Полина Сутягина
Друзья с Маяка

Глава 5. Небеса проясняются.

Солнце плеснуло в стекло ярко-желтой краской и, ладонью ветра распахнув не закрытое на крючок окно, хлынуло светом в комнату, заполнив ее до краев. Мари заворочалась, зарываясь глубже в уютные объятья одеяла. Потом приподняла голову и щурясь посмотрела в окно. Там голубело весеннее небо и с веселым щебетом сновали птицы. Одна из них запросто могла бы принять сейчас голову девушки за вполне подходящее место для высиживания потомства. Мари встала и, подойдя к зеркалу, с удивлением уставилась на свое отражение. Потом как следует потянулась, все ее тело требовало пощады после вчерашних подвигов. Но девушка такого слова применительно к себе не знала и, сев у трюмо, принялась аккуратно расчесывать волосы.

Вскоре Мари уже шла сквозь лес. Воздух был наполнен послегрозовой свежестью. В какой-то момент девушка остановилась, глядя на продолговатые следы на тропинке, в том месте, где она вчера упала. Вздохнув, Мари припомнила, в каком виде теперь ее платье, оставленное сушиться у Жаннет. Потом поудобнее перехватила корзину с травами и зашагала вниз. Вчера Мари лишь забежала в пекарню, чтобы погасить там свет и запереть дверь, сегодня же девушке предстояло много незавершенной накануне работы. Но прежде всего, она собиралась сделать обход.

В домике почтальона все уже были на ногах. Анри собирался на работу, его мама накрывала на стол, а Жаннет и Томми спорили.

– Нет, я никуда тебя не пущу! – слышался голос художницы, – и Мари то же самое скажет. Нужно хотя бы день отлежаться… Мама, ну хоть Вы скажите ему!

Жаннет стояла у двери в гостиную, охраняя вход и выход, словно лев. Томми сидел на диване, завернувшись в плед, и пытался добиться, чтобы ему вернули верхнюю одежду. Сильно скакать по комнате в доказательства силы своих намерений он не мог, поскольку и вправду чувствовал себя не очень.

– Но я должен увидеть Элис! И Сэма тоже…

– Я уверена, что Элис сегодня тоже из дома не выпустят, а зная ее маму, думаю, тебя к ней даже не пустят сейчас. Пусть мадам Стерн немного остынет… – Жаннет картинно закатила глаза.

Однако Томми не сдавался:

– Может, Элис будет сегодня в школе!

– Да не пустят ее в школу после вчерашних купаний. Зуб даю! – вырвалось у Жаннет. На что старушка подняла светло-голубые глаза на девушку и слегка по-доброму покачала головой, а потом тихим голосом обратилась к Томми:

– Давай-ка, мой мальчик, лучше чаю. Я туда меду добавила. Вот попьешь, пропотеешь, а завтра будешь снова скакать, как кузнечик. И с друзьями играть. Вот держи, – и она сунула растерявшемуся Томми в руки большую чашку с буроватой жидкостью. – Пей маленькими глоточками.

С таким напором со всех сторон ему было справиться сложно, но когда к ним присоединилась Мари, дело это оказалось вовсе безнадежным.

Девушка принесла несколько пучков трав для заваривания и передала их старшей в семействе, а Томми в очередной раз категорически запретила выходить.

– Я сегодня пойду к ним и передам от тебя привет Элис. На большее тебе все равно рассчитывать не приходится. Поэтому угомонись и залезай в постель, – строго произнесла Мари, потом повернулась к подруге, – Жаннет, подменишь меня сегодня пораньше? Я сейчас закончу заготовки и заполню первые витрины, а потом хочу продолжить обход. Хорошо?

Пунктуальность определенно не была главной добродетелью Жаннет, но в этот день она действительно превзошла себя, явившись в булочную как раз, когда Мари закончила всю работу с тестом.

– Вначале к Стернам? – поинтересовалась художница.

Мари кивнула. На что Жаннет одарила подругу насмешливым взглядом:

– Удачи!

«Мне она понадобится», – мысленно согласилась с ней Мари, выходя из пекарни.

