Колибри – Сандро Веронези

Сразу о главном: я поставила этой книге четвёрку, совершенно точно снизив своё ощущение от неё, а всё ради того, чтобы кто-то, вдруг решив почитать рецензии, чтобы выбрать книгу для чтения, не кинулся читать необдуманно. Книга сложная. Читать её нужно внимательно, потому что течение времени бешено скачет от воспоминаний к будущему и обратно. Читать её обязательно нужно внимательно, иначе получится как у того, кто писал аннотацию, в которой заявлена «почти сверхъестественная способность: он, точно маленький колибри, способен оставаться совершенно неподвижным, в то время как мир вокруг него неумолимо и стремительно меняется». Никаких мистических способностей у Марко Карреры нет: слова эти написаны ему в полубредовом (как почти все её письма) письме Луизы Латтес, склонной к мистицизму,преувеличениям и поэтическому слогу. Зато образ колибри прекрасно ему подходит – так его в детстве называла мать, потому что ребёнок не рос, был дефицит гормона роста. Ещё для восприятия книги обязательно надо иметь достаточно длинные куски времени, когда вас никто не будет отвлекать: некоторые главы, объёмом не в одну страницу, – это одно предложение, и оно настолько переполнено эмоциями и информацией (как глава о гибели дочери, например), что, вероятно, придётся перечитывать (или махнуть рукой, да ладно – потом пойму), если отвлечься посередине. Стилистика автора своеобразная. Пример под спойлером, рассказ о поставленном отцу диагнозе:спойлерНачался, наоборот, всем известный Крестный путь, гордость современной медицины, освобождающей больного от архаического механизма «приговор – исполнение» и увлекающей его в медленный, длительный, иногда очень длительный путь, ведущий к концу, – настоящий Крестный путь, размеченый ободряющими остановками, которых часто намного больше четырнадцати. Консультации специалистов. Колебания между операцией и химиотерапией. Выбор: операция или химиотерапия. Обнадеживающий исход операции или неплохие результаты после начала химиотерапии. Уточнение, что, хотя и сделана операция, химиотерапия все равно будет необходима. Побочные эффекты терапии. Изменение протокола лечения. Уточнение, что, даже если выбрана химиотерапии, операция все равно будет необходима. И так далее, и так далее, и так далее…свернутьНу вот, после всех предупреждений – приступим к книге. Она о жизни. Не слишком счастливой, но до краёв наполненной. Любовью, мнимой любовью,ошибками в отношениях, ошибками в выборе, друзьями и предательствами, воспоминаниями. Смерть становится близкой знакомой будущего офтальмолога Марко рано – когда покончила с собой его старшая сестра....она как будто сеяла вокруг себя всевозможные несчастья – падения, аварии, переломы, ссоры, депрессии, наркотики, сеансы психотерапии, – складывавшиеся в терпеливое и обобщенное сострадание к ней, чувство, которое ее брату Марко – единственному человеку на свете – всегда было чуждо, поэтому он продолжал ее понимать, оправдывать, держать ее сторону и любить, несмотря на все ее многочисленные глупости.Он даже считает себя виноватым за то, что в ту минуту не был рядом – вдруг бы смог удержать. Но в это время он как раз позвал на первое свидание Луизу, соседскую девочку и свою любовь на ближайшие пятьдесят лет…Любовь эта столь странная – без какой-либо телесной составляющей, безнадёжная, непонятная, что самому Марко понадобилось полвека, чтобы понять, что…всё. Его постоянно окружают женщины, как бы это сказать, с некоторыми дефектами мировосприятия…Но ни одну из его многочисленных женщин это не волновало, даже когда он принимался роптать. Ему отвечали, что любая семья, любой тип отношений представляют опасность для человека; считать, что психоанализ более вреден, чем, предположим, шахматы, – предвзятость. Возможно, они были правы, но цена, которую Марко Каррера заплатил, постоянно сталкиваясь с этой опасностью, давала ему право думать по-своему: психоанализ подобен курению – мало не курить самому, надо спасаться и от курильщиков. Вот только единственный способ спасения от психоанализа – просто отправиться к психоаналитику, но тут Марко не собирался сдаваться. Впрочем, ему не понадобился психоаналитик, чтобы задать самому себе пару дельных вопросов: почему при таком количестве женщин в мире, которым не нужен психоанализ, сам он был привязан исключительно к женщинам, которые не могли без него обойтись?