Полина Ветер
Метод подчинения

Художественное оформление: Редакция Eksmo Digital (RED)

В оформлении использована фотография:

© artJazz / iStock / Getty Images Plus / GettyImages.ru

* * *

Глава 1

* * *

Поднимаю глаза в промозглое небо.

Почему я так редко гуляю по этой аллее? Надо бы чаще ходить пешком. Ведь столько раз собиралась после работы пройтись… И только сегодня почему-то неведомый порыв практически заставил выйти из душного автобуса и направиться в этот осенний рай.

И правда, почему столько раз проезжала мимо?

Ну конечно… Заботы, заботы, заботы. Времени на прогулки маловато остается, ведь еще ужин готовить, Лёшку с работы встречать.

Расшвыриваю листья стареньким ботинком. Господи, сколько ему лет? Кожа, конечно, натуральная, и я аккуратно ношу обувь, только на самом деле не могу вспомнить, в каком году их покупала.

Останавливаюсь. Вдыхаю сырой воздух через нос и выдыхаю через рот.

Все у тебя хорошо, Оля.

Просто осень. Просто немного устала.

Это пройдет.

Вот придешь сейчас домой, приготовишь вкусный ужин, примешь душ, потом сделаешь массаж мужу, который устал на тяжелой работе, может, даже займетесь сексом. Или роман почитаешь… С десяти до половины двенадцатого твое время. Можешь делать, все что хочешь. В пределах квартиры. А лучше спальни. Вместе с Лёшей.

Ты ведь любишь его. А он тебя. У вас прекрасная семья. Дружная… Если не считать того, что муж предпочитает провести свободное время с компьютером, а ты с книгой.

Это быт и взрослая жизнь, к которой ты так стремилась.

А Лёшка замечательный. Заботливый. Работящий. Не гуляет. Вообще, он домашний…

Рыбалка с друзьями раз в месяц – не в счёт.

Он ведь поддерживает меня во всем. Любит по-своему. По-мужски. Немного грубовато и отстраненно. Но и я тоже не стелюсь перед ним ковриком. Местами капризничаю и иногда отшиваю. Ссылаюсь на личное пространство…

Да. Все, как у всех. Ни больше, ни меньше. Спокойно. Размеренно. Ровно.

В основном.

И чего жаловаться, спрашивается?..

Веских причин для расстройства нет.

Только в груди как-то по-особенному щемит, будто в ожидании какого-то события.

Да ладно… Что такого может случиться с обычной женщиной двадцати семи лет, возвращающейся с работы?

Вот именно.

Ого… Уже и аллея кончилась. Неужели так быстро дошла? Вот уже и перекресток, а я у самого края, поздно прихожу в себя, замечаю, что горит красный, слышу визг тормозов и отчаянный вопль автомобильного гудка.

Отшатываюсь назад, словно меня сносит волной, и слышу из окна черного блестящего авто сердитый возглас:

– Эй, чокнутая! Совсем стебанулась? Жить что ли надоело?!

Машина отъезжает резко, со свистом, окатывая меня напоследок грязью из лужи.

Это полный привет.

Держись, Оля.

Просто осень. Просто устала. Просто он – мудак.

* * *

Я не сразу отмираю, стоя на краю проезжей части, мокрая насквозь. Оглядываю себя. К горлу подкатывает комок. Только не сейчас. Ты должна быть сильной. Этого козла еще жизнь накажет.

А ты сама виновата. Зазевалась, расклеилась. Так что соберись и не реви.

Но предательские слезы уже вовсю бегут по моим щекам. А ненавистные ботинки будто приросли к асфальту, не желая нести меня к дому.

Так и стою, наверное, с минуту, не соображая, что мне нужно делать.

А черное блестящее авто вдруг снова вырастает передо мной.

Отчаянно хлопаю глазами. Да что ему еще нужно? Не всю грязь из лужи на меня вылил?

– Эй, ненормальная! Долго будешь так стоять?

– Что?..

Просто не въезжаю, что я сделала не так. Этот экземпляр, стоя посреди проезжей части закрывает проезд другим машинам, которые во всю ему сигналят, а он преспокойненько покидает авто и подходит ко мне.

Коленки начинают трястись.

На вид мужику лет сорок. Высокий. Плечи шире внедорожника. Вдобавок ко всему густые черные брови и серые пронзительные глаза. Одним таким взглядом можно убить.

