Сборник
Внеклассное чтение. 2021

© В. В. Сытник, составление, 2021

© Издательство «Союз писателей», оформление, 2021

© ИП Соседко М. В., издание, 2021

Рассказы

Марьям Аверина

Облака над озером

Глава 1

– Смотри, облака висят над озером. Низко-низко. Озера совсем не видно. – Алёна прижалась лбом к стеклу единственного в их маленьком доме окошка.

– Где? Покажи! – Ромка подбежал к сестре и тоже стал смотреть в окно.

– В мир пришёл Туман Туманович, и сегодня ночью он съест всю нашу деревню, – нарочно страшным голосом проговорила Алёна. – Интересно, как там в тумане?

– Алёнка! Пойдём, посмотрим, пока мама с работы не пришла. Мне одному нельзя гулять вечером, – стал просить её Ромка. Эх, если бы ему было девять лет, как Алёнке…

– Идём! – неожиданно легко согласилась сестра, и дети стали торопливо собираться.

Они шли по деревенской дороге сырыми ноябрьскими сумерками к озеру, которое находилось недалеко от их дома. Деревья и дома по краям дороги были белёсыми, земля под ногами тоже была седой. Знакомый мир вдруг стал необычным и загадочным, словно какие-то инопланетяне посыпали его своим космическим порошком, и он до сих пор летал в воздухе и постепенно оседал на траву, камни, деревянные дома и само озеро. Ромка живо представил себе эту картину, как над их деревней кружит огромная летающая тарелка, а из круглых иллюминаторов рассеивается и падает на землю белая пыль. Мальчик даже задрал голову и стал смотреть на небо, но из-за тумана его было совсем не видно.

Дети шли уже по тропинке вдоль берега, и впереди тоже ничего не было заметно. Ромке на миг стало страшно, но потом он вспомнил, что у него послезавтра день рождения, и ему от этой мысли сразу на душе похорошело. Ещё бы! Послезавтра с севера ему лично будет звонить папа, а ещё он получит от родственников кучу самых разных подарков.

– Алёна! Аты помнишь, как мама в прошлом году накрыла специально для меня праздничный стол, а ты загадала загадку? И я не смог отгадать.

– Помню, – ответила та. – Про шкатулку с драгоценностями.

– Это гранат – шкатулка с драгоценностями. А его зёрна – драгоценные камушки.

– Молодец, Ромка! – похвалила Алёна и взяла его за руку. – А помнишь, как ты прибежал с огорода домой и сказал маме, что все огурцы замёрзли?..

– Ага! Они тогда ещё все в мурашках были, – сказал Рома.

– Не в мурашках, а в пупырышках. – Алёна звонко рассмеялась, и от её смеха страх у Ромки куда-то улетучился.

– Я же тогда ещё глупый был, потому что маленький. Это я сейчас знаю, что мама сажает разные сорта огурцов, и гладкие, и с мурашками.

Алёна снова расхохоталась, и Ромке тоже стало смешно, глядя на сестру.

Вдруг, словно ниоткуда, у самых ног появилась лодка. В тумане были хорошо видны её тёмные очертания. Лодка стояла неподвижно. И вокруг была такая пустая тишина, от которой детям стало не по себе.

– Пойдём домой, – испуганно прошептал Ромка и оглянулся назад. Сзади стояла белая стена из тумана. А куда идти, в какую сторону? Где-то недалеко должен быть высокий холм с обрывом, с которого летом мальчишки постарше прыгали вниз, в озеро. А вдруг они пойдут не той дорогой и упадут с обрыва вниз?

– Не бойся! Мы переждём в лодке, пока туман не рассеется, – ответила Алёна и решительно потянула брата за собой в лодку.

Дети сели в лодке напротив друг друга и, чтобы скоротать время, решили поиграть в любимую игру, в которой один человек описывал какой-нибудь предмет или событие, другой должен был отгадать, что это такое. Как всегда, игру начала Алёнка.

