Рина Ян
Вторая кожа

Пролог

Контроль над собственным телом вернулся так же неожиданно, как и исчез, и Лика с трудом удержала равновесие.

Вот ещё секунду назад кто-то другой управлял её руками и ногами, а она сама была лишь беспомощным зрителем, не способным ни на что повлиять. А затем всё закончилось. И Лика – испуганная и ошеломлённая – остановилась посередине улицы под проливным осенним дождём, едва не выронив Книгу.

Плащ не спасал от потоков воды. Волосы липли к лицу, руки заледенели, а зубы стучали – одновременно от холода и от ужаса.

Она огляделась по сторонам, заметила светящуюся вывеску с надписью «Аптека» и направилась в спасительное тепло. Там наверняка будут люди, но это не имело значения. Три торопливых шага, и Лика оказалась внутри.

Не успев до конца прикрыть за собой дверь, быстро щёлкнула пальцами, ставя реальность на стоп. И мир вокруг послушно подёрнулся синеватой дымкой, в которой, словно насекомые в янтаре, застыли люди и предметы. Тонкое золотое кольцо на пальце мгновенно нагрелось, начиная забирать силы. Лика знала, что надолго её не хватит – она уже много дней не была ни в лесу, ни в храме, ни у себя дома, и запас энергии был почти на нуле. Но ей нужно было время. Хотя бы три минуты, чтобы понять, почему тот, кто завладел её телом, решил украсть именно эту Книгу.

Толстый томик, но при этом странно лёгкий. Массивная обложка, обтянутая выцветшим тёмно-синим бархатом. Почти незаметный рисунок из россыпи звёзд на лицевой стороне.

Книга казалась обычной. Ни выбросов энергии, ни ауры, ни запрещающих меток. Возможно, Хранители увидели бы что-то большее, но на первый взягляд в Книге не было ничего, что выделяло бы её из тысяч других книг в Библиотеке.

Лика пожала плечами и осторожно открыла обложку.

И сразу же перестала дышать.

На пожелтевшей бумаге форзаца слишком знакомым почерком было написано: Мише от Веты.

Кажется, времени у неё ещё меньше, чем она ожидала.

Надо как можно скорее вернуться в Библиотеку, отдать Книгу и попробовать всё объяснить главному хранителю. Возможно, получится договориться…

Да, правила есть правила. Формально именно она нарушила волю Создателя, взяв в руки Книгу, а Кодекс ясно говорил о том, что надо делать с ведьмами в таких ситуациях, но… Возможно, всё-таки получится.

Лика, прищурившись, просмотрела несколько первых листов и решила, что, кроме надписи, ничего ценного или уникального в Книге нет – это была просто копия известной всем «Сущности бытия». И тут же, словно насмехаясь над ней, Книга сама собой раскрылась ровно посередине, и между страницами тускло блеснули массивное серебряное кольцо с двумя камнями разного цвета, чёрным и красным, и изящная золотая цепочка с небольшим кулоном в виде надкусанного яблока.

Лика знала, кому они принадлежат.

Не получится, – с неожиданно окутавшим её ледяным спокойствием подумала она. – Ничего не получится. Это конец.

Глава 1

Заходящее солнце окрасило линию горизонта в ярко-оранжевый цвет. Обычное дело при ясной погоде, но почему-то сегодня эта картина вызывала у Лизы тревогу.

Что-то не так. Но что?

Казалось, заканчивается самая обычная пятница, первая в этом учебном году.

Утренние дела по хозяйству, школа, обед, домашнее задание, работа в теплицах… Всё как всегда, привычный распорядок. И завтра – Лиза была в этом уверена – всё пойдёт своим чередом. Геннадий, её опекун, сядет за руль старой Газели, заполненной собранными поздними овощами, и повезёт их на оптовый рынок. Галина проводит его и отправится на кухню, чтобы приготовить завтрак для троих приемных детей. А Лиза, Стас и Владик проснутся от расползающегося по старинному, но всё ещё крепкому дому запаха горячих блинчиков…

Лиза жила у опекунов уже несколько месяцев, и за эти месяцы ни разу не было отступлений от раз и навсегда заведённого порядка. Ей это нравилось. Спокойное и размеренное существование в небольшом посёлке дарило ощущение контроля над собственной жизнью.

И только повернувшись к дому, Лиза наконец поняла, что именно не так.

Геннадий.

Он подошёл молча, так что Лиза не сразу его заметила, и сейчас просто стоял недалеко от неё, но смотрел в другую сторону – не на закат, а на начинающийся прямо за оградой лес. В лучах заходящего солнца лицо опекуна казалось ещё краснее чем обычно. Седые волосы были взлохмачены, брови сошлись у переносицы, вокруг рта залегли глубокие морщины, натруженные руки сжимались и разжимались, грудь ходила ходуном.