И я убита.

Наповал.

Наверное, открываю и закрываю рот, как рыба, потому что отчаянно хочу что-то сказать, но звук не идет, застревает где-то в горле, перекрывая воздух.

– Милая, мы тут немного другим мешаем. Может, сядешь уже в машину, и не будешь стопорить движение?

Его голос слаще меда, а выражение лица такое, что даже если бы я знала, что он – «Пила», все равно бы подчинилась.

Я возвращаюсь в реальность не сразу. Не в тот момент, когда под удивленно-укоризненные взгляды прохожих, сажусь-таки, в этот чертов автомобиль, и не в тот, когда он спрашивает мой адрес. Осознание происходящего приходит ко мне, лишь, когда он, бросив быстрый взгляд на мои руки, спрашивает:

– Замужем?

Я на миг зависаю, но, все же, киваю в ответ, почему-то пряча от его глаз обручальное кольцо.

– Не надо к дому. – Пищу я, как общипанный цыпленок, вжимаясь в кожаное кресло.

– Какие-то проблемы?

Оооо… Не то слово. Если Лёшка увидит вдруг, как я подъезжаю к дому на богатой тачке, да ещё и не в положенное время, а задержавшись почти на два часа… Проблемы однозначно будут.

Муж давно не устраивал мне сцены ревности. Когда-то давно, когда все только начиналось, он ревновал меня почти к каждому столбу. Это было невыносимо. Каждый день перед работой и после работы я выслушивала, как, с кем, сколько и в каких позах я могу изменять ему, пока он делает все для того, чтобы наша семья ни в чем не нуждалась. Правда со временем, это чувство в нем притупилось, и он стал намного спокойнее. Ну и я вообще-то поводов никогда не давала. Всегда приходила вовремя, не заигрывала с его друзьями, перестала общаться со своими.

Сейчас я тоже работаю. Но муж почему-то перестал видеть в этом опасность и принимает, как должное.

Только сегодня я так опрометчиво решила задержаться и проветрить мозги.

Вот и допроветривалась.

Смотрю в телефон. Половина шестого. Обычно в это время Лёшка еще на работе. Надеюсь сегодня тоже. Но рисковать не хочу.

– Остановите мне возле магазина, пожалуйста.

Моя просьба скорее похожа на мольбу.

Мужчина смотрит на меня долго, изучающе, потом все-таки сворачивает и паркуется возле супермаркета.

– Как тебя зовут? – Спрашивает он, когда я уже почти выхожу.

– Зачем это?

Он смотрит пристально. Прямо в глаза.

– Я – Сергей.

– Прощайте, Сергей. – Быстро выхожу и захлопываю дверь.

Выдыхаю, только когда оказываюсь в магазине. Блин…

Блин. Блин. Блин!

Оля, возьми себя в руки. Вспоминай, что из продуктов надо купить.

Чувствую, что слетаю с катушек, когда вместо макарон с прилавка на меня смотрят серые глаза незнакомца.

Что это за ощущение? Я забыла, каково это.

И помнить не должна.

Не должна. Нет.

Я люблю мужа.

Я люблю мужа.

Я люблю мужа.

Повторяю, как мантру. Вроде, помогает.

Ловлю на себе подозрительные взгляды. Еще бы. Видок у меня сейчас – «огонь».

Быстро расплачиваюсь и выхожу из магазина. Нужно по быстрее попасть домой.

Только не это… Блиин…

Черная машина все также на парковке. Мужчина внутри. Мы встречаемся глазами. Я замираю на мгновение, а потом спешу уйти, но меня останавливает бархатный голос:

– Эй, девочка! – Я слышу, как хлопает дверца машины, и он догоняет меня. Разворачиваюсь и практически впечатываюсь в могучую мужскую грудь.

– Что вам еще от меня нужно? – выдаю, нервно отпрянув от раздражителя.

– Ничего, милая. Я вроде как виноват и хочу исправиться. – Он протягивает мне визитку. – Позвони мне, когда будет удобно, я куплю тебе новое пальто.

Неслыханная наглость. Дымка очарования этого мужика вдруг рассеивается.

– Мне нравится моё.

Прежде чем я разворачиваюсь и пытаюсь ретироваться, наглец хватает меня за рукав и силой разворачивает к себе. Засовывает картонку в мой карман и елейно произносит прямо около моего лица:

– Не отказывайся, девочка. Просто позвони. Я тебя не съем.

