С. В. Волков
Элитные группы в «массовом обществе»

3. Проблема стратификации

Социальная структура «массовых обществ» базируется на несколько иных показателях, чем общества традиционного (хотя такие факторы, как характер труда и уровень образования по-прежнему сохраняют свое значение). Основным критерием места человека на социальной лестнице выступает здесь уровень благосостояния (дохода и размера собственности), который в большинстве случаев зависит от уровня образования и характера труда (профессионально-должностного положения). В различных социологических исследованиях социальные страты именуются по разному, и набор социальных групп может несколько отличаться, причем одни и те же группы разными авторами могут располагаться на социальной шкале в несколько ином порядке. Однако всем моделям социальной стратификации присущи некоторые основные черты, причем группы, носящие элитный характер, выделяются достаточно очевидно уже в силу своей доли в населении (такие группы не могут превышать 10–15 % населения). Приведем некоторые варианты (социальные группы перечисляются сверху вниз; группы, безусловно могущие быть отнесены к элитным, выделены курсивом):

1. 1) Высшие менеджеры и профессионалы;

2) низшие менеджеры и профессионалы (обе группы вместе – порядка 12 % населения);

3) образованные лица нефизического труда;

4) необразованные лица нефизического труда (обе группы вместе – 36 %);

5) лица физического труда (52 %)¹⁹⁸.

2. 1) Бизнесмены;

2) крупные землевладельцы;

3) высшие гражданские служащие;

4) профессионалы;

5) мелкая буржуазия (ремесленники, лавочники);

6) фермеры;

7) низшие гражданские служащие;

8) «белые воротнички»;

9) рабочие¹⁹⁹.

3. 1) Чиновники;

2) профессионалы;

3) бизнесмены;

4) мелкие бизнесмены;

5) «белые воротнички»;

6) фермеры;

7) рабочие²⁰⁰.

4. 1) Профессионалы (7 % населения);

2) собственники и чиновники (8 %);

3) фермеры (11 %);

4) рабочие (17 %);

5) наемные работники (40 %);

6) слуги (11 %);

7) рабочие ферм (7 %)²⁰¹.

5. 1) Профессионалы (кроме учителей), офицеры и чиновники «административного класса»;

2) бизнесмены, учителя и гражданские служащие прочие;

3) прочие клерки, мастера, техники, квалифицированные рабочие;

4) полуквалифицированные рабочие;

5) неквалифицированные рабочие²⁰².

6. 1) Профессионалы;

2) промежуточные слои лиц умственного труда;

3а) лица рутинного нефизического труда;

3б) лица квалифицированного физического труда;

4) лица полуквалифицированного физического труда;

5) лица неквалифицированного физического труда²⁰³.

7. 1) Бизнесмены;

2) профессионалы;

3) чиновники;

4) учителя;

5) ремесленники, торговцы;

6) средние менеджеры;

7) служащие;

8) рабочие;

9) фермеры²⁰⁴.

Ниже приводится еще один (пятичленный) вариант стратификации, примененный к реалиям ряда европейских стран²⁰⁵ (вполне очевидно, что все элитные группы собраны здесь в категории А).

Можно привести также две модели стратификации американского общества (численные параметры различных классов в таблице приведены по состоянию на конец 1970-х – начало 1980-х гг.)²⁰⁶.

Известна также схема стратификационная Д. Голдторпа, возможные агрегации которой приводятся ниже²⁰⁷.

Существует также модель социальной стратификации, принятая ESOMAR (Европейским обществом по опросам общественного мнения и маркетинговым исследованиям)²⁰⁸, в основе которой лежит сочетание социально-профессионального положения с образовательным уровнем. Эта схема предполагает следующих социальных групп: 1) генеральные директора и руководители высшего звена с 6 и более подчиненных; 2) профессионалы, имеющие собственный бизнес; 3) профессионалы, работающие по найму; 4) генеральные директора и руководители высшего звена с 5 и менее подчиненных; 5) руководители среднего звена с 6 и более подчиненных; 6) руководители среднего звена с 5 и менее подчиненных; 7) предприниматели (владельцы магазинов, мастерских) с 6 и более подчиненных;

8) конторские служащие; 9) предприниматели (владельцы магазинов, мастерских) с 5 и менее подчиненных; 10) студенты; 11) обслуживающий персонал; 12) фермеры; 13) домохозяйки; 14) мастера и квалифицированные рабочие; 15) неквалифицированные и подсобные рабочие; 16) пенсионеры, инвалиды, безработные. Эти группы с учетом уровня образования объединяются в классы:

A – группы 1, 2, 3, 5 (все профессионалы и все руководители с более 6 подчиненных) – магистры.