– Два близких друга, а может быть, и брата, решили поиграть в прятки с одной старушкой. И были они разного цвета.

– Знаю! Знаю! Угадал! – обрадовался Ромка и вскочил на ноги. – Это песня про бабусю и двух весёлых гусей.

Ромка на радостях стал качаться в лодке. Дети не заметили, как лодка медленно отплыла от берега.

– Моя очередь загадывать! – Мальчик смеялся, всё ещё радуясь, что так быстро ему удалось разгадать Алёнкину задачку.

– Она похожа на волшебную палочку, но работает по-другому.

Алёнка думала долго, а Ромка тем временем корчил ей рожицы. И только когда он поднёс руки ко рту и заиграл пальцами на невидимом инструменте, она догадалась, что речь шла о волшебной дудочке из сказки о мальчике Нильсе и его гусиной стае.

Дети настолько увлеклись игрой, что забыли, где находятся. Когда лодка резко уткнулась во что-то твёрдое, и Ромка, потеряв равновесие, полетел со своей скамейки прямо на сестру, они поняли, что лодка была отвязана и всё это время они плавали по озеру.

– Это дерево! Мы врезались в дерево, Ромка! Мы возле того самого острова. Надо найти верёвку и привязать лодку к какой-нибудь крепкой ветке.

Тот самый остров был единственным посреди большого озера. Дерево, в которое врезалась лодка, стояло в воде. Алёнка пошарила руками у носа лодки и вытащила из воды мокрую верёвку. Теперь нужно было правильно развернуть лодку и привязать её к стволу.

Ромке снова стало страшно. Даже если туман рассеется, как их найдут? Неизвестно, с какой стороны острова они сейчас находятся. И мама, наверное, уже пришла домой с работы и ждёт их с Алёнкой на ужин. При мысли об ужине, Ромке сразу очень захотелось есть. Алёнка тем временем вытащила из воды корявую палку и с её помощью развернула лодку в нужном направлении. Привязав её к дереву, она ловко спрыгнула на берег.

– Ромка! Давай ко мне! Не бойся!

Глава 2

Дети бродили по острову, а тот из-за неясных и загадочных очертаний казался им далёкой незнакомой планетой. И на этой незнакомой планете было холодно и ужасно хотелось кушать. Туман, словно рваная хлопковая вата, накрыл собой деревья и траву, и ощущение времени растворилось в этой неуютной рваной белизне. Вдруг совсем рядом дети услышали какой-то треск. Вглядываясь, Алёнка увидела в воздухе огненные искорки. Было похоже, что кто-то развёл очень большой костёр, только вот самого костра не было видно, и только его многочисленные огненные светлячки весело плясали в туманном воздухе.

– Наверное, рыбаки разожгли костёр, – предположил Ромка. Задрав голову, он зачарованно наблюдал за несколькими маленькими огонёчками, пролетающими над ними. Мальчик протянул ладошку им навстречу, и они, живые тёплые светлячки, послушно развернулись и уселись на детскую замёрзшую ладонь. А потом вспорхнули и медленно полетели обратно на треск. Алёна крепко сжала Ромкину руку, и дети отправились вслед за огоньками.

Костра не было, и рыбаков, разумеется, тоже. Но от многочисленных огненных светлячков было хорошо видно, что на земле лежат серые круглые и овальные камни. И эти камни трещали и искрились сами по себе и выпускали маленькие светляки-огонёчки в воздушное пространство.

Ромка присел на корточки и потрогал один из них. Камень был тёплым, искорки вылетали из него и проходили прямо через детскую ладошку и потом уже летели дальше в стылый туман. Сначала дети грели руки о камни, наблюдая, как искры чудесным образом проходят сквозь ладони. Потом Алёна усадила Ромку на самый большой и тёплый каменный овал, а два небольших кругляша положила ему прямо за пазуху. И сразу же со всех сторон приятное тепло окружило мальчика. Есть уже не хотелось, только спать. И Ромка уснул, положив Алёнке голову на колени. Алёнка караулила его сон и слушала, как младший брат разговаривает во сне с серыми камнями. Девочка улыбнулась его словам, погладила пальцами небольшой камушек в своём кармане и вдруг почувствовала, как тот откликнулся в ответ мягким и ласковым прикосновением.

