Семён Субботин
Дубль два

– Я тебя только об одном прошу – не горячись. Если это всё же он, я сама поговорю с его родителями. Поверь на слово, простым испугом после такого он не отделается, – Окси решилась прервать застоявшуюся тишину и немного успокоить своего разозлённого парня.

– Пальцем я его не трону. Если признается сам – просто сдам в полицию и пусть там с ним разбираются, – Рома вёл “Жабку” на повышенных оборотах, по доносящемуся из-под капота звуку казалось, что двигатель из прошлого века и даже прошлого тысячелетия вот-вот издохнет.

– Это тоже не выход для нас. По какой статье ты собрался мальчишку сажать? Я не хочу, чтобы эти фотографии и тем более видеозаписи с нашими голыми задницами видел кто-то ещё, – Окси умоляюще смотрела на своего парня, а карие глаза девушки вновь наполнились беспокойством.

– Ты права. Для начала спокойно с ним поговорим, а дальше решим, что будем делать.

Навигатор показал, что парочке на небольшом хетчбэке для достижения конечной цели нужен второй съезд с моста, находящийся впереди через двести метров. Сине-зелёный Гольф прекрасно вписался в поворот на большой скорости, несмотря на мокрый скользкий асфальт и старые потёртые покрышки. Маленькие сувенирные боксёрские перчатки и две игральные кости, закреплённые на зеркале заднего вида, болтало из стороны в сторону в такт движениям машины. Физическая сила и удача – то были два главных элемента достижения успеха по мнению её хозяина.

– Какой у него номер квартиры? – Рома припарковал автомобиль на свободное место у второго подъезда, которое как будто манило его зияющей пустотой.

– Набирай 122. Родители сняли ему студию именно в этом районе, чтобы он быстрее мог добраться до университета, пешком и даже не спускаясь в метро, – девушка сама выбралась с переднего сиденья, видя, что Рома выскочил из-за руля, как ошпаренный, и пошёл напрямик ко входной двери.

Парень набрал три нужные цифры на домофоне и на ребят уставился зрачок камеры безопасности с красным огоньком точно посередине, вмонтированный прямиком в панельную доску.

– Кто это? Выйдете на свет! – заспанный голос хозяина 122 квартиры намекал, что таких поздних и незваных гостей он сегодня явно не ожидал увидеть.

– Привет! Антон, это я, Оксана. Открой, пожалуйста, нам нужно поговорить, – буквально через пару секунд после её слов с той стороны двери послышался звук отключающихся магнитных замков.

Рома открыл тяжёлую дверь нараспашку почти полностью и пропустил Окси вперёд. Первое, что их встретило в подъезде – были вездесущие камеры наблюдения, немигающим взглядом охраняющие покой местных жильцов.

Пассажирский лифт в сданной новостройке, как водится не работал, а грузовой – приветствовал ночную парочку полузияющей улыбкой открытых дверей, хотя и находился на первом этаже, но совершенно не реагировал ни на одно нажатие любой из оставшихся в живых кнопок.

– Восьмой этаж, если я правильно посчитал… Блин, ненавижу грёбанные человейники…Наверное, одно из самых нелюдимых изобретений нашего времени. На третьем месте сразу после быстрорастворимой еды и женского стендапа, – Рома открыл одну из внутренних дверей подъезда, ведущую к типовой бесконечной лестнице наверх.

На втором пройденном пролёте немного усмехнулся про себя, заметив, что почему-то каждый раз, когда предстоит долгое поднятие пешком по лестнице, вспоминается заунывная детская считалочка про тропинку, лесок и колосок.

– Дай мне начать разговор, не наезжай на него сразу, – Окси еле поспевала за бойфрендом, просила подождать её и хоть немного дать отдышаться.

Менее чем за пять минут они добрались до искомой двери, с выцветшими косяками и с покосившимися цифрами 122, прикреплёнными возле глазка.

– Привет, братик. Извини, что мы так поздно…– Окси приобняла своего младшего родственника, когда тот пустил их на порог квартирки.

Антон был довольно худым и долговязым парнем, по привычке чуть горбатился и еле заметно прищуривался, когда вышел навстречу приехавшей к нему парочке. Как бы он не притворялся человеком, готовившимся ко сну, судя по всему, его день сейчас прошёл только на две трети. Протянул руку Роме в приветственном жесте и тот пожал её с явной неохотой и настороженностью.

