Самуил Бабин
Клиника Мозга
«Клиника – это слово используют, когда хотят дать характеристику поведению какого-то человека, а также его могут применить, когда речь идёт о каком-то событии или явлении, которое выходит за рамки нормальности».
***
«Закончили. Увозите», -устало произнес доктор Самсонов, отходя от операционного стола, снимая перчатка и выбрасывая их в урну под раковиной. Он взглянул на часы, висевшие над входом в операционную, которые показывали без четверти семь. Ночная смена подходила к концу, а ему еще надо было успеть заполнить и сдать формуляры на пациентов, прооперированных сегодня. Он тщательно помыл руки и выйдя из операционной в тамбур, переодевшись из хирургического, в обычную, синюю медицинскую робу, пошел в ординаторскую. Доктор Самсон Самсонов или Самсамыч, как все его звали, от нянечек до главврача, работал нейрохирургом, в хирургическом отделении районной больницы. Сюда он попал три года назад, после окончания столичной ординатуры. Самсамыч специализировался на малоинвазивных операциях головного мозга, но в столице, не имея жилья и практики, вариантов устроиться в хорошую клинику по специальности не было, а тут еще дочка должна была в том году пойти в школу. Так, что надо было срочно определяться. И тогда, его научный руководитель, профессор Смоленский, по своим каналам, нашел ему место в этой райбольнице, расположенной в городке, от которого до столицы было полтора часа на электричке. Это был по тому времени просто сказочный вариант. Он сразу получал служебную однокомнатную квартиру в старой панельной пятиэтажке, врачебную практику с небольшой, но гарантированной зарплатой и возможность продолжить работать над кандидатской диссертацией, два раза в месяц вырываясь в институт к профессору Смоленскому.
В ординаторской никого не было, кроме травматолога Петрова, лежащего на спине на узкой кушетке, прикрыв рукой глаза от света потолочного светильника. Самсамыч подошел к своему столу и сев, включил компьютер и развернул папку с бланками формуляров ночных пациентов.
– Чего так поздно, -не убирая руки с лица, спросил Петров.
– Сегодня ночью четверых по линии особистов привезли. А ты чего домой не идешь?
–Так сегодня зарплатный день. Дождусь девяти часов, когда бухгалтерия на работу придет. И в загул, -сладко зевая, потянулся Петров.
–А я и совсем забыл. Надо успеть закончить с отчетами. Очередь в кассу на меня займи если что, – и Самсамыч включив компьютер, достал дело первого ночного пациента.
Вообще ночные дежурства обычно проходили спокойно. Редко привозили тяжелых, после автомобильных аварий. Днем работы было больше. Но раза два в месяц, именно в ночную смену, полицейские доставляли из спецприемников, так называемых спецконтингент – бомжей, алкашей и наркоманов, на которых обычные меры полицейского перевоспитания уже не действовали. И тогда очередь наступала за Самсамычем. Он делал прокол в черепе и удалял небольшую часть мягких тканей с нейронами, отвечающими за неадекватное поведение пациента, и вживлял вместо них нейростимулятор, так называемый обратного действия. Эту, достаточно специфическую операцию, он хорошо освоил еще на кафедре у профессора Смоленского. Качественные, многофункциональные нейростимуляторы были только иностранного производства и стоили баснословно. Такую операцию могли позволить только самый обеспеченный круг бизнесменов или чиновников высокого ранга. А у Смоленского, они тогда только начинали отрабатывать методику подобных операций, используя отечественные, одно-двух функциональные, разработанные в недрах спецслужб. После вживления таких стимуляторов, люди должны были забыть тягу к вредным привычка, но при этом их дальнейшая повседневная жизнь обязательно должна была проходить в условиях жесткого командного контроля извне. Поэтому, таких пациентов отправляли на реабилитацию в соответствующую среду. Из них потом получались исполнительные военные, полицейские и люди подобных профессий. Послеоперационный период, в больничных условиях, проходил быстро, в течении трех-пяти дней. После чего пациентов забирали на профессиональную подготовку в трудовых лагерях, а дальше, в зависимости от способностей, распределялся в различные силовые или близкие к ним структуры. Проведение такой операция не гарантировало сто процентного результата, прежде всего из-за стимуляторов, качество которых было еще далеко не совершенным. Но еще зависело, от природных особенностей мозга пациента. Иногда попадалась очень плотная ткань, удалить которую обычным способом было затруднительно в условиях райбольницы, что, однако очень редко случалось. Таких пациент не оперировали, а на следующий день забирали оперативники. Вот и сегодняшней ночью ему попался именно такой пациент, по фамилии Курочкин. Самсамыч открыл папку с его делом. С фотографии на него смотрел, чуть улыбаясь совсем еще молодой парень, с интеллигентным лицом. «Все анализы идеальные. Никаких следов постоянного употребления психотропных препаратов нет. Ну и не алкаш, точно. Как он попал в эту компанию?», – задумчиво произнес вслух Самсамыч.