B – группы 4, 6, 7 (все руководители с менее 5 подчиненных и предприниматели с более 6 подчиненных) – магистры, плюс группы 1, 2, 3, 5 (все профессионалы и все руководители с более 6 подчиненных) – бакалавры.

C1 – группы 8, 9, 11, 14 (служащие, предприниматели с менее 5 подчиненных и квалифицированные рабочие) – магистры, плюс группы 4, 6, 7 (все руководители с менее 5 подчиненных и предприниматели с более 6 подчиненных) – бакалавры, плюс группы 1, 2, 3, 5 (все профессионалы и все руководители с более 6 подчиненных) со средним образованием.

C2 – группы 8, 9, 11, 14 (служащие, предприниматели с менее 5 подчиненных) – бакалавры, плюс группы 4, 6, 7 (все руководители с менее 5 подчиненных и предприниматели с более

6 подчиненных) со средним образованием.

D – группа 15 (неквалифицированные рабочие) – магистры и бакалавры, плюс группы 8, 9, 11, 14 со средним и группы 1, 2, 3, 5 и 4, 6, 7 с неполным средним образованием.

E – группа 15 (неквалифицированные рабочие) со средним образованием, плюс группы 8, 9, 11, 14 (служащие, предприниматели с менее 5 подчиненных и квалифицированные рабочие) и группа 15 с неполным средним образованием.

То есть в обобщенном виде лестница выстраивается так: высшие менеджеры, профессионалы, средние менеджеры, мелкие предприниматели, служащие, фермеры, рабочие и обслуга.

Таким образом, во всех моделях стратификации наверху всегда присутствуют три большие группы: бизнесмены (вообще крупные собственники) и высшие менеджеры, «профессионалы» и «чиновники», которые в совокупности составляют 10–15 % населения. Это применимо и к странам «третьего мира», хотя там доля населения, принадлежащая к этим группам, обычно гораздо меньше.

Что касается социальной стратификации в странах «мировой социалистической системы», то наиболее адекватное деление, принятое в советской социологии, исходило из наличия пяти слоев лиц умственного труда: 1) высококвалифицированного управленческого труда, 2) высококвалифицированного умственного труда, требующего высшего образования и дополнительной подготовки (научные работники с ученой степенью, художественная интеллигенция высшей категории и т. д.), 3) квалифицированного умственного труда, требующего высшего образования, 4) квалифицированного умственного труда, требующего среднего специального образования, 5) малоквалифицированного умственного труда, не требующего высшего и среднего специального образования («служащие-неспециалисты»)²⁰⁹. Удельный вес этих слоев по переписям исчисляется следующим образом²¹⁰ (% в общей численности городского населения):

Очевидно, что при таком делении только первые три слоя однопорядковы группам высших менеджеров, «профессионалов» и «чиновников» в западных и афро-азиатских странах и могут быть квалифицированы как элитные.

Встречалось также деление интеллигенции (специалистов) на 3 слоя: со средним специальным, с высшим образованием и «наиболее опытных и творчески активных», которые составляли соответственно 58,6 %, 35,2 % и 6,2 % интеллигенции²¹¹, а служащих – на 3 группы²¹². Причем резкое различие между стратами образованного слоя было для советской социологии совершенно очевидно²¹³.

3. Массовые элитные группы в разных типах «массового общества»

1. Развитые страны

Среди элитных групп развитых стран основной из них по удельному весу и численности являются «профессионалы». Крупные собственники (буржуазия, крупные землевладельцы, высшие менеджеры), как видно и из приведенных выше стратификационных схем, хотя и насчитывают в крупных странах сотни тысяч и даже миллионы человек, составляют лишь доли процента или 1–1,5 % в населении (поэтому в некоторых схемах отдельно даже не выделяются). Так называемая мелкая буржуазия (ремесленники, торговцы-лавочники и т. п.) и фермеры составлят группу, далеко отстоящую на социальной лестнице от элитных групп. Вообще, все предприниматели вместе взятые, в т. ч. и самые мелкие, в США никогда не составляли более 8–9 % самодеятельного населения²¹⁴; в Японии из всех, занятых каким-либо «бизнесом» (9,2 % населения), владельцы предприятий составляли 1,5 % или 0,1 % населения²¹⁵.