– Окси, ну ты даёшь… Мало того, что мы не виделись уже столько времени, так ещё и приезжаешь со своим ручным амбалом посреди ночи, – диванный боец, видимо, всего на одну секунду забыл, что не находится онлайн и за языком нужно следить.

– Что ты сказал? – Рома угрожающе двинулся в его сторону, но Окси его приостановила.

– Антон, прошу – не нарывайся. Мы приехали для того, чтобы всего лишь задать тебе пару вопросов. Сразу говорю – я ни в чём не уверена, но хочу добиться правды. Если мы не правы, то возможно ты сможешь нам чем-нибудь помочь, если захочешь, конечно, после таких слов…– Окси бросила отрезвляющий взгляд на своего парня и пыталась, как можно спокойнее изложить суть их полуночного визита.

– Для тебя, сестрёнка, всё что угодно. Говори, в чём дело, – двоюродный брат взглянул на дальнюю родственницу и, в который раз пожалел о том, что они имеют общую кровь.

Окси всегда, сколько он себя помнит, манила его собой, была самой первой и самой запретной любовью в такой стремительной и безрассудной жизни. Детские игры и милые шалости с её стороны сломали юноше нормальное мироощущение и адекватное отношение к другим девушкам в период его становления. Каждый день по несколько раз, закрывая глаза, где и с кем бы не находился, он видел только её искрящиеся карие глаза и манящие губы. Губы, сорвать с которых ему представлялась возможность только смазанный сестринский поцелуй в щёку…

– В общем так. На мою личную почту за последние два дня уже пару раз присылают достаточно деликатные материалы, – Окси же смотрела на брата самыми нейтральными, уставшими и остывшими глазами.

Ей очень подходила эта кожаная куртка и потёртые джинсы, высокие ботфорты и яркая помада, но очень не к лицу была эта тревога в увядающем взгляде…

– Что с тобой произошло? Где же та моя девочка, когда-то шебутная и как будто всегда немного пьяная? – Антон никогда не говорил о своих чувствах сестре, поэтому решил промолчать и на этот раз.

– Рома предположил, что возможно ты что-то об этом знаешь… – Окси осторожно подводила к главному вопросу, – Пока были только одна фотография и одна видеозапись. А сегодня он и сам вышел на связь – ответил на несколько наших сообщений.

– Чего ты с ним нянькаешься? Отвечай, это ты за нами следишь? Грёбанный задрот! – Роме надоел этот тягучий спектакль на трёх актёров и он решил придать ему ускорения.

Роста они были примерно одинакового, но преимущество Ромы в мышечной массе и в спортивной подготовке не оставляло Антону ни единого шанса на честный поединок.

Подойдя ближе, Рома схватил щуплого парня за вытянутый балахон и подтянул ближе к себе.

– Отпусти его! Он ничего не делал! – Окси пыталась разнять крепкие руки своего бойфренда и освободить братца из этой железной хватки.

– Да-да! Это я за вами слежу! Два года уже как!!! У меня целая подборка имеется с вашими развлечениями! – Антон сипло хрипел и беспомощно барахтался, будучи приподнятым и прижатым к стенке, словно подколотый коллекционером редкий жук.

– Что ты сказал??? – Окси в ужасе уставилась на него после такого неожиданного заявления.

– Ты всегда и всё знала про моё отношение к тебе…Просто играла, пока был нужен и пользовалась. Потом ещё этот появился… – Рома чуть расслабил клещи и поставил дерзкого юношу на пол, чтобы он мог более-менее спокойно изъясниться.

– О чём ты вообще? Мы с тобой почти всё детство вместе провели. Да – дурачились, да – нам было весело и хорошо вместе. Но ты всегда был для меня просто симпатичным младшим братишкой…– Карие глаза уставились на признающегося человека, полные растерянности и недоумения.

Чтобы успокоиться, она по привычке начала поправлять съехавшую из-за уха прядь тёмных волос, при этом пальцы дрожали и совсем не слушались, непроизвольно и инстинктивно сами сжимались в маленькие кулачки.

– А ты для меня была всем…Самым близким другом, хранительницей моих тайн, моей мечтой…– молодой человек сказал эти давно давящие сердце слова и ему, как будто сразу полегчало.