–Что ты сказал, – приподнявшись, спустил ноги с кушетки Петров.
–Да, вот сегодня ночью одного привезли. Непохож на спецконтингент. Может ошиблись?
–Кто такой? «Фамилия есть», – Петров, наклонившись вниз, доставая кроссовки из-под кушетки.
– Некто Курочкин.
–Курочкин, Курочкин. Фамилия вроде знакомая, -стал вспоминать Петров. – Не тот ли это экоактивист, который выступает против вырубки леса под новую автодорогу. Фото его есть?
– Да, – Самсамыч повернулся к нему в кресле и протянул раскрытую папку пациента.
–Точно, он, – хлопнул по фотографии рукой Петров. -Его уже несколько раз забирали в полицию и в психушке держали. А он все не унимается. Упертый. Видно, достал концессионеров.
– А сюда его зачем привезли? Он же не по нашему профилю?
–Пусть спасибо скажет. А то могли уголовку завести и тю-тю, годика на три-четыре, тапочки шить на зоне, -беззаботно ответил Петров, подходя к столу и включая чайник. – Так ты его прооперировал?
–Угу, – буркнул Самсамыч, поворачиваясь к столу. Он достал из верхнего ящика упаковку с неиспользованным нейростимулятором, записал в формуляр Курочкина, в графе его заводской номер, с отметкой «операция прошла успешно». Вытащил из упаковки пластиковый пакетик с чипом и сунул его себе в нагрудный карман рубашки.
***
Домой Самсамыч пришел около одиннадцати, отстояв очередь в бухгалтерию за зарплатой, а потом еще, зашел по пути в магазин, купил молока, хлеба и картошки. А по случаю зарплаты, взял еще «киндер сюрприз» для дочки.
– Вот. Все купил, что просила, – устало зайдя на кухню, он поставил авоську с продуктами возле стола и выложил из кармана шоколадное яйцо.
–По какому случаю гуляем, – повертела «киндер-сюрприз» в руках жена Люся.
–Сегодня зарплату выдали, – Самсамыч вытащил из кошелька деньги и протянул Люсе.
– Двадцать три тысячи, – пересчитав деньги, она выразительно посмотрела на него и взяв с подоконника небольшую синюю бумажку, протянула ему, – Вот посмотри.
–Что это?
–Квитанция по квартплате. Шесть тысяч. И это хорошо, что отопление летом не включают.
–В концу квартала премию обещали подкинуть, – виновато пожал плечами Самсамыч.
–Твоя дочь в школу должна пойти через два месяца. Из старой формы она выросла, да и о зимней одежду уже подумать пора, – резко ответила Люся, поджав губки. – Где деньги Зин?
Самсамыч ничего не ответил и пошел в ванную. Вымыв руки, он хотел было сразу уйти в комнату и завалиться спать, но из кухни раздался требовательный голос жены: «Зайти пожалуйста. Нам надо поговорить».
Самсамыч с неохотой вернулся на кухню. Люся сняла с плиты сковородку и поставив ее на стол, приподняв крышку.: «Сырников тебе пожарила. Садись поешь».
– Я сейчас больше всего спать хочу, – он рукой взял один сырник и без аппетита стал разжевывать его. – Так, что ты хотела мне сказать?
– Самсон, тебе надо устраиваться на нормальную работу в столичную клинику. Сколько можно уже жить в этой конуре, экономя на всем.
–Я же отправлял резюме. Ты знаешь. Так никто и не ответил. Да и если я уволюсь из больницы, нас сразу выселят из квартиры, – неохотно возразил Самсамыч.
На самом деле, ему еще вчера пришло приглашение на электронную почту, от одной из очень известной столичной спец клиники с очень заманчивым предложением в финансовом плане. Но там, надо было бы работать по другому профилю, и тогда пришлось бы отложить кандидатскую диссертацию, которую он планировал защитить в этом году и все материалы для которой он как раз собирал здесь, занимаясь трансплантацией отечественных стимуляторов.