Камни были живыми. И в этом не было никакого сомнения.

Глава 3

Да, тёплые серые камни были живыми. Когда дети проснулись, в воздух взлетела целая армия искрящихся живых бабочек, увлекая детей за собой в лес. Огненные бабочки дружно упали в определённом месте и словно провалились под землю. Алёна, вооружившись острыми сучками, вместе с братом накопала им на завтрак крупные корни какого-то растения. Промытые в холодной озёрной воде и подогретые на камнях корни были проглочены моментально. Дети повеселели, им было тепло и совсем не страшно. Потом Ромка с помощью Алёны пересчитал все серые камни (их оказалось ровно шестьдесят), и они стали придумывать им имена. Точнее, имена выбирали себе сами камушки. А дети только называли первые пришедшие им на ум слова. И камни поочерёдно соглашались с каким-нибудь именем, выбрасывая в воздух в знак согласия золотистые огненные звёзды.

Ближе к вечеру обнаружилось, что лодка уплыла далеко от берега. И добраться до неё не было никакой возможности.

– Не расстраивайся, Ромка! – успокоила брата Алёнка. – Нас уже ищут. Мы сейчас перенесём камни на берег, они будут искриться высоко в воздухе, и их обязательно заметят. А если не заметят, вернёмся домой по льду, когда озеро совсем замёрзнет.

Перенести необычные камни на берег дети не успели. Неожиданно поднялся сильный ветер, затем крупными хлопьями на землю повалил первый снег. Алёна сообразила построить из камней, что побольше, круг, и вот дети уже сидят внутри него на маленьких тёплых кругляшах. Камни трещали громко, но искорки, взлетая вверх, не улетали в стылое пространство, а склеивались между собой в золотой звёздный купол. Через него не проходили ни снег, ни пронизывающий насквозь холодный ветер. Алёне и Ромке было тепло и уютно. Дети сидели, обнявшись, в каменном кругу и мечтали, как завтра они будут отмечать шестой Ромкин день рождения. Камни в знак одобрения искрились в ответ золотистыми звёздочками. Так, переговариваясь, дети, незаметно для себя, уснули.

Глава 4

Ромка проснулся первым. Светало. Высокий круг из камней рассыпался и превратился в серый песок. За песочным серым кругом лежал снег и дул ветер. Ромка расплакался и стал будить сестру.

– Они отдали нам всю свою силу, чтобы мы не замёрзли. Они все умерли! Умерли! Они умерли в мой день рождения, – в отчаянии повторял он. Алёна не сразу сообразила, что произошло, а когда поняла…

– Они не умерли, Ромка. Они ушли жить в другой мир. И они там счастливы.

– Ты не можешь этого знать. Ты же сама видишь. Они мертвы! – Ромка плакал и бил кулачком по серому и ещё тёплому песку. У Алёны от страха сжалось сердце.

– Господи! Если ты существуешь, помоги нам. Пожалуйста! – неожиданно вырвалось у девочки, и она с надеждой посмотрела на утреннее небо. И вдруг…

– Ромка! Они глядят на нас! Они поздравляют тебя с твоим шестилетием!

Ромка поднял голову и увидел, как на рассветном небе закружилось в медленном хороводе созвездие. Новое созвездие из золотистых звёздочек, так похожее на праздничный торт с шестью свечками. Да, это были они, серые волшебные камни.

– Я же тебе говорила, они просто ушли жить в другие миры. Наши камни стали красивым созвездием. Помнишь, ты вчера рассказывал им про свой день рождения? Это твой торт, Ромка! Твой звёздный торт! И у тебя сегодня двойной день рождения.

Алёнка смеялась и целовала своего маленького брата. А тот зачарованно глядел на звёзды.

