Роман Романович
Алхимик
Если большая часть заданий творческого плана, проверяющая свободу мысли школьников и их способность решать нестандартные задания… А я уверен, что для учеников они нестандартные. Ну кто из них задумывается про население? То встаёт вопрос, зачем именно такие задания? В чем смысл?
Прочитав ещё раз все вопросы (после того как разобрался с первой, «обычной», частью), я постарался определить, зачем всё это надо. Выделялись вполне конкретные интересы. Исходя из них, я и решил писать задания, чтобы заинтересовать тех, кто это устроил.
По некоторым заданиям можно было определить более конкретные интересы. Например, один из вопросов, который, как раздавленная вишня на белом листе, выделялся на фоне остальных, звучал так: «Каким образом и по каким параметрам можно оценить силу одаренного? Опишите критерии и то, как организовать их анализ».
Да легко, блин. Я уже придумал специальные печати для этого и много размышлял на эту тему. Жаль, что всего рассказать нельзя.
Я достаточно прожил в этом мире, чтобы прочувствовать, насколько важную роль играют одаренные и аристократы. В учебниках по истории по большей части только про них и пишут. В художественной литературе тоже об этом упоминается. У власти аристо. А встреча с бесом наглядно показала, насколько один человек может быть опасен.
Значит, государство, или скорее князя, лично интересует поиск одаренных? Я не знал, насколько мои выводы верны, но кое-где ответы дополнил. Вернулся к вопросу про анализ населения и добавил, что можно делать выводы об одаренных, с кем они в родстве, у кого в роду случались спонтанные скачки силы, и тем самым выявлять, у кого есть доступ к зверям. Как бы таким ответом проблем кому-нибудь не создать. Сам лично я ничего не опасался. Вроде никаких законов мы своей охотой не нарушали.
Хотел ещё добавить, как именно выявить одаренных. На ум пришли соревнования. Бесы ведь часто сильнее в этом плане, чем обычные люди… Как только эта мысль оформилась, я чуть на стуле не подскочил. Физкультура!
Да чтоб вас всех!
А ведь умно. Желая получить доступ к новой жизни, детишки сами показали, кто не так прост. Уверен, те, кто будет находиться наверху списка, чем-то да отличаются. Из этого можно сделать много выводов. Откуда берут начало способности, кто ещё в роду что-то умеет…
Я минут десять потратил на то, чтобы решить, писать эти выводы или нет. Руки чесались, хотелось заявить о себе, дать себя заметить… Но этому противостояло чувство опасности. Как бы дополнительные проблемы не возникли. С другой стороны, я ведь ничего плохого не сделал. Более того, я являюсь пострадавшей стороной. Пострадавшей от рук тех, кто конфликтовал с нынешней властью. Если меня заметят, я как минимум получу доступ к чему-то интересному. Как максимум… Ну, тут либо проблем огребу, либо родовое имя восстановлю.
В общем, я написал все свои выводы. Посмотрим, что из этого выйдет.
Остальные вопросы – чего там только не было. Когда сдавал работу, уходил со стойким ощущением, что кто-то целенаправленно собирает по всей страны умы, способные решать нестандартные задачи и широко мыслить. Было бы интересно глянуть на результаты экзаменов и почитать чужие работы.
Поймал себя на мысли, что хочу собрать статистику и провести анализ. Вот же… Кажется, этот тест что-то в голове переключил.
Постепенно школьники выходили из классов, собирались в коридорах, находили знакомых, отправлялись либо на выход, либо в столовую. Я нашёл класс Лены. Девушка вышла в самом конце, я же сдал работу за десять минут до конца.
– Ну как? – спросил я у неё.
– Необычно, – ответила она.
– Ага, – а что тут ещё скажешь. – Идём есть или на воздух?
– Воздух, мне нужен воздух.
Кажется, Лена впала в жесткую форму ступора. Мы забрали куртки, вышли во двор, но она как смотрела в никуда, так и продолжила смотреть.
