Равиль Ихсанов
Якиманка
Далее разговор зашел в такие семейные дебри, что Ваня не успевал запоминать имена своих знаменитых старших родственников, ведущих свои корни от немца Карла, ещё при правлении императрицы Екатерины Второй выбравшего Россию Родиной для себя и своей семьи.
Но самое главное произошло ночью. Ванечка уже засыпал, когда в комнату вошел Дедушка. Он всунул в его ладонь ключ. Он показался Ване холодным и тяжелым.
– Хотел отдать ключ твоему отцу. Передаю его тебе. Это универсальный старинный ключ. Он открывает все двери и всё другое, что имеет замки. Никому не показывай! И не потеряй! Это будет наш секрет, который никому нельзя рассказывать…
Ваня положил ключ Дедушки под плинтус у батареи отопления в своей комнате. Рядом со своими камешками: белыми, черными, красными…Он вспомнил о нём перед отъездом в Крым, но не стал брать с собой: побоялся, что потеряет. Ваня решил, что по прибытии в Москву воспользуется ключом и откроет шкатулку.
Шкатулка так и пролежала до отъезда маленькой дружной семьи в родной город. Папа сказал: «Не будем будоражить общественное мнение Гурзуфа. Сам я не могу открыть шкатулку. Надо звать мастера. Нет гарантий, что он не расскажет всему миру о нашей находке. В Москве мы обратимся за помощью к моему знакомому мастеру. Содержимое шкатулки надо будет сдать государству. Если оно ценное, часть его выдадут. Как премию. В рублях».
Оставшиеся до отъезда в Москву дни пролетели быстро.
Ласточкино гнездо. Ялтинская набережная. Бахчисарайский дворец. Воронцовский дворец. Ливадийский дворец. Массандровский дворец. Балаклава. Ай-Петри. Херсонес Таврический. Крепость Чуфут-Кале. Никитский ботанический сад…
Это были самые красивые места Крыма, которые Ваня запомнил, потому что был в них с Бабушкой, Мамой и Папой…
Остались Мраморная пещера, пещера Кизил-Коба, крепость Мангуп-Кале, озеро Чокрак и озеро Панагия, Кояшское озеро, гора Демерджи, полуостров Тарханкут, Большой каньон, мыс Хамелеон, мыс Фиолент и другие места, о которых большинство имеет приблизительное представление.
– Вот только времени у нас нет их посетить. Мой милый мальчик, на следующий год мы вместе побываем во всех уголках нашего родного Крыма…
Бабушку поддержали Мама и Папа. Расставание было коротким, но очень эмоциональным. Бабушка прослезилась и сказала: «Даже не знаю, как это я буду без вас жить. Может, соберусь в Москву, в гости?!». Она начала прощать Папу, который забрал её единственную дочь из Крыма в далекий Подольск и там вместе с ней попал в страшную автомобильную аварию. После неё Мама какое-то время лежала в больнице, потом её выписали домой. Врачи обещали, что её пребывание в инвалидной коляске временное. Нужно время, нужно лечение, нужна любовь и поддержка родных и близких…
Договорились, что Бабушка навестит маленькую семью в скором времени. Москва встречала традиционными холодными сентябрьскими дождями. Заморозки побили цветы на клумбах, стала желтеть трава, вечер начинался рано, а солнце не спешило прогнать тяжелые тучи с неба. Мама уехала в реабилитационный центр, Папа ушел на работу. Ваня сходил в школу, а потом вспомнил о шкатулке и вынул старинный дедушкин ключ из известного только ему места под плинтусом у батареи отопления.
– Ну, Ванечка, – сказал сам себе Ваня. Против всякого ожидания ключ сразу вошел в отверстие на боку шкатулки. Ваня повернул ключ по часовой стрелке. В шкатулке что-то щёлкнуло. Так звонко, что мальчик оглянулся по сторонам. Ваня ещё раз провернул ключ, поднял крышку и заглянул внутрь шкатулки. Там лежала россыпь металлических деталей, очень похожих на набор лего. Они были большие и маленькие. Ваня тронул одну из больших деталей, лежащую в шкатулке, пальцем. Между деталью и пальцем Ванечки проскочила искра. Ванечка отдернул руку и подул на палец. Палец защипало. Шкатулку заполнил дым. Ванечка закашлялся: очень скоро туман заполнил всю комнату. Но очень скоро его кашель прошел. Туман имел вкус сладкой, пахнущей мандаринами, карамели. В тумане появилось изображение вращающегося диска. Из него полились непонятные слова: «Аблр…Нукет…Провк…Акос». Ванечка уже хотел закричать, как вращение диска остановилось, а туман рассеялся. На столе на четырех колесах стояла блестящая металлическая конструкция, напоминающая игрушечный самосвал. «Самосвал» протянул на гибком шланге в направлении Ванечки одну из своих светящихся фар и произнес слова: «Здравствуй, мальчик! Извини, я не мог сразу представить себя. Я вбирал в себя всю необходимую информацию. Я также выбирал язык, понятный тебе. Я выбирал форму, которая не испугает тебя. Я посланник планеты, которая вращается вокруг очень далекой от вас, земляне, звезды. Много лет назад меня заключили в шкатулку: начальство решило наказать меня за непослушание и бросило в море. Не бойся меня! Пусть я и не похож на людей, но я желаю всем вам, земляне, только добра!».