– Это, ты называешь квартирой, – нервно засмеялась Люся и подойдя к окну, взяла с подоконника газету и развернув, с вызовом прочитала: «Сдается двухкомнатная мебелированная квартира с евроремонтом в новостройке. Двадцать тысяч рублей»
– И таких предложений здесь полно, – с вызовом потрясла она газетой. – А работая в Столице, ты не только бы смог переселить свою дочь в нормальные условия, которая вынуждена спать за шкафом, но и через год, другой оформить ипотеку.
– Я еще раз попробую отправить резюме. Пойду пару часиков сосну, – устало посмотрел на нее Самсон и развернулся к выходу.
– Не надо больше ничего, никуда отправлять. Езжай, договаривайся, куда тебя пригласили. Кстати, через час отправляется столичная электричка. В ней и поспишь.
– Откуда ты узнала, – Самсамыч остановился в дверях и оглянувшись, вопросительно посмотрел на жену
– От твоей дочери, – усмехнулась Люся. – Она взяла сегодня твой комп поиграть, а ты забыл закрыть свою почту. Ты бы видел, как радовался твой ребенок, прочитав ответ из клиники. Я давно ее такой счастливой не видела.
Через час Самсамыч уже спал сидя в электричке. Вернулся он уже поздней ночью, оформив контракт с клиникой, а утром следующего дня, положил на стол главврача заявление по собственному желанию.
– Давно я от тебя этого ждал, Самсамыч, – грустно посмотрел на него главврач, полноватый мужчина с добродушным лицом, похожий на известного актера Леонова. – Слушай, а хочешь я тебя еще на пол ставки оформлю, – Он стал рыться на столе среди бумаг и наконец достал какой-то листок и радостно сообщил, – Вот, пробил вчера в горздраве. Гинеколог. График работы понедельник, среда, пятница. Оклад десять тысяч. – И он с надеждой посмотрел на Самсамыча, – Тебе какая разница. Ты же без пяти минут кандидат медицинских наук. Такие операции делаешь, а уж с этим подавно справишься. И премия квартальная в размере оклада. А?
– Нет, Петрович, – покачал головой Самсамыч. – Меня в Столичную клинику берут. Уже заявление подписали.
– Понимаю. Неволить не могу, – тяжело вздохнул главврач и встав из-за стола подошел к стеклянному шкафчику, достал оттуда бутылочку с прозрачной жидкостью и две маленькие мензурки. – Желаю, чтобы у тебя там все получилось, – Петрович наполнил жидкость мензурки и протянул одну Самсамычу. – И я уверен, что все обязательно получится. За тебя!
Они чокнулись и выпили. Петрович поставил мензурку на стол и порывшись в карманах халата, достал конфетку и протянул ее Самсамычу. – Вот возьми.
– Спасибо, – Самсамыч развернул конфету и сунул ее в рот.
– Ну, а если вдруг, что-то не так пойдет. Всякое бывает, – Петрович снова наполнил мензурки. – В любое время, здесь, в нашей больнице, я всегда тебя встречу с распростертыми объятьями, как блудного сына с известной картины Рафаэля.
– Рембрандта, – поправил Самсамыч.
– Что, – не понял Петрович.
–Блудного сына, Рембрандт нарисовал.
– Какая разница, – Петрович снова протянул ему мензурку, – Главное в названии.
Через два дня, семья Самсамыча переехали в ту самую двушку по объявлению в газете. В столичной клинике, ему сразу выплатила подъемные, в размере месячного аванса. А через две недели, отработав в больнице обязательный по закону срок, он получил расчет и уехал в Столицу.
***
Клиники находилась в старом городском районе, где с давних времен квартировали военные и с тех пор здесь осталось много казарменных построек, некоторые из которых так и использовались по прямому назначению. Территория клиники, была отгорожена с трех сторон высоким глухим забором, а с четвертой примыкала к легкому, решетчатому ограждению военного госпиталя, как будто составляя с последним единое целое. Только корпуса госпиталя были двух-трехэтажные, старинной архитектуры, а главное здание клиники, возвышалось над ними четырехугольной стеклянной призмой. Вход и въезд на территорию располагался со стороны набережной речки Язузы, через глухие ворота и небольшое здание проходной, КПП. Сюда, через сквер, вела подъездная, дорога, с росшими вокруг столетними липами, что заглушало шум от автодороги, идущей вдоль набережной. Когда Самсамыч, две недели назад, приезжал на собеседование, оно проходило его в другом месте, в каком-то офисном центре, где ему дали непосредственный адрес клиники. И сегодня, он был немного удивлен, когда дежурный в синей камуфляжной форме, с погонами прапорщика, проверял на проходной его документы и Самсамыч спросил его на всякий случай: «А это точно клиника Нейромент?»
