Сандра Браун
Алиби

– Постой, Стефи! – воскликнул Хэммонд. – Не спеши! Я… Он шагнул к ней, но опоздал. Стефи выстрелила в него в упор.

* * *

Выстрел с короткого расстояния отбросил Хэммонда к окну. Он скорчился там бесформенной массой, и Стефи, круто повернувшись, бросилась к выходу из спальни. Схватившись за ручку, она распахнула дверь и… остолбенела. На пороге стояли детектив Майкл Коллинз и двое полицейских в форме с револьверами наготове.

– Вы арестованы, мисс Манделл. Бросайте оружие, – скомандовал Коллинз.

– Эй, ты в порядке? – спросил Коллинз, глядя куда-то за спину Стефи, и она обернулась. Хэммонд сидел на полу у окна и потирал рукой грудь. В том месте, куда попала пуля, рубашка была разорвана, и в прореху виднелась ткань кевларового бронежилета, который спас ему жизнь.

– Ты… обманул меня? – спросила Стефи слабым голосом. Майк Коллинз уже надел на нее наручники и теперь зачитывал права, но Стефи не слушала его – она смотрела только на Хэммонда.

– Извини, пришлось. – Хэммонд поднялся с пола и снова потер грудь. – Я догадался обо всем только вчера и сразу помчался к Смайлоу. Я рассказал ему о своих подозрениях, и мы всю ночь совещались. В конце концов мы решили поставить этот небольшой спектакль… Смайлоу предложил поделиться с тобой некоторыми моими соображениями, которые я якобы считал уликами против него, но которые на самом деле вели к тебе. Он считал, что это заставит тебя занервничать и выдать себя. Смайлоу также настоял, чтобы я положил в карман диктофон и надел бронежилет, и я рад, что мне хватило ума последовать его советам…

Теперь и лицо, и даже поза Стефи буквально излучали ненависть. Хэммонду с трудом верилось, что эта чужая, ставшая почти уродливой женщина когда-то была его любовницей, и все же в его голосе звучала искренняя грусть и сожаление.

– Я знал, что ты считаешь меня своим конкурентом, но мне и в голову не приходило, что ты попытаешься убить меня.

– Ты всегда недооценивал меня, Хэммонд! – прошипела Стефи. – Ты всегда считал меня глупее себя.

– Что ж, в конце концов так и оказалось, – покачал головой Хэммонд.

– Так вот, ты заблуждаешься! – крикнула она. – Я кое-что про тебя знаю! И не пытайся отпираться: у меня есть доказательства твоей интрижки! Тебе плохо придется!

Хэммонд кивнул Майклу Коллинзу, и тот подтолкнул Стефи к выходу, но, прежде чем полицейские вывели ее, она обернулась и повторила свою угрозу:

– Я разоблачу тебя, Хэммонд!

* * *

Юджин негромко рассмеялась.

– Я ждала вас, детектив, но я не слышала, как вы вошли. Смайлоу покачал головой.

– Мы не знаем, когда Стефи нанесет удар и кого она выберет первой жертвой. На всякий случай я проверил ваш сад и вошел через заднюю дверь, потому что так было ближе. Вы до сих пор не починили замок, доктор Кэрти. Это… неблагоразумно.

– Я знаю, но у меня было слишком много других дел.

– Да, для всех нас эта неделя была не из самых легких.

– Это еще мягко сказано.

Смайлоу опустился на колено, чтобы помочь ей собрать рассыпавшиеся по полу бумаги.

– Простите, я случайно подслушал ваш разговор с Хэммондом, – сказал он. – Он ведь рассказал вам о Бассете?

– Да.

– С его стороны это была поистине гениальная догадка.

– Ну, он ненамного вас опередил. Хэммонд говорил мне, что, когда сегодня утром разговаривал с вами, вы признались, что у вас тоже были подозрения относительно причастности мисс Манделл к этому убийству.

– Действительно, – согласился Смайлоу, – подозрения у меня были, но я отбросил их как невероятные. Возможно, я был слишком рад смерти Петтиджона, чтобы нормально рассуждать. – Он перестал собирать бумаги и посмотрел Юджин прямо в глаза. – Я никогда не верил, что вы настоящий убийца, мисс Кэрти. Прошу вас, простите меня за некоторые вопросы…

Она коротко кивнула.

