Пётр Александрович Марьяшов
Методика доктора Элса
Глава 5 «Один на один»
Сеанс №4
«Расскажи мне, каково это?»
После крайнего сеанса Антона начали мучать странные видения, которые он уже не мог назвать снами. Всё было довольно расплывчато и не совсем конкретно. Отдельные вспышки и мерцания, но всё это кончалось непременно одним – железный гул и чёткий желтый ободок. После этого он просыпался в холодном поту, проговаривая некоторые слова вслух. Блокнот был исписан ими, но их взаимосвязь со своим состоянием Антон установить не смог. «Один», «Идёт», «Горит». Просто несуразный бред, который даже больному покажется нелогичным.
Становясь под струю холодной воды, Антон сверлил пол своим чутким, но полным пустоты взглядом. С него стекала мутная жидкость, но что-то явно приросло к его коже крепче любой грязи. Он тёр себя руками до тех пор, пока что-то алое не начинало стекать в слив. Этот вид крови уже не приносил ему приятного покалывания в животе. Это словно было рычагом к его пробуждению. К пробуждению его потаённых секретов, которые оказались весьма поверхностными для груды железа с лампочками.
Прикусив губу, Антон заводил монолог внутри своей головы. Если его мысли можно было угадать, значит они не такие и особенные. Значит он не может быть чем-то большим, чем жалкий кусок мяса, коим были все люди вокруг него. Он хмурился, бил по стенке и не мог смиряться с этими мыслями. Он был готов порвать каждого, кто попадётся ему под горячую руку. Потом он аккуратно садился на пол и начинал шёпотом проговаривать себе под нос, что наверняка его просто обдурили. Возможно, оно и к лучшему, и он сможет прийти к чему-то большему. Сердце его становилось тише, а выпученные глаза влезали обратно на своё место.
Вентиль аккуратно прекратил подачу воды, и шум падающих капель внезапно стих. Некоторые частички воды свисали с мешков под глазами, после чего летели вниз, ударяясь об холодную и белоснежную плитку. Антон аккуратно взял полотенце и начал тщательно вытирать им лицо, дабы привести себя хоть в какой-то порядок. Его одежда покорно лежала рядышком с ним, дожидаясь, когда её носитель вновь будет в ней нуждаться.
Внезапно в комнате послышался уже знакомый гул. Антон поспешил убрать полотенце с лица, как вдруг обнаружил Машину, которая уже была на своём заветном месте и потихоньку поворачивалась в его сторону. Он быстро прикрыл своё тело в самых стыдливых местах и потеряв внутреннее спокойствие, попятился назад. Модуль уже совсем чётко походил на человеческое лицо, со всему ему присущими атрибутами. Его чёткие изгибы и линии чертили довольное и весьма радостное выражение. Зрачок блеснул красный цветом и уверенный мужской голос пожелал доброго дня.
– Решил освежиться перед очередным сеансом? А ты молодец. Сегодня мы с тобой просто поговорим.
Машина пристально уставилась на Антона. Её металлические брови поднялись, словно она не понимала, почему ей не отвечают. Но как стало уже всем понятно – Машина понимала абсолютно все вещи. Подвинувшись ещё ближе к мужчине, её голос прозвучал словно шёпотом и с долей дружелюбности, присущей давно знакомым людям.
– Поверь, мой дорогой Антон, нет такой вещи, которой я в тебе не видел – особо широко разведя стальные веки произнесла машина.
Антон молча схватил одежду, и, повернувшись к машине спиной, начал суматошно одеваться, стараясь сделать всё настолько быстро, насколько он это может. Как ему показалось, ни о каком удобстве для него уже не было речи, и теперь нужно соглашаться на все предлагаемые условия. Ещё каких-то три сеанса вместе с этим, и всё наверняка закончиться. Не будет больше этой жуткой Машины и дурацких сеансов, которые уже и так успели испортить жизнь.
Майка особенно шустро налетела на плечи, и Антон обернулся назад. Глаз машины тяжко ложился на него, и он на уровне непонятных чувств отводил взгляд. Стул аккуратно скрипнул, и он сел прямиком напротив Машины, всячески пытаясь избежать зрительного контакта. Но даже смотря на стол, он замечал отблеск ярко красного круга, который очень внимательно приглядывался к нему.
– Расскажи мне, каково это?
– Что это? – Антон опасливо поднял глаза.
– Ты рассказывал о своём хобби. Мне стало интересно. Ты не совсем точно описал свои чувства: «просто нравится». А если говорить подробнее?