– Всё сделала?
– Всё? – сказала она так, словно выбралась из комы и сначала донельзя этому удивилась, а потом и возмутилась. – Да как это вообще решить можно было?! Я и половины не поняла!
Хм…
– А другую половину? Уверен, ты со многим справилась.
– Спасибо, – улыбнулась она, по-прежнему смотря сквозь меня. – Но я точно знаю, что не войду в список лучших.
Нам рассказали, что возможность обучаться в лучшем вузе страны получат первые тридцать победителей. Всего же кандидатов на математике было четыреста двенадцать. Да не абы каких, а тех, кто уже прошёл другие отборочные.
– Не забегай вперед. Кто знает, какая судьба нас ждет. Как насчет прогуляться по городу?
– Людмила Васильевна не отпустит.
– А где она, кстати? Давай найдем и спросим. Как-никак, нам не помешает небольшое вознаграждение за труды. Или ты не хочешь увидеть столицу?
– Хочу… – Лена стала медленно отмирать, как снега весной оттаивают.
– Тогда вперед! И отбрось эту свою задумчивость! Всё, что могли, мы сделали! Так нечего на это и дальше нервы тратить.
Схватив девушку за руку, увлёк за собой.
Глава 18. Олимпиада
Если меня кто-то спросит, что я думаю про князя, то отвечу – он заботливый. Специфическая оценка нового правителя, который взошёл на престол после не самых лучших лет в стране, но из того, что я знал, и того, с чем сталкивался, князь лично у меня заочно вызывал симпатию.
На это было как минимум три причины.
Первая – олимпиада. Она дала мне мотивацию собраться, взяться основательно за учёбу, окунуться в достижения здешней цивилизации. Благодаря этому я проявил себя, наш класс организовался, некоторые ученики изменились в лучшую сторону, я получил доступ к новым книгам продвинутого уровня, познакомился с преподавателями калибром выше, чем были у нас в школе. Как ни крути, а плюсы налицо.
Вторая причина – гостеприимство. Нас всех мало того, что заселили и кормили, так ещё и обеспечили бесплатными пропусками в музеи. После того, как нашли математичку, получили от неё два билета и указание, куда именно нужно отправляться.
– Вы идите. Я вернусь в общежитие и остальных захвачу, – сказала она после десяти минут жестких переговоров на тему того, что мы хотим отправиться в город и осмотреть его.
– Спасибо, Людмила Васильевна!
Поход в музей мне запомнился живописью. Никогда не замечал в себе большой любви к рисунку, но это было в прошлой жизни. В этой же… То ли предыдущий владелец тела передал мне тягу, то ли я просто раньше равнодушно относился, не имея возможности творить. Как бы там ни было, во мне проснулась любовь к рисованию во многих его проявлениях.
И когда я попал в зал живописи, увидел шедевры настоящих мастеров… Алхимик внутри меня остался равнодушным, потому что в картинах не было математической точности печатей, они не несли никакого практического смысла. Зато художник чуть не разрыдался, впечатлившись уровнем и качеством работ.
– Красиво, – шептала Лена чуть ли не у каждой картины.
Стоило нам поесть, прокатиться на подземном поезде, добраться до музея, увидеть это огромнейшее здание, оказаться внутри и добраться до первых экспонатов, как хандра девушки тут же улетучилась.
В музее мы прогуляли до самого вечера. Когда вышли, встретили наших. Математичку и двух оболтусов, изнывающих от того, что их потащили смотреть какое-то искусство.
– Кажется, нам повезло, что вдвоём ушли, – шепнула мне Лена, тихо хихикнув.
Достаточно было увидеть лица парней, чтобы согласиться с ней. Если мы светились от довольства, то эти двое явно получили не так много наслаждения, гуляя в компании Людмилы Васильевны. Да и сама она выглядела усталой и замученной. И высказала нам за то, что пропали и не нашли их, хотя никакого уговора не было.
Когда ехали обратно, я думал и о третьей причине своей симпатии к князю.