В Венгрии в 20-х гг. владельцев и крупных, и средних промышленных и торговых предприятий насчитывалось всего 12 тыс. человек и столько же помещиков; все вместе они составляли 0,5 % населения²¹⁶.

Группа «профессионалов» очерчивается достаточно четко, она включает как лиц свободных профессий, так и работающих по найму, занятия которых предполагают наличие высшего образования (хотя и не обязательно его имеющих). Во всех случаях в нее входят врачи, юристы, инженеры, деятели литературы и искусства, ученые и преподаватели вузов, а также священнослужители (в некоторых странах статистика относит к ней и преподавателей старшей школы). Эта группа росла особенно быстро, особенно в технической сфере (в США в 1780 г. имелось всего 15 ученых-естественников и инженеров, в 1870 г. – 11,6 тыс., в 1900 г. – 69 тыс., в 1950 г. – 744 тыс.). Численность в США (тыс.) основных групп, относимых к «профессионалам», показана ниже:²¹⁷

В других развитых странах численность «профессионалов» по сравнению с концом XIX – началом XX в. за несколько десятилетий XX в. резко возросла.

Рост численности «профессионалов» в Англии (тыс.)²¹⁸

Рост численности «профессионалов» в Японии²¹⁹

Что касается группы, которая в социологии ряда стран обычно характеризуется как «чиновники» (к ней также принадлежат офицеры) и обычно выделяется отдельно от «профессионалов», то она нуждается в более подробном рассмотрении. Прежде всего, надо отметить, что понятие «государственные служащие» имеет гораздо более широкое значение, и к ним обычно относится множество (а в ряде случаев и большинство) лиц, которые в понятие «чиновники» не входят. Это работники государственного сектора промышленности, низшие служащие, почтальоны, обслуживающий персонал и лица физического труда, в т. ч. рабочие, которые входят в штат различных правительственных и местных учреждений. Иногда эквивалентом понятия «чиновники» выступает термин «высшие служащие» (в разных странах, в зависимости от особенностей системы государственной службы, они могут обозначаться и другими терминами).

Вообще же, под «чиновниками» имеется в виду тот контингент, который в традиционных обществах XVII – начала XX в. охватывался понятием «ранговое чиновничество», лица, имевшие классные чины гражданской службы, равные офицерским в армии (то, что в английской традиции называлось «commissioned officers»). В рассматриваемый период во всех основных развитых странах Запада существовали четкие системы служебных классов-категорий, имевшие до двух десятков градаций, и к «чиновникам», безусловно, могут быть отнесены все лица, охваченные этими служебными классами. Тут существенно, что, хотя младшие чиновники имели доход не выше, а иногда и ниже среднего (например, рабочих), но статусно они все равно относятся к элитной группе, потому что в отличие от прочих наемных работников, как правило, не остаются всю жизнь с этими окладами, а имеют перспективу повышения и некоторые особые права в плане социальной защищенности. Эта группа на протяжении XX в. численно постоянно увеличивалась, хотя и не так сильно, как «профессионалы».

В США закон о государственной службе, предусматривающий проведение конкурсных экзаменов и запрет на увольнение по политическим мотивам, был принят только в 1883 г., и установленная им «система заслуг» (в отличие от патронажа или «системы добычи», как называлось практиковавшееся до того комплектование госслужбы назначенцами победившей партии), постепенно была распространена на абсолютное большинство чиновников: к 1890 г. – 20 %, к 1900 г. – 42 %, к 1910 г. – 58 %, к 1920 г. – 77 %, к 1940 г. – 69 %, к 1950 г. – 83 %, к 1971 г. – 84 %²²⁰. В США численность чиновничества радикально выросла именно накануне Первой мировой войны (если в начале XIX в. федеральных служащих было менее 10 тыс., к 1851 г. – около 33 тыс., к 1871 г. – 51 тыс., к 1881 г. – 100 тыс., к 1891 г. – 166 тыс., то к 1914 г. – 482,7 тыс.); на 1929 г. их насчитывалось 559 тыс., а на 1939 г. – 920 тыс. Кроме того, служащих штатов и органов местного самоуправления насчитывалось в 1929 г. 2,5 млн, а в 1939 г. – 3 млн²²¹.