И как ирония судьбы – лучший, настоящий, возможно – единственный настоящий – друг его Даниеле Каррадори как раз в прошлом психоаналитик, потом ушедший в направление помощи людям после катастроф. И только одна женщина в его жизни – дочь безмужней дочери – не подвержена вихрям разума. Наоборот, она – опора и радость стареющего деда. Начиная с того момента, когда ей было два года, с той ночи, когда…ибо у всех раздавался телефонный звонок посреди ночи, хотя бы раз в жизни, разбудивший нас и заставивший вскочить с кровати, – дзинь – и кровь в наших венах застыла в ту же минуту, а на часах было три сорок или четыре семнадцать, и мы сразу же подумали о «том», и не бросились отвечать сразу же, а пока телефон звонил – дзинь, – падали ниц и молились…стало известно о гибели Адель, дочери доктора Марко. Его первая мысль была опять о собственной вине: это же он, он сам позволял девчонке заниматься и сёрфингом, и альпинизмом. Уже чуть ли не сделав шаг к двери, чтобы пойти и броситься в реку, посмотрел на внучку,и вот так, просто проснувшись и улыбнувшись, сказала ему: дед, ты даже не думай, не надо шуток, дед, на свете есть я, ты должен выжить.И дед вырастил девочку… За это время в жизни обоих произошло многое. Были светлые и светлейшие моменты. Были такие, чтоон понял, что действительно является отмеченым и забытым Богом, но гораздо, гораздо больше, чем он думал, – а ему думалось, что пережито и без того немало.Конец книги, на мой взгляд, логически вытекает из истории жизни этого, обыкновенного в общем-то доктора: болезнь, безысходность, уход. Но уход, опять таки на мой взгляд, правильный – эвтаназия. Где тут расписаться, я двумя руками за? (Не сегодня ещё, понятное дело.) А в книге несколько раз упоминается песня, которая поможет лучше почувствовать настрой романа…Да, эта песня – сигнал тревоги, звучащий уже давно, но ее никто не слышит. 03:13

«Сколько же людей похоронено внутри нас?».

____Марко мог бы продолжать этот список бесконечно долго, и в конце будет стоять его собственное имя. С самого детства он, сам того не осознавая, замер и будто бы перестал замечать движение времени, а вместе с ним и то, что происходит вокруг, он просто жил, наслаждался моментом и старался особо ни о чём не думать. Всё бы ничего, но от этого страдали его близкие, о чём он, кажется, и не подозревал. Поначалу я считала, что автор намеренно его высмеивает, мол, посмотрите, все у него виноваты, один он герой, который всю жизнь чем-то жертвовал, потом я начала думать, что, возможно, это типичный ненадёжный рассказчик, который опускает порочащие его детали и выставляет себя в идеализированном свете, но под конец стало ясно, что нет, в понимании автора Марко действительно хороший парень, не то что все эти жёны, любовницы и прочие сухари с их «чёртовыми психотерапевтами» (иронично, что именно такой вот «чёртов» специалист оказал ему помощь в самый тяжёлый момент).____Впрочем, другим он быть и не мог, принимая во внимание то, как прошли его детские годы. История его семьи весьма распространена: не испытывая друг к другу тёплых чувств, родители продолжали жить вместе ради детей, не понимая при этом, что все те негативные эмоции, что их обуревали, буквально впитывались в стены дома: «Несчастье остаётся несчастьем, даже когда становится осознанным выбором, а если брак с некоторых пор приносит одно только несчастье, детям его тоже не избежать». Ещё одна жертва, жертв в этой истории много, но ради кого они принесены? Ради любимых? Наблюдая за тем, как сгинула в пучине Ирена, на которую вся семья перестала обращать внимание, понимаешь, как же нелепо это звучит. Под конец книги меня уже начало трясти от всех этих воспеваний «героизма» Марко, потому что это, чёрт возьми, явный перебор. Я прекрасно понимала его жизненную позицию, в чём-то она мне даже близка, но то, как обесценивались все остальные персонажи и их чувства ради подчёркивания святости главного героя, просто отвратительно; как и в жизни, подобное даёт абсолютно противоположный эффект.____Это тот редкий случай, когда книга вообще не понравилась. Было несколько неплохих моментов, например глава, посвящённая родителям, потерявшим своих детей, да и вообще мысли о потере были довольно пронзительными («С каждым из нас такое бывало, даже если не бывало, ведь каждому из нас хоть раз звонили среди ночи, и мы, вздрогнув, просыпались…»), но всё остальное… Экология, эвтаназия, свобода – что только не было вплетено в сюжет, но это было сделано столь топорно, что вызывало раздражение и даже возмущение, ибо к чему писать о таких вещах, коль не можешь нормально в них вникнуть? Про жертвенные и героические посылы и вовсе непонятно. Каждому приходится чем-то жертвовать, такова жизнь. Но цепляться за это и замирать в этом моменте, как делал это Марко, опасно, потому что пока он пребывал в своём мирке, окружающие страдали, чего он не замечал. В последних главах, где он, окружённый семьёй, на самом деле был так одинок, мне всё же стало его немного жаль, ибо есть в этом что-то глубоко печальное, будто он и правда похоронил своё имя… И стоило ли оно того?«Ему удалось обнаружить тот момент своей жизни, за которым, как в финале песни Джони Митчелл, когда стихает даже мяуканье гитары, оставался только волчий вой».