– Всем нам бывает непросто отказаться от некоторых наших решений, от чего-то, что мы полагаем правильным, – сказала она. – Я была очень удобным подозреваемым – мне приходилось скрывать слишком многое, чтобы вы поверили в мою версию.

– Я не просто оказался не способен признать свою ошибку, мисс Кэрти. Сознаваться в собственных промахах неприятно всегда, но мне к тому же очень не хотелось, чтобы прав оказался Хэммонд.

Последовала неловкая тишина, и Смайлоу с облегчением вздохнул, когда зазвонил его сотовый телефон.

– Алло?

Некоторое время он молча слушал, и лицо его оставалось бесстрастным.

– Хорошо, сейчас еду, – сказал он наконец и дал отбой.

– Стефи стреляла в Хэммонда, – промолвил он и, увидев, как изменилось лицо Юджин, поспешно добавил:

– Нет, с ним все в порядке. Главное, она призналась в убийстве Петтиджона, а Хэммонд сумел записать ее слова на диктофон. Стефи Манделл арестована.

Юджин со вздохом облегчения откинулась на спинку кресла. Только теперь ей стало понятно, в каком напряжении она находилась все это время.

– Вы… уверены, что он не пострадал?

– Абсолютно.

– Значит, все позади… – тихо произнесла она. Смайлоу неловко улыбнулся.

– Не совсем. Через полчаса Хэммонд будет участвовать в пресс-конференции. Хотите, я подвезу вас?

Глава 38

Временная штаб-квартира окружной прокуратуры располагалась в совершенно неприспособленном здании, поэтому Монро Мейсон решил провести пресс-конференцию в одном из залов мэрии Чарлстона.

Слухи о том, что произошло в отеле, уже успели просочиться, и зал взволнованно гудел. Первые ряды в зале были оккупированы репортерами и операторами. Следующие три ряда были зарезервированы для официальных лиц и администрации округа и членов городского управления, остальные места предназначались для гостей, среди которых Хэммонд заметил своих родителей. В ответ на его кивок Амелия Кросс приветливо помахала сыну рукой. Престон же сидел с каменным лицом, он явно пребывал не в самом лучшем расположении духа, и Хэммонд знал почему. Сегодня рано утром он позвонил отцу и предложил ему сделку – ту самую, о которой упоминал в разговоре с Бобби Тримблом. Хэммонд сказал, что, если отец согласится дать показания против Бобби, он порекомендует генеральному прокурору штата не выдвигать против него обвинений, и Престон скрепя сердце согласился. Иного выхода у него не было; правда, он дистанцировался от аферы Петтиджона с островом, но сделал это недостаточно быстро, что позволяло привлечь его к ответственности. Кроме того, зная о хулиганских выходках Тримбла, он ничего не сделал, чтобы прекратить это, и не сообщил властям, кто является главным виновником необъявленной войны против населения острова.

«Хочешь соглашайся, отец, хочешь – оставим все как есть. Только в последнем случае тебе придется отвечать по всей строгости закона», – сказал ему Хэммонд.

«Это что, ультиматум?» – холодно осведомился Престон. «Нет, просто деловое предложение. Тебе решать, отец: либо ты во всем признаешься, либо будешь продолжать отрицать свою вину и отправишься в тюрьму».

Хэммонд дал отцу три дня, чтобы обдумать свое положение и посоветоваться с адвокатом. Он готов был поклясться, что Престон в конце концов согласится на его предложение, и сейчас, увидев, как отец, случайно встретившись с ним глазами, поспешно отвел взгляд, еще больше укрепился в своем мнении.

На мгновение ему даже показалось, что Престон испытывает угрызения совести. Это было маловероятно, но все-таки возможно, и Хэммонд позволил себе надеяться, что когда-нибудь они с отцом смогут по крайней мере уважать друг друга.

Дэви тоже была здесь и выглядела как настоящая кинозвезда. Увидев, что Хэммонд смотрит на нее, Дэви послала ему воздушный поцелуй. Он собирался кивнуть в ответ, но в это время какой-то репортер сунулся к Дэви с микрофоном, и Хэммонд увидел, как ее губы произнесли: «Пошел в задницу, козел!» При этом Дэви продолжала ослепительно улыбаться.

