Роман Соловьев
Барин 2

Глава 1

Среда обитания всегда влияет на характер и образ жизни человека. Другими словами, если ты энергичен, не глуп, полон свежих идей и обладаешь полезными связями, к тому же живешь в Москве или Питере, тебе будет проще подняться и занять достойное место в обществе, нежели ты, с теми же характеристиками, обитаешь в условном Задрюпинске. Хотя и в деревне можно жить королем, и в столице нищебродом. Разруха всегда в голове и начинается с неправильного образа мыслей и необдуманных поступков.

Впрочем, на человека влияет не только среда обитания, но даже в большей степени его должность. Дай последней сволочи высокий чин, и он тут же расцветет как майская роза, воспрянет духом, вспомнит старые обиды, доставая их из глубины своей черной душонки, начнет унижать и поносить подчиненных, давить, как когда-то давили и его, как постельного вонючего клопа. А возьми человека без всякого чину, но цельного, душевного и милосердного, который более заботится о ближнем, нежели о себе, такого всегда можно приметить даже в серой безликой толпе. Будто с рождения поцеловал его боженька, тронул своей дланью и прошептал: « Иди, отрок… живи на радость людям и отчизне…» Лица у таких светлые, глаза чистые как роса, помыслы даже без всякой тени греха…

За прошедший месяц я тоже начал меняться. Но не очерствел, не опаскудился. На добро отвечал добром, а зла и лиха – как только мог избегал….

Трудно представить, что я вел бы иной образ жизни, оказавшись помещиком. По ночами шлялся бы по борделям и игровым домам, возвращаясь только к утру. Просыпался к двенадцати, потягивался, надевал мягкий махровый халат и тщательно причесывал шевелюру перед зеркалом, удивляясь с появившихся мешков под глазами. А после утреннего туалета неторопливо выпивал кофию, сидел на мягком кресле у берега реки и любовался, как по воде проплывают упавшие листья, шумят дубравы, а в полях колосится пшеница…

В мире наверняка много прекрасного для тех, кто готов замечать это великолепие. В особняке, подсобных постройках, саду, на полях и ериках, так и витал многовековой уклад русской усадьбы, жизни неспешной, степенной и размеренной… но только не для таких бунтарей как я. Как поется в прекрасной песне: «Вечный покой сердце вряд ли обрадует, вечный покой для седых пирамид…»

Мне всегда нравилось буйство красок и легкий азарт. Жизнь – это постоянное движение и смена декораций, а не застывшие скульптуры в пыльных музеях…

Как только я запустил производство, то вздохнул свободнее, однако вполне понимал, что расслабляться еще очень рано. Предстоит пройти еще много, чтобы добиться настоящего успеха…

К тому же теперь надо мной, будто Домоклов меч, висело это странное дело о пропавших сокровищах «Золотой Орды». Я понимал, что полковник из Тайной канцелярии сделал меня приманкой для таинственного третьего члена экспедиции, позволив оставить в усадьбе часть карты и половину странного ключа. Мистер Инкогнито рано или поздно объявится и выйдет со мной на контакт…

В субботу спозаранку я отправил Герасима на бричке за Татьяной, с ним же передал письмо для княгини Ягуповой.

Неожиданно я подумал: интересно, как Аглая отнесется к визиту Татьяны? Хотя какие тут могут быть обиды? Аглая – юная служанка, стряпуха. Да, она мне нравится и я иногда оказываю Аглае небольшие знаки внимания. Но даже если отбросить классовое неравенство, представить что мы ровня – девушка ведь мне в дочери годится. Как ни крути, семнадцать годков это большая разница…

С Татьяной мне проще, мы понимаем друг друга с полуслова, и вообще… какого хрена я об этом думаю?! Я – барин. Если захочу, вообще разведу в усадьбе гаремник, как выражается ротмистр Вахрушев. Марфушка, вон, уже готова – стоит только пальчиком поманить. Да и молодые девки в селе, и более зрелые, бросают на меня любопытные и недвусмысленные взгляды… это природный инстинкт. Самка всегда ищет сильного самца, который даст защиту и обеспечит не только ее, но и ее потомство. А какую защиту может дать тот же Тихон? Стоп, Андрюша! В тебе и вправду начал проглядывать русский дикий помещик с необузданным нравом, еще чего доброго – мужиков начнешь пороть…

