тянулось к полу, виднелась загазованная реальность. Ничего, кроме черной туманности. Разве что изредка проглядывались тусклые огни соседних зданий, как сейчас.
Вся жизнь людей зависела от того, насколько успешны они будут в новом мире, что предоставляет виртуальность. Эдэр продержался достаточно долго, чтобы получить возможность выйти наружу, но смог достать лишь одну «частицу времени». Это больше расстраивало, чем радовало.
Время в других мирах течет иначе, в тысячи раз быстрее, а потому и в реальности прошло за это время всего две недели. Питательных веществ в трубках хватало, чтобы парень не умер от голода, но тот явно был истощен, особенно в моральном плане. На подобные процессы мозг тратил слишком много ресурсов.
С трудом поднявшись, вытер стекающую с носа кровь, отложил вытащенный из виртуальности предмет на тумбочку слева и подошел, шатаясь, к панорамному окну. Положил на него ладонь. Оставил следы крови на стеклянной поверхности, из-за чего первая же капелька поспешила скатиться вниз, чертя за собой алую дорожку.
Ноги слегка подкашивались от слабости. Жажда резала горло, а в уставшее сознание вновь стали лезть воспоминания прошлых миров.
Вдруг, глаза заслезились.
Часы на тумбочке завибрировали, и через секунду раскрылась голограмма мужчины. Тот записал короткое сообщение для парня. Однако Эдэр не слушал. Он прислонился лбом о стекло окна и натурально заплакал, медленно скатываясь к полу. Завыл от душевной боли.
Парень чувствовал, как с каждой новой смертью в виртуальности понемногу сходит с ума.
Эдэр попросту не успевал найти достаточно «частиц времени» прежде, чем капсула выкинет того наружу. Большее количество недель организм бы не выдержал. В таком случае Эдэр бы умер уже в реальности.
– Мой голос… – вдруг произнес тот сквозь слезы, слегка вздрагивая.
Парень совсем позабыл с немым персонажем, как звучит его тембр. Он провел виртуальные десятки лет в молчаливой тишине, кое-как выражаясь жестами и клочками бумаги.
Через пару мучительных минут Эдэр все-таки взял себя в руки, чтобы воспользоваться шансом покинуть стены квартиры. Редкая возможность для каждого новичка, но парень вовсе таковым не являлся. Стоило лишь привыкнуть к виртуальным локациям, как каждый раз выходил из капсулы с билетом наружу. Как и все «ветераны». Вероятно, они уже ждали парня в местной забегаловке.
Эдэр умылся, намочил тряпку, быстро оделся под голодное урчание живота и захватил часы – пришедшее сообщение проверять не стал – после чего быстрым шагом пошел по знакомому маршруту.
Парень огибал наваленные пакеты с мусором, воняющие кислятиной мотки одежды в коридоре огромного дома, пока не встал напротив механических дверей. На каждом этаже был поставлен свой «лифт». Название отдавало дань прошлым векам из-за схожести: квадратная коробка, находящаяся в углублении коридора. Единственное – она не двигалась. Стоило только нажать на нужную кнопку, напротив которой была выцветшая надпись «А-36», как тело стремительно расщепило на атомы, чтобы воссоздать уже в другом месте.
Телепортация прошла быстро, и появился Эдэр у выхода из дома. Накрыл смоченной тряпкой нижнюю половину лица, натянул капюшон, который тут же выдвинул оптические очки. Защищал дорогой предмет в первую очередь глаза, а во вторую – жизнь, ведь позволял лучше видеть в густом, чернеющем тумане города.
Все впереди тогда напоминало пустыню, потянутую песчаной бурей. И он – маленькая, хрупкая фигура в столь громадно несправедливом мире.
Десятью минутами ранее.
Место: штаб исследований.
– Подопытный номер…
Мужчина поднялся со стула, вслушиваясь в монотонный голос робота и чуть ли не бесконечное количество цифр, припал рукой о край стола на подкошенных ногах.
– …тридцать седьмой, – закончил обозначение компьютер, – очнулся от виртуального сна. Результаты: провел в мире суммарно сорок два года. Назначенная в связи с моими алгоритмами награда: разрешение на выход в черту города, бесплатное питание и обслуживание в любом заведении в течение двух дней.
Послышался глухой удар, сопровождаемый скорым звоном разбитых пробирок.
– Хозяин?
– Сейчас, – хрипло отозвался мужчина, подползая спиной к стене лаборатории. – Совсем немного. Я просто передохну.
Голос компьютера, в который он засунул изобретенный им же искусственный интеллект, молчал, лишь изредка выдавая непонятный шум помех. Мужчина вздохнул, растягивая неутешительную усмешку на лице.
– А ведь, знаешь, я видел зелень этого города…
– Хозяин!
Мужчина замолк. Оперся затылком о стену за спиной и поерзал, удобнее устраиваясь.
– Неужели Вам не жаль всех людей, которые мучаются в капсулах виртуальной реальности?
Ученый молчал.
– Только так мы сможем продвинуться в технологиях и… – тот запнулся.
Вдруг, глаза мужчины округлились от осознания, к которому мысленно пришел. Первая ясная, логичная мысль пришла к нему за все долгое время, что провел в лаборатории, пытаясь закончить главную формулу. В ней не хватало лишь пары цифр.
– Сколько у нас «частиц времени»?