– Всё в порядке? – вежливо спросила Лиза и выдавила из себя улыбку.

Геннадий пару секунд молчал, а потом странно скривил рот.

– Не знаю, – сквозь зубы сказал он. – Стаса нет. Должен был уже вернуться. Волнуюсь.

Лиза ещё раз улыбнулась, на этот раз чуть искренней:

– Скоро приедет, дядь Ген. Может, с друзьями из колледжа задержался?

Геннадий тяжело сглотнул:

– Быстрее бы.

Лиза кивнула и отправилась в дом – на улице становилось прохладнее, да и надо было помочь Галине с ужином. Та сегодня затеяла что-то невероятное, хотела порадовать старшего приёмного сына после недельной отлучки.

Стас был ровесником Лизы. Но, в отличие от неё, не пошёл в десятый класс школы, а решил поступать в колледж. Эта неделя была первой, которую он провёл в общежитии колледжа в ближайшем к их посёлку городке, а не дома, и именно его отсутствие показало Лизе, как сильно опекуны были привязаны к Стасу.

Это казалось ей милым. Ведь Стас и Владик были взяты под опеку немногим раньше, чем Лиза.

Конечно, за несколько месяцев она и сама успела привыкнуть к своей новой семье. Все четверо ей сразу понравились. И Геннадий – высокий, мощный пожилой мужчина с когда-то тёмными, а сейчас почти седыми волосами, от которого веяло спокойствием и уверенностью. И его жена Галина – уютная и миловидная брюнетка, всегда ласковая и улыбчивая. И Владик – шумный двенадцатилетний мальчишка с непослушными чёрными вихрами и пронзительными серо-зелёными глазами. И Стас, после первого взгляда на которого сердце Лизы пару минут билось чуть быстрее, чем положено – высокий, крепкий симпатичный парень с точно такими же тёмными кудрями, как и у его младшего брата.

Лиза на их фоне казалась самой себе чужеродным элементом – светловолосая, слишком худая, слишком молчаливая. Но ей хотелось верить, что они всё равно смогут принять и её в свой круг.

Её надежды оправдались. Опекуны были заботливыми и понимающими, со Стасом удалось подружиться, а Владик проникся к Лизе восхищённым обожанием. Можно было считать, что всё сложилось хорошо. Главное, больше не вспоминать о том, почему вообще Лиза попала в приёмную семью.

Небольшое помещение с зарешеченными окнами. Два стола, перед одним из них сидит Лиза и смотрит в развёрнутый к ней монитор компьютера. На экране идёт запись с московской камеры уличного наблюдения, направленной на Патриарший мост. Тонкая женская фигурка движется по мосту. Останавливается. Одним лёгким движением перебирается через ограждение и делает ещё один шаг вперёд, в пустоту.

– Вы узнаёте женщину на видео? – бесстрастный голос полицейского вырывает Лизу из оцепенения.

– Да, – тихо отвечает она.

– Кто это?

– Моя мама.

– Вы уверены?

– Да.

– С какой целью она могла приехать из Королёва в Москву?

– Я не знаю.

– Какие причины могли вызвать… – полицейский умолкает на секунду, как будто подбирает слова, – … такой… поступок?

– Я не знаю.

– У вас есть родственники помимо матери?

– Я не знаю.

Не думать, не думать, не надо об этом думать!

Лиза встряхнула головой, возвращаясь в настоящее.

Вот он, её новый дом. Новая семья. Новая жизнь.

А мама… Бог ей судья.

– Лиза, ты дома? – донёсся из кухни голос Галины. – Поможешь, дочка? Не успеваю посуду перемыть!

– Да, тёть Галь, – откликнулась Лиза. – Конечно! Уже иду!

* * *

Через неделю всё повторилось.

Закат. Напряжённый, заметно нервничающий в ожидании Стаса Геннадий. Галина, суетящаяся на кухне.

Только на этот раз она тоже нервничала.

И Владик, не вовремя появившийся в женских владениях, получил от Галины лёгкий подзатыльник. Лиза, резавшая салат, застыла с поднятым в воздух ножом.

– Тётя Галя! – ошарашенно сказала она, переводя взгляд с растерянного мальчика на Галину.

Владик обиженно потёр затылок, что-то недовольно пробурчал и выбежал из кухни. А Галина замерла и с ужасом смотрела на свою ладонь. И Лиза вдруг подумала, что женщина, наверное, ужасно устала – вокруг глаз пролегли синие тени, черты лица заострились, губы дрожали.