Общая численность госслужащих к 1900 г. составила 1275 тыс. (186 тыс. федеральных) – 4,2 % всех занятых, в 1930 г. – 3607 (554 тыс.) – 7,4 %, в 1967 г. – 12027 (2993 тыс.) – 12,4 %²²². Больше всего их было на 1953 г. в министерствах: обороны – около 1,2 млн, почт – 500 тыс., по делам ветеранов – 178,4 тыс., финансов – 85,5 тыс. и земледелия – 78,1 тыс.²²³ Однако эта статистика учитывает всех государственных работников, число которых с 1950 по 1980 г. выросло с 6402 тыс. до 15 764 тыс. (и которые составляли в 60—70-х гг. 17–19 % всех наемных работников в несельскохозяйственных отраслях), в число которых входят рабочие, младший обслуживающий персонал, школьные учителя, клерки и др. В XIX – 1-й половине XX в. жалованье федеральных чиновников в 1,5–2 и даже в 3 раза превышало среднюю зарплату в основных отраслях частного сектора. В 1939–1940 гг. средняя зарплата в частном и государственном секторах составляла 1291 долл., а на федеральной службе – 1843, но в 1950 г. – 3006 и 3504, в 1960 г. – 4759 долл. в частном и 4676 в госсекторе, а зарплата федеральных служащих (особенно в штатах и местных) – меньше, чем в ряде ведущих отраслей экономики, а зарплата на транспорте и строительстве сопоставима с зарплатой федеральных служащих. В 1978 г. рабочие частного сектора получали в среднем 14 тыс., государственного – 15,8 тыс. долл. в год, а почтовые служащие – до 16,5 тыс. долл.²²⁴.

Поскольку, однако, государственная служба в США разбита на 18 классов-категорий (по закону 1949 г.), то, безусловно, к чиновникам относятся лица, охваченные этой сеткой, хотя самые низшие ее категории и сопоставимы по оплате с рабочими или даже стояли в этом плане ниже их. По этой классификации 1—4-й классы охватывали низший исполнительский персонал; на 1978 г. их было 295,3 тыс. (21,1 % всех чиновников) с окладами 6,4–9,9 тыс. долл. в год. 5—8-й классы – исполнительский персонал высшей квалификации (начиная с 5-го начинались должности научных работников), эти должности занимались выпускниками вузов без стажа; 432,8 тыс. (31,1 %) с окладами 11,3—15,8 тыс. (несколько ниже их коллег в частном секторе). 9—14-й классы – средний руководящий персонал (для 11-го предполагалась способность к принятию решений, для 12-го – проявление способностей к руководству, лица 13-го возглавляли небольшие подразделения, 14-го – более крупные подразделения и бюро); 635,9 тыс. (45,6 %). 15—18-й классы – высший руководящий состав – 32,2 тыс. (2,35 % всех чиновников), разрыв в окладах которой с низшей составлял 750 %. Этой системой охватывалось в общей сложности на 1968 г. 1 млн человек, на 1978 г. – 1396,2 тыс. человек. Однако в нее не включены чиновники органов законодательной и судебной власти, лица, занимающие «политические» должности глав правительственных учреждений и из заместителей, службы Исполнительного управления президента и Белого дома, иностранной службы Госдепа и ряда «ислюченных служб» – ведомств, имевших специфическую лесницу должностей²²⁵ (Агентство национальной безопасности, Комиссия по атомной энергии, Управления долины реки Теннеси, Медицинское управление, Администрация по делам ветеранов, почтовая служба и др.), которых насчитывалось 264 тыс. Всего, таким образом, к «полноценному» чиновничеству можно отнести 1660,2 тыс. человек²²⁶. При этом лица 16—18-го классов с 1966 г. имели особый юридический статус, приближенный к политическому руководству, позволяющий использовать их без строгой привязки к должности и классификационным стандартам. В общей сложности на 1.10.1970 в федеральном аппарате насчитывалось 10 903 лиц высшего руководства, в т. ч. 5691 (52 %) профессиональных чиновников 16—18-го классов, 2117 (19 %) чиновников дипломатической службы, 1265 (12 %) чиновников «исключенных служб» и 580 (5 %) высших политических назначенцев²²⁷.