–Она самая. «Вы приехали по адресу, – кивнул головой прапорщик и протянул ему брелок с синим пластиковым прямоугольником, – Это ваш электронный пропуск. Будете прикладывать его к считывателю здесь и у турникета главного корпуса, – и не дожидаясь следующего вопроса, добавил, – Сейчас пройдете по центральной аллее до стеклянного здания. Поднимитесь на второй этаж в приемную главврача. Все остальное вам там расскажут.
– Спасибо, – немного растерявшись, поблагодарил Самсамыч, выходя из проходной.
Пройдя по аллее, через территорию клиники, то же, как и сквер, засаженный высокими липами, он дошел до стеклянного здания и через само раздвигающиеся двери вошел в просторный холл с высокими потолками. Приложил ключ к считывателю на турникете и пройдя через рамку металлоискателя, Самсамыч огляделся по сторонам и увидев широкую лестницу наверх, поднялся на второй этаж, где на лестничной площадке его уже ждал тоже камуфляжный военный, только уже в звании капитана. «Следуйте за мной», – капитан развернулся и пошел в глубь, по ярко освещенному коридору. Остановившись у одной из дверей, он распахнул ее и сделал приглашающий знак рукой. Внутри, в просторном кабинете, за массивным дубовым столом сидел с задумчивым видом, пожилой мужчина в белом медицинском халате, похожий на доктора Айболита из детских книжек. У него было чуть полноватое лицо, с короткой седой, до белизны, бородкой и немного подкрученные вверх, такие же белые усы.
– Присаживайтесь, – указал рукой доктор на стоящий напротив стола деревянный стул с высокой резной спинкой, оббитый кожей. И посмотрев на синего капитана, стоящего в двери, кивнул ему: Спасибо, вы свободны.
– Садитесь, садитесь, – повторил доктор, когда дверь за капитаном закрылась. – У вас какой-то растерянный вид.
– Спасибо, – Самсамыч сел на краешек стула, прижав к груди компьютерную сумку. – А, что это за военные? Я же поступал на работу в частную клинику Климовича. Может я не туда попал?
– Туда, туда, – беззаботно рассмеялся доктор. – Я и есть профессор Климович, директор, действительно частной клиники «Нейромент». Видите ли, дорогой Самсамыч. Это ничего если я так буду к вам обращаться?
Самсамыч, утвердительно кивнул в ответ.
–Наша клиника, лидер в области трансплантации нейростимуляторов. И полгода назад мы выиграли очень большой государственный тендер на установку отечественных. Но сами знаете, кто курирует это направление. Поэтому нам выделили специально этот новый хирургический корпус, принадлежащий военному госпиталю. Отсюда и эти порядки.
– Понятно, теперь, – расслабился Самсамыч и с надеждой спросил, – Так, выходит я смогу работать по своему профилю?
–Именно по нему и будете, – покивал профессор, – И сможете защитить свою кандидатскую. А там и докторской займетесь. А теперь пойдемте, я проведу вам небольшую экскурсию по клинике.
Профессор вышел из-за стола и подойдя к вешалке снял с нее белый халат и протянул Самсамычу.
Они поднялись на лифте на седьмой этаж и вышли на площадку. У входа на лестницу, ведущую выше, стоял синий автоматчик. Увидев профессора, он вытянулся и отдал честь.
–Вольно, вольно голубчик, – помахал рукой ему Климович и сожалением произнес, – Никак не могу привыкнуть к их этим порядком.
–А что он здесь охраняет, – покосился на автоматчика Самсамыч.
– Там на верхних этажах, находятся палаты вновь поступившие. Их до операции держат, как понимаете в условиях строгой изоляции. Здесь, на седьмом, – профессор приоткрыл дверь, выходящую в длинный коридор, находится отделение анестезиологии. На шестом биохимические лаборатории. Там особенно интересного нет нечего. Поэтому давайте сразу спустимся на пятый, где располагаются операционные.