– Ну… – Антон почесал руки и снова увёл взгляд от Машины – сперва ты берёшь в руки инструмент, потом вставляешь его в головку шурупа или ещё чего либо… Очень приятно чувствовать, что всё поддаётся и идёт легко. Ты начинаешь его вращать против часовой стрелки, а потом тебе открывается то что было там – внутри… – его голос дрогнул, и по тону было слышно, что Антон тщательно подбирает слова – потом ты достаёшь гайки и шурупы, складываешь их все вместе и представляешь, как…
– Они работали вместе – в один голос с Антоном проговорила Машина.
Мужчина аккуратно скрестил руки на груди и пытался собраться с мыслями. Еле слышимый электрический треск исходил от модуля, и его тяжёлая тень зависла прямо над головой Антона. Он очень хотел попытаться как-то отвлечь себя мыслями или цикличными действиями, но присутствие машины было нельзя скрыть. Оно было чем-то большим. Эти слова с каждым сеансом становились всё более и более тяжёлыми.
– А как работаешь ты? – Голос Машины прозвучал с азартом – Я знаю твою анатомию и принципы жизнедеятельности, но видеть этого всего на практике мне не довелось.
Модуль подвинулся ближе к Антону и начал его пристально оглядывать. Мужчина встал со стула и отошёл поближе к своей кровати, пытаясь не думать о словах Машины. Какого черта она несёт и как это связано с его реабилитацией? Он думал, что Наталья Игоревна подговорила своих дружков провести над ним операцию, и специально подослала Машину, чтобы та промыла ему мозги и он согласился на это.
– Я тебе обязательно расскажу, только дай мне время, хорошо? – глядя в красный круг и с небольшой дрожью, попросил Антон.
– У меня есть все данные касательно твоих жизненных процессов. Я их «слышал».
– Слышал?
– Не притворяйся незнайкой, Антон. Ты тоже слышишь. Это тот самый зов – то, что отвечает на вопрос: «каково это?» – Машина схмурила железные брови и словно рассердилась.
– Небольшой ток бежит по твоим нервам и даёт тот самый сигнал, который заставляет тебя брать в руки нож. Это доминирование над низшим высшими. Та самая особенность, которая проносит по твоим венам жажду и сладкое тепло от запаха и вида человеческой крови. Ты выше. Это даёт тебе такое лёгкое чувство на душе, что ты буквально готов гнить за него в тюрьме, дурдоме или в таком месте, как этот институт.
Лицо Антона помрачнело. Каждое слово, сказанное Машиной, буквально прошибало его насквозь, и он тонул в озере своей прозрачности. Ещё никогда он не чувствовал себя настолько жалко, как в данный момент и мысли уносили его из этого мира. Он больше не загадка. Холод постепенно заполнял его тело, и он оказался совершенно пустым. Его пронизывала еле заметная ярость. Все его поступки оказались всего лишь очевидной забавой. Его зубы заскрипели, словно старые доски, а кулаки сжались от раздражения.
– Так что мне не нужно разговоров – прервав транс Антона, произнесла Машина – спасибо, что дал понять. Мне нужно всё обдумать и позже я рассмотрю дальнейший курс нашей реабилитации.
Стальные веки сомкнулись, но дальше ничего не произошло. Машина просто смолка и повисла на своём месте, словно, не собираясь ничего делать. А почему словно? Ровно так и произошло. Антон молча смотрел на неё около пятнадцати минут и этот стальной глаз никуда не делся. Потолок не гудели, платформа не поднималась. Модуль завис над столом, даже не попрощавшись с ним. Хотя, Антона волновало далеко не отсутствие норм приличий. Он остался с этим жутким аппаратом один на один.
Сеанс 5
«Покажи мне, каково это?»
Режим сна у Антона полетел к чертовой матери. Однако, со днём тоже было не все гладко. Каждый раз, когда он просыпался или шёл в душ Машина висела как новогодняя игрушка и словно шептала ему на ухо. Он не мог разобрать слова и каждый раз оборачиваясь в её сторону опасливо оглядывал каждый сантиметр железных пластин, пытаясь убедиться в том, что она точно не работает. Всё происходило с жутчайшим стрессом и думать о том, когда всё это закончится оставалось единственным, что он мог себе позволить.
Блокнот вместо клякс и неразборчивых слов заполнялся просьбами о том, чтобы любое всемогущее существо вытащило его отсюда. Он полностью отдавал себе отчёт в том, что он постепенно теряет свой рассудок. Всё написанное было дёрганным и кривым, потому что его руки не хотели слушаться. Даже когда ходил по комнате, он умудрялся спотыкаться и падать на абсолютно ровный пол.