Ваня, конечно, слышал об инопланетянах. Мама любила телевизионные темы о космосе. Наверное, потому, что её профессия – бухгалтерия – была весьма далека от звезд, галактик, комет… Она разрешала Ване смотреть передачи, рассказывающие о контактах землян и жителей далеких планет в древности и в наше время. Поэтому он нисколько не испугался и представился «самосвалу».
– Очень приятно, Ванечка! – сказал «самосвал». – Давай знакомиться дальше. Зови меня по-свойски. Скажем так: дядя Миша…
Что-то громко щелкнуло и вместо «самосвала» перед Ваней появился симпатичный, невысокий, лысоватый дядечка в летней одежде и обуви. Он нахлобучил на голову бейсболку, взял под козырек и вытянулся перед Ваней. А потом расслабился и сказал: – Мне много лет и можно было назваться дедушкой Мишей. Но я не хочу записывать себя в старики. Надеюсь, что ясно изложил свои мысли. Но вернемся, как говорят ваши англичане, очень их уважаю, к нашим баранам. Кем ты хочешь стать?
– Я хочу стать милиционером, как мой Папа, – ответил Ваня. – И защищать людей.
– Хочешь, я стану твоей «волшебной палочкой» и твое желание исполнится? – уточнил «самосвал».
– Мама сказала: «Чтобы стать милиционером, нужно хорошо учиться, слушать старших и не обижать младших». А «волшебная палочка» бывает только в сказках, – внес ясность Ваня.
– Какой ты умный, – только и сказал «самосвал». – А если я тебе предложу путешествие со мной, по всему миру?
– Нет, не нужно, – ответил на предложение Ваня. – Я Маму не брошу, я Папу тоже не брошу! Они будут плакать и искать меня, а я не хочу расстраивать их…
– Ты не бойся! Папа и Мама даже не заметят. Давай слетаем в Трир! Самый старый город в Германии! Твои предки оттуда направились в далекую Россию…и не просто так слетаем. Поглядим на твоего знаменитого предка, мастера механических дел Карла, его брата Каспера и ответим на вопрос: «Кому достанется волшебный ключ?». Да, тот самый, которым ты открыл шкатулку из моря. Если ключ отдадут Касперу, ты попадешь в параллельную вселенную, а я так и буду лежать в шкатулке кучей деталей, похожих на конструкции лего. А потом эти бесполезные детали выбросят на мусорную свалку. Где они аннигилируются через некоторое время. Говоря иначе, время обратимо. И, как знать, может, придется вмешаться. Очень важно, чтобы шкатулку не взломали, а открыли. Старый командор, отправляя меня на дно Черного моря в специальной шкатулке, сказал: «Я не исключаю элемента случайности. Чья-то добрая рука должна тебе помочь вырваться из плена, а значит – избавить от неизбежного распада на мельчайшие элементарные частицы. Совет экипажа склонялся распылить тебя на кварки без помещения в шкатулку. Как пример остальным потенциальным бунтовщикам. Но я решил дать тебе последний шанс…». Послушаем, Ваня, твоих очень дальних родственников, подданных одного из последних Трирских курфюрстов.
– Сегодня особый день, – говорит мастер Карл. – Ровно месяц, как из нашего города изгнали французов. А еще ровно год назад я услышал на городской площади, как почтенный вызывала улещал почтенных бюргеров ехать в Россию, под покровительство Великой Екатерины. Он читал манифест российской государыни от 22 июля 1763 года «О дозволении всем иностранцам, в Россию въезжающим, поселяться в которых Губерниях они пожелают и о дарованных им правах»…
– Ну и что, – отвечает лениво собеседник мастера Карла, Каспер, – французы придут и ещё, и ещё, до границы с ними недалеко. А наш курфюрст совсем дух военный потерял. Заперся в своем замке и носа не кажет. Ну, ладно. Бог виноват, что французскому офицеру-кирасиру понравилась твоя старшая дочь София? Не переживай: через год она вернется к тебе с внуком-французом. Вот будет радость! Первый внук! А Софии Августе Фредерике Ангальт-Цербстской из прусского Шеттина я бы не доверял. Ну, подумаешь, императрица Российская! Не люблю я пруссаков и пруссачек!