Никакого гарема, конечно же, не будет. Хотя интересно было бы посмотреть реакцию старухи Ефросиньи. Мне нужна только одна женщина, которую я буду любить. И которая будет любить меня…

Я томился в сладком ожидании встречи с Татьяной и попутно занимался проектом водоснабжения в кабинете. Даже начертил чертежи и сделал подробные пояснения. Пару раз в дверную щель осторожно заглядывала старуха Ефросинья, пока я не привстал и не закрылся на задвижку.

После обеда Герасим вернулся из города один и отдал два запечатанных конверта. Сначала я решил прочитать письмо от Татьяны.

«Андрей Иванович, думаю, вы простите, что я обещала приехать в поместье, но не сдержала слово. Все эти дни я тщательно думала о наших внезапных отношениях и хочу искренне признаться. Я боюсь вас, господин Никитин. Вы человек-стихия, от вас исходит аура буйного океана, водопада, наверняка ваша жизнь полна авантюр и приключений. К тому же кое-какие справки я о вас навела и мои догадки подтвердились. Поймите, мне уже двадцать шесть лет. Я нуждаюсь в тихой, размеренной жизни. Мне нужен спокойный муж из мещян, которого я всегда смогу подчинить своей воле, а не страстный любовник. Я долго думала и все же выбрала Глеба. Ночь, которую мы провели вместе – была прекрасна и незабываема, но давайте лучше остановимся на этом и останемся добрыми друзьями. С большим уважением. Татьяна »

Меня будто облили ушатом холодной воды и сбили спесь. Ну что же, мачо, будет тебе уроком…

После легкого волнения, я задумался. Татьяна права. Насильно мил не будешь… Она мне действительно нравится. Красивая, воспитанная молодая женщина, образованная и с чувством юмора. Возможно, у нас могло бы все сложиться, но если она приняла такое решение – что же, это ее выбор. А что мне делать, бороться за нее? Набить морду Глебу? Какой смысл… Конечно, Татьяна могла бы найти кого-то получше, чем этот слизняк Глебушка, но по всему видать, именно такой ей как раз и нужен…

Второе письмо, от княгини Ягуповой, оказалось небольшим и пафосным:

«Дорогой Андрей Иванович! Мое сердце наполнилось безмерной радостью от вашего известия. Справедливость восторжествовала. Преступники и палачи наказаны по заслугам, а вы теперь для меня навсегда – воплощение Мужественности и Героизма. Мой Витязь. Люблю вас как брата и шлю тысячи слов благодарности за ваш ратный подвиг! Княгиня Ягупова А.Л.»

Я усмехнулся. Ратный подвиг… если бы Герасим вовремя не подоспел – все оказалось бы очень даже плачевно… но я не мог указать в письме, что с убийцами расправился вовсе не я, а мой конюх.

Теперь княгиня наверняка пустит слухи, что помещик Никитин настоящий герой, вроде Геракла …

Черт возьми, совсем забыл про награду!

Я вышел во двор и окликнул конюха:

– Герасим, поди-ка сюда!

Мужик подошел:

– Что-то не так, барин?

– Я тебе жизнью обязан. Проси чего хочешь. Исполню любое твое желание.

– Барин, дайте из американского револьвера пару раз пальнуть. Ни разу в жизни пистолет в руках не держал…

Я рассмеялся:

– Полно тебе, дурак! Из пистолета я тебе и так дам пострелять. Заветная мечта у тебя есть?

Герасим задумался, наморщив широкий лоб, и кивнул:

– У купца Кондакова жеребцы вороной масти. Чернявые, а зубы белые как фарфор, грива длинная, мягкая и шелковистая… быстроногие как ветер. Сказка, а не жеребцы…

– Купить хочешь?

– Дорого…– печально вздохнул конюх.

– Сколько?

– Четыреста просит, думаю за триста пятьдесят сторгует.

– Подожди.

Я вынес четыре сотни и протянул конюху:

– Езжай завтра утром за своим жеребцом. Твой личный будет. Хочешь – домой забери…

Герасим дрожащей рукой взял деньги и смахнул скупую слезу.