***

Вопреки худшим предположениям мадам Стерн, вечерние приключения никак не повлияли на здоровье Элис, и теперь стоило больших трудов удерживать дочь дома. Когда раздался дверной колокольчик, их словесная дуэль как раз была в разгаре. Мадам Стерн быстрыми шагами двинулась к двери, в скорости ходьбы выражая свое раздражение.

– Мари? – женщина замерла у двери, не зная, как реагировать на посетительницу, – Уж никак не ожидала увидеть Вас. Рада, что вчерашняя прогулка не пошатнула Вашего здоровья, однако не уверена, что в данный момент готова с Вами разговаривать.

– Добрый день, мадам Стерн, – спокойно произнесла девушка, – не беспокойтесь, я ненадолго. Пришла проведать Элис и заодно взяла с собой некоторые травы для снижения жара, если они нужны. Как она себя чувствует?

За спиной мадам Стерн, все еще державшей гостью на пороге, раздались крадущиеся шаги, а затем голос девочки:

– Я отлично себя чувствую. Как Томми?..

– А ну марш в постель! – резко обернулась на дочь мадам Стерн, махнув юбками, – вот так она себя чувствует! – вздохнув, она повернулась к Мари.

– Очень рада, что Элис в порядке, – Мари принялась рыться в корзине, – но на всякий случай…

– А могла бы и не быть! – тем временем, понижая голос, но усиливая тон, резко прервала девушку мадам Стерн, сверкнув отблесками солнца в очочках, – могла бы… и вовсе на дне моря лежать! – почти прошипела она, – и все из-за этих дурных мальчишеских забав! Не представляю, о чем эти двое думали! Томми Ваш совсем без царя в голове! Ну Сэм-то ответственный мальчик. Я его мать полжизни знаю! – она поправила съехавшие к кончику носа очки и произнесла уже своим обычным голосом, – все это совершенно, совершенно не подходит для юной леди!

– Я понимаю… – грустно сказала Мари, извлекая из корзины две связки трав, – вот эти, если поднимется жар. Я прикрепила инструкцию, как заваривать. И вот эти можно добавить в вечерний чай, только без молока. Помогут спокойнее засыпать, если Вы или Элис будете чувствовать нервное возбуждение, – произнося последнее, Мари старательно скрыла улыбку, – Мадам Стерн, поверьте, – девушка глядела в глаза собеседнице, – Томми тоже очень переживает из-за случившегося. А Элис можете передать, что он чувствует себя нормально и тоже рвется поговорить с ней и с Сэмом.

– Спасибо! – снова раздалось из глубины дома за спиной мадам Стерн, – А как Сэм?

– Я как раз сейчас иду к Фюшкинсам, – Мари попыталась слегка выглянуть из-за высокой фигуры стоящей в дверях мадам Стерн, и потом уже адресовала к ней, – я передам ему привет от Элис, с Вашего позволения.

– Ох! – выдохнула возмущенно мадам Стерн, – да делайте, что хотите! Доброго дня! – потом глянула еще раз на девушку и приняла из ее рук два пучка трав, – Благодарю.

Когда дверь закрылась прямо перед лицом Мари, девушка с облегчением выдохнула и, развернувшись на каблуках, двинулась прочь.

«И нам все равно не уберечь их от всего…», – с ноткой печали мысленно добавила Мари к своей речи. Где-то в глубине она тоже чувствовала эту обиду за пережитое волнение, но одновременно с этим хорошо знала, что такое быть тем самым подростком, самостоятельно познающим мир и не готовым считаться с опытом старших. Ведь каждый опыт – уникален.

***

Томми сидел, подтянув колени к самому носу. Одеяло лежало на нем домиком, так что мальчик походил на индейский вигвам. В гостиной дышал теплом камин, хотя день после грозы вовсе не был чересчур прохладным. Некоторое время назад Жаннет ушла в булочную, предварительно заглянув проверить Томми – он притворился спящим. Раж и всплеск эмоций прошлого дня сменился осознанием произошедшего. Когда темные морские волны были готовы проглотить троих подростков живьем, не было особо времени на оценку происходящего. Но теперь, когда все разбрелись по домам, Томми почувствовал внутри тяжелое и тягостное чувство вины. Кому как не капитану брать на себя ответственность за кораблекрушение, считал мальчик. «Да ведь и Сэм пытался отговорить их тогда…», – пронеслось в голове «маленького вигвама». За дверью послышались аккуратные и слегка утяжеленные возрастом шаги. Томми мгновенно перевалился на бок и завернулся с головой, словно гусеничка, спешащая стать бабочкой.