В это время со стороны деревьев послышались голоса. Это люди из деревни прочёсывали лес на острове в поисках пропавших детей. Голоса раздавались всё ближе и ближе. Дети откликнулись не сразу. Они смотрели на небо до тех пор, пока Созвездие Ромкиного Торта не исчезло из виду.

– Как ты думаешь, я увижу их когда-нибудь? – задумчиво проговорил мальчик.

– Поживём – увидим, – совсем как мама ответила Алёна и потянула Ромку навстречу людям.

Эпилог

Через полгода после всех этих событий с севера с заработков вернулся папа, и вся их семья переехала жить в просторный дом на самом берегу озера. У этого дома было целых пять окон, три из которых смотрели на тот самый остров. Возле двора рос высокий раскидистый тополь, на котором папа построил для Ромки маленький домик на дереве. А ещё чуть позже он привёз из города шестьдесят солнечных фонариков и развесил их на крепких тополиных ветках. Тем же вечером папа и Алёнка торжественно назначили Ромку смотрителем собственного маяка. А мама в честь этого чудесного события приготовила замечательный ужин.

Так у Ромки появился свой маяк. Днём его удивительные фонарики вбирали в себя энергию солнца, а по ночам светили тёплым и ласковым светом.

…Когда наступали густые туманные вечера, Ромка, засыпая в своей тёплой постели, представлял себе, как деревенские рыбаки в своих лодках с благодарным сердцем плывут навстречу их золотистым зовущим огонькам. И тогда мальчик радовался всем своим сердцем и засыпал со счастливой улыбкой на лице.

Сергей Андреев

Крылья Майра

Однажды волшебник Аргентиум Крациус прилёг отдохнуть под тенью клёна. Он долго шёл из Каменного Города до Тихой Чащи, где находился его дом, что сильно устал и крепко заснул. В морщинистых руках лежал его дубовый посох, на который старик обычно опирался и которым творил волшебство. Хоть Аргентиум и спал глубоко, но вдруг проснулся, когда почувствовал, что кто-то крадёт его посох.

Напротив себя волшебник увидел мальчишку в рваной одежде и босыми ногами. Белое лицо его было чумазо и страшно, а светлые кучерявые волосы облепили голову космами. Среди грязного лица на Аргентиума уставились два испуганных голубых глаза мальчика и так и не посмели оторваться.

– Никак посох мой решил присвоить? – с грозным видом спросил Аргентиум. Глаза мальчика тут же расширились от испуга, и он отдёрнулся от старика, парализованный немой паникой.

– Что ты собирался сделать с моим посохом, молодой человек? – спросил Аргентиум, прищурив глаза. Старик привстал, оглядываясь, и отряхнул длинный плащ.

Увидев такую перемену в лице волшебника, мальчик заговорил:

– Господин волшебник, я не думал его воровать… Я не вор, не подумайте! Мне хотелось, чтобы он исполнил моё единственное желание. Самое невозможное, а потому – самое важное!

Лицо Аргентиума Крациуса прорезали сладкие масляные морщины. Мальчик казался ему безобразным.

– Ты кто таков? – спросил он, но не грозно, как в первый раз, а мягко, словно заботливый дедушка. Даже седая борода стала на вид будто пушистей.

– Моё имя Майр, – начал мальчик, заикаясь. Он всё ещё смотрел большими глазами и дрожал: – Больше я о себе ничего не скажу, потому что большего не знаю.

– Так, а где твой дом? Твои родители будут сильно расстроены, когда увидят тебя… кхм, испачканным.

– Я не знаю, где мои родители. Я живу в доме с другими детьми, похожими на меня. Вот и всё.

Аргентиум нахмурился. Он понял, что только что сказал ему мальчик. Бывает, что хоть и другими словами, но мы можем понять, о чём нам говорят. Аргентиум присел перед Маиром, и их глаза оказались на одном уровне. Лицо волшебника приобрело серьёзное выражение, но краски озорства не потерялись, потому оно не выглядело строгим.

– Какое же желание, милый друг, ты хотел загадать? – бархатным голосом спросил Аргентиум.