– Тётя Галя, вам плохо? – спросила Лиза.

Галина кивнула, опустилась на старенькую табуретку и уронила голову на руки.

– Плохо, – прошептала она. – Очень плохо.

– Таблетки? – предложила Лиза, пытаясь сообразить, где в их доме может быть аптечка.

Ответа не последовало.

А затем со стороны крыльца раздались хорошо различимые голоса – радостный Геннадия и более спокойный Стаса.

Через минуту они оба появились на кухне. Стас стряхивал с ветровки капли дождя, а Геннадий крепко держал его за плечо, как будто не мог до конца поверить, что парень дома. Галина подняла голову, всхлипнула и кинулась Стасу на шею.

– Ой, сынок, – в её голосе слышались слёзы. – Ну как же ты долго. Я так скучала!

Стас неловко её обнял и бросил на Лизу вопросительный взгляд.

Та смогла только пожать плечами и растерянно улыбнуться.

– Привет, младшая сестра, – шутливо сказал Стас. Это было его фирменное приветствие, не менявшееся с тех пор, как выяснилось, что они родились с разницей всего в пару дней. – А ты соскучилась?

– Не особо, – честно сказала Лиза и вернулась к нарезке салата. – Иди переодевайся, старший брат. Скоро ужин.

* * *

Эта пятница была спокойней.

Осень постепенно вступала в свои права и на улице лил дождь.

Лиза, закончив помогать Галине, ушла к себе и устроилась на кровати, предвкушая пару спокойных часов за книжкой. Но уже через несколько минут к ней в комнату пришёл грустный Владик, видимо, опечаленный тем, что Стас приедет только завтра. Мальчик сел рядом с Лизой и неожиданно её обнял.

– Ну ты что, малыш? – спросила она, откладывая в сторону книжку, которую с переменным успехом пыталась читать вот уже третий день.

Обычно Владик начинал возмущаться, когда Лиза его так называла, и говорил, что он уже не маленький. Но сейчас он просто помотал головой и ещё сильнее прижался к Лизе. Она погладила его по тёмным волосам и вздохнула.

– Скучаешь по Стасу?

Владик молча кивнул.

– Он приедет завтра утром, не переживай, – сказала Лиза.

– Мог бы и сегодня, – обиженно ответил Владик.

Лиза рассмеялась:

– Я посмотрю на тебя, когда ты вырастешь и тебя пригласит на день рождения симпатичная девочка. Очень интересно, что ты ей скажешь? «Нет-нет-нет, я пойду домой, даже не уговаривай»?

Владик разомкнул объятия и фыркнул:

– У меня и сейчас есть симпатичная девочка.

– Вот это да! – восхитилась Лиза. – Рассказывай давай! Это кто? Света, которая живёт на Полевой?

Самодовольная улыбка появилась на губах у Владика:

– А вот и не Света. Маша.

– Маша? Та…

Договорить она не успела.

На пороге комнаты неожиданно возник Геннадий и громко, отчётливо, постучал в открытую дверь.

Лиза с недоумением на него посмотрела.

– Входите, – глупо сказала она.

Геннадий кивнул и перешагнул порог. Его взгляд метался между Владиком и Лизой.

– Вы чего это… на кровати? – напряжённым голосом спросил опекун.

Лиза подняла брови, не зная, что на это ответить.

Владик ойкнул – неужели и он понял подтекст этого странного вопроса? – покраснел и быстро встал:

– Я к себе пойду. Извини, дядь Ген.

Геннадий кивнул.

Владик проскользнул мимо него, и опекун плотно прикрыл дверь. Вновь посмотрел на Лизу. Облизал губы.

– Что делаешь, дочка? – хрипло спросил он, подходя ближе.

И снова, как и неделю, и две недели назад, Лизу охватила тревога. Геннадий опять выглядел как не вполне владеющий собой человек – прерывистое дыхание, бегающий взгляд, дрожащие руки.

– Читаю, – тихо ответила Лиза.

Геннадий кивнул и, сделав ещё один быстрый шаг, оказался прямо над Лизой. Та инстинктивно попыталась вскочить с кровати, но опекун вдруг наклонился, протянул руки и сомкнул их на шее Лизы. Её пронзил холод.

– Что вы делаете? – она понимала, что надо высвободиться, но почему-то застыла, глядя в расширившиеся зрачки Геннадия. Он занимал почти всё её поле зрения, и на секунду ей показалось, что в мире больше никого не осталось.

Чёрные глаза – неужели они всегда были такими чёрными? – осунувшееся лицо, посеревшие губы. Ледяные пальцы.