Дверь гостиной осторожно приоткрылась, и к дивану подошла маленькая старушка. Она заботливо подоткнула край одеяла, послушала дыхание и потом вышла. Как только ее медленные шаги удалились, «гусеничка» подняла взъерошенную голову и на цыпочках покинула свое укрытие. Стараясь не скрипеть половицами, Томми прокрался на кухню, где была сложена вся одежда в ожидании стирки. Он быстро выцепил пропитанные солью штаны и рубашку и, быстро одевшись, вылез в кухонное окно.

Прошмыгнув по тропинке, укрытой от взора работавшей в саду старушки, Томми выбрался за ограду и побежал по улице прочь от дома, где ему было положено целый день находиться. У невысокой аккуратно выкрашенной калитки он остановился, вглядываясь в окна коттеджика и пространство палисадника. Убедившись, что его не видят, мальчик зашел на участок и, пригибаясь под окнами, двинулся вокруг дома, пока не добрался до окна, ведущего в комнату Элис. Осторожно приподнимаясь ровно настолько, чтобы лишь глаза и нос вышли над уровнем подоконника, мальчик заглянул в комнату. Девочка лежала на кровати на животе, подперев подбородок руками. Она была одета в домашнее платье и теплые серые носочки, которыми, согнув ноги в коленях, монотонно помахивала, словно в такт повествованию книги, которую увлеченно читала.

Томми осторожно постучал кончиком указательного пальца в стекло. Элис вскинула голову, отрывисто с опаской глянула на дверь и, тихонько соскользнув с кровати, на цыпочках подбежала к окну.

– Томми, что ты тут делаешь?! – приоткрыв створку, прошептала она, – Только что приходила Мари. Она сказала, ты в постели… Да и мама если увидит, то тебе несдобровать.

От последнего мальчик лишь отмахнулся:

– Элис, я просто хотел… проведать тебя и убедиться, что все в порядке, – он наклонил голову, так что теперь была видна лишь его вихрастая макушка, потом снова высунулся, – Вчера я не до конца все понимал… В общем, это я виноват в случившемся. Нужно было послушать Сэма.

– Томми… – Элис догадывалась об этих чувствах мальчика и знала, что ее мать в этом вопросе была солидарна с Томми. Но ведь и сама девочка тогда хотела скорее испытать лодку. Да как же тогда можно было всю вину сваливать на одного участника экспедиции?

– Нет, это ответственность капитана, понимаешь? – не дал ей сказать Томми, – Я поставил ваши жизни под угрозу, когда этого можно было избежать.

– Но ты кое-что забываешь, Томми, – серьезно глядя на него, сказала девочка, – ведь я – штурман, и должна была уточнить прогноз погоды и взять компас. Ответственность и на моих плечах тоже.

Томми уже набрал воздуха, чтобы возразить, но теперь уже Элис не дала ему продолжить:

– Или ты считаешь, что лишь твоя роль настоящая, а наши с Сэмом игрушечные? – невольно повышая голос с шепота, строго спросила девочка. Томми, растерявшись от такого оборота, молчал. А Элис, опомнившись, снова вернулась к шепоту, – мы все добровольно и осознанно взошли на судно. Ответственность лежит на всех нас. И это не только твоя ошибка, но так же и моя, и Сэма. Я должна была послушать его, а он – настоять. Но мы все захотели выйти в море и столкнулись с последствиями своих действий. Плохо то, что мы подвергли опасности близких… – Элис опустила глаза, наблюдая, как маленький цветной жучок ползет по белой оконной раме, потом снова подняла глаза на мальчика, и взгляды их встретились, – ты не должен брать всю ответственность только на себя. Хорошо, Томми?

Он молчал. Элис вдруг улыбнулась:

– Правда вот мама… боюсь, она не скоро отойдет от всего этого… Кстати, а что с кораблем?

– Я собираюсь туда сейчас, нужно починить снасти и убрать его под навес…

– Одному тебе не справиться, – задумчиво произнесла девочка.

– Э нет… – Томми проследил ее взгляд, – даже не думай! Твоя мать мне голову оторвет, а потом закопает где-нибудь вот здесь у вас в саду, в назидание другим!

