Вавилон. Сокрытая история – Ребекка Куанг

Впечатления двоякие, но интересные. «Вавилон» уникален в своём роде. Сравнивать мне не с чем. Знакомиться стоит, так как это интригующий опыт, да и хорошего у книги тоже в достатке.В какой-то момент автор чрезмерно увлекается прелестями морфологии, синтаксиса и смыслов. Людям в «теме» подобное понравится, но для меня это спорно. Я признаю, что текст хорош, но иногда он напоминал научный труд. Эдакая ода магии слова, перевода и лингвистике в целом.В персонажах узнаётся «то самое», что есть у Куанг. Передать словами трудно, но если вы читали трилогию «Опиумная война», то сможете понять. Темы власти, угнетения, равноправия, распределения ресурсов, расовых предрассудков и так далее – все на местах. Атмосфера тёмной академии в наличии.Часто «Вавилон» производил впечатление личного манифеста где затрагиваются знакомые повестки. Обреченность и одиночество идут рука об руку на страницах.Вот, как-то так.

Даже не знаю, здесь странно. Как будто не по-настоящему. Такое чувство, словно я в театре и все не дождусь, когда опустится занавес.Куанг для меня поставила своеобразный рекорд – это уже третья её книга, про которую я так и не смогла определиться, шедевр это или жутко раздражающее произведение.

А поскольку совместить в одном балле накрывшие меня после прочтения восхищение и сомнение невозможно, результатом стало очередное беспомощное отступление в кусты с нулем «звездочек» и длинная рецензия в попытке оправдать столь неясную оценку.Интересный плюс – очень темная академия в непривычно неуютной викторианской Англии

Главного героя, что твоего Гарри Поттера, с младенчества растили на заклание под тайным присмотром белого аристократа-покровителя.

Мальчонку из бедного района китайского Кантона снабдили англоязычной няней, воспитали билингвом, а когда ему стукнуло 11 лет и все близкие поумирали от холеры, к нему прилетела сова из Хогвартса покровитель вышел из тени и объявил, что теперь их двоих ждут великие дела – элитное образование во имя благоденствия британской империи и приобщение к магии серебра, на которой эта империя держится.

Мальчик послушно отказывается от прежнего имени, называется Робином Свифтом, 6 лет посвящает зубрежке латыни и греческого, после чего отправляется в Оксфорд, где знакомится с еще тремя похожими отверженными-избранными. Индийцу Рами, бывшей рабыне-гаитянке Виктуар и неудачно родившейся девочкой в богатой семье Летти предстоит вместе ломать зубы о гранит науки, пока внезапно не закачается кое-что другое – моральные устои и убежденность в правоте наставников, а также государственной политики приютившей их страны.Бонусный минус – мешанина тем и поступков

Начавшись с детального описания учебных буден и очевидных бытовых несправедливостей, роман несколько раз делает крутой разворот, навязывая героям и читателям резкую смену вайбов происходящего.

Вот только у нас был мрачненький, но всё же «Гарри Поттер», а потом вдруг попадаешь в шпионские страсти агентов Сопротивления (даже не важно, какого именно – может, из финала той же саги Роулинг). Позже тебя заносит в чуть ли не подражание «Тайной истории» Тартт, где герои будут мучительно переживать содеянное, попеременно испытывать вину и отчаянно искать спасение друг в друге. Затем камерная психологическая драма падет под натиском пафосной необходимости решать более глобальные проблемы.

Похожее ощущение у меня было от первой части «Опиумной войны» – идей развития сюжета явный переизбыток, да вот только как-то уж слишком в кучу свалены.Интересный плюс – магия перевода

И всё же на первый план в книге чаще всего выходят антиколониальные идеи.

Главную роль в обличении колонизаторской политики играет придуманная Куанг основа мирового доминирования Великобритании – Королевский институт перевода Оксфордского университета под названием Вавилон, где учатся главные герои.

Страна богата, изворотлива, и у неё много серебра. Из этого металла делают специальные пластины, на противоположные стороны которых наносят слово из чужого языка и его перевод на английский. Поскольку перевод объективно не способен передать всю глубину инородной лексики, всегда остается пространство между смыслами, и не переданное значение слова обеспечивает действие определенного эффекта. Вавилон занимается поиском работающих словесных пар, изготовлением серебряных пластин, их продажей нужным людям и последующим обслуживанием собственной продукции.

Попутно всплывает масса экскурсов в этимологию различных понятий и рассуждения о том, каково в принципе значение лингвистики и перевода в мире. Повсеместное распространение английского языка расценивается как имперский инструмент подавления, и «только переводчик может определить истину, поскольку только он способен разговаривать с обеими сторонами».Бонусный минус – некоторое занудство и затянутость изложения

Тем, кому филологически-переводческие изыски неинтересны по умолчанию, читать книгу будет тяжеловато.