Майр смутился, часто заморгал и осунулся.

– Мне хотелось бы стать кем-то наподобие ветра, чтобы везде летать, всё видеть, всё слышать и всё знать. Я хотел бы быть свободным и не возвращаться в тот дом, который считается моим родным. Я не хочу оставаться здесь. Пожалуйста, если это возможно, заберите меня с собой и я стану, как вы – странником…

В глазах Майра Аргентиум увидел такую печаль и тоску, что и сам загрустил с такой же силой, как и мальчик. Недолго думая, волшебник взмахнул посохом, три раза ударил по земле и один – кулачком по стволу клёна. Перед Маиром в тот же миг появились белые пернатые крылья, похожие на голубиные, но в несколько раз больше.

– Примерь-ка их! – проговорил Аргентиум, а Майр тем временем надел на спину два белых крыла.

Ощущение полёта было непривычно, но невероятно лёгким. Крылья поднимали, и из-под ног уходила бренная земля, и маленькие голые стопы свободно болтались в воздухе.

– Лети, мой дорогой, лети! – прощался Аргентиум Кра-циус. – Но запомни: никогда не отдавай и не отпускай крылья, ни за какие богатства или земные ценности. Крылья отпустишь и пропадёшь. Не нужно тебе этого!

С тех пор прошло лет восемь, а может, и все двенадцать, да только подрос Майр и превратился из мальчика в настоящего юношу, широкоплечего и с ясными глазами. Лицо его белое, светлое, как и волосы, могли напомнить сияние небесной звезды Сириус. Крылья, как и предостерегал волшебник, он берёг, ухаживал, грел первыми весенними лучами солнца, зимой же перелетал в южные широты.

Майр успел облететь треть Земли и побывать в самых различных местах. Он гулял по обширным плоскогорьям, залетал в солнечные пустыни, бродил по таёжным лесам, пересекал глубокие моря и океаны, возвышался на пики гор и спускался на самое дно впадин, расположенных на суше. Путешествия всегда были для Майра испытанием, которое он проходил, закаляя свой дух.

Майр так привык к крыльям, что почти никогда не снимал их. Исключения делал, только когда шёл купаться в озере или во время плохой погоды. В плохую погоду юноша вообще никогда не летал. Он берёг крылья. Но однажды Майр посетил горный перевал между двумя долинами, где рос дивный эдельвейс. Солнце припекало небольшой луг с дикими цветами, а небо настолько сияло голубизной, что в нём запросто можно было утонуть. Майр планировал остаться на лугу и найти убежище для ночёвки. Однако из-за высоких горных пик показались ленивые тучи, низко ползущие к перевалу. Каменные хребты запросто пропускали касающуюся их грязную вату, и вдруг откуда-то сверху резко подул холодный ветер.

Майр стал быстро искать небольшую пещеру, чтобы спрятаться от надвигающейся непогоды. Ветер дул всё сильней, и тучи уже стояли над головой юноши. В какой-то момент посыпались холодные крупные капли, и тут Майр понял, что нужно быстро улетать. Дождь расходился. Капли всё чаще рушились на землю. Когда дождь разошёлся окончательно, крылья Майра уже были мокрыми, а горные препятствия только мешали улететь за черту разбушевавшегося ливня. Перевал вмиг оказался утопающим в тысячах луж и канавок.

В какой-то момент Майр почувствовал, что шевелить крыльями становится всё тяжелей, а летит он медленней. Боясь разбиться, юноша стал спускаться, как вдруг крылья размокли настолько, что стали совершенно неподъёмными. Тогда Майр и стал падать. Он в последний раз успел окинуть взглядом луг с дикими горными эдельвейсами, прежде чем свалился и потерял сознание. Дождь продолжал стучать по земле, словно молотком по гвоздям, и прекратился только, когда утопающий перевал застлала серебряная дорожка полной луны. Мириады звёзд тут же окружили холодные ночные небеса, а Майр так и продолжал лежать мокрый и без сознания. За острыми пиками гор стало светать. Солнце окрасило белые облака в сладко-розовые оттенки. Перевал озарился. От вчерашнего ливня остались только сырые цветы да камни с пропитанной влагой почвой.