Элис тихонько рассмеялась, представив свою маму с лопатой в руке и выражением лица охотника за головами, сошедшего с иллюстрации к приключенческим историям из ее журнала:

– Да ладно, она не узнает. Она думает, что я сплю. Надо только создать видимость, – и девочка тихонько принялась подготавливать кровать, имитируя спящее, завернутое в одеяло тело. Потом сунула Томми свои ботинки и вылезла в окно. – Ну что, за Сэмом и на верфь?

Томми только удивленно покачал головой, и двое детей, пригибаясь, побежали мимо усыпанных распускающимися белыми цветами яблонь.

***

Дверь открыл Сэм. Мальчик был одет в пижаму.

– Мари, добрый день! – произнес он немного смущенно, он был практически одного роста с девушкой, и глаза их оказались на одном уровне. Взгляд мальчика показался Мари немного грустным.

– Добрый день, Сэм! Как твое самочувствие? – Мари ободряюще улыбнулась ему, – вижу, тебя тоже не торопятся отпускать из дома.

– Нет… – он переминался на пороге, – мама перенервничала, когда узнала… Я?.. да, все хорошо. А Вы не знаете, как Элис и Томми?..

– Не волнуйся, с ними все в порядке. Оба передают тебе привет. Вам всем очень повезло, что все так хорошо закончилось.

– Да… – Сэм посмотрел в сторону, – Томми, он… Я не знаю, говорил ли он Вам, как все было. Но он не виноват, что так получилось… Это была и моя… ответственность, – Сэм наклонил голову, продолжая переминаться, – уф… а мадам Стерн, наверное, теперь запретит нам встречаться с Элис после уроков… А, да, отца нет дома, но он сказал, что очень благодарен Вам. И я тоже… Ведь это Вы зажгли маяк?

– Не стоит… – махнула рукой Мари, – мне бы и в голову это не пришло, если бы Томми не зажигал его раньше. Кажется, мистер Нордваттер впервые показал ему, как… А что касается мадам Стерн. Да, она в гневе, – Мари усмехнулась, вспоминая их недавнюю беседу, – но она успокоится со временем. Однако в другой раз вам нужно быть осторожнее. Тебе ли не знать, на что способно море… – Мари открыла корзину, – я принесла кое-что на случай жара, и вот это можно как успокоительное заварить, если кому-то из твоих нужно.

– О, да! Мама заперлась в комнате и не разговаривает со мной. Вчера она нянчилась, как с младенцем, а сегодня!.. – Сэм картинно пожал плечами, – говорит, я ее в гроб сведу… – и покачал головой, – спасибо, Мари, сейчас прямо заварю ей это. А Вы не знаете, как там мистер Вилькинс?.. Он ведь вчера основательно макнулся!

– Что? – Мари была занята закрыванием корзинки, но мгновенно вскинула голову.

– Ну да. Почти под лодку нырнул, когда нас вытаскивал, я даже испугался… но он вынырнул, а потом… Мари?..

Девушка развернулась и махнула рукой:

– Пока, Сэм! Мои лучшие пожелания родителям! – и поспешила к калитке.

Мальчик некоторое время наблюдал за удалявшейся фигурой, потом улыбнулся и, понимающе кивнув, скрылся за дверью.

***

Стараясь лишний раз не попадаться никому на глаза, ведь в маленьком городке любые вести распространяются быстрее, чем в большом с помощью радиосвязи, заговорщики достигли фермы Фюшкинсов.

– Что теперь? – заглядывая через забор, спросила Элис, – ты знаешь, где он может быть?

Томми только пожал плечами, тоже обшаривая глазами участок.

– Пожалуй, лучше через задний двор… – почесав за ухом, предложил мальчик.

Обойдя участок, дети ловко переправились через забор и двинулись к курятнику. Элис очень надеялась, что они не натолкнутся на миссис Фюшкинс, ибо тогда серьезных проблем с мамой ей было не миновать.

Притаившись у маленького кудахчущего домика, дети просматривали дальнейший путь. Вдруг дверь коровника отворилась, и на пороге показался Сэм, в домашних штанах, потертой рубахе и в сапогах не по размеру, в руке он нес ведро молока.