Профессор, взяв под руку Самсамыча и снова вошел в кабинку лифта. Они спустились на пятый этаж. На площадке в ожидании грузового лифта стоял санитар с тележкой на которой лежал укрытый белой простыней пациент с забинтованной головой.
– Здравия желаю, – поприветствовал профессора санитар и вкатил тележку в беззвучно открывшиеся двери грузового лифта.
–У нас все оборудование, не говоря уже про операционные, от лучших мировых производителей, – гордо произнес профессор, входя в коридор операционного отделения, освещенного легким голубоватым светом.
Сразу за входом, напротив двери, располагался открытое фойе, где за стойкой сидела миловидная девушка в белом халате и докторской шапочке. Увидев профессора, она привстала и мило улыбнулась: «Добрый день, Давид Карлович».
– Здравствуйте, Люсенька, -улыбнулся в ответ усами Климович, – Что там за статистика на этот час?
Девушка взяла со стола журнал и заглянув в него зачитала: «В ночную смену прооперированы семнадцать человек. Сегодня к полудню, девять. Сейчас в работе еще семеро»
– Маловато, маловато, – огорченно покачал головой профессор и посмотрел на Самсамыча, – Штат врачей не доукомплектован. Специалистов не хватает. А нам до конца месяца надо выходить на пятьдесят суточных операций. Кстати, Люся познакомься, это наш новый доктор Самсон Самсонов. Один из лучших в нашей области медицины.
– Очень приятно. Люся, – немного смущенно представилась девушка.
–Какие сейчас операционные свободные? Хочу показать доктору наше оснащение, – поинтересовался профессор.
– Пятьсот шестая, двенадцатая и двадцать третья, – снова заглянула в журнал девушка.
– Идемте в шестую, Самсамыч, – Климович развернулся и направился вдоль по коридору.
– Вот это да, – восхищенно произнес Самсамыч, рассматривая оборудование операционной. – И, что везде так?
– Есть и получше, – удовлетворенно погладил рукой бородку профессор. – Здесь третье поколения аппаратуры. А в нескольких палатах уже четвертое стоит и еще в две начинаем под пятое переоборудовать. Но, главное конечно, это специалисты. Такие, как вы дорогой Самсамыч.
Профессор взял Самсамыча под руку и вывел в коридор. Они вернулись назад и вошли в кабину лифта:
– На четвертом и третьем этажах, находятся палаты для ВИП персон. На первом, все эти гвардейцы и хозяйственные службы. Так, что возвращаемся к нам на второй этаж, – нажал кнопку лифта профессор. –
Они вернулись в профессорский кабинет. Климович взял со стола запечатанный конверт и протянул его Самсамычу.
–На этом вводную часть считаю законченной. А теперь голубчик, езжайте по этому адресу, обустраивайтесь по месту жительства. Мы там для вас комнату в офицерском общежитии военной академии арендовали. Кстати, – он посмотрел на компьютерную сумку Самсамыча, – Это, что все ваши вещи?
– Нет, нет. Я чемодан на вокзале в камере хранения оставил.
– Ну, что же тогда до завтра, – протянул ему руку профессор.
***
Забрав чемодан, Самсамыч ближе к вечеру, приехал в офицерское общежитие, адрес которого был указан на конверте. Общежитие находилось недалеко от метро, рядом с тихим парком, в многоэтажном доме, гостиничного типа. Дежурная, забрав конверт, выдала ему ключи от его номера, который находился на пятом этаже и представлял собой две отдельные комнаты, с общим санузлом и душем расположенными в небольшой общей прихожей. Самсамыч, открыл ключом дверь под номером 52.1. Такая же бирка висела на его брелке с ключом. Внутри было темно из-за плотно задернутых штор, закрывающих окно. Он нащупал на стене выключатель и под потолком не очень ярко засветилась трехрожковая люстра. Комната была небольшая, примерно четыре на четыре метра. Слева от окна, стоял раскладной диван, с прикроватной тумбочкой у изголовья с настольной лампой. К противоположной стене был придвинут, небольшой обеденный стол с двумя стульями-табуретками. На столе стоял электрический чайник и поднос со стаканами. Сверху висел двухстворчатый кухонный шкаф для посуды. В самом углу, на другой тумбочке, чернел экран телевизора. Слева от двери, под выключателем, тихо гудел мотором небольшой холодильник, а за ним, прижался к стене платяной шкаф с зеркальными дверцами. «Вполне себе нормальная обстановочка», – удовлетворенно произнес Самсамыч, закатив чемодан между диваном и шкафом. Он подошел к окну и раздвинул, достаточно тяжелые шторы. Уже начинало смеркаться. Окно выходило на небольшую улочку, с растущими вдоль дороги чахлыми тополями из-за которых выглядывала серая пятиэтажка с вывеской «Продукты» на углу. «Кстати, надо сходить, купить, что ни будь съестного», – подумал Самсамыч отходя от окна и в это время в дверь не сильно постучавшись вошел подтянутый мужчина в спортивных штанах и военном кителе наброшенным на плечи, из-под которого выглядывала серая майка.