– Вы настоящий человек, барин… Человек с большой душой…

Конюх от радости обнял меня и приподнял, до хруста сжимая кости…

– Пусти, дурень! – пробормотал я.

Когда расчувствовавшийся великан отпустил на землю, я поплелся в дом. Герасим от радости чуть и вправду на раздавил меня в своих медвежьих объятиях…

В воскресенье в усадьбу приехал ротмистр Вахрушев. Я сразу рассказал ему о похождениях в Тимофеево и стычке с преступниками.

– Черт возьми! Если бы я знал что так обернется, не уехал бы тогда… Андрей Иванович, вы ведь могли погибнуть…

– К счастью, я жив. Душегубы наказаны и правосудие восторжествовало.

– Да, помещик Арсений Кирсанов отомщен. Это радостное известие. Хоть и не знал его лично – однако когда безвинно убивают дворянина, мое сердце всегда яростно закипает…

– Но в этой странной истории еще не поставлена точка. Я познакомился с полковником Кудасовым из канцелярии Его Императорского Величества, он разыскивает в наших краях утерянные сокровища «Золотой Орды». Кудасов осмотрел содержимое шкатулки и сообщил, что у меня треть карты и половина ключа к тайнику. Остальная часть у неизвестного недоброжелателя, который присылал душегубов. В дальнейшем этот таинственный человек наверняка будет искать встречи со мной, чтобы завладеть оставшейся картой и половиной ключа.

– Сокровища « Золотой орды»? – удивился Вахрушев. – Удивительно…

– Представьте коней в натуральную величину, сделанных из чистого золота…

– Это просто сказочное богатство!

– Это богатство должно достаться Российской империи. Полковник Кудасов предложил найти ответственного человека, который будет присматривать за шкатулкой. Лучше вашей кандидатуры не найти…

– Я согласен, господин Никитин. Но в доме хранить шкатулку опасно. Здесь наверняка будут искать в первую очередь. Нужно найти другое место.

Ротмистр тщательно обошел усадьбу и кое-что придумал. Он взял у меня двести пятьдесят рублей и уехал в Тимофеево, вернувшись только к вечеру. Вахрушев привез необычный тяжелый цилиндр.

– Это сейф. Открывается не от ключа, а от сложной комбинации штифтов. Я купил его у одного мастера-немца. Мы положим внутрь шкатулку и закопаем сейф в сарайчике, под верстаком. Вы сами настроите комбинацию и только вы, Андрей Иванович, будете знать, как открыть сейф.

– Егор Сергеевич, я вам полностью доверяю…

Ротмистр покачал головой:

– Поверьте, так будет лучше… нужно обязательно перестраховаться.

– Ну хорошо. Пусть будет так…

– Кстати, слышали последнюю новость? Неделю назад зять городничего Кирюшина прихватил деньжат, драгоценности, и улизнул в неизвестном направлении… городничий рвал и метал… опозорился на всю губернию… и дочка его осталась без мужа…

– Да… некрасиво поступил зять городничего. Зато наверняка свадьбу роскошную сыграли… Интересно, ищут?

– Нашли уже. Под Царицыном, с прострелянной башкой. Конечно, без денег и драгоценностей…

Мы положили шкатулку в сейф, я настроил сложную комбинацию штифтов, которая соответствовала дню, месяцу и году моего рождения. Мы закопали сейф под верстаком, прикрыв листом железа. Теперь за шкатулку можно быть спокойным.

Вахрушев по моему предложению остался в поместье, в качестве охранника тайника и моего телохранителя. Вечером мы прихватили пистолеты, ружья, и поехали пострелять в ближайший лесок.

Ротмистр внимательно осмотрел мое ружье и кольт:

– Андрей Иванович, неплохой выбор. Всегда тщательно следите за оружием. Чистите и смазывайте. Ухаживайте, как за любимой женщиной, и всегда держите в боевой готовности.

Когда мы немного постреляли, я спросил:

– Егор Сергеевич, я заметил наше отечественное вооружение сильно отстает в качестве от иностранного. Пистолеты с капсюльными замками, хотя американцы уже делают револьверы. У нас используется гладкоствольные ружья, которые заряжают шомполом через ствол. Почему не выпускается нарезное оружие с затвором в казенной части, как в Пруссии? Как вообще собрались воевать?