– Одевайся быстро, мы едем в полицию. Я передумал на его счёт и не надо на меня так смотреть, – Рома отпустил парня и бросил бескомпромиссный взгляд на подругу.

– Никуда я не поеду. И вы ничего не докажете! – не успев даже договорить или хоть как-то среагировать, Антон в ту же секунду получил мощнейший и молниеносный апперкот в открытую нижнюю челюсть.

Классический удар из традиционного бокса, один из самых страшных и неотразимых, отработанный Ромой до блеска в ходе сотен проведённых тренировок. Резкий доворот корпуса, левая нога в качестве опорной, кулак повёрнут на себя и движется по внутренней траектории снизу вверх…

Молодой человек отлетел в сторону несущей стены, словно в замедленной покадровой съёмке. Окси показалось, что в эти доли секунды она успела запечатлеть всю растерянность и панику в глазах брата.

Как известно, убивает не сам полёт, а неудачное приземление. Парень, дерзивший одному из присутствующих и раскрывший душу другой всего несколько секунд назад, безвольно обмяк и сполз вниз по стене, неудачно встретившись затылком и третьим шейным позвонком с бетонным перекрытием.

Окси подбежала первой и наклонилась над ним, присела на колени и пыталась нащупать пульс у младшего брата.

– Ты что наделал??? Он даже не дышит!!! Не стой столбом, давай вызывай скорую! – девушку охватил страх и ступор одновременно, она лишь бездумно уставилась остекленевшими глазами на тело, лежащее перед ней.

– Отойди, дай я его осмотрю… – не дождавшись реакции Окси, парень грубо отодвинул её в сторону и приложил руку к раскрытому рту Антона.

Пульс на характерных точках не прощупывался, дыхание полностью отсутствовало, зрачки никак не среагировали на свет, когда Рома приоткрыл его глаза.

– Судя по услышанному мной хрусту и внешним признакам, скорая ему уже не поможет, – Рома выпрямился и смотрел на Окси прямо, ожидая ответной реакции на свои слова.

– Ты… Ты убил его?! – Окси разрыдалась и бросилась на него с кулаками, совершенно не сдерживаясь и ударяя в полную силу, куда и как попадётся.

– Я не хотел такого… Но эта мразь следила за нами… Он годами копил и хранил у себя записи с тобой, ты сама всё слышала, – Рома стойко получал от своей девушки град ударов и даже не пытался защищаться или укрыться.

– Ты сам слышишь, что ты говоришь? Он – просто глупый мальчишка! Теперь мёртвый мальчишка… А ты… Антон был прав, ты – тупое животное, всегда ведомое и подчинённое инстинктам…– обессиленная Окси всё-таки перестала его лупцевать и села в угол коридора, устроившись пятой точкой прямо на свои ботфорты.

Губная помада и тени размазались на её лице, любимая кожаная куртка была порвана в двух местах, тонкие трясущиеся пальцы запущены в растрёпанные тёмные волосы в поисках успокоения. Из раскрасневшихся глаз бежали тонкие струйки слёз, которым, казалось, нет конца.

– Я не собираюсь сидеть в тюрьме из-за этого ублюдка. Либо помоги мне сейчас, либо иди в машину и жди там, – Рома вытирал разбитую губу рукавом спортивной куртки и выжидающе смотрел на свою растрёпанную красотку.

В ответ он услышал только тишину и поймал на себе очередной презрительный и сверлящий взгляд. Неожиданный для всех участников ночного суда суровый приговор был вынесен им единолично, теперь же нужно было действовать, потому Рома решил в первую очередь собрать и уничтожить все вещи и улики в квартире, которые могли однажды привести к ним.

Пройдясь по всем трём комнатам, собрал в подобранный на полу пакет новенький ноутбук и кучку флэшек, лежащих на столе, на кухне нашёл моющее средство и губку, там же набрал тёплой воды в пластиковое ведро. Завернул коченеющее тело в ковёр, обнаруженный в его бывшей комнате, протёр получившимся импровизированным раствором все поверхности, которых они с Окси могли коснуться, пока были здесь. Ручки дверей, участок пола в коридоре, где они стояли, даже стенку, к которой он прижимал Антона. Пока делал все эти манипуляции не проронил ни слова и не посмотрел на свою подругу ни разу. Желваки от напряжения гуляли по его скулам, а свежая трещина на верхней губе немного кровоточила, на что он тоже не обращал внимания.