– Прости… дочка… – прохрипел Геннадий, ещё сильнее вжал её в кровать и навалился сверху.

Лиза в ужасе задёргалась, прекрасно понимая, что это уже бесполезно. Но тут хлопнула входная дверь, и из прихожей раздался голос Стаса:

– Я дома!

Геннадий мгновенно разжал руки и выскочил в коридор.

Лиза накрылась с головой одеялом и почти заскулила от нахлынувшего облегчения.

* * *

– Ты мне не веришь? – обречённо спросила Лиза, глядя в нахмуренное лицо Стаса.

Она пробралась в его комнату перед рассветом, так и не сумев заснуть, и вывалила на него всё случившееся накануне.

– Я не понимаю, – ответил Стас.

Лиза окинула его взглядом – всё такой же привлекательный, как и всегда, несмотря на взлохмаченные волосы и старую застиранную футболку и пижамные штаны, в которые он переоделся перед сном.

Всё такой же.

А вот Лиза за несколько бессонных часов, кажется, превратилась в другого человека.

– Я ухожу отсюда, – сказала она. – Не знаю, что решишь ты про себя и Владика, но я ухожу. Вещи уже собраны, автобус через полчаса. Когда эта тварь проснётся, я буду уже далеко.

– С ума сошла? – ошарашенно спросил Стас.

– Наоборот, – заверила его Лиза. – Я написала Рите, помнишь, я тебе про неё говорила? Моя подруга из Королёва?

Стас растерянно кивнул.

– У неё были знакомые в баре недалеко от того дома, где мы с мамой снимали квартиру, – продолжила Лиза. – Она договорилась. Меня возьмут на работу. Так что не пропаду.

– Лиза, так нельзя!

– А сидеть и ждать, когда меня изнасилуют или задушат, можно? – с усмешкой уточнила Лиза.

– А как же школа?

– Пофиг.

Стас глубоко вздохнул.

– Только послушай… Меня беспокоит Владик, – серьёзно сказала Лиза. – Я боюсь за него. Он будет наедине с этим психом всю неделю, пока ты в колледже, и…

– Я уйду из колледжа. Буду дома.

Лиза посмотрела Стасу в глаза:

– Значит, ты мне веришь?

– Да.

– Но остаёшься тут?

– Пока так лучше для Влада. А потом… Посмотрим, – неопределённо сказал Стас. – И звони мне хоть иногда, младшая сестра.

– Каждый день, – пообещала Лиза, глотая подступающие слёзы. – Я буду скучать.

* * *

Библиотека завораживала.

Михаил был её Главным хранителем уже больше двух сотен лет, и всё равно каждый раз, переступая порог, чувствовал волнение и трепет.

Десятки тысяч Книг – написанных кем-то из Хранителей, найденных, выкупленных или украденных – стояли на бесконечных полках множества высоченных шкафов. Каждая из Книг была уникальна. В одних можно было найти указания по пробуждению Сил, в других – отточенные за долгие годы формулировки заклятий и молитв, а третьи были ценны из-за помещенных внутрь артефактов.

Вместе все эти Книги давали Хранителям такую мощь, что их первенство в весьма условной, ранее постоянно подвергаемой пересмотрам и ревизиям иерархии, уже давно не пытались оспаривать даже Отцы.

Михаил, стараясь ступать как можно тише, прошел по широкому проходу между шкафами к окну. Сел в стоявшее там одинокое кресло, протянул руку к низкому столику красного дерева и взял бутылку с изумрудной жидкостью. Посмотрел через неё на городские огни – фары проезжавших мимо машин, свет фонарей, случайные вспышки чьих-то эмоций – и наполнил свой бокал.

Осень.

Ночь.

Библиотека.

Абсент.

Одиночество.

Идеально.

Михаил сделал первый глоток, чуть прикрыл глаза и отдал мысленный приказ своей любимой Книге. Он знал наизусть каждую страницу и сейчас хотел просто подержать её руках.

Ничего не произошло.

Михаил удивлённо оглянулся на тёмные и молчаливые ряды шкафов. Нахмурился. Снова мысленно потянулся к Книге – и понял, что не слышит ответа.

Сердце ускорило свой бег.

Он поднялся и быстрым шагом подошел к тому шкафу, где должна была стоять Книга. Но на её месте, между золотыми и серебряными корешками других Книг, зияла пустота.

– Дежурный! – собственный крик отдался резкой болью в висках. – Ко мне! Сейчас!