Ротмистр вздохнул:

– Скажу как на духу, Андрей Иванович. Наши чиновники совершенно не хотят признавать, что Европа сейчас переходит на новое вооружение. Старые генералы живут еще воспоминаниями о прошедшей сорок лет назад Отечественной войне… Князь Александр Иванович Чернышев, военный министр, генерал от кавалерии, делает упор, что одними шашками побьем турка… Я патриот Отечества до мозга костей, но тоже считаю, как и вы – что России давно уже пора перевооружаться…

Глава 2

Утром я решил посетить село и посмотреть, как проходят занятия в школе. После завтрака приказал Марфе подать мне свежевыглаженную рубашку с высоким воротом и синие форменные брюки, как у коллежского советника. Когда нарядился и вышел во двор, Прохор Петрович крякнул:

– Андрей Иванович, ну вы прямо министр…

– Прохор, езжай на завод. Ковалевский сказал вчера еще восемь мужиков из Алексеево пришли, просятся на работу. Посмотри, если достойные кандидаты – зачислишь.

Приказчик кивнул.

– Сделаем, Андрей Иванович…

Герасим у ворот до блеска натирал бричку.

– Поехали, а то дыры протрешь…– усмехнулся я.

Вот и месяц май уже закачивался. На ясном небе ни облачка. Деревья зазеленели, а вдоль дороги раскинулись стройные кусты дикой смородины. Впереди серебрилась полоска реки, серпантином уходящая за горизонт. Единственное, что портило благодать это комар и мошка, которые в это время просто зверствуют…

Бричка остановилась возле большой избы, где размещалась школа. Чуть дальше по улице мужики заливали фундамент под церковь. Я нанял троих каменщиков по рекомендации из Алексеево. Стройкой руководил староста Щукин. Он как раз что-то громко объяснял рабочим и энергично размахивал руками.

Я открыл тяжелую дверь и вошел внутрь школы.

– Здравствуйте, барин! – ребятишки вскочили со скамеек.

Я кивнул и поздоровался за руку с учителем Сергеем Платоновичем.

– Андрей Иванович,– улыбнулся учитель.– Я только что рассказывал ребятам, что даже в лицеях до недавнего времени пороли розгами нерадивых учеников…

– А что, у нас тоже есть нерадивые ученики? – я грозно обвел взглядом ребятишек. Сейчас они одеты гораздо лучше, чем месяц назад, когда я выступал в селе на собрании. В классе собрались мальчики и девочки от восьми до пятнадцати лет. Я насчитал двадцать человек. Вместо парт сельчане сколотили два длинных стола и скамейки.

– Нет, Андрей Иванович, у нас все ребята серьезные и дисциплинированные,– отчеканил учитель.

– Ребята, садитесь,– кивнул я.

Когда школьники присели, рыжий веснушчатый парнишка поднял руку и привстал:

– Андрей Иванович, меня зовут Никитка Трошкин. Вот отец говорит – зачем крестьянину учиться? Землю пахать да коровам хвосты крутить – можно и без всякой грамоты…

Я задумался.

– Смотри, Никита, какое тут дело… коровам хвосты крутить действительно можно и без грамоты. Но если ты выучишься, обретешь хорошую специальность и станешь профессионалом – то сможешь больше зарабатывать, а следовательно позволить себе хороший дом, породистого коня, богатую одежду и сытную еду… Да и молодые барышни наверняка заинтересуются таким успешным молодым человеком…

По классу пробежал смешок и учитель слегка ударил указкой по столу.

– Задумайтесь, ребята,– продолжил я.– Ваши отцы работают на моем заводе, но получают всего пятнадцать-двадцать рублей в месяц, потому что не обладают достаточной квалификацией. А инженер Ковалевский, на котором держится все производство – зарабатывает семьдесят рублей. Есть разница?

– Конечно,– кивнул Никита.

– Вот вам и пример. Но Ковалевский сначала закончил школу, а после технический университет, чтобы стать хорошим специалистом.