Потом отпускает мою руку, и уходит раскованной походкой обратно к машине, и, прежде чем забраться внутрь, подмигивает мне.

Все, что я могу – это стоять, открыв рот.

Даже некоторое время после того, как машина уезжает.

Достаю дрожащей рукой из кармана визитку.

Удальцов Сергей Викторович. Генеральный директор. Компания «СтройХолл». Номер рабочий. Номер мобильный. Электронная почта.

Немыслимо.

Я не выбрасываю её в ближайшей мусорке.

Кладу в сумку в карман под замок.

Ну не идиотка?

Глава 2

* * *

Сильные мужские руки сжимают мою талию. Пальцы медленно гуляют по телу, вызывая волну мурашек. Горячее дыхание обжигает кожу, заставляя плавиться, губы настойчиво исследуют шею и плечи, спускаются ниже. А в это время меня методично наполняет большое, твердое мужское достоинство, вбиваясь сзади, безжалостно распаляя и растягивая. Чувствую, как он пульсирует внутри меня, не оставляя и миллиметра свободного пространства, входит полностью, до основания, жестко, сильно, глубоко.

Я извиваюсь и издаю лишь жалобные стоны, подаваясь навстречу уверенным движениям, тону в диких ласках, окутанная аурой дорогого парфюма и тестостерона, источаемого этим мужчиной. Не думаю ни о чем, кроме крепкого, невероятно мужественного тела, и ощущения полной эйфории, что дарят мне его уверенные движения. Я практически рассыпаюсь на мелкие кусочки от невыносимого удовольствия, и разрядка кажется такой близкой…

Выгибаюсь настолько, что встречаюсь взглядом с пронзительными серыми глазами и…

Просыпаюсь.

Боже мой…

Судорожно оглядываюсь по сторонам.

Вроде я, как обычно, дома, в своей спальне.

Рядом сопит Лёшка, как младенец, раскинув руки звездочкой.

Меня охватывает паника.

Начинает мелко трясти.

Когда понимаю, что только что видела во сне.

Какого черта этот напыщенный индюк вдруг врывается ко мне ночью непристойными фантазиями?

Господи…

Крыша совсем едет.

Нет, так дело не пойдет.

Надо успокоиться.

Вылезаю из теплой постели и плетусь на кухню, водички попить.

Всего неделя прошла с той встречи на перекрестке, а я уже три раза видела его во снах, и все они были эротического характера.

Я и не знала, что могу испытывать такие ощущения, пусть даже и во сне. Наша сексуальная жизнь с мужем отличается размеренностью, качеством выполняемых действий и расчетом потраченного времени. Это практически никогда не бывает спонтанно. Сначала обязательно недолгая прелюдия, для возбуждения, потом несколько выверенных поз, в которых нам максимально удобно, и после того, как я заканчиваю, приходит к финалу Лёшка.

Эта схема выработалась у нас с годами. И мне никогда и в голову не приходило что-то менять. А тут такие сны…

В них все по-другому.

Дико, необузданно и грязно.

От этого становится страшно.

Ведь я, даже после того, как получаю проверенный оргазм с мужем, все равно занимаюсь сексом во сне с человеком, который окатил меня грязью из лужи.

Это полный привет…

* * *

Утро врывается ко мне пронзительной трелью телефона. И это не будильник, как я думаю в начале, а демон с именем моей матери.

У нас сложные отношения с мамой. После того, как я вышла замуж и переехала от них, моя родительница почему-то решила, что я нуждаюсь в особой опеке и тотальном контроле, из-за чего у нас и стали возникать постоянные стычки. Я тоже не подарок, конечно, и могу быть грубой и резкой иногда, но чаще всего просто молчу или не беру трубку, когда она звонит.

– Да, мам.

– Привет, соня! Сколько можно дрыхнуть? Я уже давно на ногах!

– Семь часов утра… Сегодня же воскресенье…

– Ну и что! – Голос её удивляет своей бодростью. Она наверняка сейчас на беговой дорожке или в позе лотоса на полу. – Вообще-то у тебя семья, которой требуется твое внимание. Нельзя бесполезно растрачивать время.