В Англии лица, находившиеся на публичной службе, разделялись на промышленных и непромышленных гражданских служащих. Под первыми имеется в виду персонал государственных предприятий, т. е. в основном рабочие, которые принимались на работу, как все рабочие, и не имели льгот гражданских служащих. Собственно чиновничество было представлено непромышленными гражданскими служащими, которых к 1901 г. насчитывалось 116 тыс., к 1914 г. – 779 тыс., к 1960 г. – 996 тыс., к 1966 г. – 1059 тыс, к 1969 г. – 1103 тыс., к 1971 г. – 1116 тыс. (но в этом году 416 тыс. служащих почтового ведомства стали относиться к категории служащих национализированных отраслей промышленности), и к 1970 г. они составили 2,7 % самодеятельного населения. При том, что доля находившихся на публичной службе, т. е. всех государственных работников, составила 25 % – 6,3 млн человек (на 1971 г. помимо 0,7 млн лиц гражданской службы она включала 0,4 млн в вооруженных силах, 2 млн в промышленности, 0,8 млн в здравоохранении и 2,4 млн в местных органах управления²²⁸.

До 1972 г. на гражданской службе существовала сложная система «классов» (кроме того, имелись «временные» чиновники – поступавшие без конкурса и не имевшие права на пенсию – в 1949 г. их было 22 %, в 1955 г. – 44 % всех). Департаментский класс (существовавший только в отдельных министерствах) насчитывал 124 тыс. человек (2,7 % всех чиновников). Общие классы (почти во всех министерствах) с 1920 г. делились на 3 класса: административный, исполнительский и канцелярский со своей иерархией каждый, причем набор осуществлялся непосредственно в данный класс (выпускники университетов 22–23 лет зачислялись в административный класс, имеющие аттестат школы с повышенными оценками – в исполнительский и канцелярский, обычные – только в канцелярский). Специальные классы – из лиц соответствующей подготовки (имелось 180 групп и 550 рангов). Класс вспомогательных работников (помощники в лабораториях, машинисты и др.). В 1968 г. имелось 47 общих и более 1400 департаментских классов. С 1972 г. вместо классов была введена единая система 20 степеней. Высшая группа включала постоянных секретарей министерств (S), их заместителей (DS), подсекретарей (US), главных помощников заместителей (PAS) и помощников заместителей (AS), ниже стояли должности Principal и Assistant Principal (в отличие от США, где с приходом к власти новой партии сменялись тысячи чиновников, в Англии – не более 100). Нижестоящая Административная группа насчитывала более 200 тыс. человек (40 % всех гражданских служащих). Всего в 1972 г. насчитывалось более 500 тыс. чиновников на внутренней и 6,4 тыс. на дипломатической службе. 40 % высших гражданских служащих комплектовались путем прямого набора и 60 % – за счет продвижения снизу²²⁹. Разница в окладах между низшими и высшими чиновниками, как и между армейскими офицерами, могла составлять 5–8 раз²³⁰.

Во Франции численность госаппарата составляла в 1914 г. 468 тыс., к 1952 г. она выросла в 3,48 раза, к 1975 г. – в 3,89 раза, в 1981 г. – в 5,56 раза (население за этот период – только в 1,4 раза).²³¹. По абсолютной численности с 1952 по 1966 г. чиновничество выросло с 819 до 1 228 тыс. человек²³². С 1946 г. оно было разбито на 4 класса. Класс A (20 % всех чиновников) предусматривал выработку управленческих установок, B (41 %) – реализацию этих установок, C (32 %) – специализированное исполнение и D (7 %) – простое исполнение. В 1962 г. класс А был разделен на 3 подкласса²³³. Высший слой чиновничества был представлен членами т. н. больших корпусов (Инспекция финансов, Счетная палата, Государственный совет, корпорация префектов, Корпус инженеров мостов и дорог, дипломатический корпус и др.), обладающими особым статусом. Как и в других странах, на государственной службе находились и другие категории работников, которые к чиновникам отнесены быть не могут. В начале 80-х гг. центральному правительству было подчинено 2601 тыс. гражданских служащих и в системе местных коммун в подчинении мэров находилось еще 1423 тыс. На 1975 г. в Министерстве образования и государственном секретариате по делам университетов насчитывалось 844,6 тыс. работников, в Министерстве почт и связи – 329,8 тыс., экономики и финансов – 154,3 тыс., внутренних дел – 132,2 тыс., оснащения – 74,5 тыс. Кроме того, в 1976 г. в госсекторе более 1 млн работников (не только служащих) – в банках и страховых компаниях 134 тыс., в «Эр Франс» – 28 тыс., в радио и ТВ – 15 тыс. В парижском регионе муниципальные служащие составляли 2,6 % населения, в других департаментах – около 2 % (среди служащих местного управления только 5,5 % имели высшее образование)²³⁴. Разрыв в оплате между низшими и высшими чиновниками был традиционно весьма значителен²³⁵.