Майр встал и с трудом расправил тяжёлые обвисшие крылья. Он отряхнулся и пошёл по лугу эдельвейсов к выходу из перевала в долину. Ветер сушил перья, но и холодил юношу. К обеду кое-как Майр всё-таки сумел взлететь. Он поднялся невысоко и летел медленно, стараясь не надрываться, но даже так почувствовал, как крылья «хромают». Из-за этого его качало из стороны в сторону. И всё же Майр продолжал упрямиться и летел, пока горы не оказались позади. Он приземлился на закате, когда рыжее лисье солнце пряталось за очертания хвойного леса. Провёл ночь под звёздами и ясным небом, разведя костёр и соорудив шалаш.

Утром с новыми силами отдохнувший и подкрепившийся Майр отправился в очередное путешествие, однако случилось непредвиденное. Крылья до сих пор «хромали» и слегка болели, особенно при взмахе. Но Майр продолжил полёт. Упрямство и погубило его. Неподалёку от каменного плато на него обрушился шквал прибрежного ветра. Он подкидывал юношу в воздухе и отпустил только тогда, когда уставшие крылья полностью перестали шевелиться.

Майр приземлился в каком-то каменном городе с серыми стенами и мрачными улочками. На его падение тут же сбежались поглазеть любопытные жители с землистой кожей и морщинами возле глаз. А стража в латунных доспехах немедленно схватила юношу под руки и грозно оглядывала пришельца.

– По законам Города-Над-Обрывом, – громогласно начал говорить тот страж, что стоял в медном шлеме и с непонятным гербом на груди, – все попытки человека летать пресекаются. Нарушившего этот закон ждёт неминуемая гибель среди прибрежных скал.

С этими словами с Майра жёстко сорвали сломанные промокшие крылья и скомкали. Все любопытно поглядели на испугавшегося юношу и подумали, что сегодня или завтра его уже сбросят с вершины самой высокой точки над уровнем океана. Обычно так проходили в этих местах казни тех, кто хотел научиться летать.

Тем временем главный страж продолжил:

– Нам не должно нарушать законы, данные природой и стремиться в небо, раз уж рождены ходить. Поэтому завтра, во второй половине дня, ты лишишься жизни в пучине тёмной прибрежной воды. Мы бы и сегодня с тобой расправились, но к такому мероприятию следует подготовить горожан. Явно найдутся любители поглазеть с добрый десяток минут, как ещё один мечтатель разобьётся о скалы реальности.

С этими словами Майра отвели в круглую каменную комнату с проржавевшими решётками и заперли в одиночной камере. Безжизненные крылья демонстративно сожгли у него на глазах и оставили дожидаться собственной участи. Ночь наступила незаметно. Месяц глянул сквозь решётки и одурманил сонливостью. Но Майр сидел в переживаниях и корил себя за опрометчивость. Он плакал, вспоминал свою свободу, вспоминал полёты, как получил крылья и что натворил. Его терзала неминуемая участь того, что всё, что было, уже никогда не повторится, и он это знает, но не осознаёт. Майр хватался за голову, вскакивал, дёргал за прутья, поднимал металлический скрежет. Но темница оставалась спокойной к чужому горю. Проходило время, и силы покидали юношу. Месяц всё больше брал контроль над Маиром. И вот он уже спал.

Юноша брёл в густом тумане и искал украденные крылья. Он осторожно наступал, боясь их сломать, и постоянно шастал руками по земле, в надежде найти знакомые перья. Тут он услышал шаги сзади и стал искать крылья быстрее, боясь, что их могут найти раньше и сжечь. Майр рыскал чуть ли не носом по земле, однако когда его схватили за плечо, он так подпрыгнул, что чуть не упал без сознания. Воздух внезапно приобрёл противный земляной запах.