Главные особенности колибри:

Это самая маленькая птичка в мире, может быть размером с пчелу, она так и называется колибри-пчелка.

Единственная птичка, которая способна летать задом наперед. Они могут летать практически в любом направлении, зависать в воздухе, совершать вертикальный взлет и посадку. Зависать на месте могут и некоторые другие птицы, но колибри превосходят все прочие виды, останавливаясь на одном месте надолго и без видимых усилий.

Во время полета на месте колибри приходится выписывать крыльями восьмерку.

Скорость взмахов крыльев колибри огромна около 50-80 взмахов в секунду и это еще не предел, в брачный период самцы могут плясать перед самкой делая более 200 взмахов за секунду.

У этой птички самое большое сердце, которое занимает примерно половину ее тела.В романе, конечно, речь не о птичке, а о жизненном пути главного героя Марко Каррере. И все бы ничего, будь это простая, хорошо изложенная семейная сага, которой она, по сути, и является, но боже мой, сколько же пафоса! Пафос просто зашкаливает.Все родные и близкие нашего героя просто самые, что ни на есть, необычные люди, но непонятно что откуда у них берётся и в чем конкретно выражается. Характеры неправдоподобно во всем хороши. Пафос по отношения к внучке, так просто зашкаливает, а главное не понять, чем таким она занимается, кроме ютуберства, что настолько популярна, что её повсюду сопровождает эскорт для защиты.«и чем быстрее твоя страна будет катиться к закату, тем больше подростков, и даже детей, заинтересуются твоими словами, начнут повторять за тобой, подражать тебе, смотреть на мир твоими невероятными глазами, станут твоими последователями, их будет все больше и больше, а значит, придут и деньги, Мирайдзин, много денег, что, впрочем, тебя не удивит и не собьёт с пути, и значительную часть ты, разумеется, раздашь тем, кто в этом нуждается, а остальное отложишь до поры, потому что быть богатым, пока все вокруг стремительно беднеют, – огромное преимущество, если собираешься изменить мир […]в общем, тебя, Мирайдзин, и подобных тебе призовут и подготовят к войне, сражаться в которой до вас никто не собирался, хотя всем давным-давно было ясно, что речь идёт о настоящей, жестокой войне, войне между правдой и свободой […]»

Дальше, на две страницы много и пафосно, а главное непонятно про эту самую: свободу, войну, отходы, гомофобы и прочее, и прочее … Под катом специально размещаю все это, если вдруг кто захочет убедиться в достоверности моих слов, или может кто-то, наоборот, сочтет это очень даже гениальным. Буду признательна если выскажите свое мнение на этот счет.Читать…«Шестнадцать лет! Семнадцать! Тут-то тебя наконец и настигнет судьба, и ты станешь знаменитой, да-да, очень знаменитой, у твоего YouTube-канала вдруг пойдут миллионы просмотров, немыслимый успех, учитывая, что речь идёт о простых, естественных, совершенно обычных вещах, и чем быстрее твоя страна будет катиться к закату, тем больше подростков, и даже детей, заинтересуются твоими словами, начнут повторять за тобой, подражать тебе, смотреть на мир твоими невероятными глазами, станут твоими последователями, их будет всё больше и больше, а значит, придут и деньги, Мирайдзин, много денег, что, впрочем, тебя не удивит и не собьёт с пути, и значительную часть ты, разумеется, раздашь тем, кто в этом нуждается, а остальное отложишь до поры, потому что быть богатым, пока все вокруг стремительно беднеют, – огромное преимущество, если собираешься изменить мир, а дед уже окончательно выйдет на пенсию и полностью посвятит себя твоим делам, чтобы ты могла не отвлекаться от привычной жизни, от школы, экскурсий, фортепиано, поездок в Лондон, чтобы выучить английский, вечеринок, концертов, каникул в Болгери с дедом и друзьями, которые станут рвать тебя на части, лишь бы только ни на секунду с тобой не расставаться, а он позаботится о практической стороне вопроса, связанной с растущей славой, которую ты тем временем завоюешь, поскольку – как он будет думать, и окажется прав, – стоит тебе