– Все ты знаешь, все ты понимаешь. Auch das laengste Lied hat ein Ende, – упрекнул младшего брата Карл и подлил ему мозельского сухого белого вина в высокий стакан. Дядя Миша переводит немецкую половицу для Вани: «Буквально звучит так: «Даже самая длинная песня имеет конец», а в среде русскоязычных говорят: «Сколько веревочке ни виться, а концу быть…».
– Женит тебя отец, дети пойдут, не так запоёшь. У меня сын подрастает. Единственный. Что я его ращу, чтобы отдать в армию курфюрста? Вон, у наших соседей сына не дождались с последней войны. А в России тихо и спокойно. Дядя Генрих пишет: «Новую фабрику открыли в Сарепте. Механики нужны. Приезжай…». А с другой стороны: «Besser einen Spatz in der Hand, als eine Taube auf dem Dach»…
– Что означает в буквальном переводе: «Лучше воробей в руке, чем голубь на крыше». Но твои соплеменники выражаются несколько иначе: «Лучше синица в руках, чем журавль в небе». Тоже понятно, – поясняет дядя Миша и добавляет: «Почему-то моя система перевода дает сбой. Разговорную речь переводит сразу, а пословицы отказывается переводить. Первый день работы. Не раскачалась…».
Старый путешественник по временам и галактикам, принявший вид солидного немецкого ремесленника в кожаных шортах и в шляпе с фазаньим перышком, а Ваню обрядившего в короткие штанишки и гетры, продолжает: «А правду говорит почтенный дядя Карла, Генрих. В Сарепте, сегодня это один из районов Волгограда, был создан завод по выпуску хлопчатобумажной материи и платков. Так в истории России появилась знаменитая местная ткань – сарпинка. Сырье для неё шло из Европы. Уже в 1797 году открыли второй каменный корпус, в котором впервые стали выпускать сарпинку из персидской и другой азиатской хлопчатки. Её прямым ходом доставляли из Астрахани по Волге.
Спрос на эту продукцию был столь велик, что уже в 1797 году на этой же фабрике был выстроен второй каменный корпус. Потом прядильни появились в Поповке, Севастьяновке, Норке, Лесном Карамыше, а в Сарепте открылась самая современная по тем временам красильня тканей. Но недолго Сарепта диктовала свои позиции: в 1816 году производство перенесли в Саратов. Здесь дело в свои умелые руки взяли знаменитые купцы-немцы Шехтель. Но и они не удержали сарпиночное производство у себя и не передали свои монопольные позиции потомкам. В 50-х годах ХIХ века на слуху у всех были предки выходцев из Германии Шмидта, Борель и Рейнеке. Они в основном и владели сарпиночными фабриками, а также закупали продукцию мелких фабрикантов. На одной из фабрик и трудились потомки Карла: механиками, слесарями, прядильщицами. Твой дальний потомок, Ваня, всё-таки решится поменять неспокойный родной Трир на новую тихую немецкую колонию в российской Сарепте.
– Впрочем, – сказал новоявленный дядя Миша, – ты порядком подустал от потока моих слов. Вижу, не скрывай. Мы не ответили на главный вопрос: «Кому в конце концов достанется волшебный ключ: Карлу или Касперу?» Послушаем далее разговор родных братьев.
– Наш почтенный отец склоняется к мысли отдать фамильный ключ тебе, дорогой мой брат Карл, – веско роняет слова мастер Каспер. – Не хочет старый Густав, оказывается, множить зло в мире. А всего-то я хотел с помощью нашего семейного ключа проникнуть в кассу полка французских кирасиров. И нам хорошо, и врагам наказание…
–«Der Ofen ist nicht fuer dich geheizt», – говорит в таких случаях наш отец, – отвечает Карл. – И он прав.
– Не хочет работать система перевода пословиц, – злится дядя Миша. – «Печка тебе не топится» – это буквальный перевод. А вообще-то у вас говорят: «На чужой каравай рот не разевай». Тоже правильно.