– Так и будешь там сидеть? До самого приезда полиции? – Рома вытер выступивший пот со лба и смотрел на девушку сверху вниз.

– Мы должны вызвать их сами…Объяснить всё, рассказать правду о том, что произошло…– Окси наконец-то подняла зарёванные глаза и вызывающе буравила его взглядом.

– Никто даже не будет нас слушать. Дадут минимум лет по десять каждому и лучшие годы своей жизни проведём на нарах, – Рома старался придать своему голосу устойчивости, хотя сам переживал не меньше неё.

– Я не позволю твоему брату сломать нам жизнь, как он и хотел. Но без тебя я не справлюсь, ты должна мне помочь…– Рома надёжно перевязывал ковёр найденным толстым скотчем и одновременно пытался вразумить свою половинку.

– Что мне делать? Что конкретно ты от меня хочешь? – чуть приподнялась на ноги и рухнула обратно вниз, словно они были ватными и её не слушались.

– Ты пойдёшь вперёд, посмотришь есть ли кто-то на лестничной площадке. Возьмёшь с собой этот пакет с мусором. Я возьму ковёр и пойду за тобой следом, но немного попозже, секунд через тридцать. Возьми ключи от Гольфа в левом кармане куртки, когда спустишься из подъезда, заведёшь машину и пересядешь на своё место, – Рома давал указания чётким и спокойным голосом, довольно быстро уняв собственное внутреннее волнение и привычно заткнув остатки совести, делая это уже далеко не в первый раз.

Окси вышла из затенённого угла коридора и молча полезла в карман спортивной куртки бойфренда. Ключ от Гольфа был непривычно прохладным, находился в связке с другими, а также с большим брелоком, покрытым символикой боксёрского клуба, где занимался Рома.

– Хорошо. Помни – если кого-то увидишь – дай мне сигнал какой-нибудь. Кашляни громко или как будто начни по телефону разговаривать, – Рома открыл входную дверь в квартиру, держа ручку через оборотную сторону любимой “олимпийки”.

Выглянув в подъезд, он прислушался и осмотрелся.

Каждая вторая светодиодная лампа в плафонах либо моргала, либо была вообще выкручена, тем не менее, света было достаточно и даже слишком. Уши словно перешли в какой-то усиленный режим локации, силясь уловить приближающийся сигнал сирены. Мозг же рисовал сцену поимки молодой парочки отрядом спецназа, поджидающим их прямо на выходе.

– Вроде тихо. Иди.

Окси выбралась за дверь и первым делом проверила, заработал ли хоть один лифт. Ей вовсе не хотелось преодолевать восемь этажей пешком, проходя мимо сотен квартир и рискуя нарваться на случайного ночного курильщика. Ни пассажирский, ни грузовой лифт по-прежнему не реагировал на нажатие кнопок, отчего пришлось вернуться к первоначальному плану.

Казалось, что каждая ей пройденная ступенька покрыта чем-то скользким и липким, ноги подкашивались и норовили сложиться пополам, как бамбуковый лес при порывах ураганного ветра. Прислушиваясь к каждому шороху и скрипу вокруг, Окси понемногу, шаг за шагом двигалась вперёд.

Никогда раньше она не замечала, сколько микрозвуков постоянно её окружает и переплетается между собой. В те долгие минуты было полное ощущение, что звенящей и абсолютной тишины просто не существует в мире, есть только хаотическое и бессмысленное нагромождение мелких сверчков, доносящихся отовсюду.

Краем глаза Окси заметила, что её парень вышел из злополучной квартиры с номером 122, неся на плече во всех смыслах тяжеленный груз.

Количество ступенек и пройденных пролётов казалось бесконечным, натянутые нервы-струны не выдерживали, хотелось броситься бежать и не оглядываться назад никогда. Но Окси собралась с последними силами и продолжала идти вперёд, страхуя своего молодого человека от нежелательных встреч с жильцами. Поздний час не являлся стопроцентной гарантией, что в огромной многоэтажке все спокойно спали и видели третий сон.

Рома преодолел первые этажи спуска на одном дыхании, средним уверенным темпом передвигаясь вперёд и справляясь со своей ношей. К четвёртому же, ему понадобилась остановка, короткая передышка и перекладка на другое, ещё не такое затёкшее плечо. Если бы он только знал, чем это закончится, то не поехал бы на эти ночные разборки ни за что, постарался бы найти другой выход. Дурная привычка сначала делать, а потом думать, рефлексы кулачного бойца и лёгкая отмороженность по жизни сыграла с ним убийственную шутку.