Но он тут же забыл о Дэви, увидев в дверях Смайлоу и Юджин. Они шли по проходу, и Хэммонд не отрываясь смотрел на Юджин, любуясь ее лицом и природной грацией движений. Пока Смайлоу вез ее в мэрию, Хэммонд успел переброситься с ней несколькими словами по телефону.

Усадив Юджин на свободное кресло рядом с Фрэнком Перкинсом, который тепло обнял свою клиентку, Смайлоу двинулся дальше. Подойдя к трибуне, он сделал знак Хэммонду, и тот, извинившись перед Мейсоном, спустился к нему.

– Отличная работа, Хэммонд, – сказал ему Смайлоу. Хэммонд знал, что Смайлоу требовалось сделать над собой усилие, чтобы, поступившись самолюбием, произнести подобные слова, поэтому он сказал:

– Я просто сделал, как ты советовал. Ты составил весь этот план от начала и до конца – без тебя у меня ничего бы не получилось. К тому же ты спас мне жизнь, когда настоял, чтобы я надел бронежилет… – Он немного помолчал и добавил:

– Мне до сих пор не верится, что Стефи действительно хотела меня убить. Откровенно говоря, я думал, что она сразу сдастся…

– Ты плохо ее знал.

– Теперь я это понимаю, – кивнул Хэммонд. – Как говорится, лучше поздно, чем никогда… В общем, спасибо тебе за все, что ты сделал.

– На здоровье. – Смайлоу ухмыльнулся и, поглядев в зал, неожиданно увидел Дэви, которая смотрела на него. Лицо детектива сразу сделалось печальным, но Хэммонд, который внимательно за ним наблюдал, был готов поклясться, что заметил на щеках Смайлоу легкий румянец.

– Это тебе, – сказал он, передавая Хэммонду плотный конверт из коричневой бумаги. – Это результаты лабораторного анализа. Стефи принесла их мне сегодня утром. Ей известно, что кровь на простыне мисс Кэрти принадлежит тебе.

Хэммонд открыл рот, но Смайлоу покачал головой:

– Ничего не говори, Хэммонд. И не надо меня благодарить. Просто возьми этот конверт и уничтожь. Без этого, какие бы заявления ни делала Стефи, доказать что-либо будет невозможно. Впрочем, поскольку мисс Кэрти больше не является подозреваемой, не имеет никакого значения, спал ты с ней или нет.

– Но это будет… не правильно, – искренне возразил Хэммонд.

– Как бы не так… – Смайлоу понизил голос. – Мы оба друг друга недолюбливаем, и для этого у нас обоих были основания. В работе мы пользуемся слишком разными методами, но мы по крайней мере сражаемся по одну сторону баррикады. И для того, чтобы закон всегда торжествовал, мне лично нужно, чтобы окружную прокуратуру возглавлял такой человек, как ты, – решительный и бескомпромиссный. Став окружным прокурором, ты принесешь гораздо больше пользы, чем если останешься на своей нынешней должности. А это, без сомнения, произойдет, если ты признаешься в своем романе с мисс Кэрти, на который, кстати, большинству наплевать.

Хэммонд не успел ничего ответить – в это время Монро Мейсон окликнул его, так как пора было начинать.

– Сейчас иду, еще минутку, шеф! – откликнулся Хэммонд, не оборачиваясь.

Смайлоу посмотрел ему прямо в глаза.

– Иногда, – сказал он медленно, – нам приходится нарушать правила, чтобы лучше выполнить свою работу. Это был веский аргумент. Хэммонд взял конверт.

* * *

Монро Мейсон заканчивал свою речь, но многие репортеры уже закрыли блокноты, а операторы сняли с плеч громоздкие видеокамеры. Рассказ о покушении на жизнь специального помощника прокурора Кросса и об аресте Стефи Манделл совершенно их загипнотизировал, но сейчас представители прессы явно демонстрировали признаки усталости.

–..И хотя мне горько сознавать, что один из моих подчиненных находится под арестом и вскоре предстанет перед судом по обвинению в серьезном преступлении, – говорил Мейсон, – я горжусь, что мистер Кросс, мой помощник по особым поручениям, способствовал его раскрытию. Сегодня он продемонстрировал настоящую храбрость, мужество и верность долгу. И это – только одна причина, по которой я хотел бы видеть его моим преемником на посту прокурора округа.

