Сергей Алексеевич Виль
Смотри, Довлатов
Чтобы убедиться, что мне не кажется, я взял телефон и сфотографировал его. Посмотрев на меня озадаченно, он сфотографировал меня тоже.
Артур, открываясь, собирал в себе карикатурные черты злого волшебника. Он громогласно смеялся, нависал над столиком, его силуэт крепчал и крупнел.
– А чего подруги твоей нет уже минут двадцать?
И в эту секунду, холодное и жёсткое, как асфальт, мне дало пощёчину озарение. Мы, двое двадцатилетних студентов, не сказав никому с конференции о наших планах, пошли курить с огромным незнакомым мужчиной. Мой рост сто семьдесят, а его – сто девяносто минимум. Со мной хрупкая, миниатюрная девочка, которая двадцать минут назад вышла на улицу в чужом городе и не вернулась с тех пор. У нас огромные сумки, мы толком не знаем, куда идти, и понятия не имеем, что мы сейчас выкурили.
«Нужно рвать, быстро. Только так, чтобы он не подумал, что мы пытаемся сбежать. Тогда он может напасть».
– Артур, я что подумал: нам же с Никой уже в Утрехт нужно ехать. Нас ждут. Да и нет её что-то. Давай пойдём? – я постарался максимально замаскировать свои намерения.
После минуты уговоров, состоящих из повторения одной и той же мысли, Артур согласился. Я вышел со своим и Никиным багажом, и, к своему ликованию, увидел её стоящей около входа. По цвету она напоминала мел. Правой стороной лица подыгрывая Артуру, я взял её в охапку и – левой стороной – прошептал:
– Нам сейчас срочно нужно от него свалить. Ты поняла?
– Что?
«Нужно всё брать в свои руки!» – чертыхнулся я внутренне.
Артур расхаживал вокруг нас, окружая, не давая отойти далеко, и охрипшим от курения голосом повторял:
– Сейчас вообще оторвёмся, затусим!
Наконец мы вышли из подворотни. И тут Артур, голодно оглядевшись вокруг, воскликнул: «Смотри, какая тема!» и гигантской, мускулистой рукой указал на стоящий в нескольких метрах «тук-тук» – такси, напоминающее мопед с диваном вместо заднего сиденья.
– Это моя новая фишка! – гоготнул он и направился к таксисту,
– Давайте, прыгайте!
– Артур, нам позарез в другую сторону, – моя неправдоподобность резала уши, Ника молчала, – я посмотрел, нам сейчас прямо, вдоль канала, нам с тобой совсем никак!
– Ну смотрите! Я погнал! – и «тук-тук» медленно поплёлся в противоположную от нас сторону.
«Надо идти. Надо идти, ни в коем случае не останавливаясь, он может увидеть, что мы мухлюем».
И мы двинулись. В направлении, выбранном мной случайно, никак не связанном с нашей поездкой.
В старых компьютерных играх арены для боя с главным противником выстраиваются характерно: проход только в одну сторону, окружение непроницаемо и нужно только для фона, хочешь выбраться – иди, как бы не было страшно. Улицы Амстердама и фасады домов, стоящих по краям, склеились в один нескончаемый коридор. Кончились приветливые неуклюжие туристы с фотоаппаратами. Из распахнутых дверей сувенирных лавок на нас подозрительно смотрели владельцы. То и дело мужчины, появлявшиеся неоткуда, подрезали нас, и мне оставалось только хвататься за Нику одной рукой и за сумки другой. Та останавливалась фотографировать, а я не мог поверить, как глупо с её стороны не чувствовать надвигающуюся опасность. Люди вокруг явно замышляли против нас. Я не знал, может ли вернуться Артур. Почему мы опять у этого дома. Или это не тот? Мы же идём прямо. Нужно выбраться отсюда. Просто выбраться отсюда.
Я поймал чёткий и чистый звук: на каменный пол упал металлический предмет. Мы с Никой сидели в костёле и внимательно рассматривали фрески на потолке. В голове, всё ещё слегка тяжёлой, мысли становились в правильный порядок. Дыхание устаканилось. Я огляделся и обнаружил, что Ника цела и невредима. «Уберёг,» – промелькнула тёплая, успокаивающая мысль. Воздух в костёле блестел и просвечивал. Сквозь витражи нас гладило по щекам солнце. Часы в наполовину разрядившемся телефоне показали, что с момента, как я сфотографировал Артура, прошло два часа. Он получился смазанно, – дрогнула рука, – и вглядываться в фотографию я не стал.