В Германии (ФРГ) к категории госслужащих также относились не только чиновники (в т. ч. судьи), но и служащие и рабочие (в 1971 г. все эти категории составляли 20 % самодеятельного населения, а собственно чиновники 5,6 %). После 1918 г., когда армия была сокращена до 100 тыс., офицеров осталось к 1933 г. только 4 тыс. (к запасу за это время было причислено 25 тыс.)²³⁶, но в 1938 г. к ним добавилось еще около 10 тыс.²³⁷. Но гражданский аппарат так сильно не сокращался, и в 1918 г. Союз чиновников насчитывал 1,5 млн человек, на 1938 г. государственный аппарат насчитывал 1796 тыс. После Второй мировой войны государственный аппарат (с отпадением значительных территорий) сократился, но затем вырос до 2192 тыс. в 1950 г. В землях было сосредоточено 40 % всех госслужащих, в общинах – 22 %, в федеральных органах – 10 %²³⁸. Критерием отличия чиновника от рабочих и служащих была форма его назначения (издаваемый в особом порядке акт назначения, тогда как прочих – договор о поступлении на службу). Чиновники делились на 4 ступени и 16 групп по оплате, различавшиеся по образованию и условиям приема. Низшая, вспомогательно-техническая (1—5-я группы) – 29,2 % всех чиновников, предусматривала окончание народной школы и прохождение подготовительной службы); средняя (6—9-я группы) – 54 % – народной школы, 1 служебной подготовки и специального экзамена; первая ступень высшей (10—13-я группы) – 13,8 % – средней школы, 3 лет подготовки и экзамена; вторая ступень высшей (14—16-я группы) – 3 % – высшего образования, 1-го экзамена, 2 лет подготовительной службы и 2-го экзамена²³⁹.

Соотношение между различными категориями госслужащих²⁴⁰

К концу 70-х гг. на госслужбе всех видов находилось около 3,7 млн, а при широком толковании – 4,4 млн. Собственно административный персонал – около 2,5 млн, в т. ч. 312 тыс. чиновников федеральных учреждений. Если число работающих по найму с 1960 по 1976 г. выросло на 7,5 %, то число чиновников и служащих госаппарата более чем на 40 %²⁴¹.

В Испании численность госслужащих к концу 70-х гг. достигала около 2 млн человек, но основой чиновничества были члены около 30 профессиональных элитных корпусов, комплектовавшихся по особым правилам и находившихся на особом положении в системе государственной службы (подобно «большим корпусам» во Франции). Они включали в себя и ряд категорий специалистов (преподаватели вузов, ряд инженерных специальностей и др.), которые в большинстве других стран не относились к чиновничеству (далеко не все соответствующие специалисты в стране были членами этих корпусов). Каждый из корпусов представлял собой особую корпорацию. По специализации они делились на несколько групп. Общеадминистративные функции исполняли дипломатический корпус, корпус гражданских администраторов, инспектора труда, инспектора сберегательных касс и налоговые инспектора, юридические – государственные адвокаты, военные юристы, юристы Государственного Совета, юристы Министерства юстиции, судьи и корпус нотариусов и регистраторов, экономические – корпус государственных экономистов и корпус государственных специалистов коммерции, инженерные – корпуса: инженеров путей сообщения, горных инженеров, инженеров промышленности, инженеров-агрономов, лесных инженеров и инженеров-геодезистов. Три корпуса объединяли преподавательский состав – преподавателей университетов, технических вузов и средних учебных заведений. Существовали также корпуса таможенников, ветеринаров, интендантов Министерства финансов, специалистов налоговой службы, архитекторов Министерства жилищного строительства, статистиков, аудиторов²⁴². Каждый из корпусов насчитывал от нескольких десятков до нескольких тысяч членов, общее численность их превышала в начале 60-х гг. 10 тыс. человек²⁴³. Для Испании до 1975 г. была характерна важная роль армии, поддерживавшаяся как качественно иной, чем в других странах, степенью самоорганизации офицерства, так и большей долей его среди всех военнослужащих. Если обычно в европейских странах она составляла в 20—30-х гг. XX в. 5–6 % общей численности военнослужащих (например, во Франции один офицер приходился на 20 солдат), то в Испании в конце первой трети XX в. один офицер приходился на 7 солдат²⁴⁴ (на 1936 г. имелось более 15 тыс. офицеров²⁴⁵); в 40—50-х гг. представители вооруженных сил занимали до 38 % постов в правительственных органах²⁴⁶.