Мама болезненно отнеслась к тому, что я так «резко и неожиданно», после двух лет отношений, вышла замуж за Лёшу. Ей почему-то казалось, что моё время ещё не пришло, и надо бы поискать получше себе жениха. И до сих пор не устает мне об этом напоминать. Я её не виню, вроде она же за меня беспокоится, но иногда это становится невыносимо. Её стремление показать неверность моего выбора.

– Это все, что ты хотела мне сказать?

– Нет. Я вообще-то звоню, чтобы спросить, ты давно с братом разговаривала?

– Давненько. А что случилось?

– Он не отвечает на мои звонки. Я уж не знаю, что думать. Опять куда-то вляпался, не иначе.

– Мам, может хватит с ним нянчиться? Сашке уже двадцать два. Он взрослый.

– Ага. Все вы взрослые! Я мать вообще-то. И я переживаю. Позвони ему.

– Ладно, позвоню. Это все? Можно теперь сон досмотреть?

– Какой сон! Прямо сейчас звони!

– Мама, сейчас семь утра. Даже я еще сплю, а Сашка-то и подавно у кого-нибудь из друзей дрыхнет. Поди опять под утро приперся, выходные же.

– Ну вот что за наказание?

– Я позвоню попозже, не волнуйся. Просто не хочет выслушивать очередной раз, какой он непутевый сын.

– Если так и есть. Это он в отца весь. Тот тоже куролесил, как хотел.

– Все, мамуль. Я отключаюсь. Пока.

Может это не очень хорошо, но почему-то нет никакого желания с утра в выходной выслушивать, какой мой брат безалаберный и безответственный балбес. В принципе, так и есть. Только эта информация не новая, и сейчас об этом думать и говорить не хочу.

У нас с братом разные отцы. Мой умер, когда мне было семь. Они с мамой уже тогда не жили вместе. Она встретила Сашкиного папашу и потратила на этого козла пятнадцать лет, прежде чем мозги её встали на место, и мужик был выставлен из квартиры со скромными пожитками.

Брат не отчитывается передо мной о своей веселой жизни, но у нас довольно теплые отношения, несмотря на то, что он – редкостный говнюк.

Я люблю свою семью. Хоть они изрядно портят мне нервы.

В итоге, Сашка не берет трубку три дня.

Раньше никогда такого не было. Он может долго динамить маму или отца, но друг другу отвечаем сразу, по возможности. Я набираю его снова и снова, дома и во время работы на зачуханном складе, где тружусь кладовщицей уже добрых три года. Признаюсь, желание сбежать оттуда у меня зародилось с первого дня, но у нас ипотека, а у Лёши тогда был «не лучший» период, поэтому батрачу я пять дней в неделю за несчастные копейки, которых и хватает только на оплату наших долгов.

Еще через два дня мой брат, наконец, объявился. И жизнь моя стала насыщенной, как никогда.

* * *

– Сколько ты должен?!

– Пятьсот, Лёлик. Это если быстро все отдам, без процентов.

Мы сидим на моей кухне, пьем чай. Точнее Сашка пьет один, потому что мне вообще ничего в горло не лезет.

– Да как тебя угораздило…

– Ну ты же знаешь, меня нельзя подначивать, а он: «Поехали! Братан тебе тачку дает, че как девочка…»

Он передразнивает своего «знакомого», а у меня кровь в венах стынет.

Этот полоумный разбил машину своего так называемого «друга», и теперь тот требует полмиллиона на ремонт.

– А если ты не отдашь эти деньги?

– Мне хана, Лёлик. У него папаша – главный прокурор города, точно задницу живой не унесу…

– Господи…

– Я не знаю, что делать, это пиздец какой-то.

– А как же страховка? Машина что же, не застрахована была?

– Да он только купил, говорит, даже не заморачивался этим. Хотел быстрее опробовать. Лёлик, мне сейчас удавиться хочется…

– Ты только глупостей не делай! Посиди дома несколько дней, я попробую что-нибудь придумать.

– Да что тут можно придумать, попрошу отсрочку, придется материну квартиру разменивать.

– Так, слушай, давай договоримся: два дня ничего не предпринимай и маме – ни слова. Если за это время я не найду деньги, тогда будем решать с квартирой, хорошо?

– Лады.

Мы еще немного беседуем о том – о сем, а потом я провожаю любимого, но такого непутного брата домой.