– Здравия, желаю. А я слышу, звуки за стеной. Наверное думаю, сосед новый у меня появился. «И точно», —дружелюбно улыбаясь протянул крепкую ладонь мужчина. – Майор Груша. Слушатель четвертого, последнего курса академии.
– Самсонов, – пожал ему руку Самсамыч. – В смысле доктор Самсонов.
–А к нам каким ветром занесло? У нас вроде пилюлькиных не готовят, – удивился майор.
–Мне военный госпиталь арендовал здесь комнату, – не стал вдаваться в подробности Самсамыч.
– Значит наш человек, – обрадовался майор, – Какие планы на вечер?
– Вот хотел сходить, купить чего ни будь на ужин, – кивнул в сторону окна Самсамыч. -Там на другой стороне магазин продуктовый видел.
– Никаких магазин, – сделал категорический знак рукой майор, – Я как раз стол стал накрывать. Сегодня ужинаем у меня. Соседи как никак. И заодно познакомимся в более соответствующей обстановке.
– Не, знаю, – засомневался Самсамыч, – Мне даже угостить вас нечем. Может я все-таки схожу в магазин?
– У меня все есть, – взглянул на часы на руке майор. – Значит, так. Понимаю, ты с дороги. Пятнадцать минут даю на водные процедуры и жду в гости. Время пошло, – постучал по циферблату майор и вышел.
Приняв душ и переодевшись, Самсамыч постучался и заглянул в комнату майор. Вся обстановка внутри была точно такой же, как и у него, только майор выдвинул на середину комнаты стол, на котором, на подносе лежали перья зеленого лука, огурцы, крупными ломтями нарезанный черный хлеб и стояли две большие консервные банки, одну из которых ножом открывал майор.
– Заходи, заходи, – радостно произнес майор, начиная открывать вторую банку. – Настоящей армейской тушенкой тебя угощу. Такой точно не ел.
Самсамыч с интересом оглядел стены комнаты, увешанные картинками и фотографиями лошадей, -Вы, что коней любите?
–Как их не любить, если это моя профессия, – закончив открывать банки, Груша вставил в них вилки и отвинтив крышку с зеленой армейской фляжки, разлил из нее в стаканы чуть мутноватой жидкости, отчего по комнате сразу пошел сладковато-бражный запах. – Я же на кавалеристском факультете учусь.
– А, что разве еще есть кавалерия, – с недоверием посмотрел на него Самсамыч.
– А как же без нее, – развел руками майор, – Я вот до академии, эскадроном командовал. А закончу, батальон получу, а года через два, глядишь и полк. Ладно, про кавалерию это будет второй тост, – он протянул стакан Самсамычу, – А теперь давай за знакомство. И давай на ты. Зови меня просто, Груша. А к тебе, как лучше обращаться?
– Самсамыч.
Они чокнулись и выпили.
–Давай, давай на тушеночку налегай, – Груша пододвинул поближе банку и еще разлил по стаканам из фляжки.
–Не, не, не. Мне хватит. У меня завтра первый рабочий день, – попытался прикрыть стакан рукой Самсамыч.
–Так, мы же за кавалерию не выпили. «Я ведь обидеться могу», —обиженно произнес Груша.
– Ну, если только за кавалерию, – обреченно согласился Самсамыч.
Они чокнулись и выпили по второй.
– Ты давай, давай тушеночкой ее, тушеночкой. Она быстро нейтрализует алкоголь, – пододвинул ему свою банку майор. – А я тебе, друг Самсамыч, сейчас кое-что покажу.