– Кто же возьмет крепостного в университет…– хмыкнул мальчик.

– Кто захочет учиться дальше – я буду ходатайствовать и помогать. Но программа минимум – все должны освоить грамоту, письмо и естественные науки. Это три или четыре года. Правильно, Сергей Платонович?

– Четыре года,– кивнул учитель.

– Никто не заставляет вас вычислять бином Ньютона, но основные, фундаментальные знания вы получить обязаны. Сергей Платонович, вы рассказывали ребятам про Михаила Ломоносова?

– Еще нет.

– Обязательно расскажите. Как простой крестьянин-помор стал светилой и ученым с мировым именем. Савва Морозов, знаменитый купец, тоже вышел из крепостных, после начинал с небольшой шелкопрядной фабрики, а сейчас у Морозова крупнейшие мануфактуры в России. Многие поэты, художники, композиторы, родились в семье крепостных. Запомните, ребята, человек если чего-то действительно хочет – он этого обязательно добьется. Приходите на балки, где всего месяц назад ничего не было, кроме залежей глины – а сейчас работает кирпичный завод и ваши отцы зарабатывают деньги.

Я вздохнул:

– Сергей Платонович, что еще необходимо приобрести для школы?

– Хотелось бы школьную доску, мелки, да и тетради быстро заканчиваются…

– Составьте список и передайте приказчику. Все приобретем в ближайшее время.

Я еще раз окинул взглядом класс:

– Все, ребята, учитесь хорошо!

– До свидание, барин! – проголосили школьники.

Когда я вышел на улицу, меня уже ждал староста:

– Андрей Иванович, как раз хотел в усадьбу ехать. Смотрю – ваша бричка возле школы стоит.

– На строительстве проблемы?

– Нет. Здесь все нормально. Между вашей усадьбой и займищем мужики вчера волков заметили. Как раз недавно скотину начали на пастбища выгонять – а тут такая незадача. Позвольте пострелять хищников. Задерут ведь коровок, было уже такое…

– Откуда они здесь взялись?

– Похоже, зимой по льду из леса пришли, с другого берега реки. Волк и волчица. Жили где-то в норе, тепла дожидались. Хитрые животные…

– Да, волки нам ни к чему… попортят они скотинку…

– Вам шкуры потом привести?

– Нет, не надо…

По дороге мчался всадник. Я еще издалека узнал синюю форму вестового. Он остановил коня и спешился.

– Здравствуйте, это вы помещик Никитин?

– Да,– кивнул я.

– Вам заказное и деньги от начальника царицынской судоверфи, господина Балицкого.

Когда я расписался в получении и вестовой умчался, вскрыл конверт:

« Помещику Андрею Ивановичу Никитину. Настоящим уведомляю, что 21 апреля сего года на Царицынской судоверфи, ваш крепостной Иван Хватов получил при разгрузке бревен травмы, несовместимые с жизнью. 24 апреля Хватов был погребен за счет средств судоверфи на городском кладбище. Настоящим письмом присылаю открепной лист на крепостного Ивана Хватова, сто рублей страхового и шестнадцать рублей его личного заработка. Начальник Царицынской судоверфи, Алексей Юрьевич Балицкий»

Вот так. Сто шестнадцать рублей. Ни слов соболезнования, ни раскаяния… был человек и нет человека. В Царицыне обязательно навещу Балицкого и узнаю, почему доктора вызвали только через два дня после происшествия на судоверфи…

– Платон, у Ивана Хватова родственники в селе остались?

– Он сирота, с тетей Полиной жил. Вон ее хата…

Я подошел к старенькой покосившейся хижине. Постучался и слегка пригнувшись в дверном проеме, вошел внутрь. У печи сидела старуха и размешивала кашу в чугунном котелке. Под лавкой хрюкала огромная свинья, которую облепили мелкие розовые поросята.

Старуха вскочила и поклонилась:

– Здравствуйте, барин… не ожидала я, в хате-то у меня срамота какая…

– Бабуля, сама как живешь-то?

– Слава Богу, батюшка, пока живу помаленьку…

Я протянул ей деньги:

– Возьми. Это за Ваню из Царицына прислали.

Старуха покачала головой и не решалась брать.