отвлечься от привычной жизни, как ты превратишься в бизнес, бренд, лейбл, и на тебя в тот же миг накинутся агенты, юристы, промоутеры, антрепренёры, бизнесмены и прочие эксплуататоры всех мастей, которых он, дед, сможет держать на расстоянии, чтобы рядом с тобой оставались только реальные люди, мальчишки и девчонки, девушки и юноши, которые, подражая тебе, выступят против всеобщего упадка, наступившего по вине их родителей, и тогда в жизни Марко Карреры снова произойдёт то, что происходило всегда: он застынет, словно врастёт корнями в землю, и станет изо всех сил пытаться задержать вокруг себя время, которое, однако, для тебя, Мирайдзин, будет, конечно же, по-прежнему бежать вперёд, и вот тебе уже восемнадцать, невероятно, Мирайдзин, ты теперь совершеннолетняя, юная женщина, прекрасная, катарсическая и ещё более плодотворная, в том смысле, что с тебя, и это больше не будет тайной, с тебя и подобных тебе начнётся новое человечество, способное пережить упадок, вызванный человечеством старым, поскольку настоящая перемена, единственная, которой обрадуется твой дед, будет заключаться в том, что подобные тебе, Мирайдзин, избранные, новые люди, женщины будущего, станут искать друг друга, и найдут, и соберутся вместе, и встанут единым строем, чтобы сперва спасти мир, а лишь потом его менять, ведь мир снова окажется в опасности, как многие годами предупреждали, но так и не были услышаны, как тысячи, сотни тысяч раз за одно лишь предыдущее столетие предсказывали в книгах, комиксах, мультфильмах, манге, кино, живописи, музыке, и тем не менее найдётся уйма людей, которые до самого конца откажутся этому верить, и уйма других, которые поверят слишком поздно и поразятся масштабам катастрофы, в общем, тебя, Мирайдзин, и подобных тебе призовут и подготовят к войне, сражаться в которой до вас никто не собирался, хотя всем давным-давно было ясно, что речь идёт о настоящей, жестокой войне, войне между правдой и свободой, и ты, подобные тебе и все ваши последователи, дети и подростки (бесчисленные), юноши и девушки (многочисленные), взрослые (немногочисленные) и старики (редкие), встанут в строй на стороне истины, ведь свобода к тому времени превратится в концепцию враждебную, гнетущую и непростительно полиморфную – концепцию свобод, бесконечных свобод, в рамках которой само слово „свобода“ будет разодрано в клочья, как раздирает зебру стая пожирающих её гиен: свобода выбирать лишь то, что нравится, свобода отвергать любую власть, пытающуюся тебе помещать, свобода не подчиняться неприятным лично тебе законам, не уважать основополагающие ценности, традиции, институты, социальные пакты, взятые ранее обязательства, свободу отрицать очевидное, свободу запрещать культуру, искусство и науку, свободу лечить по не признанным врачебным сообществом протоколам или, напротив, не лечить вовсе, не прививаться, не пользоваться антибиотиками, свободу верить не подтверждённым фактам, а фейковым новостям, и заодно свободу их распространять, свободу санкционировать вредные выбросы, токсичные и радиоактивные отходы, свободу сбрасывать небиоразлагаемые материалы в море, загрязнять грунтовые воды и морское дно, свободу женщин быть мачистками, а мужчин – сексистами, свободу стрелять в любого, кто переступит порог твоего дома, свободу разворачивать беженцев на границах и отправлять их обратно в лагеря, свободу дать потерпевшим кораблекрушение утонуть, свободу ненавидеть религии, хоть сколько-нибудь отличные от твоей, еду и в общем, тебя, Мирайдзин, и подобных тебе призовут и подготовят к войне, сражаться в которой до вас никто не собирался, хотя всем давным-давно было ясно, что речь идёт о настоящей, жестокой войне, войне между правдой и свободой одежду, не похожие на твои, свободу презирать вегетарианцев и веганов, свободу охотиться на слонов, китов, носорогов, жирафов, волков, дикобразов, муфлонов, свободу быть безжалостным, бесчестным, эгоистичным, невежественным, гомофобом, антисемитом, исламофобом, расистом, фашистом, нацистом, свободу отрицать холокост, свободу