Квартира, в которой живет моя мать, оформлена на две доли – её и брата. Правда Сашка хоть и числится наполовину хозяином, появляется там крайне редко, в основном тусит у друзей и каких-то постоянно меняющихся баб. И если её разменять, матушке совсем некуда будет пойти, ведь в нашем городе за такие деньги можно купить разве что комнатушку в задрипанной общаге, но мы не должны этого допустить, ведь её точно хватит сердечный приступ…

Вечером меня ожидает неприятный разговор с мужем.

Лёшка не то, что не в восторге от моей заботы о брате, он просто в бешенстве.

– И сколько ты будешь его нянчить? До старости?

– Лёш, послушай…

– Нет, это ты послушай! Мне надоела твоя чокнутая семейка до смерти! Что ты строишь из себя Мать Терезу? Без тебя что ли не разберутся?

– Не нужно так говорить о моей семье.

– Но если это так! – Он размахивает руками в стороны. – Они там все у тебя долбанутые! И этот твой братан, знаешь, вконец меня достал. Чтобы ноги его не было в нашем доме!

– Ты не можешь мне запретить общаться с ним.

– Да? Еще как могу!

– Лёша, пожалуйста! Я не хочу ругаться из-за этого. Я всего-навсего спросила твоего совета, не нужно теперь всех собак спускать и оскорблять моих родных!

– Да не прикидывайся! Мои советы тебе на хрен не сдались. Ты если решила – уже бежишь деньги искать. Только вот знай, – Он тычет длинным пальцем практически мне в лицо. – Если узнаю, что помогала ему, мое терпение кончится. Выбирай: или он, или я.

– Ты же это несерьёзно…

Я стараюсь сдерживать эмоции. Но проклятые слёзы все равно бегут по щекам.

– Не ожидала, что вот так придется выбирать.

Пытаюсь отыскать последние капли здравого смысла в этом разговоре.

Кажется, тщетно.

Муж молча разглядывает пейзаж за окном, сложив руки на груди.

– Давай поговорим, как взрослые люди. – Подхожу, касаюсь ладонью его плеча, но он его одёргивает.

– Я все сказал. Думай. Я пока у родителей переночую.

Вслед унизительному указанию слышится хлопок входной двери.

Какая-то грёбаная полоса… Что же это такое?

Как помочь Сашке?

Где взять деньги?

Как помирить их с мужем?

Миллион вопросов.

Главный – один.

Хочу ли я сама мириться после этого?

Глава 3

* * *

Как бы мне не было обидно и горько, в одном мой муж абсолютно прав – если уж я что-то решила, никакие уговоры и доводы не свернут меня с выбранного пути. Особенно, что касается моих родных. Тут вообще никаких компромиссов. Так уж повелось, что у нас в семье я – мужик, и решать проблемы родственников – моя непосредственная задача.

Хотя, признаю, сомнения меня все же обуревают. Ох, как сильно.

Полдня я расхаживаю по квартире с задумчивым видом, то и дело, косясь на визитку, которую в сердцах вытащила из сумки, но позвонить так и не решаюсь.

Да, в конце концов! Моя внутренняя скромность отходит на задний план.

Ладно, Сашка. Это все ради тебя.

Не поминайте лихом…

Сажусь на диван, разглаживаю несуществующие складки на домашних вытянутых трениках, прочищаю голос.

Почему-то не решаюсь звонить на мобильный.

Набираю номер офиса, указанный на визитке.

Волнение захлестывает меня с неимоверной силой.

Несколько долгих гудков ожидания прерывает приятный женский голос.

– Компания «СтройХолл». Приемная Удальцова. Чем могу помочь?

Ох ты ж, Ёжкин кот…

– Алло! Не молчите!.. Алло!

– А… Здравствуйте, девушка… Могу я узнать, когда Сергей… Викторович будет на месте?

– А вы по какому вопросу?

– По личному.

– Одну минуту. – В трубке начинает играть затасканная мелодия, видимо меня переключили на режим ожидания. Я уже сгрызла все ногти, пока эта краля снова мне отвечает. – К сожалению, у Сергея Викторовича очень плотный график. Могу записать вас на встречу на следующей неделе.

Ну конечно…

Кто бы мог подумать…

– Нет, спасибо. – Отвечаю наиграно вежливым тоном. – Я уже передумала.

Отключаюсь, с остервенением тыча в телефон.

Минут пять не могу придти в себя от злости и обиды на саму себя.

Потом вспоминаю вчерашнюю Лёшкину тираду, и сердце охватывает тоска.