Текст пересыпан примерами анализа происхождения слов и поисков различий между глубинным смыслом китайских иероглифов и их кастрированным англоязычным значением.

Само действие явно затянуто, активные события перемежаются пространными и в то же время довольно поверхностными – в режиме беглого пересказа – описаниями очередного прошедшего триместра. Временами это скучно из-за повторов и педалирования уже проговоренных ранее (и не раз!) идей.Интересный плюс – важные темы

Переосмысление колонизаторской политики не как приобщения отсталых народов к свету западной цивилизации, а как акта тотального насилия над чужими нациями, в результате во многом утратившими собственную самобытность, конечно, не ново, но лишний раз поразмышлять над этим не помешает.

Рабство и эксплуатация, уничижительное отношение к «другим», издержки развития экономики и технического прогресса, история с подсаживанием китайцев на запрещенное вещество во имя торговли, неравноправие женщин – тут целый букет того, что можно критиковать и обличать, было бы желание.

Порефлексировать можно и на тему личных моральных дилемм. Что предпочесть – близость к обиженным и раздавленным корням или перспективы «спасения» со стороны угнетателей? Как бороться с чувством вины за внешнее благополучие существования на грани двух миров? Уйти ли в скрытый, молчаливый бунт или всё же предпочесть открытое насильственное сопротивление?Бонусный минус – избыточность манифестации

В целом, абсолютно всё про суть этой книги можно понять уже по первым ста страницам.

Никаких новый идей и сложных оценок дальше уже не появится. Куанг просто продолжит нагнетать градус тех же тезисов, бросаться лозунгами и ходить кругами в иллюстрации несправедливостей того и этого. Особенно ярко это будет проявляться в необычных авторских сносках, постиронично оспаривающих классические суждения (например: «Тут мистер Халлоус забывает, что рабство, при котором с рабами обращались, как с собственностью, а не как с людьми, – всецело европейское изобретение»).

Куанг словно боится, что читатели не смогут по-настоящему прочувствовать важные для неё темы угнетения и предрассудков, если их без конца не толкать в нужном направлении. Вместо того, чтобы позволить ужасам самой истории (и лжи, лежащей в основе Вавилона) говорить самим за себя, повествование то и дело прерывается длинными рассуждениями о том, почему империализм плох и какой ущерб он способен нанести людям на оккупированных землях и в самой империи. Мир в результате получается в романе слишком дихотомичным, а восприятие заведомо упрощается. Яростная критика отрицает любую не вписывающуюся в неё концепцию и только лупит тебя по голове черно-белым кнутом высших смыслов в стремлении загнать в режим коллективной вины.Расстраивает и полное отсутствие в книге хоть какой-то интриги развития сюжета.

Если прочитать полное заглавие (кстати, забавно, что его стыдливо не указывают ни здесь, на Лайвлибе, ни в интернет-магазинах – видимо, кабы кто чего лишнего не подумал), станет ясно, чем всё закончится. Пусть не в деталях, но абсолютно точно.

Стоила ли борьба за важные смыслы столь прямолинейного их изложения на почти 650 страницах?

Я не уверена.Итоговое впечатление – наводящее на массу интересных мыслей, хотя и психологически дискомфортное чтение с хорошо прописанными персонажами и великолепной идеей магии, но не сумевшее, к сожалению, найти баланс между претенциозностью, неуправляемым криком души автора и истинной увлекательностью.

Временами приводит в ярость, местами надоедает раздражающим бурчанием юношеского максимализма, кое-где заставляет в себя влюбиться, но абсолютно всегда требует вновь согласиться с тем, что Куанг таки заметный феномен современного фэнтези.Нельзя ходить туда-сюда между двумя мирами, нельзя видеть и не видеть, нельзя прикрывать рукой то один глаз, то другой, как ребенок в игре. Ты либо станешь частью этого мира, одним из кирпичиков, на которых он держится, либо нет.Приятного вам шелеста страниц!