По обрывкам доходящей до меня информации, я смог сопоставить факты. На семью Соколовых напал род Коршуновых. Те, кто сотрудничал с кланом Рысевых. Главных противников князя, который… Здесь для меня начиналось самое интересное. Мою семью убили, когда в стране царила разруха и анархия. Где-то полтора года я провёл в лаборатории и выбрался оттуда как раз в тот момент, когда князь почти победил оппонентов. Так что своим спасением я частично обязан ему. Если бы Коршуновы не проиграли, они бы не решили уничтожить лабораторию, и кто знает, как бы тогда сложилась история. Даже сбеги я, на меня тут же объявил бы охоту не самый слабый род.
Вот такие забавные циклы иногда судьба выписывает на полотне жизни.
***
Физкультура шла последним экзаменом. Приехали мы в понедельник, она проходила в субботу, а обратно отправимся в воскресенье.
Началось это утро с одной неприятности. Всем ученикам выдали анкеты, где надо было заполнить свои данные. Фамилию, откуда родом, адрес проживания, кто родители, чем они занимаются, есть ли какой-то дар, был ли какой-то дар среди родственников.
Тут-то я и утвердился в выводах о том, что олимпиаду устроили не просто так. Впрочем, это было очевидно. Вопрос в том, сколько тайных смыслов, прячущихся за обычным школьным соревнованием, я ещё не разгадал. Когда увидел вопросы, сильно напрягся. Я вроде как скрываюсь. Моя настоящая фамилия Соколов, а не Гвоздев, как все думают. Для легенды мы придумали имена фиктивным родителям, но… Не придумали, откуда они, чем занимались, и тем более были ли одаренные среди родственников.
На тот момент я растерялся, поэтому напротив многих пунктов оставил прочерк. Мда… Не подумал об этом. Но, может, это и неплохо. Если удастся победить, то мной, по идее, должны заинтересоваться, а дальше, кто знает, возможно, я смогу вернуть себе настоящую фамилию. Угрозы-то ведь особой нет, если оппозиция пала, а Коршуновы мертвы.
Повезло. Царила суета и суматоха, женщина, принимающая бланки, не уследила, что именно я сдал. Специально подобрал момент, когда учеников вокруг этой девушки больше всего собралось.
Сам же экзамен… Мой вывод, что обычный человек, чьи предки поколениями не поедали зверей, да и сам он этого избежал, не имел шансов победить. Очень уж чувствовалось среди лидеров что-то… нечеловеческое. Ну не обладают такой выносливостью, силой и рефлексами обычные дети! Не верю!
Либо их тренировали с самого детства, но в это я тоже не верю.
Ладно, может, речь не идет о веренице поколений за спиной, но какая-то наследственность точно присутствует. Я успел часть школьников измерить печатями и подтвердил свои догадки. Все те, кто держался вверху списка, имели задатки бесов.
Ничего сверхособенного на экзамене не было. То же самое, что и на вторых отборочных. Бег, силовые, полоса испытаний. Те, кто боролся за лидерство, показывали что-то запредельное. Весь мой измененный организм, вся подготовка – этого едва хватило, чтобы держаться в конце второго десятка.
Мутанты какие-то, а не школьники. Чтобы держаться, я в перерывах отходил в сторону, создавал печать притяжения энергии и стоял, восстанавливался, пока меня не звали. Как справлялись остальные – ума не приложу.
Когда закончили, я находился где-то за гранью последнего издыхания. Весь потный, промокший до нитки, в глазах у меня двоилось, и хотелось свалиться, чтобы больше не вставать. Так бывало, когда я выкладывался сверх меры.
– Держи воды, – дала мне в руки Лена бутылку. Девушка приехала вместо со мной и сидела всё это время на трибунах, болея и поддерживая.
– Спасибо.
Половину я выпил, а вторую половину вылил себе на голову, чтобы хоть немного охладиться и прийти в себя. Да уж, было жестко.