И в самом деле, мне что, больше всех надо?

С мужем рассорилась из-за своей упёртости. Мне бы борщи по-тихому варить, а не искать деньги для безответственного брата.

Только кто ему поможет, кроме меня?

Вот именно.

Поэтому треники летят долой, вслед за мыслями, как на все это отреагирует Лёшка.

Ольга Алексеева так просто не сдается.

Всегда есть план «Б».

Где там моя косметичка?

* * *

Огромное офисное здание в центре города поражает своей зеркальностью. Как шар для дискотеки, только прямоугольный.

От волнения чувствую, что ладошки вспотели.

Ладно. Нужно набрать воздуха в легкие, и войти в этот омут бизнеса с гордо поднятой головой.

Для встречи с Удальцовым я выбрала самое подходящее, что было в моем шкафу: платье – обтягивающее, темно-зелёное, до колен, закрытое, под горло, но с молнией на спине по всей длине. Туфли на высоком каблуке. Старые ботинки не прошли отбор по понятным причинам. Из-за непрактичности наряда пришлось раскошелиться на такси. Ну, это вынужденная мера.

Мысль о том, что сейчас я могла бы быть не здесь, а в каком-нибудь банке, оформляя кредит, немного меня смущает. Только вот на это уйдет гораздо больше времени. И у меня уже есть ипотека.

Ладно, оставим банк на крайний случай.

Блин… Полмилиона…

Что же там за машина такая?

Офис встречает меня вышколенной охраной, гулом работающей техники и щебетанием разношерстных работников.

После того, как я с придыханием объясняю охранникам цель своего визита, меня провожают на самые верхние этажи, куда добираюсь в таком же, как и само здание, зеркальном лифте.

Моя и без того хлипкая уверенность и самообладание теряются где-то у приемной, хочется развернуться и бежать без оглядки, когда на вопрос секретарши я не могу вымолвить ни слова, ведь в дверях появляется здоровенная фигура начальника фирмы, на лице которого явное удивление.

– Сергей Викторович! Вам звонил Абрамов, просил перенести встречу на более раннее время, у него там какая-то уважительная причина…

– Все потом, Юль. Я занят.

Я в полнейшем ступоре пялюсь на него, а этот «Бог всея конторы» бросает небрежный взгляд в мою сторону и говорит куда-то в пустоту:

– Пошли.

Не сразу понимаю, что это мне.

Только после того, как огромный силуэт исчезает, оставив дверь приоткрытой.

– Извините. – Шепчу оторопевшей секретарше и на трясущихся ногах бросаюсь навстречу неизвестности, а точнее в кабинет.

Когда прохожу внутрь, челюсть моя отпадает.

Сколько же этот мужик зарабатывает?

Могу подобрать местному убранству только одно определение: дорого-богато.

Сразу видно, дизайнеры постарались.

И, что греха таить, интерьер очень подходит этому мужчине.

Хотя, «подлецу – все к лицу», так вроде говорят…

– Проходи, садись.

Голос низкий, обволакивает с головы до ног…

Принимаю приглашение, плюхаюсь в предложенное кресло не очень грациозно.

– Пришла забрать пальто?

Сергей садится напротив меня, внимательно изучая при этом мою фигуру.

– Я думал, ты сначала позвонишь.

Замечательно, значит, сомнений по поводу нашей встречи у него не было.

– Я… В общем… У меня к вам дело.

– Вот как? – Он складывает руки в замок и опирается на них щетинистым подбородком. Серые глаза продолжают меня изучать. – С чего бы нам иметь с тобой дела? Мне это не интересно.

Открываю рот от удивления.

– Вы же даже не выслушали…

Обреченно выдыхает и поднимается. Обходит стол, приближаясь ко мне на совсем не безопасное расстояние.

– Девочка моя, если бы я выслушивал все просьбы и «деловые предложения», с которыми ко мне приходят каждый день, мне просто некогда было бы вести бизнес… – Затем наклоняется ко мне и заговорщически произносит: – Вдобавок, я бы разорился.

Я задыхаюсь от возмущения. Он будто видит меня насквозь. Как и причину моего визита.

Хотя, на что я рассчитывала…

– Тогда почему вы со мной разговариваете? – решаю бросить вызов. Смотрю прямо в глаза.