– Псс… – зашипел Томми.

Сэм нахмурил брови и завертел головой.

– Здесь… Сэм… – тихо позвала Элис.

Наконец увидев две светлые головы, торчащие из-за курятника, Сэм удивленно поднял брови и зашагал к ним.

– Привет… А вы что тут делаете-то?

– А ты как думаешь? – усмехнулась Элис, – дело есть!

– Какое дело? – зашептал Сэм, – вы что? Идите скорее по домам, моя мама увидит и всем уши накрутит, и не поглядит, что ты девочка! – последнее уже относилось исключительно к Элис.

– Сэм, не драматизируй, – отмахнулась она, в этом движении забавно копируя Томми, – неси скорее в дом молоко и скажи, что ты хочешь прилечь, а сам быстро на берег. Встречаемся у дома мистера Нордваттера. Мы ответственны за наш корабль. Понял?

Сэм вздохнул:

– Понял. Скоро буду, – и зашагал к дому.

А ребята тихонько шмыгнули назад к забору.

Когда они мелкими перебежками двигались к пляжу, Томми размышлял над тем, как лихо у Элис получилось уговорить Сэма. Сам мальчик все еще чувствовал смущение и понимал необходимость извиниться перед другом. И потом как так получалось, что с ним Сэм мог и поспорить, а от Элис принимал почти все без возражений?.. Пока Томми был занят этими мыслями, они достигли пляжа и вышли к домику на ножках. Песок еще полностью не просох после вчерашнего потопа, хотя сегодняшний день был солнечный и теплый. Душную тягостную жару смыло прошедшей грозой, и теперь воздух дышал свежим морским бризом. Вода слегка отступила, и лодка теперь полностью лежала на песке.

Томми подошел и провел ладонью по борту. Славное судно, выдержало испытание морскими водами и вынесло команду на берег. Ребята спрятали весла под дом и принялись снимать парус.

– Ты – молодец, – обратился Томми к Элис, – хорошо держалась вчера.

– Ну да… – покачала головой она, пытаясь отвязать веревку, – запуталась в снастях, с трудом нашла шкот… Если бы ты тогда не обрубил второй, нас бы, наверное, перевернуло! Никак мне этого всего не запомнить… – она кивнула на канат в руке.

– Я тебе книгу дам, там очень хорошие схемы. Это еще мистера Нордваттера, – Томми вдруг резко замолчал, впервые за долгое время произнеся это имя вслух. Ему вспомнилось видение прошлого дня. Вдруг захотелось рассказать об этом Элис, но мальчик больше ничего не сказал, продолжая снимать полотнище паруса, стянутое теперь для удобства веревками. Томми почувствовал, что некоторые вещи должны оставаться несказанными, хранимыми лишь теми, с кем они произошли. Каждый человек был сосудом своего опыта, который не мог быть перелит в другие, не расплескавшись.

Вскоре к ним присоединился Сэм, и дело пошло быстрее. Парус разложили на просушку на песке, отвязав обрывок шкота.

– Мне кажется, – сказал вдруг Сэм, – корабль наш надо будет вывести к остальным лодкам и поставить у пирса. Вечером, с приливом, когда отец пойдет в море.

Томми и Элис смотрели на боцмана с удивлением.

– Отец согласится нам помочь и выделит место, я думаю, – видя взгляды друзей, добавил мальчик.

– Сэм, – Томми вздохнул, внутренне собираясь, – я должен перед тобой извиниться.

– Не стоит, – прервал его тот, – я тоже себя виню…

– Ты? – удивился Томми, – но ведь ты единственный, кто был против…

– Если бы я был против, то отговорил бы вас, но я даже не пытался, – покачал головой Сэм.

Все трое молчали, стоя подле их творения.

– Вот что я скажу, – вдруг прервала тишину Элис, – что я поняла, читая приключенческие истории, которые моя мама считает несерьезными: любая экспедиция требует тщательной подготовки. Мы просто недостаточно изучили все. Кэп, – она обернулась к Томми, – у штурмана предложение!

– Давай! – кивнул белобрысой головой мальчик.

– Предлагаю организовать тайное морское общество, собираться станем здесь в домике мистера Нордваттера. Каждый будет изучать вопрос, за который возьмет ответственность, а потом докладывать на общих встречах и совместно обсуждать.