Кстати, младший брат твоего пра-пра-пра… деда без фамильного ключа не пропадет. Он закончит Трирский университет, открытый еще в 1473 году. Он успеет это сделать до его закрытия в 1798 году, станет адвокатом, войдет в историю как советник последнего курфюрста Трира. Трирское курфюршество было ликвидировано в 1803 году. Каспер уедет в Париж. Здесь, во Франции, будет продолжаться прямая и ещё одна из боковых линий славного рода Густава. Французский офицер, капитан полка кирасиров и просто красавчик-брюнет не бросит на произвол судьбы плененную им молодую немку, очаровательную блондинку Софию, старшую дочь Карла. Их молодая семья поселится в родовом замке отца капитана, бедного и гордого барона д’Альбре…Он был дальним родственником знаменитого Алена д’Альбре «Великого», сеньора д’Альбре , виконта де Тартаса, графа де Гора и де Кастра, графа Перигора и виконта Лиможа. Семьи Каспера и его племянницы Софии подружатся и не изменят своему выбору через века. Как говорят немцы: «Freundschaft ist das halbe Leben». Буквальный перевод звучит так: «Дружба – половина жизни». А русскоязычные россияне в таких случаях говорят: «Не имей сто рублей, а имей сто друзей».
– Ты любишь историю, Ваня? – спрашивает дядя Миша. Он замечает, что молодой путешественник заскучал. Пять минут назад они покинули окрестности дома почтенного мастера Карла и обосновались на травке, что густо выросла на лужайке перед Иерусалимской башней, укрепленным жилым сооружением в пять этажей, иллюстрацией известной немецкой поговорки «Eigenes Nest hält die Mauer fest», или «Стена держит свое гнездо»…
– Да, конечно, – отвечает Ваня. – Мама мне всегда на ночь рассказывает сказочные истории.
– Настоящая история недалеко ушла от сказки, – вносит уточнение старый путешественник по галактикам и временам. – Неожиданные повороты, великие герои, чудесные финалы. В России история творилась несколько иначе. Но об этом мы еще поговорим отдельно. «В Германии, Франции, большинстве других стран Европы наступал период господства третьего сословия, или буржуазии. Она все больше распоряжается богатствами и вскоре возьмет политическую власть в свои руки…».
– Что это со мной сегодня? Откуда взялась эта цитата? – горестно восклицает дядя Миша и протягивает свои руки к Солнцу, которое щедро заливает своими благодатными лучами благодатную долину благодатной реки Рейн. Трир, самый старый город Германии, приходит в себя после очередного нашествия французов. Под лучами вечного источника тепла нежатся почтенные горожане, высыпавшие на зеленые лужайки возле амфитеатра, императорских терм, площади около собора Святого Петра и бывших северных ворот Порта Нигра, Рыночной площади… – Ваня, извини, давай я тебе расскажу сказку. Что-то ты заскучал. Сказка называется «Das Märchen vom Schlauraffenland», или «Сказка про страну Шлараффию». Её сочинили знаменитые немцы, братья Гримм. Она мне очень понравилась. Слушай: «Попал я в страну Шлараффию. Случайно. Проходил мимо. Подумал: «Дай зайду…». И зашел. И тут же у меня отвисла челюсть. От чудес. Вдалеке на тонкой, почти невесомой нити висят каменный дом и собор. Не успел я подумать: «Как это дом и собор не падают?», как мимо меня на руках пробежал безногий человек. Да так быстро, что за ним и мулу не угнаться. Только я хотел удивиться, как безногий вытащил откуда-то большой острый меч и перерубил им громадный каменный мост. Опять я хотел удивиться, как осел с красивым посеребренным носом перестал гоняться за двумя шустрыми до невозможности зайцами, присел у большой липы и стал с её развесистых ветвей срывать горячие оладьи. И тут же направлять их себе в желудок.
Мне оладьи тоже захотелось, но вынуждено отвлекся на старую, тощую до невозможности козу. Идет она, качается, но терпит: пудов сто сала и соли чуть поменьше: пудов шестьдесят, на её спине.
Скажите: «Заврался! Язык как помело!».
Но то, что я увидел потом, ещё чуднее. Плуг сам по себе на поле ходит: без быка и пахаря, ребенок, которому едва исполнилось 12 месяцев, берет по два мельничных жернова в левую и правую руки. А потом их из Регенсбурга в Трир, а из Трира в Страсбург перебрасывает. А ещё такая хищная птица, как коршун, Рейн переплывает. Увидели это рыбы, которые голоса не имеют, шум подняли: как будто в небе медные кимвалы столкнулись. Решил я убежать от такого страшного гвалта и пошел дальше. И ещё сильней удивился: мёд ручьём из долины в гору бежит.