***
Соревнования шли всю первую часть дня. Когда закончилось, нас отправили в общежитие. На вечер было запланировано выступление князя. Для этого всех претендентов, а это больше тысячи человек, собрали в каком-то здании, способном нас всех вместить.
Я сидел уставший, с пустым взглядом, вспоминая последнюю неделю. Настолько она меня вымотала, что даже такое количество людей в одном месте не удивило.
Шесть дней, и, как итог, интеллектуальное и физическое истощение.
Второй шла геометрия, и там я ждал повторения нестандартных задач. Но нет. Обычные задания. С поправкой на высокую сложность. На остальных экзаменах тоже прошло стандартно. Тем интереснее было попытаться разгадать мотивы организаторов.
Перед князем на сцену вышла его сестра. Ольга Медведева. Она высказалась на тему того, какие мы молодцы, как она рада всех нас видеть, и что нам есть, чем гордиться. Если кто-то не пройдет в список лучших, это не повод для грусти и прочее, прочее, прочее.
Я оживился, когда на сцене показался сам князь. По слухам, он точно высший бес, а ещё ходок. Князь был крупный мужчина с короткими каштановыми волосами. Чувствуется, что под костюмом скрываются тугие мышцы. Да и в целом ощущение такое, что этот человек способен раздавить мой череп, просто сжав руку.
Говорил он о прошлом, настоящем и будущем. О том, что в стране были трудные времена, но сейчас у нас всех появился шанс это исправить. Князь выразил надежду, что лучшие умы страны (тут, на мой вкус, он нагло льстил) помогут в этом. Сказал он многое. Четким, хорошо поставленным голосом, который разносился по просторному залу и, кажется, достигал не только ушей каждого, но и сердец.
Когда князь ушёл, а мы выбрались на улицу, я поймал себя на том, что испытываю патриотический подъем. Что несколько странно. Я ведь из другого мира, вообще-то. Что эта страна, что любая другая – мне нет разницы. Да и сравнивать я не могу, чтобы однозначно решить, где лучше. Тем интереснее мои ощущения. Что-то всё же князь смог затронуть внутри, какие-то струны души.
Может, если убрать всю красоту выверенных фраз и свести к сути, его призыв звучал так: ребятки, дела в стране полный атас, нужна помощь, и либо будут пахать все, либо нам конец.
Очень знакомые попытки объединить народ, чтобы спасти всех. И очень хорошо известно, насколько это трудная, неблагодарная задача, когда на каждому шагу ты встречаешь противодействие. Проблема разрушенных миров в том, что все люди в них хотели спасения, но почему-то своими действиями лишь приближали конец, а не отдаляли.
Вдруг этот мир ждёт та же участь? Вдруг князь сможет сделать что-то реальное? Я пока не решил, как к этому относиться. Надо было обдумать увиденное и услышанное.
***
Первое, что сделал Анастас Медведев, когда оказался один, – это расстегнул галстук, скинул пиджак и туфли. Мало кто знал, но у одаренных, у которых связь с конкретным зверем особо сильна, были не только выдающиеся способности, но и кое-какие то ли особенности, то ли недостатки.
Анастас с удовольствием бы сейчас оказался в лесу, в нормальной просторной одежде, наедине с природой и отправился бы на охоту. Можно даже без оружия. Он сам оружие.
Но нельзя. Покончив с врагами, явными и открытыми, заняв пост главы не самого маленького государства, он перешёл от войны силы к совсем другим сражениям. Вместо прямых ударов – интриги. Вместо града пуль и рек крови – подписание указов и одна нескончаемая попытка заставить неповоротливую, проржавевшую государственную машину не то чтобы хорошо работать, а в принципе работать.
Согласно аналитике от Ольги, ещё лет десять анархии – и вместо единой страны образовалось бы несколько княжеств с великими кланами во главе. Чего стоило со всеми ними договориться, удержать от продолжения войны и хотя бы не мешать… О совместном сотрудничестве, к сожалению, речь шла только в очень узких аспектах.