Это заявление заставило репортеров проснуться, и по рядам собравшихся пробежал недоуменный шум. Потом раздались громкие аплодисменты – это отреагировали те, кто был в курсе грядущей отставки Мейсона.

Конверт с доказательствами его падения жег Хэммонду руки. Присутствующие и коллеги смотрели на него с уважением, а кое-кто с завистью, но ему казалось, что в их глазах он читает сомнение в его честности.

– Ну, не стану вам больше надоедать, – со свойственной ему прямолинейностью прогремел Мейсон. – Позвольте мне представить вам героя сегодняшнего дня мистера Хэммонда Кросса.

Зал снова отозвался аплодисментами, операторы взялись за свои камеры, репортеры открыли блокноты.

Положив конверт перед собой на стол, Хэммонд поднялся и слегка откашлялся. Он едва успел поблагодарить Мейсона за теплые слова в свой адрес, как в дверях зала возникло какое-то смятение, и Хэммонд, подняв голову, увидел в проходе Лоретту Бут.

Сердце подпрыгнуло у него в груди, а слова, которые он собирался произнести, напрочь вылетели из головы.

Сначала Лоретту заметили только те, кто стоял в дверях и кого она энергично расталкивала, прокладывая себе путь. Когда Хэммонд неожиданно замолчал, головы всех присутствующих одна за другой повернулись в ее сторону. Она же, никак не реагируя на то, что стала центром всеобщего внимания, продолжала настойчиво пробираться вперед, изо всех сил размахивая руками и делая Хэммонду знаки.

За сегодняшний день в жизни Хэммонда произошло так много событий и разворачивались они так быстро, что он просто забыл созвониться с Лореттой. Он хотел предупредить ее, что все подозрения с Юджин Кэрти сняты, но он упустил время. Лоретта наверняка притащила с собой одного или всех трех бравых морских пехотинцев, с которыми неделю назад он едва не повздорил, и избежать этой встречи было нельзя.

Не обращая внимания на недоуменный ропот вокруг, Хэммонд торопливо спустился с трибуны и зашагал по проходу навстречу Лоретте.

– У тебя что-то важное. Лори? – негромко спросил Хэммонд, останавливаясь перед женщиной.

– Да. Я разыскиваю тебя уже почти сутки, черт побери, – ответила она, даже не пытаясь скрыть свое раздражение.

– Я был очень занят, прости.

– Я тоже. – Она взяла его за рукав и повлекла за собой к выходу. – Я хочу, чтобы ты поговорил с одним человеком.

И Хэммонд позволил ей тащить себя, хотя и был уверен, что за дверями его ждут субботние пехотинцы, которые, увидев его лицо, воскликнут: «Вот же он, этот парень! Это он был в ресторане с той девчонкой!»

Почти поддавшись панике, Хэммонд готов был вырваться из цепких пальцев Лоретты, но она, выглянув в коридор, уже махала кому-то рукой.

Но, к его удивлению, в дверях показался отнюдь не морпех-новобранец и даже не курсант Цитадели, а маленький, сморщенный негр в очках в тонкой металлической оправе.

– Смитти?! Что ты тут делаешь? – удивленно воскликнул Хэммонда.

– Как поживаете, мистер Кросс? Извините, я говорил миссис Бут, что нам лучше подойти к вам потом, но она не захотела меня слушать.

Хэммонд перевел недоуменный взгляд на Лоретту. – Я считал, что ты ездила на ярмарку, – сказал он. – По крайней мере, так ты сказала, когда оставляла свое сообщение…

– Да, я была именно на ярмарке и там встретила Смитти. Он сидел в ресторане и слушал, как играет оркестр. Мы разговорились, и Смитти упомянул, что теперь он чистит ботинки в отеле «Чарлстон-Плаза»…

Смитти смущенно погладил себя по лысой голове.

– Извините, сэр, что не объяснил вам… Дело в том, что мне было стыдно…

– Почему? Разве ты что-нибудь натворил?

– Он не рассказал вам о странном поведении Стефи Манделл, – вставила Лоретта. – В прошлую субботу она появилась в вестибюле отеля сначала в спортивном костюме, потом – в белом гостиничном халате, а чуть позже снова в спортивном костюме для бега.