произносить слова вроде „черномазый“, „цыган“, „дебил“, „тупица“, „даун“, „педик“, а то и выкрикивать их во всю глотку, свободу преследовать исключительно собственные цели и интересы, ошибаться, зная, что ошибаешься, и рубиться насмерть с теми, кто захочет исправить твои ошибки, потому что это и есть свобода, и уже не Конституция, но ошибка будет считаться её гарантом. А пока другие будут сражаться в реальной жизни, и бой их будет трудным, тебе, Мирайдзин, и подобным тебе придётся вступить в схватку в Сети, то есть на чужом поле, в патогенной среде, способствующей разрастанию метастаз свободы, поскольку вашей задачей будет при помощи тех же ваших игр, ваших рассказов, звучащих на родном языке, и даже ваших списков того, что делать можно и чего нельзя, собственным примером и присущей новому человеку харизмой защитить, сохранить для детей и подростков исчезающую там, в Сети, нормальность, исчезающее сочувствие и старую добрую европейскую сердечность, сердечность эмигрантов и изгнанников, сгинувших вдали от дома, батраков, крестьян, шахтёров, чернорабочих, моряков, умирающих от усталости ради блага своих детей, съеденных каннибалами миссионеров, интеллектуалов, поэтов, художников, архитекторов, инженеров, преследуемых тиранами учёных, а это, учитывая твою известность и просто потому, что ты станешь выступать от имени и в защиту правды, пусть даже самой пустячной и обыденной, против свободы её попирать, обернётся для тебя огромным риском. Девятнадцать, Мирайдзин, и всё изменится – впервые для тебя и в который уже раз для твоего деда, – поскольку ты вынуждена будешь оставить свой старый дом, старую жизнь, уехать из города, скрываться в тайных убежищах, которые придётся постоянно менять, запугиваемая, оболганная, но всё такая же пленительная и охраняемая теперь, как самое драгоценное сокровище, чтобы ты могла, как и раньше, свидетельствовать о том, что мир некогда был прекрасным, милым, гостеприимным местом, дарившим себя людям совершенно бесплатно, и всё ещё может таким быть, и программу „Помни своё будущее“, в которой ты примешь участие (а речь к тому времени пойдёт уже о программе, то есть о полноценном учении, сформулированном великолепнейшими умами из всех, что будут биться на твоей стороне, с чётко изложенными заповедями, которые следует исполнять, изменениями в поведении, которые нужно принять, и результатами, которых необходимо достигнуть), ты будешь с одинаковым усердием продвигать как из этих тайных убежищ, так и прямо из поросших маками полей, c ледяных горных вершин, из открытого моря, и твои последователи будут только множиться, а человечество – потихоньку меняться, ведь дети и подростки, с которыми ты некогда говорила, уже вырастут и перестанут цепляться за родителей, а если придётся, даже сразятся с ними, и вместо „я“ начнут говорить „мы“, и привлекут твоей искрящейся красотой других, и поставят во главу угла культуру, и станут искать друг друга, и найдут, и объединятся, и сомкнут ряды, в большинстве своём уже зная, что делать, пока старый мир бьётся в конвульсиях, и тоже благодаря тебе, вернее, только благодаря тебе, если, конечно, верить твоему деду, одинокому, гордому и одинокому, встревоженному и одинокому, который, как и все остальные, будет следить за твоими успехами с телефона, с компьютера, и обнаружит, что чем дальше ты уходишь, тем чаще о нём говоришь, и будет этим тронут, и вспомнит как вчера посвящённые тебе годы, все семнадцать, а вот те, в которых тебя ещё не было, далёкие, выцветшие, отыщет в памяти с огромным трудом, и будет ждать тебя в старом доме на пьяцца Савонарола или другом, не менее старом, в Болгери, оба лишь его усилиями и держатся, куда ты, как только сможешь, приедешь навестить его с эскортом, Мирайдзин, поскольку отныне ты будешь ездить только с эскортом, приедешь и обнаружишь его в добром здравии, по-прежнему моложавым, по-прежнему активным, по-прежнему – его конёк – застывшим, словно вросшим корнями в землю […]»свернутьЯ, так подозреваю, именно вот такое философско-пафосное восхваления в этом романе и явилось условием получения всяких премий.