Развалившись в кресле, Анастас принялся за очень важное занятие – ничегонеделание. Ровно через двадцать три минуты дверь открылась, и зашла сестра.
– Смотрю, ты ни в чем себе не отказываешь, – оглядела она князя и… тоже скинула туфли, развалившись в соседнем кресле. – Может, поесть закажем?
– Мы теперь едим только дома.
– Да брось ты. Чтобы отравить одаренных нашего уровня, надо постараться.
– Что не исключает самой вероятности.
– Зануда.
– Давай по делу, – князь подобрался и выпрямился в кресле. Не тот он человек, который долго любит отдыхать.
– Если по делу, то мне понравилось, как всё прошло.
– Отлично, я рад за тебя. Это всё, или будут и другие комментарии?
– Будут, – Ольга тоже выпрямилась, достала сигарету и закурила, отчего её брат поморщился. – В нашем государстве много талантливых детей.
– Ты уже проверила их результаты?
– Нет, конечно. Это тысячи работ. Но мой отдел уже занялся этим. Как будет готов анализ, пришлю тебе выводы.
– Жду. Что Измайлов? Доволен?
– Конечно, доволен. Ты ему выделил бюджет на создание нового института. Да не простого, а ломающего вековые истории. – Ольга изменила тон, передразнивая автора слов.
– Всё никак не уймется, – хмыкнул князь.
– Да. Как от родственников сбежали сто лет назад, так всё старые обиды забыть не могут.
– Их право. Главное, что они полезны.
– Согласна. Ладно, пойду я. Можно сказать, что первая наша затея отработана. Предложения по следующим образовательным реформам я тебе пришлю.
– Самую выжимку. Мне и без этого хватает. Если тебе так нравится, занимайся этим сама.
– И что, не будешь проверять сестренку?
– Если ошибешься, я узнаю первым, – ответил князь серьезно. – Но ты ведь не такая… – покрутил он рукой.
– Дура? Надеюсь, что нет. Всё, пока, братик. Побежала я завершать это мероприятие. Ты молодец, хорошо выступил. У меня аж у самой сердце дрогнуло.
– Иди уже.
***
– Целый месяц ждать, – вздыхала Лена, смотря в окно поезда. С той стороны мелькали дома Москвы, прощаясь с нами.
– Учитывая, сколько претендентов, это неудивительно, – ответил я.
– Угу, – вздохнула она. – Как думаешь, у нас есть шансы?
– Думаю, шансы есть всегда.
Покидать столицу было странно. Я наглядно увидел, что здесь гораздо больше возможностей, чем в нашем провинциальном и запустелом городке.
Но и проблем здесь хватало. Один раз, гуляя, мы с Леной зашли в кафе. Поели. А потом нам принесли счет. Денег у меня хватило, чтобы заплатить, но выводы я сделал. Потом мы прогулялись по магазинам, увидели, сколько стоит одежда и прочие товары, и мои выводы дополнились неутешительными фактами.
По меркам нашего города, Гвоздевы зарабатывали неплохо. Сергей работал механиком и получал свою копеечку. Ольга была единственной одаренной в небольшой больнице и тоже получала чуть больше, чем среднестатистический житель. Плюс охота, которая приносила неплохой доход. На жизнь хватало с запасом, и Гвоздевы даже умудрялись копить, несмотря на траты. То на меня, то на будущего ребенка, то на строительство, то ещё на что.
Но в столице совсем другие правила. Я прикинул, что если ни в чем себе не отказывать, то денег нужно в разы больше, чем мне дали с собой. Причем нужно не разово, а постоянно. Сидя в поезде и наблюдая за мелькающим городом, я думал, что если перееду сюда, то проблема финансов встанет особо остро.
Это живя в глуши, в лесу, и ночуя на дешевом диване в общем зале, я не нуждался в больших деньгах. Но если хочу чего-то достигнуть, этим вопросом придется заняться вплотную. Достаточно вспомнить Соколовых, которые содержали большой особняк, прислугу, владели личным транспортом, который стоил гораздо больше, чем колымага Сергея.