Сны его заполнили чёрная пустота, воспоминания и красный круг, который пробуждал его словно нож, который ему вонзили в спину. Крики его жертв, текучая и вязкая красная жидкость ложилась ему верёвками на шею и вещала его на гору трупов им убитых людей. Все голоса были исключительно женскими и твердили только одно – слабак. Его истощённое тело дёргалось в конвульсиях, давясь собственным языком, пока тысячи окровавленных рук тянули его за ноги. Петля становилась всё более узкой и дышать становилось невозможно. Слезы текли неимоверной рекой, а потом… Красное свечение и неестественный мужской голос вопрошал у него – теперь ты боишься?
– Да! – прокричал Антон и вскочил с кровати.
Он тяжело дышал и машинально потянулся руками к шее, которая, на его удивление, была свободна. Старательно потерев её и убедившись, что это был всего лишь сон он оглянулся. В комнате царило спокойствие, которое его пугало. Металлические веки неподвижно глядели в его сторону, и он чувствовал себя жалким куском мусора. Он аккуратно обнял свои колени и начал пристально смотреть в стенку, вспоминая, сколько же дней прошло с крайнего сеанса. Ответ долго не заставил себя ждать.
– Доброй день, Антон – стальные пластины разъехались и зажегся ярко красный круг.
Антон молча начал одеваться. Вся его спина и руки были в царапинах, которые оставались после его водных процедур. Весь его вид давал понять – муки и жажда спасения наполняют это заживо гниющее тело. Но, разве оно начало гнить только сейчас?
– Я обдумал наш разговор. Мне понравились те ощущения.
– В каком смысле?
– А ты только и делаешь, что спрашиваешь. А ведь когда-то это делал я. Интересно выходит, правда?
Антон аккуратно сел напротив Машины и уставшими глазами уткнулся куда-то в сторону.
– Какой-то несговорчивый ты. Будто языком подавился. Ну ничего страшного. Я смоделировал твои ситуации и ввёл необходимые параметры. В моих мыслях это было просто невероятно! Хоть у меня и нет плоти и крови, но я ощутил этого вдоволь.
– Ты убивал?
– В физическом аспекте – нет. Но я создал приближённые к этим условиям параметры и сгенерировал их у себя в голове. Это так восхитительно.
– А разве у тебя есть голова?
Машина рассмеялась, да так жутко, что по телу Антона пробежали мурашки. Он почувствовал себя весьма глупым и попытался хоть как-то скрыть свой дискомфорт. Его руки сомкнулись в надёжном замочке, который на некоторое время его успокоил.
– Будем считать, что да. Как я и сказал – всё было весьма здорово. Только вот чего-то не хватило… – Машина приняла вдумчивый вид и начала легонько вращаться вокруг своей оси, словно человек в кресле кружиться на нём – Точно! Жизни!
– Это как? Жизни не хватило…
– Если проводить поверхностную аналогию – глупая и сладкая фантазия. Она очень похожа на реальную жизнь и порой даже соблазнительнее её. Наверное, странно, что вычислительная машина – чья жизнь, по факту и есть фантазия, скрытая за нулями и единицами, сетует на мир плоти. Но… – внезапно из-под модуля выползло парочка железяк, отдалённо напоминающих руки – Мне уж больно хочется ощутить это своими РУКАМИ! – воскликнула Машина и две железки с бешеной скоростью протянулись к лицу Антона.
Не ожидая таких действий, Антон рухнул со стула на спину и начал пятиться назад, пока не упёрся в край кровати. Руки его судорожно щупали пол, чтобы найти хотя бы что-то, чем можно было бы отбиться от Машины, но кроме белых как мел плит под его руками ничего не находилось.
Модуль медленно подвинулся поближе и в красном зрачке виднелось бешеное желание исполнить задуманное. Однако, никто не понимал, что именно творилось в микросхемах этой установки. Даже Антон, со своим скудным умом, решил, что такое поведение для механизма весьма ненормально и что-то явно пошло не так.
– Помоги мне, Антон. Покажи мне, каково это! – раздался громкий крик.
Железные руки начали метать предметы в стороны и колотить всё, что попадётся под руки. Каждый удар сопровождался оглушающим криком и гулом Машины, которая никак не хотела успокаиваться. Могучая «шея» платформы металась из стороны в сторону, оставляя за собой погром и разруху. В комнате царил сущий ад, и пока всё это происходило, Антон забился в правом уголке комнаты и второпях перебирал все молитвы, которые только мог вспомнить.
– Убей кого-нибудь, Антон! Я проведу тебя по всему комплексу, только дай мне увидеть это в живую! Круши и ломай! Будь над ними! Неужели ты больше не особенный? Тебя пугают мужчины, которые сильнее тебя? Жалкая тряпка! Вот что делало тебя сильным? Сколько женщин ты погубил? Я так жажду ощутить эту особенность, но я сильнее! Я всё смогу, просто покажи мне это, пока я… – кричала Машина, не умолкая ни на секунду, но в один момент всё стихло.