Главный герой на их фоне он, типа, такой «обычный» но… тоже куча явных и скрытых достоинств: от спортивных достижений и физических особенностей, до умопомрачительного везения в карты. А главное, сохраняется стойкое ощущение, что «гениальность» его дочки и внучки только благодаря ему, он их один взрастил, и так далее и тому подобное.Что касается любовной линии, просто очередное непонятное месиво.Жена красавица, но с психическим расстройством, тоже правда непонятно с какими и от чего. И вообще, по психологии у автора вообще нет никаких знаний. Судя по той дичи, которую он здесь пишет про работу психоаналитика (это, кстати, являлось ещё и завязкой интриги, которая в результате тоже оказалась просто «пыффф!»), про то, какие советы даёт этот, так называемый, психоаналитик, все знания в этой области были почерпнуты им из Википедии. Иногда просто какой-то откровенный бред:«и, главное, соблюсти золотое правило терапии посттравматического стрессового расстройства, предписывающее вызывать у переживших его преобладание взаимной привязанности над любым другим душевным состоянием […]»В данном случае речь вообще не может идти о ПТСР. Ну и что это за «золотое правило»?! И что, вообще, черт побери, это значит: «преобладание взаимной привязанности над любым другим душевным состоянием». Могу предположить, конечно, еще и «вклад» переводчика, но здесь я больше склоняюсь, что перевод в целом хороший (но это имхо).Жена героя, кстати, единственный персонаж, который вызвал у меня хоть какой-то интерес, остальные герои ну настолько эфемерны, что вызывали такой же интерес как мимо проплывающие облака.Его, так сказать, романтичная платоническая любовь к Луизе на протяжении всей его жизни то прекращалась по непонятной причине, то возобновлялась. Его отношение к ней больше смахивает на отношения латентного гомосексуалиста под прикрытием. Одно их соглашение встречаться наедине и не заниматься сексом чего стоит.«Тридцатидевятилетний и тридцатидвухлетняя, они могли спать в одной постели, не позволяя себе того, чего оба годами хотели – не целоваться, не ласкать и даже не касаться друг друга, ничего, как два безмозглых болван.»В конце книги пафос так вообще зашкаливает. И главный герой уже весь такой Главный и такой Герой, что прямо все вокруг него собрались и все они объединены исключительно им, и исключительно для него. И кстати, он старый, больной, измождённый, даже внешне выглядит просто бесподобно.«Они ровесники, но Каррадори кажется старше. Впрочем, нет: это он, Марко, кажется моложе. Несмотря на потерю веса, болезнь и непростое лечение, семьдесят один ему определённо не дашь. Даже волосы после химиотерапии не вылезли, только истончились, и густую, едва тронутую сединой шевелюру треплет вечерний ветерок. В этом-то, в его вполне ещё приличной форме и есть весь смысл: уйти сейчас, таким, пока не превратился в отвратительную развалину.»Фильм «Лучшая жизнь» по этому роману, снятый Франческой Аркибуджи, тоже такой же тягучий и заунывный, правда, пафоса в нём чуть меньше, и надо отдать должное режиссёру, снято хорошо. Но то что снято практически точно по книге (а отсюда все недостатки книги перекочевали в кино) в целом убило фильм, хотя здесь актёры, всё-таки как-то вдохнули жизни и правдоподобности в киношных героев, в отличие от книжных.Ну и стиль написания сия произведения тоже какой-то пафосный и с какой-то претензией. Нелинейный, вперемешку по времени и стилей, здесь тебе и простое повествование от первого лица, и воспоминания, и даже «весточка из будущего» 2030г., и переписка, и телефонные звонки.В целом понятно, что хотел сказать автор о своем «Колибри», как хотел преподнести его такую «простую геройскую жизнь», но как же это утомительно-многословно и пафосно-неправдоподобно. В общем, на колибри здесь больше похож сам автор, который подобно колибри совершив тысячу взмахов крыльями, затратив огромную энергия (в том числе, и читательскую), никуда не полетел, а просто завис.