А поездки зарубеж? Я хотел повидать мир, увидеть его красоты. А собственная лаборатория? Мне для развития много чего нужно. В том числе материалы, которые будут стоить небольшое состояние. Может, и большое, пока не знаю цен.
Проблема в том, что я понятия не имею, как зарабатывают деньги. Нет, я знаю, что для этого люди хотят на работу, но, во-первых, у меня нет для этого профессии… По крайней мере, легальной. Не уверен, что, если начну зарабатывать алхимией, это вызовет адекватную реакцию со стороны тех же властей.
Планы по созданию мощного фундамента – это далекие планы. Но если брать и простые мелочи жизни, деньги тоже нужны. Ту же Лену сводить в кафе. Или купить ей платье, на которое она засмотрелась в магазине, но, даже если бы мы скинулись, денег бы не хватило.
Защита себя и близких – это одна из главных целей. Но жить, просто жить, полноценно и насыщенно – это тоже важная задача. Так что надо крепко подумать, как это реализовать. И как заработать молодому парню.
Да, поездка в столицу расширила горизонты. Я осознал, насколько этот мир большой и сложный.
Что ж, теперь интереснее будет в нем разбираться.
Интерлюдия
Под ногами троих мужчин скрипел снег. За ночь успело намести, а прислуги в доме было не так много, чтобы они успели утром убрать и это. Роман находился в спальне, ожидая гостей. Увидев вдалеке машину, он поспешил вниз. Спешка никогда не украшала аристократа, но в этот раз юноша не удержался. Слишком он извёлся, пока ждал.
– А вы не торопились, – сказал Роман, стоя на крыльце.
Трое мужчин никак не прореагировали на его слова. Они остановились в пяти метрах. Вперед вышел тот, что выглядел моложе остальных. В черной куртке, плотных штанах, он держал в левой руке сумку. Остальные двое одеты были так же.
– Как вас зовут? – Роман занервничал, не дождавшись хотя бы слова.
– Лучше поговорить в доме. Мои люди могут зайти? – спросил «молодой».
Молодым он выглядел на фоне других. На вид ему лет двадцать пять. Остальным – больше тридцати. Тот, что стоял справа, имел на лице длинный шрам. Он начинался от подбородка, пересекал губы, щёку и заканчивался под глазом. Шрамы всегда означали две вещи. Либо получивший их не бес, либо его ранили чем-то особенным.
– Заходите, – медленно кивнул Роман. – Надеюсь, твои люди умеют себя вести.
Юношу напрягала ситуация. В наставлениях отца было указано, что если нужны верные люди, то следует обратиться в зарубежную компанию, предоставляющую наёмников. В этом ничего такого не было. Особенно для него, Коршунова, который, мягко говоря, имел шаткое положение на русской земле. Отец в этом молодец. Желание заиметь охрану из-за рубежа для всех наблюдателей должно выглядеть нормально и оправданно.
Но вот чего Роману не хватало, так это гарантий. Неизвестная компания. Единственное, что её хоть как-то оправдывало, – это регистрация в Европе. Других причин, почему именно она, далеко не самая элитная, не было. Второй повод для беспокойства – неизвестный отряд. Романа утешало только то, что брали они недорого. Если сравнивать с лучшими, конечно. Но это речь про официальную оплату. В пометках отца было сказано, что Роман должен расплачиваться тем, что произвели в секретных лабораториях. Между строк читалось, что это станет гарантией верности.
В конце заметки про отряд отец написал, что остальные подробности поступят от самих наёмников. И вот спустя недели после того, как Роман оставил заявку, они наконец-то явились.
Вместо кабинета Роман повёл командира отряда вниз, в подвал. Слуги уже поставили там два стула.
– Прости, что без роскоши, но за мной могут следить, – сказал он мужчине, холодно улыбаясь.
– Следят.