Два последних пролёта лестницы, на которых он потерял Окси из виду. Видимо, она уже вышла из подъезда и ждёт его, как было сказано, в их небольшом автомобильчике. Условного сигнала не подала, а значит впереди всё чисто, нужен только последний рывок и они выберутся отсюда. Открыв входную дверь и осмотрев двор, не заметил случайных зевак и прохожих на улице, резко рванул к задним дверям “Жабки”.

Не обращая внимания на лужи, разлитые вокруг машины, шёл самым коротким и прямым путём, прямо по грязи в любимых белых кроссовках. Открыв пассажирскую заднюю дверь, уложил ковёр с телом на место, где когда-то были тканевые слитные сиденья. Легонько хлопнув дверью, развернулся в сторону дома, в котором всё произошло.

Прямо на него смотрела одна из камер наблюдения, установленная для безопасности и спокойствия жителей. Казалось, что два маленьких красных зрачка заглядывают прямо в душу, всё знают и осуждают, а не просто безвольно фиксируют происходящее.

Рома прикинул примерное расстояние до двери подъезда, оценил слабую освещённость стоянки, где сам сейчас находился. Вспомнил, что обратный путь он проделал спиной к камере и к тому же накинул капюшон на голову, успокоил тем самым свою начинающуюся паранойю в самом зачаточном состоянии. Чтобы совсем взять обстановку под контроль, зачем-то со злостью показал два средних пальца в направлении наблюдающего глаза.

Обогнув автомобиль, сел наконец-то на водительское кресло. Удобное спортивное сиденье с боковой поддержкой, одна из его первых покупок на честно заработанные деньги, всегда придавало сил и настраивало на драйвовое вождение. Окси, сидевшая рядом, немного привела себя в порядок, смотрела вперёд на тротуар с опустошённым видом.

– Что мы наделали? Как с таким жить дальше? – по интонации её голоса было не совсем понятно, что она имеет ввиду. “С таким” – это с таким тяжким грехом на душе или с таким человеком рядом…

– Ещё раз тебе повторяю. Я не хотел, чтобы так вышло. Сейчас мы всё уладим, а со временем эта история забудется, как кошмарный сон, – казалось, что Рома совсем уже пришёл в себя и начал мыслить трезво и рационально, возможно даже слишком быстро для такой ситуации.

Повернув небольшой ключ в замке зажигания, он не услышал, как того ожидал, привычный звук престарелого мотора. Со второго раза результат не изменился. Брелок с клубным знаком, символ его принадлежности к спортивной элите, безвольно болтался из стороны в сторону, закреплённый на большой связке.

– Только не сейчас…Милая, ну давай…Ты никогда не подводила.

Маленькое полуторалитровое сердечко завелось только с третьей попытки и сине-зелёный ночной катафалк наконец-то тронулся с места. Рома вёл автомобиль в этот раз максимально аккуратно, стараясь не нарушать скоростной режим и не привлекать к себе ненужное внимание.

– Помнишь тот лесок, возле которого мы были несколько дней назад? Мне нужно, чтобы ты ввела координаты в навигаторе, – Рома одной рукой полез было уже сам в настройки, но Окси повернула устройство в свою сторону.

Ехать до того места, судя по выстроенному маршруту, было порядка двадцати километров, минуя несколько постов ДПС по объездным просёлочным дорогам. По пути Рома сделал всего одну остановку – возле развёрнутой стройки будущего офисного здания или магазина. Молча покинув машину, вернулся через несколько минут с небольшой лопатой, выпачканной в цементном растворе. Бросил её в пустой багажник и ещё раз взглядом убедился, что ковёр с трупом на месте.

Вернулся за руль, не забыв посмотреть и на Окси. В его глазах она всегда была чарующе прекрасна, даже в рваной кожаной куртке, с расплывчатыми тенями под глазами и съехавшей почти на сантиметр помадой.

Доехав до искомого пункта назначения, “Жабка” спустилась по грунтовой дороге, уходящей вниз, к небольшому пролеску. Рома остановил автомобиль в километре от основной дороги, посчитав, что этого расстояния достаточно для его цели.