– Бери-бери. Что поделаешь, раз такое случилось… Совсем молодой парнишка был… соболезную …

Бабуля вздохнула, взяла деньги и тут же положила за старую икону в углу, трижды перекрестившись.

– Бабушка, если что надо – всегда обращайся…

Я уже хотел выходить, когда в избу ворвался Платон:

– Андрей Иванович, помещица Попова прибыла. Вас срочно разыскивает… беда у нее…

Посредине улицы стоял тарантас с бородатым кучером. Ко мне подбежала заплаканная Наталья Петровна и всхлипнула:

– Андрей Иванович, несчастье у меня… Софочка в лесу пропала…

– Как пропала?

– Утром пошли с Акулинкой на лесное озеро искупнуться. Софочка быстро ополоснулась и вылезла на берег. Акулинка чуть задержалась, к кувшинкам поплыла, а когда из воды вылезла – Софочки нигде нет. Она ее по лесу кликала, кричала, искала почти целый час – не откликается. Прибежала ко мне. А у меня почти все мужики у вас работают, один кучер Степан остался, два старика, да Илья хромоногий… даже некого послать лес прочесать…

Наталья Петровна всхлипнула и расплакалась. Я обнял женщину и прижал к плечу.

– Успокойтесь, голубушка… Никуда Софочка не денется. Не такой большой лес, все прочешем, до единого кустика…

Я повернулся к Платону:

– Немедленно скачи на завод. Снимай всех с работ и отправляй на поиски. Всех до единого, даже с лесопилки и плотов. Скажешь, барин приказал! Пусть запрягают лошадей, повозки, брички – и быстро к лесу…

Платон кивнул и побежал во двор за лошадью.

– Наталья Петровна, мы с Герасимом пока начнем поиски от лесного озера. Вы в усадьбу возвращайтесь. Сами в лес не ходите. Не хватало еще, чтобы и вы заблудились…

– Тревожно мне, Андрей Иванович… сердечко так и замирает.

– Выпейте успокоительные капли и ждите в усадьбе. Скоро будут хорошие новости…

Мы с Герасимом поехали к лесному озеру. Я понятия не имел, где это озеро, но мой кучер знал местность, как свои пять пальцев.

По объездной дороге обогнули усадьбу Поповой, небольшое озеро, деревушку, и чуть проехав по степи, спустились к густому лесу вдоль реки.

– Дальше дороги нет, Андрей Иванович. По лесной тропке придется пешком идти. До лесного озера около версты.

– Почему девчонки в лес пошли купаться?

– На Ахтубе вода еще не прогрелась, а на лесном озере водица уже в середине мая теплая… вот детвора туда и бегает иногда.

– Герасим, здесь пока стой. Как мужики прибудут – пусть тщательно лес прочесывают, каждый кустик осматривают… Здесь волки или кабаны водятся?

– Никогда не было. Вчера на займище пару волков видели…

– Про то я знаю. Жди!

Я поспешил по лесной тропинке. Только бы Софочка снова не полезла в озеро, она наверняка и плавать как следует не умеет. Зачем только Наталья Петровна отпустила дочь с этой недалекой Акулинкой…

Тропка оказалось хорошо протоптана, я внимательно осматривался по сторонам. На верхушках тополей раскачивались вороны и внимательно наблюдали за мной. Жаль, что эти мудрые птицы не умеют разговаривать на человеческом языке, они бы точно сказали, где девчонка.

Я добрался до озера и осмотрелся. Тишь да гладь, однако прошел вдоль берега, внимательно осматриваясь, и обнаружил порванные мелкие бусы в траве. Возможно это Софочкины бусы. Конечно я не следопыт, но мне показалось, трава здесь слегка примята.

Я решил не терять времени и обойти вокруг озера. Возле камышей спугнул большую серую цаплю, которая резко взлетела, да я и сам напугался. Постоял и прислушался – ничего. Вскоре обошел все озеро – никаких следов девочки. Куда же идти? Подождать мужиков? Я ведь ни хрена не знаю лес, сам могу заплутать… Однако ждать я не стал и направился в чащу. Сложил ладони в рупор и несколько раз громко крикнул: «Софья!»