– Что? – нахмурился Роман.
– Не просто могут следить, а следят.
– Откуда знаешь?
– Заметили кое-что, пока ехали сюда.
– Ясно. Как тебя зовут?
В описании отряда не было никаких данных. Ни имен, ни состава, ни опыта, ни навыков. Только название – «Мет». Странное, непонятное, никак не переводимое название.
– Можешь называть меня Ярослав.
– Ты из России?
– Да, мой отец отсюда, – усмехнулся непонятно чему мужчина.
– Что тебе нужно для работы? Вас всего трое?
– Для начала мне нужна оплата. Настоящая оплата.
– Так сразу?
– А чего тянуть?
Ярослав сидел на стуле расслабленно, абсолютно безобидно. Но почему-то Роман не был уверен, что справится с ним.
– Держи.
Плату он приготовил заранее. Ровно одна ампула с красной, рубинового оттенка, жидкостью. Ярослав забрал её, осмотрел, отвинтил крышку, принюхался и выпил всё до капли.
А дальше началось что-то странное. По его телу словно рябь пробежала. Ярослав встал, захрустел костями, резко согнулся, так, что его лицо пропало из вида, а когда распрямился… Роман увидел, что смотрит сам на себя.
– Ну, привет, братец. Давай знакомиться по-настоящему, – выдал двойник.
Роман настолько опешил от увиденного, что дернулся, свалился со стула и выпустил черные когти, готовясь дать бой.
– Я тебе не враг, – усмехнулся двойник. – Можешь расслабиться.
«Чертов отец, – подумал юноша. – Во что же ты меня втянул?!»
***
Когда Роман принял в своём дом наёмников, он не ожидал, что это приведет… К тому, к чему привело.
«Мда, отец. Удивил так удивил».
Как оказалось, всегда такой серьезный папа успел нагулять на стороне ребенка, скрыть это ото всех, взять сына на попечение, вырастить из него верного человека, ещё и подвергнуть ряду обработок. Тем, которые создавались в лабораториях.
Брату было столько же лет, сколько и самому Роману, – двадцать. Получается, отец изменял матери, когда та была беременна. Роман не дурак, знал, что люди бывают разные, тем более люди, облеченные властью и возможностями, но… Старый хрен! Узнать такое было неприятно!
Схема взаимодействия у отца с бастардом была до боли знакомой. Роман и сам, находясь на островах, иногда получал через порталы те или иные посылки. Сам отец редко к нему заходил. Не чаще пары раз в год. Зато всегда оставлял необходимые вещи для развития.
Когда ты прилетаешь из России на Англосаксонские острова, которые за последние триста лет хоть и потеряли многое, но далеко не всё, особенно хорошо там удалось сохранить высокомерие и снобизм, то сталкиваешься с особым отношением. По меркам местных аристократов Роман там был никем. А значит, никто не обращал на него внимания. С российской стороны тоже никто не следил. Гражданская война, конфликты, общая разруха – тут не до слежки, тем более в чужом государстве, тем более за каким-то одиноким пацаном, который давно пропал с радаров.
Вот и выходило, что Роман получал поддержку отца, развивая собственные силы без лишнего внимания. В чем ему помогало умение открывать проходы. То умение, которое их род тщательно скрывал даже от союзников.
Так отец мог создавать тайные лаборатории и тайно их посещать. Так Роман мог незаметно перемещаться по миру и развиваться, в том числе выходить самостоятельно на охоту за зверями. Так Ярослав, бастард рода Коршуновых, шёл тем же путем, в секрете встречаясь с отцом.
Если уж семья об этом не знала, то никто об этом не знал.
«Чтоб тебе после смерти икалось, чертов интриган».
Роман не сразу осмыслил, что у него появился брат. Это, безусловно, было шокирующее событие, но не настолько, как смена лица. Не просто изменение внешности, а принятие облика другого человека. Тогда юноша задал много вопросов. Ещё больше получил ответов.