* * *

Михаил мрачно рассматривал помощника, не решающегося начать говорить, и с растущим раздражением думал о том, с какого всё-таки чёрта Константин остался у Хранителей. Эта служба требовала строгого соблюдения дисциплины и безусловного подчинения Правилам.

Константину дисциплина давалась нелегко. Да, кажется головой он прекрасно понимал последствия, но это далеко не всегда его останавливало. За три года за ним накопился уже порядочный список мелких нарушений. И вот ещё одно, и теперь уже далеко не мелкое. Он ушёл с дежурства – просто ушёл, не посчитав нужным кого-то предупредить.

У Отцов ему было бы лучше. Больше свободы, мягче наказания за ошибки…

Для силовых подразделений он, разумеется, не годился – не хватало врождённой жестокости и хладнокровия. Но Отцам были нужны не только силовики. Константин умел с первого взгляда вызывать доверие и симпатию у незнакомцев – отчасти благодаря своим манерам, отчасти из-за внешности. Изящный, высокий, белокурый, голубоглазый парень – мужчины не видели в нём угрозы, а женщины сразу пытались взять под опеку. Даже ведьмы, знавшие кто он и где работает, смягчались в присутствии Константина. Да, ему гораздо больше подошла бы работа у Отцов. Он стал бы идеальным исполнителем для тех изощренных схем, к которым питал слабость Верховный. Даже некоторая наивность, свойственная парню, не стала бы помехой. Годы и опыт очень хорошо лечат этот недостаток.

Но Константин выбрал путь хранителя, и именно в его дежурство пропала Книга. И теперь этот бестолковый парень имел все шансы досрочно закончить Игру.

– Слушаю тебя, – стараясь не выдавать своей злости, сказал Михаил.

Кажется, получилось у него неважно. Константин нервно сглотнул и переступил с ноги на ногу. От столь явной демонстрации неуверенности Михаил разозлился ещё сильнее и отвернулся к окну библиотеки.

За окном лил дождь.

Последний день октября, так и должно быть, но сегодня это особенно раздражало.

– Кажется, я смог её услышать, Михаил Романович, – сказал его спине Константин. – Лика всё ещё здесь, в Королёве.

Михаил резко развернулся.

– А Книга? – жадно спросил он. – Книга ещё у неё?

– Я не знаю, – сокрушенно ответил Константин.

– Как это «не знаю»? – Михаил вгляделся в его лицо. – Ты смог засечь мелкую ведьмочку, если бы Книга была с ней, ты бы обязательно почувствовал…

И вдруг до него дошло:

– Или у тебя с ней особая связь?

Константин опустил глаза.

– С чего бы это? – ехидно продолжил свой допрос Михаил. – Я знаю всего два варианта. Либо ты её кровный родственник… Либо…

Парень уставился куда-то в сторону.

– Она затащила тебя в постель? Без шуток? – несмотря на всю серьезность ситуации, Михаилу вдруг стало смешно.

И в самом деле, как он не догадался, каким образом Ангелина смогла завладеть комплектом ключей от библиотеки? Это же был простейший вариант – соблазнить одного из молодых хранителей, а потом, в удобный момент, обшарить карманы его одежды. Будь Михаил женщиной, поступил бы так же. Почему, почему он не предусмотрел подобного?

Неужто старею? – пронеслась в голове неприятная мысль. – Или просто привык к Игре с мужчинами?

– Простите, Михаил Романович, больше этого не повторится, – убитым голосом пообещал Константин.

– Я тоже думаю, что не повторится, – ворчливо ответил Михаил. – Некогда тебе будет повторять. Не вернешь Книгу – отправишься на суд Отцов. А шансов её вернуть не так уж и много.

– Что? – потрясенно переспросил Константин.

– Что слышал, – Михаил поморщился. – Кодекс, раздел десять, пункт два. Дежурный хранитель, допустивший или потворствовавший пропаже вверенных ему ценностей, отвечает за содеянное в мере и степени, определяемыми соборной коллегией Отцов.

Константин испуганно замер и, кажется, не совсем понимал, что нужно делать.

Михаил почувствовал, как сами собой сжимаются кулаки – хотелось вытрясти из парня адрес ведьмы и отправится к ней самому. Но это было бы неправильно. Константин должен выучить этот урок и самостоятельно исправить ошибку.

– Ты ещё здесь? – насмешливо спросил Михаил. – Ты уже должен быть у ведьмы и надевать на неё поводок. Или решил напрямую к Отцам?

– Я… нет… конечно, нет! – Константин отступил на пару шагов. – Я всё сделаю!

– Ну вот и славно, – Михаил опустился в своё кресло и потянулся к бутылке. – Иди. А мне надо подумать. Кажется, здесь что-то не так…