– Я скоро вернусь, – с этими словами вышел из машины, прихватив с собой ранее украденную лопату.

Окси впервые за последний день осталась наедине сама с собой и своей совестью. Пыталась заглушить голос в голове, включив радио, затем всё-таки не выдержала и вышла из Гольфа в темноту. Подсвечивая себе телефоном, искала каким путём и куда ушёл её парень.

– Рооооом! Роооома!!! Мне страшно, ты где? – крича в чёрную бездну она пыталась угомонить крики в душе.

Подмосковные ночи совсем не баловали светом и ей пришлось идти буквально наощупь, осторожно и медленно прощупывая почву перед собой.

– Я здесь. Осторожней будь, тут небольшой, но скользкий уступ, – голос послышался где-то совсем близко.

– Не оставляй меня одну…

– Вернись лучше назад и включи фары, мне нужно посветить. Сразу же вернёшься, но будешь хотя бы видеть, куда наступаешь ногами.

Окси вернулась к машине, села за руль и переставила её так, чтобы капот встал по направлению доносившегося голоса. Включив передние фары, она наконец-то увидела невдалеке знакомый силуэт торса своего бойфренда. Парень в полутьме орудовал короткой лопатой, как заправский гробокопатель. Облачка пара изо рта поднимались вверх с каждым движением, напоминая про прохладные и сырые ночи в конце этого лета.

Окси вернулась к нему, встала чуть поодаль и тут вспомнила, как они с братом в детстве не раз сбегали из дома, чтобы полазить и поискать приключения в похожих лесах. Всего несколько станций метро и парочка пеших километров отделяли их городскую среду под родительским контролем от ощущения полной свободы и сладкого воздуха в груди.

Закончив свои ночные земляные работы и удовлетворившись результатом подходящего размера, Рома вернулся в “Жабку” и принёс свернутый ковёр на плече. Уложив его на дно свежеоткопанной могилы, повернулся к Окси и спросил:

– Ты будешь что-то говорить ему? Потому что мне сказать хорошего нечего…

– Прости…Прости за всё, что я с тобой наделала…– Окси разрыдалась, закрыла глаза и села прямиком на траву под собой.

Предстояло ещё полчаса работы спиной и руками, но это было самое лёгкое испытание для Ромы за сегодняшний день. Футболка и спортивный костюм были уже совсем мокрые от пота, белые кроссовки были напрочь убиты сыростью и грязью, мышцы по всему телу ломило от перенапряжения, а нижнюю губу саднило каждый раз, когда он что-то говорил.

Закончив, Рома присыпал то место камнями с обочины и нарванной вокруг травой, вернулся к машине и убедился, что с дороги невозможно было ничего понять толком и разглядеть. Сел за руль и дождался, пока Окси вернётся на своё сидение. Всю обратную дорогу домой они проехали молча, стараясь даже не смотреть друг на друга. Тишину в автомобиле нарушала только включенная негромко композиция старой рок-группы:

Красная, красная кровь –

Через час уже просто земля,

Через два на ней цветы и трава,

Через три она снова жива.

* * * * *

С той поистине незабываемой ночи прошло уже около месяца, но ни один из пролетевших дней не приносил с собой хотя бы процент спокойствия парочке из маленькой квартирки в центре. Каждый божий день они ждали тревожного продолжительного звонка в дверь, ждали звуки сирены, доносящиеся со двора, искали осуждения во взглядах окружающих их людей. Оба на работе сказались больными, старались не выходить из родных стен без особой надобности, общаясь с миром в основном через паутину интернета.

Налив чашечку бодрящего кофе, Окси в очередной раз села проверить соцсети и личную почту, на которую давно ничего не приходило, кроме надоедливых рекламных рассылок.

Увидела 1 новое сообщение во входящих, нажала на него, чтобы ознакомиться. Всего через секунду увидела самое ненавистное для себя сочетание цифр и букв.

V113@bmail.com…

Всего несколько слов внутри письма и один прикреплённый видеофайл.

– Привет, Оксана. Да, это снова я. Дал вам немного отойти. Прийти в себя, так сказать. Зови своего неандертальца к ноутбуку, будем вместе смотреть один интересный ролик, который я для вас подготовил. Не мой любимый жанр, конечно, но я пробую себя в разных. Начните с интересного момента на 1 минуте 47 секунде. Какой-то парень на нём показывает свой интеллект и два средних пальца.