В Италии с 1911 по 1966 г. численность государственной администрации выросла с 263 тыс. до 1450 тыс., к началу 70-х гг. в полугосударственных органах собеса имелось 200 тыс. и в местных органах 700 тыс. – всего около 2,5 млн. В госаппарате было занято более 10 % всех лиц с высшим образованием. Чиновники делились на три группы, а позже – на 1–3 категории. За 20 послевоенных лет численность чиновничества выросла на 60 %. Чиновников высшей группы А в 1948 г. насчитывалось 24 933 человека, а в 1968 г. чиновников 1-й категории (бывшей группы А) – 41 612²⁴⁷. В Японии в 1883 г. насчитывалось всего 5 тыс. чиновников, но к 1920 г. их число выросло почти в 7 раз, до 34 тыс., а за следующие 40 лет, к 1960 г. – еще втрое, до 94 тыс. человек. Но в составе самодеятельного населения они, в отличие от развитых европейских стран, составляли очень небольшую долю: в 1883 г. – 0,02 %, в 1920 г. – 0,12 % и в 1960 г. – 0,21 %.

Таким образом, во всех развитых странах численность и доля в населении «профессионалов» и «чиновников» на протяжении XX в. росла значительно быстрее, чем численность населения. «Профессионалы» составляли в большинстве случаев 5–8 %, «чиновники» (которых в крупных странах насчитывалось 1,5–2 млн человек) – порядка 2–3 % самодеятельного населения. И хотя эти группы в целом сохраняли отрыв от основной массы населения по доходам, и их статус в общественном сознании оставался еще довольно высок, общая девальвация социальной значимости профессий интеллектуального труда, принявшая в 60-х гг. особенно широкие размеры, стала источником недовольства различных слоев интеллигенции. Став массовыми, эти профессии потеряли ту исключительность, которая была свойственна им прежде, а вместе с ней – значительные материальные и престижные преимущества²⁴⁸. Поэтому в среде этих групп (как «профессионалов», так и «чиновников») стала проявляться тенденция к органичению своей численности.

Во Франции «большие корпуса» ограничивали свою численность путем жесткого отбора. Например, Инспекция финансов, имевшая численность менее 200 человек, брала из ЭНА ежегодно 3–4 человека²⁴⁹, набор в Корпус горных инженеров в 1900–1966 гг. составлял 4—10 человек, в 1970 г. – 14. Если выпуск из непрестижных вузов в необходимой мере расширялся, то из высокопрестижных сохранялся на одном уровне, чтобы не обесценивать статус их выпускников: так, выпуск из ЭНА составлял в 1947 г. 37, в 1970 г. 90 человек, число студентов Политехнической школы увеличилось с 1900 по 1967 г. с 250 до 304 человек, а число студентов Парижского университета с 1900 до 1970 г. – с 12,4 тыс. до 170 тыс.²⁵⁰; в 1945–1965 гг. выпуск из университетов вырос в 2,5 раза, а из Политехнической и Нормальной школ – лишь на 58 и 70 человек соответственно. В Италии в среде врачей и других представителей свободных профессий зарождались различные консервативные проекты выхода из кризиса: ограничение приема на соответствующие факультеты, прекращение записи в профессиональные списки, отмена всех государственных мер, направленных на регулирование отношений между «свободным профессионалом» и клиентом²⁵¹. Американская медицинская ассоциация и Американская ассоциация адвокатов стремились ограничить число получающих высшее образование по их специальностям. В результате в 50—60-х гг. в медицинские вузы ежегодно принималось 8–9 тыс. человек, а прием в юридические удерживался в 60-х гг. на уровне 20 тыс. В результате число юристов на 1 млн населения в 50—60-х гг. оставалось на уровне 1900 г., увеличившись лишь к концу 70-х²⁵².