– Тайное общество мистера Нордваттера, – произнес молодой капитан.

– Только нам нужна будет и практика, – добавил Сэм, – мой отец мог бы с чем-то помочь, да вот с парусом он никогда не ходил. И мне кажется, никто в нашем Городке.

– Да… с этим сложнее, – вздохнул Томми.

Ребята условились собраться в хижине вечером, если им удастся снова выбраться из-под домашнего ареста, или в первый же возможный вечер, а Сэм пообещал поговорить с отцом о месте на пирсе для «Фрегата». И, гордо пожав друг другу руки, представители тайного общества капитана Нордваттера разбежались по домам.

***

Долгое время никто не открывал. «Наверное, он уже в школе, – подумала Мари, – разумеется, он в школе. Как глупо было с моей стороны сюда приходить!» – она уже собиралась сойти с порога, как вдруг дверь приоткрылась, обнаружив за собой крайне неожиданный образ мистера Вилькинса. Впервые Мари видела учителя географии взъерошенным и с не приглаженными усами. Одет он был в пижаму, а горло и шею покрывало два оборота серого вязаного шарфа.

– Простите, Мари… – хрипло произнес мистер Вилькинс, – я сегодня не очень расположен к визитам… Надеюсь, все здоровы.

– Все, кроме Вас, похоже… – всматриваясь в него, произнесла девушка, – у Вас какие-нибудь лекарства дома есть?

– Я… – он неопределенно повел плечами, показывая, что ему это не нужно.

– Понятно, – Мари не дала ему договорить и уверенно шагнула внутрь. Она быстро коснулась ладонью лба учителя, – немедленно идите в постель! Помнится, кухня у Вас там?

Девушка поставила корзинку на стол. Мистер Вилькинс все еще стоял у двери:

– Мари… правда, не стоит. Завтра я уже буду в полном порядке. Единственное, что Вы могли бы для меня сделать – это зайти в школу попросить мадам Жерни подменить меня сегодня.

– Непременно, – кивнула девушка, – и еще на несколько дней. Но вначале я приготовлю Вам отвар и компрессы. А пока, будьте добры отправиться в постель. Не надо на меня так смотреть! Некоторое время назад я лежала вот здесь, на этом диване, без сознания, и Вы как нянька сидели подле меня денно и нощно. И не отмахивайтесь! Мисс Спрат мне все рассказала тогда. И Вы думаете, что я брошу Вас здесь больного? Хорошего же Вы обо мне мнения!

Мистер Вилькинс лишь покачал головой, видя, что уговоры бесполезны, и отправился наверх.

Через некоторое время на лестнице раздались аккуратные шаги, и Мари вошла в комнату с подносом в руках. Она никогда не была в этой части дома. Даже когда она провела несколько дней у мистера Вилькинса во время своей болезни, он тактично оставил ее в гостиной. Теперь, войдя, Мари на мгновение растерялась. Это была небольшая комната, располагавшаяся прямо под крышей, и потому частично со скошенным потолком, но даже в этом пространстве нашлось место для невысокого книжного стеллажа, тут же был и платяной стенной шкаф, и неширокая кровать, в которой лежал мистер Вилькинс, укрывшись до груди одеялом. На прикроватном столике стоял тазик для умывания и кувшин. Пока Мари хлопотала на кухне, хозяин дома успел немного привести себя в порядок и снова напоминал спокойного педантичного преподавателя географии, только в полосатой пижаме вместо пиджака. Однако его состояние выдавало покраснение под носом и слегка болезненный блеск в глазах, а также замотанное горло.

Мари поставила поднос на столик и сняла с него умывальные принадлежности.

– Вот, держите, – девушка протянула мистеру Вилькинсу чашку, над которой тонким налетом струился пар.

Мистер Вилькинс глотнул, немного закашлялся и продолжил медленно пить. По выражению его лица можно было судить, что напиток принес ему облегчение.

– Хорошо, Мари, – он поставил пустую чашку на столик, – я позволю Вам меня лечить, но при одном условии.

Мари улыбнулась глазами, слегка прищурившись.

– Если Вы согласитесь пойти со мной на праздник, – мистер Вилькинс смотрел на девушку – в его изумрудных глазах тоже светилась улыбка.