Монотонный голос только издавал первые звуки, как громкий взрыв прервал механическую речь. Слова слились в общем шуме. Люди в масках молчаливо ворвались под грохот падающей двери. Поднялась пыль неприбранного помещения. Мужчина обессиленно покосился в сторону незавершенной формулы, что висела под потолком: именно компьютер управлял новыми записями под диктовку ученого.
Когда последний «человек в маске» забежал, оцепляя сидящего на полу мужчину, под столь же молчаливую тишину вошел тощий незнакомец. Поднял взгляд к потолку. Улыбнулся своим мыслям, скользя глазами по недописанной формуле, после чего оторвал чеку неоновой гранаты и кинул ту к ногам ученого. Корпус предмета пару раз ударился о пол, уперся в щиколотку вытянутой ноги и остановился, пискнув три раза. По телу прошлась тонкая корочка, еле мерцающая синеватыми оттенками. Все, кроме внутренних органов, намертво парализовало.
Тощий незнакомец припал губами к рации.
– Мы внутри. Я жду вторую часть оплаты, после чего, как договаривались, перекину фото формулы.
Завершив речь, произнес лаконичное «конец связи» и бросил рацию к ногам. Тишину помещения разрезал оглушительный выстрел из оружия. И следом – звонкий удар пустой гильзы. Хлипкий предмет развалился от единственного выстрела, что заставило недобро усмехнуться незнакомца, который дуло пистолета перевел на парализованного ученого. Подошел. Присел рядом на корточки, кивнув «людям в масках».
– Эта граната у твоих ног, – скосил тот взгляд к щиколотке, – сработает еще нескоро. Все это время ты будешь парализован. Стоит мне откатить ее в сторону, как все придет в норму, но я сделаю это лишь один раз. Понял меня?
Незнакомец заглянул в глаза мужчины, упирая дуло пистолета тому в грудь.
– Мне нужна остальная часть формулы. Если не скажешь, оставлю тебя умирать. Пистолет лишь условность, чтобы ты ничего не выкинул.
Человек еще подождал несколько секунд, после чего, не сводя взгляда с ученого, потянулся рукой к гранате. На ладони предусмотрительно была надета специальная перчатка, чтобы самому не замереть жертвой своего же оружия.
Когда парализация спала, взгляд ученого приобрел обреченные нотки. Он понимал, что не выживет.
– Я хочу записать сообщение.
– Если скажешь что-то не то, – произнес незнакомец, – прикончу на месте.
Мужчина лишь усмехнулся.
– Тогда и последние цифры формулы никогда не узнаешь.
Вместе с этими словами ученый достал маленькие, старомодно выглядящие часы с голографическим стержнем вдоль стрелок. Пока тощий незнакомец угрюмо морщился, не зная, что ответить на такую наглость, вновь повисшую тишину нарушила чуть басистая речь.
Мужчина знал, что его будут пытать. Мысленно он уже был к этому готов.
Эдэр, сидя за столиком заведения, внезапно вспомнил о голограмме, которая пришла на часы, когда тот еще был дома.
– Что это? – спросил собеседник, когда парень раскрыл короткое видеосообщение.
– Не знаю.
Пять секунд. Именно такого количества времени хватило, чтобы мужчина, сидящий на полу по ту сторону, сообщил Эдэру о скорой смене куратора.
– А, опять, – скучающе отозвался собеседник, отпивая из кружки, – это уже какой по счету?
– Шестой за несколько месяцев.
– Да, мрут они, как мухи. У меня тоже немало уже сменилось. Удивительно, как они только добровольно идут на такой риск.
Но парню было не до смеха, который подхватили сидящие за столиком «ветераны». Вдруг накатила непонятная грусть и вполне логичное осознание, что они, «солдаты» – так ученые их называли официально – тоже «мрут, как мухи». А все зачем? Никто из них не знал – только ученые и инженеры, которые не спешили вскрывать карты.
Человечество было на грани смерти. Отчаяние и витающие повсюду депрессивные нотки люди запивали крепким алкоголем, позволяя себе хоть ненадолго расслабиться. Эдэр же не пил. Не видел в этом смысла, лишь иногда, когда тело сжимало моральной болью, вкалывая себе дорогие препараты.
– А где Блер? – внезапно спросили за столиком.
Наступило тяжелое молчание. Улыбки с лиц сидящих пропали, а стаканы с алкоголем медленно опустились на лакированную поверхность. Все было ясно и без слов. Однако это не помешало одному из них раскрыть рот.
– Сколько можно задавать такие идиотские вопросы? Черт. Блера больше нет. Понимаешь? Он либо сошел с ума, лежа сейчас на полу безвольным овощем, либо застрелился. И всех, – он обвел взглядом сидящих людей, – такое ждет в будущем. Хватит уже поднимать из раза в раз эту чертову тему! Тошно.
Отрицать подобное было глупо, отчего общее настроение вмиг упало ниже всех границ, как и полные отчаяния глаза.
– Через два дня новое погружение, – тихо произнес Эдэр.
Все лишь молча кивнули.
В то же время.
Место: неизвестно.
– Данные!
Однако немолодого возраста человек и без того слышал надоедливый звон уведомления. Махнул рукой, к пальцам которой были прикреплены дистанционные датчики, и на большом экране возникли не менее маленькие цифры, дроби, степени и все, что составляло каркас длинной формулы. Всё. Даже последние, криво начерченные символы в самом конце. Это была формула «Дэндаля», названная в честь местного бога удачи. И только благодаря ней можно спасти все человечество.
Он не был ученым. Но он был богатым. Однако и умом природа столь влиятельного человека не обделила.