Империя – это нечто большее, чем кучка ученых.Лингвистическая криптоистория от Ребекки Куанг. Крипто – значит «скрытое», а криптоистория – это когда автор говорит: «Забудьте, чему вас учили и что, как вам кажется, вы знаете о мире. На самом деле все было так, так и так, а реальностью управляют вот эти скрытые силы». Выстраивая совершенно невероятную конспирологическую систему, в которую хочется верить, как сделали Джон Краули с «Эгиптом» или Лазарчук и Успенский с «Посмотри в глаза чудовищ». Мир «Вавилона» практически не отличается от нашего, кроме лингвистической магии перевода. Тут смотрите, какая штука: перевод без искажения невозможен, между понятиями, даже самыми простыми, нельзя поставить знак равенства. Каждый народ наполняет их естественными для себя смыслами, возьмем такое, казалось бы, всеобщее, как хлеб: для бывших советских людей это кирпичик, для француза багет, для таджика лепешка. Понятно, что это грубое приближение, но суть ясна: и вода, и воздух в переводе не идентичны, что уж говорить об отвлеченных понятиях. Магия в истории Куанг аккумулируется в том самом семантическом «кармане», а если каждое из пары слов двух языков еще и обладает дополнительными значениями, включая словесные игры, архаизмы, омонимию, жаргон, etc – то все они обогащают семантический ряд, делают магию более действенной.Технически это выглядит как гравировка слова с переводом на двух сторонах серебряной пластины (можно на посеребренной, да хоть на дощечке, но эффект на порядок усиливает именно серебро). С ним транспорт едет быстрее, лампы светят ярче, еда вкуснее и сытнее, обучение эффективнее и качество жизни в целом лучше. Оружие стреляет дальше и более метко. Именно на эффекте серебряных пластин построена в романе британская экспансия. Магия возобновляемый ресурс и работает лишь тогда, когда слово награвировано человеком, владеющим обоими языками равно хорошо, механическое копирование не дает эффекта.А для того, чтобы усилить рычаги воздействия на покоренные и ограбленные колонии, Империя привлекает на службу представителей коренных народов, которых с младенчества воспитывают билингвами. Выученный язык не раскрывается в полноте усвоенного естественным путем. Полукровка из Кантона, который станет для нас Робином Свифтом, рос в трущобном районе, однако с английской бонной, которой кто-то платил за неотлучное пребывание с ним; пережил всех родных, погибших от холеры, был спасен английским профессором посредством серебряной облатки; вывезен в Лондон, где с ним занимались преподаватели классических языков. После поступил в Оксфорд на факультет Вавилон (да-да, по ассоциации с Вавилонской башней и проклятием смешения языков). Здесь и башня своя имеется – самое высокое здание в Университете.Все прочие оксфордцы, в том числе столпы академической науки, лишь приложение к балаболам – так называют студентов и профессорский состав Вавилона. Не случайно, именно на них зиждется здание британского могущества. Назвать их положение привилегированным, значило бы сильно преуменьшить: отдельные комнаты, жизнь на полном обеспечении, недурная стипендия – при том, что прочие платят за учебу колоссальные суммы. А студенческое братство: индиец Рами, чернокожая гаитянка Виктуар, и дочь адмирала Летти (попавшая сюда за языковую одаренность и взамен погибшего брата) – очень скоро становится подлинной семьей не только для Робина, но и для всех его друзей.А теперь немного аналитики, прежде, чем перейти к грустному. Концепция, приводящая на память «Игру в бисер» Гессе восхитительна; магическая академия, хотя и смыленная тысячей клонов «Гарри Поттера», весьма недурна; мотивы «Тайной истории» тоже изрядно растиражированные подражателями. выглядят несколько утрированными и ненатуральными, но все это можно было бы оправдать, когда бы не чудовищный финал. В котором пепел Клааса начинает стучать в сердца тройки друзей, принадлежащих к угнетенному оксфордскому меньшинству, составляющему большинство в нашей студенческой компании. Превращая хорошую книгу в беззастенчиво манипулятивный, скверный по исполнению, навязчивый до назойливости, нудный перечень преступлений, совершенный англичанами в отношении покоренных народов.С примерно третьей части роман становится прокламацией, авторка, словно бы не замечая этого скатывается в обратный расизм, обвиняя белых во всех бедах этого мира и бездарно сливая финал. Впрочем, для Куанг характерно яркое начало, которое вырождается в невразумительное нечто, с «Опиумной войной» было то же: мощный зачин и груды разлагающихся трупов с кровью-кишками-добротой в конце. Не говоря о том, что написание подобного романа сегодня, когда колониальная система уж семь десятков лет, как почила, требует примерно нулевого уровня гражданского мужества. Все равно, что пинать мертвого льва (sorry за невольную ассоциацию с двуспальным английским лёвою)История на глазах уплощается и схематизируется, амбивалентность героев упразднена за ненадобностью, прежде логически непротиворечивый мир становится историей с притянутой за уши каузальностью. Нет, дорогая Ребекка, пытки ломают людей и заставляют отказываться от надстройки идеалов ради базиса выживания, Оруэлл с Комнатой 101 описал это как есть, не как у вас, хотя история с наручниками подозрительно напоминает также испытание ящиком боли из «Дюны». Ну-да, мы уже привыкли, что вы тащите отовсюду – лингво-семантическая концепция тоже. будем честны, восходит к «Посольскому городу» и отчасти к «Городу и городу» Мьевиля. Не страшно, суть ведь не в том, чтобы застолбить за собой участок абсолютной оригинальности, мир стоит на плечах гигантов. Важнее сделать это хорошо, наполнить аутентичным смыслом, с гравированными пластинками вам удалось, а дальше – нехорошо, воля ваша.Тем не менее, книгу стоит иметь в читательском активе, а если вы воспринимаете тексты на слух, аудиоверсия, начитанная Амиром Рашидовым, хороша.