– Хорошо, Джон.

***

– Томми сбежал, – этими словами Жаннет встретила своего мужа, вернувшегося с работы.

– А ты думала, он тут целый день сидеть будет под бдительным присмотром моей матушки? – усмехнулся Анри, снимая фуражку и приглаживая черные кудри. Он нежно поцеловал жену и двинулся в гостиную, – готов поспорить, что остальных тоже нет дома.

– Остальных? – удивилась Жаннет, – ты хочешь сказать, Элис и Сэм тоже?

– Мне кажется, я сегодня даже видел их на пляже, когда забирал у мадам Кюрю посылку. Она меня попросила заехать, поскольку ей самой не донести. Что-то дочери опять отправляла…

– Подожди с посылкой, – прервала его Жаннет, – Ты говоришь, видел детей на пляже? Но ведь они же не собираются снова выходить в море?

– Не думаю, – Анри опустился за стол, на котором уже стоял горячий чайник, были приготовлены чашки и миниатюрный кувшинчик с молоком, – ты же видела Томми. Мне кажется, он парень разумный и все осознал. Им просто хочется увидеться друг с другом. Глупо после того, что вчера произошло, держать их по разным углам. Давай ужинать. Скоро Томми сам заявится, притом наверняка голодный.

Жаннет поцеловала мужа в лоб и принялась накрывать на стол. Как и предсказывал Анри, Томми не заставил себя долго ждать. В этот раз он решил воспользоваться традиционным входом в дом, понимая, что его исчезновение давно обнаружено и нет смысла пытаться прокрасться через кухонное окно.

– Мари не заходила? – спросил Томми, когда все сидели за столом.

– Нет, – Жаннет передала по кругу корзиночку с хлебом, – но она сказала, что если ты будешь сегодня хорошо себя чувствовать, то завтра можешь вернуться на маяк.

– И в школу, – с улыбкой добавил Анри.

– У меня сегодня не было возможности проследить за тем, как ты себя чувствовал, – заметила Жаннет, – но что-то мне подсказывает, что неплохо. Однако если хочешь – можешь еще пожить у нас.

– Нет, – ответил мальчик, – спасибо вам всем за гостеприимство, но я, пожалуй, вернусь завтра на маяк. Там мое место… – а потом добавил, – дом.

– Хорошо, – кивнул Анри.

Его мать тихонько вздохнула, ей нравилось присутствие ребенка в доме.

– Знаешь, Томми… – через некоторое время снова заговорила Жаннет, – мы все очень волновались за вас. – Анри глянул на жену, как будто хотел мягко остановить ее, но она и сама не продолжала фразы.

– Да, я… понимаю, – Томми отодвинул тарелку, – я пойду немного подышу воздухом перед сном в саду. Спасибо за ужин! – он встал и быстро вышел.

– Я вот что подумала, – обратилась к оставшимся за столом Жаннет, дождавшись, когда шаги Томми отдалятся. – Мой брат скоро вернется на родину. Может, мы пригласим его погостить у нас некоторое время?

Анри глянул на мать. Та улыбнулась:

– Сынок, что ты на меня смотришь? Это вам с Жаннет решать, а я всегда рада гостям. У нас так тихо до этого было в доме. А теперь ты женился, вот еще Томми у нас гостил. Так хорошо… Еще бы мне внуков застать, совсем славно было бы… – закончила она мечтательно.

– Ну, мама! Что значит застать? Тебе еще нянчиться с ними придется, – рассмеялся Анри, потом повернулся к жене, – ну раз маму не стеснит гость, то я не против. И буду рад познакомиться с твоим младшим братом!

– Вот и отлично! – воскликнула девушка. – Я думаю, встреча с настоящим моряком пойдет Томми на пользу, – она выглядела чрезвычайно довольной своим планом, – пойду скорее напишу Ксавье!

***

Томми сидел в саду под яблоней и смотрел на темнеющее небо. Там еще не зажглось ни одной звезды, и где-то вдали таяли последние отголоски заката. Воздух был свеж и напоен ароматом цветущих яблонь. Неподалеку кричал соседский петух, шебуршал листочками в кронах плодовых деревьев ветер и доносился отдаленный шепот моря…

За спиной мальчика послышались шаги. Анри в домашней обуви шел по садовой дорожке.