Удальцов подходит ко мне вплотную, так, что его ширинка находится на уровне моего лица. Проводит ладонью по моей щеке и берет за подбородок. От его прикосновения меня будто бьет током.

– Ты можешь предложить мне кое-что другое…

Недвусмысленный намек. Да он что, совсем обалдел?!

Мои ноздри раздуваются от негодования. Пытаюсь встать, но его рука останавливает меня и грубо усаживает на место.

– Не так быстро. Мы еще не договорили. Могу предложить взамен щедрую награду. – Его пальцы зарываются мне в волосы и с силой тянут их назад.

Ну это уже ни в какие ворота…

– Я не сплю с мужчинами за деньги! Отпустите меня немедленно! – Пытаюсь ослабить захват, вся эта затея уже не кажется мне адекватной.

– Не артачься девочка. Хочешь поиграть – поиграем.

– Я вам не шлюха какая-нибудь! Урод ненормальный!

Задыхаюсь в панике.

– Я не плачу шлюхам за секс, милая… – Его лицо непозволительно близко от моего. В голосе слышны снисходительные нотки. – Обычно они сами с удовольствием раздвигают передо мной ноги. – Взгляд падает на мои колени. – Прямо, как ты сейчас.

Я не успеваю даже издать звук возмущения, как его пальцы проводят по открытому участку шеи, отправляя по моему телу сигнал тревоги в виде мурашек.

Это очень хреново…

А особенно, когда понимаю, что действительно умудрилась впустить его между своих колен и сижу тут в позе на все готовой проститутки.

Мать твою, что происходит?

Осмыслить до конца ситуацию мне не позволяет распахнувшаяся дверь и появившийся на пороге кабинета молодой человек лет двадцати с хвостиком.

На его лице вопросительное выражение.

– Ты занят? – Спрашивает он просто, будто не застал нас в недвусмысленной позе – рука Удальцова все так же в моих волосах, а мои глаза – на уровне его паха.

– Сам не видишь?

Я вдруг отмираю и, пользуясь секундным замешательством, вырываюсь из стальной хватки. Бросаюсь к выходу. Одариваю парня в дверях красноречивым взглядом и бросаю напоследок:

– Ну и козёл же вы!

Ретируюсь, пока не огребла по полной. В приемной, не реагируя на что-то моросящую секретаршу, хватаю свое пальто и вылетаю из этого логова порока, пытаясь на ходу его надеть.

В какой-то момент мои ноги заплетаются в ненавистных туфлях, и я шмякаюсь на пол прямо у лифта, изображая в полете дохлого фламинго.

Блин. Блин. Блин!

Вот же идиотка! Придурошная! Имбицилка!

Даром, что замужем пять лет. Ума не прибавилось.

От обиды на весь белый свет и на себя в первую очередь, душу и глотаю подступающие слёзы. Пытаюсь подняться, как вдруг чувствую на себе чьи-то руки.

Да сколько можно!

Оборачиваюсь.

Встречаюсь взглядом с серыми пронзительными глазами под черными бровями. Черт, как же они похожи…

– Что ж вы так не аккуратно, девушка. Разобьетесь же.

Мягкая улыбка на губах обезоруживает. Парень легко поднимает меня и помогает поправить одежду.

– Спасибо. – Выдавливаю сквозь слёзы.

Чувствую, болит коленка. Смотрю и вижу, что колготки порваны и под дырой внушительная ссадина, украшающая теперь мою ногу.

Молодой человек тоже её замечает и даже присвистывает.

– Так, дорогуша, пойдем-ка со мной. Идти сможешь?

Я вымученно вздыхаю.

– Нет уж, я лучше домой.

– Это не обсуждается. Рану нужно обработать. У меня в кабинете аптечка. Там что-нибудь найдется.

Его тон такой по-деловому серьезный, что я почему-то подчиняюсь.

Ковыляю потихонечку, повиснув на его руке для поддержки. Мы спускаемся на этаж ниже, на лифте, и доходим до его кабинета. Там он усаживает меня на мягкий диван и уходит через смежную дверь, возвращаясь с небольшой коробкой в руках.

– Надо промыть. – Демонстрирует мне флакон с перекисью, а я пытаюсь его перехватить.

– Может я сама лучше?

– Сиди уж… Сама она… – Он поддевает тонкий капрон колготки пальцами и разрывает его, освобождая доступ к ране. – Как зовут-то тебя?

– Ольга. – Почему-то сразу отвечаю я.