Вскоре послышался треск веток и к поляне толпой вышли мужики. Кондрат, поповский староста, произнес:

– Барин, я пятнадцать человек в Сахновский лес отправил. Остальные все здесь.

Я кивнул:

– Мужики, разбивайтесь по парам и тщательно прочесывайте все. Каждую травинку, каждый кустик. Кто найдет Софью – лично от меня получит щедрый подарок!

Все тут же разбрелись по лесу. Я шел в паре с Василием, свекром Прасковьи.

– Найдем, барин, не переживайте…– успокаивал мужик.

Мы бродили в поисках часа два. Проклятые комары просто уже достали. В лесу они казались крупнее и безжалостно жалили во все открытые места: руки, шею, лицо… Девочки нигде не было. Молодой парень, из поповских, подбежал и показал найденный платочек с вышитым зайчиком.

– Это наверняка Софочкин…– вздохнул я и окликнул мужиков.– Девочка наверняка где-то рядом. Она уставшая, голодная… Прошу, тщательно смотрите все вокруг.

Приблизился мельник Матвей:

– Барин, позволь сказать… Мы уже все прочесали в округе на восемь верст. Думаем девочку похитили… Мужики еще позавчера видели в округе двух пришлых…

– Будем продолжать поиски, пока не найдем!

Лес не заканчивался, тянулся широкой полосой вдоль реки. Мы с Василием упрямо брели вдоль зарослей, пару раз я поцарапал лицо веткой, и спугнул крупного зайца-русака под пеньком. В трехстах метрах по обе стороны от нас брели угрюмые поисковики. Вскоре мы вышли к широкому затону и я кивнул на заросший островок:

– Что там?

– Да ничего,– пожал плечами Василий.– Туда сейчас и не перебраться без лодки.

Островок сильно зарос, но площадью показался не маленький.

– Василий, нужен хороший пловец…

Мужик кивнул и привел щуплого парнишку лет семнадцати:

– Демьян сплавает, он и воды холодной не боится…

Когда парнишка разделся и поплыл к островку, мы с Василием присели на берегу.

– Как твой сын? – спросил я.– С Прасковьей не ругаются?

– Барин, как у нас говорят – кто прошлое помянет, тому глаз вон! Было и прошло. Живут, Слава Богу, хорошо и ладно…– Василий вздохнул.– Однако уже день к вечеру, а девочку так и не нашли… как стемнеет – комар на убыль пойдет, а мошка совсем озвереет. У нас мошка лютая, даже корове шкуру прогрызает…

– Да куда же Софья подевалась…– вздохнул я.– Как в воздухе растворилась… если с девочкой что-то случится – Наталия Петровна этого не переживет. Софочка у нее единственная отрада в жизни..

– Для любого родителя – дите самое что ни на есть дорогое в жизни…– произнес Василий.– А иначе для чего живем?

Демьян уже доплыл до островка и направился прочесывать заросли. Через несколько минут он вернулся к берегу и крикнул:

– Здесь никого!

Я заскрежетал зубами и приказал:

– Василий, продолжайте прочесывать лес…

– А вы куда?

– Я к тому холму пойду, поднимусь и посмотрю сверху, может увижу дым или еще что-нибудь…

Я направился к высокому холму. Чувствовалась сильная усталость, но я всей душой хотел найти пропавшую Софью…

Когда почти приблизился к холму, мне послышался звук топора. У подножия холма оказалась небольшая рощица, уходящая в расщелину. Я осторожно приблизился и увидел как косматый мужик старательно вырубает ветки осины. Он резко обернулся и застыл, играя топориком в руке. Я сразу вспомнил, что у меня с собой никакого оружия.

Я медленно подошел к дровосеку.

– Девочка недавно пропала. Не видели в лесу?

Мужик промычал, размахивая руками и показал на подбородок. Он приблизился и широко приоткрыл рот. Я заметил, что вместо языка у дровосека маленький черный обрубок.

– Девочка. Маленькая. Двенадцать лет,– пробормотал я.– Заплутала где-то в лесу…

Мужик ощерился, приподнял топор и запустил в дерево. Лезвие глубоко вошло в ствол. Незнакомец кивнул и жестом показал, чтобы я шел следом…