Несколько дней Роман взял на то, чтобы обдумать это. Слишком обширные перспективы новость открывала.
В современном мире было две основные проблемы. Бессмертные и ходоки. Первых очень трудно убить, а вторые могут открыть порталы почти куда угодно. Отец же смог разработать третью глобальную проблему – мимиков. Что будет, если принять образ князя и… Открывался целый простор, что «и». Начиная от записи компрометирующих видео, продолжая отдачей неоднозначных приказов и заканчивая полным захватом власти. Нужно всего лишь деть куда-то оригинального князя – и дело сделано.
Как изменится мир, если мимиков станет много, Роман старался не думать. До этого было слишком далеко. Надо сначала свои дела поправить, в чем сводный брат обещал помочь. При условии, что Роман и дальше будет поставлять ампулы, которые оставил отец. Именно они помогали менять форму и становиться сильнее.
Но не бывает бочек меда без ложек дегтя. Ученый, который занимался этой разработкой, куда-то пропал. Когда Коршуновых задавили, он по протоколу должен был забрать все данные, образцы и то, что составляло основу его работы. После покинуть лабораторию, не забыв её напоследок уничтожить.
Одно из наставлений отца, полученных Романом, требовало найти этого человека. Там же, в дневнике, давались заметки, где именно надо искать. Дело оставалось за малым – найти. Двое одаренных, один из которых тайно умеет открывать порталы, а другой принимать любой облик, сильно упрощали эти задачи.
Надо всего лишь придумать, как это использовать, и не спешить с обретенными возможностями. Одна малейшая ошибка, и… Козыри будут утеряны.
Роман чувствовал, что ставки резко возросли. Но он нет-нет да и возвращался мыслями к другой дилемме. А надо ли ему всё это?
Когда юноша вернулся на родину, им двигало чувство долга и стремление защитить семью. Бросить их и жить остаток жизни, чувствуя себя предателем и трусом, – это гораздо хуже смерти. Кто бы что ни думал про аристократов, у некоторых из них имелось то, что дороже жизни, – честь.
Не жажда власти двигала Романом, а именно долг, и ничего более. Он бы с радостью покинул страну, но… Некуда особо. Здесь есть хоть что-то. Уехать – означает стать простолюдином, начинать всё с начала, на чужой территории. Роман прекрасно знал, как это будет. Успел пожить за границей и знал, что никто им подняться не даст возможности. Как бы странно это ни звучало, здесь, даже в опале, шансов больше. Тем более сейчас, когда компании худо-бедно заработали, появились заказы, и те, кто готов с ним сотрудничать. Пройдет лет пять-десять, и всё у них наладится. Главное, сидеть тихо, не высовываться и не привлекать к себе внимания.
Хороший, нормальный план. Но то, во что втянул его отец, было гораздо опаснее, с неизвестным кушем в конце. Да и то не факт, что этот куш будет.
Отец оставил опасное наследие. Он предлагал найти ученого, забрать все данные, а то и вовсе продолжить исследования. Не сейчас, а спустя несколько лет можно будет начать большую игру. Брат-мимик в этом поможет. Сам сможет выбираться и решать дела или надевать личину Романа, пока тот нелегально путешествует по делам. Большой простор для действий, сильно упрощающий любые задачи.
Ещё найти в себе эту решимость. Роман умел действовать жестко. Если надо, он пойдет по трупам. Но это не значило, что юноша получал от этого удовольствие. Убивать он был готов, только если загонят в угол и станут угрожать семье. А просто так погружаться в это дерьмо с исследованиями, похищениями людьми, незаконными опытами… Может, отец и чувствовал себя нормально, занимаясь этим, но Роман не был уверен, что сможет спать спокойно.
Да ещё брат этот. Роман не мог гарантировать, что есть возможность соскочить. Что сделает Ярослав, если ему не давать ампулы? Убьет Романа и захватит его лицо? Не самый лучший вариант. Можно выбрать лицо получше.
В силу братских чувств юноша не верил ни секунды.