Позади стоял Аргентиум. Его рот не открывался, но голос звонкий и чёткий раздавался отовсюду:

– Не думал я, что всё-таки в беду попадёшь. Думать о себе, конечно, хорошо, но когда от твоего выбора зависит что-то очень серьёзное, то и процесс выбора должен быть серьёзнее, – порицал Аргентиум Крациус – ничуть не изменившийся старик, коим был несколько лет назад.

– Я не успел ничего сделать, – оправдывался Майр. – Солдаты тут же сняли с меня крылья и сожгли их.

– Не об этом я тебе толкую, – строго произнёс Аргентиум. – Ты знал, что крыльям уход был нужен, но предпочёл удовлетворить свои потребности и полетать. Ведь это и погубило и крылья, и тебя погубит. Именно так ты попал сюда.

– Ну, а что мне теперь делать? – раздосадованно и оттого обозлённо спросил Майр.

– Теперь уже ничего. Что сделал – то сделал, остаётся только плоды пожинать.

– Так вы мне не поможете? – огорчённо спросил Майр и тут же сам добавил: – Хотя, не надо. Я не хочу жить в мире, где люди ненавидят летать. Где люди готовы наказать за то, что ты пытаешься делать нечто больше них, лучше. Уж пусть я вознесусь на небо и буду там постоянно парящим духом, чем останусь жить здесь и продолжу ходить, зная, что летать больше нет возможности.

– Подумай об этом, – произнёс волшебник. – Ты поступил неправильно и осознал это. Теперь пойми, что страшно начать, а продолжить – пустяк, крылья в полёте растут…

Майр проснулся невыспавшимся. Он часто моргал и ждал, когда за ним явятся, чтобы провести к месту казни. Утром его не покормили, поэтому, когда за ним пришли в обед, Майр еле-еле передвигал ноги. Его поставили на хлипкий деревянный мосток, нависавший над обрывом. Внизу шумели волны, разевая пасть и готовые принять новую жертву. Чтобы посмотреть на зрелище, собралась целая толпа, весь город. Люди цинично оглядывали юношу, будто сверяя его с подлым вором или даже убийцей. Майр вспомнил строчку из старинного стихотворения: «Рождённые ползать с завистью смотрят ввысь…»

– Мы даём минуту на подготовку к прыжку, – прохрипел вчерашний страж. – Затем сталкиваем. По опыту знаю, что лучше сигать самому, чем когда тебя толкают. Первое ты делаешь сам и знаешь, на что идёшь, второе делается без твоего ведома, поэтому последние секунды для тебя будут проходить в страхе.

Страх. Майр улыбнулся, пытаясь понять, что для него страх. Уж точно не прыжок с высоты. Он летал так много раз, забирался на вершины и повыше этой, но ни разу не боялся сорваться, потому что знал, что всегда было на кого положиться. Это его крылья. Он всегда был уверен в них. А сейчас? Сейчас можно положиться только на себя. Только на себя.

– На себя, – прошептал Майр и окинул расплывчатым взглядом присутствующих. Ветер на мгновение стих, пропуская чёткие, как грани фигур, мысли. Светлые облака спрятали солнце.

– Прыгай, – сказал солдат за спиной. Однако Майр продолжал стоять, колеблющийся от собственной догадки. Он не хотел, чтобы его толкнули, но и не знал, точно ли уверен в своём предположении.

Нетерпеливый солдат сделал шаг на мостик, готовый пикой толкнуть юношу, как тот громко крикнул:

– Крылья растут в полёте!

И кинулся вниз. Люди, стоящие близко, просто не поняли смысла слов, а стоящие вдалеке и вовсе не поняли сказанного. Но стоило Майру только прыгнуть, как и те, и другие тут же взглянули с обрыва вниз. На их лицах внезапно презрение сменилось удивлением и даже вздохом. Они увидели, как, не долетев до скал, у юноши появились белоснежные пышные крылья.

В следующую секунду к горизонту с заходящим солнцем устремлялся вечно парящий Майр.