– Не помешаю? – он кивнул на свободную часть скамейки рядом с Томми. Мальчик ответил приглашающим жестом.

Опустившись рядом, почтальон тоже стал смотреть на небо. Оба сидели молча, наблюдая, как быстро меняются краски. Анри подумалось, что Жаннет наверняка бы побежала сейчас за мольбертом и принялась махать кистями, тихонько ругаясь, что не поспевает отразить всех цветов… Томми сидел безмолвно, не отрывая глаз от темнеющего неба, но Анри показалось, что мальчик уже давно смотрит не на него, но куда-то вглубь.

– Мой отец погиб, когда мне было шестнадцать, – вдруг заговорил мужчина, – он тоже был почтальоном. Но тогда не было еще телеграфа, чтобы быстро передать сообщения. Не было на нашей почте и машины, отец держал пару лошадей. Я помню их хорошо. Одна лошадка – высокая такая, темная, с пятнистым крупом, а второй – низенький конек рыжеватой окраски. Очень вредный. Когда не хотел работать – больно кусался, – Анри улыбнулся своим воспоминаниям, потом продолжил: – Отец ехал в Портовый Город тогда, забирать почту. Был ураган, и на его телегу свалилось дерево. Нашли его только через несколько дней… Мы думали, что он в Городе, но не могли связаться. А там предположили, что из-за урагана он выехал позже… Вот так. И никто не знал. Рыжий конь высвободился как-то и пришел домой. Он единственный, кто выжил тогда. С тех пор мы с матушкой жили вдвоем. В тот же год я заменил отца на почте. Маме было так страшно поначалу отпускать меня… После того, что случилось с отцом. Но у нее не было выбора. Рано или поздно все родители или те, кто их заменяет, должны отпустить своих детей, но это не значит, что им не страшно.

На некоторое время повисла тишина, прерываемая лишь соловьиным пением.

– Ладно, – Анри уже собрался уходить.

– Мне жаль, – остановил его Томми, – что твой отец погиб. И что мы так напугали вас всех, – мальчик вздохнул. – Тяжело было, наверное, без отца… Там, где-то далеко за океаном, живут мои родители, которых я долго тоже считал погибшими. Когда-нибудь я взойду на корабль, найду их, и мы будем путешествовать вместе. Но пока я просто не могу сидеть сложа руки и ждать, когда придет ответ на мое письмо. К тому же, это может быть долго. Я хочу готовиться, я хочу ходить под парусом, как те исследователи и капитаны, о которых читаю…

– Ты знаешь, я тут совсем недавно узнал, что у Жаннет есть брат… – Анри упер ладони в колени и посмотрел на мальчика.

***

– Я нашел решение нашей проблемы! – гордо объявил Томми, когда вся троица уселась вокруг небольшого стола, выдвинутого на середину комнаты. За большим окном домика на ножках постепенно темнело.

Элис выпустили из-под домашнего ареста только к Празднику Начала Лета. А до этого друзья могли видеться лишь в школе, что в том числе стимулировало Томми к ее регулярному посещению.

Теперь, когда праздник был в самом разгаре, и все присутствующие восхищались угощением, приготовленным Мари – ее новые шоколадные десерты получили всеобщее одобрение, а молодые пары кружились и отплясывали под звуки местной группы музыкантов-любителей, – дети тихонько уговорились и скрылись с праздника, чтобы провести первую официальную встречу тайного общества капитана Нордваттера.

Томми вспомнил рецепт знаменитого грога «без одного ингредиента», и теперь ребята пили его из металлических кружек, словно уже находились в морской экспедиции.

Шкипер Элис принесла планы местности, которые по совету Томми попросила у мистера Вилькинса, как это когда-то уже делал мальчик. Она аккуратно перенесла все на большие листы бумаги, чтобы у ребят были собственные карты. Боцман Сэм, как обещал, уговорился с отцом относительно места на пирсе, и на следующий день команде «Фрегата» предстояло вытащить из-под навеса их судно и перевести его в местную «марину»⁶. Теперь, держа в руке чашку с «грогом», капитан Томми сообщил друзьям радостную новость, что скоро в Городок-вниз-по-холму должен прибыть настоящий моряк, который, по словам Жаннет, согласен помочь им с практической частью подготовки.