– Так что у вас с моим отцом, Ольга? – Мужчина поднимает на меня взгляд, и я только теперь понимаю, что сходство у них колоссальное. Большие серые глаза, темные брови, волевой подбородок. Только этот молодой совсем, и черты лица у него мягче.

Сынок, значит…

– У меня с вашим отцом «Ничего». – Сознательно выделяю это слово, чтобы показать, что не хочу лишних вопросов.

– Понял. – Он лучезарно улыбается. – И зачем ты сюда приходила, не скажешь…

– Не скажу.

– Ну как знаешь…

Он заканчивает с обработкой моей раны, но рукой поглаживает кожу под коленкой, вызывая во мне противоречивые чувства.

– Мне деньги нужны. Много. – Сама от себя не ожидая, говорю я.

– Много – это сколько? – Он склоняет голову и прищуривает глаза.

– Полмиллиона.

Брови парня ползут вверх.

– И зачем девушке понадобилось столько денег? На новую сумочку?

Его ухмылка настолько самодовольная, что хочется стереть её рукой. Грубо.

– Спасибо за помощь. Мне пора.

Пытаюсь подняться, наступать больно. Непроизвольно морщусь.

– Да ладно тебе. Не обижайся. Поехали, отвезу тебя, раненую, домой.

– Это совсем не обязательно. – Говорю, как можно увереннее. – Я вызову такси.

– Ну перестань! – Он трогает меня за руку. – Ты же, вроде как, пострадала из-за моего отца. Считай – компенсация.

Не знаю почему, но я все-таки соглашаюсь.

Пока добираемся до парковки, я думаю, зачем вообще рассказала ему про деньги? Им вообще на все похрен, этим мажорам. Просаживают за вечер годовые зарплаты обычных людей, и срать им на мнение общества.

А мне, чтобы заработать такие деньги года полтора надо без продыха батрачить, ни есть, ни спать…

Настроение упало ниже плинтуса.

Как же я помогу тебе, Сашка?

Мысль о том, что придется обо всем рассказать матери, да еще, можно сказать, выставить её на улицу, меня просто убивает.

Ох… Еще Лёшке объяснять, откуда такая нарядная, да с травмой.

В общем, мой день. Ничего не скажешь.

У отпрыска главного ублюдка оказывается авто спортивного типа. Вроде ауди, или что-то в этом духе. Ну, никто не сомневался. Самовлюбленные нарциссы…

Сама не знаю почему, но внутри машины мне нравится. Может запах ароматизатора подобран идеально, или тихая приятная музыка оказывает свое успокаивающее действие, но к середине пути меня отпускает напряжение, и я потихоньку расслабляюсь.

Вдобавок к этому, «спаситель» мой больше не донимает вопросами, а что – то мило шутит про нерасторопных пешеходов и вон тех бомжей, что идут за ручку, потряхивая пакетом с горючкой.

Мне становится уютно. Бред, конечно. Но даже нога меньше болит.

Когда же машина плавно подруливает к моему подъезду, мне уже не все равно, увидит ли меня Лёшка или бабки во дворе, которые обязательно ему расскажут. Я скомкано благодарю парня за помощь и уже собираюсь выйти, но меня останавливает его мягкая ладонь.

– Подожди. – Оборачиваюсь. – Я ведь, кажется, не представился даже. Меня зовут Даниил.

– Очень приятно, Даниил. Спасибо ещё раз, но мне, правда, пора.

– Я могу решить твою проблему. – Говорит он внезапно серьезным тоном. – Точнее, у меня будет к тебе предложение.

Мои брови взмывают вверх.

– Не подумай ничего такого. – Сразу исправляется он. – Мне нужна помощница. Ответственная девушка с хорошими манерами, грамотная и пунктуальная.

– А причем тут я?

– Ты мне подходишь.

– Вы даже не знаете меня. И как мне это поможет?

– Я дам тебе деньги сейчас, а ты отработаешь их за год. Сработаемся – останешься. Нет – разойдемся.

– Что-то слишком заманчиво…

– Оклад – сто тысяч. На руки будешь получать пятьдесят. Два месяца – в счет процентов. Но решить нужно сейчас. Даю тебе время подумать до вечера.

Протягивает мне визитку. Я дрожащей рукой беру её и киваю в ответ.

– Хорошо.

– Позвони мне в любом случае. Даже если откажешься.