– Я тогда не придал этому значения, мистер Кросс, – сказал Смитти виновато. – Только в четверг, когда мисс Манделл показали по телевизору, я вспомнил, как она несколько раз переодевалась.

– Смитти не хотелось, чтобы из-за него у кого-то были неприятности, – пояснила Лоретта, – поэтому он никому об этом не сказал. За исключением Смайлоу…

– Смайлоу?!

Детектив, который успел подойти к Хэммонду, поспешил вмешаться.

– Когда ты сказал, что видел в субботу одного из заместителей окружного прокурора, – обратился он к Смитти, – я решил, что ты имеешь в виду Хэммонда!

– Нет, сэр, мистер Смайлоу. Я имел в виду это чудо в перьях – мисс Стефи Манделл. Извините, если я что-то вам напортил. Хэммонд положил руку на плечо Смитти:

– Спасибо, что сказали нам об этом сейчас. Позднее мы запишем ваши показания официально. – Он повернулся к Лоретте и добавил:

– И тебе тоже огромное спасибо.

Лоретта нахмурилась.

– Ты сцапал Стефи и без моей помощи, – проворчала она. – Но все равно ты должен мне выпивку. И массаж ног в придачу.

Хэммонд вернулся на свое место на трибуне. Видеокамеры продолжали жужжать, свет юпитеров слепил глаза, но на сердце у него теперь было легко. Напряжение, стальными обручами стискивавшее его грудь, исчезло.

Ни один человек не знал правды о нем и Юджин! Даже Лоретте не удалось найти ни одного свидетеля, который мог неожиданно возникнуть ниоткуда и под присягой показать, что в субботу вечером видел их с Юджин вместе. Никто ничего не знал, за исключением Фрэнка Перкинса, Рори Смайлоу, Дэви, Юджин и… и его самого.

Когда Хэммонд вернулся на свое место на трибуне-возвышении, Монро Мейсон показал ему поднятые вверх большие пальцы. Даже Престон Кросс одобрительно улыбнулся сыну со своего места в зале. Он, несомненно, согласился бы со Смайлоу и сказал бы сыну: «Забудь о пустяках. Протяни руку и возьми, что тебе причитается».

Хэммонд тяжело вздохнул. На грядущих выборах он был единственной проходной кандидатурой. Помешать ему не могла никакая, даже самая дикая случайность. По всей видимости, даже конкурентов у него не будет. Но стоила ли любая, самая высокая должность того, чтобы поступаться ради нее честью и уважением к себе? Простит ли он себе собственное малодушие?!

Радость и облегчение разом улетучились. Он бросил взгляд на Юджин и по выражению ее глаз мгновенно понял, что она знает, о чем он думает. Во всем зале она была единственным человеком, который мог разгадать его мысли. В понимающей улыбке Юджин Хэммонд прочел ответ на все свои вопросы.

В эти секунды он понял, как сильно любит ее.

–..Прежде чем я продолжу, – сказал Хэммонд, вставая, – я хотел бы обратиться к человеку, чья жизнь подверглась непозволительному вмешательству со стороны властей. И теперь я приношу мисс Юджин Кэрти самые глубокие и искренние извинения как от лица своих коллег, так и всего округа в целом…

Хэммонд сделал паузу и обвел взглядом зал.

– Но это еще не все, – добавил он после секундного колебания. – Я должен также лично извиниться перед мисс Кэрти. Дело в том, что с самого начала расследования по этому делу я знал, что она не убивала Люта Петтиджона. Она признала, что в тот день побывала в его номере, но это было задолго до установленного следствием часа смерти. Кое-какие материалы, добытые полицией в лице мистера Смайлоу, указывали на то, что у нее мог быть мотив для убийства, и мисс Кэрти подверглась унизительным допросам. И я допустил это, хотя твердо знал, что она ни в чем не виновата. Дело в том, что у мисс Кэрти было совершенно неопровержимое, как мы говорим – железное алиби…

«Не будь дураком, никто никогда не узнает… Это сущий пустяк… Мы должны иногда нарушать правила, чтобы лучше сделать свою работу.» – все эти мысли пронеслись в голове Хэммонда в какую-то долю секунды, но он заставил себя закончить фразу и с облегчением произнес:

– Этим алиби был я…